Сегодня будет Рождество !!!

/twoizeha.ru/wp-content/uploads/2015/01/4.jpg" target="_blank">http://twoizeha.ru/wp-content/uploads/2015/01/4.jpg 470w" style="padding: 0px; margin: 0px; list-style: none; border: 0px none; float: left;" width="181" />

Рождество Христово

Сегодня будет Рождество ,
Весь город в ожидании тайны ,
Он дремлет в инее хрустальном
И ждет : свершится волшебство .

Метели завладели им ,
Похожие на сновиденье .
В соборах трепет свеч и пенье ,
И ладана сребристый дым .

Под перезвон колоколов
Забьётся колоколом сердце .
И от судьбы своей не деться –
От рождества волшебных слов.

Родник небес – тех слов исток ,
Они из пламени и света .
И в мире , и в душе поэта ,
И в слове возродится Бог .

Колдуй же , вьюга – чародей !
Твоя волшебная стихия
Преобразит в миры иные
Всю землю , город и людей .

Встречаться будут чудеса
Так запросто , в толпе прохожих ,
И вдруг на музыку похожи
Людские станут голоса .

М . Лермонтов

Над бездной плакал голос новый –
Младенца Дева родила !

На голос тонкий и протяжный ,
Как долгий визг веретена ,
Пошли в смятеньи старец важный ,
И царь , и отрок , и жена .

Был вечер поздний и багровый ,
Звезда – предвестница взошла .
И было знаменье и чудо :
В невозмутимой тишине .

Среди толпы возник Иуда
В холодной маске , на коне .
Владыки , полные заботы ,
Послали весть во все концы .

И на губах Искариота
Улыбку видели гонцы …

А . Блок

А мы всё верим в чудеса и верим ,
Как – будто в сказку этот путь проведен .
Под Новый Год , потом под Рождество
Мы вновь , по – детски , верим в волшебство .
И в небо звёздное с надеждою глядим ,
В слова цветистые желания рядим .

А мы всё верим в чудеса и верим ,
Что кто – то нам откроет в сказку двери .
Под Новый Год , потом под Рождество
Мы все впускаем в сердце волшебство .
И в этой сказке целый день живём ,
Прося на счастье , кулачки сожмём .

А мы всё верим в чудеса и верим –
Ничто , никто не заберёт той светлой веры .
Желаю вам её хранить , не потерять ,
И с детством дальним нить не оборвать .
Пусть каждому хоть раз на Рождество
Исполнится желаний волшебство !

Людмила Лашкул

В яслях спал на свежем сене
Тихий крошечный Христос .
Месяц , вынырнув из тени ,
Гладил лен его волос …

Бык дохнул в лицо младенца
И , соломою шурша ,
На упругое коленце
Засмотрелся , чуть дыша .

Воробьи сквозь жерди крыши
К яслям хлынули гурьбой ,
А бычок , прижавшись к нише ,
Одеяльце мял губой .

Пес , прокравшись к теплой ножке ,
Полизал ее тайком .
Всех уютней было кошке
В яслях греть дитя бочком …

Присмиревший белый козлик
На чело его дышал ,
Только глупый серый ослик
Всех беспомощно толкал :

” Посмотреть бы на ребенка
Хоть минуточку и мне ! ”
И заплакал звонко – звонко
В предрассветной тишине …

А Христос , раскрывши глазки ,
Вдруг раздвинул круг зверей
И с улыбкой , полной ласки ,
Прошептал : ” Смотри скорей !.. ”

С . Чёрный

/twoizeha.ru/wp-content/uploads/2015/01/2.jpg" target="_blank">http://twoizeha.ru/wp-content/uploads/2015/01/2.jpg 470w" style="padding: 0px; margin: 0px; list-style: none; border: 0px none; float: left;" width="300" />

Сказка , подаренная гномиками

В сказочном лесу , на большой поляне ,
Жил весёлый гномик . Звали его Ваня .

В сказочном лесу , на соседнем поле ,
Грустный гномик жил . Звали его Коля .

Вот пришла зима в тот волшебный лес –
Время Рождества , время для чудес !

