На рубеже XVIII-XIX веков вошли в моду большие шали из шерсти или пашмины - подпушка высокогорных коз. Они изготовлялись в Кашмире (Северная Индия) с XV века. В Европу такие шали привез Наполеон Бонапарт из Египетского похода в подарок своей жене Жозефине де Богарне. Это прекрасно дополняло модные в то время платья из тончайшей кисеи с завышенной талией. Надо полагать, что не только изумительные красота орнамента и мягкость способствовали росту популярности этих шалей, но и то, что ампирные туалеты были при всей их привлекательной легкости и прозрачности очень холодными. А климат Парижа все же несколько отличался от климата Древней Греции, подражательницами которой были француженки. Врачи умоляли запретить эту моду, предлагая дамам отправиться на кладбище Пер-Лашез и посмотреть, сколько хорошеньких ветрениц умерло из-за нее от простуды. Однако женщины, не желавшие расставаться с обольстительными нарядами, решили проблему проще и стали греться с помощью теплых шалей. На многих портретах того времени можно видеть прекрасные образцы этого аксессуара.

Jean-Auguste-Dominique Ingres- шали
Portrait of Madame Aymon, La belle Zélie.


На протяжении столетий кашемир являлся символом богатства и достатка, который могли себе позволить лишь очень состоятельные люди. Требовалось целых четыре года для того, чтобы козочка могла вырастить достаточно пуха для одного женского свитера. Кашемир подобен золоту и бриллиантам и, если его продают по низкой цене, это выглядит крайне подозрительно.
Начиная с середины ХIХ века кашемир стал исполь­зоваться для изготовления и муж­ской одежды. Одним из первых его стал пропагандировать знамени­тый английский денди, светский лев и ловелас, капитан Джордж (Бьюи) Браммел. Он утверждал, что лучший способ покорить сердце новой дамы - сжать ее в объятьях, надев белый кашемировый жилет. От ласкового тепла и мягкого шарма кашемира таяли самые стойкие из женщин.

Читать далее

Теперь,думаю, настало время перейти к самой виновнице по сути того,что в Европе стали носить кашемировые шали-к Жозефине Богарне ее окружению, и всей женской части Наполеоновской семьи.Шали естественно еще будут

Европа блистательной и героической эпохи наполеоновских войн (1805— 1815) напоминала огромный военный лагерь. Это время настоящего царства мужчины и влияние военного духа на все стороны жизни было огромно, но «царицей» бала все равно оставалась... женщина, точнее, изысканная дама. Поэтому не удивительно, что почти все в моде той поры во многом связано с именем первой жены Бонапарта, Мари Жозефой Роз Таше де ла- Пажери, более известной как Жозефина (так звал се Наполеон) де Богарнэ (1763—1814) — одной из мервейез, большой поклонницей мокрых легких платьев из прозрачного мягкого муслина или нежного газа на голом теле.



.. Эта, рано вышедшая замуж за виконта Богарнэ, быстро потерявшая его на кровавой плахе и побывавшая в постелях многих влиятельных людей той бурной эпохи, обольстительная и чувственная креолка с острова Мартиники с красивыми каштановыми волосами, невинной улыбкой, очень длинными ресницами над миндалевидными темно-синими глазами, тонкими чертами лица, маленьким задорным носиком с трепещущими ноздрями, с соблазнительными бедрами, миниатюрными, узкими в ступне, полноватыми, но стройными ножками и вечно полуобнаженными маленькими и тугими грудями с задорно торчащими темно-коричневыми сосками, обладала настойчиво-зовущим взглядом словно предлагавшим мужчине вести себя с нею смелее. Она знала все, что необходимо знать, что бы в самом выгодном свете демонстрировать свои самые привлекательные стороны и умело скрывать то, что следует скрыть, У нее был лишь один видимый недостаток: на редкость плохие зубы. Настолько плохие, что она научилась смеяться, не показывая их.

Читать далее