Лишь недавно двое из непосредственных участников этой истории – отставные офицеры израильской службы внешней разведки «Моссад» – согласились поделиться подробностями этой операции. Шмуэль Горен возглавлял тогда в «Моссаде» отдел «Цомет», отвечающий за работу с агентами, а его коллега Элиэзер Цафрир был оперативником, накопившим немалый опыт в качестве главы резидентур в Курдистане, Иране и Бейруте.
 *  *

С конца 1975 года из надёжных агентурных источников поступала информация о намерении одной из наиболее опасных арабских террористических группировок, лидирующей в угонах самолётов и атаках на израильтян за пределами страны, осуществить теракт против евреев в Африке. 

Этой группировкой, отколовшейся незадолго до того от Народного фронта освобождения Палестины, руководил Вади Хаддад. Агенты сообщали, что Хаддад кропотливо собирает сведения о рейсах «Эль-Аль», летящих из Южной Африки в Израиль через Найроби.

Наконец в середине января 1976 года от одного из агентов пришло сообщение, что в течение нескольких ближайших дней произойдет теракт против израильского самолета. Но подробную информацию агент сможет передать лишь в самый последний момент – накануне акции. 

А незадолго до описываемых событий израильским спецслужбам стало известно, что в Найроби тайно были доставлены наплечные ракеты «Стрела» (SA-7). Вот пазл и сложился. В «Моссаде» не сомневались, что террористы собираются сбить израильский самолёт.

В ходе срочного совещания руководство «Моссада» приняло решение отправить спецрейсом в Найроби группу сотрудников, наделённых самими широкими полномочиями. Уже на месте, выяснив все детали, они должны были нейтрализовать угрозу в режиме реального времени. 

Бюджет этой операции составил 35 тысяч долларов и по тем временам требовал утверждения премьер-министра, которое отбывающий в тот же день с визитом в США глава правительства Ицхак Рабин в спешке давать отказался. Видимо, посчитал, что информации крайне мало, детали операции недостаточно проработаны, а политические и дипломатические риски слишком велики. 

Возможно, глава «Моссада» Ицхак Хофи cмог бы получить согласие премьера, да вот только и он совершенно некстати оказался в тот момент в командировке за границей. До предполагаемого теракта оставалось менее двух дней.

Тогда Шмуэль Горен, возглавлявший в «Моссаде» работу с завербованной агентурой, решился в обход субординации обратиться к советнику премьер-министра по вопросам борьбы с террором генерал-майору Рехавааму Зееви. 

Он был известен как один из самых интеллектуальных аналитиков Армии обороны Израиля и смог мгновенно осознать степень угрозы. Он и убедил Игаля Алона, исполнявшего ввиду отъезда Рабина обязанности главы правительства, дать разрешение на операцию, спасшую, как выяснилось позднее, более сотни жизней израильтян.

В Найроби вылетела группа, в которую, помимо Горена, Цафрира и оперативников «Моссада», вошли также представители службы общей безопасности ШАБАК и непосредственно глава службы безопасности «Эль-Аля». Возглавил её начальник отдела по связям с зарубежными спецслужбами Нахум Адмони, ставший впоследствии руководителем «Моссада». 

Но как назло, из-за поломки одного из двигателей поднявшийся было в воздух самолёт с группой вернулся обратно. В итоге до Найроби добрались лишь под утро. 

Благо группа успела войти в офис местного отделения «Эль-Аля» буквально за несколько минут до того, как раздался решающий телефонный   звонок от агента. Теперь стали известны конкретные детали: цель, средства и время. Боевики Хаддада с помощью двух ракет «Стрела» планировали сбить пассажирский рейс «Эль-Аля», летящий из Йоханнесбурга в Израиль, во время его приземления для дозаправки в Найроби. 

Стало также известно, что в организации теракта задействовано пять боевиков, а также номер машины, на которой они передвигаются. Сам теракт должен был состояться на следующий день – в воскресенье.

Перед израильской спецгруппой стояла задача: перехватить террористов до того, как они успеют выпустить ракеты. Но нельзя было сбрасывать со счетов, что параллельно боевики могли готовить еще один теракт: одновременные взрывы в разных местах до сих пор остаются излюбленной практикой террористов, демонстрируемой сейчас в европейских городах. 

Несмотря на опасения возможной утечки, Адмони рискнул связаться с кенийскими спецслужбами, руководство которых он по своей работе давно знал. Задним числом можно сказать, что решение оказалось верным. Вместе с кенийцами израильтяне принялись прочёсывать обширные районы вокруг аэропорта, чтобы отыскать предполагаемое место, откуда террористы планировали стрелять по заходящему на посадку самолёту.

