Это мы в роддоме.

Конечно, очень хотелось, чтобы Андрюшка был рядом. Но, наверное, хорошо, что он не пошел. Кровищи – немеряно. Еще и воды отошли зеленые. Я сразу за Лидка напугалась. Т.В. успокоила, мне какой-то витамин вкололи. Вообще Т.В. была Душа! Внимательная и ласковая, и массаж-то мне делала, и супокаивала: «Еще чуть-чуть, доченька, скоро рожать пойдем…»
Так как я почти все схватки - в лежку, рожать вертикально мне никто и не предлагал, да я и сама не заикалась. Рожала обычно. Думала, что все еще голову рожаю, глядь, а у них уже ребеночек на руках, с ним сразу стали что-то делать, Лидка закричала… Я даже сразу и не осознала, что уже родила, в каком-то шоке лежала.
Рожала я в итоге всего 6 часов (родила в 9 утра), хоть и казалось, что бесконечно, что «Боже мой, я больше не могу» и думала, что не выдержу. А когда дочку увидела, сразу обо всем об этом забыла. Просто потрясение и неземное счастье. На живот мне ее почему-то не положили, сразу в пеленке приложили к груди. Она как вцепится губенками и давай жадно сосать. Тем временем мне зашивали 4 разреза. Почему-то было совсем больно, хоть вроде и с обезболиванием, но тут же уже вот – Лидок, солнышко мое. Волосенки пушком темно-русые, глазенки-вишенки прямо на меня смотрят, причмокивает. Такая хорошенькая! Соски были в зеленке (зачем-то намазали перед родами, а ногти – йодом), у Лидки от этого весь ротик был зеленый.
Т.В.: Ну, вылитый твой муж, только без очков.
Акушерка: На свою балалайку-то, звони.
Звоню Андрюшке: Я Лидка родила. Приезжай. 3620, 53 сантиметра. Чувствую, что тоже бесконечно счастлив и сейчас примчится.

- Вы мне детское место с собой отдайте, - говорю.
- Тебе зачем?
- Закопаю и дерево посажу.
- ?!?!
- Да, меня ваш же психолог из женского центра научила.
- Да, она у нас странная. А ты зимой будешь дерево сажать?
- Нет. До лета положу в морозильник.
Завернули и отдали, хоть и поулыбались. Теперь у родителей в морозилке лежит.

Еще сутки после родов по привычке разговаривала со своим животом. А живот казался нелепым даже на ощупь – спущенный шарик какой-то.

Меня отвезли в палату, а Лидка забрали делать прививку и все там у нее проверять-измерять. А мне же нужно было срочно Андрюшке дочку показать, да и мама сразу пришла. А еще я вроде как должна была хотеть спать, а у меня ни в одном глазу. Все ждала, когда же мне моего ребенка отдадут, прислушивалась, не моя ли там где-то плачет. А принесли – я тоже спать не могла, все на нее смотрела, насмотреться не могла. Вообще с ребенком в палате лежать тяжело, ты и так-то еле-еле можешь встать с кровати, голова кружится, швы болят, сидеть нельзя, да и не получится – больно. Молока еще нет, а она хочет кушать, сосет до бесконечности молозиво и не спит. При этом когда ее утром уносили на обработку, вроде можно было отдохнуть, а ни фига! Начинаешь прислушиваться и ждать, когда мне ребенка вернут. Спать выходило только либо когда она засыпала, либо Андрюшка или родители с ней сидели.

Началась не жизнь, а сплошные дебюты. Как мы с Андрюшкой ее первый раз пеленали – событие. Только запутали в пеленки, лежала такая смешная как в кульке.
Или SMS мужу: Лидок капитально обкакалась. Пыталась подмыть. Теперь вся в говне.

Молоко появилось на 4 день. Швы сняли на 5 и выписали тоже. Встречали нас, правда, без цветов-фейерверков – до последнего было неизвестно, выпишут ли нас – ждали, когда моя начнет вес набирать. Ну и ладно. Я все равно была счастлива до бесконечности. И сейчас счастлива, хоть и устала безумно.

