Герой подводник Магомед Гаджиев


Магомед Имадутдинович Гаджиев (1907-1942) - командир дивизиона подводных лодок Северного флота, капитан 2 ранга, Герой Советского Союза (посмертно).
Родился в крестьянской семье в ауле Мегеб Дагестана. Отец - аварец, мать - лачка.
В 5 лет по горскому обычаю Магомеда отдали на воспитание мулле. Наверное, так бы и рос он как все сверстники, но после смерти от сибирской язвы матери в дом пришла мачеха, и жизнь Магомеда стала невыносимой. Первый побег привел подростка в Баку, где служил на военном корабле его двоюродный брат Расул. Связать свою жизнь с морем тогда ему не удалось, так как отец, разыскав сына, увез беглеца в аул. Однако вынести новые обиды в родном доме, уже познавший вкус свободы мальчик не мог. Второй побег, третий…И вот он опять у моря. На этот раз ему повезло. Три месяца Магомед плавает юнгой с двоюродным братом на настоящем боевом корабле.
В 13 лет Магомед ушел на гражданскую войну. Он играл на трубе в полковом оркестре, в бою был помощником пулеметчика.
Армейская служба у Магомеда закончилась, когда его разыскал отец, вернул домой и определил в педагогический техникум.
В августе 1925 года по путевке Дагестанского обкома комсомола он поступил на специальный курс военно-морского училища в городе Ленинграде. После окончания училища молодой офицер был направлен минером на подводную лодку Черноморского флота.
В 1934 году впервые в мире в Уссурийском заливе советские подводные лодки прошли подо льдом. В связи с этим большая группа моряков была награждена орденами и медалями. Магомед Гаджиев был удостоен ордена Ленина. Из дагестанцев он был первый, кто получил такую высокую награду.
В августе 1937 года Гаджиева отправили в Ленинград в Военно-морскую академию. Но в 1939 его отозвали из академии и направили в район военных действий на Север, где он выполнял боевые задания. В том же году его определили начальником штаба подводного отдела Северного флота. Затем командование назначило Гаджиева командиром 1-го дивизиона подводных лодок. В этой должности он
и встретил начало Великой Отечественной.
1-й дивизион под командованием М.Гаджиева стал самой мощной ударной силой в бригаде подводных лодок. Он почти постоянно находился в боевых походах. Его прозвали "Человеком войны". На личном боевом счету Гаджиева к лету 1942 года числилось 10 потопленных транспортов противника.
По почину Гаджиева подлодки Северного флота стали выполнять кроме торпедных артиллерийские атаки.
28 апреля 1942 года Гаджиев вышел в свой двенадцатый поход на борту "К-23", которой командовал капитан 3 ранга Л.С. Потапов. Бой 12 мая стал последним для экипажа ПЛ "К-23" и командира дивизиона Магомеда Имадутдиновича Гаджиева. На базе получили тревожную радиограмму: "Уничтожил торпедами транспорт противника. Потопил артиллерией два сторожевика. Имею значительные повреждения. Погружаться не могу. Прошу…" А вот что он просил, осталось неизвестным.
У входа в аул, где родился Магомед Гаджиев, не поставили памятный камень, как принято в Дагестане. Это потому, как говорят старики аула, что его никто не видел мертвым.
Магомету Гаджиеву приписывают фразу: «Нигде нет такого равенства, какое существует на подводной лодке, где все или побеждают, или погибают». Однако равенство только в общей гибели, но награды и слава достаются только избранным. Достойны многие, но получают единицы.
Приведу пример как выглядит награждение воинов в Израиле - стране, воюющей на протяжении всей своей истории. Орденами в Израиле награждают крайне редко, и только тех, кто проявил героизм непосредственно на поле боя. Как правило, это рядовые бойцы и младшие командиры, рисковавшие жизнью. Генералов в Израиле орденами не награждают. Первый премьер-министр Израиля Давид
Бен-Гурион был убежденным противником введения воинских наград. Он считал, что выделение кого-либо персональной наградой будет несправедливостью по отношению к боевым товарищам награжденного, также исполнившим свой воинский долг.

