По инерции в облаке света
Неживые шагают тела
Выдыхаю воздух нагретый
Но я слабый источник тепла

Холодею у светофора,
Выпуская пар изо рта
Отвернись, потому что скоро
Разорвет меня пустота

Сохрани мое фото
На книжной полке,
Там я в старом пальто,
С сигаретой во рту.
Через миг взорвусь на осколки,
И наполню собой пустоту.

Замерзают в улыбке губы,
Видишь, до смерти извелась.
Видишь движущиеся трупы,
Коченеть продолжают, кружась.

В небе знаков для нас нет больше,
Облака примерзли ко льду
Все маршруты ведут в замерзшие
Вечный холод и пустоту

Сохрани мое фото
На книжной полке,
Там я в старом пальто,
С сигаретой во рту.
Через миг взорвусь на осколки
И наполню собой пустоту.

Сохрани мое фото
На книжной полке,
Там я в старом пальто,
С сигаретой во рту.
Через миг взорвусь на осколки
И наполню собой пустоту.

Пустота, пустота, пустота…

Пустота, пустота, пустота…

Пустота, пустота, пустота…
В колонках играет - Сплин

Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проеме
Незадернутых гардин.

Только белых мокрых комьев
Быстрый промельк маховой.
Только крыши, снег и, кроме
Крыш и снега, - никого.

И опять зачертит иней,
И опять завертит мной
Прошлогоднее унынье
И дела зимы иной.

И опять кольнут доныне
Неотпущенной виной,
И окно по крестовине
Славит город дровяной.

Но нежданно по портьере
Пробежит вторженья дрожь,
Тишину шагами меря,
Ты, как будущность, войдешь.

Ты появишься у двери
В чем-то белом, без причуд,
В чем-то впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.


Борис Пастернак

Настроение сейчас - унылое

В колонках играет - снег

Лети, лети, мой близкий друг
Я отпущу тебя из рук белым голубем
Пройдут года, лети туда,
Где я не буду никогда, никогда…

Чтоб не случилось с тобой
Или со мной –
Не надо причинять друг другу боль
И верить вновь!
И если в сердце огонь,
Прости этот бой –
Не надо причинять друг другу боль
И верить вновь!

Лети от боли и преград,
Где каждый камень бросить рад,
Улетай вдаль…
Чтоб прекратить, чтоб не создать
Потоки слез в наших сердцах навсегда!

Чтоб не случилось с тобой
Или со мной –
Не надо причинять друг другу боль
И верить вновь!
И если в сердце огонь,
Прости этот бой –
Не надо причинять друг другу боль
И верить вновь!

Возьми мои слезы,
Дождем пролей грезы
В самое сердце
В самое сердце

Блондинка Ксю
В колонках играет - Кукрыниксы - холодно

Знаешь ли ты, что такое горе,
когда тугою петлей на горле?
Когда на сердце глыбою в тонну,
когда нельзя ни слезы, ни стона?

Чтоб никто не увидел, избави боже,
покрасневших глаз, потускневшей кожи,
чтоб никто не заметил, как я устала,
какая больная, старая стала...

Знаешь ли Ты, что такое горе?
Его переплыть - всё равно что море,
его перейти - всё равно что пустыню,
а о нём говорят словами пустыми,

говорят: “Вы знаете, он её бросил...”
А я без Тебя как лодка без вёсел,
как птица без крыльев,
как растенье без корня...
Знаешь ли Ты, что такое горе?

Я Тебе не всё ещё рассказала, -
знаешь, как я хожу по вокзалам?
Как расписания изучаю?
Как поезда по ночам встречаю?

Как на каждом почтамте молю я чуда:
хоть строки, хоть слова
оттуда....
оттуда...