У меня тут фабрика по переработке сикано-каканых пеленок. Я вообще-то думала, что в наш век памперсов марлевые подгузники можно использовать только в случае крайней бедности. Но на следующий день после выписки явилась медсестра и, увидев на Лидке памперс, почему-то чуть ли не за сердце схватилась. Сказала, что от них от всех дерматиты и что с ними только гулять и в больницу. Я, конечно, подозреваю, что это она на всякий случай перестраховывается, тем более что пеленки не ей стирать и гладить. На ночь я все-таки памперсы одеваю. А днем все-таки стираю и глажу тоннами, ладно мама как следует помогает. Вообще, попа у нас, конечно, красноватая. Если бы не она, то, наверное, плюнула бы. Мажу ее кремом под памперс, терплю, проявляю пеленочный героизм.
Опытные мамочки, скажите Христа ради, как вы живете с памперсами и чем красные попы мажете?

У меня закончился курс синестрола, и на 10-11 мне разрешили скататься домой. Моя подруга Ирка сразу сказала: Хотите через весь город с мигалками?! Я к тому времени хотела как угодно, лишь бы уже быстрей. Вечером 10-го мы с Андрюшкой еще в Дзержинск на День рождения скатались. Свекровь говорила: Ты скажи Лидку, что мы всем подъездом собираемся встречать ее День рождения, а Андрюшина бабушка к ее рождению уже стих сочинила. Видимо, для Леденца это было очень важно.
Схватки у меня начались где-то в три ночи сразу с перерывом в 5 минут. Первая реакция – жуткая радость и страх, что они ложные и что сейчас все, не дай Бог, кончится. Вроде не кончаются. Андрюшку отправила на стоянку за машиной, позвонила своему врачу Т.В., заехали за ней по дороге. Она сказала, что меня специально домой отпустили, а то все у меня готово, а никак не рожаю. Ворвалась ночью в палату – девчонки обалдели, стала лихорадочно свои вещички в пакетики собирать. Схватки к тому времени были уже довольно сильные, только начну что-то делать – начинаются, сразу падаю на коленки и давай дышать. Уже в самом начале медленное дыхание, надо сказать, ни капельки не помогало…
Т.В. еще раньше разрешила взять мне на роды магнитофон. В результате с ним я и явилась рожать, при этом все меня по сто раз спрашивали, а точно ли мне разрешили, и кто это мне разрешил… Когда меня на этаже спросили, схватки у меня или воды, я сказала, что схватки И МАГНИТОФОН.
В родовую я попала, наверное, в начале 6-го утра. Больно уже было – просто безумно. Дышала по собачьи – как-то мало помогало, но все равно старательно дышала. Расслабиться между схватками почти не выходило, потому что начался сильный озноб. На полу стоял большой мяч, рядом коврик. Толку от них было мало – сесть на мяч у меня вообще не выходило, лечь грудью и качаться на нем хотелось, но на полу был жуткий сквозняк, и я сбежала назад на кровать. Дыхание совсем перестало помогать, тогда начала дышать мантры. Именно мычала, потому как лучше всего помогало именно «М-м-м». Иногда, правда, срывалась на стон.
Вспомнила про магнитофон, доползла до него, включила море с дельфинами – под них у меня обычно лучше всего выходило расслабиться. Пару раз вышло, но потом безумный озноб совсем все испортил, и музыка особо не спасала. Хотя было не так слышно истошных воплей из соседнего бокса.

Сегодня Лидка накормила, и мама отправила меня "погулять" - дойти до магазина и обратно, а то я на улице уже и не помню, когда была последний раз. И выяснилось: у людей-то Новый год. Надо же - я и забыла про него. Видимо, он у меня в этом году отменяется, как и День рождения. Ну и ладно, зато у меня там Лидок улыбается и рожицы строит.

Моя мама приезжает ко мне каждый день как на работу - ушла специально на больничный. Что бы без нее делала, вообще не знаю, особенно в самом начале, когда ходить толком не могла. У мамы море энергии и энтузиазма. Придумала, что название "бабушка" ей не нравится, и пусть ее зовут "бабулей". В самом начале путалась и звала Лидка Жулей. При этом по рассказам папы совсем забыла дома про собаку, и пуделица ходит нечесаная. "Все, кончилась твоя власть, - говорит ей папа, - у мамы появилась новая любимая девочка, а тебе теперь придется жить с колтунами".
А еще мама, когда общается с Лидком, читает ей стишок: "Я маленькая девочка, играю и пою, я Ленина не видела, но я его люблю". Очень прикольно.

