"Сия жена просияет как солнце"

Есть женщины, способные вызывать к себе повышенный интерес в обществе, и  этот интерес не угасает даже  после их смерти.  Многие годы, а то и десятки  лет, следующие поколения все еще «перетирают» былое, судят да рядят на все лады события их жизни. Такой была Наталья Николаевна Пушкина, интерес к личности которой не угасает уже более двухсот лет. Такой осталась в истории и графиня Анна Алексеевна Орлова-Чесменская. 

Худ. Соколов. Графиня Анна Алексеевна Орлова-Чесменская

В чем же секрет этих женщин? Какая такая «изюминка» таится у них внутри, а, может быть, тайна, не дающая умолкнуть людской молве?

Такой «изюминкой» стала непохожесть этих женщин на окружающих. Они живут, совершая поступки и строя отношения с людьми по-особому, не приемлемым для остальных образом. И эти остальные «судят да рядят» о них до сей поры. Конечно, и присутствие в жизни этих женщин необыкновенных мужчин тоже «добавляет масла в огонь».

         Кто же такая графиня Анна Орлова-Чесменская? Чем она так удивила своих современников?

         Удивила  всей своей  жизнью, не похожей на  остальных.  Видано ли, имея баснословные богатства, самых блестящих  и знатных женихов,  вдруг оставляет все и ведет жизнь затворницы,  молится, ездит в монастыри, а многомиллионное состояние тратит на строительство церквей и возрождение монашеских обителей. Как тут не удивиться, а некоторым даже и  не возмутиться.  Когда до отмены крепостного права остается еще 30 лет, она вдруг отпускает на волю своих крестьян и дает им возможность выкупить землю.  Судьба позволяет ей жить в роскоши и есть на золоте, носить жемчуга, которых нет даже у царицы, богатые наряды, а она бросает свои дворцы и переезжает на мызу под Петербург, чтобы жить там уединенно в комнате, похожей на монашескую келью, и довольствуется самой простой пищей, носит, хоть и бархатные, но похожие на старушечьи темные платья. Да она просто возмутитель спокойствия, немой укор совести, живой пример праведной жизни, которую должны вести все, да не у каждого  хватает на это духовных сил. Вот и обсуждают жизнь графини в светских салонах на все лады.

            Но начнем по порядку. Как же росла графиня Анна, как воспитывалась, кто влиял на нее в жизни, кого любила она, кого почитала?

Мать Анны - графиня Евдокия Николаевна Орлова-Чесменская, урожденная Лопухина.

(Из книги «Русские портреты XVIII-XIXстолетия». Издание великого князя Николая Михайловича.

 В 5 томах. СПб, 1905-1909)

Отец Анны - граф Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский.

Портрет неизвестного художника.

Родилась Анна  в 1785 году.  Маменька ее – Евдокия  Николаевна Лопухина – умерла во вторых родах, когда Анне был всего годик. Ее воспитывал отец – граф Алексей Григорьевич Орлов-Чесменский. Он в ней души не чаял, это была его единственная и любимая дочь, его «Нинуша», как отец любовно звал Аннушку. Образование графиня получила отменное, знала три языка, хорошо пела, танцевала, была отличной наездницей. Отца своего  Анна очень любила  и была с ним неразлучна.  Граф Орлов-Чесменский  жил  на широкую ногу,  дом его всегда был полон гостей, а Анна слыла хлебосольной хозяйкой.  Уже в восьмилетнем возрасте девочка  была представлена императрице Екатерине II, и та сделала Анну своей фрейлиной, наградив  бриллиантовым шифром. Позднее Анна Орлова-Чесменская была фрейлиной императрицы Елизаветы Алексеевны (супруги Александра I), Марии Федоровны (супруги Павла I) , Александры Федоровны (супруги Николая I) и была награждена портретами их величеств, которые носила на груди.  

Портрет юной графини Анны с фрейлинским шифром на груди. Неизвестный художник.

Особой  ее гордостью был орден Святой Екатерины, он приравнивался к орденам  Св. Андрея Первозванного и Св. Александра Невского. То есть, она была обласкана царским двором, как многим придворным лишь мечталось.

