В стае этих щенков не встретишь деток неистовой Юли Тимошенко или поблескивающего очечками Яценюка.

Прыщавые подростки в камуфляже напоминали бы учащихся на уроке ОБЖ, сбежавших с военных сборов «салабонов» и «черпаков», если бы руки их не воняли бензином от «коктейля Молотова», а под ногтями не запеклась самая настоящая человеческая кровь. И вот теперь в телерепортажах из Украины я повсюду вижу почти детские лица.

Многих из этих лиц еще не касалась бритва, и волосенки на подбородках топорщатся забавно и как-то совсем беззащитно. И когда их вдруг настигает гнев взрослых мужиков из Донецка и Харькова, они выглядят совсем как дети, которых «предки» застукали за постыдным занятием. Они закрывают руками свои коротко стриженные головы, и в глазах их читается неподдельный страх, растерянность — и вдруг искрой проскакивает совсем не детская ненависть. Эти мальчики с Майдана в свои 14-17 лет уже успели почувствовать запах крови и чад горящих покрышек. Они, не усвоив еще большой житейской премудрости, пока поняли одно: собравшись в стаю и подобрав с мостовой булыжник, они могут свалить взрослого мужика в бронежилете, а вооружившись пивной бутылкой с бензином, даже сжечь его. Всего-то пару-тройку месяцев назад они вот так же «мочили» чудовищных орков в айпаде. Но тут, в жизни, все выходит покруче любого 3D… Потому что и огонь, и смрад, и кровь, и победные крики толпы — все не виртуальное, а натуральное, в красках и запахах.

 

Я помню подобный щенячий революционный восторг с того дня, когда возвращался из обстрелянного аэропорта Отопень в Бухарест и напоролся на кордон 16-летних революционеров с «калашниковыми» в руках и неутолимым желанием пустить в расход любого, хоть отдаленно смахивающего на чужака. Я читал этот кайф в глазах юных революционеров с площади Тахрир и на лицах неграмотных крестьянских детей, разрывающих плоть старика Каддафи, в многочисленных телесюжетах. Щенки, просто даже в силу своего возраста, бездумны и бесстрашны. Их не пугает опасность, им не страшна смерть, им неведомо будущее. «Война — дело молодых», как правильно пел Виктор Цой. Именно поэтому все эти мальчики с Майдана готовы были погибать за свою революцию самоотверженно и совершенно бесплатно. И погибали, наивно полагая, что «небесная сотня» — это обещанный рай.

Я вспоминаю сейчас имена тех трех мальчиков, погибших рядом с моим московским домом в августе 1991-го. Их посмертно удостоили высших государственных наград и похоронили с воинскими почестями на Ваганьковском кладбище. А сегодня… Кто помнит их имена? И за какую, от кого независимость и свободу они погибли?

Можно не сомневаться: пройдет лет 20 — и точно так же позабудут мертвых мальчишек с Майдана. Что бы там ни пели сегодня политические деятели, переехавшие с баррикад в кабинеты. Забудут и те, кто метал горючую смесь и стрелял в точно таких же пацанов в военной форме. Революция — это как свинка. Ею надо переболеть в юности, чтобы выработать стойкий иммунитет и уже не вспоминать о ней никогда. Однако в юности этого почему-то не осознаешь. Как не осознали сотни и тысячи молодых и нанюхавшихся крови щенков, что сегодня разбежались по всей Украине с битами в руках, заразой революции в сердце и программой разрушения в голове. Это они выкрикивают хором речовку с призывом вешать москалей, это они унижают заведующую детской больницы, приказывая ей уволиться по собственному желанию, они требуют бесплатного бензина и стреляют в спину милиционерам.

Несложно подсчитать, что многие из них появились на свет на стыке эпох, в ту самую пору, когда происходил тектонический разлом советской цивилизации и миллионы людей, называвшихся прежде «советским народом», вдруг начали ощущать себя москалями, чурками, кацапами и хохлами. Начали самоопределяться, самоидентифицироваться, прятаться в свои национальные раковины. А украинцы еще и ринулись на заработки за пределы своей страны — тысячами и миллионами. Множество комбатантов нынешней украинской революции — как раз дети тех самых трудовых мигрантов, гастарбайтеров, возводивших дворцы по рублевкам и няньчивших по заграницам чужих младенцев, чтобы накормить своих. Брошенные на дедов и бабок, а чаще просто предоставленные самим себе, они, похоже, выросли в этой гремучей смеси чувств: в сладких грезах о ласковой Европе и в неосознанной ненависти к врагам, на которых так легко свалить все собственные беды.

