В минувшую пятницу руководство Lotus Renault (именно так теперь называется эта команда) официально отказалось от услуг Виталия Петрова.

И, говоря откровенно, данная новость не произвела эффект разорвавшейся бомбы даже на родине российского пилота. Тут, к слову, нельзя не отметить, что босс конюшни из Вири-Шатийон Эрик Булье накануне принятия важного решения находился в весьма выгодном, я бы даже сказал – удивительно завидном положении. Признай он контракт Петрова с подведомственным ему коллективом на 2012 год фикцией (что, собственно, и произошло), оставь 27-летнего гонщика на месте – публика восприняла бы любой исход как должное.

Почему? Ну, Виталий ведь два сезона совершенно нормально (хоть и отнюдь не блестяще) справлялся со своими обязанностями. Вместе с тем, его мастерство столь же совершенно точно не может быть названо эксклюзивным. На сходном уровне на аналогичной машине в нынешней «Формуле-1» выступили бы еще 10-12 пилотов, что осенью, кстати, доказал явно не отличающийся экстраординарным даром Бруно Сенна. Придя из ниоткуда и под стать теперь уже бывшему напарнику шагнув по завершении чемпионата в никуда, он сходу стал показывать сопоставимые с уроженцем Выборга результаты. А в квалификациях, между прочим, даже регулярно его опережал.

У облаченного властью француза была и другая причина сделать ставку на своего земляка Ромена Грожана в обход Петрова. Сдается мне, практичный Эрик банально посчитал, что россиянин элементарно достиг потолка возможностей. И, признаюсь, лично я склонен с начальником Lotus Renault здесь согласиться. Нет, вероятно, Виталий в следующем сезоне был способен выступить сильнее, но это сильнее именно что из категории пресловутого «чуть-чуть». В борьбе за победу в чемпионате мира подобный прогресс, пожалуй, действительно стал бы значимым, а в середине пелотона ему никто не придает значения. Тут попросту царят иные законы.

Прогрессировать уроженцу Выборга было тем сложнее, что он, сдается мне, и так делал все от себя зависящее. Люди из окружения Петрова характеризуют его как чрезвычайно добросовестного и трудолюбивого профессионала, и у меня нет резонов им не верить. У Булье, кстати, на этот счет претензий тоже никогда не было. Зато имелись другие: француз не раз заявлял, хоть и в максимально завуалированной форме, что талант и мастерство подопечного оставляют желать лучшего. И этого лучшего ему и пожелал, прощаясь.

Ярко выраженного таланта у Виталия и впрямь нет – на высшем, подчеркну, уровне. А без этого еще никому не удавалось стать первым пилотом даже в конюшне среднего класса. Пилотов же вторых там меняют едва ли не каждый сезон. Каждые два сезона – абсолютно железно.

Вы не задумывались, почему гонщики, наделенные преимущественно вспомогательными функциями, проводят много лет подряд лишь в конюшнях экстра-класса? Баррикелло в Ferrari в эру Михаэля Шумахера, Дэвид Култхард в McLaren, в котором блистал Мика Хаккинен. Пусть, несомненно, в сравнении с бразильцем роль шотландца была несколько более престижной. Сейчас вот в Red Bull в данном качестве надолго прописался Марк Уэббер.

А происходит это по довольно тривиальной причине. Топ-команды очень дорожат найденным оптимальным сочетанием, даже если оно оптимально не до конца. И стабильность при решении масштабных задач действительно еще никому не вредила.

Коллективы же калибра сегодняшнего Lotus Renault масштабные задачи не решают, вследствие чего настоящая работа в них порой подменяется поиском удачного варианта. Именно поэтому гонщицкий состав в таких командах обычно тасуют словно колоду карт, руководствуясь логичным, в общем, принципом: а вдруг среди десятка заурядных пилотов попадется один воистину сверхъестественно одаренный?

Смена декораций – еще и неплохой способ освежить имидж команды, придать ему максимально привлекательный вид. Разумеется, лучше всего делать это посредством побед в Гран-при и завоеванных подиумов, но к цели можно прийти и иначе. За счет рекламных акций, привлечения очередного спонсора. Я, допустим, до сих пор помню, как в 2002, кажется, году шеф Renault Флавио Бриаторе на каждый этап приглашал в паддок именитую гостью из числа манекенщиц, моделей, певиц или актрис. Журналистам же, полюбопытствовавшим, зачем ему это понадобилось, лукавый итальянец сказал: «Когда еще мы построим быструю машину? Через два года или через три. А красивая женщина – она уже тут и приковывает к себе внимание публики».

Не в пример известному ловеласу Бриаторе, Булье тим-менеджер скорее классический. Классически он и мыслит, решив, что два сезона, проведенных Петровым в Вири-Шайтийон, - вполне достаточный срок. И не столь и важно, что пришедший на смену россиянину Грожан не выглядит мастеровитее Виталия. Новый пилот – это все равно своего рода приключение, свежая интрига, которая хотя бы на месяц-другой обязательно завладеет умами болельщиков.

И, ставя запятую в предложении, которое я вынес в заголовок текста, Булье, чувствуется, так и думал. Хотя… Насколько я помню, во французском языке иные правила простановки знаков препинания. Надо будет нашего главного редактора Илью Минского спросить, какие именно. Он хорошо знает этот язык.