Когда я пришла ложиться в роддом, я уже была морально готова ко всем тем пережиткам советских больниц, о которых я в прошлый раз писала. Только все в этот раз было хорошо: в приемном покое очаровательная внимательная девушка, нормальная кровать в палате, не так жарко (меня положили на этаж пониже), а еще очень интересная остроумная врач. Ее коронная фраза: «Завтра у твоего ребенка плановый день рождения». Девки тоже очень прикольные лежали.
1. Оксана. Из области. За беременность поправилась на 30 килограммов, при этом худенькой я ее вообще не представляла. До последнего момента работала и водила грузовик. Утром просыпалась и говорила: Ой, как же я хочу на работу! На вопрос кем же она работает, говорила, что развозит товары по торговым точкам. Каждый вечер говорила по телефону мужу что-то типа: «Как гардину еще не повесил?! Собрать машину из металлолома он может, а повесить гардину нет?! Да там всего две дырки нужно сделать. Я давно бы сделала!» У Оксанки всегда были хорошие анализы. Каждый день врач приходила и сообщала ей об этом, тем не менее вечером ей снова выдавали баночку. Обещали, что это последний раз, что просто ошиблись. И снова выдавали баночку. Когда побожились, что все – больше совсем не будут брать, вечером выдали уже две баночки. Мы заподозрили, что ее мочу используют в коммерческих целях. Оксанка себя утешала: вот рожу – принесу им ведро, пусть порадуются.
2. Наташа. Ей 35, ждала вторую дочку. (Вообще все кругом ждали девочек, но это отдельная тема). Ей 14-летний сын Андрей к ней звонил и говорил: «Мама, ты там не переживай и не бойся. Бабушка сказала, что у тебя какая-то пробка отошла, это классно? А я пять пятерок получил. А вот свою дочь я назову Наташей. Нет, мам, не в честь тебя, в честь нашей училки Натальи Андреевны. И буду ее каждый день в угол ставить!» Вообще у Наташки ситуация не легкая была – ей в самом начале беременности одну почку удалили.
Все, надо сказать, перехаживали свой срок. Мне предсказывали 6 или 8 декабря, каждый день говорили, что все у меня готово, что ни сегодня - завтра рожу, но началось уже 9, а фиг. Девки перегуливали уже по неделе. Ситуация усугублялась тем, что роддом должны были закрыть 20 декабря, и нужно было успеть. От этого у всех нервы сдавали. Оксана взывала к собственному животу: «Выходи, тебе говорят. Твоя бабушка сказала, что если сегодня не родимся, то вообще забирать нас не приедут. Кошки уже заняли твою кровать, так что если не поторопишься, будешь на полу спать».
У меня закончился курс синестрола, и на 10-11 мне разрешили скататься домой.

Люди, миленькие, я не пропала - просто компьютер дома снова сломался. Родила Лидка 11 декабря. 3 620, 53 сантиметра. Врач сказала: "Вылитый твой муж, только без очков". Но губки-то мои! Хорошенькая такая и самая красивая! Получится - напишу все подробно. Вертикально рожать у меня ни фига не вышло - ноги подкашивались. В результате рожала традиционно, 4 разреза, и начала садиться только три дня назад. Мы дома уже 9 дней. В тот день, когда приехали, Андрюшка у меня слег с гриппом. Эх, я и психовала по этому поводу - везде резаный лук раскладывала, очиститель воздуха то и дело включала. Андрюшик был выселен в другую комнату, но купать-то без него Леденца я все равно не могла. Он, конечно, в марлевой повязке, каждые три часа проглаживали ее утюгом... То и дело мне казалось, что у дочки температура поднялась. Вроде обошлось, но зато у нас герпес на губе вскочил. Медсестра мне вчера, правда, сказала, что это, может быть, у нее мозоль от сосания. Дай-то Бог. Днем она у меня идеальный ребенок - кушает и спит, когда ни то, ни другое - лежит спокойно, мяукает, ест рукава от распашонки - дела свои Леденцовские делает. Ночью мы ни фига не спим, колобродим и рыдаем - газики жить мешают. Хорошо, что Андрюшка выздоровел и теперь с ней ходит, а то я просто с ума сходила от усталости.
Так, мы проснулись... Побежала.