Дагестано-русский жаргонный словарь

О чем расскажет лезгинка

 

В старину писали не спеша... Расул Гамзатов

 

В старину писали не спеша

Деды на кинжалах и кинжалами

То, что с помощью карандаша

Тщусь я выразить словами вялыми.

Деды на взлохмаченных конях

В бой скакали, распрощавшись с милыми,

И писали кровью на камнях

То, что тщусь я написать чернилами.

Расул Гамзатов

 

Милая странница

ПОКУДА ВЕРТИТСЯ ЗЕМЛЯ

ПОКУДА ВЕРТИТСЯ ЗЕМЛЯ Я солнце пил, как люди воду, Ступая по нагорьям лет Навстречу красному восходу, Закату красному вослед. В краю вершин крутых и гордых, Где у сердец особый пыл, Я звезды пил из речек горных, Из родников студеных пил. Читать далее

Nata Vi

Хочу любовь провозгласить страною... Расул Гамзатов.

Хочу любовь провозгласить страною, Чтоб все там жили в мире и тепле, Чтоб начинался гимн ее строкою: «Любовь всего превыше на земле». Чтоб гимн прекрасный люди пели стоя И чтоб взлетала песня к небу, ввысь, Чтоб на гербе страны Любви слились В пожатии одна рука с другою. Во флаг, который учредит страна, Хочу, чтоб все цвета земли входили, Чтоб радость в них была заключена, Разлука, встреча, сила и бессилье, Хочу, чтоб все людские племена В стране Любви убежище просили.   Расул Гамзатов

 

Расул Гамзатов. Тост

 
Друзья мои, за что мы пить решили,
За что мы первый тост провозгласим?
За солнце. Мы, ей-богу, не грешили,
Своих любимых сравнивая с ним.

Пьем за цветы и за пернатых тоже.
Мне кажется, когда мы влюблены,
То все на них немножечко похожи...
За птиц, конечно, выпить мы должны.

За журавлей, они вдогонку зною
Отсюда улетают каждый год.
Пусть все они вернутся к нам весною,
И пусть удачен будет их полет.

Я тост провозглашаю в равной мере
За всех и певчих и непевчих птиц.
Гусь – не певец, но не его ли перья
Касались звонких пушкинских страниц!

Пью за оленя с гордыми рогами,
Стоящего над каменной скалой,
За то, чтобы, расплющившись о камень,
Упала пуля, пущенная мной.

Я пью за тополь, молодой и тонкий,
В прозрачных капельках дождей и рос,
Чтоб он вперегонки с моим ребенком,
Не зная бурь и суховеев, рос.

Читать далее...

Лезгинка



Лезгинка, согласно общепринятому определению, - это кавказский танец с живым темпом. Например, словарь Ушакова, поясняя значение этого слова, приводит в пример фразу из Салтыкова-Щедрина: "Они плясали лезгинку, как истые горцы". Среди разнообразия танцев народов Кавказа он занимает особое место. В Осетии его называют "танец приглашения". С древних времен этот танец был чуть ли не единственным для сурового горского общества способом, при помощи которого джигит мог обратить на себя обожание понравившейся ему девушки.

Одним из символов Кавказа называет лезгинку этнограф из Северной Осетии Эльбрус Кантемиров.

Эльбрус Кантемиров: Кавказ воспринимается через черкесов, через черкеску, хотя сама эта одежда носилась не только черкесами, она носилась многими народами Кавказа. Как то черкеска - одежда с черкесами связана, это сохраняет за собой термин лезгинов, хотя его могут танцевать осетины, чеченцы и многие народы Закавказья могут танцевать. В ансамблях можно часто видеть - тот или иной народ танцует танцы соседнего народа, чтобы показать богатство хореографического искусства, что это ему не чуждо, ему интересно, ему приятно. Вопрос касается танца лезгинки - это было проявлением, как в России дворян, показателем внутреннего духовного мира человека, его социального состояния. Если бы дворянин плохо танцевал, плохая осанка, плохие нечеткие движения, я думаю, что это было бы не в пользу любого дворянина, офицера. Так и на Кавказе, станцевать лезгинку, тем более, с большим искусством, на носках, с такой осанкой, гордостью, выразить дух народа, героизм - это было честью и достоинством любого горца. Но естественно, когда была свадьба, где мог показать себя горец, кроме войны, в мирное время? Только своим танцем, своим искусством. Это было очень большим показателем. То есть по его движениям, по его осанке, по его одеждам, по его манерам. потому, как он держится, могли судить, выдавать за него дочь или не выдавать. Если она танцевала, за ней наблюдали, и аристократ кавказский всегда подбирал, стоит ли родниться. Потому что это зеркало души человека было, если можно так сказать.