Вероника Тушнова
В колонках играет - Ария - Замкнутый круг

Все незаконно хранимые секреты убегают,
Оставляя мои двери, утекая через тысячи
Замков. Утро штрих-кодом рубцов
На левой руке подскажет мне,

Что наши сорванные быстро растрепались на ветру.
По проводам, резонируя, уносится в твою квартиру
Моё слово. Курим с тобой,
А на руках замыкаются кольца рукой.

Два слова, строка, да шнурок с потолка...
Два слова, строка, да шнурок с потолка...

Мне зуб на зуб не попадает, я от бешенства белею
Каждый раз, и снова глухо на трамвайной
Остановке, и пальцы ловки,
И всё шире улыбки в местной ментовке.

А было б так просто докричаться до крови,
Отхаркать и раздать своё сердце по куску
На пироги. Гори, серая плесень,
Дай встать моим, твой мир им так тесен.

Два слова, строка, да шнурок с потолка...
Два слова, строка, да шнурок с потолка...

И будут дети в твою спину кидать свои снежки,
Весь город, улыбаясь, будет слушать твои
Звонки. Скоро ты станешь и сам
Перебегать кривыми по чужим адресам.

Я, как и ты, думал что за нами прилетят,
Ошейник снимут, за ухом почешут
И всё простят. Но я сплю у миски,
И ты всё съел, в подарок ириска.

Два слова, строка, да шнурок с потолка...
Верному псу шнурок с потолка...
В колонках играет - Пилот

слепил две фигурки с сонных глаз – было делать мне нечего
И нарек я мужчиной номер раз, номер два нарек женщиной.
Я слепил две фигурки от балды – посмотреть, что получится.
Вот не знал, что от этой ерунды мне всю жизнь дальше мучиться.

Не казался мне труд напрасным –
Видел я, сколь они прекрасны.
Я лепил их с себя немного,
Но придал им подобье Бога.
Посмотрел на фигурки я сперва – вроде правильно сделано
Руки, ноги и даже голова, а души только не было
Посмотревши на это, обратился к Творцу я в отчаянии –
Посмотри, о, отец мой, вот чего учудил я нечаянно.

Не хватило уменья видно,
За такие творенья стыдно.
Ты прости меня и послушай,
Дай беднягам живые души.
Души дал им Господь, и понял я – натворили мы лишнего –
Плоть дана человеку от меня, а душа – от Всевышнего.
Так они между небом и землей будто кролики мечутся!
До чего же мне жалко, Боже мой, это все человечество.

Не хватило уменья видно,
До сих пор за творенья стыдно.
Вытворяют они такое! –
Стало страшно тут нам обоим.
Вот я сижу без покоя и сна,
Ах, бедный же я Сатана...
В колонках играет - Канцлер Ги - Брат мой брат

Задумывая черные дела
На небе ухмыляется луна.
А звезды, будто мириады стрел.
Ловя на мушку силуэты снов,
Смеется и злорадствует любовь
И мы с тобой попали на прицел.

Я же своей рукою
Сердце твое прикрою -
Можешь лететь и не бояться больше ничего.
Сердце твое двулико,
Сверху оно набито
Мягкой травой, а снизу каменное, каменное дно.

Смотри же и глазам своим не верь -
На небе затаился черный зверь -
В глазах его я чувствую беду.
Не знал и не узнаю никогда
Зачем ему нужна твоя душа -
Она гореть не сможет и в аду.

Я же своей рукою
Сердце твое прикрою -
Можешь лететь и не бояться больше ничего.
Сердце твое двулико,
Сверху оно набито
Мягкой травой, а снизу каменное, каменное дно.

