Автор: Роман Янушевский

Каждый теракт — это потрясение. Но некоторые теракты чудовищны вдвойне. Один из них произошел на днях в иерусалимской синагоге "Кехилат Бней-Тора", когда во время утренней молитвы туда ворвались двое арабов, вооруженных пистолетами, топорами и тесаками, и принялись убивать молящихся евреев.

Сам факт нападения на место молитвы, находящееся в сердце еврейской части Иерусалима и вдалеке от арабских районов, является объявлением религиозной войны.

Вскоре после сообщения о кровавой бойне в синагоге в соцсетях тут и там стало мелькать имя религиозного еврея Баруха Гольдштейна, расстрелявшего молящихся мусульман в Пещере Праотцев в феврале 1994 года.

Хеврон, Пещера Праотцев

С конца 1993 года — после подписания соглашений в Осло — палестинцы начали совершать нападения на израильтян. В терактах погибли несколько евреев в Хевроне и Кирьят-Арбе, включая друга Гольдштейна, Мордехая Лапида.

Лапида, отца 15 детей, вместе с сыном Шаломом расстреляли в автомобиле террористы. Баруха Гольдштейна вызвали как врача, чтобы помочь раненым, но те получили смертельные ранения, и спасти их было невозможно. Друг скончался на руках у Гольдштейна. Это произошло 6 декабря 1993 года.

Дата важна для понимания состояния американского репатрианта. К тому же в целом в обществе сложилась тяжелая атмосфера из-за обилия терактов, последовавших после подписания соглашения о создании Палестинской автономии.

Хеврон, Пещера Праотцев

По свидетельству многих еврейских жителей Хеврона и Кирьят-Арбы, накануне Пурима в хевронских мечетях распространялись призывы к массовой резне евреев. На стенах домов клеились листовки на арабском языке, призывающие местных жителей запасаться продуктами, так как после бойни будет введен комендантский час. Косые и недобрые взгляды соседей дополняли картину. Арабы предвкушали нападение.

В израильской армии прекрасно знали о готовящемся нападении. Единственное, что сделали — высокопоставленный офицер встретился с членами городского совета Кирьят-Арбы. Он предупредил Гольдштейна, чтобы клиника в ближайшие дни оставалась открытой, несмотря на праздники, и была готова к приему большого числа пациентов. Армия не собиралась защищать евреев города.

Накануне Пурима во время полуденной молитвы минха в зал Пещеры Праотцев, где молились евреи, ворвалась толпа арабов с криками "йитбах аль-еуд", "режь евреев". Гольдштейн обратился к присутствовавшему тут израильскому офицеру с требованием положить конец такому безобразию. Тот же лишь пожал плечами и вышел из здания. Со словами "Я больше не могу этого вынести" Барух Гольдштейн вышел из зала молитвы…

Хеврон, Пещера Праотцев

Рано утром 25 февраля 1994 года, в этот день праздновался Пурим — вот ведь ирония судьбы, это праздник чудесного спасения еврейского народа от уничтожения — Барух Гольдштейн в форме офицера-резервиста вошел в зал Пещеры Праотцев, где молились мусульмане, и открыл по ним огонь. Было утро, предшествующее Рамадану, и в зале находились сотни молящихся.

Гольдштейн убил 29 арабов и ранил еще 150. Когда автомат заклинило, к нему подскочили с огнетушителем, и выбили оружие из его рук. Затем Гольдштейна линчевали.

Хеврон, Пещера Праотцев

Немедленно в Хевроне, который мусульмане называют Аль-Халиль, начались волнения среди палестинцев. Из-за них в последующие несколько дней погибли 25 палестинцев и пятеро израильтян. В городе все-таки ввели комендантский час из-за бойни, но вовсе не такой, на какую рассчитывали палестинцы.

Когда из мечети выносились тела, под молельными коврами нашли много холодного оружия, заготовленного для нападения на евреев. Таким образом, нападение Баруха Гольдштейна на молящихся мусульман стало предупреждающей атакой. Ненамного опередив готовящееся массовое убийство, Гольдштейн принес себя в жертву, чтобы не погибли его друзья и близкие. И во многом ему это удалось.

Хеврон, Пещера Праотцев

Разумеется, сам по себе акт расстрела молящихся людей, особенно вырванный из контекста, осудили практически все лидеры. А правым силам в Израиле его нередко припоминают и ставят в вину — сразу же после убийства премьер-министра Рабина, тоже совершенного правым активистом.

Можно по-разному относиться к поступку Гольдштейна. Вероятно, были и другие способы предотвратить резню. Или не было. Сейчас остается лишь гадать.

Хеврон, Пещера Праотцев

Теракт

А теперь рассмотрим теракт в иерусалимской синагоге "Бней-Тора", тоже совершенный рано утром.