Но умер отец, когда Анне было 22 года, и все в ее жизни изменилось. Нет, она по-прежнему  богата, даже больше, она теперь стала наследницей огромного состояния: недвижимость на 45 млн. рублей, бриллиантов на 20 миллионов, ежегодный доход – миллион рублей. К ней сватались именитые женихи,  но Анна не выбрала никого. Был один – молодой офицер Николай Михайлович Каменский. Похоже, он Анне нравился, но она  ему также отказала. Говорят, будто ее сводный брат Александр Чесменский внушал Анне, что женихам  нужно лишь ее богатство.

Покойная матушка Анны была очень благочестивой и верующей женщиной. Видимо, семена, посаженные в душе дочери ее матушкой, начали постепенно давать всходы, и блеск высшего света стал потихоньку меркнуть, а душа Анны стала искать чего-то другого, как многие души ищут, но находят только единицы.

      Поскольку меня давно интересует усадьба графа Владимира Григорьевича Орлова «Отрада», не могу не напомнить, что Анна частенько бывала в этом поместье своего дяди, проводя летом месяц от дня рождения до именин графа Владимира. Отец ее перед смертью просил брата присмотреть за Анной, а по возможности взять девушку под свое крыло.

Усадьба "Отрада" графа Владимира Григорьевича Орлова, дяди Анны. Фото 1995 года.

Но Анна решила остаться жить в своем доме, в привычной обстановке, а дядя,  В.Г.Орлов, ее часто навещал.  В  Отечественную войну 1812 года, когда пожар в Москве лишил многих людей их жилищ, он с семьей жил некоторое время в доме Анны, пока не отстроили его собственный на Большой Никитской улице.  Дом графини на Калужской заставе был  вдали от центра и не пострадал.

      В ту же войну  Анна очень беспокоилась, как бы враг не вошел в село Семеновское  с усадьбой ее дяди и усыпальницей Орловых, где покоился прах ее отца. Поэтому она просила графа Милорадовича, воевавшего в тех местах, не допустить французов в «Отраду» и  вручила  ему драгоценную саблю  – награду императрицы Екатерины II Алексею Григорьевичу Орлову за победу в Чесме. 

Церковь-усыпальница братьев Орловых, где покоился прах отца Анны, графа Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского. Фото 2013 года.

После войны 1812 года графиня Анна Алексеевна все еще вела светскую жизнь, давала роскошные балы, о которых писала пресса, как о чем-то, доселе не виданном и грандиозном: смаковали, сколько было гостей, на какой посуде едали, что пили, и сколько свечей было зажжено.

Графиня Анна Алексеевна вынуждена была выполнять свои светские и фрейлинские обязанности, которые ее все больше тяготили, и она стремилась к уединению.  Анна  искала себе духовного наставника.  Митрополит Серафим  указал графине на молодого архимандрита Фотия. В 1820 году произошло знакомство дочери Орлова-Чесменского с молодым монахом Фотием (Петром Спасским в миру). Эта встреча предопределила всю дальнейшую жизнь графини вплоть до ее кончины.

Об отношениях архимандрита Фотия и Анны написано много, а выдумано и того больше.  Многие не сумели избежать предвзятости, в том числе и А.С. Пушкин, написав всем известную скабрезную эпиграмму на графиню и архимандрита.

      В 1827 году Анна записывает в своем дневнике: «По кончине родителя моего, наложила я на себя обет перед Господом Богом, сделать в память  и во спасение душ представившихся родителей моих и рода моего значительное какое-либо богоугодное заведение.   Господь открыл мне случай исполнить оный над святою обителью – Новгородским  Юрьевым монастырем».

      Анна сама объясняет свой выбор дальнейшей жизни и наставника. Ей хотелось сделать доброе дело за упокой души родителей, и  она решила помочь в восстановлении пришедшего в упадок Юрьева монастыря. Архимандрит Фотий выбран духовником, так как был известен своей строгой монашеской жизнью.

