III. ЖИЗНЬ В КАЗАНИ

  Квартира была снята в доме Орловой, на Первой горе, недалеко от Арского поля, во флигеле. При квартире был балкон и довольно живописный садик по горе. В первом этаже были почему-то две кухни, а в верхнем - остальные комнаты. Володя выбрал себе вторую, лишнюю, кухню потому, что она была уединеннее и удобнее для занятий, чем верхние комнаты, окружил себя книгами и просиживал за ними большую часть дня. Здесь начал он изучать I том "Капитала" Карла Маркса.
  Помню, как по вечерам, когда я спускалась к нему поболтать, он с большим жаром и воодушевлением рассказывал мне об основах теории Маркса и тех новых горизонтах, которые она открывала. Помню его, как сейчас, сидящим на устланной газетами плитке его комнаты и усиленно жестикулирующим. От него так и веяло бодрой верой, которая передавалась и собеседникам. Он и тогда уже умел убеждать и увлекать своим словом. И тогда не умел он, изучая что-нибудь, находя новые пути, не делиться этим с другими, не завербовать себе сторонников. Таких сторонников, молодых людей, изучавших также марксизм и революционно настроенных, он скоро нашел себе в Казани.
  Вследствие особого поднадзорного положения нашей семьи, знакомые эти почти не ходили к нам, а уходил обыкновенно Володя на квартиры, где они собирались. Из фамилий, упоминаемых им, помню лишь две: Четверговой, пожилой народоволки, о которой Володя отзывался с большой симпатией, и студента - не помню уже, исключенного ли - Чирикова, будущего писателя-беллетриста, отошедшего потом от революции и даже перешедшего в лагерь врагов. Владимир Ильич был все же довольно осторожен из внимания к матери. Исключительное мужество, с которым она переносила несчастье с потерей брата Александра, вызывало удивление и уважение даже со стороны посторонних людей. Тем более чувствовали это мы, дети, ради которых, для забот о которых она страшным усилием воли сдерживала себя. Надежда Константиновна [

II. ДЕТСКИЕ И ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ ВЛАДИМИРА ИЛЬИЧА

  Владимир Ильич родился в Симбирске 10(22) апреля 1870 года. Он был третьим ребенком в семье. [

  Помню, что я высказывала Володе сомнение, чтобы можно было пройти в такой короткий срок восьмилетний курс гимназии, но Володя успокаивал меня, говоря: "Ведь это в гимназиях, с бестолково поставленным преподаванием там, тратится на этот курс латыни восемь лет,- взрослый, сознательный человек вполне может пройти этот восьмилетний курс в два года", и в доказательство указывал мне, что пройдет его в два года с Охотниковым, и действительно прошел, несмотря на более чем посредственные способности последнего к изучению языков. Очень оживленно, с большой любовью к делу шли у нас занятия. Это не был первый ученик, усердно вызубривший уроки,- это был, скорее, молодой лингвист, умевший находить особенности и красоты языка.
  Так как вкус к языковедению был присущ и мне также, я была очень скоро покорена, и эти занятия, перемежаемые веселым смехом Володи, очень подвинули меня вперед. Я сдала весной успешно экзамен за три года, а через несколько лет знание основ латыни облегчило мне изучение итальянского языка, которое дало мне возможность иметь заработок и доставило много удовольствия.
  Любопытно отметить, что некоторые современные писатели находят в стиле Ленина сходство с латинским классическим стилем (см. статьи Эйхенбаума, Якубовского и Тынянова в журнале "Леф") ["

I. СЕМЕЙНАЯ OБCTAHOBKA
(Родители В. H. Ульянова-Ленина и их время)

  Отец Владимира Ильича, Илья Николаевич Ульянов, был родом из бедных мещан города Астрахани. Семи лет лишился он отца. Своим образованием - а он получил не только среднее, но и высшее - он обязан всецело своему старшему брату Василию Николаевичу. Не раз в жизни вспоминал Илья Николаевич с благодарностью брата, заменившего ему отца, и нам, детям своим, говорил, как обязан он брату. Он рассказывал нам, что Василию Николаевичу самому хотелось очень учиться, но умер отец, и он еще в очень молодых годах остался единственным кормильцем семьи, состоявшей из матери, двух сестер [

