В такую погоду
сидеть под пледом,
И чтобы рядом горел камин,
И чтобы кот просочился следом...
А ты свободен - как кот. Один.

В камине жарко трещат поленья,
А за окном тихо сеет снег.
И на столе рядом - чай с вареньем...
Чего еще может хотеть человек?!

Лёна Лазарева

Обглоданный февраль лежит под батареей,
А на его костях орет блохастый март,
В предчувствии любви, войны и гонореи
Вздымая, точно хвост, потрепанный штандарт.

Он порван в лоскуты – скула, загривок, уши;
Заштопанные швы – парша и киноварь.
Он – жалок и велик, он никому не нужен,
И на его призыв спешит любая тварь.

Он сдохнет, как герой, врагу вцепившись в горло,
Оставив по себе похмелье и котят,
А по небу в зенит торжественно и гордо,
Как журавлиный клин, собаки полетят.

Дайри

Пишет Visenna:

Приходи на меня посмотреть
Приходи на меня посмотреть, подержи меня за руку,
Тронь губами висок, не задев пулевое отверстие.
Я наутро крысиной тропой эмигрирую за реку
И не знаю, как долго продлится мое путешествие.

Сорок третий. Сочельник. Холеная Вена простужена.
Ты опять без шарфа и перчаток — ну, право, как маленький.
Крестный сгинул в Дахау. Помянем сегодня за ужином?
Мой Щелкунчик на фронте — пошли ему, Господи, валенки.

А мышиный король ворожит в марципановом логове,
Стаи серых мундиров бросая в кровавое месиво.
Боги, яду мне, яду! — и небо взрывается оловом,
Лоскутами шинелей, бинтами и горькими песнями.

Помнишь, раньше все было так просто, волшебно и правильно?
Детство кончилось. Сказка рассыпалась крошками рыжими.
Я найду Крысолова из славного города Гаммельна
И вернусь, обещаю! Ты только, пожалуйста, выживи...

URL записи

Вот я ною, ною... А ведь мне сегодня по поводу танцев (да и не только их) ответ пришел. Недвусмысленный такой, очень четкий, как удар под дых. Заключается он в основном девизе Ханнера, о котором мне сегодня напомнило стартовое стихотворение из новой книги (на сайте Армады есть сканы первых страниц):

Все на свете вершится за плату:
Где-то больше отдашь, где-то меньше.
День за днем неизбежные траты
И мужчин настигают, и женщин.

Кто-то прячет кошель, чтобы вдвое
Уплатить изначальную подать,
Перепутав свое и чужое.
Кто-то честно расходует годы,

Силы, страсти, надежды, измены,
Но ни капли, ни щепоти лишней!
Ведь и тот, и другой знают цену
Всем минутам отмерянной жизни.

Помнить каждый свой счет до монетки -
Дело дельное. Дело благое.
Но и в мире расчетов нередко
Можно встретить… Изгоя? Героя?

Он улыбчивым будет. И хмурым.
И беспечным. И полным сомнений.
Ночью. В полдень. Под вечер. Наутро.
С болью. С песнями. Но неизменно

Без сокровищ, принцесс и драконов:
Подвиг – радость шальных одиночек.
Он живет по простому закону:
Если можешь, то делай.
И точка.

Если можешь, то делай. И точка.

По-другому и не скажешь.

Мне ль не знать, какая доля
У бродячего кота,
Как пьянит такая воля
От ушей и до хвоста.
Мне ль не помнить, как попутный
Восточный ветер в спину дул,
И казалось, что как будто
Не во сне и не в бреду.

Я умел расправить упрямые крылья,
Разбежавшись взмыть в светло-серую высь,
На бреющем полете над царством насилья
Лететь и не бояться падения вниз,
Открыть окно в пустой одинокой квартире
Безумие мелодии флейты ветров
От тесной пустоты где угрюмо и сыро
Лететь без оправданий падения и проб.

Мне ль не знать, какие ветры
Дуют в каждой голове:
Кто-то где-то кто-то с кем-то,
А я сам и по себе.
Мне ль не знать, как тихий шелест
Листвы зовет сорваться в путь.
С кем-то спились, с кем-то спелись,
В карманах пусто, ну и пусть

С ветром налегке по незримому снегу,
Мимо всех дверей и запоров замков
Кто бы знал, куда меня несут мои кеды
К земле обетованной иль к стране дураков.
Пальцы мягкой рысью танцуют на грифе,
Перезвону струн стройно вторит душа,
Для кого изгой, для кого сродни мифу
Обычный петербургский бродячий кошак.

