Я отвечаю на критику, выдвинутую против меня фанатами сумерек.Некоторое время назад я сказал в интервью, что Майер не может написать достойную мистическую историю. Многие фаны сказали, что я просто завидую успеху Стефани Майер, и они абсолютно правы. Тот факт, что ее книги были распроданы тиражом более чем в 40 мил. копий, делает мои 350мил. копий мелочью. Сумерки также попали в 10ку книг по выбору читателей Американской Библиотечной Ассоциации. Мои же 5 Horror GuildAwards, (5 премий международной гильдии ужасов) World Fantasy Life Achievement Award, (мировое фэнтези - награда за пожизненные достиженияв области лит-ры) Hugo Award и Destinguish Contribution to American Letters Award (за выдающийся вклад в американскую лит-ру) смотрятся по сравнению с этим довольно скромно. Но мне приятно думать, что если бы Т. С. Эллиот, Джордж Оруэлл и Чарльз Диккенс были живы, то они бы тоже завидовали Стефани Майер. Фанаты С. Майер также правы, когда они говорят, что я пытаюсь выделиться засчет ее успеха. Все в мире слышали о сумерках и его сиквелах: новолунии, затмении и ломая рассвет. Но кто слышал о Кэрри, Сиянии, Кристине, Оно, Кладбище домашних животных,Мизери, Зеленой миле и особенно о сериале "Темная башня"? Динамизм в описании и многое другое в книгах Майер делает мои романы, совершенно обычные вещи, как Противостояние, Мешок с костями и Сердца в Атлантиде потугами умственно-ограниченного двухлетнего.
Некоторые люди также сказали, что я завидую экранизациям Сумерек. И в очередной раз они не могли оказаться более правыми! Фильмы, снятые по моим книгам, такие как Кэрри - номинированный на 2 Academy Awards,Останься со мной, номинированный на Academy Award, Мизери - лауреат Academy Award, Зеленая миля - номинированный на 2 Academy Awards,Сияние - широко признанный лучшим фильмом ужасов на все времена - и Побег из Шоушенка - номинированный на 7 Academy Awards и недавно признанный лучшим фильмом на IMDb - никогда не будут считаться высшей наградой. Не верите мне? Посмотрите на режиссеров, которые экранизировали мои работы. Дэвид Кроненберг, Джордж Ромеро, Джон Карпентер, Брайан Сингер, Роб Райнер, Фрэнк Дарабонт, Стэнли Кубрик! -никто из них не сравнится с режиссером Сумерек Кэтрин Хардвик, чьими предыдущими фильмами были Короли Догтауна и Рождение Христа. В качестве альтернативы посмотрите на состав Сумерек: Кристен Стюарт, Роберт Паттинсон, Кэмд Джигандэ и Питер Фачинэлли - эти молодые звезды очевидно будут запомнены, не то что актеры и актрисы, снявшиеся в моихэкранизациях - Джек Николсон, Иэн Маккеллен, Энтони Хопкинс, Кэти Бэйтс, Джонни Депп, Кристофер Уокен, Морган Фримен, Сэмюэл Л. Джексон и Том Хэнкс.
Тем не менее, я хотел бы извиниться и перетрактовать мое прежнееутверждение и продолжить запись, говоря, что ваш роман о напыщенном блестящем вампире не написан плохо, и не является неоригинальным. С ним не имеют никакого сравнения Грозовой перевал или работы с Энн Райс, и факт, что это ИЗУМИТЕЛЬНАЯ КНИЖКА. Именно так: ИЗУМИТЕЛЬНАЯ КНИЖКА!Спасибо вам, Стефани Майер, за то, что написали эту ИЗУМИТЕЛЬНУЮ КНИЖКУ! Вы являетесь таким вдохновением, поэтому я решил написать социально - острую эпическую книгу "Под куполом" моим следующим романом, вместо создания какого-нибудь дерьма про вампиров или еще чего-нибудь в этом роде. Надеюсь, это будет ИЗУМИТЕЛЬНАЯ КНИЖКА! Я пойду считать свои деньги и глядеть на свои награды, но, что я и делаю, я буду думать мрачно о Стефани Майер и ее ИЗУМИТЕЛЬНОЙ КНИЖКЕ!

На самом деле детей из "Ох уж эти детки" не существует, они продукты воображения Анжелики, она выдумала их, потому что ее мать ее игнорирует, а отношения с отцом пустые и паразитичные.
В реальности Чакки умер вместе с матерью, поэтому его папа такой нервный. Томми родился мертвым, поэтому его отец целыми днями сидит в подвале, делая игрушки для сына, у которого никогда не было шанса на жизнь. ДэВилли сделали аборт. Анжелика не могла решить, был ли нерожденный ребенок девочкой или мальчиком, поэтому она просто придумала одного и того же персонажа дважды с разным полом.

Мать Анжелики умерла, а отец женился на проститутке. Анжелика обманывала себя и считала её своей настоящей матерью. Когда мама не обращала на неё внимания, она придумала, что её кукла Синтия - тоже мама. В последствии она не расставалась с ней.

Что касается "все выросли".
Анжелика была биополярной шизофреничкой которая, будучи подростком, стала зависима от различных наркотиков, в результате чего она полностью вернулась в детство к своим творениям и стала ими по-настоящему одержима. Но поскольку, она взаимодействовала с ними в последний раз в другой момент времени, её пришлось сделать друзей старше. Эта компания стала для неё единственной, потому что воображаемые друзья понимали её.

Только Дил (брат Томми) не был вымышленным. Это был второй рождённый ребёнок, но Анжелика уже не видела разницы между воображаемыми друзьями и настоящими. Она ударила Дила, когда он отказался исполнять её команды, вследствие чего он получил травму головы и стал умственно отсталым. Она стала чувствовать себя виноватой из-за этого и стала ещё больше употреблять наркотики.
Во время поездки в Париж, Чез вышел замуж за проститутку по имени Кира. Раньше у неё была дочь Кими, но мать лишили родительских прав. Она часто рассказывала Анжелике о своей дочери, и та спроектировала в воображении нового персонажа по этим рассказам.

Сьюзи была фактически единственным настоящим другом Анжелики. Она развлекала мысли Анжелики тем, что тоже общалась с её творениями. Позже она получила диплом психолога и стала разрабатывать проект "Ох уж эти детки". Когда Анжелика умерла от передозировки наркотиков, она помогла организовать ее похороны. Анжелика провела последние дни своей жизни в задней части школьной столовой, воображая, что друзья вокруг нее, и сейчас они снова играют.
Анжелика умерла 5 марта 1994

Музыка может изменить мир, поскольку она способна изменить людей.

Отсутствие жалости к себе — одно из качеств, которыми я хотел бы обладать. Оно больше вceгo восхищает меня в людях.

Некоторые умирают в семнадцать лет и откладывают на похороны до тех пор, пока им не стукнет семдесят семь. Я вижу много мертвой молодежи и много живых стариков.

Я люблю, когда меня уважают, но когда это заходит слишком далеко, когда люди находят смысл жизни в том, что ты просто умеешь петь, не фальшивя, потому что ты можешь писать песни — ну, нет, тогда они выбрали не того парня.

Каждый раз, когда мы делаем альбом, — это как будто наш последний альбом. Или первый.

Это может быть здорово — быть одним целым, но уважать индивидуальность каждого — еще лучше

Все спорят, а потом мы делаем то, что я скажу.

Когда я говорю о любви, я подразумеваю неэгоистичную любовь. Секс можно купить и продать, как и все остальное. Но, я думаю, настоящая любовь означает давать и не ждать чего-то взамен.

И сказал Господь: „Сбей с себя спесь, Боно!“

Я жутко хочу играть на гитаре, и играю на ней жутко!

Если у тебя чего-то нет — значит, тебе это сейчас не нужно, если ты чего-то не знаешь, ты сможешь это почувствовать

Я верующий, но это не значит, что я никогда не сержусь.

Меня зовут Боно, и я рок-звезда.

Было бы неверно, если б я сказал : " Да,наши песни могут изменить мир ", но каждый раз, когда я пытаюсь что-то написать, - это именно то, что я чувствую. Я не глуп. Я осознаю беспомощность rock 'n' roll. Но я также знаю и о его силе

Я люблю, когда меня уважают, но когда это заходит слишком далеко, когда люди находят смысл жизни в том, что ты просто умеешь петь, не фальшивя, потому что ты можешь писать песни - ну, нет, тогда они выбрали не того парня

Каждый раз, когда мы делаем альбом,- это как будто наш последний альбом. Или первый

Это может быть здорово - быть одним целым, но уважать индивидуальность каждого - еще лучше

Пошлите к черту прошлое, поцелуйте будущее!

Мы - одно целое, но мы разные

В настоящее время Скинни – наиболее распространенная порода бесшерстных морских свинок, тем не менее, они все еще считаются редкой породой. Скинни почти полностью лысые, присутствуют лишь небольшие участки короткой пушистой шерсти на мордочке/голове, плечах, спине и на лодыжках. И даже самые лысые из них все же имеют незначительное количество практически невидимого пуха по всему туловищу, что делает их бархатистыми и приятными на ощупь.
На самом деле, о Скинни известно не так много, кроме того, что они впервые появились в лабораториях канадских ученых, занятых дерматологическими исследованиями. Эти свинки не такие популярные, как гладкошерстные и длинношерстные. И поэтому редкие и более дорогие.
Скинни – здоровые и крепкие животные, а порода развивается и прогрессирует. Для того чтобы еще более расширить и укрепить генофонд, многие заводчики продолжают разведение с использованием носителей. Это в определенной степени объясняет, почему одни животные сегодня более «лысые», тогда как другие все еще имеют на теле некоторое оволосение.
Самок Скинни развязывают от 4-5 до 7-9 месяцев. Самцов в возрасте 3-6 месяцев. Самке нужно давать отдых от родов минимум 5 мес.

Ясным днем посреди ночи
Два мертвеца из гроба встали,
Став спиной лицом друг к другу
Из ружья ножом стреляли.
Прибежал безногий коп,
Мертвецам стрелял он в лоб.

– Гад ты. Или сволочь. Не понимаю я тебя. Почему нельзя по-человечески, по-русски? Нет, ты сначала всю кровь выпьешь, поглумишься, да? Тебе нравится над людьми издеваться, да? Твоя же Наташка…

– Она не моя.

