Однажды, какъ говорятъ, эллины
обстригли его, посадили при
входѣ въ такъ называемый Серапеумъ,
т.е. въ капище ихъ идола и велѣли
ему раздавать пальмовыя вѣтви
приходившимъ для нечестиваго
служенія и поклоненія идолу.
Взявъ вѣтви, Оригенъ, безъ всякой
робости и колебанія, воскликнулъ
громкимъ голосомъ и дерзновенно:
«Идите, пріимите не идольскую вѣтвь,
а вѣтвь Христову»

Св. Епифаний Кипрский. Панарий. 64,1-2

Оригенъ; Ѳеомахъ, скептическій слушатель Оригена; Паломникъ.

Амвросій

Сегодня я проснулся позже обычнаго. Душу мою наполняла тихая радость, сердце пѣло и ликовало въ жаждѣ молитвы. Я вышелъ въ садъ освѣжиться. Невольно мой взглядъ былъ устремлёнъ на небо. Навѣрное, это мнѣ показалось, но лёгкія перистыя облака стали какъ будто ниже и ближе, и въ нихъ я словно приточно увидѣлъ Царство, къ которому теперь стремлюсь, преодолѣвая собственное заключеніе. Я вдругъ почувствовалъ, что и въ самомъ дѣлѣ нахожусь въ таинственномъ и чудномъ Эдемѣ, откуда нѣкогда изгнанъ былъ и заключёнъ въ это бренное тѣло, поскольку, забывъ прежнюю любовь свою къ Богу, мало-по-малу духъ мой охладѣлъ, и мнѣ понадобилось врачеваніе. Я сорвалъ апельсинъ и, надкусивъ горькую его кожицу, вспомнилъ, въ какой горькой юдоли я нахожусь теперь. И тогда я возблагодарилъ Бога за то, что Онъ такъ заботливо спустилъ меня съ этихъ превознесенныхъ высотъ за холодное мое превознесеніе, но не оставилъ меня бродить въ одиночествѣ, а потому радостно мнѣ теперь возвращаться въ подлинное мое отечество. Апельсинъ же я рѣшилъ раздѣлить со своимъ наставникомъ Оригеномъ, который гостилъ тогда у меня.

Будучи въ одномъ селеніи, гдѣ мы покупали продукты для бѣдныхъ христіанъ александрійской общины, истомленный жаждой, поскольку день былъ жаркій, а воды у насъ не осталось, я оставилъ своихъ спутниковъ и поспѣшилъ къ колодцу. Напившись и наполнивъ мѣхи, я увидѣлъ, что къ колодцу подошла дѣвушка. Я помогъ ей начерпать воды и, видя, что она очень красива,  заговорилъ съ ней: