Давид Маркиш

В незапамятные времена в наших финиковых краях многие важные события можно было подвергнуть логическому осмыслению. Например, войны. Воевали не в разгар летней жары и не в зимнюю слякоть и грязь. Самым лучшим временем для войн считалась осень. А зимой сидели себе в шатрах и под дробь дождевых капель сочиняли интересные истории, послужившие основой для дальнейшей художественной литературы.

Нынче все сместилось, включая и погоду, и логику. Война с Сирией, по компетентному мнению наших военных руководителей, может вспыхнуть в любой день, в любой час – а ведь весна уже прошла, жаркое лето на пороге. Военная разведка не испытывает сомнений в том, что вражеские ракеты непременно просыплются на нашу голову; весь вопрос – когда они начнут падать? Мы тоже задаемся таким вопросом, в ответ на который можно лишь плечами пожать.

Много вопросов без ответов накопилось к концу нынешнего мая. Бывает же так: то все застывает, как желе, а то это же самое «все» приходит вдруг в лихорадочное движение, и вялая жизнь становится насыщенной и интригующей. Тут и ракеты, и Яир Лапид, и мальчик.

Этот «мальчик» вынырнул на поверхность событий после тринадцати лет совершенного забвения: ему сейчас пробило бы 23. Строго говоря, он не сам вынырнул – его подтолкнули наши пропагандисты, хуже которых в их ремесле, по определению Юрия Олеши, только «птица-секретарь в атласных панталонах и золотых очках». Эта птичка еще бездарней по части пропаганды.

Итак, этот мальчик, десяти лет, по имени Мухаммед а-Дура, во время второй интифады был застрелен нашими солдатами – несмотря на то, что его отец пытался прикрыть сына собственным телом. Действительно, ужасная история! Палестинский оператор отснял кошмарный ролик, французы показали его по своему Второму каналу ТВ, сюжет покатился по миру, мальчик а-Дура стал простреленным знаменем палестинской интифады, а «израильская военщина» была в очередной раз пригвождена к позорному столбу. Спустя недолгое время мальчик был забыт, а «израильскую военщину» пригвоздили к какому-то другому столбу.

И вот, через тринадцать лет выясняется, что съемка была «подстроена», из сюжета был удален финал, в котором мальчик шевелит головой и ногами и не думает умирать. Более того: некоторые наблюдатели выразили сомнение в том, что Мухаммед а-Дура приходится сыном человеку, защищавшему его своим телом от израильского огня. Подговорили мальчика, подговорили его защитника – и дело в шляпе! Тем более что пули, обнаруженные окрест, оказались не израильского «чекана».

Наши журналисты, наткнувшись на эти потрясающие новости, «сделали стойку». Израильские СМИ пришли в неистовое возбуждение: «А-Дура жив! А был ли мальчик? Мы оклеветаны!» Как будто мы в первый раз оклеветаны, и «воскрешение» мальчика а-Дуры поможет нам смыть засохшую грязь тринадцатилетней давности.

Я не знаю, жив ли «мальчик», умер ли, торгует ли петрушкой на рынке в Газе или снаряжает «пояс шахида», намереваясь взорваться в людном месте и погибнуть всерьез. Зато я знаю очень хорошо, что вся эта шумиха в наших СМИ, отодвинувшая на второй план куда более важные события, не принесет нам ничего хорошего. Но и плохого пока что не принесла, хотя еще и не вечер. Уже во всю пошли разговоры об эксгумации останков мальчика а-Дуры для проведения, по-видимому, анализа ДНК. Отец, или кто он там есть, согласен и поддерживает идею эксгумации. С этим отцом тоже не все благополучно: шрамы, которые он с готовностью демонстрирует как следы от пуль, попавших в него в день гибели мальчика а-Дуры, были им получены за два года до начала второй интифады и имеют медицинское происхождение. Тем не менее представительная международная Комиссия готова собраться в каком-нибудь хорошем месте, вроде Парижа или Лондона, и, ради установления истины, начать свой благородный труд под названием «А был ли мальчик?»

Можно не сомневаться, что мнения уважаемых членов Комиссии, как заведено при подобных обстоятельствах, разделятся, и если даже будет доказано, что роль отца сыграл постановщик телевизионного сюжета, а роль Мухаммеда а-Дуры – прохожий мальчишка, это ничуть не привлечет внимания мировой общественности и не склонит ее в нашу сторону. Ну, разве что усмехнется кто-нибудь, как проходному анекдоту… А вот если ДНК эксгумируемого Мухаммеда и его якобы отца окажутся идентичны – а в этом исследовательском поле случается немало чудес – нас ждет очередной наплыв неприятностей. И единственное, что нас сможет утешить в этом случае – это стойкая привычка не обращать на неприятности ни малейшего внимания. Так мы, в случае неблагоприятного поворота, и поступим – если нас не отвлекут от этой темы обещанные нам неприятельские ракеты, нацеленные на нас со всех сторон.

Куда важней истории с мальчиком а-Дура представляется мне высказывания лидера партии «Еш атид» Яира Лапида, сделанные им в ходе недавней поездки в США. Место было выбрано правильно: посыл молодого политика был услышан. Лапид заявил напрямую и без околичностей: да, в его намерения входит стать премьер-министром Израиля, хотя он с этим и не торопится. Это «не торопится» можно трактовать по-разному. На мой взгляд, Лапид подает сигнал: не стоит, дескать, волноваться, я не ставлю своей задачей развалить правительство, я дождусь очередных выборов – и выиграю их. И выиграет, если не совершит по пути к верховной власти фатальных ошибок. Оппоненты поглядывают на него с опаской: Лапид быстро и результативно усваивает уроки, и это говорит о нем как о перспективном политике.

В самое подходящее время и с предельной реалистичностью Лапид заявил, что «Иерусалим – идея, а не место», и что мы ни с кем не собираемся делить нашу столицу. Это ответственное заявление, как и то, что замораживание строительства в поселениях не должно носить ритуального характера. Строительство может быть продолжено в масштабах естественного прироста населения в том или ином поселении. И, вместе с тем, десятки тысяч поселенцев из отдаленных поселков должны будут покинуть свои жилища…

О самом себе Яир Лапид сказал с обезоруживающей откровенностью: «В бытность мою журналистом я думал, что у меня есть ответы на все вопросы. Теперь я понял, что ошибался».

У Лапида есть время, чтобы исправить эти ошибки.

«ЕВРЕЙСКОЕ СЛОВО», №20(623), 2013 г.