Нападению на синагогу предшествовала массированная подстрекательская кампания, проводимая ХАМАСом, проигравшим в последнем противостоянии с Израилем и оказавшимся в изоляции. Эта организация укрепила свои позиции в арабских кварталах Иерусалима. Если три-четыре года назад там больше симпатизировали ФАТХу, то теперь кругом висят зеленые флаги ХАМАСа. Исламисты из Газы пытаются раскачать ситуацию в Иудее, Самарии и особенно в Восточном Иерусалиме.

Для этого массированная пропаганда выливается на местных арабов. Им рассказывают о том, что евреи хотят потихоньку изменить статус-кво на Храмовой горе в свою пользу, чтобы затем полностью отнять ее у мусульман. Право евреев на это святое место отрицается изначально. Им говорят, что водитель автобусного кооператива "Эгед" не повесился, а его убили.

Но фактами арабов переубедить тяжело. Теории заговора для них традиционно более убедительны. Убедительны настолько, что палестинский медик, приглашенный для того, чтобы принять участие в патологической экспертизе, стал единственным, кто заявил, что водителя убили, хотя на теле не было никаких следов борьбы. Как можно поверить, что он сам повесился — это в такое время? Значит, убили, а потом сделали вид, что покончил с собой.

ХАМАС никогда не гнушался использовать арабские трупы для пропаганды, записывая их на счет Израиля. Ну и здесь стало одним больше.

К тому же участившиеся в последние месяцы теракты вдохновляют колеблющихся — шахиды подают личный пример тем, кто за ними последует. В палестинском обществе происходит героизация шахидов. Каждый отдельный человек в нем мало что значит. А совершил теракт — сразу герой, получай славу. Родные гордятся тобой, а потом им заплатят солидную сумму за совершенный "подвиг". Хороший способ выделиться из толпы.

Тут еще карикатурист из Газы Бахаа Ясин рисует карикатуры, которые моментально разлетаются по социальным сетям. На них — арабские "герои" с тесаками, на автомобиле или мотоцикле. Евреи разбегаются от них и прячутся. А потом погибают. В общем, кругом подталкивание к убийству.

Беспорядки в иерусалимских кварталах участились. Молодежь бросает камни в полицию и пограничников. Те отвечают слезоточивым газом. В небе 24 часа в сутки висят аэростаты с видеокамерами, фиксирующими происходящее. Ситуация взрывоопасная.

В этой атмосфере ненависти и подстрекательства два двоюродных брата из восточноиерусалимского квартала Джабль-Мукабер идут мстить за "убитого" водителя "Эгеда" и защищать Аль-Аксу. Они — родственники террориста "Народного Фронта Освобождения Палестины" Джамаля Абу Джамаля, отсидевшего двадцать лет в тюрьме и освобожденного в декабре 2013 года в рамках "жеста доброй воли". Несколько недель назад Абу Джамаля снова взяли под стражу.

Теракт, совершенный Расаном Абу-Джамалем и Усаем Абу-Джамалем, не случаен. Для того чтобы совершить его, двоюродным братьям пришлось проехать на машине вглубь еврейского квартала Хар-Ноф. Они ждали, сгорая от нетерпения, в автомобиле, чтобы побольше людей зашло в синагогу. И лишь затем вытащили принесенные с собой пистолеты и тесаки. Печальный итог всем известен — пятеро погибших, включая полицейского, и восемь раненых.

Итого

У этих двух инцидентов — расстрела в мечети и резни в синагоге — много общего. Нападение в обоих случаях произошло рано утром во время молитвы в священном месте. Каждое из них повлекло за собой большое число жертв и стало потрясением. Оба они произошли в момент обострения ситуации, когда атмосфера была накаленной.

Но и различия очень существенные. Главным образом в мотивах. В Хевроне напал одиночка, руководствующийся, возможно, и чувством мести, но скорее пытающийся предотвратить другую, более серьезную трагедию. Люди в мечети в его понимании представляли угрозу, так как готовили нападение, что подтверждают обнаруженные ножи, заготовленные мусульманами заранее для убийства евреев.

Арабы руководствовались немного местью, но больше религиозными мотивами. Молящиеся в синагоге не представляли для них никакой опасности, так как были безоружны, да и не собирались ни на кого нападать.

Ну и напоследок — в целом еврейское общество не поощряет убийство, тогда как арабское в последнее время делает это всеми возможными способами, пестуя культ смерти и видя "героев" в убийцах безоружных евреев.

После теракта палестинцы раздавали конфеты и сладости на улицах случайным прохожим, как в самый большой праздник. Так эти два крайних примера наглядно демонстрируют разницу между менталитетами евреев-израильтян и арабов-мусульман. 

9tv.co.il