Олег Кусов: По мнению этнографа Эльбруса Кантемирова, лезгинка имеет древние корни.

Эльбрус Кантемиров: Я думаю, что она может восходить к первобытным временам. Танец вообще, первобытному человеку не надо было, видимо, танцевать, если бы он не выражал свое единение с природой, свое единение с тотемами, задабривание духов, задабривание богов, задабривание природы. Это все сказывается и на урожайность, и на благополучие, и на его здоровье. Это довольно сложное рождение этого вида искусства. Оно совершенствуется, проходит через разные формации. Если представить воззрение первобытного человека, когда он начал себя осознавать человеком, который уже имеет речь, определенные понятия, просто заниматься танцем, как в нашем понятии сейчас, для него это было невыгодно, нереально и бесполезно, но танец ему помогал в жизни, в охоте. Мы сейчас многое не можем расшифровать в движениях рук, в движениях ног. Да, это искусство хореографии. Но то, что они тогда вкладывали в глубочайшую древность, это мы можем не расшифровать, можем только догадываться. Если сказать о культовой стороне вопроса, то движение, скажем, по кругу, круг - символ вечности. Там закладывается издание человека. Если касается вопроса одежды или костюма, то это все воедино сливается с хореографией, с психологией, с религией. Почему мы руки поднимаем? Почему, скажем, на Кавказе мужчина поднимает руку в одну сторону, женщина в другую сторону? Что касается будущего танца, танец, конечно, будет совершенствоваться, оттачиваться, но его древняя сторона будет отступать, и что-то будет забываться. Век затребует свое с этого танца. Истинное содержание танца мы все равно так и не разгадаем, то, что вкладывали туда тот, когда зарождался этот танец.

Олег Кусов: Родина лезгинки - Дагестан. Так считают собеседники нашего корреспондента в Махачкале Магомеда Мусаева.

Али Хандулаев: Что такое лезгинка? Танец лезгинка, я считаю, принадлежит народам Дагестана.

Олег Кусов: Говорит художественный руководитель детского ансамбля танца "Асса", заслуженный деятель искусств Дагестана Али Хандулаев.

Али Хандулаев: В Дагестане много национальностей - аварцы, даргинцы, калмыки, кумыки, лакцы и так далее, много их. Я считаю, и мой руководитель считал народный артист Советского Союза Тамхо Израиллв, у кабардинца свой почерк, у лезгинки свой почерк. Кабардинка - такие плавные, протяжные танцы, а здесь такие жгучие танцы. И музыка здесь разная. Здесь у каждого народа своя музыка есть, у кумыков - своя, у лакцев - свое, у даргинцев - свое. Сколько здесь народов, у каждого своя музыка.

Магомед Мусаев: В чем секрет популярности лезгинки?

Али Хандулаев: Популярность, знаете, в чем - здесь народ темпераментный.

Олег Кусов: Дагестанский ансамбль танца "Лезгинка" известен далеко за пределами Северного Кавказа.

Магомед Мусаев: А можно так сказать, что секрет популярности лезгинки отчасти популярности самого ансамбля "Лезгинки", можно даже сказать былой популярности, и особенно руководителя Тамхо Израилова. Может быть, он руку приложил руку к отшлифовке этого танца?

Али Хандулаев: Он работал художественным руководителем ансамбля танца России у Игоря Моисеева 18 лет, он был его ассистентом, был один из ведущих танцоров его. Конечно, я считаю, этот великий мастер приехал сюда и организовал этот коллектив на таком высоком уровне. Вы даже не поверите, если сегодня посмотрите эту лезгинку, просто этот человек, сейчас его нет, покойный он, он на двести лет вперед поставил эти танцы.

