Денис Цыбульский
Валерий Болотов отметил, что ни трупы, ни военная техника на месте крушения самолета Ил-76 у аэропорта в Луганске не были обнаружены. По его мнению, из этого следует, что украинцы могли устроить провокацию. Самолет действительно сбили ополченцы, но возможно, что он приземлялся в аэропорт как раз для того, чтобы забрать тела погибших ранее военных.

Валерий Болотов признался, что заявил о том, что надеется на помощь России, но, в первую очередь, рассчитывает на собственные силы ополчения. Южная Осетия стала первой страной, которая признала независимость самопровозглашенной Луганской республики. За ней может последовать и Абхазия.

- Мы ждем помощи России, но на данный момент мы должны рассчитывать сами на себя. Боевой перевес находится на стороне войск противника , поэтому мы бы хотели, чтобы Россия нам помогла, - сказал Болотов. - После заявления о признании независимости ЛНР Южной Осетией ситуация должна сдвинуться в положительную сторону.

Главными событиями последних дней стали, безусловно, уничтожение военно-транспортного самолета Ил-76, бесчинства профашистской молодежи у российского посольства в Киеве и заявление главы Луганской Народной Республики Валерия Болотова о том, что воинские части в Луганске и к востоку от города перешли на сторону ЛНР.

Сбитый транспортник (история, кстати, довольно запутанная: до сих пор не до конца ясно, кого именно он перевозил) окончательно ознаменовал собой то, что хунте и ее армии теперь нет покоя ни на земле, ни в воздухе. Да, у нее еще есть значительные людские резервы (то, что принято назвать пушечным мясом), но вести карательную операцию в духе «завалим трупами» вряд ли изначально входило в планы киевских путчистов. Им, скорее, представлялось, что это будет легкая, чуть ли не увеселительная прогулка, а боевые действия они будут вести так же, как американцы во время пресловутой «Бури в пустыне», то бишь на расстоянии.

Но, как говорится, «кажется, что-то пошло не так». Во-первых, американцы воюют так, как воюют, потому что могут себе это позволить. И с точки зрения финансов, и с точки зрения наличия того самого пушечного мяса, которое можно с легким сердцем бросить на убой во имя, так сказать, «торжества демократии».

Нынешняя Украина субъектом политики не является по определению, поэтому, по сути, воюет не она. Воюют ею. Понятно кто и понятно с кем. И как бы, возможно, ни хотелось Порошенко и компании минимизировать число потерь (они же наивно полагают задержаться у власти как можно дольше, а вероятность этого падает прямо пропорционально количеству пришедших из Новороссии гробов), у их хозяев совсем другие планы.

Сказать, что новый украинский «президент» этого не понимает, нельзя. Вот только сделать ничего не может. Поэтому, как говорят, в украинских «верхах» многие пребывают в состоянии, близком к истерическому. Еще бы: потери растут, и если пока правду о них еще худо-бедно удается скрывать, дальше это будет делать гораздо сложнее.

Лидер «Славянской гвардии», координатор «Народного фронта освобождения Украины» Владимир Рогов сообщил, что, по его данным, основывающимся на информации, полученной от тех украинских офицеров, которые как минимум сочувствуют Новороссии и помогают ей, в частности, сбором информации, общие потери украинской стороны начиная со 2 мая составили 2600 человек. В это число входят убитые, раненые, взятые в плен и так далее.

Согласно представленным Роговым данным, почти половина этих потерь – 1200 человек – представители «Правого сектора». «Почетное» второе место занимают созданные и финансируемые небезызвестным олигархом Коломойским батальоны «Днепр», «Азов» и «Донбасс» – 770 человек.

Более сотни сотрудников потеряла СБУ, причем некоторые региональные «Альфы» (например, сумская) были уничтожены полностью. 90 человек составили потери 95-й отдельной аэромобильной бригады, чуть меньше – 80 бойцов – потеряла бригада из Днепропетровска. Полсотни человек потерял Луганский погранотряд, порядка 35 человек составили потери МВД.

Изрядны потери и в технике. Помимо уже упомянутого в начале статьи Ил-76, уничтожены 7 танков Т-64, 35 БТР, 16 БМД, три гаубицы Д-30, две установки «Ураган», три «Града», две САУ «Нона», 16 вертолетов различных модификаций, два Су-24, один Су-25, три автомобиля ГАЗ-66, три «Хаммера», четыре «Урала».