В колонках играет - Наутилус Помпилиус - Прогулки По воде

Шаг за шагом не виден след
По лесам да по тропам сокрытым
Заслоняя собой свет.
Ночь идет по теням размытым.
То ли ворон крылом машет,
То ли филин вздохнул в чаще,
То ли бес среди звезд пляшет,
Только сердце бьется все чаще.
Серп луны молодой в небе
А под небом дорог реки
А по ним все идут все на север
Тени тех кто ушел навеки
То не волк на холме плачет
То не воин свой меч точит
То поет над землей спящей
Менестрель что чернее ночи
То великий творец света
Всемогущий славный Эру,
Почему-то клеймлен смертью
Тот кто сам по себе выбрал веру
В том вина ли что знал он правду
Или правда - удел Bаларов,
А у смертных - одно право -
Быть покорным слепым стадом?
В том вина ли ,что был он дерзок,
В том что не признавал правил,
В том что был в своих песнях резок
К тем кто родом людским правил,
В том что шел не туда куда слали,
В том что был как волк-одиночка,
Оттого ли его прозвали
Менестрель, что чернее ночи?
Сам себе выбирал тропы,
Песни пел лишь о том, что видел,
Не хотел быть ничьим холопом,
Ложь во благо и лесть ненавидел,
Как по лезвию бритвы - годы,
Пальцы - в кровь по звенящим струнам.
Помнишь, Гондор, как шел он гордо
Шел в огонь по багровым рунам?
О великий творец света,
Маску сбрось и ответь прямо,
Почему был казнен светлым,
Еретик что сказал правду?
Пусть как червь время точит камни,
И затупятся меч и стрелы,
Но звучит как осколок правды
Голос черного менестреля.

Шаг за шагом не виден след
По лесам да по тропам сокрытым
Заслоняя собой свет.
Ночь идет по теням размытым.
То ли ворон крылом машет,
То ли филин вздохнул в чаще,
То ли бес среди звезд пляшет,
Только сердце бьется все чаще.
Серп луны молодой в небе
А под небом дорог реки
А по ним все идут все на север
Тени тех кто ушел навеки
То не волк на холме плачет
То не воин свой меч точит
То поет над землей спящей
Менестрель что чернее ночи
То великий творец света
Всемогущий славный Эру,
Почему-то клеймлен смертью
Тот кто сам по себе выбрал веру
В том вина ли что знал он правду
Или правда - удел Bаларов,
А у смертных - одно право -
Быть покорным слепым стадом?
В том вина ли ,что был он дерзок,
В том что не признавал правил,
В том что был в своих песнях резок
К тем кто родом людским правил,
В том что шел не туда куда слали,
В том что был как волк-одиночка,
Оттого ли его прозвали
Менестрель, что чернее ночи?
Сам себе выбирал тропы,
Песни пел лишь о том, что видел,
Не хотел быть ничьим холопом,
Ложь во благо и лесть ненавидел,
Как по лезвию бритвы - годы,
Пальцы - в кровь по звенящим струнам.
Помнишь, Гондор, как шел он гордо
Шел в огонь по багровым рунам?
О великий творец света,
Маску сбрось и ответь прямо,
Почему был казнен светлым,
Еретик что сказал правду?
Пусть как червь время точит камни,
И затупятся меч и стрелы,
Но звучит как осколок правды
Голос черного менестреля. 

О женщина, ты роза и кинжал.

В чем суть твоя, сама прекрасно знаешь.

И в мире нет того, кто бы познал,

Когда ты любишь, а когда караешь.

В единоборстве вечном двух начал

Игры расчетливой с пассивностью искусства

В тебе то разума холодный интеграл,

То музыка таинственного чувства.

Умеешь ты в себе соединить

Покорность рабскую с неистовой гордыней,

В одном лице одновременно быть.

Царицей и безропотной рабыней.

Я чту тебя и грешной и святой,

В миру гетер и в мраке пуританства.

Во все века ты остаешься той

Загадкой жизни, смерти и пространства

[О женщине - Геннадий Шилов]

Настроение сейчас - Стихи в автобусе от незнакомых личностей на диво поднимают настроение

В колонках играет - Сплин - Будь моей тенью

Все вышло из под контроля

В кирпичных домах невысоких
С налётом лёгкой разрухи
Загадочно светятся окна,
Доносятся смутные звуки.
И кажется почему-то,
Что там веселей и теплей,
Что там настоящие люди,
Приветливей и родней.