Магомед Мусаев: То есть ему принадлежит определенная роль в секрете популярности лезгинки?

Али Хандулаев: Когда он основывал этот ансамбль, он ездил по районам Дагестана. То есть он объездил весь Дагестан, искал там, черпал движения, и на свадьбах бывал. Собрал большой материал, на основании этого материала, у него был большой опыт, стал ставить танцы народов Дагестана, и у него это получилось очень удачно.

Магомед Мусаев: Сегодняшний ансамбль "Лезгинка" или сегодняшнее исполнение, как вы это расцениваете - удачно, может быть, они выиграли в чем-то, может в чем-то проиграли? Какие есть изменения?

Али Хандулаев: На этот вопрос трудно ответить. Сейчас немножко искажают, надо восстановить так, как этот великий мастер поставил. Те танцы, которые он ставил еще в 60-70 годы. Лезгинка она и есть лезгинка, но такого высшего уровня, как он был, я считаю, я тоже профессионал своего дела, но не на таком высоком уровне, на котором бы мне хотелось это видеть. Мне судьба лезгинки небезразлична.

Магомед Мусаев: Али-ага, четыре года назад знаменитый танцор, и насколько я знаю, ассистент Израилова Муслимов произнес следующее: "Древние танцы у усишинцев, древние танцы есть в Лезгинском районе, есть древние танцы у лакского народа. Очень много разнообразных, технических, плавных. А сейчас их нет, потому что никто не танцует. Только посмотрели на меня, движения делают, эти движения все время танцуют".

Али Хандулаев: Я очень близко Муслимова знаю, хорошо, вы знаете, все, что он сказал - правильно сказал, я не могу ничего добавить. Знаете, до Тамхо зажигал здесь народ, здесь всегда был жгучий народ. Но я вам хочу сказать, просто Тамхо поставил профессиональные танцы лезгинки. У него здесь очень много есть учеников, и заслуженных, и народных. Я у него проработал столько лет, я уже 25 лет руковожу детским ансамблем "Асса". Конечно, от этого человека много люди взяли. Уж какие он танцы поставил, еще они будут двести лет, еще не нашлось здесь такого балетмейстера, который может сочинить такие танцы.

Мериджан Кештилиева: Мериджан Кештилиева, режиссер дагестанского телевидения, бывшая солистка государственного ансамбля танца "Лезгинка".

Магомед Мусаев: Расскажите, пожалуйста, о том, как создавалась "Лезгинка", и наиболее важные ваши впечатления о прошлом.

Мериджан Кештилиева: Создавался этот ансамбль таким образом: приехал из Москвы ассистент, бывший танцор прославленного ансамбля имени Моисеева, его самый лучший ученик и решил создать в Дагестане танцевальный ансамбль. Для этого он вместе с известными уже тогда солистами, артистами ансамбля песни и танца поехал по селам, районам Дагестана, он собирал подходящих ему людей. Тогда он чисто внешне подбирал людей, танцевать, естественно, он учил уже сам. Дело в том, что внешность немаловажную роль играла в его создаваемом ансамбле. Танцевать учил сам, во-первых, и еще пригласил туда знаменитого, самого лучшего танцора Дагестана Джамалудина Муслимова. Он как бы у него работал постановщиком, знавший прекрасно фольклор Дагестана и откуда, из какого района исходит какой танец, какое движение. Ансамблю "Лезгинка" первый успех уже пришел на первом концерте, как говорится, на дебюте, уже в Махачкале. Нас признали в Дагестане - это было главным. Потом Москва нас признала и запланировала наши поездки по всему миру, и 61, 62, 64, 70-е и по сей день. Я считаю, и многие считают, что наши танцы, танцы дагестанские именно, лезгинка именно, да и многие другие танцы отличаются от танцев, допустим, кабардинских, осетинских, чеченских. Во-первых, у нас темп летящего орла, у нас все горит как костер. У многих посмотрите их основной танец, где вайнахы танцуют, у них все медленно, все спокойно идет.

