Постмони

На берегу священной реки Ганг в маленькой хижине из пальмовых листьев жил когда-то мудрый отшельник'. Жизнь его текла однообразно: днём он ходил к реке размышлять и молиться, а вечером сам готовил себе скудную пищу и, поев, ложился спать.

Жил отшельник совсем один, поблизости не было ни одного человека. Только одна маленькая мышка поселилась в его хижине. Она питалась крошками, которые бросал ей отшельник.

Отшельник — человек, удалившийся от общества людей в лес или другое необитаемое место и посвятивший свою жизнь размышлениям н молитвам. В Индии отшельников почитали как мудрецов, людей добродетельных и праведных.

Днём мышь бегала по хижине, а ночью ложилась спать у ног отшельника.

Отшельник очень привык к мыши и полюбил её. Он рассказывал ей о своих радостях и горестях и даже советовался с ней о делах.

Так проходили дни. Однажды, когда отшельник ужинал, мышь сказала ему:
— Господин мой, ты так добр ко мне, ты даже научил меня говорить! Если ты не прогневаешься, я попрошу тебя об одной милости.
— В чем же твоя просьба? Скажи, я не рассержусь.
— Ты на весь день уходишь из дому. Без тебя прибегает кошка, и тогда я прямо умираю от страха. Если бы не ты, она давно съела бы меня.
— Что же я должен сделать? — спросил отшельник.
— Если ты хочешь, чтобы мне жилось спокойно, преврати меня в кошку.
— Хорошо, — сказал мудрец, — ты будешь кошкой.

Он окропил мышь волшебной водой, и не успела она и глазом моргнуть, как превратилась в кошку. Даже замяукала, как кошка: «Мяу-мяу, мяу-мяу...»
Прошло несколько дней. Как-то отшельник спросил мышь-кошку: у
— Ну как, ты довольна, что стала кошкой?
— Ты такой добрый, — ответила она, — но...
— Почему же «но»? — удивился отшельник.
— Несколько дней я действительно была счастлива, — сказала мышь. — Но вот беда! Когда тебя не бывает дома, неизвестно откуда прибегает злющая собака и такими жадными глазами смотрит на меня, что кровь стынет в жилах.
— Чего же ты хочешь? — спросил отшельник. Свернувшись клубочком, мышь-кошка сказала:

* О, если бы ты мог превратить меня в собаку, я была бы совсем счастлива!

— Хорошо, — сказал отшельник.

Он окропил её волшебной водой и промолвил: — Будь собакой!

Не успел он это сказать, как мышь-кошка превратилась в большую собаку.

Снова прошёл день, за ним другой. И вот мышь-собака пришла к отшельнику.
— Я опять должна тебя побеспокоить, — сказала она.
— Что же случилось на этот раз?
— Видишь ли, мой господин, я сама не рада, что превратилась в собаку. Собака большое животное и не может насытиться крошками, которые ты оставляешь мне. Вот если бы ты превратил меня в обезьяну, я жила бы беззаботно. Прыгала бы с ветки на ветку и ела бы плоды — ведь их здесь очень много. Я знаю, какой ты добрый, и поэтому решилась обратиться к тебе с просьбой превратить меня в обезьяну.
Отшельник снова окропил её волшебной водой и сказал:
— Ты будешь обезьяной!

Мышь-собака превратилась в обезьяну и стала весело прыгать по деревьям. Теперь она была совсем счастлива.

Но недолго продолжалось её счастье. Прошли зима и весна, настало жаркое лето. Ганг обмелел, каналы и пруды совсем пересохли. Жара стояла такая, что трудно было дышать, а каково обезьяне в её шубе...
«Если бы я могла подойти к Гангу и напиться... — мечтала мышь-обезьяна. — Но вот беда — над Гангом вьются целые тучи злых москитов».

Прошло несколько дней, и мышь-обезьяна снова уселась у ног отшельника и сказала:
— Нет, господин, я больше этого не вынесу!
— Опять что-нибудь случилось?
— Я умираю от жажды. Вот если бы ты превратил меня в москита! — сказала она со вздохом.

Мудрец любил свою мышь и не мог отказать ей в просьбе. Он превратил её в москита.
Тотчас же мышь-москит полетела к Гангу и стала жадно пить воду. Утолив жажду, она почувствовала себя счастливой.
Опять прошёл день, за ним другой. На третий день, летая над окрестными дорогами, мышь-москит увидела, как по дороге двигалась торжественная процессия — раджа направлялся на охоту. Он ехал впереди на огромном слоне, рядом с ним сидела его жена — рани. Длинные бивни слона были украшены жемчугом и алмазами, на голове красовалась золотая диадема, а спину покрывала золотая парча. Слуги обмахивали раджу и слона огромными веерами, и ни один москит не мог приблизиться к ним.

Встреча с этой пышной процессией расстроила мышь-москита. Кто она? Всего-навсего жалкий москит! Никто её не замечает, никто не лелеет, не украшает, как слона.

Мышь-москит печальная отправилась к отшельнику. Увидел её отшельник, удивился.
— Ну, теперь, я надеюсь, ты всем довольна? — спросил он.
— Нет, мой господин, — ответила мышь. — Что за радость быть москитом! Вот если бы ты превратил меня в слона, тогда у меня на спине блестело бы парчовое покрывало, а в седле сидел бы сам раджа.