Влекут непреодолимо,
Парализуют волю.
Пройти невозможно мимо,
Всё вышло из-под контроля,

Сверкают витрины и стенды,
Там мумии на картинках.
Бежать от них в секонд-хенды
И на блошиные рынки.
В извилистых переулках,
Бродить, выбирать, прикасаясь,
Подсвечники и шкатулки,
И бусы столетних красавиц.

Влекут непреодолимо,
Парализуют волю.
Пройти невозможно мимо,
Всё вышло из-под контроля,

Не хочется жестов эффектных,
Комфорта или престижа,
А искренних отношений,
Пусть уязвимей, но ближе.
Из душного тёплого места
Тянут за ноги и руки
Те, кто из того же теста,
Родные, друзья, подруги.

Влекут непреодолимо,
Парализуют волю.
Пройти невозможно мимо,
Всё вышло из-под контроля.

Я существую где-то вне...
Без тьмы, без света.
И грустный шут в неясном сне
Не даст ответа.
Мне - уходить по небесам...
Хранить надежду,
Что научусь любить я сам,
Как он - так нежно.

Любить всей силой сердца и
Уметь смеяться,
Когда душа огнем горит...
Спасаться танцем...

Мой милый шут в забытом сне
Снимает маску.
Он почему-то верит мне
И дарит сказку...
В колонках играет - Flёr- Серцце мира

Время кончилось в восемь часов,
И Полынь, загремев, навернулась
В Московские воды.
Я пил кофе, и я был готов,
Что не скажешь о тех, кто спешил,
Как дурак, на работу.

И я тут же пошёл на балкон
(Хотя в доме моем отродясь
Не бывало балкона):
Кофе, трубка и Армагеддон
Неплохое начало для эры
Любви без закона!

Припев:
Радио Армагеддон,
Слушай радио!
В эфире радио Армагеддон.
Это радио Армагеддон,
Слушай радио!
В эфире радио Армагеддон.

2.
Ты думал, что ты здесь один,
Теперь ты увидел, что ты
Был всегда вместе с нами;
Ты помнишь немало картин.
Смотри! Это звёзды бессмертья
Горят над холмами.

Мы движемся рядом с тобой,
И ветер победы ликует
И бьёт в наши крылья,
Вот и закончился бой,
А мы даже не поняли,
В чем были наши усилья!

Припев:
Радио Армагеддон,
Слушай радио!
В эфире радио Армагеддон.
Это радио Армагеддон,
Слушай радио!
В эфире радио Армагеддон.

3.
Глупый, смешной человек!
Ну, зачем ты играл против нас
В этом театре абсурда?
Вот и закончен твой век,
А ты так и не смог научиться
Приветствовать утро!

Нам не был нужен твой пир,
Мы не покушались на хлеб твой
И мутные слёзы;
Вот и закончился мир.
Теперь-то ты видишь:
Мы не представляли угрозы.

Припев:
Радио Армагеддон,
Слушай радио!
В эфире радио Армагеддон.
Это радио Армагеддон,
Слушай радио!
В эфире радио Армагеддон.

4.
Ну, и что вы споёте теперь,
Вечно голодные толпы
И слуги народа?
Вы зря подпираете дверь -
Вам не закрыться:
Апокалипсис у входа!

Припев:
Радио Армагеддон,
Слушай радио!
В эфире радио Армагеддон.
Это радио Армагеддон,
Слушай радио!
В эфире радио Армагеддон.



Оргия прведников
В колонках играет - Все еще Киш

Вьюга над сердцем моим
Словно Дух, что носился над бездною, кружится ветер
В полярной сияющей мгле.
Пробираться по пояс в снегу
Под чужими и страшными звёздами,
Падать и вновь подниматься —
Вот всё, что могу.