Мне очень жаль щенков и их щенячью революцию. Жаль потому, что в их стае не встретишь деток неистовой Юли Тимошенко, поблескивающего очечками Яценюка или перешедшего на политический ринг боксера Кличко — хотя они примерно того же возраста. Жаль, что все их жертвы по большому счету напрасны, потому что результатами этой революции воспользуются совершенно чужие взрослые люди. А они так и останутся на обочине жизни — если, конечно, не пополнят ряды «небесной сотни».

А еще жаль, что у них не было детства и не было СССР, который они сейчас так искренне ненавидят. Хотя даже не знают, каким он был — тот Советский Союз.

Дмитрий Лиханов

Интервью с украинским фашистом "Правого сектора" (перепост с сайта Закон и порядов)

Ивакин Алексей Геннадьевич samlib.ru/i/iwakin_a_g/inter.shtml (18/04/2014)
Беседовал с пацаном 17 лет.

– Привет! Как тебя называть лучше? Дмитрий или Дмитро?

– Как удобнее.

– Погоди, разве у вас нет запрета на русские имена, фамилии?

– Да ну, какой запрет... В Одессе все русские.

– В смысле, в Одесском "Правом секторе"?

– Ну я не так выразился. У нас есть и русские, и украинцы, и даже евреи. Просто у нас не обращают внимания на национальный вопрос.

– А как же "москалей на ножи"?

– Москаль это не национальность. Москаль это тот, кто враг Украины.

– А я москаль?

– Если ты враг Украины, то да, ты москаль. А если ты за единую и неделимую Украину – ты русский.

– А что такое "враг Украины"? Я серьезно, я не понимаю – кто враг, кто друг.

– Что тут непонятного? Те, кто выступает за раскол страны – крымчане, донецкие, Харьков – там одни москали. Москаль это сепаратист.

– Дим, я правильно понимаю, что те, кому надоел Киев – те враги?

– Что значит надоел? Киев это столица Руси, столица Украины, как он может надоесть? Смешной вопрос.

– Я имею в виду эти бесконечные майданы, политиков.

– Когда мы возьмем власть, майданы закончатся.

– А разве вы еще не взяли?

– Пока нет. Власть в руках предателей. Они предали наше дело, но мы доберемся и до них. Сейчас надо подавить сепаратистов, потом примемся за власть.

– Каким образом подавить?

– Физически.

– Подожди, ты только что сказал, что в Крыму, Харькове, Донецке, Луганске – все сепаратисты. И всех надо убить?

– Другого выхода просто нет.

– Но ведь они будут защищаться.

– Это война, что тут говорить?

– То есть, ты готов пойти под пули и умереть за нынешнюю власть в Киеве?

– За Украину. Я – патриот и должен защищать свою страну от путинских фашистов.

– Стоп, я не понимаю, где ты увидел путинских фашистов?

– А Крым кто оккупировал? Путин же.

– Почему тогда Киев так бездарно слил Крым оккупантам? Ведь они в Киеве обещали войной пойти.

– Они предатели, я же сказал. Они могут только говорить. Им за это платит Москва, чтобы говорили и ничего не делали. Этот пидор Ляшко, Аваков, Яценюк – все предатели Украины.

– Так может быть разобраться с предателями для начала?

– Сначала отразим внешнюю агрессию.

– А в чем они предали Украину, уточни.

– Ну как... Сам видишь, как растут цены, гривна падает. Они на наших плечах пришли к власти и бросили нас.

– Перестали платить?

– Если бы только платить... Сейчас приходится за свой счет покупать амуницию, оружие, патроны, еду.

– Раньше Киев платил?

– Ну да.

– Сколько?

– Не скажу. Нормально платили.

– Нормально поднял?

– Прилично.

– На квартиру хватило бы?

– Не. Точилу хотел прикупить, но...

– Чего?

– Ну приходится на снарягу все тратить сейчас.

– Работать не пробовал?

– А смысл за копейки горбатится?

– А что заканчивал?

– Не закончил еще. Колледж.

– Какой?

– Пищевой. Наверное, уже отчислили.

– Чего так?

– Ну с ноября на занятиях не был. Ничего, я приду и с автоматом восстановлюсь автоматом (смеется).

– Понятно. В Киеве был с ноября?

– Да, сначала сам поехал овоща скидывать. Потом самоорганизовались в "Правый Сектор". Вернулся в Одессу в начале марта, здесь начали создавать сотню.

– И успешно?

– Вполне.