Радуется Ваня , домик украшает ,
Игрушки мастерит и детям отправляет .

Только что – то грустно на соседнем поле :
Вечно недоволен чем – то гномик Коля .
« Холодно зимой – замерзают ножки ,
Выйти не могу – замело дорожки .
Сделаю игрушки – их сломают дети … » –
Недоволен Коля просто всем на свете !

Озарился лес волшебный ярким светом и теплом –
Это Дед Мороз приехал , поздравляет с Рождеством !

Выходите , белки , зайцы ,
Ёж из норки вылезай .
Дружно песни запевайте ,
Хоровод водить давай !

Целый день в лесу волшебном не смолкают шум и смех .
Дед Мороз привёз подарки – хватит их в мешке на всех !

Для белки – орешки ,
Для зайки – морковку ,
Мишутке – медок ,
А лисичке – обновку .

Едет – едет Дед Мороз мимо сосен и берёз ,
На лесной поляне видит домик Вани .

« Чей – то дом такой нарядный ,
Да с крыльцом , да с крышей ладной ?
Эй , хозяин , выходи ,
Кто приехал , погляди ! »

Выбежал из дома Ваня на украшенный порог:
« Дед Мороз ! Входи , погрейся . Я испёк тебе пирог ! »

Очень дедушка доволен угощеньем , добротой .
Дарит Ване молоточек , да волшебный , непростой .

Что ни станешь мастерить – враз работа спорится :
Дом , скворечник иль забор – мигом всё построится .

/twoizeha.ru/wp-content/uploads/2015/01/3.jpg" target="_blank">http://twoizeha.ru/wp-content/uploads/2015/01/3.jpg 470w" style="padding: 0px; margin: 0px; list-style: none; border: 0px none; float: left;" width="300" />

Гномики дарят счастье

Едет дальше Дед Мороз .
На лесной поляне
Дом по окна в землю врос ,
Сломанные сани …

« Чей – то дом такой нескладный ,
Нечинёный , ненарядный ?
Эй , хозяин , выбегай ,
Гостя зимнего встречай ! »

Недовольно из ворот
Вышел гномик Коля .
« Кто пугает тут народ ?
Праздник где – то , что ли ?

Все шумят и все поют ,
Ой , как надоели !
Спать спокойно не дают
Целую неделю !

Всё противное до слёз ,
Всё так раздражает … »
Грустно смотрит Дед Мороз ,
Головой качает .

« Бедный , маленький ты гном !
Рождество я вёз в твой дом ,
Только празднику не быть
Там , где любят погрустить .

Что ворчишь ты без умолку ?
Наряжай – ка , милый , ёлку !
Выше нос , и не ленись ,
Лучше в доме приберись .

Почини скорее сани ,
Позови соседа Ваню ,
Прокатитесь с ветерком ,
А потом чайку попьём » .

Улыбнулся робко Коля
В первый раз за целый год .
Будет радостным у Коли
Рождество и Новый Год .

Гном , конечно , с этих пор
Не грустит , не ленится .
Новый выстроил забор ,
Говорят , что женится !

Если добрым будешь ты
И трудолюбивым ,
Будет мир вокруг тебя
Радостным , красивым !

Не грусти и не скучай ,
Создавай , твори , мечтай !
В чудеса скорей поверь –
Рождество стучится в дверь !

Лена и Анна Ярановы

Источник

Какая такая радость христианства?.

«Православие для многих — одно сплошное “нельзя”. Да и заповеди-то Божьи почти все начинаются с “не”… О какой такой радости христианства вы, батюшка, говорите? Наше дело – каяться в грехах, а радость – это от лукавого…» 

Почему православие часто воспринимается как религия запретов, размышляет священник Сергий Круглов.

Кот без греха

Священник Сергий Круглов

Однажды со мной перестала разговаривать прихожанка.