Отдельно Владимир Рогов остановился на иностранцах, участие которых в боевых действиях Киевом всячески отрицается. По обнародованным им данным, за указанный период времени было убито 13 и ранено 12 сотрудников ЦРУ и ФБР. Изрядно досталось сотрудникам частных военных компаний: они потеряли 140 человек, из них 85 наемников из американской ЧВК Academi (ранее известной как Blackwater), 29 – также американской Greystone Limited, 21 – из польской ASBS Othago.

В результате наемники, что для них вполне естественно, потребовали увеличения гонорара, хотя им его и так повышали уже трижды за последнее время. А вот участников «добровольческих» батальонов деньги уже не особо прельщают: обещали-то легкую прогулку, а оно вон как обернулось...

Добавьте к этому нашумевший случай с единовременным увольнением 212 офицеров (6 полковников, 91 подполковник, 105 майоров, 10 капитанов) Государственного космического агентства (зачем, кстати, Украине эта структура?), отказавшихся от мобилизации, и вы поймете, что никакой эйфории у наиболее думающей части украинских военных не осталось. А вот понимание того, что можно вляпаться во что-то нехорошее, наоборот, пришло.

Плюс ко всему поползли слухи о том, что погибших используют в качестве доноров внутренних органов. А это гарантированно означает, что поток желающих послужить «на благо Украине» (ну или «срубить бабла» от щедрот Коломойского) в самое ближайшее время резко уменьшится. Можно, конечно, и силой загонять, вот только гарантии того, что они не перейдут на сторону Юго-Востока, нет никакой.

Украинская армия, резюмирует Владимир Рогов, и раньше не обладала большими возможностями, теперь же их стало еще меньше, что и вызвало настоящую истерику у хунты. Проведенный самими киевскими властями анализ показал, что у них нет возможности обеспечить даже безопасность территорий к западу от Новороссии. По факту принято решение строить эшелонированную оборону. Особо примечательно, что войска хунты начали минирование территории. Мины, как известно, никогда не используются при наступлении – только при обороне, подчеркнул Рогов.

Дополнительными «штрихами к портрету» служат и перевод штаба АТО из Изюма в Чугуев (гораздо дальше от зоны боев), и эпатажная идея Коломойского построить «стену плача» на границе с Россией. Его-то интерес понятен, говорит Владимир Рогов: он на этом сможет украсть, а вот практическая ценность данного сооружения весьма сомнительна.

Если к этому добавить, что, по данным российского МИДа, именно боевики Коломойского устроили погром у российского посольства, то получается, что олигарх сделал серьезную ставку на то, чтобы спровоцировать нашу страну на ответные действия и тем самым слегка подстегнуть на глазах угасающую волну патриотического угара и все-таки заставить украинцев выполнить давнюю мечту США – начать войну с Россией.
Опубликовал Владимир, 16.06.2014 в 13:11

Руслан Усов

В тревожные времена стоит надеяться на лучшее, но важно быть подготовленным к любому развитию событий. Пусть никогда не понадобятся правила действий на случай попадания под артобстрел или бомбардировку: что делать, куда бежать и как прятаться?

ВНЕЗАПНЫЙ АРТОБСТРЕЛ

Если вы услышали свист снаряда (он похож больше на шорох), а через 2-3 секунды — взрыв, сразу падайте на землю. Не паникуйте: уже то, что вы слышите сам звук полета, означает, что снаряд пролетел достаточно далеко от вас, а те секунды перед взрывом лишь подтвердили достаточно безопасное расстояние. Однако следующий снаряд полетит ближе к вам, поэтому вместо самоуспокоения быстро и внимательно оглянитесь вокруг: где можно спрятаться надежнее?

В случае, если обстрел застал вас в маршрутке, троллейбусе или трамвае — следует немедленно остановить транспорт, отбежать от дороги в направлении «от зданий и сооружений» и залечь на землю. Оглянитесь и глазами поищите более надежное укрытие неподалеку. Перебегать следует короткими быстрыми бросками сразу после следующего взрыва.

Если первые взрывы застали вас в дороге на собственном автомобиле — не рассчитывайте, что на авто вы сможете быстро убежать от обстрела: вы никогда не будете знать, в какую сторону перенесется огонь, и не начнется ли дальше обстрел, скажем, из минометов. Кроме того, бензобак вашего авто добавляет опасного риска обгореть. Поэтому опять-таки: немедленно останавливайте машину и быстрее ищите укрытие.

