Двадцать застежек, призванных защищать
От чужого взгляда, неважно, что взгляд-то добрый.
Вот кто-то, бывает, коснется рукой плеча,
Без повода, быстро, как будто бы невзначай,
А глупая нежность в груди уж свернулась коброй.
Потому и шляпа на лоб, а на бледном лбу,
Пара морщинок, ведь брови все время сдвинуты.
Все говорят – ну что ты гневишь судьбу,
Вроде бы все неплохо, не открывай стрельбу!
Почему все дома твои, как один, покинуты?
А я улыбаюсь в ответ, я чеканю шаг,
Чтобы не выдать дрожанья, сцепляю пальцы,
Воздух осенний вдохнуть бы – и не дышать.
Да что вам за дело, где там моя душа?!
Если неважно – стоит ли прикасаться?
«Что же с тобой, куда ты опять спешишь?
Так ли все важно – экзамены, книги, премии?»
Просто я в детстве хотел повидать Париж,
Позже – диплом с отличием и престиж,
Сейчас не хочу, но вижу, как утекает время и
Думаю: стоят ли все эти игры свеч?
Книги не написать мне, людей не постичь.
Но где-то под сердцем я продолжаю беречь,
Что-то, чего не вылить в простую речь
Я это чую, как чует охотник дичь.
Я это вижу так ясно, как Смерти лик
Над изголовьем видит больной человек.
Это ни больше, ни меньше, чем лунный блик,
Там, где шумит сухой, как и я, тростник,
На перекрестье темных осенних рек.