Раньше постоянно подбегала благословиться и в храме, и на улице, норовила подойти задать вопрос, попросить молитв, справиться о здоровье детей – а тут обходит стороной… Может, чем-то я ее обидел? Да вроде не было за мной ничего такого. «Мало ли, чего там у нее, — подумал я. — Если надо будет, сама скажет…»

И действительно, через несколько месяцев подошла она и сказала: «Простите, батюшка, я вас осуждала и роптала. Помните, в Великий пост мы встретились на рынке, поздоровались? А я ведь тогда увидела, как вы на рынке куриную печенку покупали. Вот искушение и настигло. Думаю, какие же эти священники лицемерные! Нам всё запрещают, а сами…»

Вот оно что! Я объяснил, что печенку-то покупал для кота. Ибо кот, в отличие от человека, греха не имеет, а, следовательно, нет у него нужды ни в покаянии, ни в аскезе, ни, в частности, в посте. Прихожанка облегченно выдохнула, мы посмеялись, и инцидент был исчерпан.

Но и этот случай, и многие другие – повод задуматься над тем, почему христианство многими воспринимается, прежде всего, как религия запретов.

Нельзя, и ещё раз нельзя

…Во время Литургии плач в храме: сердобольная старушка сунула ребенку конфетку, а мама отобрала, потому что ему причащаться, нельзя.

У прихожанина спросили о смысле одного места молитвы перед Причастием. Он смутился: «Я не знаю… Как-то ни разу о смысле не задумывался, главное ведь – успеть прочесть перед Причастием эти самые молитвы и каноны, а они длинные. Вечером придешь с работы, встанешь с молитвословом, читаешь – глаза слипаются, какой там смысл. А не вычитать всё нельзя…»

Талантливый художник по настоянию духовника бросил живопись. И через какое-то время с горя стал попивать: «Умом всё понимаю, но душа ноет без кистей и холста. Пытался переключиться, иконы писать, но не смог, не мое это… А мирское искусство – оно падшее, нельзя…»

Зима, мороз. Молодая женщина молится на паперти храма. Почему внутрь не заходит? Замерзнет ведь… А потому что родила недавно, еще сорок дней не прошло, сказали, что в храм заходить нельзя.

Прощеное воскресенье. Самая распространенная фраза, звучащая в храме в этот день, не только «Бог простит, и я прощаю», а еще и: «Батюшка, благословите мне пищу с елеем? У меня желудок больной». — «Ну и ешьте всё, что вам подходит». — «Как это – “всё”?! Нет, мне уж хотя бы елей разрешите. А скоромное – нельзя!»

Служил в храме на зоне. Молодой мужчина, бывший там алтарником, всерьез принявший православие, освободился, уехал на родину. И пишет потом в письме: «Помогите, батюшка, как быть? Я вернулся, меня встретила жена. Всё бы хорошо, но я с ней не спал, и она через неделю от меня ушла, хотя я и пытался ей объяснить, что был Великий пост, православным — нельзя…»

И так далее, и тому подобное.

Отец = ремень?

Одно сплошное «нельзя». Да и заповеди-то Божьи почти все начинаются с «не»… О какой такой радости христианства вы, батюшка, говорите? Наше дело – каяться в грехах, а радость – это от лукавого. Наша радость – что не будут мучить там, в загробном мире, если только душа мытарства суровые пройдет… А до тех пор – нельзя.

Что, говорите, Евангелие перечитать? А отцы-то ведь учат, что мирянину самостоятельно читать и толковать Священное Писание нельзя, только на службе слушать благоговейно. Говорят, один вот так прочитал Библию и в прелесть впал, теперь в психушке лечится… И вообще, батюшка, что это у вас за разговоры либеральные такие? Православному человеку воли давать негоже. Нам не такой батюшка нужен. Нам Сталин нужен, вот кто. Чтоб железно руководил, чтоб думал и отвечал за нас, чтоб порядок был, иначе ведь с нами нельзя…

Думаете, я утрирую? Отнюдь. Такое настроение распространено среди многих православных прихожан: непременно надо выучить все запреты церковные, чтобы случайно не согрешить, ведь Бог – Отец, а отец — это, прежде всего, ремень.