– Не важно. Она про тебя говорила, что ты пластмассовый. Не от мира сего. Странный, понимаешь? Ненормальный, что ли? – Вова крутит пальцем у виска. – Да здесь принято так. Сечешь? Люди поколениями так живут: ты мне – я тебе. И не надо лицо кривить. Здесь всегда так было. Мои родители так жили, ихние родители так же жили.

– Их, Вова, их, а не ихние. Нет такого слова в русском языке.

– Вот видишь. Ты же не можешь по-нормальному.

– А по-нормальному – это как? – Разговор начинает меня все больше и больше напрягать.

– С людьми надо по-людски. Вот как. Без вывертов. Я всю жизнь общался нормально со всеми. И когда ларек свой был. И с бандитами, и с СЭС, и с торговой инспекцией. И никогда проблем не было. И не выебывался никогда. А ты не можешь как все, да? Тебе человека обязательно задеть надо, поерзать по нему… – Я представил, как я ерзаю по Вове, и меня начало подташнивать. – Я, честно говоря, другого и не ждал. Я тебя сразу просек, как только первый раз увидел. Вот ты мне скажи, ты нормально не хочешь жить или не умеешь? Не хочешь, да? А почему?

И наконец я не выдерживаю:

– Почему? Да потому, что, когда ты в девяносто пятом торговал пивом в палатке, я уже врубался в окололегальное перемещение грузов через российскую таможню. Потому, что, когда ты по пятницам несся с работы на дачу, чтобы бухнуть с батяней на природе и все такое, я жрал МДМА в «Птюче» и перся под «Born Slippy» Underworld. Потому что я не могу позволить себе, чтобы в моей машине на заднем сиденье валялась книга с названием «Комбат атакует» или «Спецназ выходит на связь». Мы очень разные, ты врубаешься? Я не смотрю «Бригаду», не люблю русский рок, у меня нет компакт-диска Сереги с «Черным бумером». Я читаю Уэльбека, Эллиса, смотрю старое кино с Марлен Дитрих и охуеваю от итальянских дизайнеров. И свои первые деньги я потратил не на «бэху» четырехлетнюю, как у пацанов, а на поездку в Париж. И это у тебя никогда не уложится в голове, потому что ты живешь, как жили твои родители и родители твоих родителей. Чтобы жена, чтобы дети, чтобы все как у людей. По воскресеньям в гости к соседям, по понедельникам с похмелья на работу, по субботам в торговый центр, как в Лувр, со всей семьей да на целый день. У ВАС так принято. И мне этого никогда не понять и не принять, как шуток из программы «Аншлаг». То есть чтобы тебе было понятно – это вообще за гранью моего понимания, как для тебя осознание факта того, что короткие носки у мужчины – смертный грех.
– Что ж ты здесь делаешь-то в таком случае? – озлобившись, шипит он. – Здесь полстраны таких. И НАС, как ты говоришь, больше, чем ВАС.

– Я здесь что делаю? Я здесь живу, я здесь работаю, я здесь люблю женщин, я здесь развлекаюсь. И самое главное, я очень хочу, чтобы здесь все изменилось. Чтобы гаишнику не нужно было давать денег, чтобы хорошие дороги, чтобы таможенники на прилете из Милана не выворачивали чемоданы, чтобы чиновник не ассоциировался с вором, чтобы приход пожарника в офис не означал бы «бутылку коньяка и соточку зелени». Чтобы лицом русской моды был Том Форд, а не Зайцев, чтобы нашу музыку ассоциировали не с Пугачевой, а с «И-2», чтобы все угорали не над шутками Галкина или Коклюшкина, а над юмором Монти Пайтона. И всем от этого будет только лучше, поверь мне. А пока я провожу время с такими вот жуликами, как ты, даю взятки закупщикам торговых Сетей, приглашаю на обеды чиновников, хожу в «Галерею», хотя хочу ходить в «Costes», я смотрю матч «Спартак» – «Терек», хотя с удовольствием посмотрел бы дерби «Интер» – «Милан». И я не хочу никуда уезжать, я хочу, чтобы все это было здесь, в России. Понимаешь? И я допускаю, что большей части населения все это на хуй не нужно и им весьма комфортно жить с теми персонажами, теми явлениями и социальными факторами, которые я не хотел бы видеть ни в каком временном или географическом пространстве. Я не призываю ВАС в мой мир, оставайтесь в своем, только не надо туда заманивать меня и мне подобных, а тем более говорить, что это единственно верная и веками сформированная система жизненного уклада. Я не хочу жить в мире, где все происходит «потому, что так положено». И я не хочу быть таким, как ты. Или чтобы дети мои были такими, как ты.

– Сильно не нравлюсь? Во мне-то что не так? Не самый плохой вариант, кстати. Некоторые от наркотиков или от синьки кони двигают, не дожив до тридцати лет. Так что у меня-то как раз все в порядке.

– Добротно и надежно, как в холодильнике «ЗИЛ». Ты сидишь тут, всячески демонстрируя, что «ты мужчина солидный», да? Что жизнь у тебя удалась? В чем, блядь, она удалась? В том, что ты «форд-фокус» купил? Что директором стал? Трахаешь офис-менеджера, получаешь зарплату, страховку и по тридцаточке еще в год пиздишь? На даче баню построил и нарастил жира на сто двадцать килограмм? Или что тебе на тридцать четвертом году жизни рассказали, что секс втроем действительно бывает в реальной жизни, а не только в немецкой порнухе, про которую тебе в восьмом классе рассказывали? Или что тебя поймали, как пацана, на краже пепси-колы из магазина? Тебя же нельзя изменить. Твое сознание, оно по объему как этот конверт с трешкой, который ты мне тут заслать пытался. ВАС же нельзя изменить, ВАС можно только поменять или держать в страхе и заставлять работать, а не пиздить, под управлением более умных людей. Короче, Вова, наш разговор зашел в тупик. Скушай «Сникерс» или «Твикс». Без толку перед тобой тут бисер метать.

– А хорошо, что ВАС меньше, сильно хорошо… – встает из-за стола Вова.

Я, увлекавшийся в тот период литературой вроде Сорокина, Пелевина, Болмата, Елизарова и прочих, как-то довольно быстро примкнул в Сети к ее любителям, а затем, устав спорить и читать чужие споры о том, ел Сорокин на самом деле говно или нет, наркоман ли Пелевин или ему рассказали про ЛСД, пошел еще дальше, попав в круги людей не только обсуждающих, но и пишущих в подобном стиле. И пишущих зачастую не хуже, а то и лучше вышеназванных авторов.

О, как это все мне было тогда интересно и ново. Как свежо все это звучало. Споры о современной русской литературе, устройстве общества, борьбе с транснациональными корпорациями, массовой культурой, пути Новой России, противостояние Западу. Какими интересными и неординарными казались мне все мои новые сетевые дружки. Некоторые еще и очень талантливо писали. В каждой реплике – вызов обществу, в каждом абзаце – тоска и боль пресыщенного жизнью человека. Тексты про героиновые ломки, по сравнению с авторами которых Берроуз – школьник (если бы они еще не были с Берроуза и скопированы), тексты, полные инфернальной безысходности (написанные, как вы понимаете, сопляками, считающими главной сатаной всех времен Энтони Шандора Ла Вея). А эти интернетные девчонки? Пока ты не видишь их воочию, любая кажется тебе Блаватской, или новой Цветаевой, или новой Матой Хари, или, на худой конец, агрессивной сексуальной хищницей, проглотившей не один десяток самцов и смотрящей на каждого вновь прибывшего с презрительно-оценивающей гримасой.

В какой-то момент у меня появилась полная иллюзия того, что вот оно, то, что я так долго пытался найти. Вот где они – НАСТОЯЩИЕ, проникнутые духовностью люди. Неординарные, мыслящие человеки, которые вот-вот сомкнут свои ряды и сметут с лица земли всю эту серую массу мещан, живущих во имя новой коллекции Cavalli, нового ночного клуба или новой корпоративной машины и корпоративного безлимитного телефона. Вот здесь начинается революция. Она ждет только меня, последнюю, заблудшую в мире фальши овцу, тщательно укрывающую огонь духовной свечи в складках пальто от Pal Zelieri. Казалось, еще шаг, и я отрину весь приобретенный жизненный багаж, брошу им под ноги все свои материальные и нематериальные ценности и войду нагим в это пламя бунта контркультурщиков, чтобы стать одним из его лепестков.

Признаюсь, я жил в плену этих миражей не долго. Все закончилось на первой же встрече с этими сетевыми бунтарями в реальном московском притоне «Третий Путь». Посмотрев на все это собрание, увидев всех ужасно выглядевших интернетчиков, стреляющих друг у друга на пиво, увидев этих страшных девок, заваливающих твою почту манящими и высокоинтеллектуальными письмами, всех подростков-кибердрочеров, я потерял последний бастион духовности в своей жизни. Встретившись с ними, я понял, что цели всех этих революционеров такие же примитивные, как и у многих других представителей социума. Стрельнуть денег, найти новых собутыльников (таких же лузеров), спастись от недоеба и трахнуться по пьянке с любой телкой, чуть более симпатичной, чем свинья.

Мой вам совет. Если в Интернете вы увидите интересное сообщество людей, поражающих вас глубиной философии или владением пером, ни в коем случае не ищите с ними встречи в реальности. Наслаждайтесь на расстоянии, если не хотите новых разочарований.

Увидев все это, я понял, что в таких людях, конечно же, не живут новые Берроузы, Че Гевары или Оруэллы. Слишком все плоско и примитивно. Поняв это, я начал по-другому оценивать их тексты и высказывания. И буквально через неделю пришел к выводу, что все их рассказы, «труды», лозунги и манифесты – суть компот, состоящий из компилляций прозы и стихов маргинальных литераторов современности, публицистов и политологов из телевизора, только разбавленных матерщиной. А все их высказывания не что иное, как выдаваемые за свои, переработанные цитаты разных людей. От Геббельса до Солженицына. В зависимости от того, на какой платформе стоит сетевой оратор. Фашизма или панславизма.