– Гм, слушай, было несколько стычек "Правого сектора" с дружинниками Куликова Поля и всегда вам пиздюлей отвешивали. Ведь так? Спорить не будешь?

– Ну мы не были готовы, не ожидали нападения сепаратистов. И милиция виновата – они сдают нас предателям. Они налетают десять на одного, а милиция отворачивается.

– Ну а как ты хотел, ведь ты кидал "Молотовым" в "Беркут"?

– Да, весело было.

– И почему милиция должна тебя сейчас защищать?

– Они обязаны. Ничего, мы и их люстрируем всех.

– Что значит "люстрируем"?

– Расстреляем.

– А в спецотряд милиции "Шторм" вступишь?

– Не, мараться не хочу.

– Почему?

– Ну, там приказы выполнять, строем ходить, зачем мне это?

– Деньги обещают хорошие.

– Кто? Аваков? Он же хачик, он всегда обманывает. Я ему не верю. Он бы давно мог разогнать всех этих федералов, но только врет.

– Кстати, о федералах... Ты против федерализации?

– Конечно, это же сепаратизм.

– Ну слушай, Германия – федеральная страна, США, Россия, Швейцария, Британия по факту. И ничего, живут.

– США?

– Конечно. Соединенные государства Америки. Штат – это государство.

– Да не, какая федерация... Я не хочу, чтобы граница между Одессой и Киевом была, с таможнями там, визами...

– Подожди, между Аризоной и Невадой нет таможни. Между Баварией и Вестфалией тоже.

– Значит, это не федерации.

– Что же такое федерация?

– Ну это... Ну как в Африке, везде свои государства.

– Африка это федерация?

– Наверное...

– Окей. Африка это федерация, а Федеративная Республика Германия нет. Пусть так будет. Но почему ты лично против референдума? Ну хочет кто-то проголосовать за федерацию, но если вас больше, то вы победите на референдуме и никакой федерации не будет. Так?

– Не, нас, здравомыслящих людей меньше. Поэтому нельзя допустить референдума. Они же рабы Путина, а свободных людей мало.

– Свободные это хорошо. А почему ты сейчас не в Донецке, а в тихой Одессе?

– Ну такой приказ пока, ждать и готовиться.

– Готовиться к чему? Губернатор ваш, назначен Киевом...

– Ментов убивать, потом Куликово.

– Ты сам убивал?

– Еще нет. Тренируемся.

– На кошках?

– Что? Не понял, причем тут кошки?

– Шутка была. А как твои друзья? Общаешься с ними?

– Мои друзья в нашей сотне.

– Сколько вас?

– Не скажу.

– Конспирация?

– Конечно, нас хорошо учили.

– Кто?

– Ребята с киевского майдана. Даже страницу в контакте пришлось удалить. У нас за это штрафуют.

– А друзья из прошлой жизни?

– Их больше нет.

– Ясно. А твои родители за кого?

– Они больше для меня не существуют.

– Не понял?

– Они москали, они за рашку-парашку.

– Их тоже надо убить?

– Не, ну перевоспитаем же...

– Как?

– Ну... Я не знаю, старшие знают, наверное.

– Старшие с Одессы?

– Не, с Киева.

– То есть, руководят вами с Киева, платят вам деньги...

– Уже не платят...

– Хорошо, платили, с Киева, одесситов ты не спрашиваешь...

– Что это рабское быдло спрашивать?

– Я правильно понимаю, что свободные это те, кто думают как ты?

– Ну да.

– Меня убьешь?

– Когда время придет.