Магомед Мусаев: Многие искусствоведы считают, что именно дагестанские танцы наиболее архаичные на Кавказе. То есть то, что исполняет "Лезгинка", наиболее близко к кавказским древним обрядовым мотивам.

Мериджан Кештилиева: Совершенно верно. Потому что на такой основе наш руководитель Тамхо Израилов, будучи учеником Моисеева, а тем все основы всего мира танцы танцуют, естественно, там есть наука о дагестанском танце. Естественно, он оттуда черпал. Это добавлялось тем, будучи в "Лезгинке", вместе со мной ездили, чтобы я учила, как эта бабушка делает, как этот дедушка делает, движения, чтобы мы запоминали. Мы учились в самых глухих, в самых высокогорных районах, в села мы ездили, заставляли танцевать дедушек, показывать. Там уже ясно было видно - тотемность или что там сразу чувствовалось танец орла, танец тура. Мы немножко, когда танцуем, мы шлифуем все, что делаем, чтобы и современные люди поняли, что к чему.

Эльдар Мирзоев: Бывший солист, бывший директор, ныне ветеран ансамбля "Лезгинка" Мирзоев Эльдар Бахрамович.

Магомед Мусаев: Почему лезгинка называется лезгинкой?

Эльдар Мирзоев: Лезгинка - это не этнический танец какого-то конкретного этноса. Просто дело в том, что на востоке очень часто термин "лек", "лезг", "лакс" выступал в роли обобщающего названия всех дагестанцев. Таким образом, лезгинка прежде всего общедагестанский танец. К сожалению, за последнее время вышло в свет немало публикаций, в которых тот или иной народ Кавказа пытается перетянуть одеяло на себя, заявляя о том, что лезгинка - это именно их национальный танец. Иллюстрацией к этому является грузинский танец "лекури", переименованный, скорее всего, по выше приведенным соображениям на "картули". Это свадебный танец жениха и невесты. Здесь сразу оговорюсь, что секрет популярности как танца лезгинка, так и ансамбля "Лезгинка", как раз заключается в его исконно дагестанском происхожденим, что само по себе подразумевает подлинность кавказскую. Мы, дагестанцы, сумели сохранить, я так считаю, наиболее древние, архаичные черты этого танца. Истоки лезгинки уходит в глубину веков. Речь идет о древних, как сам мир, тотемистических обрядах. По всей видимости, в этих танцах воплощена идея плодородия, мужественности, огня. Обратите внимание на вытянутую в сторону руку танцора - это рог, символ плодородия, мужественности. Позиция рук девушки означает то же самое, но, конечно, в девичьем варианте. Тур - один из основных тотемистических предков дагестанцев, человек в горах издавна охотился на туров, одомашнивал туров, диких козлов. Дагестанец в древности во многом питался мясом туров, диких козлов, диких быков. Танцор, кстати, неслучайно становится на кончики пальцев ног, это опять-таки заимствовано от туров. В музеях Дагестана, да и просто под открытым небом в горных селах вы можете увидеть и убедитесь сами, насколько часто древние изображали утра, горного козла. Это всегда явно ритуальные, магические изображения. То же самое одинаково справедливо и для танца. Через переключение ритмов, чередуя круги и квадраты, исполнители лезгинки некогда в глубокой древности, во-первых, заговаривали жертвенное животное, во-вторых, уводили себя, свое племя на небесный космический уровень, добивались обретения высшей гармонии, слияния себя с божеством и с космическими силами.

Магомед Мусаев: Чем отличается дагестанская лезгинка от танцев, скажем, ингушей, осетин, кабардинцев?

Эльдар Мирзоев: Я полагаю, тем, что в танцах этих многих народов утрачена первозданная архаичность, связь с тотемистическими обрядами ушла на второй и даже третий план. Нет огня, я бы сказал, искрометности, зажигательности, всего того, что отличает лезгинку. По представлению многих древних народов, прежде всего кавказцев-дагестанцев, огонь - символ всего живого, без огня нет жизни. Основная разница как раз и заключается в темпе исполнения. Зажигательность лезгинки соответствует менталитету дагестанцев-кавказцев, поэтому ее охотно исполняют до сих пор на всех свадьбах, вечеринках. Конечно, никто уже не помнит о ее культовом тотемистическом характере, но память на генетическом уровне, на подсознании все-таки остается.

