Мы ангела в себе растим со дня, когда увидим солнце. Он добр, честен… по первах, мы с ним почти не расстаёмся. Но, кто-то, верно шутки ради, со дня проступка, с первой лжи, Нам дарит демона чумного. С ним легче. Ним и дорожим… А с ним всегда казалось просто, А с ним – и горе – не беда. А он, реален, но невидим, Он - не "сейчас", но он - "всегда".. А он чужой для всех и всюду, А он чужой с самим собой. А он, как брошенный Приблуда Он раб, отверженный судьбой. Ему присущи брань и холод, Он, словом может погубить. В его руках бокал и молот: «Могу спасти. Могу убить. Поить по капле совершенством, Вливать в гортань нектар любви. Кормить невиданным блаженством, До стона, дрожи, до крови…" Случалось, день он полнил тьмою. И взгляд пророчил сущий Ад. Плясало пламя за спиною. И гнев, и боль... Да. Он был рад. И нет тепла, одни ожоги. Границой служит колкий прут. Удары с уст слетают с воем, меж пальцы зажат меткий кнут. Злосчастный день, седая полночь… И шар земной всё так же мал. Он блудный сын, он падший ангел. Он столько в жизни повидал. Он был светилом, был виденьем, Он был пороком, был грехом. Он был святыней, искупленьем, Не счесть всех лиц, что в нём одном… Хм… он являлся мне гонимым. Повесой, бравым болтуном, Сварливым скрягой, чутким мимом, Убийцей, праведным, вруном. И всякий облик не был чуждым, Уместно выбран четкий слог. Но быть СОБОЮ счел ненужным. Нет. Он старался. Но не смог…

Автор: не известен