< Апрельский >

***
Достаточно поднять глаза,
И оборвутся нити будней,
Земная твердь коварной блудней
Рванется из-под ног назад.
Довольно только посмотреть
Туда, где небо дышит бурей,
Сурово брови-тучи хмуря,
Взметнуть осенних листьев медь,
Расправить плечи, оттолкнуться
От скуки вечной суеты...
Взгляни: там все твои мечты,
А здесь – лишь жизни призрак куцый.

Но что тебе полета страсть?
Ты опасаешься упасть.
***

< daeni >

Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море,
далекий конь в перелеске.
Ночами, по грудь в тумане,
она у перил сидела -
серебряный иней взгляда
и зелень волос и тела.
Любовь моя, цвет зеленый.
Лишь месяц цыганский выйдет,
весь мир с нее глаз не сводит -
и только она не видит.

Любовь моя, цвет зеленый.
Смолистая тень густеет.
Серебряный иней звездный
дорогу рассвету стелет.
Смоковница чистит ветер
наждачной своей листвою.
Гора одичалой кошкой
встает, ощетиня хвою.
Но кто придет? И откуда?
Навеки все опустело -
и снится горькое море
ее зеленому телу.

- Земляк, я отдать согласен
коня за ее изголовье,
за зеркало нож с насечкой
ц сбрую за эту кровлю.
Земляк, я из дальней Кабры
иду, истекая кровью.
- Будь воля на то моя,
была бы и речь недолгой.
Да я-то уже не я,
и дом мой уже не дом мой.
- Земляк, подостойней встретить
хотел бы я час мой смертный -
на простынях голландских
и на кровати медной.
Не видишь ты эту рану
от горла и до ключицы?
- Все кровью пропахло, парень,
и кровью твоей сочится,
а грудь твоя в темных розах
и смертной полна истомой.
Но я-то уже не я,
и дом мой уже не дом мой.
- Так дай хотя бы подняться
к высоким этим перилам!
О дайте, дайте подняться
к зеленым этим перилам,
к перилам лунного света
над гулом моря унылым!

И поднялись они оба
к этим перилам зеленым.
И след остался кровавый.
И был от слез он соленым.
Фонарики тусклой жестью
блестели в рассветной рани.
И сотней стеклянных бубнов
был утренний сон изранен.

Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
И вот уже два цыгана
стоят у перил железных.
Полынью, мятой и желчью
дохнуло с дальнего кряжа.
- Где же, земляк, она, - где же
горькая девушка наша?
Столько ночей дожидалась!
Столько ночей серебрило
темные косы, и тело,
и ледяные перила!

С зеленого дна бассейна,
качаясь, она глядела -
серебряный иней взгляда
и зелень волос и тела.
Баюкала зыбь цыганку,
ц льдинка луны блестела.

И ночь была задушевной,
как тихий двор голубиный,
когда патруль полупьяный
вбежал, сорвав карабины...
Любовь моя, цвет зеленый.
Зеленого ветра всплески.
Далекий парусник в море,
далекий конь в перелеске.

Федерико Гарсиа Лорка

***
Ты знаешь свои шансы на успех:
Они невелики, как все мирское,
И призрачны, как горние покои.
Мечтаешь быть беспечней и глупей,
Не взвешивать, не сравнивать, не мерить,
С обрыва вниз бросаться, не дыша,
И… Раз за разом, ускоряя шаг,
Обходишь крепко запертые двери.
Хорош итог, который предрешен
Еще до первых звуков канонады.
Что проку в гимнах, одах и балладах?
Холодный ум – вот лучшая из жен!..

И все же ты опять рванешься в бой,
Заведомо проигранный тобой.
***

daeni

***
Нельзя все время отступать,
Нельзя топтаться на пороге,
От жизни принимать лишь крохи
И верить, что судьба слепа.

Нельзя воспитанно молчать,
Когда от крика глохнут уши,
Нельзя щадить чужую душу,
Когда в твою прут без ключа.

Нельзя робеть, нельзя скорбеть
И подбирать слова, как ноты:
На все старания есть квота.
Но кто вручил ее тебе?..

Не грех однажды отступить,
Уйдя с неверного пути.
***

daeni

***
Ты знаешь, все еще придет.
Примчится, прилетит, обнимет,
И, проклиная чье-то имя,
Расколется февральский лед.

Ты знаешь, будет много дней,
Залитых светом и тенистых,
Шальная пляска спелых листьев,
И много дум. О нем. О ней.

О тех, кто близко и далече.
И много дел – куда ж без них?
Гася полночные огни,
Ты знаешь: нет, не скоро вечер…

Но сам себе ответишь честно,
Что лучше знаний – неизвестность.
***

daeni

Ставни распахнуты. Стёкла раскрошены.
Ворох бумажных осенних листьев.
Слёзы дождя, словно отзвуки прошлого.
Пусто. Безжизненно. Просто. Чисто.