      В течение 16 лет до самой смерти архимандрит был настоятелем монастыря и, не щадя сил, трудился над его восстановлением. Графиня Анна жертвовала на это свои деньги. Она не ограничилась только одним монастырем. Жертвовала она на многие обители и церкви. Ее имя знают на Святой Земле, на Святой горе Афон. Она была щедра. Кажется, где она проходила, везде оставляла свои пожертвования, список адресатов огромен.

Но Юрьев монастырь стал ей родным. Она даже купила неподалеку мызу «Уединение»  с двухэтажным домиком и жила там, выезжая в Петербург только по настоянию императрицы.

Мыза "Уединение" графини Анны Орловой-Чесменской. Современное фото из интернета.

Появления в свете со временем все больше ей были в тягость. Так в своем письме она писала Фотию: «Поверишь ли ты мне, отец мой, как звание, в котором теперь находится бедная Анна, ей тяжко и день ото дня становится тяжелее, и как жажду и алчу уединения, то одному только Господу известно: воистину иногда слезы радостные катятся, когда останусь одна, и когда меня никто не требует».

      Вот что записывает в своем дневнике Долли Фикельмон в 1834 году: «Весьма привлекательная для меня личность – графиня Анна Орлова. О ней с уверенностью можно сказать, что она не только осталась девственной, но и душа ее девственна, как у младенца.  Безмятежность, спокойствие ее кроткого и очаровательного лица разливают вокруг нее такую атмосферу благожелательности. Эта душа, целиком посвященная Богу, вносит в придворные салоны, где она вынуждена обитать, такую нежную терпимость, такую чарующую веселость, столь благородную и элегантную манеру держаться, озаряет всех такой чудесной улыбкой, что рядом с ней всегда чувствуешь себя покойно. Оказавшись возле этой женщины средь шума, гомона и блистательной придворной суеты, … я всегда говорю себе, что для нее уже давно свершилась молитва, с которой я так часто обращаюсь к Богу: «Господи, ниспошли в наши души покой, которого нам так не хватает на этом свете! Хотя графиня уже далеко не молода (Анне 49 лет), она обладает той вечной молодостью, что дарована только небесным душам».

      Анне приходилось все еще  выполнять свои фрейлинские обязанности,  но помыслы ее были уже обращены на Юрьевский монастырь.

      Стараниями архимандрита Фотия и его духовной дочери монастырь был восстановлен. Современники поражались: «Откуда берет такие чудеса отец Фотий? Новгородцы не так богаты, как их предки».  «Ваш приятель в Юрьеве, по описанию Вашему, чудеса делает. Я думаю, помогает ему во всем его благочестивая дочь духовная».                         

            Да, это было так. Но сам Фотий  не щадил себя, восстанавливая монастырь. О нем тоже много пишут до сих пор. Он оказался такой фигурой, которая не оставляет многих в покое. Иногда читаешь  и диву даешься, чего только не ставят ему в вину! Да, надо признать, что человек он неординарный. В Великий пост он питался только просфорами и водой, вне поста – жидкой простой кашицей, носил вериги, протершие кожу до костей. Возможно, поэтому  физическое здоровье его страдало, и многие попрекали его странностями поведения.  Но знавшие его прихожане считали Фотия святым, и, спустя десятилетия после его кончины, о нем сохранились самые отрадные воспоминания. «Имя Фотий произносилось прихожанами с каким-то благоговением. Во всем приходе не было ни одного поминания, подаваемого в церкви, в котором на первом месте не был бы записан архимандрит Фотий».   (И.Можайский. Сведения об архимандрите Фотии, собранные на месте его рождения. Исторический вестник.1888 г.)  

Архимандрит Фотий (Петр Спасский в миру)

Скончался архимандрит в 1833 году на 46 году жизни и похоронен  в Юрьевом монастыре. Там же, спустя десять лет, была упокоена и графиня Анна Орлова-Чесменская.

      Кончина Анны была истинно христианской, даже удивительной.  В пятый день октября – именины ее родителя - она причастилась,  помолилась об отце; немного отдохнув  у себя на мызе,  вечером  вновь пришла в монастырь уже на панихиду по архимандриту Фотию,  побывала у его гроба.