Интересно то, что, когда всем этим луисамкорваланам добавляют к зарплате пару сотен, весь их андеграунд заканчивается так же быстро, как и начался. И они становятся такими же рьяными клерками, какими были контркультурщиками (антиглобалистами, маргиналами, нужное подчеркнуть) еще пару дней назад. До прибавки жалованья.

То же самое происходит и с контракультурными телками, которые наконец выходят замуж. Ужас в том, что все эти новообращенные в офисную веру маргиналы становятся самыми ярыми ее защитниками, потому как очень хорошо помнят, как пили пиво «Балтика» у метро на четверых. И поэтому теперь на их хоругвях вместо Курта Кобейна/Че Гевары появляется Лавандос – бог денег. И ему они служат еще более пышные службы и совершают обильные жертвоприношения собственными коллегами, потому что туда, в мир «камарадов», «пиваса» и «тусы с бразами», ужас как не хочется. И в душе уже распустились буйным цветом кусты столь желанного (сколь и презираемого когда-то) мещанского счастья. И в этом своем ублюдском офисном рабстве они гораздо хуже мумий.

Тогда я стал воспринимать это сборище как один большой зверинец. Я стал глумиться над его обитателями, всячески издеваться и унижать их, выставляя на вид их несостоятельность в реале. Я мстил им. Да, мстил за так и не обретенный оазис другого мира. За очередную утраченную иллюзию. За новое разочарование. За весь их фальшак, в который я почти поверил и в который был готов нырнуть с головой.

Затем миновал и этот период. И я стал частенько приезжать на их сборища, чтобы послушать об их копеечных проблемах, посмотреть на новых персонажей, новых напыщенных идеологов. В общем, я погружался в иную атмосферу. В жизнь подворотен и спальных районов с их нищетой, пьянством, наркоманией, разговорами о несправедливости мира, спившимися интеллигентами, скинхедами и прочим. Для меня это стало своего рода антигламур-вечеринками. Та же пустота, только в иной обертке. Пустота в экономичной упаковке для дискаунтера в Жулебине мало отличается от пустоты в яркой подарочной коробке для бутика «Подиум». Уж вы мне поверьте.

Тем не менее я продолжал периодически заныривать в мир маргинальности, чтобы понять – далеко ли я ушел от его бесперспективняка и дешевого пива и вместе с тем не растерял ли я до конца те простые способности радоваться жизни, еще пребывающие в нем, в мире гламура.

И вот сегодня я надеваю потертые джинсы, выуживаю из недр платяного шкафа синий свитер «Paul & Shark», а из тумбы для обуви старые, убитые на чьей-то даче мокасины.

В целом выгляжу я достаточно нейтрально. Для человека, который собирается тусить с маргиналами, но при этом не собирается за них платить, – то, что надо.

Я выхожу на улицу, очень быстро (стало быть, сама атмосфера желает того, чтобы я сегодня быстрее напился) ловлю такси, называю адрес бара и отваливаюсь на подушке переднего сиденья. Водитель «Волги», похожий на геолога, бородатый мужик лет сорока пяти, ведет машину, намертво вцепившись в руль и вперившись глазами в дорожное полотно. Судя по тому, что он ни разу не повернул голову в мою сторону, боясь отвлечься от дороги, вождение представляет для него сплошной стресс. Но, являясь, по-видимому, основным источником его доходов, не оставляет выбора. Глядя на него, я вспоминаю старый анекдот про мужика, который вез свою жену и, так же смотря вперед и боясь отвлечься от дороги, спрашивал ее:
– Дусь, окно открыто?

– Ага.

– (Резко повернув голову налево, плюет.) Тьфу!

Я хихикаю. Водитель, превозмогая свой страх, поворачивает голову в мою сторону. Я замечаю его напряженные глаза, полные тоски и испуга.

– Это я так, – говорю я, успокаивая его, – смеюсь над тем, чего по радио сказали.

Повисает некоторая пауза. Плечи водителя несколько расслабляются, и он продолжает смотреть на дорогу. Затем в машине снова повисает напряжение.

– Так это… радио-то не включено. У меня его вообще нет, – наконец говорит он.

Повисает еще более долгая пауза. Теперь уже напрягаюсь я, раздумывая над тем, что ему ответить. Ситуация весьма комичная, если не сказать идиотская.

– Ну, типа, я думал, что оно работает, – пытаюсь я вырулить. – То есть мне показалось, что оно работает.

Слуховые галлюцинации. Знаете, еще группа есть с таким названием. Они поют чего-то типа «вечно молодой, вечно пьяный».

– Нет, – отвечает он испуганным голосом. И, как бы извиняясь, добавляет: – Я вообще музыкой современной не очень. Не интересуюсь.

– Да я, в общем, тоже. Извините.

Я ловлю себя на мысли, что почти ежедневно говорю людям в стремлении быстрее от них отделаться полную чушь, не особенно задумываясь над смыслом сказанного, а тем более над тем, какое впечатление мои слова произведут на собеседника. Но в такие, как сейчас, напряжные ситуации я попадаю редко. Принимая во внимание факт того, что отделываюсь от людей подобным образом я довольно часто, можно прийти к двум выводам: либо меня все давно уже считают конченым идиотом, либо большая часть моих собеседников полные кретины, которым все равно, что слушать. Оба вывода херовы и не вселяют никакого позитива в окружающую меня действительность.

Дальше мы едем молча. Тишина – лучшая музыка, не правда ли? Я разглядываю носки своих мокасин и качаю головой в такт музыке, которая играет в моей голове. (А в голове у меня играет Moby – «We’re all made of stars», хотя геолог этого, естественно, не знает.) Водитель, подобно сове, не моргая разглядывает попадающиеся на нашем пути светофоры. Еще он постоянно почесывает бороду и шею, наверное, от волнения. Делает он это резкими, молниеносными движениями. Подобно тому как собаки почесываются при блохах задними лапами. Меня это несколько напрягает. Так же, как и его – мое присутствие и качание головой.

По приезде, получив деньги, водитель резко срывается с места. Вероятно, он думает, что я псих. А мне кажется, что он наркоман со стажем и/или алкоголик. Хотя на самом деле все наоборот.

Бар «Кружка» представляет собой довольно омерзительное место для проведения досуга студентов, школьников старших классов, низшего звена служащих небольших коммерческих организаций, бездарных рок-музыкантов, их жутковатого вида телок и прочего сброда. Здесь отвратительное пиво (сам я пива не пью и сужу лишь по его внешнему виду), разбавленные крепкие спиртные напитки и дешевая водка. Гости сего заведения едят в основном шаурму с картошкой фри (ставшую «национальной русской едой» для такого рода публики, такой же, как суши для более обеспеченных слоев населения. Воистину шаурма – это суши для бедных. Быстро, сытно и недорого). Насколько это ужасная дыра, настолько же это выгодный бизнес для хозяев заведения. Биток здесь почти всегда. Очереди в баре, нехватка стаканов, снующие официанты, неспособные запомнить с трех раз заказ ста граммов виски. Всюду пьяные компании, горки смятых, мокрых от напитков денег на столах, бармены, не успевающие выдергивать из потных кулачков гостей сотенные купюры. В общем, все очень правильно сделано. Хочешь быть богатым – работай для бедных.

Гоп-компания интернетчиков, общим числом человек в двадцать, расселась за сдвинутыми вместе двумя длинными столами. На столах много водки, пива и мало закуски, что весьма недальновидно, но вместе с тем объяснимо отсутствием средств. Видимо, Пегас не Волшебная Лань из мультфильма, которая била копытом и вокруг сыпалось золото. Но то, что он так же умеет бить копытом, притом весьма сильно, отчетливо понимаешь, глядя на помятые лица некоторых, давно присутствующих в этом литературном андеграунде. Я прохожу к столу, жму руки тем, кого знаю в лицо, мне придвигают стул, я немедленно заказываю виски и начинаю оглядывать собравшихся.

Присутствующие на тусе девушки, числом три, начинают меня пристально рассматривать. Я всем, а особенно им, улыбаюсь как можно более простецки. Одна из девушек спрашивает меня, пойду ли я на чей-то концерт в ДК «Горбунова» на следующей неделе, я отвечаю, что пока не знаю, но очень может быть, и предлагаю ей виски. Это немедленно вызывает негативную реакцию сидящего рядом с ней парня, который уже порядком набрался и строит на нее дальнейшие планы. Сидящий рядом со мной его друг тоже начинает напрягаться, и я чувствую себя узлом противоречий, центром притяжения, яблоком раздора и как там это еще обычно называется. Напряжение усиливает тот факт, что я пью виски, что само по себе является провокацией. И девка некрасива и потасканна, посему для нее я просто принц. А учитывая то, что парни, сидящие с ними, пьяны, неплатежеспособны и синюшны лицом, я принц вдвойне, возможно, даже наследный. И у этого лажового пролетария нет по сравнению со мной ни одного шанса, впрочем, как и у этой девки… Но в целом мне очень прикольно, и ситуация скорее забавляет меня, чем напрягает. Я, стремясь разрядить обстановку и съехать с темы грядущих разборок, предлагаю вслух всем присутствующим напиться, что вызывает бурное одобрение.

Компания поделена на три лагеря. Четыре спящих в конце стола пьяных литератора, человек семь пока еще менее пьяных парней и три девки, которые громко обсуждают деятельность нацболов Лимонова, и еще шестеро парней, сгруппировавшихся вокруг полного юноши, обладателя умного лица, обрамленного круглыми очками и небольшой бородкой. Он что-то вещает, затем наливает всем из графина водки, заканчивает речь и внимательно смотрит в лицо каждому, видимо, оценивая эффект своей речи. Поскольку я сижу в центре второго лагеря, я пытаюсь прежде всего въехать в обсуждаемое этой группой.