  Так пелось в одной народной песне.
  Тяжкий гнет над большинством населения, "низшим" сословием, как тогда говорилось, не давал жить спокойно и счастливо честно и искренно любящим свою родину людям сословия "высшего". Они возмущались бесправием своей страны, откликались на западноевропейские революции, говорили о необходимости свободы слова, печати, собраний, о преимуществе выборного начала в управлении и прежде всего о необходимости отмены крепостного права - этого позора, которого ни в одной европейской стране давно уже не было. Те, которые выступали особенно смело, гибли на каторге и виселицах (процесс декабристов 1825 года, петрашевцев 1848 года [

  Особенно тяжел стал этот гнет после революции 1848 года, прокатившейся по всей Европе. Как общеевропейский жандарм, стоял тогда на страже самодержавия Николай I, посылая русских солдат проливать кровь, усмиряя революцию в Венгрии. Так сильно еще было тогда самодержавие, что могло позволить себе роскошь подавления восстаний не только в своей стране, но и в соседних.
  А в своей было задавлено всякое проявление свободной мысли. Тяжелый гнет лежал и на студенчестве. Лишь в тесных кружках решалась молодежь отводить душу разговорами, петь свои запрещенные песни на слова Рылеева и др. Эти песни слышали потом от Ильи Николаевича его дети вдали от города, в прогулках по лесам и полям [

  Конечно, скоро началось отрезвление. Первым ударил в набат наш великий провидец Чернышевский, заплативший за это целой жизнью в тюрьмах глухой Сибири; начали возникать и революционные организации молодежи. Но для людей типа мирных, культурных работников открылось все же широкое поле деятельности после тисков николаевского режима, и они с жаром устремились туда. Новые суды, несравненно большая свобода печати, наконец, народное образование - все это звало к себе передовых людей того времени. Народное образование - возможность просвещать вчерашних рабов - это было увлекательно для многих и многих.
  Илья Николаевич был из их числа. Он с радостью пошел на вновь открывшуюся должность инспектора народных училищ в Симбирской губернии. До того он был учителем гимназии и был очень любим своими учениками. Внимательно и терпеливо объяснял он им уроки, снисходительно относился к их шалостям, бедных учеников готовил бесплатно к экзаменам. Он был педагогом в душе, любившим свое дело. Но ему хотелось поля работы пошире и хотелось применять ее не для более обеспеченных учеников гимназии, а для самых нуждающихся, для тех, кому всего труднее получить образование, для детей вчерашних рабов.
  И поле открылось действительно широкое. В Симбирской губернии было очень немного школ, да и те старинного типа: ютились они в грязных и тесных помещениях, учителя были малообразованные и вколачивали учебу больше тумаками. Надо было насаждать все снова: убеждать крестьян на сходах, чтобы строили новые школы, добывать и другими путями средства для них, устраивать для молодых учителей педагогические курсы, чтобы обучить их преподаванию по новым требованиям педагогики. Надо было всюду поспевать, а Илья Николаевич был один на всю губернию. Затрудняли очень работу тогдашние дороги: тряские, непролазные в грязь или распутицу, ухабистые зимою. Приходилось уезжать из дому на недели и даже месяцы, питаясь и ночуя в грязных въезжих избах. А здоровье у Ильи Николаевича было некрепкое. Но любовь к делу и большая исполнительность и настойчивость побеждали все, и за 17 лет работы Ильей Николаевичем было построено в губернии около 450 школ, были открыты курсы, воспитавшие новых учителей, которые так и звались "ульяновскими".
  Дело разрасталось. Илье Николаевичу стали понемногу подбавлять помощников - инспекторов, а сам он был назначен директором. Ему пришлось уже больше руководить делом, но он оставался таким же усердным работником, таким же простым в образе жизни и обхождении человеком. Учителя приходили к нему запросто советоваться, в школах он заменял иногда заболевших педагогов. Большая семья, воспитание детей поглощали весь его заработок, на себя он тратил очень мало, не любил большого общества и удовольствий. Для отдыха от дела любил разговоры с людьми, которых это дело интересовало, любил отдыхать в семье, следя за воспитанием детей, любил игру в шахматы. Требовательный к себе и к другим во время работы, он умел быть увлекательным, веселым собеседником во время отдыха, шутил с детьми, рассказывал им сказки и анекдоты. В разговорах и играх (шахматы, крокет) держал себя с детьми по-товарищески, увлекаясь не меньше их.
  Он рано сгорел на большой работе и умер внезапно от кровоизлияния в мозг 12 января 1886 года на 55-м году от роду.
  Мать Владимира Ильича, Мария Александровна, была дочерью врача [