      Анна собиралась отъехать на время в Петербург, поэтому взяла благословение у священника.  Отойдя от него, вдруг почувствовала  стеснение  в груди и  закашляла. Священник заметил это и начал читать молитву, как оказалось, последнюю в ее жизни. Анна присела на монастырский диванчик, на нем  тихо и  скончалась.             Отпевали Анну Алексеевну в Георгиевском соборе, где покоился тогда прах ее отца и двух дядей (Григория и Федора Орловых).  Похоронили графиню в склепе, что и  архимандрита Фотия.

Портрет графини Анны Орловой-Чесменской художника  И.В. Баженова. 1838 год.  (Анне на портрете 53 года). Хранится в Рыбинском художественном музее.

Спустя 80 лет после кончины Анны, уже  в 1929 году,  Юрьев монастырь закрыли, монахов разогнали, монастырское добро разграбили, дошла очередь и до могил. Когда разорители вскрыли гробницы Анны и Фотия, то онемели от неожиданности: Анна Орлова-Чесменская лежала в своей каменной усыпальнице, будто вчера похороненная; облик ее остался не измененным. Светло-сиреневое платье украшено золотым шитьем, на шее графини жемчужное ожерелье. У архимандрита Фотия лишь  ноги  подверглись тлению. На груди его золотом горел наперсный крест.

Испуганные таким состоянием погребения, разорители не решились ограбить покойных, а закопали гробы у южной стены Георгиевского храма. Но мысль об увиденных драгоценностях не давала покоя грабителям.

Спустя четыре года, в 1933 году, могилы Фотия и Анны все же были разграблены. Прибывшая из Новгорода «власть»,  не очень-то огорченная случившимся,  постановила: раз уж это произошло,  выбросить мощи вон из монастыря и забыть. Такие преступления в те годы особенно не расследовались.

            Но, к счастью, нашелся благочестивый человек – Иван Алексеевич Борисов, который  выпросил разрешение похоронить останки на кладбище в пяти  верстах от обители за алтарем храма Благовещения Пресвятой Богородицы на Мячине.

 Иван Алексеевич Борисов сам сделал гробы, сам вырыл могилу. Так рядышком и схоронил двух славных детей Отечества. Долгие годы добрые люди ухаживали за могилой, Иван Алексеевич приводил к ней  своих дочерей – Анну и Татьяну,  завещал им  ухаживать за могилой до последних своих дней и хранить тайну захоронения. Так и было, пока  обе сестры не состарились.

        Совсем недавно, уже в наше время,  наконец-то, на могиле графини Анны Алексеевны Орловой-Чесменской и архимандрита Фотия был поставлен  деревянный крест, и могила перестала быть безымянной.

Так выглядела могила архимандрита Фотия и графини Анны Орловой-Чесменской в советское время.

Так могила выглядит сейчас.  Фото из интернета.

Когда-то архимандрит Фотий сказал об Анне: «Настанет время, и сия жена просияет, как солнце»,  это время пришло. Доказательством тому – интерес к  жизни графини Анны  Орловой-Чесменской многих людей. Они «зачитываются» ее судьбой, историей ее рода в книгах,  публикациях.  В сентябре 2009 года Великий Новгород отпраздновал свое 1150-летие. Юрьев монастырь также принимал своих гостей – отечественных и иностранных. В том, что обитель дожила до наших дней, огромная заслуга графини Анны Алексеевны Орловой-Чесменской. 

Свято-Юрьев монастырь. Современное фото с сайта монастыря.

***

Глава из книги Нины Симоненко "Тайны графской усадьбы".

Серия сообщений "***ОРЛОВ-ЧЕСМЕНСКИЙ":
Часть 1 - Памятник графу Орлову-Чесменскому в Греции. 2003 год
Часть 2 - О графине Анне Орловой-Чесменской
Часть 3 - Таверна "Орлоф" на греческом острове Спецес
Часть 4 - Привези цветочек аленький с улицы Орлова
...
Часть 19 - Чесменский дворец и Чесменская церковь
Часть 20 - Сабля графа А.Г. Орлова-Чесменского
Часть 21 - Могила графини Анны Орловой-Чесменской