НЕ ПОДХОДЯТ ДЛЯ УКРЫТИЯ:

— Подъезды любых зданий, даже небольшие пристроенные сооружения. От многоэтажных / многоквартирных домов вообще следует отбежать хотя бы метров на 30-50;

— Места под разной техникой (скажем, под грузовиком или под автобусом);

— Обычные ЖЭКовские подвалы домов. Они совершенно не приспособлены для укрытия во времени авиа налетов или ракетно-артиллерийских обстрелов (речь идет о слабых перекрытиях, отсутствие запасных выходов, вентиляции и т.д.). Есть большой риск оказаться под массивными завалами. Загромождение таких подвалов влечет риск моментального пожара или задымленности.

Никогда не следует прятаться снаружи под стенами современных зданий! Нынешние бетонные «коробки» не имеют ни малейшего запаса прочности и легко рассыпаются (или «складываются») не только от прямого попадания, но и даже от сильной взрывной волны: есть большой риск оползней и завалов. Нельзя также прятаться под стенами офисов и магазинов: от взрывной волны сверху будет падать много стекла; это не менее опасно, чем металлические осколки снарядов.

Иногда люди инстинктивно прячутся среди любых штабелей, в местах, заложенных контейнерами, заставленных ящиками, стройматериалами и т.п. (вступает в дело подсознательный рефлекс: спрятаться так, чтобы не видеть ничего). Эта ошибка опасна тем, что вокруг вас могут быть легковоспламеняющиеся предметы и вещества: возникает риск оказаться среди внезапного пожара.

Порой люди из страха прыгали в реку, в пруд, фонтан и т.д. Взрыв бомбы или снаряда в воде даже на значительном расстоянии очень опасны: сильный гидроудар и — как следствие — тяжелая контузия.

МОЖНО СПРЯТАТЬСЯ В СЛЕДУЮЩИХ МЕСТАХ:

— В специально оборудованном бомбоубежище (если повезет). От обычного ЖЭКовского подвала настоящее бомбоубежище отличается толстым надежным перекрытием над головой, системой вентиляции и наличием двух (и более) выходов на поверхность;

— В подземном переходе;

— В метро (идеально подходит);

— В любой канаве, траншеи или яме;

— В широкой трубе водостока под дорогой (не стоит лезть слишком глубоко, максимум на 3-4 метра);

— Вдоль высокого бордюра или фундамента забора;

— В очень глубоком подвале под капитальными домами старой застройки (желательно, чтобы он имел 2 выхода);

— В подземном овощехранилище, силосной яме и т.п.;

— В смотровой яме открытого (на воздухе) гаража или СТО;

— В канализационных люках рядом с вашим домом, это очень хороший тайник (но хватит ли у вас сил быстро открыть тяжелую железяку? Важно также, чтобы это была именно канализация или водоснабжение — ни в коем случае не газовая магистраль!)

— В ямах-«воронках», оставшихся от предыдущих обстрелов или авиа налетов.

В худшем случае — когда в поле зрения нет укрытия, куда можно перебежать одним быстрым броском — просто ложитесь на землю и лежите, закрыв голову руками! Подавляющее большинство снарядов и бомб разрываются в верхнем слое почвы или асфальта, поэтому осколки в момент взрыва разлетаются на высоте не менее 30-50 см над поверхностью.

Итак, общее правило: ваше укрытие должно быть хоть минимально углубленным и, вместе с тем, должен находиться подальше от сооружений, которые могут обрушиться на вас сверху при прямом попадании, или могут загореться. Идеальная защита дает траншея или канава (подобная окопу) глубиной 1-2 метра, на открытом месте.

Спрятавшись в укрытии, ложитесь и обхватите голову руками. Приоткройте рот — это убережет от контузии при близком разрыве снаряда или бомбы.

Не паникуйте. Займите свою психику чем-то. Можно считать взрывы: знайте, что максимум после 100-го взрыва обстрел точно закончится. Можно попытаться мысленно считать минуты.

Во-первых, это отвлекает. Во-вторых, так вы сможете ориентироваться в ситуации: артиллерийский обстрел не длится вечно, максимум — двадцать минут; авиа налет — значительно меньше.

В наше время не бывает длинных бомбардировок, большие группы бомбардировщиков не применяются.

ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ОБСТРЕЛА (БОМБАРДИРОВКИ)

Оставляя место убежища, не давайте себе расслабиться. Теперь вся ваше внимание должно быть сконцентрировано себе под ноги! Не поднимайте с земли никаких незнакомых вам предметов: авиабомба, ракета или снаряд могли быть кассетными! Боевые элементы часто разрываются при падении, но могут взорваться позже, в руках — от малейшего движения или прикосновения.

Все внимание — детям и подросткам: не дайте им поднять что-нибудь из-под ног! Наибольшие потери в югославском конфликте были в самом начале войны среди гражданских людей, которых боевые действия застали молниеносно: отсутствие подготовки и соблюдения элементарных правил — огромная опасность, которой можно избежать.

11 июня 2014, Ростислав Ищенко

Почему Путин встречался с порошенко, понятно: об этом просили А. Меркель и Ф. Олланд. Многое в германской политике будет зависеть от личной позиции Меркель. Следовательно, не надо расстраивать ее по пустякам. Олланд же должен был быть вознагражден как за твердую позицию по «Мистралям», так и за два званых обеда в один день (для Обамы и для Путина). При этом характерны их хронологические рамки. Обед с Обамой был первым в графике, поэтому через полтора часа Олланд покинул американского президента и уехал на второй обед – к Путину, с которым и провел вечер. В политике, где не бывает случайностей и любое действие (и даже бездействие) – знак, поведение Олланда носит характер демарша, демонстрирующего отношение к двум президентам, как к равновеликим лидерам и большую личную симпатию Олланда к президенту России.

Всё это дало основания Путину откликнуться на просьбу канцлера ФРГ и президента Франции, тем более, что «встреча» с Порошенко предлагалась в чисто американском формате: идёт президент США по коридору Белого Дома (случайно, разумеется), а там группа президентов-людоедов сидит, ждёт приема у какого-нибудь мелкого клерка. И тут, опять-таки случайно, кто-то из свиты говорит: «Позвольте представить Вам самого заслуженного людоеда», - на что президент благосклонно кивает, жмёт руку, ждёт пару секунд, пока все это запечатлеют фотографы, и движется дальше, тут же забыв о существовании заслуженного людоеда (и даже не зная, какую конкретно страну он представляет). Но людоеду приятно – может на родине всю жизнь хвастаться фотографией с президентом США, а миру послан знак – это не просто людоед, но кандидат в демократические лидеры.

Так и Порошенко – постоял на крыльце, пока Путин беседовал с Меркель о ситуации на Украине, а под занавес и самому Петру Алексеевичу разрешили что-то сказать. Это что-то было «мирным планом». Порошенко декларировал прекращение военных действий на Юго-Востоке. О том, что Путин ему не поверил, стало понятно уже во время общения президента РФ с прессой, которой он посоветовал подробностями плана поинтересоваться у Порошенко, объяснив, что лично в них не вникал. Трудно яснее продемонстрировать пренебрежение и недоверие. Позиция Путина легко объяснима, Владимир Владимирович не может не знать, что лично Порошенко, как и всеми остальными украинскими политиками из правительства «майдана», руководят США (причем даже не первые лица). Так о чем можно разговаривать с инструментом, который сам не знает, как его завтра используют и для чего применят? Говорить надо с хозяином инструмента.



Уже на следующий день правота Путина получила материальное подтверждение. Карательная операция на Юго-Востоке не только не была прекращена, но наоборот, обстрелы населенных пунктов артиллерией приняли тотальный характер. Впервые были открыто применены установки залпового огня «Град». Жертвы среди мирного населения (включая детей дошкольного возраста) стали исчисляться десятками за день. Тысячи беженцев двинулись через российскую границу. И через день эта вакханалия убийств продолжилась.

Еще раз подчеркнём, что именно этого и следовало ожидать, поскольку озвученный для СМИ «план Порошенко» ничем не отличался от «плана Яценюка» и подразумевал: амнистию сдавшимся ополченцам, кроме тех, кто виновен в кровопролитии (то есть посадить планируют всех – иди знай, чья пуля убила нациста, а в боестолкновениях побывали все), децентрализация в рамках унитарного государства (то есть никаких изменений, поскольку унитаризм предполагает контроль центра над регионами, и в этом смысле разрешение избирать губернаторов, перераспределение полномочий между ними и советами, а также в звене область-район-местная община ничего не меняет, так как Киев сохраняет и общий политический, полицейский и военный контроль, и контроль над гуманитарной сферой, и контроль над бюджетом, а без денег полномочия являются пшиком). Наконец, было обещано сохранение некого статуса русского языка на Юго-Востоке. Опять-таки непонятно, какого именно статуса, но, судя по контексту высказываний как Порошенко, так и других представителей правительства «майдана», имелось в виду разрешение разговаривать на русском в быту, без опасения быть убитым или заключенным в тюрьму. И то не ясно, как долго бы это разрешение продержалось.

