История о том, как отряд израильской военной разведки, застряв после боя в глубоком тылу врага, колесил на бронетранспортёре по ливанским дорогам, захватывал десятками в плен солдат противника и учил их евреев любить, а потом вырвался вместе с заложниками из этого котла, могла бы стать основой для кассового боевика. Дополнительный колорит этой истории придает то, что ее герой один в один похож на Жан-Поля Бельмондо.

Эта история почти полувековой давности о группе израильских солдат, заблудившихся в Ливане, куда больше напоминает сюжет лихо закрученной французской комедии, нежели реальный случай. Признаться, давным-давно, впервые услышав эту историю от старого знакомого, оказавшегося одним из ее непосредственных участников, я посчитал его рассказ забавной солдатской байкой, преувеличивающей дерзость и везучесть израильской армии. И лишь много лет спустя, когда израильский журналист Йоси Нехемиас опубликовал подробности этого приключения, выяснилось, что всё это правда.

Двухдневная израильская военная операция «Растянутый котел-4», проходившая в Южном Ливане во второй половине сентября 1972 года, стала ответом не серию атак палестинских террористов на ливанской границе и за рубежом, в частности – на захват в заложники и убийство израильских спортсменов по время Олимпиады в Мюнхене в начале сентября.

К тому времени между рекой Литани, протекающей по югу Ливана, и израильской границей обосновалось несколько сотен арабских террористов из десятка различных организаций, в основном, левого, социалистического толка. И 16 сентября 1972 года полторы тысячи израильских солдат на танках и бронетранспортёрах с участием артиллерии и под прикрытием авиации вошли в Южный Ливан. В результате было разгромлено 12 баз террористов, уничтожено до полусотни боевиков и ещё более двух десятков захвачено в плен вместе с огромным количеством оружия.

Бывший десантник, а теперь командир группы следователей военной разведки лейтенант Шауль Гилади вместе со своим отрядом был присоединён к спецподразделению «Эгоз», чтобы непосредственно в ходе боя обеспечивать бойцов разведывательной информацией, полученной от захваченных в плен террористов. Когда же сражение закончилось, оставшиеся террористы бежали на север за реку Литани, а израильские войска отступили на юг, покинув ливанскую территорию, лейтенант Гилади неожиданно обнаружил, что его бронетранспортёр с восемью солдатами и тремя пленными террористами, связанными и сваленными на дно машины, попросту забыли на окраине ливанской деревни Джавайя, что к востоку от Тира. Рация в бронетранспортёре как назло сломалась, поэтому приказ об отступлении они попросту не получили. В суматохе боя и последующего отхода об отряде Гилади израильтяне, похоже, просто забыли. Никто даже не поднял тревоги. И в результате Гилади вместе с отрядом разведки и плененными террористами оказался без карты и средств связи с подходящим к концу топливом в глубоком тылу врага.

Гилади знал, что лагерь израильских сил расположен на юге, возле пограничного ливанского города Бинт-Джабейль. Туда и решил он направить свой броневик. «Наш бронетранспортёр одиноко проехал через деревню, повсюду виднелись следы недавно закончившегося боя, – вспоминал потом Гилади. – На выезде из деревни тоже царило безмолвие. Там начиналось сразу несколько дорог, но куда сворачивать – я понятия не имел. Поэтому решил просто двигаться вдоль оставленных гусеницами танков следов. Мы проехали около полутора километров, когда водитель сообщил, что топливо заканчивается и мы скоро остановимся. Вдобавок стартер тоже не работал – каждый раз, чтобы завести бронетранспортёр, его приходилось толкать. Я боялся, что мы застрянем».

Тут неожиданно на дороге появился местный житель, который в ответ на вопрос: «Где Бинт-Джабейль?» неопределённо махнул рукой в какую-то сторону. Бронетранспортёр двинулся туда и вскоре столкнулся нос к носу с дулом ливанского броневика. «Всё произошло буквально в считанные секунды, у меня даже не было времени думать: мы с командиром броневика смотрели друг другу прямо в глаза, – рассказывал Гилади. – Я приказал солдатам не открывать огонь и сделал ливанцу знак – не стреляй. Он ответил мне тем же. И тут метрах в ста от нас я заметил ещё два ливанских танка. Меня бросило в дрожь, а сердце оборвалось. Один из солдат в бронетранспортёре громко сказал: “Мы попались”. Возможности сражаться у нас не было. Бежать – тоже, они бы стали стрелять. Но я решил, что и в плен мы не сдадимся!»

Субботнее солнце медленно клонилось к закату. Никто не спешил первым стрелять. Наконец командир ливанского броневика неспешно слез с машины, подошёл к израильскому бронетранспортёру и громко сказал:
– Вы взяты в плен!
В этот момент лейтенант Гилади, увидев, что ливанский офицер, никак не ожидавший появления израильтян, безоружен, навёл на него свой «узи» и по-арабски сообщил:
– А теперь ты взят в плен!
– Это нечестно, не по-джентльменски! – запротестовал ливанец.
И Гилади понял, что ситуация качественно изменилась в его пользу.
После непродолжительной, но бурной ближневосточной словесной перепалки стороны пришли к заключению, что никто никого в плен не берет. Ливанцы проводят отряд Гилади до расположения основных израильских сил, а до тех пор ливанский офицер вместе с тремя солдатами погостят в израильском бронетранспортёре.