Олег Кусов: Интересны традиции исполнения национальной музыки у ингушей. Вайнахская лезгинка по темпу мало чем отличается от дагестанской. Исполнительница ингушской музыки Мадина Хашагульгова в беседе с корреспондентом нашего радио Анной Бокиной подметила одну очень интересную деталь: в Ингушетии на гармошке никогда не играют мужчины. Сама Мадина Хашагульгова исполняет лезгинку не только на гармошке, но и на фортепиано.

Мадина Хашагульгова: Талантливая молодежь сейчас в Ингушетии. Плавные, грациозные движения девушек, как плывущих в воздухе, контрастируют с вихревыми движениями парней - вот такие контрасты. Лезгинки тоже разные, есть элегического характера. У нас в основном играют на гармошке женщины. Видимо, это идет из какой-то глубины, древности. Парни сидели, девушки стояли, сватались - такая была игра. Я не наблюдаю, чтобы у нас был гармонист мужчина, все время вижу играют девушки больше. У нас в народе очень много мужчин, которые красиво танцуют, танцуют, как танцевали раньше. Я помню, сколько я выступала, всегда подходили мужчины, говорили: взволновали наш сердца, мы вспомнили молодость. Эти мелодии звучали, когда мы были молодые. В музыкальных школах, я считаю, тоже надо давать народную музыку не только ингушского народа, но и музыку других республик.

Анна Бокина: А чем, например, чеченская лезгинка отличается от вашей?

Мадина Хашагульгова: Здесь я должна сказать, что абсолютно ничем, язык музыкальный абсолютно не отличается один от другого. Даже если в разговорной речи у нас какие-то есть грани и можно по разговору отличить ингушский и чеченский язык совершенно точно, относительно музыкального языка никаких различий нет, идет такое же исполнение. Единственное, на что я ссылаюсь - я музыку собирала у ингушских бабушек, дедушек, и только в ингушских селах. Хотя, может быть, какие-то взаимопроникновения были друг у друга, безусловно, не без этого.

Анна Бокина: Есть какая-то лезгинка, мелодия, которая считается самой популярной?

Мадина Хашагульгова: Есть ингушская лезгинка, которую никто оспаривать не станет, она очень популярна.

Анна Бокина: Мадина, а какими еще инструментами исполняется лезгинка?

Мадина Хашагульгова: Дочихпандур, отухпандур - вот на этих инструментах. Я делала записи, мужчины мне играли. На аккордеоне прекрасно исполняют наши национальные мелодии. Вся эта музыка, которую я играю на гармошке, великолепно я могу воспроизвести на фортепиано, даже с большим удовольствием. Потому что больше возможностей для этого есть на фортепиано. Хотя танцевальная музыка, где нужно показать ритм и виртуозность, не всегда возможно сделать на фортепиано, а все остальное великолепно звучит. Я очень люблю на фортепиано исполнять нашу ингушскую музыку, и с удовольствием где-нибудь дала большой концерт ингушской музыки на фортепиано, чтобы доказать, как это звучит и на этом инструменте. Очень богатая музыка.

*********************************************
Уникальна по составу древнейшая культура народов Дагестана. Каждый из ее видов архаичен, высоко художественен и одновременно удивительно современен, перейдя сегодня своими мощными генетическими запасами и памятью народа в 21 век, в 3 тысячелетие. Народное прикладное искусство, мифотворчество, народная поэзия и музыка, богатый фольклор, театр, танец. Каждый из них - это целый мир богатства и разнообразия, традиций и форм существования. Все они переплетены меж собой и неразрывны в единой дагестанской культуре.