Отшельник улыбнулся и сказал:
— Не стоит из-за этого печалиться. Я сделаю тебя слоном. В одно мгновение мышь превратилась в слона, да не в простого, а царского.

Тотчас неизвестно откуда явились слуги раджи и увели слона в слоновник.
Уж как лелеяли слона! Десять слуг ухаживали за ним. Днём они кормили его и чистили, а ночью обмахивали веерами, отгоняя москитов.
«Как всё хорошо! — радовалась мышь-слон. — Ведь я живу, как раджа».

Так прошло несколько дней.

Однажды рани захотела поехать купаться в Ганг. Раджа решил, что рани поедет на новом слоне, и приказал привести его из слоновника. Слона привели. Когда раджа усаживался в седло, радости и гордости слона не было границ.

«Подумать только, — думал он, — сам раджа сидит у меня на спине!»

Вслед за раджой на слона села рани. Слона это очень рассердило: «Ведь, как-никак, рани — женщина, а носить на себе женщину унизительно».
Слон резко наклонил голову и так встряхнул всем своим туловищем, что рани выпала из седла. Сбежались слуги. Раджа — да, да, сам раджа! — вылез из седла и спустился на землю. Он поднял рани и велел принести ковёр. Когда ковёр принесли, он посадил на него рани и стал сдувать с неё пыль. И всё это он делал с такой любовью, с такой нежностью! Указав в сторону слона, раджа сказал:
— Уведите его, поставьте возле слоновника. Снимите попону и накажите его как следует.

Слон очень опечалился. И не потому, что его накажут и снимут украшения, а потому, что он увидал, как раджа любит свою рани — больше, чем слона.
«Вот если бы мне стать рани...» — подумала мышь-слон.

Ночью, когда слуги спали, мышь-слон прибежала к отшельнику.
— Ну, теперь ты наконец довольна своей судьбой? — спросил он.
— Нет! — сказала мышь-слон со вздохом. — Я поняла, что раджа любит рани гораздо больше, чем слона.
— Уж не хочешь ли ты стать рани? — удивился отшельник.
— Да, господин, — промолвила мышь-слон и в смущении опустила хобот.

Ну, это даже мне трудно сделать, — сказал отшельник. — Где я возьму царство и где я возьму раджу — твоего супруга? Нет, рани я тебя сделать не могу. Но я могу, если хочешь, превратить тебя в красивую девушку. Согласна?
— Конечно, согласна, — обрадовалась мышь-слон. Мудрый отшельник покропил её волшебной водой, и в одно

Мгновение мышь-слон превратилась в очень красивую девушку. Мудрец дал ей имя — Постмони'.
Постмони осталась жить в хижине отшельника. Она собирала плоды и цветы, плела венки, слушала пение птиц.

Однажды вечером, когда Постмони сидела в хижине и плела венок, на пороге появился незнакомец в очень дорогой, красивой одежде.
— Кто ты? — спросила Постмони. — Судя по одежде, ты чужестранец.
— Я пришёл поохотиться в эти края. Гнался за оленем, но так и не догнал его. Я очень проголодался и поэтому зашёл в первую попавшуюся хижину. Хорошо, если бы ты накормила меня.
— Входи, — сказала Постмони. — Правда, мы очень бедны, но всё, что найду, я с радостью дам тебе. Ты одет как раджа.

Гость засмеялся, но ничего не сказал. Постмони принесла и поставила перед гостем кувшин с водой. Потом Постмони пошла в лес и вскоре вернулась. Она принесла необыкновенной красоты плод и предложила его гостю.
— Я не жалею, что забрёл в этот лес! — воскликнул раджа. — Такая прекрасная и добрая девушка должна стать женой раджи.
Когда отшельник вернулся, раджа объявил ему, что решил жениться на Постмони.
Раджа привёз Постмони к себе во дворец и женился на ней. Он очень любил свою красавицу жену и исполнял любое её желание.
Всё шло хорошо, Постмони была счастлива. Но ведь у неё осталась душа и нрав мыши, и скоро это дало себя знать.

Как-то раз Постмони вышла погулять, остановилась у глубокого колодца и заглянула в него. Вдруг её трусливое мышиное сердце замерло от страха, голова закружилась, и она упала в колодец.
Опечаленный раджа приказал засыпать колодец, где лежало тело Постмони, землёй и над ним сделать могильный холм. Скоро этот холм покрылся красивыми цветами — постмони.

Глаз нельзя оторвать от цветов постмони — так они красивы. Но они принесли людям много несчастий. Семена постмони — опиумный мак — люди стали курить. Аромат опиума дурманит курильщиков, они теряют сознание, видят радостные сны и забывают о своих заботах и невзгодах. Но сновидения их кратки, как было кратко счастье завистливой и трусливой мыши. И те, кто курит опиум, приобретают всё худшее, что было у животных, в которых превращалась завистливая мышь. Они жадно и беспокойно ищут опиум, как кошка искала мышь, они драчливы, как собаки, нечистоплотны, как обезьяны, и злы, как москиты. Глаза курильщиков опиума опухают и становятся маленькими, как у слона.
Красивы цветы постмони, ими можно любоваться. Но несчастье ждёт того, кто курит опиум.