  В первый том десятитомного издания "Воспоминаний о Владимире Ильиче Ленине", подготовленного к 120-летию со дня рождения В. И. Ленина, включены воспоминания родных Владимира Ильича - сестер Анны Ильиничны Ульяновой-Елизаровой и Марии Ильиничны Ульяновой, брата Дмитрия Ильича Ульянова. Их мемуары насыщены богатейшими фактическими данными, живыми деталями, которые воссоздают великий и вместе с тем бесконечно обаятельный образ Ленина. Значительная часть материалов публиковалась в 20-30-е годы и ныне стала библиографической редкостью.
  В разделе "Приложения" собраны отзывы, рецензии родных Владимира Ильича на книги о Ленине, замечания к рукописям, беседы с работниками музеев. Рецензирование литературы о Ленине его сестры и брат считали своим партийным делом, средством борьбы за правдивое изображение жизни и деятельности Ильича. В одной из рецензий М. И. Ульянова отмечала: "Воспоминания о Ленине нужно писать. Каждый факт, каждый штрих из его жизни, описанный его современниками, будет иметь значение для будущего биографа Ленина. Но только факты строго проверенные". Эти требования имеют большое методологическое значение и сегодня для всех работающих по ленинской теме. И с этой точки зрения особенно ценны указания родных В. И. Ленина на ошибки, неточности, небрежности, допущенные авторами воспоминаний, книг о Ленине.
  Воспоминания и Приложения печатаются по последним прижизненным изданиям, сверенным с рукописями (в тех случаях, когда они имеются на хранении в ЦПА ИМЛ при ЦК КПСС). Для того чтобы материалы, содержащиеся в рукописных вариантах и представляющие интерес, но не вошедшие в прижизненные издания, стали известны читателю, они даются в конце соответствующей страницы в виде сносок. Воспоминания каждого автора сгруппированы вместе, по возможности в хронологическом порядке. В конце каждого материала указывается источник, по которому он печатается. Примечания авторов воспоминаний подписаны их инициалами, остальные даны составителем и подписаны "Ред.". В конце книги приводятся биографические сведения об авторах воспоминаний, а также указатель имен.