Являясь подлинными памятниками культуры, каждое из этих явлений достойно и необходимо научное изучение, музеефикация, выделение в отдельные специализированные научные институции по исследованию, фиксации, сохранению и пропаганде собственных культурных достижений. Официальная российская наука и культура достаточно занимается этими вопросами. Но сегодняшний день все больше требует новых, новационых, узко ориентированных и подробных действий в свете надвигающейся глобализации, нивелирования особенностей каждой из национальных культур.

Искусство, это своеобразный язык общения. И танец в этом смысле является наиболее универсальным и доступным. Тем более, если это танец лезгинка - танец всех народов такой многоликой страны как Дагестан.

Он аккумулирует, отражает и сохраняет в себе все - прикладное искусство - костюмы и украшения; легенды и ритуалы, обычаи - рисунок танца, формы движений, особые законы и пропорции поведения в нем; народную музыку - богатство народных мелодий, музыкальные инструменты, многовековые навыки игры; театр - танец, как часть общего действия, сопряженный с определенным событием, людьми. И, в конце концов - танец в Дагестане, и особенно "лезгинка" являются важнейшим элементом жизненного уклада всех горцев, является непревзойденным и до конца не раскрытым феноменом объединения народов.

В каждом этнически обособленном ауле Дагестана и по сей день, мы можем наблюдать особые формы, движения, пластику и мелодику общего "горского" танца. Мужского, женского, девичьего, детского... Но все они остаются локальными проявлениями национальных культур. Но по праву народным, общенациональным была, есть и будет оставаться "лезгинка". Тем более, что под ее знаменами стоят все горские народы Кавказа - от Грузии до Ичкерии. Ее знают все, ее любят все, ее танцуют все. И ей специально никто никого не обучает.

С рождением человеку видимо закладывается ее особый захватывающий ритм, который уже с малых лет выводит человека в круг. Сегодня танец "лезгинка" по праву является визитной карточкой Дагестана, символом мира и открытости наших людей. Но все это, культурно - историческая данность, которую мы не вправе бесщадно эксплуатировать, ничего не давая взамен. Танец как явление национальной культуры необходимо знать, сохранять и приумножать в поколениях.

Сегодня мы видим, как к всеобщей любви все больше примешивается некая развязность, легковесность, упрощенность. А ведь всем известно - что "Лезгинка" - это не просто танец, а эталон статности, красоты и благородства. Время берет свое - размывается, нивелируется мелодика, упрощаются формы и движения танца, уходит в небытие некая тайна, сокровенность глубинного смысла, заложенного в нем. Пара - мужчина и женщина.

От начала и до конца вместе, и у каждого своя особая роль, слагаемые вместе в диалог только им понятной беседы. Ведь многие века именно танец, наряду с песней и поэзией были верной и единственной формой объяснения своих чувств. Как много можно почерпнуть из этого красивого, на первый взгляд доступного и столь заманчивого танца "лезгинка". И чтобы все это лучше понимать, свой родной танец надо не только любить, переплясывать, но и знать его. Историю "лезгинки", ее законы и разновидности, кто, как, в чем, где, когда и почему танцевали ее. Какая она? Эти и многие другие вопросы и призван решать создаваемый в эти дни Музей Танца "Лезгинка". Это будет не просто очередной официальный "очаг культуры".

Своим создателям он видится творческим, научно-просветительским центром, вбирающим в себя самые разнообразные формы деятельности. Главная задача музея - это сохранение, развитие и пропаганда лучших традиций танцевальной культуры "Лезгинки". На сегодня главная задача музейщиков - собирательская деятельность. Силами специалистов и профессионалов, энтузиастов и просто обычных людей, кто болеет душой за свою историю, патриот и щедр душой, - будет формироваться наш музей. Собранный материал станет основой не только музейных экспозиций, но главное - вскроется огромная источниковая и историческая база, не задействованная ранее в науке, что повлечет за собой новые исследования, открытия, теоретические и практические дискурсы в дагестанской культурологии.

И здесь нельзя не сказать о главной движущей силе столь новаторского и грандиозного проекта - большой семьи Омаровых и главного вдохновителя Омарова Омара Муртузалиевича. Сегодня на счету "лезгинки Омаровых" за сравнительно короткий срок - три Конкурсa на лучшее исполнение фольклорной лезгинки им. Патимат Омаровой, создание союза хореографов Дагестана. В орбиту дагестанской лезгинки включается весь мир - на подходе международный фестиваль фольклорной лезгинки, который пройдет в Турции, открывается музей.

