Не быть равнодушными

Лея Алон (Гринберг), Иерусалим

Знакомьтесь: Лея Цемель – израильский адвокат, представляющий в суде интересы арабов-террористов. Впрочем, террористами называем их мы. В глазах адвоката-еврейки они борцы за освобождение своей земли. Нет, я не утрирую. Всё именно так. Её представил в своей программе журналист Шарон Галь после гибели сержанта Альмога Шилони. 

Сегодня я лишь восстанавливаю картину того, что произошло в начале ноября прошлого года в Тель-Авиве. 18-летний террорист из Шхема подкрался сзади – они всегда подкрадываются сзади, эти убийцы, – и нанёс ножевой удар сержанту Альмогу Шилони, который в этот момент разговаривал с братом по телефону. Ранение оказалось смертельным... 

За день до этого была убита арабом из окрестностей Хеврона жительница Ткоа Далия Лемкус. Не знаю, будет ли защищать его Лея Цемель, но убийцу Альмога она защищает. На вопрос журналиста, есть ли у неё красная черта в выборе подзащитных, она без колебаний и с гордостью ответила: «Поселенцев, конечно же, я представлять не буду». 

Журналист не скрывал своих чувств, да и было бы удивительно, если бы он реагировал иначе. На его слова «подлый убийца» Цемель отреагировала мгновенно, не скрывая возмущения: «Он не убийца». Израильский солдат в её глазах, как и в глазах убившего его араба, олицетворял «кибуш» – захват чужой земли. «Убийство солдата в твоих глазах легитимно?» – спросил журналист. 

«Я не сказала, что оно легитимно, но не убил же он беременную женщину». 

«Ну а как насчёт убийства в синагоге во время молитвы? Ты бы тоже взялась защищать убийц? – спросил журналист. – И на какой основе ты бы строила свою защиту?» 

На лице Цемель появилось почти философское выражение. Какую-то долю секунды она молчала. «Для их защиты, – ответила она, – мне бы потребовалась более широкая перспектива. Речь может идти о конфликте между двумя народами». 

Адвокат Лея Цемель. Фото: Carlos Pérez Cruz

Не знаю, было бы мне её лицо так же отвратительно или оно стало мне отвратительно после сказанных ею слов? Но сегодня я уже не могу отделить эту даму от её взглядов. Вот уже несколько дней я нахожусь под впечатлением интервью. Вижу это лицо, словно высеченное из грубого камня, написанные на нём самолюбование, самоуверенность и наглость, с которой она держится и говорит. 

Конечно же, иерусалимский адвокат Лея Цемель не предполагала, какой поток проклятий обрушится в её адрес, с каким чувством презрения заговорят о ней люди. Среди множества отзывов не было ни одного, который хоть как-то пытался оправдать её. Процитирую кое-что из этого клокочущего потока негодования. 

«Она не еврейка. Это "эрев рав". – «Сброд». 
Написавший эти слова никак не мог допустить, что человек с еврейской душой способен так относиться к убийцам своего народа. 
«Всегда пытался представить, как выглядит сатана, теперь увидел». 
«Шарон Галь, ты делаешь святое дело, показывая истинное лицо израильских левых. Продолжай и дальше». 

Журналист Шарон Галь. Фото: Michael Plotzek/ israelnationalnews.com/

 

К сожалению, Шарон Галь ушёл в политику, присоединившись в период подготовки к выборам к партии «Наш дом Израиль», близкой его политическим взглядам. Для тех, кто знал его, кто умеет оценить журналистское мужество и честность, это большая потеря. 

Задержусь на отзыве Галя Нахума: «Я принадлежу к левому лагерю. И моя позиция очень непримирима по отношению к израильскому обществу. Но говорю вам с открытым сердцем, что эта глупая женщина не представляет и половину, извините, совершенно не представляет левых... Из-за таких мерзких людей, готовых за чек продать свою мать, на левых смотрят как на психически больных... Конечно, и среди нас есть небольшая группа ненормальных...». 

Только чувством стыда можно объяснить эти колебания, когда он пишет о том, какую часть левого лагеря представляет Лея Цемель: «не представляет и половину», и тут же – «совершенно не представляет», и в конце – «Конечно, и среди нас есть небольшая группа ненормальных»... 