  Имя Ленина, которому посвящены собранные в настоящем издании воспоминания родных, соратников и очевидцев его деятельности, - символ победы Великого Октября, крупнейших революционных свершений XX века, определивших облик современного мира.
  Всю свою жизнь без остатка Ленин посвятил борьбе за освобождение трудового народа от угнетения, нищеты и бесправия. Верным компасом к победе пролетариата над эксплуататорами, к полному человеческому счастью всех трудящихся было для В. И. Ленина марксистское учение, творчески развитое им в новой исторической ситуации.
  С момента вступления молодого студента Ульянова на путь борьбы против самодержавия и деспотизма прошло более ста лет. Став марксистом, Ленин вместе с тем унаследовал здоровое и ценное ядро искреннего, боевого демократизма своих революционных российских предшественников, идеалом и целью которых была народная революция. Кровь старшего брата Александра озарила, по словам Анны Ильиничны Ульяновой, заревом революционного пожара путь следующего за ним брата, Владимира. Оценивая его жизненный путь, мы вслед за поэтом можем сказать: "Коротка и до последних мгновений нам известна жизнь Ульянова, но долгую жизнь товарища Ленина надо писать и описывать заново". Эта глубокая по содержанию мысль была высказана Маяковским вскоре после смерти Владимира Ильича. Именно тогда, в 20-е годы, было написано большинство проникновенных, исторически точных воспоминаний об Ильиче, которые ныне являются бесценным источником сведений о создателе Коммунистической партии, руководителе великой пролетарской революции, государства рабочих и крестьян, вожде мирового пролетариата.
  Счастливая, но нелегкая жизнь В. И. Ленина, начатая на берегах великой русской реки Волги, органически слилась с историей российского пролетариата. Он разделил участь тысяч и тысяч сибирских политических ссыльных, а затем эмигрантов по милости царских властей. Эти страницы жизни Владимира Ильича нашли отражение в воспоминаниях его родных, товарищей по борьбе, очевидцев его конспиративной деятельности. К сожалению, многие из его соратников не успели поделиться своими воспоминаниями, а громадное число написанных и опубликованных вскоре после смерти В. И. Ленина мемуаров по вине Сталина и его ближайшего окружения было на долгие годы изъято из обращения и стало недоступно читателям. Среди них воспоминания В. А. Антонова-Овсеенко, А. С. Бубнова, Н. П. Горбунова, М. С. Кедрова, С. В. Косиора, Г. И. Ломова (Оппокова), В. И. Невского, И. А. Пятницкого, Ф. Платтена, В. Я. Чубаря, А. В. Шотмана и многих, многих других. Только теперь мы знакомимся с воспоминаниями Н. И. Бухарина, Г. Е. Зиновьева, Л. Б. Каменева, В. Н. Каюрова, Н. Н. Крестинского, К. А. Мехоношина, Н. Осинского (В. В. Оболенского), К. Б. Радека, Ф. Ф. Раскольникова, А. И. Рыкова, И. Т. Смилги, И. А. Теодоровича, И. С. Уншлихта, А. Г. Шляпникова, Б. 3. Шумяцкого. Этот список надо бы продолжить, но мы надеемся, что наши читатели сами убедятся, какие драгоценные сведения и мысли прятали от нас на протяжении десятилетий, духовно обедняли нас, тормозя развитие общественных наук, и в первую очередь лениноведение - науку о жизни и деятельности В. И. Ленина, его трудах, его теоретическом наследии, о воздействии его идей на революционное преобразование мира.
  После XX съезда КПСС начался процесс возвращения этого богатства в открытые фонды, переиздания ранее запрещенных мемуаров представителей ленинской гвардии коммунистов. Этот процесс пока не завершен, он продолжается, и особенно активно в последние годы.
  Одна из задач настоящего издания - опубликование неизвестных или забытых воспоминаний о В. И. Ленине, которые позволят читателю восполнить недостающие звенья в ленинской биографии, уточнить многие ее факты, преодолеть ранее созданные стереотипы, расширить представление о целой плеяде революционеров, рядом и вместе с Лениным шедших на штурм самодержавия, устанавливавших и отстаивавших власть Советов, начинавших закладывать фундамент социализма. На этом можно было бы, по существу, и закончить наше обращение к читателю. Но поскольку все 10 томов он получит не сразу, то хотелось бы, хотя бы эскизно, представить будущее издание, содержание воспоминаний соратников и сподвижников В. И. Ленина.
  Отдавая себе отчет в том, что, как бы объемно ни было настоящее издание, мы не сможем включить в него все воспоминания о работе в подполье, во время трех российских революций, в годы Советской власти. К тому же по известной причине мы предпочитали воспоминания, напечатанные в 20- начале 30-х годов. Поэтому за рамками этого издания останется многое, на что наверняка обратят внимание исследователи и внимательные читатели.
  Громадное число сведений о Ленине, как известно, разбросано в разного рода статьях, брошюрах, книгах, автобиографиях, которые и мемуарами в прямом смысле слова не назовешь. Составители данного издания учитывали и это обстоятельство. К примеру, весьма показательны автобиографии и авторизованные биографии деятелей Октябрьской революции и гражданской войны, написанные для Энциклопедического словаря братьев Гранат. Среди них интерес представляет автобиография Ивана Адольфовича Теодоровича, который, связав свою судьбу с революционным марксизмом в 1895 г., прожил, говоря его словами, "жизнь профессионального революционера, жизнь рядового ленинской когорты". Он, в частности, пишет: "И в практической работе и в литературной деятельности я служил одной цели - пропаганде идей великого революционера, моего учителя. И если чем я горжусь, так только тем, что одним из первых я почувствовал гений Ленина и стал под развернутое им знамя" [

А. М. Совокин