Тьма и вьюга, и слёзы из глаз,
Мы идём через ночь, не надеясь достигнуть рассвета
В этих льдах за пределом широт.
Нет иного рассвета, чем в нас
В нашем сердце — огонь, озаряющий стороны света.
Поднимайся, мой ангел! Вперёд!

Да, так рождаются ангелы,
Так возникают миры,
Так из пламени наших сердец,
В чёрном небе полярной зимы.
Загорается новое Солнце!
И великие земли
Поднимаются из пустоты,
Замерзающий рыцарь шагает вперёд из упавшего тела,
Замерзающий рыцарь смеётся!

Путь во Льдах —
Пламя изнутри,
Это Путь во Льдах
Воинства Зари.

Путь сквозь льды —
В каждом сердце пламя бьётся!
Путь сквозь льды —
Вечный путь от Сердца к Солнцу!


Оргия праведников
В колонках играет - КиШ

Настроение сейчас - Тихо как в аптеке,дохло как в библиотеке

Похоже у меня начался период торможения... Ничего не знаю ничего не понимаю... Как сдавать все буду?


Зависаю над картинками Эшера и ему подобным, расслабляет...
Значит ли это что у меня отклонения в психике? Та не важно, в веке неврастеников и истериков этим никого не удивить. Читаю много стихов слушаю песни, некоторые дарят покой некоторые давят на мои стены.
Иногда думаю, что будет, когда рухнут они или наоборот, покроют с головой и утратят даже призрачную прозрачность?


Разговор с небослужителем

Струны в кровь, вода кругами - голосуем всем собором,
И понты кидает туса - кто Егором, кто кагором.
Всюду строятся ларьки и горят еретики -
Место, где хоть что-то слышно - над обрывом у реки.
Нравится тебе "лечить", брат, тех, кто в зоопарке лишний?
ТЫ устроился иль служишь - расцветают в саду вишни,
Ну а мне, уроду, слышен в том саду звон топора -
Нонче бал здесь правят черти, а у них своя игра.

Спекся город золотой,
Потому что не понял, над небом он или - под небом,
А нам возвращаться домой,
Взяв шинели, и помнить горький запах хлеба.

Дом горит - овца не видит, дом горит - овца не знает -
В городах змея танцует,поколенье подрастает.
Для коллекций и музеев, шоу и аттракционов
Все, что мы с тобой любили - "к лику" бабочек сушеных.
Приравняют диск-жокеи, потеряется САМ ключик,
А каморку папы Карло разломает экскаватор -
Чтоб построить супермаркет, где для счастья всем все будет,
И никто не вспомнит то, что выхода отсюда нет -

Спекся город золотой,
Потому что не понял, над небом он или под небом,
А нам возвращаться домой,
Взяв шинели, и помнить горький запах хлеба.

Мы - диковинные звери - нас не опознают двери.
Поломаем все пароли или не вернемся с поля.
Только вряд ли мы вернемся... Дом кирпичный, чай на донце,
За окном проехал мусор - и про это все спел Усов:

Будут звезды на погонах, звери добрые в загонах
Процветание на долгие года,
Только нас уже не будет никогда...
А. Непомнящий


Танец Казановы

Слабый шорох вдоль стен, мягкий бархатный стук
Ваша поступь легка - шаг с мыска на каблук
И подернуты страстью зрачки, словно пленкой мазутной.
Любопытство и робость истома и страх
Сладко кружится пропасть и стон на губах -
Так замрите пред мертвой витриной, где выставлен труп мой.

Я изрядный танцор - прикоснитесь желаньем, я выйду.
Обратите внимание - щеголь, красавец и фат,
Лишь слегка потускнел мой камзол, изукрашенный пылью
Да в разомкнутой коже оскалиной кости блестят.

