Карлос Кастанеда, «Учение дона Хуана: Путь знания индейцев Яки» (1968), гл. 3, запись от 15 апреля 1962 года (воскресенье):

Готовясь к отъезду, я решил ещё раз спросить его насчёт врагов человека знания. Я всячески отстаивал свои доводы, убеждая его, что меня здесь долго не будет, и потому неплохо бы записать всё, что он мне скажет, чтобы потом подумать об этом на досуге.

Поколебавшись, он всё же заговорил.

– Когда человек начинает учиться, он никогда не имеет чёткого представления о препятствиях. Его цель расплывчата, его намерение неустойчиво. Он ожидает вознаграждения, которого никогда не получит, потому что ещё не подозревает о предстоящих испытаниях.

Постепенно он начинает учиться – сначала понемногу, потом всё успешней. И вскоре он приходит в смятение. То, что он узнаёт, никогда не совпадает с тем, что он себе рисовал, и его охватывает страх. Учение оказывается всегда не тем, чего от него ожидают. Каждый шаг – это новая задача, и страх, который человек испытывает, растёт безжалостно и неуклонно. Его цель оказывается полем битвы.

И таким образом перед ним появляется его первый природный враг: Страх! Ужасный враг, коварный, неумолимый. Он таится за каждым поворотом, подкрадываясь и выжидая. И если человек, дрогнув перед его лицом, обратится в бегство, его враг положит конец его поискам.

– Что же с этим человеком происходит?

– Ничего особенного, кроме того, что он никогда не научится. Он никогда не станет человеком знания. Он может стать болтуном или безвредным напуганным человеком; но во всяком случае он будет побеждённым. Первый враг поставил его на место.

– А что нужно делать, чтобы одолеть страх?

– Ответ очень прост: не убегать. Человек должен победить свой страх и вопреки ему сделать следующий шаг в обучении, и ещё шаг, и ещё. Он может быть полностью устрашённым, и, однако же, он не должен останавливаться. Таково правило. И наступит день, когда его первый враг отступит. Человек почувствует уверенность в себе. Его намерение укрепится. Обучение больше не будет пугающей задачей. Когда придёт этот счастливый день, человек может сказать не колеблясь, что победил своего первого природного врага.

– Это происходит сразу или постепенно?

– Постепенно, и всё же страх исчезает внезапно, в один миг.

– А может человек вновь испытать его, если с ним случится что-нибудь непредвиденное?

– Нет. Тот, кто однажды преодолел страх, свободен от него до конца своих дней, потому что вместо страха приходит ясность, которая рассеивает страх. К этому времени человек знает все свои желания и знает, что с ними делать; он может открывать для себя или предпринимать новые шаги в обучении, и все его действия пронизывает острая ясность. Человек чувствует, что для него не существует тайн.

И так он встречает второго врага: Ясность! Эта ясность, столь труднодостижимая, рассеивает страх, но она же и ослепляет. Она заставляет человека не сомневаться в себе. Она даёт уверенность, что он ясно видит всё насквозь. Благодаря ясности к нему приходит мужество, он не остановится ни перед чем. Но всё это – заблуждение: это вроде чего-то неполного… Если человек поддастся своему мнимому могуществу, значит, он побеждён вторым врагом и будет в обучении топтаться на месте. Он будет бросаться вперёд, когда надо выжидать, или он будет выжидать, когда нельзя медлить. И так он будет топтаться, пока не выдохнется и потеряет способность научиться чему-нибудь ещё.

– Что случится с ним после такого поражения? Он что, в результате умрёт?

– Нет, не умрёт. Просто второй враг перекрыл ему путь; и вместо человека знания он может стать отважным воином или, скажем, шутом. Однако ясность, за которую он так дорого заплатил, никогда не сменится вновь тьмой и страхом. Он будет ясно видеть до конца своих дней, но он никогда больше ничему не научится и ни к чему не будет стремиться.

– Что же ему делать, чтобы избежать поражения?