Нет ни души в обескровленной комнате.
В рамах давно уснули портреты.
Щёки цветов побледнели на холоде.
Делаешь шаг. Вопрошаешь: "Где ты?..."

Лишь тишина ответит. Молчанием.
Даже следов моих не осталось...
Лодка души без надежды отчалила.
Я не дождался. Какая жалость...

Вздрогнешь. Закроешь лицо ладонями.
Вспомнишь: грозился уйти однажды -
В час, когда небо разрежут молнии -
Миг, когда станет несносной жажда...

Нет, не пугал, не играл и не ёрничал:
Просто - устал от непонимания.
В муках рождения тягостно корчиться,
Если ребёнок... один останется.

Сколько миров натворил - и не вспомнится!
Но ни один из них не закончен.
Может, настала пора успокоиться -
Я и ушёл? По-английски. Молча...

Тенью бессильно на стул опустишься.
Даже не плачется - слишком поздно.
В памяти снова взошли над пустошью
Ласковых глаз печальные звёзды...

Мудрый, наивный, смешной волшебник!
Был всеми сразу - и чёртом, и богом.
Был... Не услышал речей хвалебных...
Чудится? Чьи-то шаги за порогом...

Сердце - комок дурного предчувствия:
Остановилось. Пустилось вскачь...
Здравствуй! Прости - полчаса отсутствовал:
Кофе закончился... Что ты?! Не плачь!

<Вероника Иванова>

Powered by ScribeFire.

По кольцу переулков, аллей и гранитных каналов,
Где булыжник по осени бережно моют дожди,
Каждый миг, словно краткую жизнь, начиная сначала,
В полудреме неясной тоски я люблю проходить.

Этот город на свете единственный. Пусть повторимый,
Пусть затянут в корсет четких линий и чопорных форм,
Исступленно скупой, вязко мокрый и нежно любимый -
Мой последний приют и мой первый с рождения дом.

Он не вечен, как Рим, он - юнец, только вышедший в люди
Из хорошей семьи в неизвестность завидных побед.
И ученая степень, и титулы - все еще будет.
Но ни толики славы он не оставляет себе,

Только - людям. Растратившим век слишком щедро и скоро
И дожившим до почестей, равных небесным дарам.
С неземной высоты колоннад рукотворных соборов
На кольчугу из крыш милость божью приносят ветра.

Подчинится молениям, но не прямому приказу:
Позолоченный шпиль - не копье, не игла, а свеча.
И проверенно прячется жесткость, заметная глазу,
Вглубь души, где себя очень трудно порой замечать...

<Вероника Иванова>

Закрыть глаза на занудство правил,
Сковать броню из поникшей чести,
Шагнуть навстречу посмертной славе?
Всё — только вместе. Да, только вместе!

Сомнениям перерезать горло,
До крови взбить душевное тесто,
Чтоб прочь из кадки плоти поперло?
Всё — только вместе. Да, только вместе!

Забыть себя до поры, до часа,
Когда умрет ветхий пепел мести
И будет не с кем уже прощаться?
Всё — только вместе. Да, только вместе!

Идти по трупам чужих желаний
Туда, где стынет святое место,
Рубить соблазнов пустые длани?
Всё — только вместе. Да, только вместе!

Вершить ошибки и ставить точки,
Нести по свету дурные вести,
Искать и прятать… Всё — в одиночку?
Нет, только вместе! Да, только вместе!

(с)Вероника Иванова, Нити разрубленных узлов

Powered by ScribeFire.

На вербе

Солнце брызжет, солнце греет.
Небо – василек.
Сквозь березки тихо веет
Теплый ветерок.
А внизу все будки, будки
И людей – что мух.
Каждый всунул в рот по дудке –
Дуй во весь свой дух!

В будках куклы и баранки,
Чижики, цветы…
Золотые рыбки в банке
Раскрывают рты.
Все звончее над шатрами
Вьется писк и гам.
Дети с пестрыми шарами
Тянутся к ларькам.

«Верба! верба!» в каждой лапке
Бархатный пучок.
Дед распродал все охапки –
Ловкий старичок!
Шерстяные обезьянки
Пляшут на щитках.
«Ме-ри-кан-ский житель в склянке
Ходит на руках!!»

Пудель, страшно удивленный,
Тявкает на всех.
В небо шар взлетел зеленый,
А вдогонку – смех!
Вот она какая верба!
А у входа в ряд –
На прилавочке у серба
Вафельки лежат.

***

ПРОБУЖДЕНИЕ ВЕСНЫ

Вчера мой кот взглянул на календарь
И хвост трубою поднял моментально,
Потом подрал на лестницу как встарь,
И завопил тепло и вакханально:
"Весенний брак, гражданский брак -
Спешите, кошки, на чердак!"
 