То есть, Порошенко для осуществления своего «мирного плана» должен вначале подавить ДНР/ЛНР военным путем. Отсюда возникает вопрос о наличии у него соответствующих возможностей.

Когда операция на Юго-Востоке только начиналась, разрозненные полупартизанские отряды ополчения контролировали по два-три здания в десятке-полутора населенных пунктов. У них вообще не было тяжелого вооружения, средств борьбы с бронетехникой и средств ПВО. Численно войска, сосредоточенные в регионе Киевом, превосходили их в соотношении 1:20 – 1:30.

В данный момент ополчение контролирует 70-80% территории Донецкой и Луганской областей и даже совершает рейды на территорию Харьковской области, нанося удары по местам базирования подразделений карателей. Количество собственной бронетехники уже перевалило за несколько десятков, противотанковых средств и средств ПВО достаточно для того, чтобы практически вытеснить бронетехнику и авиацию Киева с поля боя. Дислоцированные в областях воинские части, сохранявшие до последнего времени верность Киеву, практически все взяты под контроль ополчением. Пограничные заставы уничтожены на протяжении примерно 150 км границы с Россией, что открывает свободный доступ на территорию ДНР/ЛНР гуманитарной помощи и отрядов добровольцев. Присутствие карателей в тыловых районах ДНР/ЛНР ограничивается аэропортами Донецка и Луганска, но есть основания считать, что это ненадолго. Если потери в личном составе, понесенные войсками Киева, точно неизвестны, а оценки ополчения (около 2,5 тысяч только убитыми) и командования карателей (200-300 человек) серьезно расходятся, то потери в бронетехнике и авиации, составляющие десятки боевых машин, подтверждены обеими сторонами. С учетом потерь в технике, а также того, что, в подтвержденных Киевом случаях, потери карателей в ходе отдельных операций, проведенных ополчением, составляли десятки убитых, можно предположить, что реальные потери войск Киева, сосредоточенных на Юго-Востоке в разы, если не на порядок, больше заявленных 200-300 человек и приближаются к цифрам, на которых настаивает ополчение.

Это значит, что, несмотря на сохраняющийся абсолютный перевес Киева во всех видах вооружений и численности личного состава, баланс сил начал ощутимо меняться в пользу ополчения, сократившего отставание по всем позициям, резко нарастившего свою численность и сумевшего парализовать использование противником всех средств, в которых он имеет монополию (бронетехника, боевая авиация), кроме артиллерии и транспортной авиации. Что касается последней, то намерение ополчения закрыть Луганский аэропорт, если оно будет выполнено (то есть подкреплено реальной угрозой уничтожения летательных аппаратов) вытеснит с поля боя и транспортную авиацию.

О трудностях, испытываемых Киевом в обеспечении карательной операции, свидетельствует не только очередная (третья по счету официальная) мобилизация, в ходе которой забирают в армию и отправляют на Юго-Восток всех, кого поймают, включая старшеклассников, студентов, а также лиц, имеющих ограничения по здоровью, но и постоянные настойчивые просьбы к США и Европе оказать помощь военной силой. Просьбы эти логически объяснимы: сухпайков и бронежилетов для поддержания боеспособности украинской армии недостаточно. Просить американское и европейское оружие бессмысленно – им не обучен владеть личный состав, к нему нет боеприпасов, а к технике нет и запчастей и необходимых по качеству ГСМ. Следовательно, нужны войска, которые умеют этим оружием владеть, а это те же американцы и европейцы. Правда, и Вашингтон, и Брюссель заявили об отсутствии намерений вмешиваться в украинский конфликт военной силой, кстати, с характерным уточнением: «Даже, если вмешается Россия».