Мало того, к имеющимся каноническим запретам народ с удовольствием присоединяет свои, выдуманные: между аналоем и солеей – не ходить, по главе Христа ходишь; платок в храме не надела – рак головы будет; на Усекновение круглое есть – тяжкий грех; собака в доме – благодать из дома; после причастия иконы целовать нельзя; женщине в критические дни есть просфору, пить святую воду, в храм заходить запрещено… И множатся эти суеверия, и толстеют издаваемые невесть кем книжки с длинными перечнями грехов, и тяжелеют сии бремена, воистину неудобоносимые…

И такое же мнение о Церкви бытует среди изрядной части светской общественности: христианство – это подавление свободы личности, средневековье, мракобесие и домострой. В этом взгляде нецерковные обличители Церкви, борцы за толерантность сходятся, как ни странно, со своими кажущимися антагонистами – суровыми «ревнителями благочестия». Не по внешним признакам — одни вроде бы против Церкви, другие ее защищают, но по сути: в представлении тех и других Церковь – территория сплошного запрета.

Заслужить спасение

Что еще объединяет тех и других? Глубинное непонимание того, что такое свобода.

Вот читает человек в послании апостола Павла: «К свободе призваны вы, братия». «Ага, — думает. — Ну-ка, что там дальше, что там еще про свободу-то?» А дальше: «Только бы свобода ваша не была поводом для угождения плоти» (Гал. 5:13). «Э, — разочарованно думает человек, — какая же тогда радость? Ведь радость — это как раз и есть угождение плоти. Еда-питье, красивая одежда, секс, поездки в Гоа, “благодать” — в смысле, после трудов праведных да после баньки выпить заслуженную кружечку пивка холодного… Ну, еще простой набор простых чувств, испытываемых например к женщине, ребенку, родному дому, красивому пейзажу. Праведное довольство попирания поверженного врага. Всё это и многое другое, что описываемо одним понятием “приятности”. А тут написано, что это вроде как плохо. Опять, выходит, запрет».

И дальше человек выбирает: или войти в эту систему запретов, постараться стать тут своим, научиться вести себя хорошо и тем заслужить спасение, а там, глядишь, обрести право других прещать и поучать. Или вздохнуть: да это все мракобесие, и отвергнуть Церковь, раз она запрещает всё, от чего я не в силах отказаться.

Но и та, и другая позиция – порождение материализма, в котором мы варимся с младых ногтей, нечуткости ко Христу и евангельской Вести, нежелание знать Царство – нашу подлинную родину, неумения и нежелания жертвенно любить. И церковные апологеты запретов, и нецерковные апологеты вольницы в этом едины.

Рекомендации для жизни

Да, апостол прав: свобода – не повод для угождения плоти. Не повод для потакания беспределу похотей, самости, гнева, блуда, для оправдания собственной нечистоты (именно это нередко имеют в виду под «свободой» многие критики Церкви).

Свобода – это ответственность в жертвенном служении тому, кого любишь, и готовность идти за ним и на Голгофу, и в Воскресение, и жить с ним вечно. Словом, свобода едина с любовью, с тем главным, что нам заповедал Бог. А без любви нет и радости, нет и положительного смысла в жизни. И что будет делать такой ревнитель запретов в жизни вечной, чем он там будет жить – ума не приложу.

Самими по себе ограничениями, хотя они бывают и нужны в процессе взросления личности, жизнь не исчерпывается.

Скажем так, заповеди запрета – это рекомендации для выживания, а заповеди свободы и любви – рекомендации для жизни, ведь ограничиваться только выживанием невозможно.

Да, маленькому ребенку надо говорить «нельзя» — чтоб не лез пальцем в розетку, не играл со спичками, не писал в штаны, а учился ходить на горшок. Но есть в мире, кроме этого, и другие важные вещи: научиться выбору и ответственности за свой выбор, научиться любить, научиться быть счастливым и дать счастье ближнему, научиться творческому отношению к труду, вложить в дело те таланты, которые тебе дал Бог, и ими приумножить Его Царство. Научиться достойно умереть и воскреснуть вслед за Христом. Это может сделать только свободный человек. А инфантильный, предпочитающий до старости иметь над собой то карающую, то награждающую вкусненьким няньку, которая руководит, указывает, что делать, и ответственность за это берет на себя – не сможет.

Источник