– То же, что и со страхом: победить ясность и пользоваться ею лишь для того, чтобы видеть и терпеливо ждать, и перед каждым новым шагом тщательно всё взвешивать; а прежде всего – знать, что его ясность в сущности иллюзорна. И однажды он увидит, что ясность была лишь точкой перед глазами. Только так он сможет одолеть своего второго природного врага и достичь такого положения, в котором ему уже ничто не сможет повредить. И это не будет заблуждением, всего лишь точкой перед глазами. Это будет подлинная сила.

На этом этапе ему станет ясно, что сила, за которой он так долго гонялся, наконец принадлежит ему. Он может делать с нею всё, что захочет. Его союзник в его распоряжении. Его желание – закон. Он видит насквозь всё вокруг. Это и значит, что перед ним третий враг: Сила!

Это – самый грозный враг. И конечно, легче всего – просто сдаться; ведь, в конце концов, её обладатель действительно непобедим. Он хозяин, который вначале идёт на обдуманный риск, а кончает тем, что устанавливает закон, потому что он – хозяин.

Здесь человек редко замечает третьего врага, который уже навис над ним. И он не подозревает, что битва уже проиграна. Он превращён своим врагом в жестокого, капризного человека.

– Он потеряет свою силу?

– Нет; ни ясности, ни силы он не потеряет никогда.

– Чем же он тогда будет отличаться от человека знания?

– Человек, побеждённый собственной силой, умирает, так и не узнав в действительности, что с нею делать. Сила – лишь бремя в его судьбе. Такой человек не властен над самим собой и не может сказать, когда и как использовать свою силу.

– Является ли поражение от кого-нибудь из этих врагов окончательным?

– Разумеется. Раз уж человек однажды побеждён, он ничего не может поделать.

– А может ли, например, тот, кто побеждён силой, увидеть свою ошибку и её исправить?

– Нет. Если человек сдался, с ним покончено.

– Но что, если он лишь временно был ослеплён силой, а потом отказался от неё?

– Ну, значит, не всё потеряно; значит, он всё ещё пытается стать человеком знания. Человек побеждён лишь тогда, когда он оставил всякие попытки и отрёкся от самого себя.

– Но в таком случае получается, что человек может отречься от себя и испытывать страх целые годы, но в конце концов победить его.

– Нет, это не так. Если он поддался страху, то никогда его не победит, потому что будет избегать учения и никогда не отважится на новую попытку. Но если в течение многих лет он даже в центре своего страха не оставит попыток учиться, тогда он рано или поздно победит страх, потому что, в сущности, никогда ему не поддавался.

– Как победить третьего врага, дон Хуан?

– Он должен победить его пониманием. Человек должен прийти к пониманию того, что сила, которую он, казалось бы, покорил, в действительности ему не принадлежит и принадлежать никогда не может. Он должен утвердиться в неизменном самообладании, трезво и бескорыстно пользуясь всем, что узнал. Если он способен увидеть, что без самообладания ясность и сила хуже иллюзии, то достигнет такой точки, где всё будет в его подчинении. Тогда он узнает, когда и как использовать свою силу. Это и будет означать, что он победил третьего врага и пришёл к концу своего странствия в обучении.

И вот тут без всякого предупреждения его настигает последний враг: Старость! Это самый жестокий враг, которого нельзя победить, можно лишь оттянуть своё поражение.

Это пора, когда человек избавился от страхов, от безудержной и ненасытной ясности, пора, когда вся его сила в его распоряжении, но и пора, когда им овладевает неодолимое желание отдохнуть, лечь, забыться. Если он даст ему волю, если он убаюкает себя усталостью, то упустит свою последнюю схватку, и подкравшийся враг сразит его, превратив в старое ничтожное существо. Желание отступить затмит его ясность, перечеркнёт всю его силу и всё его знание.

Но если человек стряхнёт усталость и проживёт свою судьбу до конца, тогда его в самом деле можно назвать человеком знания, пусть ненадолго, пусть лишь на тот краткий миг, когда ему удастся отогнать последнего и непобедимого врага. Одного этого мгновения ясности, силы и знания уже достаточно.

Цит. по: Кастанеда Карлос. Учение дона Хуана. Отдельная реальность. Путешествие в Икстлан. Сказки о Силе. – М.: ООО Издательство «София», 2007. – 608 с. (С. 47-50.)

Отрывок из очень интересного цикла статей об «анархо-мистической контрреволюционной организации», разогнанной ОГПУ в 1931 году, – по существу розенкрейцерской, хотя весьма самобытной, обладающей оригинальной мифологией и ритуалом:

И всё же легенды о Египте и Атлантиде, по-видимому, не были первым, что узнавал посвящаемый. В «приготовительных» кружках (которые, как показал Ф. Ф. Гиршфельд, вёл А. А. Солонович) закладывались основы духовного понимания эволюции общества и формировалась психология будущего рыцаря. В записи одной из бесед есть предупреждение каждому, кто встаёт на путь познания – о неизбежной встрече с четырьмя врагами. Это наставление может служить напутствием не только последователю любой религии, но и каждому вступающему в жизнь человеку.

Первый враг – страх. Человек, начинающий учиться, не представляет себе трудностей, которые его ожидают. Он больше думает о наградах, чем о препятствиях, а сталкиваясь с ними, склонен их преувеличивать, преуменьшая свои силы. К тому же то, что ему открывается, обычно не соответствует тому, что он представлял раньше. Трудности растут, познание оказывается полем битвы, и познающий натыкается на боязнь непонимания и собственного бессилия.

Однако подлинная опасность – не в самом испуге, а в том, что человек может остановиться. Если он продолжает двигаться вперёд – значит, он победил страх, и этот враг уже не властен над ним. Поняв это, он обретает ясность мысли. Это награда, рассеивающая страх, поскольку человек начинает осознавать свои цели и пути к ним. Но вместе с ясностью мысли он обретает нового, более коварного врага: укрепившееся сознание на первых порах рождает не только уверенность, но и самомнение. Ему кажется, что всё для него ясно, всё открыто и однозначно.

Если, уверившись в этом, человек воспользуется ясностью мысли для действий – он навсегда положит предел дальнейшему росту своих внутренних сил. Чтобы преодолеть нового врага, следует научиться воздерживаться от скоропалительных суждений, используя ясность мысли для того, чтобы тщательно взвешивать все «за» и «против», прежде чем сделать шаг. Когда человек поймёт, что ясность мысли рисует окружающий мир лишь в одной плоскости, он одержит победу над вторым врагом и приобретёт подлинное могущество, ибо научится управлять своей волей и своими желаниями.

Но могущество – это и третий враг на пути познания. Сила окажется слабостью, если человек привык уповать только на себя, не догадываясь, что источник силы – вне его. И сила, и ясность мысли, и бесстрашие даются человеку для того, чтобы он использовал их во благо семье и другим, причём использовал мудро, с величайшей осторожностью. Только в том случае, если человек достигает глубины познания, он может во всеоружии встретить четвёртого врага, приходящего вместе с мудростью, – старость.

Победить старость нельзя, однако можно заставить её отступить на время. Человек уже освободился от страхов, от самоуверенности ясной мысли, научился управлять своей волей – но его преследуют усталость, желание отказаться от дальнейшей работы... Уступив, человек снова превращается в слабое, безвольное существо, не властное над прежними врагами. Но если он и теперь найдёт в себе силы победить коварного врага – пусть на краткий миг, чтобы до конца пройти отмеренное судьбой, – в этом случае он станет поистине «человеком знания»...

Цит. по: Никитин А. Тамплиеры в Москве // Наука и религия. – 1992. – № 11. – С. 56-57.

Идею о том, что у Кастанеды был доступ к архивам ОГПУ–НКВД–МВД–КГБ, я сразу же отвергаю как излишне фантастическую. (Хотя соблазн велик :) Да и по самой манере изложения во втором случае видно, что это – откровенный пересказ соответствующего отрывка из «Учения дона Хуана». Однако мне трудно представить, чтобы автор такой солидной исследовательской работы – к тому же тематически весьма далёкой от нагуализма – стал бы размениваться на столь мелкое и не вызванное необходимостью мошенничество. Может быть, соответствующая концепция в действительности исходит от розенкрейцеров (не обязательно именно данного направления)? Интересно.