Параллельно следовало найти принадлежащую террористам машину, что в городе с населением 700 тысяч жителей при тогдашних технологиях   было равносильно поиску иголки в стоге сена. 

Израильтянам и кенийцам невероятно повезло, что машина с пятью террористами и двумя «Стрелами» была неожиданно обнаружена прямо в центре Найроби. А вскоре на краю сафари отыскалась и хорошо подготовленная для стрелка позиция. Как и предупреждал агент, место  действительно было помечено куском красной тряпки, прицепленной к большому кактусу.

У этого кактуса сотрудники кенийской службы безопасности вместе с представителями «Моссада» и перехватили машину с пятью арабскими террористами.А неподалёку от этого места задержали еще троих немцев из террористической группировки «Фракция Красной армии», прошедших подготовку в тренировочном лагере Хаддада в йеменском Адене. Они приняли участие в подготовке теракта и должны были прикрывать группу исполнителей.
 

 На тут же учинённом допросе главным был один вопрос: существует ли еще одна группа боевиков, готовящая параллльно второй теракт против израильтян на случай, если первая попадётся? И всё то время, пока этот вопрос выясняли, глава службы безопасности «Эль-Аль» задерживал   вылет рейса из Йоханнесбурга. Пилоты получили от него лишь самые общие указания, поэтому их объяснения совершенно не удовлетворяли более сотни кипевших от возмущения пассажиров, не догадывавшихся, что «вечно безалаберный “Эль-Аль”» в это время спасает их жизни.

  * * *

Сорок лет спустя Цафрир признался, что операция имела для него и личный аспект: по невероятному стечению обстоятельств в спасённом самолёте летела его собственная племянница, возвращавшаяся из ЮАР в Израиль. При этом Цафрир знал, что племянница должна лететь в эти дни, но не мог из-за секретности предупредить ее об опасности.

Операция прошла молниеносно и успешно, вспоминает Горен. По скудным разведданным, полученным буквально накануне, действуя наперегонки со временем в незнакомом месте и без привлечения дипломатических каналов, израильтяне сумели предотвратить тяжелейший теракт. Многие решения, по словам Горена, принимались прямо на ходу, с нарушением всех протоколов и с риском для карьеры и жизни, но иначе катастрофы было не избежать.

Такая высокая степень секретности операции уже после её завершения была связана как с просьбой кенийцев, не желавших лишних проблем с арабами, так и с опасениями раскрыть агентурный источник, оказавший столь ценную услугу израильтянам. Даже сейчас, через 40 лет, Горен и Цафрир уходят от разговоров на эту тему, обмолвившись лишь, что агентом был один из руководителей группировки Хаддада, передававший на протяжении многих лет важные сведения, благодаря чему удалось предотвратить немало терактов.

Следствие и допросы задержанных террористов кенийцы проводили сами – в лучших традициях африканских стран, без особого пиетета к правам человека, но зато крайне эффективно. Израильтяне, со своей стороны, не вмешивались. А заодно не стали сообщать правительству Германии о трёх её гражданах, также оставленных кенийцам. 

В итоге вся созданная Хаддадом в Африке сеть, состоявшая из двух десятков террористов, была раскрыта и арестована. Сам же Хаддад, командовавший операцией и группировкой со своих баз в Адене и Могадишо, остался на свободе.

Поначалу кенийцы намеревались тихо ликвидировать всех террористов. Однако Рабин категорически воспротивился такому развитию событий, и в итоге террористы были доставлены в Израиль и осуждены на десять лет заключения. Германия же в конце концов узнала об аресте своих граждан и добилась смягчения наказания для двоих из них – они были освобождены через 5 лет. Остальные террористы тоже не досидели свой срок до конца и вышли на свободу в ходе одной из сделок по обмену на захваченых в заложники израильтян.

Через полгода после неудавшегося теракта Хаддад инициировал угон пассажирского самолёта авиакомпании «Эйр Франс» в Уганду, закончившийся знаменитой операцией «Энтеббе». Теперь стало ясно, что этот теракт Хаддад организовывал в надежде обменять взятых в заложники израильтян на своих осуждённых боевиков.

Ещё два года спустя Хаддад умер от тяжёлой мучительной болезни в клинике Восточной Германии. Врачи предполагали, что у него была лейкемия. Однако в 2006 году журналист Аарон Кляйн опубликовал книгу «Нанести ответный удар», в которой рассказал, что, по имеющимся у него данным, Хаддад был отравлен в ходе спецоперации «Моссада», вновь успешно отыгравшего и этот раунд противостояния. 
 

Александр Непомнящий