На стене молоток - бейте прямо в стекло
И осколков поток рухнет больно и зло,
Вы падете без вывертов - ярко, но просто, поверьте.
Дребезг треснувшей жизни хрустальный трезвон
Тризна в горней отчизне трезво взрезан виссон
Я пред Вами, а Вы предо мной - киска, зубки ощерьте.

И оркестр из шести богомолов ударит в литавры,
Я сожму Вашу талию в тонких костлявых руках.
Первый танец - кадриль, на широких лопатках кентавра,
Сорок бешеных па по-над бездной, чье детище - мрак.

Кто сказал: "Казанова не знает любви" - тот не понял вопроса,
Мной изведан безумный полет на хвосте перетертого троса.
Ржавый скрежет лебедок и блоков - мелодия бреда,
Казанова, прогнувшись касаткой, ныряет в поклон менуэта.

За ключицу держитесь - безудержный пляс,
Не глядите в замочные скважины глаз,
Там, под крышкою черепа, - пыль и сушеные мухи.
Я рукой в три кольца обовью Ваш каркас,
А затем куртуазно отщелкаю вальс
Кастаньетами желтых зубов возле Вашего нежного уха.

Нет дороги назад - перекрыта и взорвана трасса,
И не рвитесь из рук - время криво, и вряд ли право
Серный дым заклубился - скользим по кускам обгорелого мяса
Вдоль багряных чертогов Властителя Века Сего.

Что Вы вздрогнули, детка - не Армагеддон.
Это яростный рев похотливых валторн
В честь одной безвозвратно погибшей, хоть юной, особы.
И не вздумайте дернуть крест-накрест рукой:
Вам же нравится пропасть - так рвитесь за мной,
Будет бал в любострастии ложа из приторной сдобы.

Плошки с беличьим жиром во мраке призывно мерцают,
Канделябры свихнувшейся, пряной, развратной любви.
Шаг с карниза, рывок на асфальт, где червем отмокает
Прах решенья бороться с вакхическим пульсом в крови.

Кто сказал - "Казанова чарует лишь с целью маневра"?
Мне причастен пикантный полет на хвосте перетертого нерва,
Мой напор сокрушит Гималаи и гордые Анды
В монотонной свирепости черной и злой сарабанды.

Sanctus Deus, Sanctus fortis, Sanctus immortális, miserére nobis,
Miserére nobis.
Sanctus Deus, Sanctus fortis, Sanctus immortális, miserére,
Miserére nobis.

Треск разорванной ткани, бесстыдная мгла
В обнаженной нирване схлестнулись тела
Шорох кожистых крыл - нас баюкают ангелы ночи.
Диким хмелем обвейся и стыло смотри,
Как звезда эдельвейса раскрылась внутри,
Как вибрирует в плеске соития мой позвоночник.

Хрип дыхания слушай, забудь про шаги на дороге -
Там пришли за тобой, только это до времени ждет.
Ты нагая взойдешь на разбитые черные дроги
И безумный возница оскалит ликующий рот.

Леденяще и скупо ударит Луна,
Содрогнется над крупом возницы спина,
Завизжат на дорожных камнях проступившие лица.
В тусклых митрах тумана под крыльями сна
Расплетут пентаграмму Нетопырь и Желна
И совьют на воздусех пылающий бред багряницы.

Но не помни об этом в упругом пьянящем экстазе,
Выпестовывай сладость мучительной влажной волны.
Звезды рушатся вбок, лик ощерен и зверообразен,
Время взорвано зверем и взрезана кровля спины.

Кто сказал "Казанова расчетлив" - тот врет неумело,
Я люблю безоглядно врастать в прежде чуждое тело.
Полночь, руки внутри, скоро сердце под пальцами брызнет,
Я пленен сладострастьем полета на осколке взорвавшейся жизни!

Снова - шорох вдоль стен мягкий бархатный стук
Снова поступь легка - шаг с мыска на каблук
И подернуты страстью зрачки, словно пленкой мазутной.
Любопытство и робость, истома и страх
Сладко кружится пропасть и стон на губах.
Подойдите. Вас манит витрина, где выставлен труп мой...
Оргия праведников.