*

Это мы в сентябре

Люди добрые! Я, наверное, до того, как рожу, в дневнике больше не появлюсь. В субботу 4-го пойду-таки сдаваться в роддом. Потом подробно все отпишу. Лидок в животе возится, ползает и показывает пятки. Сейчас я почти не волнуюсь и очень спокойна, хотя знаю, что в роддоме это самое беспокойство иногда наплывает невесть откуда, особенно по ночам. И еще там какое-то чувство неудобства возникает, типа что вот сейчас схватки начнутся, что наверное захочется подышать, как-то еще успокаиваться и настраиваться, а все в палате спят, а тут проснутся, придется их тоже беспокоить. Хотя все в таком же положении, как и ты.

Андрюшка вчера праздновал чей-то день рождения в боулинге. В результате кто-то уронил ему шар на палец. Палец весь потемнел, но вроде не сломан. Как все это не вовремя! Пришел пьянущий и хромой. Долго с ним сражалась, чтобы намазать палец мазью – пока победила, но вряд ли второй раз дастся. Мысли у него, похоже неслись, как кони, перетекая одна в другую. «Этот Клещев – тра-та-та (видимо, он уронил ему шар), ой, какой суп вкусный – у меня жена самая лучшая, ты только роди, а мы с Лидком ого-го, этого Клещева завтра убью». Ох уж эти мужчины…

Ирка в роддоме (она ждет второго ребенка) рассказывала, что с первым у нее очень много молока оставалось. Девать его якобы было некуда, а выливать жалко. И тогда она со своим молоком блинов напекла и не сказала никому. Все, - говорит, - за обе щеки уплетали, а ей было счастье, что добро не пропало.

В больнице я чувствовала себя как в тюрьме. Во-первых, угнетало чувство, что дома у меня куча недоделанных дел, а я тут лежу. Во-вторых, я привыкла с Лидком разговаривать, песенки ей петь, музыку включать. А тут при всех мне было это как-то неудобно. Так, шепотом пообщаюсь с ней, живот поглажу… Девчонки в палате будто и не обращали внимания на свои животы, разве только когда те начинали больно пихаться. И то говорили недовольно что-то типа «Вот ведь какая неугомонная – явно будет вся в папу». Все, кстати, ждали девочек. Девчонки, правда, кроме Иры совсем молоденькие были – по 22 года. Все знания о родах и новорожденных у них были, похоже, из рассказов мам. Про вертикальные роды, например, вообще ничего не слышали, очень удивились, что их дети уже все слышат, вместо детской присыпки собирались использовать картофельный крахмал…
Делать в роддоме было практически нечего. Великое счастье, что я вроде как научилась вязать и взяла с собой вязание. Ну, книжку можно было почитать. Разговаривать с девчонками было, честно говоря, скучновато. По телику в холле включали исключительно сериал «Клон» - ни разу никто даже новости не включил, и я даже про события на Украине ничего не знала.
С понедельника хотя бы стали ставить мне капельницы от отеков. Спрашиваю у врача, когда же меня выпишут, если будут анализы нормальные. «Никто тебя не выпишет, - говорит, - у тебя уже срок большой, и на дневной стационар не отпустим по этой же причине». Эх…. При всем при этом мне только капельницу ставили и выдавали таблетки железа – все! Вот, думаю, попала!
В столовку нужно было брать свою посуду. Велела Андрюшику принести тарелку. А он блюдце принес. Знаете, как смешно, когда тебе суп в блюдце наливают?! Мама потом правда нормальную посудину передала. Хотя в столовке-то я не особо-то и ела, мне только каша по утрам нравилась, если в нее сахар добавить.
Стала я девок из своей палаты заставлять бродить по коридорам. Я-то хотя бы по утрам зарядку делала, в течение дня какие-то упражнения, а они все только лежат и лежат, сканворды отгадывают и «СПИД-Инфо» читают. «Вон, - говорю, из соседней палаты девчонки все ходили-ходили, сегодня их рожать увезли». Стали ходить. Ходим мимо холла, а там весь этаж сериал «Клон» смотрит. И поняла я, что у всех беременных какие-то специальные беременные лица!
Когда была на приеме у заведующей уговорила все-таки меня выписать. Тем более что у них там мест не было и народ было некуда класть, а у меня отеки прошли и анализы уже были хорошие. Перед выпиской Ольгу из моей палаты увезли-таки рожать – собрались вызывать роды, куда уж ждать? А я на УЗИ ходила. «Сделайте, - прошу, - фотографию ребенка – мужу то показать надо». «Ладно, - говорит тетушка, - только она у вас брови хмурит и губы надула». Ждали, пока хмуриться перестанет. Это ей, наверное, не понравилось, что я быстро на 6 этаж поднялась, а потом спустилась. Пуповинка вокруг шейки, слава Богу, размоталась. Весит, - сказали, - 3 100. Хорошенькая такая!
Теперь я на свободе!!! Думала уже, что сама теперь добровольно без схваток в роддом не поеду, но врач, у которой я собралась рожать, велела приходить за два дня до срока, чтобы все анализы у меня взять. Теперь надеюсь, что я рожу на два дня раньше :)