Не намерена разбирать, какую часть левого лагеря представляет адвокат, защищающий убийц своих еврейских соотечественников. Для меня это лишь повод понять, как в стране, родившейся после Катастрофы, когда у гонимого во всём мире еврея не было бóльшей мечты, чем возможность обрести свой национальный дом, появились люди с подобными взглядами. Если бы Лея Цемель чувствовала себя в одиночестве, вряд ли бы публично и с таким достоинством она объявляла о своих взглядах. Спиной своей она ощущала поддержку. Конечно же, Цемель хорошо знала, что не одинока…

А я вдруг перенеслась мысленно в теперь уже далёкое время. Окончилась война Судного дня и поначалу робко, потом всё громче и громче заявило о себе движение «Гуш Эмуним». Началась борьба за заселение земель. Именно тогда наметились первые серьёзные разногласия в израильском обществе. Возвращаюсь сегодня к давнему спору, в котором прозвучали голоса идеологов правого и левого лагерей. 

Только несколько выдержек. Ханан Порат, з”л, один из основателей «Гуш Эмуним»: «…Я не знаю, почему я пришёл сюда. Авраам ничего об этом не говорил. Но я, как перелётная птица, которая сама не знает, куда и почему её тянет. Как перелётная птица, я возвращаюсь в гнездо. Некая сила заставляет меня подняться на гору, спуститься в долину и сказать: "Я здесь!"». 

Всю свою жизнь Ханан оставался верен себе. В памяти каждого, кто так или иначе соприкоснулся с этим человеком, его образ несёт свет высокой еврейской духовности…

И ещё одно высказывание, ныне покойного профессора Иерусалимского университета Иешаягу Лейбовича. Он первый назвал армию Израиля и её солдат иудо-нацистами, а «Гуш Эмуним» – фашистским движением. 

«Сущность всякого фашизма, – пояснял он, – состоит в том, что некая чисто человеческая цель или ценность объявляется высшей ценностью. Для итальянских фашистов такой ценностью было государство, для немецких – народ, для «Гуш Эмуним» – это земля Эрец-Исраэль». 

С такой же неколебимой уверенностью Лейбович предсказывал: «Я абсолютно уверен, что после краха этого мессианского безумия, – а он наступит весьма скоро, едва только Вашингтон прикажет нам уйти с территорий, – люди «Гуш Эмуним» будут первыми «йордим» (покидающими страну), ибо тотчас потеряют интерес "к маленькому, бедному" еврейскому государству». («Сион», № 16, 1976 год). 

Хочу заметить, что озлобился и потерял интерес к собственному государству ученик Иешаягу Лейбовича, который всегда очень гордился своим учителем, и, очевидно, продолжает гордиться им и сегодня, но уже за границей своей «маленькой, бедной» страны. Авраам Бург, бывший председатель Кнессета и бывший глава Еврейского агентства (Сохнут), исчерпав своё красноречие в «Шалом ахшав» и в партии «Авода» (ныне «Махане ха-Циони» – «Сионистский лагерь») и не добившись мира, провозгласил себя гражданином Вселенной и покинул Израиль. Он живёт во Франции, а об Израиле в своей книге «Победить Гитлера» пишет: «Определение Израиля как еврейского государства – ключ к его погибели. Еврейское государство – это взрывчатка, динамит». Впрочем, это ещё не полный «диагноз». И вот его продолжение: «Мы уже умерли, но ещё не знаем об этом». 

«Француз» Бург не называет наших солдат «иудо-нацистами», подобно своему учителю, но обращает внимание «на центральное место милитаризма в нашей самоидентификации», сравнивает отношение израильского общества к арабам с отношением Германии к евреям в пору нацизма. Ну разве не верный ученик своего учителя? 

Не могу не вспомнить поездку А.Бурга в субботу на встречу с партией «Хадаш», членом которой он теперь является. Еврей с кипой на голове объяснил субботнюю встречу со своими политическими партнёрами по арабской партии как «пикуах нефеш» (спасение жизни). Он придаёт ей значимость, равную спасению человеческой жизни. Оказывается всё, что он делал и продолжает делать – во имя спасении ближнего. Непонятно только, кто ему сегодня ближе: евреи или арабы? 