Таким образом, собственных сил для подавления Юго-Востока у Порошенко не хватает – за полтора месяца операции не взят ни один значимый населенный пункт, а войска понесли серьезные потери. Силы ополченцев выросли количественно и качественно. Варварские артобстрелы и попытки нанесения авиаударов не только привели к росту сопротивления Юго-Востока, но и начали ощутимо менять отношение к происходящему европейской общественности. Поддержка Запада остается символической и не решает основные проблемы Киева – нехватка мотивированного личного состава и невозможность реализовать свое преимущество в технике. Попытка компенсировать потери за счет мобилизации не только не дала существенного притока «добровольцев», но привела к недовольству в до сих пор не создававших правительству «майдана» проблем западных и центральных областях, где молодежь не желает отправляться на войну, а родители призывников требуют отпустить домой их детей. Кроме того, удержание в составе вооруженных сил первой волны мобилизованных, в которую призывались военные специалисты, прошедшие службу еще в Советской Армии (в возрасте 40-45 лет) также вызывает общественное напряжение, поскольку в большинстве своем это отцы и кормильцы семей, большинство из которых было призвано на 10 дней еще в марте, но удерживается в армии по сей день. Ясно, что такая ситуация разлагает не только тыл, но и боевые части.

В общем и целом можно утверждать, что у Порошенко нет военных сил для исполнения своего плана – подавление восстания, а затем «мирные переговоры» с лояльными представителями местной бизнес-элиты и карательные меры против повстанцев и поддержавшего их народа. Более того, анализ военно-политической обстановки за последние два месяца в динамике свидетельствует о том, что запаса прочности у сил, задействованных в карательной операции, хватит максимум на два-три месяца, а скорее всего и на меньший срок. После чего значительная часть их может просто исчезнуть с поля боя, а из оставшихся многие могут перейти на сторону восставших. Более-менее надежными являются олигархические батальоны, сформированные из неонацистских боевиков и укомплектованные ими же некоторые подразделения национальной гвардии (при том, что значительную часть последней составляют части внутренних войск МВД, которые уже продемонстрировали свое нежелание сражаться).

Поэтому на сегодня опасность представляет не столько желание Порошенко продолжать карательную операцию, которая имеет все шансы закончиться наступлением армии Юго-Востока на Киев, сколько гипотетическое появление у него готовности под давлением обстоятельств вести реальные переговоры. Ведь в случае согласия Порошенко на независимость Донецка и Луганска на большей части Украины сохранится и получит шанс на укрепление неонацистское государство. Единственная реальная вооруженная сила, способная прогнать неонацистов из Киева (армия Юго-Востока) окажется за пределами этого государства и выйдет из боевых действий. Россия утратит основания не только для вмешательства, но даже для непризнания официального Киева.

Впрочем, есть основания считать, что, поскольку решения за Порошенко принимают США, этот план отвергнут. Он настолько прозрачен, а его выгоды (сохранение всей Украины минус три области в виде антироссийского тарана) настолько понятны, что его не могли не просчитать в Вашингтоне. Значит, решение о ставке на силу, последовательно реализуемое официальным Киевом, несмотря на то, что приносит ему только унижения и поражения (военные, политические, информационные) принято США и вряд ли будет изменено. Единственное разумное объяснение такого решения – невозможность восстановить украинскую финансово-экономическую систему и нежелание США финансировать нарастающие потребности украинского государства, неспособного жить за свой счет.

Если данная оценка ситуации правильна, то можно предполагать, что, несмотря на квазимирную риторику, в ближайшие недели киевский режим попытается усилить и довести до предела своих возможностей военное давление на ополченцев. При этом США, которые и будут закулисно подталкивать Киев к активизации карательной операции, будут делать двойную ставку: либо в результате массового геноцида русского населения Юго-Востока, Россию, пока еще не совсем поздно, удастся втянуть в войну на Украине, либо, после того, как проамериканскому режиму придется оставить Украину, восстанавливать ее все равно надо будет России. Это значит, что, приведя украинскую территорию в состояние выжженной земли, с уничтоженной экономикой и частично перебитым, частично люмпенизированным и озлобленным населением, можно надолго связать российские ресурсы на Украине, ограничив возможности Москвы в других регионах планеты.

Понятно, что для реализации этой «благородной» цели Вашингтону не жаль ни Порошенко, ни Яценюка. Остается надеяться, что руководство России, как это обычно бывает в последние 6-7 лет, найдет третий вариант выхода из кризиса.
Источник