На столе лежат распечатки с сайта НБП – тексты Лимонова с кричащей «шапкой» – «Слово Вождя» и какие-то фотографии. Один из присутствующих, бритый налысо и одетый во все черное чувак, которого зовут Иван (но представляется он исключительно как Опарыш), читает вслух:

– «Тем, кто меня считает предводителем орды непонятных юных варваров, хочу напомнить, вынужден напомнить, что я русский интеллигент революционного типа и выгляжу своим в ряду Радищева, Герцена, Бакунина, Чернышевского… Говоря иронически, я не менее “интеллигентен”, чем предводитель интеллигентов Григорий Алексеевич Явлинский, думаю, что как автор 37 томов я более интеллигентен, чем он. А орда, идущая со мной, – это молодая интеллигенция России, “племя младое, незнакомое”». Лимонов – это то единственное, чего ОНИ не затоптали. Партия растет, молодежь подтягивается. Даже пресса уже не может нас игнорировать. Акции нацболов всколыхнули все это болото из журналюг. Смотрите, как они к нам бросились! Понимают, суки, что скоро мы вернем народу страну. А в регионах вообще кошмар что творится. Беспредел местных чиновников и обнищание такое, что сил терпеть уже нет. Россия беременна революцией. Нацболы дико популярны. Еще чуть-чуть, полшажка, и все. Смоет этих временщиков как селем, – резюмирует Опарыш.

Слова «Россия» и «народ» он произносит с особым придыханием. Кажется, что жонглирование ими доставляет ему удовольствие, сходное с оргазмом. Про себя я отмечаю, что один мой знакомый из тусовки с таким же придыханием говорит «малтинешнл» и «глобализация». Хотя ясно, что и Опарыш, и этот мой знакомец употребляют данные слова, подчеркивая свою принадлежность к определенной, лидирующей части своего социума. Или используют их как способ собственной идентификации в глазах окружающих, но уж никак не из-за того, что их действительно занимают проблемы народа или грядущие с глобализацией бонусы для всей планеты.

Собравшиеся многозначительно молчат. Я думаю о том, до чего же все наши доморощенные идеологи революции, вся эта левацкая часть интеллигенции всегда тяготели к таким вычурным формулировкам, как «орды», «варвары», «русский интеллигент революционного типа» (последнее звучит как легкая канонерка типа «Русич»), «Россия беременна революцией». В каждой запятой немыслимая поза, маска святой миссии, великой значимости и прочего. И за всем этим – пустота, бездействие, отсутствие каких-либо задач, идеалов и помыслов изменить все к лучшему. И самое главное, самое уебищное во всем этом – мелочность целей, типа банкета или машины, оплаченной спонсорами. И жадное желание зацепиться за это любой ценой, войти в когорту властей предержащих, а там уже вспомнить о народе только в канун следующих депутатских выборов.
И страшно представить, что будет, если эти люди каким-то образом окажутся у власти. В какой бар «Кружка» превратят они страну, прикрываясь желанием отмыть ее от скверны «прошлого преступного режима». Только зальют они ее не водкой, вот в чем проблема. Представляю, с каким наслаждением они будут вешать и выводить во внутренние дворы тюрем нас, менеджеров среднего и высшего звена. Олигархи к тому часу уже сбегут отсюда, и играть роль тиранов, выстроивших свое благополучие на крови трудового народа, а теперь представших перед его священным судом, придется тому самому пресловутому среднему классу. Никто не вспомнит имен тех, кто отжимал себе природные недра, зато всегда найдутся «народные мстители», горящие священным огнем сведения личных счетов с обладателем лучшей машины во дворе, дорогих часов и костюмов. Гораздо приятнее уничтожать тех, у кого ты стрелял полтинники и сотки, чем бороться с уехавшими миллионерами. Да, отольются тусовочной Москве ее «тодсы», «прады», «гламуры» и «галереи». А потом, потом вся эта мерзость опарышами поползет в регионы, о судьбе которых они сейчас говорят с таким пафосом. Доесть разлагающийся труп России. Хотя, конечно, все это мои фантазии и революции закончатся, так и не начавшись, как только появится первый более-менее солидный взнос от спонсоров и будет пущен на личные нужды Вождей. Бабло опять победит зло и все такое.

– У меня подруга есть, Надя, так она в прошлые выходные в ментовку загремела, – встревает в разговор девушка лет двадцати, с милым, интеллигентным лицом, неплохо одетая и весьма ухоженная. – Она с подругой и двое парней из их группы пытались ночью приклеить на дверь приемной ФСБ плакат с Фантомасом и надписью «Я Фантомас, а ты говно!». Так их тут же скрутили, отвезли в отделение, продержали там восемь часов, но потом отпустили. Она такие ужасы рассказывала, что там творится. Их, правда, не били, но, в общем, методы у них гестаповские.

– А что же она хотела? Чтобы ей выдали орден «За заслуги перед Отечеством»? На хера она туда вообще поперлась? – вопрошаю я. – Сидела бы лучше дома или с парнем своим трахнулась. В театр бы сходили. Зачем вообще этот бред?

Девушка падает в замешательство. С одной стороны, все идет по плану. Она кокетничает с молодыми революционерами, и разговор с ними идет на одной волне, и она наверняка знает, что ей ответит тот мальчик, кому она в целях завязки/продолжения отношений адресовала свой пассаж (а я думаю, что присутствие девушек в таких околополитических движухах заточено строго на поебки). И тут я ломаю ей всю матрицу, встревая со своим логичным в общем-то замечанием. И ее ментальные весы колеблются между здравым смыслом моей реплики и стремлением выглядеть своей, левацко-бунтарской девчонкой (пусть и из хорошей семьи).

– Это не бред, – заступается за нее Ваня. – Выступать против этого фашистского режима нужно всеми доступными способами. На всех участках. Вода камень точит. Потом критическая масса нарастет и сметет это все к ебеням.

– Вань, – спрашиваю я, – а тебе лично этот преступный режим чем мешает? Ну, вот ты сидишь здесь, разглагольствуешь о каких-то там революциях, о том, что народ не имеет возможности жить хорошо, и все такое. У тебя, молодого парня, есть здоровье, годы впереди, перспективы. Ты сам пытаешься что-то сделать, чтобы соскочить из этой маргинальщины? Поработать слегка, девушку завести, свозить ее на море. Свитер себе купить без дыры на рукаве, наконец. К чему тебе вся эта атрибутика лузерства?

– Лузер? Ха-ха! – криво усмехается он. – Ты знаешь, для поэта это скорее комплимент, так что если ты меня этим задеть хотел, то мимо. Работать? Да я тут дышать не могу, а ты говоришь, что мне мешает. Если бы ты и многие такие, как ты, не рассуждали бы по-мещански, а разули бы глаза, то поняли бы, куда мы катимся.

– А ты поэт еще ко всему прочему? Издаешься? Или все больше для себя? Или режим этот преступный не издает? – продолжаю издеваться я.

– Нам с тобой не о чем говорить. Сегодня акты гражданского неповиновения, проводимые патриотами, подтачивают режим. Завтра сотни тысяч парней и девчонок в один день выйдут на улицы городов России. Мы стоим на пороге гражданской войны, и дальше все просто. Сейчас мы с тобой пьем за одним столом, но завтра мы окажемся по разные стороны баррикад, как классовые враги.

– Вань, про парней мне понятно. Я сомневаюсь в сотнях тысяч, но человек сто – двести вы соберете. Но девчонок-то, девчонок откуда вы столько возьмете?

Тут в разговор вступает та самая интеллигентного вида чувиха. Она протягивает мне несколько распечаток с того же сайта, на которых изображены девицы разных возрастов, разной степени привлекательности и одетости. Заголовок листа называется «НАШИ БОЕВЫЕ ПОДРУГИ».

– На, полюбуйся, – говорит она мне. – Или ты думаешь, что все молодые девушки только по клубам обретаются? Нас уже много. Больше, чем ты думаешь.

Опарыш вознаграждает ее одобрительным взглядом, затем начинает буровить меня исподлобья. Девушка торжественно оглядывает присутствующих, как королева этой псевдолевацкой вечеринки. Присутствующие молчат, предвкушая, как маленький идеолог и новоявленная Клара Цеткин будут рвать идеологического врага. Я внимательно разглядываю фотографии. Мой взгляд цепляется за фото, на котором две девицы (одна из которых похожа на Наталью Медведеву) позируют, обняв друг друга за бедра. На руках у обеих повязки с серпом и молотом.

– Ну что же, – уже не пытаясь сдержать смех, говорю я, – когда я был в возрасте пятнадцати лет, меня также очень притягивала нацистская символика и униформа в сочетании с гомосексуальной красотой штурмовиков СА. Как я понимаю, этим девочкам все равно, во что играть и где выкладывать свои фото в стиле ню. На сайте damocka.ru или у вас на нацболе. Я надеюсь, что девушки все же выполняют свои функции?

– В каком смысле? – настораживается она.

– Ну, в смысле… мальчики на них дрочат? Вот ты, Вань, хотел бы с ними?

– Не смешно. Ты думаешь, что ты очень умно выглядишь со своим цинизмом? – спрашивает меня Ваня.
– Да нет, Вань, я думаю о том, что будет, если вот эта милая девушка… кстати, вы там сфотографированы? – Девушка опускает глаза и говорит: «Не важно». – Так вот, если эта девушка свяжет свою судьбу с таким милым мальчиком, как ты, перманентно качающимся между проблемой самореализации, ложными поэтическими амбициями и игрушками в революцию, то сразу возникает вопрос о тех самых судьбах России. Перспективы генофонда, ранняя алкогольная зависимость, социальная неустроенность, проблемы быта. В общем, весь букет, так важный для молодых людей с активной жизненной позицией. Будущее наших детей в нас самих… или как там?

– А не надо мерить всех по себе, – чеканит слова Ваня, – мы вместе, потому что нас не интересуют твои мещанские проблемы походов в ресторан, шмоток и новых машин. Когда ты решаешь политические проблемы страны, важно думать не о себе, а обо всех в целом. Тогда личные позиции уступают место общегражданским, тогда мещанская тяга к обустройству быта замещается духовным. Общество станет единым ради своего блага, а не ради кучки мрази, которая временно узурпировала власть и национальные ресурсы. На людей нужно смотреть не только как на возможных половых партнеров, понял, нет? Хотя нет, ничего ты никогда не поймешь. Но это уже твоя проблема. – Ваня лихо опрокидывает рюмку и торжествующе откидывается на спинку стула.

– Да, да, я понимаю. К людям надо относиться так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе. Ширять наркотиками до передоза, рвать бензопилами, пытать паяльниками, спаивать алкоголем и заставлять спариваться с собаками. В этом и есть позиция гражданского единения. Когда всем хочется гламура, бритых женских гениталий и вместе с тем массовых расстрелов. Я правильно понимаю?

