Настроение сейчас - дождевое

Поплачь, когда щемит от неудач
И жизнь несётся мимо, словно вскачь…
Ты слёз своих отчаянных не прячь…
Ты сильная, но хоть разок поплачь…

Забудь… Врагов простишь когда-нибудь…
Но яд от колких слов в душе как ртуть…
Поплачь, но продолжай нелёгкий путь…
Не дай себе в проблемах утонуть…

Запри в душе отчаянье… Смотри,
Надежды свет мерцает там – внутри…
В ладошку счастья крошки собери…
И всем, кому желаешь, подари…

Держись!!! Ещё не так ломает жизнь,
Но ты на крыльях раненых кружись…
И сделать невозможное решись –
Из пропасти беды подняться ввысь!

Заметь… Ещё сильней ты будешь впредь.
И сердце от любви захочет петь…
Предательства по сердцу бьют как плеть,
Но жить всегда сложней, чем умереть…

Поплачь!!! Твой кипяток из глаз горяч…
И смотрит безысходность, как палач
На длинные пробелы неудач…
Ты душу облегчи… Молчи… Поплачь…


Ирина Самарина-Лабиринт

стихи о цветах
Стихи о цветах.

Владимир Солоухин

ЦВЕТЫ

Спросили про цветок любимый у меня.

Вы что, смеетесь?

Будто бы возможно

Из тысячи любимейших предметов

Назвать наилюбимейший предмет.



И вообще,

Задумывались вы

Над сущностью цветка?

Что за идея,

Какому (языком собранья говоря,

Писательского нашего собранья),

Скажите мне, какому содержанью

Придал художник форму василька?



Для нас, людей,— любовь,

А для травы иль дерева — цветенье.

То, что для нас

Томление в присутствии любимой.

Волненье от ее улыбки, взгляда

(Ожог на сердце от ее улыбки!),

Бессонница, свиданье, поцелуи,

Тоска, желанье, грусть и ликованье,

То, что для нас почти что крылья птицы,

То, что для нас перерастает в слово

И в музыку,

То у травы — цветок!

Толпа однообразна, как трава (или листва).

И жизнь, как луг весенний,— однотонна.

И вдруг

То тут, то там на ровном этом фоне

Любовь.

Цветы,

Ромашки, незабудки,

Кроваво-полыхающие маки.

Любовь — и та, что вовсе откровенна,

И та, что в тихом сумраке таится

(Допустим, ландыш).

И ночной фиалки

Таинственное пряное цветенье,

И крепкое до головокруженья

Роскошество магнолии в цвету.

Да, жизнь цветет, как луг,

Она уже красива.

Она ярка.

Она благоухает.

Она цветет... бывает пустоцветом

(О, иногда бывает пустоцветом!),

А иногда цветами материнства,

Но все равно цветет, цветет, цветет!



У трав иных цветенье каждый месяц.

У кактуса — единожды в столетье.

Чудовище. Колючка! Квазимодо!!

Как ждет, наверно, он своей поры,

Сладчайшего великого мгновенья,

Когда внутри раскрытого цветка

(Пылинка жизни упадет на пестик)

Завяжется пылинка новой жизни.

Цветы — любовь. А как любить любовь?



Да, как любить?

Но если непременно,

Но если с повседневной точки зренья

Вы все-таки меня спросить хотите,

Какой цветок я больше всех люблю,—

Пожалуй, назову я одуванчик.

А как же ландыш? Василек во ржи?

Черемухи душистое соцветье?

Кувшинка? Георгины? Белых лилий

Надводно-надзеркальное дрожанье?

И розы, наконец?



Постойте. Погодите.

Не рвите сердце. Я люблю, конечно,

Кувшинку, ландыш, синенький подснежник,

И клеверную розовую шапку,

И розовую «раковую шейку»,

И розу, и купальницу. Конечно...

Но чем-то

Мне одуванчик ближе всех цветов.



За то, во-первых, что вполне подобен солнцу.

Как будто солнце четко отразилось

В бесчисленных осколочках зеркальных,

Разбросанных по ласковой траве

(Как только солнце скроется за лесом,

Хоть бы один остался одуванчик

Раскрытым и цветущим — никогда!).

Но это к слову. Вовсе не за это

Люблю я скромный маленький цветок,

За то его люблю, что вечно жмется к людям,

Что он растет у самого порога,

У старенькой завалинки, у прясла

И самый первый тянется к ручонкам

Смеющегося радостно ребенка,

Впервые увидавшего цветок.



За то, что сам я сорок лет назад,

Когда пришла пора увидеть землю,

Когда пришла пора увидеть солнце,

Увидел не тюльпаны, не нарциссы,

Не ангельские глазки незабудок,

Не маков сатанинское горенье,

А одуванчик,

Полный жизни, солнца,

И горечи, и меда, и тепла,

И доброты к крестьянскому мальчишке.



Срывал я солнце голыми руками.

Легко сдувал пушистые головки.

И опускались легкие пушинки

На землю,

Чтобы снова расцвести.

Мой старый, добрый друг,

Наивный одуванчик...

1932

Я могу оставаться собой...
Ирина Самарина-Лабиринт
У кого-то намордник от Гуччи,
У кого-то лазурный прибой.
У меня же богатство покруче –
Я могу оставаться собой…
Кто-то мыслей своих же боится…
К каждой новости цены за ложь.
Голубь мира – священная птица.
Средь ворон ты её не найдёшь…

Кто-то хочет к кормушке во власти,
Кто-то стать олигарха рабой.
У меня же особое счастье –
Я могу оставаться собой…
За мычание в стаде оплата –
От которой у совести шок.
Люди есть, но полно дубликатов,
Кто собой оставаться не мог…

У кого-то икра вместо хлеба…
Вместо радости – крик воронья.
У меня синеглазое небо,
Дети, мама, любовь и семья…
Кто скопил под подушкой немного,
Тот познал и душевный покой…
А богатство моё – вера в Бога
И возможность остаться собой…

Вещи дорожают... Люди дешевеют...
Ирина Самарина-Лабиринт автор
Люди дешевеют, вещи дорожают…
Просто бездуховность в мире процветает.
Уточкою губы, «селфи» с голым задом…
Были бы финансы… Доброты не надо…

Мимо инвалидов и котов облезлых
Едет модный перец с фейсом бесполезным…
У него стабильность… Папа в депутатах
И диплом не хилый… Он учился в Штатах.

Кто-то за идею и семью воюет…
Кто-то из генштаба званьями торгует…
Звёзды на погонах за продажу пленных,
Но они дешевле слёз обыкновенных…

Горе-командиру вдруг «героя» дали,
Чтоб в котле и дальше те своих бросали…
Чтобы брат на брата за авто и дачу…
Кто в бою бесплатно – жизнь отдал на сдачу…

Продаются кресла, галстуки, портфели,
Новости в газетах и большие цели…
Отыщите совесть за вознагражденье.
Курс души обвален за одно мгновенье…

Ненависть затмила в людях состраданье.
Главная задача – просто выживанье…
То, за что боролись – оказалось бредом…
Как в войне с собою одержать победу?

Только смех детишек возвращает к Богу,
Ведь войною к миру не найти дорогу…
Небо смотрит сверху и от слёз седеет…
Вещи дорожают… Люди дешевеют…