Враг - и старшный враг - появился в лесу в следующем месяце. Старый
Воробей назвал этот месяц ноябрем и соказал, что это третий и последний
месяц осени.
Враг был очень страшный, потому что он был невидимка. В лесу стали
пропадать и маленькие птички и большие, и мыши, и зайцы. Только зазевается
зверек, только отстанет от стаи птица - все равно ночью, днем ли, - глядь,
их уж и в живых нет.
Никто не знал, кто этот таинственный разбойник:, зверь ли, птица или
человек? Но все боялись его, и у всех лесных взерей и птиц только и было
разговору, что о нем. Все ждали первого снега, чтобы по следам около
растерзанной жертвы опознать убийцу.
Первый снег выпал однажды вечером. А на утро следующего дня в лесу не
досчитались одного зайчонка.
Нашли его лапку. Тут же, на подтаявшем уже снегу, были следы больших,
страшных когтей. Это могли быть когти зверя, могли быть когти и крупной
хищной птицы. А больше ничего не оставил убийца: ни пера, ни шерстинки
своей.
- Я боюсь, - сказала Зинька Зинзиверу. - Ох, как я боюсь! Давай
улетим скорей из лесу, от этого ужасного разбойника-невидимки.
Они полетели на реку. Там были старые дуплистые ивы-ракиты, где они
могли найти себе приют.
- Знаешь, - говорила Зинька, - тут место открытое. Если и сюда придет
страшный разбойник, он тут не может подкрасться так незаметно, как в
темном лесу. Мы его увидим издали и спрячемся от него.
И они поселились за речкой.
Осень пришла уже и на реку. Ивы-ракиты облетели, трава побурела и
поникла. Снег выпадал и таял. Речка еще бежала, но по утрам на ней был
ледок. И с каждым морозцем он рос. не было по берегам и куликов.
Оставались еще только утки. Они крякали, что осттанутся тут на всю зиму,
если река вся не покроется льдом. А снег падал и падал - и больше уж не
таял.
Только было синички зажили спокойно, вдруг опять тревога:, ночью
неизвестно куда исчезла утка, спавшая на том берегу, - на краю своей стаи.
- Это он, - говорила, дрожа, Зинька. - Это невидимка. Он всюду: и в
лесу, и в поле, и здесь, на реке.
- Невидимок не бывает, - говорил Зинзивер. - Я выслежу его, вот
постой!
И он целыми днями вертелся среди голых веток на верхушках старых
ив-ракит: высматривал с вышки таинственного врага. Но так ничего и не
заметил подозрительного.
И вот вдруг - в последний день месяца - стала река. Лед разом покрыл
ее - и больше уж не растаял.
Утки улетели еще ночью.
Тут Зиньке удалось наконец уговорить Зинзивера покинуть речку: ведь
теперь враг мог легко перейти к ним по льду. И все равно Зиньке надо было
в город: узнать у Старого Воробья, как называется новый месяц.