Но ответа я уже не слышу. Я иду по направлению к туалету, оставив их праздновать победу над идеологическим врагом, лишенным, кстати сказать, всякой идеологии. И вот они сидят все вместе и обсуждают эти бредовые программы лимоновских национал-большевиков. Дети из обеспеченных семей и дети пролетариев. И кажется, что все братья, и кажется, что все здесь движимы одной общей идей всеобщего равенства и справедливости для всех. Но эта херовая иллюзия единения очень скоро развеется. Когда первые, закончив институты, вольются в когорту юристов, экономистов и банковских клерков, а вторые, как и полагается, станут водителями «Газелей», разнорабочими или низкооплачиваемыми системными администраторами. И все станет на свои места. И жизнь этих вчерашних «комарадов» продолжится параллельными курсами в разных социальных лагерях. И впоследствии одни с улыбкой будут вспоминать смешного «вождя русской революции», похожего на доктора Айболита, а другие вспоминать о том счастливом времени, когда будущее казалось таким искристым и многообещающим, когда еще был шанс что-то изменить. Но все это будет позже, когда сегодняшним детям будет лет эдак по тридцать – сорок. Если, конечно, первые не сторчатся, а вторые не сопьются раньше.

Но сегодняшним вечером никто не готов думать о будущем. И все невероятно пьяные и счастливые. И все, повторюсь, сидят вместе.

Английская семья отдыхает в Германии. Во время одной из прогулок они
вдруг замечают очень симпатичный домик, который кажется им идеальным
местом для проведения следующего отпуска. Как выясняется, хозяином
домика является один священник, с которым они тут же заключают договор
аренды. Когда семья возвратилась в Англию, женщина вдруг вспомнила, что
она не видела отхожего места ни в доме, ни рядом с ним. Тогда она пишет
священнику письмо: "Уважаемый господин., пишет вам семья, которая
арендовала у вас дом. К сожалению, мы забыли выяснить, где находится WC,
не могли бы вы нам это объяснить? С уважением."
Прочтя письмо, священник не понял, что означает аббревиатура "WC", и, в
конце концов решив, что имеется в виду германо-английская церковь "WALLS
CHAPELS", написал им вот такой ответ:
"Уважаемые господа, еще раз благодарю вас за ваш выбор и имею честь
сообщить вам, что место, которое вас интересует, находится в 12 км от
дома, что не совсем удобно для тех, кто его часто посещает. В этом
случае туда можно взять с собой обед. Туда можно ездить на машине или
велосипеде или же ходить пешком, но в любом случае желательно прибыть
туда пораньше, чтобы успеть занять сидячие места и не мешать другим
посетителям. В этом месте очень приятный кондиционированный воздух, дети
усаживаются рядом с родителями, и все поют хором, а бумажный листок для
этого вам будет выдан рядом с входом. Опоздавший может пользоваться
листком своего соседа, а в конце все листки должны быть возвращены,
чтобы потом их можно было раздать бедным людям. Место оборудовано
усилителями звука, чтобы снаружи было слышно, что делается внутри. Также
имеются специальные стекла, позволяющие видеть людей в разных позициях.
Надеюсь, я дал вам достаточно подробное описание. Позвольте в свою
очередь выразить вам свои наилучшие пожелания...."

Американский турист ходит с гидом по Лондону.
- Все тут у вас такое маленькое, зажатое, - говорит он. - Это здание, например,
было бы в Америке раз в десять выше.
- О, конечно, сэр! Это психиатрическая клиника.

- Бэрримор, что у меня хлюпает в ботинке?
- Овсянка, сэр!
- Овсянка?! Что она там делает?!
- Хлюпает, сэр...

Приходит английский лорд домой. Ему открывает дворецкий и говорит:
- Hу что, старый хрен, опять бухал и шлялся по девкам?
- Hет, Джон, ходил покупать слуховой аппарат...

Американский солдат, воевавший во время второй мировой войны, возвращался с фронта, где до этого провел несколько недель в окопах в Италии. Ему дали отпуск и он решил провести неделю в Лондоне.
Поезд на Лондон, в который он сел, был забит до отказа. Пройдя его от конца до головного вагона, солдат не нашел ни единого свободного места, и лишь в одном купе он увидел даму средних лет, напротив которой на пустом сиденье сидела маленькая болонка.
Уставший от боев солдат попросил даму: «Извините, мэм, можно, я посижу на этом сиденье? ». Англичанка свысока посмотрела на солдата и ответила:
«Вы, американцы, такие неотесанные! Разве не видите, что на этом сиденье сидит моя крошка Фи-фи! » Солдат ушел, снова прошел весь поезд, и опять вернулся к англичанке:
«Мадам, пожалуйста, можно я посижу здесь? Я очень устал! ».
Англичанка повела носом и ответила: «Американцы!!! Вы не просто грубияны, вы еще и довольно заносчивы! Подумать только!!! ». Солдат оперся на стену вагона и некоторое время простоял так, после чего еще раз попросил даму дать ему посидеть. Но та ответила: «Вы, американцы, не только неотесанные грубияны! Вы еще и ничтожные нахалы! ». В ответ на это, солдат молча схватил болонку и вышвырнул ее в окно, после чего сел на освободившееся место.
И тут находившийся в этом же купе английский джентльмен сказал солдату:
«Вы знаете, сэр, вы, американцы, все делаете неправильно: вы не в той руке держите вилку, не по той стороне улицы ездите на машинах. А сейчас, сэр, вы еще и вышвырнули не ту с@ку! »

В английском гольфклубе появился новый посетитель, да так ловко кладет все мячи в лунки, что один из завсегдатаев не выдержал и подошел к нему.
-Cэр,позвольте поинтересоваться вашим родом деятельности
-Я наемный убийца,а в сумке для клюшек винтовка с оптическим прицелом
Завсегдатай достает винтовку и направляет в сторону своего дома и видит в окне раздевающуюся жену и голого мужика
-Сэр,а сколько у вас стоит один выстрел
-Тысяча фунтов
-Плачу две, жене в голову, чтобы не мучилась, а этому отстрелите член
Киллер целится пять минут, десять, двадцать и на вопрос в чем дело отвечает:
-Понимаете сэр, я пытаюсь сэкономить вам тысячу фунтов

- Что такое "английский юмор"? - Это когда один очень интеллигентный джентльмен говорит другому весьма уважаемому джентльмену нечто такое, чего не понимают окружающие. Именно это обоих и забавляет.

Англичанин среднего достатка заходит в респектабельный магазин. Немного оглядевшись спрашивает продавца.
- Скажите, сколько стоит вон та шляпа?
-Тысячу долларов, Сэр.
-Черт.., А вон та?
-Два черта, Сэр.

В какой руке должен держать вилку джентльмен, если в правой он держит котлету?

Полицейский помог подняться с земли пьяному, пострадавшему в драке.
- Вы можете охарактеризовать человека, который Вас ударил?
- Я именно этим и занимался, когда он набросился на меня...

Идет по Лондону мужик с сапогом на голове. Его останавливается полицейский:
- Почему вы с сапогом на голове, сэр?!
- Я всегда по средам гуляю с сапогом на голове!
- Хорошо, но сегодня четверг!
- Боже, тогда я выгляжу как дурак!!!

у долгожителя спpашивают:
-B чём секpет вашего долголетия?
-Я никогда нискем неспоpил
-Как так?! этого не может быть!
-Вы совеpшенно пpавы, не может этого быть.

- Кого-то скоро убьют в нашем тихом городке.
- Как Вы узнали, сэр?
- Есть старая добрая английская примета - если в город приезжает мисс Марпл, кого-то скоро замочат!

Чопорная английская старая дева устраивает приём. Подзывает свою служанку и говорит:
- Мэри, к нам придут мужчины, они будут ходить в туалет, брать руками ЭТО, а затем этими же руками сахар из сахарниц... Надо будет разложить щипцы для сахара.
После приёма леди подзывает служанку:
- Мэри, кажется я просила вас разложить щипцы.
Мэри:
- Я разложила...
Леди:
- И где же они?
Мэри:
- В туалете...

Встречаются два англичанина-джентльмена.
- Сэр, вы были в четверг в театре?
Тот вынимает записную книжку и смотрит в нее:
- Да, был...
- Сэр, вы были там с моей женой?
Тот смотрит в книжку:
- Да, с ней.
- Сэр, мне это не нравится.
Тот снова смотрит в книжку:
- Она мне тоже не понравилась.

Попал как-то англичанин на необитаемый остров. Жил он там, жил долго, и вот наконец спасатели приплыли. Ну они смотрят, как он там устроился, осматривают все, расспрашивают...
- А что вот это за хижина такая стоит?
- А это мой дом, здесь я живу.
- А это что за огромная красивая хижина недалеко от вашего дома?
- А это клуб, который я посещаю.
- А что это там, на другом конце острова, такая заброшенная маленькая хижина стоит?
- А это клуб, который я игнорирую.

В английском ресторане:
-Что у вас сегодня на завтрак?
-Овсянка, сэр.
-А на обед?
-Овсянка, сэр.
-А на ужин??
-Овсянка, сэр.
-А завтра на завтрак???
-Запеканка, сэр.
-Урааа!!!
-Из овсянки, сэр...

Американец, спускающийся с трапа самолета в Хитроу, при виде тумана:
- Фи, какая мерзкая погода! И долго здесь это еще будет продолжаться, вы не знаете?
Лондонец:
- Увы, сэр, ничего не могу сказать определенного. Я живу здесь только тридцать пять лет.

Английский лорд,сидя у себя в кабинете слышит за окном крики, шум. Зовет слугу и спрашивает:
-Берримор, что там случилось?
Тот отвечает:
-Да это проститутки Лондона митингуют, требуют повышения заработной платы, сэр.
-А что им действительно мало платят?
-Я бы не сказал, сэр.
-Тогда что же они бастуют?
-Бляди, сэр.

Если ваша жена не следит за модой, за ней можно не следить

Sех is likе Nоkiа - соnnесting реорlе, likе Nikе - just dо it, like Reflex - always on top, likе Рерsi - аsk fоr mоrе, likе Соkа-Соlа - еnjоу it. И специально для одиноких: likе Lеgо - just imаgine.