Вот какие пышные всходы дали однажды брошенные в землю семена… Далеко ли ушли от Иешаягу Лейбовича и Авраама Бурга адвокат Лея Цемель или Мейрав Михаэли, которая тоже считает нашу армию оккупационной? 

Думаю, что партии «Авода», переименованной в «Сионистский лагерь», повезло, что Авраам Бург вышел из её рядов. Для партии, в имени которой стоит гордое напоминание о Сионе, достаточно Мейрав Михаэли. Но нельзя забыть и Став Шапир, усматривающую в «ха-Тикве» расистский гимн, и Йоси Йона, приравнивающего День памяти жертв Катастрофы европейского еврейства к «Накбе» - дню траура, провозглашенному палестинцами в связи с созданием нашего государства. 

Прочла недавно письмо учеников иерусалимской Школы искусств. Его подписали 53 человека. И вот его содержание: 

«Израильская армия является главным инструментом системы подавления прав палестинского народа на оккупированных территориях, а также участвует в репрессиях против нееврейского населения на территориях государства Израиль». 

И потому они, эти молодые люди, призывают своих сверстников отказаться от службы в израильской армии. Эту миротворческую акцию они проводили в аэропорту им. Бен-Гуриона. 

Наверное, и у них есть свой «гуру», который на уроках еврейской традиции, истории и обществоведения учит их тому, чему учил своих учеников Адам Верте, преподаватель ОРТа в Кирьят-Тивоне, гордо заявлявший на уроках, что он крайне левый, и ему было бы стыдно служить в нашей лишённой морали армии. Возможно, его уроки, полные ненависти к своей собственной стране и её армии, продолжались бы и дальше, если бы не письмо Сапир Севах, которая нашла в себе мужество выступить против своего учителя и написала письмо на имя министра просвещения. После чего стала известна правда об уроках, воспитывавших молодых людей в духе Адама Верте. 

Помню, какое испытала потрясение, когда впервые увидела израильтян, стоящих плечом к плечу с арабами под палестинским флагом. Солдаты стаскивали с холмов поселенцев и тех, кто пришёл поддержать их. Шла борьба за одно из поселений в Иудее. И было ещё так далеко до разрушения Гуш-Катифа и изгнания евреев из своих домов... 

Тогда мы лишь приближались к Осло. Звучали песни о мире. Но скоро, очень скоро их заглушили взрывы автобусов, стоны раненных и Кадиш по убитым. У наших «партнёров» теперь было оружие. Мы вернули загнивающие банды Арафата из Туниса, вооружили их, и они тут же обернули оружие против нас. Вот тогда, при поддержке наших миролюбцев, они обрели уверенность и силу, чтобы убивать нас…

Сегодня история нашего возвращения на свою землю переписывается заново. Трудно представить, что тогда, когда было провозглашено еврейское государство, у кого-то родилось сомнение в нашем праве на эту землю, кто-то посмел сказать слово «захватчики». Эта страна в глазах всех была единственным убежищем, единственной мечтой, куда вело еврея его сердце. Когда и как появились у нас леи цемели, мейравы михаэли и им подобные, усматривающие в своём народе захватчиков чужой земли, а в нашей армии - не защитников страны, а захватчиков? 

Не могу не обратиться к книге Шмуэля Каца «Земля раздора». Её должны были изучать в еврейских школах, с неё должны были начинать уроки обществоведения, воспитывающие в молодом поколении знание своей истории и чувство гражданственности. 

«…Я хотел рассказать общественности, и прежде всего израильской, о связи, подобно которой не было в истории других народов, связи между народом Израиля и Эрец-Исраэль; показать, какое значение имела эта связь в течение двух тысяч лет, прошедших с тех пор, как мы были изгнаны с этой земли (в сознании многих укоренилось, что мы вообще здесь не жили). Об этом удивительном упущении самих евреев писал английский историк и христианский теолог Джеймс Паркс. («Чья это страна?», Лондон, 1970): 
«Настоящий имущественно правовой вексель (еврейского народа на Эрец-Исраэль) – сила стойкости тех евреев, которые вопреки противодействию, жили в стране все эти века. Эта главная история не нашла места в сионистской пропаганде. …Такое упущение позволило врагам сионизма создать лживую картину злодейских замыслов еврейского народа, пытающегося предъявить требования двух тысячелетней давности». 

Многое изменилось в стране за последние десятилетия. Побывав в Израиле после Шестидневной войны и увидев молодую, уверенную в себе страну, Сол Беллоу написал: 

«Нет равнодушных в Сионе. Победив в войне, молодая страна обрела в себе уверенность и силу. До войны было тяжёлое чувство одиночества и неуверенности перед лицом арабской угрозы". С тех пор стратегически Израиль стал сильнее, зато изменился моральный климат, общий дух страны. Интересно, что сказал бы о нас сегодня тот же Сол Беллоу? Тогда мы пели гимны Иерусалиму, целиком вернувшемуся к нам. Сегодня среди нас немало таких, которые требуют «Иерусалим – двум народам!» 

Одно несомненно: мы стоим на перекрёстке истории. Мы решаем, какой быть нашей стране. Самой судьбой нам не дано быть равнодушными. Ибо если не ты за себя, то кто за тебя? 

Когда у Голды Меир, западный журналист спросил, что она готова отдать в обмен на мир, она отреагировала удивлённо: «Как что? Разумеется, тоже мир. Что же я должна ещё дать? Разве мой мир обладает меньшей ценностью, чем их?» 

Сегодня партия, которую она некогда представляла, изменила свои приоритеты. Но чтобы скрыть эту правду, она спряталась за именем «Сионистский лагерь». 

«Сион» предполагает неразделимую вечную связь народа Израиля с землёй Эрец-Исраэль, а это никак не отвечает сути партии, скорее противоположно ей. Сторонники мира не раз утверждали, что мир заключают с врагом. Да, но при этом не забывают, что он враг, что на его совести убийства невинных людей, готовность убивать постоянно. Можно ли забыть об этом и перевести врага в друга, пожимать ему руку, целоваться с ним и приглашать за свой стол? В своей Нобелевской речи вспомнил Шай Агнон об одном из давних иерусалимских обычаев: «Сказано в Гмаре, что благочестивые жители Иерусалима садились за общий стол лишь с теми, кого знали». Сегодня иное правило гостеприимства и ему есть своё объяснение. Оно называется стремлением к миру. Оно, это стремление к миру, вне критики. Ради него отбрасываются нормальная логика и память, которая о многом могла бы напомнить, многому научить. 

Сказал пророк Иехезкиэль: «И задуманному вами не бывать, тому, что вы говорите – станем, как племена других стран». 

Не дано нам быть как все народы. Эту истину не все принимают сегодня, как не принимали и раньше. И пророки прошлого не всех убеждают. Разве нет у нас пророков в своём отечестве? Вот только если истинное пророчество оказалось верным спустя более двух тысяч лет, и предсказало нам и Катастрофу, и Возвращение, то сегодняшние пророки оказались лжецами. А мы, доверившись им, вместо восходящей зари над Новым Ближним Востоком, увидели кровавое зарево. 

О противоречии в нашем народе не раз писал Зеэв Жаботинский. Со свойственной ему точностью он рисует образ еврея, которого называет «Господин назло»: 

«Вспомните любую из освободительных войн, которую вели евреи. Всегда находились такие, которые воевали на стороне врагов. И в войне Маккавеев, и в Иудейской войне. Иерусалим осаждён. Это последний оплот еврейской независимости, но и в самом Иерусалиме есть бастион, в котором засели евреи, сторонники врага. <…>

"Жабы" – называют у нас людей, у которых ненависть к Мордехаю перерастает в любовь к Аману и которых хлебом не корми, дай напакостить своему народу. 

Осмотритесь - и вы их повсюду увидите. Возможно, ныне их развелось более чем когда-либо». 

Статья Жаботинского «Господин назло» датирована 1932 годом. 

Время не властно над нашим характером. Речь идёт о концепции, о неприязни к своему народу, неприятии его духовной миссии, его пути в мире, его сути. 
И в этом истинная основа нашего конфликта. 
В прошлом и настоящем…