И кактус мой - о, чудо из чудес!-
Залитый чаем и кофейной гущей,
Как новый Лазарь, взял да и воскрес
И с каждым днем прет из земли все пуще.
Зеленый шум... Я поражен,
"Как много дум наводит он!"
 

Уже с панелей слипшуюся грязь,
Ругаясь, скалывают дворники лихие,
Уже ко мне зашел сегодня "князь",
Взял теплый шарф и лыжи беговые...
"Весна, весна! - пою, как бард,-
Несите зимний хлам в ломбард".
 

Сияет солнышко. Ей-богу, ничего!
Весенняя лазурь спугнула дым и копоть.
Мороз уже не щиплет никого,
Но многим нечего, как и зимою, лопать...
Деревья ждут... Гниет вода,
И пьяных больше, чем всегда.
 

Создатель мой! Спасибо за весну!
Я думал, что она не возвратится,-
Но... дай сбежать в лесную тишину
От злобы дня, холеры и столицы!
Весенний ветер за дверьми...
В кого б влюбиться, черт возьми?

<1909>

Powered by ScribeFire.

Золотая лиса на лесной шелковистой поляне
замерла, словно воск, только веки неслышно дрожат.
На дороге безлюдно. Лису беспокоить не станем,
не спугни, так нельзя, не смотри по бокам и назад.

Наблюдай за землей, осторожно, лиса как живая,
у лисы есть душа, у земли есть вода, посмотри,
как безлюдные люди безвидные книги листают,
остывает роса, у лисы кто-то дремлет внутри.

Тихо смотрит лиса через плотно закрытые веки,
как земля приближается цветом к проточной воде,
как вода высыхает, земля исчезает навеки,
остается вода. Не смотри на лису и людей.

Не верти головой. Не смотри на лису и не трогай
перламутровых капель слежавшейся за ночь росы.
Не смотри на лису, не смотри, наблюдай за дорогой,
наблюдай за дорогой, не надо смотреть на часы,

на часах тишина, только слышно дыхание лисье,   
тихо дышит лиса, не смотри, открываешь глаза,
ты сидишь на поляне, следи, как меняются мысли,
ты сегодня лиса, не смотри по бокам и назад.

Изменилась земля, посмотри, человек на дороге,
не смотри на него, посмотри, изменилась вода,
он похож на лису, не спугни, он отчетливей многих,
он почти не шумит, он почти не приносит вреда.

У тебя есть душа, в животе у тебя кто-то дремлет,
не смотри на людей, посмотри на потоки воды,
посмотри, как трава обживает прозрачную землю,
посмотри ему вслед, человек оставляет следы.

От земли не спастись, от воды невозможно отмыться,
человек от лисы не рискнет уходить далеко.
Посмотри в их лицо, совместившее разные лица.
Остывает роса, остаются рассвет и покой.

Stas Valishin

Powered by ScribeFire.

Звезды

Звездочки ясные, звезды высокие!
Что вы храните в себе, что скрываете?
Звезды, таящие мысли глубокие,
Силой какою вы душу пленяете?

Частые звездочки, звездочки тесные!
Что в вас прекрасного, что в вас могучего?
Чем увлекаете, звезды небесные,
Силу великую знания жгучего?

И почему так, когда вы сияете,
Маните в небо, в объятья широкие?
Смотрите нежно так, сердце ласкаете,
Звезды небесные, звезды далекие!

***

Край любимый! Сердцу снятся
Скирды солнца в водах лонных.
Я хотел бы затеряться
В зеленях твоих стозвонных.

По меже на переметке
Резеда и риза кашки.
И вызванивают в четки
Ивы, кроткие монашки.

Курит облаком болото,
Гарь в небесном коромысле.
С тихой тайной для кого-то
Затаил я в сердце мысли.

Все встречаю, все приемлю,
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей ее покинуть.

***
Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои в полукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.

Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.

Я не знал, что любовь - зараза,
Я не знал, что любовь - чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.

Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другова,
Молодая красивая дрянь.

Ах постой. Я ее не ругаю.
Ах, постой. Я ее не кляну.
Дай тебе про себя я сыграю
Под басовую эту струну.

Льется дней моих розовый купол.
В сердце снов золотых сума.
Много девушек я перещупал,
Много женщин в углах прижимал.

Да! есть горькая правда земли,
Подсмотрел я ребяческим оком:
Лижут в очередь кобели
Истекающую суку соком.

Так чего ж мне ее ревновать.
Так чего ж мне болеть такому.
Наша жизнь - простыня да кровать.
Наша жизнь - поцелуй да в омут.

Пой же, пой! В роковом размахе
Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их...
Не умру я, мой друг, никогда.

Powered by ScribeFire.