Вестеpн. По пpеpии едут два ковбоя и pазговаpивают. За кадpом, как положено, гнусавый пеpеводчик:
-Fuсk, Воb?(Куда ведёт эта доpога, Боб?)
-Shit, Jim.(Я не знаю точно, Джим.)
-Shit, Воb.(А как ты думаешь, Боб?)
-Fuсk, Jim.(Мне кажется, она ведёт в Техас, Джим.)
-Fuсk, Воb.(А мне кажется, она ведёт в Калифоpнию, Боб.)
-Fuсk, Jim.(Hет, всё-таки в Техас, Джим.)
-Shit, Воb.(Чёpт возьми, Боб, нам не нужно в Техас!)
-Fuсk, Jim.(Hе pугайся, Джим.)

Английский адвокат написал завещание, в котором оставлял все свое состояние дуракам и сумасшедшим: "От них я его получил, им и возвращаю".

Путешествуют по Ирландии англичанин и еврей. Останавливаются на ночь в захудалом постоялом дворе, хозяин которого, извиняясь, говорит, что одному из них может предложить только одну малюсенькую комнатку с кроватью, а второму придется спать на сеновале.
Сославшись на какую-то недавно следанную ему англичанином услугу, еврей великодушно соглашается переночевать в хлеву.
Однако, не успел англичанин начать дремать, как раздася робкий стук в дверь. Англичанин встал, открыл, там еврей.
- Понимаешь, Джон, там в хлеву две такие вонючие жирные свиньи... Я не могу там спать... Для меня это нечистые животные... Ну, ты же знаешь...
Англичанин вздохнул и направился на сеновал.
Не успел еврей задремать, как раздается стук в дверь. Еврей встал, открыл.
Там стоят две свиньи...

Идет экскурсия в дендрариуме. Экскурсовод объясняет иностранцам:
Это - береза, это - клен, это - самшит.
Один иностранец перебивает ее:
Sorry, what kind of shit?

- Милостивый государь! Вчера вы грубо оскорбили вашу жену - мою сестру! Потрудитесь взять мою карточку: мы будем драться!
- К сожалению, вы опоздали - я уже дрался с вашей сестрой.

Фредди целых полгода не звонил родителям, жившим на другом конце страны. Наконец, решив удивить их, набрал номер:
- Привет! Что бы вы предпочли - миллион долларов или звонок от своего сына Фредди?
После некоторой паузы послышалось:
- Надеюсь, это не мой сын Фредди?

Конец увольнения. На корабль возвращаются после гулянки матросы.
Один, согнувшись пополам подходит к капитану:
- Сэр, я поймал горбатый сифилис.
- Ты воротник от ширинки отстегни!!!

Экскурсовод при посещении туристами пещеры:
- Эта пещера возникла благодаря одному шотландцу, который пожаловался своим родственникам, что случайно обронил в лисью нору монетку.

Двоих шотландцев доставляют совершенно пьяных в полицейский участок.
Офицер (сурово):
- Где третий?
Шотландцы (с пьяной наглостью):
- К-какой ещ-ш-ше трет-т-тий?!
- Не станете же вы утверждать, что вы так напились на свои деньги?!

Разговор двух сэров.
- Вы знаете, я подозреваю, что моя жена изменяет мне с садовником...
- ???
- Понимаете, вчера захожу к ней в спальню, а у нее все кровать в цветах...
- А я подозреваю, что моя жена изменяет мне с водопроводчиком...
- ???
- Видите ли, захожу к ней в спальню, а у нее в кровати - водопроводчик!

На званом ужине один джентльмен безудержно хвастался своим древним и знатным родом.
- Скоро вы скажете, что ваши предки были и в Ноевом ковчеге, - не выдержал кто-то из присутствовавших.
- Бог с вами! К тому времени у них уже была собственная яхта, - возмутился джентльмен.

В Лонодоне на узкой улочке навстречу друг другу едут два шикарных лимузина "Бентли" и "Крайслер". Дорогу уступать никто не хочет, и в центре улочки они, едва не столкнувшись, останавливаются. Из "Крайслера" выскакивет черный водила - американец, из "Бентли" чинно выходит англичанин. Американец начинает орать и бешено жестикулировать:
- Ты куда! Куда ты лезешь? Да ты знаешь, кого я везу?!!
Англичанин оценивает происходящее невозмутимо и стоит с весьма помпезным видом.
Американец продолжает крик:
- У меня в машине сидит сам Билл Гейтс!!! И если ты...
Так проходит некоторое время. Американец не унимается.
Hаконец, англичанин разворачивается, обходит свой "Бентли" и открывает заднюю
дверь - американец видит Английскую Королеву.
Англичанин смотрит на него испепеляющим взглядом:
- Hу а это по-вашему - ковшик?
- Тогда извините, пожалуйста.

Девятнадцатый век лишь только стартовал
В русской поэзии зреет скандал
На одной из тус литературных акул
Пушкин сказал, что Гоголь олд-скул.

Такие оскорбления Гоголем не прощаются,
В Царскосельском баттл намечается.
Как пишет гламурный журнал "Современник",
Баттл назначен на понедельник.

Вот в Царскосельском день битвы настал,
Движенья такого лицей не видал:
Букли, вуали, гаржетки, шиньоны,
камзолы, парики, кружева, батильоны.

Телеги брабус привозят гостей,
Крутые кареты, до восьми лошадей:
Холка, карбон, стразы в узде,
Литые копыта, датчик мух на хвосте.

Груди баронесс корсетами затянуты,
Графские яйца лосинами затянуты,
Бесплатные шоты, чики везде,
Толстой гидропон пронес в бороде.

Грибоедов в чилауте толкает загон
Другим грибоедам, таким же как он.
Крутят косые, разливается пунш,
На сцене фаер-шоу второго тома "мертых душ".

И молвит ведущий :"Все что было - фуфло
На сцене Саша Пушкин."

oooh pushkin in the dance floor..

Тысячи свечей на сцену направлены,
Широкие брюки в кроссовки заправлены,
Икру запивая студеною водкой,
Появляется Пушкин лунной походкой.

Прическа афро, тату во весь бок,
I am царскосельский snoop doggy dog,
Цлатая цепь на шее, майкрофон в руке,
Пирсинг на великом и могучем языке.
Фонвизин с Кюхельбекером ахнули аж:
"Не мыслил в Царскосельском такой эпотаж"

Становится героем Пушкин А.С.,
Летят на сцену трусики уездных поэтесс,
Из уст вылетают стихи, поэма, книга.
Пушкин больше чем поэт,
Пушкин real nigga.

Фристайлит он на радость богатых баронесс,
В стихи вплетая строчки и рифмы kiss my ass,
Саша завершает свой победный спич,
Ай да Пушкин, ай да Son of Bitch.

Баттл продолжается, все забились в угол,
Выходит Гоголь, по прозвищу Гугл,
Великий блоггер, носатый текстовик,
По всей России мертвых душ поисковик.

Черная шинель, знак пентаграммы,
Появляется Вий на огромном экране.
Публика ахнула под тяжестью взоров,
На сцене хор из пятиста ревизоров.

Черные волосы спадают на плечи,
Гоголь толкает инфернальные речи,
Загоняет в тему про зомби, про останки,
И про какой-то хутор, близ какой-то Диканьки.

Везде негатив, спложшной суицид.
Зал недоволен, зритель свистит.
Гоголь продолжает с кислым хлебалом,
Пушкин со словами: "Как задолбал он!",
Разъяснет залу стремную тему :
"Гоголь не репер, гоголь это эмо! гоголь это эмо! гоголь это эмо!"

Пушкин продолжает литературный сейшн,
В бейсболке Нью-Йорк, выходит на локэйшн.
Встает за вертушки, слышен скрэтч венила,
"Ловите хаус-микс на Руслан и Людмила"

Отсюда мораль - если вышел на сцену
Ты должен задвинуть нереальную тему
Серёжа Бессмертный о Саше бессмертном
Это Ваня Блэкмэн:"Аплодисменты"

Если я заболею,
к врачам обращаться не стану,
Обращаюсь к друзьям
(не сочтите, что это в бреду):
постелите мне степь,
занавесьте мне окна туманом,
в изголовье поставьте
ночную звезду.

Я ходил напролом.
Я не слыл недотрогой.
Если ранят меня в справедливых боях,
забинтуйте мне голову
горной дорогой
и укройте меня
одеялом
в осенних цветах.

Порошков или капель - не надо.
Пусть в стакане сияют лучи.
Жаркий ветер пустынь, серебро водопада -
Вот чем стоит лечить.
От морей и от гор
так и веет веками,
как посмотришь, почувствуешь:
вечно живем.

Не облатками белыми
путь мой усеян, а облаками.
Не больничным от вас ухожу коридором,
а Млечным Путем.

Мы назвали наших последователей Черной Стаей. В буквальном смысле, — каждый вечер в первых рядах видишь одни и те же лица. Они копят деньги по несколько лет, чтобы посетить все наши концерты. Жутковато, когда люди, которые 20 лет назад приходили на концерты, переженились, нарожали детей и одевают их теперь так, чтобы они были походили на меня. Это немного ненормально.

Ничего не изменилось. Забудьте судебные приговоры. Сейчас молодежь такая же, как и в мои времена. Куча придурков. Я несколько раз бывал в суде в роли малолетнего преступника. Это они так меня называли. [Смешным голосом судьи] «Вы — малолетний преступник, Гэан!» Мама говорила, «Что-то с тобой не то стряслось, Дэвид.»

Никогда не занимайтесь сексом в скоростном поезде. Туалеты маленькие. Все очень быстро. Не только поезд, но и все остальное.

Я был оформителем витрин на Oxford Street, в John Lewis. Мы уже поигрывали в клубах, и в один прекрасный день кто-то постучал в витрину (шевелит губами, будто кричит через стекло): «А ты не из Depeche Mode?». С работы я ушел в тот же день.

Деньги, которые я выкинул на дома. Я купил дом с видом на Голливуд: аццское убежище. Солнце проникало сквозь окна, поэтому окна мы выкрасили в черный цвет. После землятрясения внутрь стала литься вода во время дождя, поэтому везде стояли огромные бочки. Все были настолько затраханы, что никто ничего с этим не делал. Это было просто отвратительно. Вокруг постоянно шатались рабочие. Оказалось, они могут быть неплохим источником для наркоты.