«Мы двинулись вперёд. Ливанцы, стоявшие в бронетранспортёре перед нами с поднятыми руками, время от времени падали, поскольку держаться им было не за что. При этом каждый раз они валились на лежащих внизу пленных террористов. Так мы и ехали, – вспоминал Гилади. – Затем на обочине дороги мы увидели троих – оказалось, что это террористы с ручными гранатами, пришлось и их тоже взять в плен. Всё бы хорошо, если бы не заканчивающееся в баке топливо. И вдруг километра через два показалась заправка. Ещё там было кафе и стоящий рядом с ним ливанский армейский джип. Как раз в тот момент, когда мы подрулили, вышло с десяток вооружённых ливанских солдат. Мы навели на них “узи”, держа одновременно на мушке и плененных террористов, и ливанских солдат в нашем бронетранспортёре. Я выскочил и обыскал солдат, после чего мы усадили их в стороне от заправки и залили литров сто топлива. Закончив, один из моих солдат достал 5 израильских лир и протянул хозяину заправки.

Выяснилось, что поблизости от заправки у ливанцев была небольшая военная база. Оттуда внезапно выехал джип в направлении заправки, и сидящие в нем ливанцы даже не успели сообразить, что происходит, как тоже оказались разоружены и пленены. Перед отъездом мы провели для них урок сионистского воспитания, объяснив, что приехали сюда воевать не с ними, а с террористами, которые наши общие враги. Заложникам сказали, что если они будут вести себя хорошо, то вернутся с миром к своим семьям.

Мы собрали всё оружие и двинулись дальше. Оба джипа я решил взять с собой: один поехал перед бронетранспортёром, другой – позади. Водителей джипов мы тоже взяли с собой. Я сидел в первом джипе рядом с водителем, наведя на него “узи”. Сзади сел мой солдат с одним из ливанцев. В замыкающем джипе ливанский водитель сидел один, а мой боец из бронетранспортёра держал его на прицеле лёгкого пулемёта. На одном из поворотов водитель сообщил мне, что впереди, метрах в двухстах – армейский КПП. Я остановил наш караван и отправил ливанского солдата сообщить своим друзьям, что один израильский бронетранспортёр с ливанцами хочет тут проехать, и смерть шестерых пленных будет на их совести, если они откажутся пропустить. Вскоре ливанец вернулся и сказал, что всё в порядке.

Мы медленно двинулись через КПП. Восемь ливанских солдат держали нас на прицеле. Я подозвал их офицера. Сначала никто не откликнулся, но затем я вышел из джипа и снова подозвал их начальника. Из будки с оружием в руках вышел их командир. Я было подумал, что это полковник, но потом оказалось – просто капитан. Я сказал ему, что у меня пленные, и потребовал от него дать приказ всем ливанским силам по дороге к границе, чтобы нам открыли коридор. Я сказал, что буду ждать ответ не больше пяти минут. Он ушёл связываться и вскоре вернулся, сообщив, что обо всём договорился.

Тут я заметил у ливанского офицера рацию, и меня осенило. Я забрал её, перевёл на нашу частоту и начал подавать позывные. Кто-то мне ответил, и я объяснил, кто я, что случилось и где нахожусь – возле деревни Султания. И спросил, куда мне двигаться? Мне сказали… подождать… именно сейчас, когда мы так стремились скорее уехать! Через несколько минут нам всё же сообщили, куда двигаться и передали, что высылают навстречу группу.

Уже начинало смеркаться, когда я дал ливанскому офицеру слово чести, что освобожу всех пленных, и мы поехали. Садясь в джип, я прихватил рацию с собой. Ливанец было уцепился за другую рукоятку аппарата – мол, не отдам, – но я сказал ему, что тогда он тоже вместе с рацией поедет со мной. Он тут же отступил. Включив все фары, мы двинулись вперёд. По дороге нам попались ещё два ливанских танка. Оба по нам не стреляли. Наконец мы добрались до двигавшегося навстречу израильского конвоя. Было восемь часов вечера».

***

Несмотря на обещание, данное Гилади в самом начале, ливанцев освободили не сразу. Уж слишком невероятным показался рассказ израильтян военным следователям. Однако, перепроверив историю и убедившись в правдивости всех её подробностей, командующий израильскими силами отдал приказ: пленных отпустить.
– Возможно, мой парень и не был джентльменом, – сказал он на прощанье ливанцам, – но его слово – это слово!
Министр обороны Моше Даян, услышав об этой удивительной истории, пожелал лично узнать все подробности у Гилади и даже съездил к нему в гости. И вскоре лейтенант Гилади был награждён Знаком отличия начальника генштаба, а затем и медалью «За отвагу» – второй по значимости военной наградой Израиля.

Четыре года спустя, проходя резервистскую службу на ливанской границе, Гилади получил личное приглашение от своего «знакомца» из Ливана, офицера с КПП, предложившего снова встретиться. К тому времени ливанский офицер уже занимал высокий пост в командовании приграничного района. Немало знаменитого арака, анисовой водки из Захле, что в ливанской долине Бекаа, было выпито на этой встрече.
– Скажи мне всё-таки наконец, – обратился Гилади к товарищу, – как же так получилось, что вы по нам в итоге даже ни одного выстрела не сделали?!
– Когда ты офицер маленькой армии в маленькой стране, у которой в соседях государство с такой сильной армией, как израильская, ты не будешь торопиться открывать огонь, даже если перед тобой всего лишь один-единственный бронетранспортёр, вооружённый громкоговорителем, и перепуганный израильский офицер.

Александр Непомнящий

источник