Красивая? Он бы так не сказал. Симпатичная, пожалуй,но абсолютно ничего выдающегося. Если бы его спросили, он бы не смог сказать, почему подошёл, да и как ему в голову пришла такая мысль...Как же он сказал тогда?
Давайте потанцуем? Нет, вряд ли. Скорее что-то вроде: "Позвольте пригласить Вас на танец". А может, он сказал что-нибудь ещё и протянул руку.
По всему, она должна была отказаться. Или удивиться. Или послать его... куда-нибудь подальше. А она вложила свою руку в его ладонь и улыбнулась буквально на секунду. И он решил, что подошёл к ней ради этой её улыбки.
В переполненном зале трудно найти место, чтобы потанцевать. Но не невозможно. В конце концов, это же не вальс и не танго, просто... Просто танец. А с чего он вообще взял, что она умеет танцевать?Спрашивал? Нет же.
Но зазвучала песня и... Он мягко толкнул её ладони, настраиваясь, настраивая её на нужный ритм. Она отозвалась, и он почти успокоился - умеет, или, по крайней мере, знает. Он сделал первый шаг, повёл её за собой. Тело легко вспоминало когда-то заученные движения - шаг, поворот, снова шаг...
Она танцевала бездумно, позволяя себя вести, подчиняясь ему. А он подчинялся музыке - то бешеному ритму, то беззаботной мелодии, то тихой песне...
Шаг... поворот...
Проснулся азарт - станцевать не музыку, а песню, сымпровизировать, так чтобы каждый подумал(в конце концов, неплохо же они танцуют), что всё это - хитрая постановка. А подумать было кому- на них уже смотрели люди, и в некоторые секунды они, пожалуй, могли соперничать со сценой в количестве зрителей.
Шаг... поворот...
Её ладонь скользнула по его щеке,его - по её. А потом снова бешеный ритм. Ему нравились такие переходы. Они оба, кто бы мог подумать, получали от этого странного танца массу удовольствия. А когда он приглашал её, он не подозревал в ней такой страсти. Да и она, маловероятно, что задумалась об этом хоть на секунду.
Он вдруг понял, что уже не ведёт её. Они танцуют как равноправные партнёры, отзываясь на малейшее движение друг друга, не боясь сбиться с ритма. Иногда подчинялись друг другу, словно показывая своё доверие, иногда пытались "захватить власть", но не насовсем, а как будто понарошку.
В какой-то момент ему пришла в голову безумная мысль,что их танец по сути своей напоминает занятия любовью. От этого бросило в жар, захотелось вдруг, когда она окажется достаточно близко, скользнуть губами по виску. Он закусил губу, на очередном повороте выпустил её ладонь, предоставляя свободу действия. Шустрой змейкой она скользнула у него за спиной и вернулась в его руки.
Шаг... поворот...
Чёткое и короткое движение,на мгновение застывший мир... Точка.
Танец оборвался вместе с музыкой, вместе с безумными мыслями, оставляя после себя усталость и бешено колотящиеся сердца.За мгновение до того, как отпустить её насовсем, он поднёс её ладонь к губам, легонько коснулся пальцев поцелуем. А потом исчез в толпе, и точно также, он видел, исчезла она. А секунду спустя исчез и тот пустой кусочек пола,на котором они танцевали.
Они?
Танцевали?
Или кому-то приснилось?
(из инета)

ВІСТІ ЗІ СХІДНОГО ФРОНТУ

або як КОБЕЛЯ БЛЯДІ ТИМОШЕНКО

проводять антитерористичну операцію в

Донецькій та Луганський областях України

 

 

 

Наші хлопці, що зараз перебувають на передовій Східного фронту, повідомляють наступне. Сука Турчинов – піздить. Ніяка операція проти сепаратистів не проводиться. Більше того. Особовий склад схиляють до необхідності здати ці регіони москалям і відступати.

Найбільшу „обкатку” проводять проти українських націоналістів. Головна небезпека країні - це вони. Готуються застосовувати зброю в першу чергу проти них...

Офіцери повні дебіли, що не мають, на відміну від наших бійців, жодного бойового досвіду.Їх команди – це розпорядження повних ідійотів, якими вони насправді і є. У військах бардак, люди не навчені і навіть не розподілені на тактичні частини.

Відсутні засоби до бою. Зброя стара і примітивна. Кажуть, не порівняти з тією, що їм видавали на Кавказі чечени та грузини. Не вистачає навіть саперних лопаток для піхоти. Тобто їх просто нема. Генерали всі розікрали на свої дачі. Тобто військам нема чим окопуватися в ході бою...

Частина офіцерів за москалів. Але з ними можна буде розібратися в бою...

 

 

15.04.2014

 

http://una-unso.info/article/artid-3187/lang-ukr/index.html

За «красной чертой»

      Мировое сообщество и либеральная общественность удивительно предсказуемы. Кто-то сомневался, что главной причиной украинского кризиса будут объявлены имперские амбиции России?

      Смотреть на тех, кто сегодня заламывает руки и стонет: «Россия, остановись, не надо братоубийственной войны!», невозможно без отвращения, как невозможно смотреть без отвращения на акции в поддержку серийного маньяка.

      И Запад, и новые украинские власти, и наши либеральные «миротворцы» упорно игнорируют главную причину жёсткого ответа России.

      Россия в течение многих лет спокойно принимала происходящее на Украине, даже когда к власти там приходили откровенно враждебные ей силы, не забывавшие при этом промышлять воровством газа.
Однако на сей раз произошло то, после чего предельно жёсткая реакция стала неизбежной.