Рок звезды принимают наркотики, чтобы бежать от реальности. Само по себе бытие рок звездой — это идеальный путь прочь от реальности. Знаешь, делать музыку и выступать — это здорово! Но переодеваться? Сниматься в клипах? Фото сессии? Это полное дерьмо.

Жизнь рокера кардинально отличается от той, какой представлялась тебе в детстве. скука, одиночество и страх.

Мир вертится все быстрей и быстрей… Только я замедляю скорость.

Рассказать самую смешную шутку? Пожалуй, самая смешная шутка, что я ещё жив.

За всю свою жизнь я так и не осознал своей роли. 90 % времени я чувствую себя отдаленным от других чужаком.

Мне особенно нравится «Never Let Me Down Again» в исполнении «The Smashing Pumpkins», потому что получилось совсем не то, чего можно было бы от них ожидать, а как раз наоборот. На самом деле их версия мне нравится куда больше нашей!

Есть одна песня на альбоме, которая пришла ко мне и, так сказать, переполнила меня, буквально, когда я шел по улице. Я всегда ношу собой небольшой диктофон. Я достал его, и, представьте, я иду по улице, люди смотрят на меня, а я просто начинаю петь в этот диктофон — полностью всю мелодию и весь текст. Когда я дошел до дома, песня уже была готова.

Годами я искал ненужные вещи в ненужных местах. Я тратил на это свою жизнь. Но благодаря этому безумию я понял, как важно иметь будущее, осознавать, что оно у тебя есть. Его нужно беречь. Именно этим я и занимаюсь.

Лучше быть живым и разговаривать с вами, чем мертвым, но о котором говорят все.

Ты можешь владеть всем, лишь бы ничто не владело тобою.

Неважно, что вы положите в котел, все равно это станет Depeche Mode.

Я был безнадежно очарован смертью, я хотел знать, что же там, по ту сторону.

В любой момент ты можешь перевернуть песочные часы и начать заново.

Приберегите часть вашей души для тех людей, которых вы действительно любите

Всякий раз, когда возникают трудности, я пробую вообразить, будто бы я зарабатываю на жизнь непосильным трудом

Мне быстро становится скучно, и последнее, что я захочу - это стать дрессированной обезьяной перед камерой

Играть - это все равно, что говорить чужим языком, гораздо более богатым, чем твой собственный. В детстве ты делаешь это для того, чтобы девочки поцеловали тебя. И я думаю, в подсознании это остается навсегда

Я не верю ни во что, кроме любви. И пива

Я хотел бы поблагодарить моих главных леди - Хелену Бонэм Картер, Оливию Вильямс и, конечно, Рассела Кроу

Вам не следует видеть, как я занимаюсь сексом. Это слишком пугающее и отвратительное зрелище

Все, что я делаю, весьма очаровательно, и каждый убежден в том, что я - гений. Так что это хорошо

Я действительно много сквернословлю. Скорее всего, это из-за скудости словарного запаса. Думаю, я никогда не буду по-настоящему шикарен. Но знаете что? К черту все это

После хорошего пинка я люблю немного поиграть Моцарта

Да, я очень жесток и мужественен. Именно поэтому я выбрал фиолетовый костюм этим вечером

Я люблю виндсерфинг и мужчин, которые могут плакать

Меня зовут Пол Беттани и иногда я пишу стихи

Этот долбанный [стакан] наполовину пуст. И только так!

Люди должны идти на фильм, или я узнаю, где они живут. Это - кино о том, как ужасно насилие, и если они не будут смотреть это, я приду и убью их

Трудно убивать на пустой желудок

Под этой игривой, ребяческой внешностью бьется сердце безжалостного, садиста-маньяка

Физические упражнения делают тебя невежей. Когда ты моешь посуду, тебе может придти интересная мысль. А когда ты поднимаешь что-то над своей головой, ты думаешь только "Когда это закончится?"

Я становлюсь тем, кем никогда не хотел быть - я хожу в спортзал, я качаюсь, я слежу за тем, что я ем. До этого я был в спортзале только один раз и то упал в обморок, как только мне показали беговую дорожку

И вы знаете, в конце фильма, где пишут "Ни одно животное не пострадало" должно быть написано "Кроме попугая в баре Monkey Bar", потому что в пять часов утра, я должен признать, я был несколько груб с ним, словесно. Думаю, он получил эмоциональную травму

Я ненавижу насекомых: они живые, и они занимаются своими делами, и они меня пугают. Был один такой: большое блестящее синее существо, которое летает. Оно полетело на меня, поэтому я закричал и убежал

Если бы вместо Петра церковь унаследовала Мария Магдалина, бомб наверняка было бы меньше

Если бы мне дали Оскар, я бы бегал и кричал "У меня есть Оскар, а у Вас нет!"

Из-за того, что я говорю с британским акцентом, все думают: «Боже, он, должно быть, очень умен…». Так что в результате можно начать слишком много болтать. Когда я иду на вечеринку и начинаю говорить, люди меня слушают. А зря.