Ложилась в больницу я в пятницу. Заранее спросила, а есть ли смысл, потому как грядут выходные, и кто же будет меня лечить? Мне сказали, что в роддоме выходных не бывает. Между тем у врача в дородовом отделении они были. А отпустить на выходные домой кроме этого самого врача меня тоже никто не мог. В общем, засада.
В палате лежало еще три человека, одна из девчонок – Ира – только днем приходила. Срок у нее был еще маленький – 30 неделек. Вторая Ольга перехаживала срок уже на две недели. Третья Танька на три дня. Последние почти все время лежали, ели (Танька даже ночью вставала) и маялись на тему «когда же они родят».
В роддоме была страшная жара. Батареи просто раскаленные. Мы проветривали примерно каждый час, но толку было мало – помещение нагревалось в пять минут. Кровать моя была ужасна: пружина выгибалась галочкой, все катастрофично скрипело. Дома-то я спала, обложившись подушками и стеснив Андрюшку на краешек огромной постели. Поэтому первые три больничные ночи я вообще не спала.
Вечером взяли кровь из вены, испортив мне эту самую вену – туда воздух попал. Вообще все мои вены, которые раньше все врачи хвалили, заползли куда-то внутрь, отчего медсестрам впоследствии приходилось проявлять изобретательность, находя их в совершенно неожиданных местах руки.
Одно из потрясений в роддоме – это голуби. Как только кто-то открывал окно (а их открывали часто, иначе просто сварились бы), стайка голубей залетала, точнее даже заходила в палату и начинала там бродить как у себя дома, изредка даже выходила в коридор. Все почему-то к этому нормально относились. Я их гоняла, потому как они по всяким помойкам скачут, да и вообще с удовольствием срут прямо в палате. Просто голубятня какая-то.

Я тут неделю в роддоме пролежала. Вроде бы ничего особенного не было – те же отеки, анализы не прекрасные. В общем, я так понимаю, моя врач решила перестраховаться. Правда объявила мне, что до родов меня еще выпишут. В общем собрала я большую сумку всего нужного и отправилась в роддом.
Приемный покой меня потряс.
- Женщина, такую сумку с собой проносить в палату нельзя и верхнюю одежду отдавайте тому, кто вас провожал.
- А меня никто не провожал.
- Как никто не провожал? Тогда оставляйте все здесь – пусть потом заберут. Наверх можно брать только пакеты.
Выкладываю на кушетку кучу пакетиков.
- Женщина, вы что разложились здесь как на вокзале?
- Вы же сами одну сумку не разрешили.
- И что вы вообще стоите?
- А что делать?
- Как что? Раздевайтесь. Вас врач сейчас будет смотреть. Вот вам банка, идите в нее писайте. (Унитаз, кстати, загорожен прозрачной занавеской). Теперь в пробирку выливайте. (Смотрит пробирку на свет, видимо, проверяя таким образом белок в моче). Теперь выливайте и все мойте.
Врач посмотрела.
- Женщина, ну что вы сидите?
- А что делать?
- Переодевайтесь в халат и тапочки.
- А у меня не халат, а штаны и футболка.
- Как это нет халата?
- Ну не удобно мне ходить в халате, поэтому у меня его нет. А что, без халата нельзя?
- Да можно. Только вы женщина такая странная.
В общем до отправки в палату мы с теткой смотрели друг на друга как на идиоток.