Но главное - благодаря стараниям этих энтузиастов, участников конкурса и профессионалов люди вспомнили, что "лезгинка" это не только элемент свадебного или семейного торжества, лезгинка - это тонкое, сложное искусство, требующее высокой самоотдачи и преданности. Что же даст Дагестану еще один музей - музей танца "лезгинка"? - Развернутая художественно-историческая экспозиция, творческие экспедиции, научные конференции, публикации, обменные проекты, стипендиальный фонд, театрализованные представления, фестивали конкурсы, создание единого информационно-справочного центра (каталога), издание книг и альбомов о танце, мастер классы, создание предметного, документального, аудио-визуального, фото фондов-архивов, выпуск сувенирной символики, создание фильмов, выпуск аудио продукции классической мелодии лезгинки, художественные мастерские и библиотека.

Этот танец — визитная портрет кавказских народов. Названия могут быть разными, но значение одно — признание в любви. Сотни лет складывались традиции исполнения. На какие жертвы ради искусства идут джигиты в Северной Осетии, узнал корреспондент НТВ Руслан Гусаров. Среди разнообразия танцев народов Кавказа он занимает особое место. В Осетии его называют танец приглашения. С древних времен этот танец был чуть не ли отнюдь не единственным для сурового горского общества способом, во время чего помощи которого джигит мог обратить на себя обожание понравившейся ему девушки. Махарбек Плиев, ментор заслуженного народного ансамбля танца «Иристон»: «На коленях в угоду кому Кавказе перед женщинами никогда не стояли, а вот на пальцах — это с удовольствием. На пальцах весь вертеж, чтобы мы поняли, что он не равнодушно дышит к ней». Практически весь грациозный танец мужчина двигается в видах пальцах ног . так он показывает свою храбрость, статься и силу воли. Даже просто стоять на пальцах ног очень трудно равно непросто. Но настоящие профессионалы могут протанцевать так более четырех минут равным образом. при этом боли своей никак не покажут. Хетаг Паллагов, солист заслуженного ансамбля народного танца «Иристон»: «Когда ты танцуешь на пальцах, то ты никак не можешь показывать, что тебе больно. Надо мимикой скрывать свою боль». Заслуженному артисту России Нодару Плиеву под шестьдесят. Он признанный изловчившийся кавказской фольклорной лезгинки. Исполнение на пальцах ног — визитная карточка Плиева в течение всех 40-летней карьеры танцора. Плата за любимое дело — сплошь и рядом сорванные ногти равно эпидемия во время чего пальцах ног, с которой Нодар уже незапамятных времен сроднился. Нодар Плиев, доблестный артист России: «Иногда во время оно такой степени неимоверно бывает, сколь если мимо человек проходит, то ты инстинктивно убираешь ногу. Боишься, что он тебя заденет. А тебе полагается ныне помощью секунду выйти для сцену да на носках плясать. Как это? Сознание случалось личность терял. Такие моменты бывали». Кавказские джигиты танцуют в течение старинных сапогах — ичигах, сделанных из мягкой и эластичной кожи. Чтобы хоть как-то уменьшить грусть в суставах пальцев, танцоры подкладывают в ичиги кусочки ваты. Процесс одевания ичигов требует немалой сноровки и терпения. Нотносительно что отнюдь не сделаешь во внимании к искусства. Нодар Плиев, заслуженный артист России: «Медведь тоже танцует, но по милости кого конфету он танцует. Он никак не понимает в этом ничего. А во время чего этом танце — душа. Душа любого народа». Кавказского горца трудно представить лишенный чего страстной зажигательной лезгинки. Не отстают и горянки. Они еще фору могут дать джигитам. И все а иначе говоря парный вертеж-приглашение, который у разных народов Кавказа может исполняться в меру-своему, до-прежнему остается классикой народной танцевальной культуры и отличным способом признания в любви.