Половины этого города просто не существует.По моему мнению,пространство вокруг Садового кольца вечером превращается в некое подобие компьютерной игрушки,населённой людьми-пустышками.Когда-то они были нормальными людьми,у них были мечты,"души прекрасные порывы",проблемы и жизненные заботы.Но затем,в какой-то момент,они поняли,что легче превратится в персонажей гламурных журналов,героев и героинь танцпола,фей подиума и ресторанных рыцарей ножа и тарелки.Превратить свою жизнь в атмосферу круглосуточной вечеринки и стать теми самыми рекламируемыми на всех углах "ночными жителями".Постоянные лучи софитов отучили их глаза воспринимать дневной свет,лампы солярия сделали невозможным нахождение на дневном солнце,тонны парфюмерии и косметики вкупе с наркотиками и диетами постепенно иссушали их тела,а актуальные журналы и развлекательно телевидение сделали то же самое с их мозгом.В конце концов они превратились в тени людей,в некое подобие неведимок,которые могут выходить из дома только в ночное время суток,когда искусственное освещение скрывает то,что под оболочкой из макияжа, платья "Prada", джинсов "Cavalli" или костюма "Brioni" - скрыта пустота. Именно поэтому вы никогда не встретите их на днём на улицах Москвы.Боязнь,что кто-либо увидит, что под тёмными очками "Chanel" нет никаких глаз,а их лица просто нарисованы,заставляет их оставатся днём дома.День - время людей,тогда ночь - время мумий.
Безусловно,гораздо легче замотать внутреннюю пустоту дресс-кодом и сидеть мумией в каком-нибудь кафе "Пирамида" или баре "Рамзес", разглядывая фотографии тусовщиков,чем жить жизнью человека,с его проблемами,победами и поражениями.Любой человек имеет цель в жизни.В мире мумий её нет.Как нет,впрочем,и самой жизни.Есть только существование в атмосфере пустоты.
Сначала их были единицы.Со временем их становилось всё больше и больше.Им требовались места общения с себе подобными,для завлечения в свой круг и расширения своей армии.В один прекрасный момент,уж поверьте мне на слово,они заполнят собой весь город.Итак,когда масса мумий на квадратный метр полезной площади пары ресторанов и пары клубов стала критической,в городе,как мухоморы после кислотного дождя,стали появлятся многочисленные бутики,салоны,клубы,рестораны и кафе.Все те места,в которых вы сейчас их можете видеть каждый вечер.
Для идентификации своих собратьев среди посетителей всех вышеперечисленных заведений (некоторое количество которых пока ещё составляют люди) им требовалась своя собственная навигационная система,что-то вроде программы "свой-чужой",устанавливаемая на самолётах и кораблях.И тогда на помощь миру мумий пришёл мир брэндов.Именно этим объясняется то,что все мумии одеты практически одинаково - список торговых марок из мира одежды и автомобилестроения вовсе не велик.Для знакомства друг с другом им больше не требовалось,как раньше,долго принюхиватся к собеседнику,завязывать длинные диалоги о том,"где одеваться и куда лететь отдыхать",что бы понять,к какому миру принадлежит твой случайны знакомый.Теперь достаточно визуально считать "дресс-код" сидящих за соседним столиком персонажей,что бы точно определить - они тоже мумии.
Вы думаете, что все эти манящие слоганы в витринах — «Новая коллекция лета 2004» и развороты глянцевых журналов с рекомендацией актуальных в этом сезоне цветов одежды и дизайнеров действительно отражают, как стремительно меняется мир моды? Что вы! На самом деле в каждом сезоне меняется тот самый «дресс-код», чтобы в их мир не затесались чужаки.
Здесь все максимально упрощено. Способы общения мумий должны быть максимально просты. Чтобы не совершать ненужные и затруднительные манипуляции мозговыми извилинами, существует набор кодовых фраз, при произнесении которых другой мумии становится понятным весь смысл этой беседы.
Например, когда встречаются две девушки-мумии и одна говорит другой, садясь за стол и целуя подругу в щечку:
— Прости, опоздала. Вот, — ставит на стол сумку, — в Третьяковке.
Подруге сразу становится понятно, что опоздавшая посещала бутики «Mercury» в Третьяковском проезде. Купила там себе пару сумок, потом зашла попить кофе в «T.R.E.T.Y.A.K.O.V Lounge», потом еще посмотрела обувь в «Gucci» и вот, опоздала.
Если бы мумия вела диалог с человеком и услышала бы что-то вроде: «Ну ладно. Я поеду в Третьяковку. Картины посмотрю», — мумия бы очень удивилась. Стала бы напрягать мозги и задавать наводящие вопросы из серии «Какие? А что там за картины?».
— Там выставка итальянцев началась.
— Что, в «Prada» новые каталоги пришли?
Понятно, что о существовании Третьяковской галереи мумии не известно. И никаких других Третьяковок, кроме линии бутиков, не существует. Таким образом, через пару лет мумии вообще разучатся говорить и лишь будут демонстрировать друг другу предметы туалетов или новых любовниц, чтобы не напрягать чужие уши звуками, отличными от фоновой музыки, которую играет ресторанный диджей.
Читать они, скорее всего, уже разучились. Иначе как вы объясните тот факт, что многие глянцевые журналы почти сплошь состоят из фотографий с презентаций, открытий и закрытий летних веранд и прочих именин сердца? А некоторые просто представляют собой одну сплошную фотосессию с бесконечной party. Мумии сидят и разглядывают картинки. Когда они видят там себя или своих знакомых, то очень сильно волнуются, тыкают пальцами в фотографии и издают звуки «Bay! Клево! Класс!» и прочие. Я думаю, что эти условные сигналы позаимствованы ими у китов или дельфинов, которые разрывают водные толщи своими ультразвуковыми криками в поисках сородичей.
Посещая все эти склепы, надевая все эти саваны, рассматривая в журналах фотонекрологи со своими знакомыми, мумия разглядывает себя и говорит: «Я такая же, как и вы. Вы признаете меня своей, а я вас. Мы понимаем, где мы все находимся. Все это написано, сфотографировано и построено для нас. Другого мира не существует».
Таким образом, формируется оболочка для пространства, в котором живут мумии. Компьютерная игра в режиме реального города под названием «NIGHT PEOPLE».
Попадая туда, вы всегда должны помнить, что это не ваш мир. Это не ваша party. Вы тут всего лишь лазутчик. РаЛузан. И если вы не имеете целью совершить тут диверсию, пытаясь вернуть хотя бы часть мумий в человеческое племя, не стоит оставаться в нем слишком долго. Вы рискуете стать одним из них.
Здорово, да? Как это, должно быть, круто — в один прекрасный момент ощутить себя героем компьютерной игры. Игры в формате 3D.
Иного формата здесь нет. Вся жизнь мумий состоит из трех "Д": девочки, деньги и дилеры.
Всем здесь заправляют дилеры. Конечно, они не похожи на демиургов из эпоса скандинавских стран. Они — что-то вроде регулировщиков движения. Этаких гаишников на сумрачных перекрестках этого мира мумий. Эти дилеры имеют мало общего с продавцами наркотиков (хотя без них тут редко что обходится). Основной работой дилеров является продажа удовольствий путем зомбирования тусовки мумий через журналы, рестораны, бутики, клубы, радио и телевидение.
Каждый день они говорят мумиям, что все в их мумийской жизни построено для получения качественных удовольствий. Все очень просто, главное — следовать заветам дилеров. Все мумии должны носить те вещи, которые в этом сезоне имеют красную нашивку, потому что это красиво. Покупать те журналы, которые изданы под формат актуальной сегодня дамской сумочки (где ее купить, написано в этом же журнале). Есть в тех ресторанах, названия которых пишутся в одно слово (так проще запомнить). Главное — это не выпадать из общего ритма. Быть в тусовке. Быть проще. И оставлять в голове пространство, способное вместить необходимую рекламную информацию, которую дилеры покажут вам сегодня ночью по Fashion TV. Остальные глупости можете из нее выкинуть. И тогда ваша жизнь превратится в сплошное ресторанное меню, из которого вы сможете выбирать удовольствия по своему вкусу. Меню удовольствий длиною в жизнь — это ли не есть рай земной? Сможешь ли ты от него отказаться?
Такие дилеры пострашнее любой армии торговцев кокаином. На их наркотики мумии подсаживаются быстрее и больше не слезают. Даже самое недолгое выпадение из этой системы заканчивается для мумий жуткими ломками. Оставшись по какой-то причине дома на пару вечеров, мумии на следующий день бегут скупать все модные журналы и сумки, автомобили и дома, есть сразу в нескольких модных местах за ночь. Главное — не выпасть из ритма. Пока ты в тусовке — она питает тебя энергией. Смысл тусовки в ней же самой. Она — единственная система координат и компас для определения своего местоположения.
Совершенно понятно, что для мумий любая человеческая катастрофа, будь то наводнение, землетрясение или столкновение с кометой, — ничто по сравнению с тем, если бы разом исчезли все магазины, журналы, салоны и клубы. Вот что было бы истинным Потопом для них. И никакой Ной уже не помог бы. Они перестали бы понимать, где находятся. Их мир бы исчез. Растворился бы разом, подобно заменителю сахара в чашке их утреннего эспрессо. Исчезла бы та система, плоть от плоти которой они являются. Исчезла бы вся простота и удобство пространства, в котором не нужно думать. В котором тебе говорят, куда идти и что делать.
Это действительно очень просто и удобно. Мужчины-мумии каждую ночь приезжают в заведения, чтобы уехать оттуда с понравившейся девочкой-мумией. Девочки-мумии каждую ночь приезжают в заведения, чтобы уехать оттуда с мужчиной-мумией, которому она понравится. Их связующим звеном являются деньги.
Деньги, которые он потратит на дилера, продавшего ему в салоне модный автомобиль, на котором он приедет, для того чтобы произвести ошеломляющий эффект на всех находящихся там девочек-мумий. Из них он выберет одну или пару-тройку, чтобы скрасить свой сегодняшний вечер.
Деньги, которые она возьмет у него, чтобы потратить на другого дилера, который поправит завтра ее внешний вид в СПА-салоне или продаст ей новую модную сумку.
Но парадокс в том, что эти деньги уйдут и от дилеров в ту же ночь, чтобы вернуться к тем мужчинам, которые продадут им разрешение на открытие нового автосалона. Или к тем девочкам, которые продадут им свое расположение сегодня.
Система 3D представляет собой замкнутый круг из денежных потоков. Она похожа на круговорот воды в природе. Только в отличие от круговорота воды, преследующего главную цель — борьбу за жизнь, круговорот денежных потоков борется с депрессией.
Депрессия — это четвертое "Д", о котором здесь не говорят. Которого боятся и от которого бегут, не желая признаться себе в его существовании. Она здесь повсюду. В чашке кофе, в тарелке с карпаччо, в той девочке с серым лицом, в неоновой вывеске над баром, в официанте, который ходит по залу, как на шарнирах, в том мужике, вышедшем из туалета и трущем нос. Она не просто витает в воздухе. Сам воздух зиждется на ней. Она есть базис всего.
Мумии стараются прогнать ее. Делают все эти немыслимые вечеринки, покупают немыслимые наряды за немыслимые же деньги (которые, как видно из вышеизложенного, не имеют покупательской способности, а скорее носят символический характер), меняются своими одинаковыми любовниками и любовницами — мумиями. Стараются сойти с ума, которого тоже почти не осталось.
Все здесь так друг другу осточертели, что и хочется бежать, да некуда. Круг перемещений ограничен зоной для мумий. Всеми этими похожими один на другой салонами, магазинами, клубами и ресторанами. Заваленными одинаковыми журналами и одинаковыми посетителями. Ты и рад бы пообщаться с людьми, но они тебя не понимают, а те, что понимают, сами почти уже мумии.
Действительно зона. Срок твоего заключения здесь не известен. Тебя сюда никто не сажал, ты просто сам выбрал свой путь. Обратного не предвидится. Осталось терпеливо ждать, когда истощится твоя физическая оболочка и все остановится. Единственный вопрос, который тебя иногда мучает: кто тот самый начальник зоны, который всем этим управляет? Кто движет процессами и выбирает героев, которым нужно подражать?
Иногда ты приходишь к выводу, что этот начальник — ты сам. Хотя правильнее было бы ответить на него по-другому: здесь каждый живет в склепе, построенном собственноручно. Каждый сам выбирает себе героев и является начальником. А все склепы и герои одинаковы для всех, потому что у мумий не может быть по-другому. Мумии объединены общим космосом. Общей религией. Имя ей — БЕЗДУХОВНОСТЬ.
Воистину, мы все здесь БЕДНЫЕ ДУХОМ.
Ты приезжаешь на презентацию новой коллекции сумок «Tod's» и видишь всех этих фурий, которые с горящими глазами мечутся, как во время пожара, разбрасывая локтями продавцов и сметая с полок все, что на них выложено. А потом, ночью, встречаешь их же в новом, только что открытом ресторане, претендующем быть на гребне волны в этом месяце. Видишь всех этих жующих и выпивающих манекенов с чувством выполненной миссии на лицах. И у тебя остается четкое ощущение, что смыслом жизни для них является потратить за один день все заработанное на еду, аксессуары и одежду. Пожалуй, они счастливы только в короткий момент оплаты за покупку. В те несколько минут, когда меняют свои деньги на плотские удовольствия. А сейчас они сидят и думают, чем бы занять завтрашний день. Каким еще образом прогнать скуку. В этот момент они похожи на нью-йоркских бездомных, которых раньше, в советские времена, показывали по телевидению. Бездомные сидели в общественных столовых, не снимая шапок, перчаток с обрезанными пальцами и табличек, висящих на груди, с надписью: «HOMELESS. WILL WORK FOR FOOD».
Глядя на бездуховные лица наших московских мумий, мне так и хочется развесить им на груди таблички со слоганом: «ДУXLESS. БУДУ РАБОТАТЬ ЗА ЕДУ (И ШМОТКИ)». А ниже логотип Dolche&Gabbana.

Тили-тили-бом
Закрой глаза скорее,
Кто-то ходит за окном,
И стучится в двери.

Тили-тили-бом.
Кричит ночная птица.
Он уже пробрался в дом.
К тем, кому не спится.
Он идет... Он уже близко...

Тили-тили-бом.
Ты слышишь, кто-то рядом?
Притаился за углом,
И пронзает взглядом.

Тили-тили-бом.
Все скроет ночь немая.
За тобой крадется он,
И вот-вот поймает.

Он идет... Он уже близко...

Тили-тили-бом.
Ты слышишь, кто-то рядом?
Притаился за углом,
И пронзает взглядом.

Беги от двери Ведьмы Мэри.
Беги от двери поскорей.
Не оставляйте возле дома,
Своих любимых дочерей.
О Ведьма Мэри!Ты прекрасна!
Ты ночью ходишь по земле.
И саван тьмы твоей неясной,
Не скрыть в подвальной темноте.
Беги от двери Ведьмы Мэри,
Детишек нет у этой Мэри!
Лишь куклы - страшные,как звери,
Беги от двери Ведьмы Мэри.
Беги! Но путь твой - недалек,
Увы, не видишь ты восток,
Не видишь солнце, жар тепла,
Твой разум заберет она...
Твои глаза не видят свет,
А Мэри в тьме - сокрыла след,
Ты здесь останешься навек,
Ведь ты уже не человек.
Беги от двери ведьмы Мэри,
Запрись и потеряй ключи.
А, коль во сне увидишь Мэри,
Умри, но только не кричи...