      Украина перешла «красную черту», фактически легализовав вооружённых нацистских боевиков «Правого сектора». Боевиков, чей лидер Дмитрий Ярош открыто заявляет о том, что планирует диверсионные акции и отторжение территорий от России. Стоит также напомнить, что многие из членов «Правого сектора» успели повоевать против федеральных сил в Чечне.

      То есть фактически речь идёт о том, что с полного согласия Запада и российской либеральной общественности на Украине легализуется «украинский Шамиль Басаев», готовящий России новый Беслан и новый «Норд-Ост».

      Понятно, что Виктору Шендеровичу, Земфире и Юрию Шевчуку на это наплевать — в заложники обычно попадают простые граждане, а не те, кто сам себя возвёл в ранг «совести нации».

      Но вся штука в том, что нормальное государство должно в зародыше пресекать потенциальные угрозы жизни и здоровью своих граждан.

     Вообразите на минутку, что сторонники движения «Аль-Каида» станут ударной силой государственного переворота в Мексике, а затем войдут в правительство и будут открыто строить планы о создании исламского халифата в Калифорнии и Техасе. Как вы думаете, какова будет реакция властей США на подобные события?

     Полагаю, что она будет молниеносной и куда более жёсткой, чем реакция России на происходящее сейчас на Украине.

 

    Финский метод

     Россия не хочет войны, как не хотел её Советский Союз в 1941 году. Но, когда у тебя на границах появляются вооружённые нацисты, выбора практически не остаётся.  Эту нацистскую гадину необходимо уничтожить прежде, чем её жертвой падут тысячи ни в чём не повинных людей.

     У Украины на самом деле есть способ избежать наихудшего развития событий. Но заключается он не в писании многочисленных слезливых писем в Россию и ООН.

     В 1944 году власти Финляндии вдруг обнаружили, что в 1941 году сильно погорячились, ввязавшись в войну на стороне Германии. Советский Союз к тому времени переломил ход войны и гнал нацистских агрессоров на Запад. Военное положение самой Финляндии стало крайне тяжёлым. На самом деле финские войска от полного разгрома спасало только то, что финское направление для советского командования считалось всё-таки второстепенным.

     Тем не менее финны понимали, что долго так продолжаться не может и вскоре их упрямство закончится тем, что над Хельсинки будет поднят красный флаг.

     Поэтому они вели активные переговоры, которые должны были позволить им выйти из войны, сохранив свою независимость.

     Вопреки современным представлениям, Иосиф Виссарионович Сталин вовсе не горел желанием перевешать на хельсинских фонарях всех финских политиков и военных, участвовавших в блокаде Ленинграда и бесчинствовавших в Карелии. Поэтому сторонам удалось прийти к взаимопониманию, за исключением одного пункта.

     Советский Союз настаивал на том, что Финляндия должна не просто разорвать все отношения с Германией, но и добиться вывода находящихся на её территории гитлеровских войск. Если же гитлеровцы заупрямятся, финнам предлагалось решить вопрос силой.

     Финские политики попытались объяснить, что немцы — сильные и страшные, и справиться с 200 000 бойцов вермахта не так-то просто.

     На что финской стороне был задан вопрос: а чего вы боитесь больше — гитлеровцев или потери независимости? Ответом на этот вопрос стала так называемая Лапландская война, которую финны вели с нацистской Германией с момента заключения перемирия с СССР и до апреля 1945 года.

     Война, которая спасла не только независимость, но и честь финского народа.

     Если Виталий Кличко, Арсений Яценюк и прочие украинские деятели хотят спасти честь своей страны, они должны незамедлительно предъявить ультиматум «Правому сектору» о разоружении всех его боевиков в течение 24 часов и немедленном разблокировании всех занятых ими учреждений. Все боевики, виновные в бесчинствах, должны предстать перед судом, а сама нацистская организация вместе с её главарём раз и навсегда должна исчезнуть из политической жизни Украины.

     Если же «Правый сектор» откажется выполнять подобные условия, то новым киевским властям надлежит принудить боевиков силой.

     Украинские нацисты, так или иначе, закончат так же, как закончили их идеологические предки. Весь вопрос в том, что побочным явлением ликвидации нацизма на Украине может стать ликвидация самой Украины.

     Финнам в 1944 году хватило ума сделать правильный выбор. Хватит ли ума у украинских политиков?

источник: http://meduza.mirtesen.ru/blog/43816702821/Ukrainskiy-vyibor:-mezhdu-natsizmom-i-nezavisimostyu-%28Ukraina-po?utm_campaign=transit&utm_source=main&utm_medium=page_0&pad=1