К нам тут на йогу для беременных телевидение приезжало, наснимали, как я занимаюсь, вопросов назадавали. На днях смотрела себя по телику. Вообще, почему-то это событие. Мама: Как будут показывать? Когда? По какой программе? Ой, надо бабушке позвонить сказать, тете Люде и тете Лене… Потом все отзваниваются, чтобы прокомментировать увиденное. «Тебе так идет беременность, Ты такая изящная и гибкая…» По-моему, все наоборот. Сама себе я кажусь если не прекрасной, но как раз изящной и гибкой, а со стороны смотришь – живот преогромный, ну какое тут изящество может быть? Взгляд, правда, какой-то глубокий, почти светящийся, и внутрь себя.

Пишу сейчас в одну газетку гороскопы. Естественно, все выдумываю. При этом когда вижу, как кто-то всю эту мою муть читает, в глаза людям смотреть стыдно. Еще возьму иногда газету с собственным гороскопом и посмотрю: А чего там у меня на этой неделе? Ведь я не акцентируюсь, чего какому знаку понаписала – обычно просто все пишу под цифрами. А если сразу под знаками писать, то часто отвлекаешься. Например, обращу внимание, например, «А чего это я Ирке всякого говна напредвещала – надо переписать!»

Были недавно у Андрюшкиного друга на тридцатилетии. Кафешка, веселье, музыка… А я просто не могу не плясать, когда музыка зажигательная.
Помнится, в конце июля у Ромки на свадьбе я так натанцевалась! Даже приз какой-то выдали за танец живота :). А Лидок потом у меня всю ночь колбасился – даже Андрюшку разбудил. На следующее утро выходим с Андрюшкой на улицу, я отказываюсь нести пакетик с мусором. Аргумент: мне нельзя носить ничего тяжелого. Он тогда вытаращил на меня глаза и говорит: Да-а? Скакать как сумасшедшая на свадьбе тебе можно, а маленький пакетик с мусором понести нет?!
В общем, на дне рождения я тоже натанцевалась. Разве что старалась не прыгать – пуз-то сейчас огроменный. И вот картина маслом: песня Сердючки «Жениха хотела, вот и залетела», мы с животом активно отплясываем, и в конце слова «Вот так и рожаем». Все очень весело на меня посмотрели. Кто-то предположил, что еще пару зажигательных танцев, и прямо отсюда рожать поеду. Не поехала. На следующий день, правда, живот опустился.
Мама моя говорит: «Вот я с тобой в животе тоже всегда танцевала. От этого ты такая плясучая и родилась». Интересно, какой же Леденец получится?
Я сейчас и дома часто танец живота танцую. Кажется, Лидке очень нравится. Вот в Москве есть специальные курсы танца живота для беременных - рекламу видела. У нас вот нет - жалко :(

Срок родов у меня – 8 декабря. Седьмой роддом, в котором я собиралась рожать (самый современный в Нижнем Новгороде) должен был закрыться на мойку 20 декабря. Ну, думаю, до двадцатого-то я успею. Собралась заключать договор на платные роды, а мне и говорят, что роддом решили закрыть десятого и в честь этого на всякий случай с теми, у кого срок после 1 декабря, договоры уже не заключают. Я как-то невероятно растерялась. Просто больше ни в одном роддоме нет вертикальных родов, на которые я настроилась, да и палат, где ребеныш рядом с мамой лежит, тоже.