В колонках играет - Оргия праведников - Ступени

Навеки застыла тоска в твоих юных глазах,
Прах алой пылью укроет поникшие плечи.
Жизнь не нужна и мы смерть несём в душах,
Закончено всё, только твой кошмар -- вечен...

Оплатили кровью ненужное право на жизнь,
Смертью друзей и казнью врагов выжгли сердца.
Мы шептали друг другу в безумии слово: "Держись"
И сходили с ума, снова смерти взглянув в глаза.

Нам оставили долги
Неоплаченные смерти.
Как долги это дороги!
Но так нужно их пройти...
Держись, мой брат!
Мы никому не нужны.
Держись, мой брат!
Жить мы ещё должны...

Жертву принесли, на алтарь возложив душу.
С почётом орденом Славы нас наградили
И забыли как вещи, свой покой не нарушив.
А мы этот путь по колено в крови не забыли...

Отрава как кровь трупным ядом по жилам течёт,
Новый день как проклятье, а воздух так сладок...
Оглянись! Мы давно уже убитым потеряли счёт.
На сердце усталом броня, а не просто осадок...

Могил поле за спиной,
Нет ни званий ни имён!
Оставайся со мной!
Плевать, что скоро умрём...
Нас никто не ждал,
И не стоило возвращаться.
Мой брат, ты устал,
И уже не научишься снова смеяться...

Ожившим кошмаром станет спокойствие сна!
В танце огня стала вечной наша агония!
А та, что ждала, что верила -- снова одна...
И с тобой только смерть за плечом, да я...

Прости нас, мама, и брось богам молиться.
Мы выбрали судьбу, нас не вернуть с войны.
Мы живы, но пока дышим война будет сниться.
Мы живы! Да только дни уж давно сочтены...



Из книги Анны Тьмы "Пленник долга"

Настроение сейчас - Хи-хи в духе ха-ха

Гимн орков



Ничего на свете лучше нету,
Чем поджарить эльфа, как котлету,
Дух уйдет навек к Валарам в гости,
Псы сожрут оставшиеся кости.

Мы свое призванье не забудем,
Мы великий мрак приносим людям.
Если ночью ни хрена не видно,
Светит нам маяк Ородруина.

Убивать врагов - святое дело,
Чтобы сталь мечей не заржавела.
Тем, кто умер, не страшны тревоги:
У Мелькора тоже есть чертоги.

Наше счастье в горе Дунаданов
И в гниеньи энтов-великанов.
Никакие западные норы
Не заменят никогда Мордора

В колонках играет - Сауроныч - Молот Тора

Настроение сейчас - Я унылое говно

Мы глинтвейна стакан разопьем
На двоих с моим одиночеством
На двоих - это значит, в двоем
Разопьем - это стало пророчество.
Мы в граненый стакан нальем
Цианид, такой ароматный.
Со стаканом - значит втроем,
Значит, вечер будет приятным
И сидели бы мы до утра,
Только звякнули вдруг оковы:
Смерть подсела, плащ подобрав,
Что ж...моя? Ну, будем знакомы...
За знакомство дернем винца :
Подогрею еще по случаю...
Я останусь с тобой до конца,
Разговором тебя замучаю.
И к рассвету, дурной во хмелю,
Перепутав постель с могилою,
Я старушку - смерть завалю,
И немножко ее изнасилую...
И тихонько звенела цепь:
Откровенное садо-мазо!
Поцелуй не попавший в цель
по щеке ее слезы размазал...
Что обиделась? Видишь, ксой
Я от винных, блин, испарений...
Будь ты другом махни косой
Избавь меня от похмелья!
Что ты смотришь? Давай скорей
Добивай без суда и следствия:
Ты сама назвалась моей,
Так сама отвечай за последствия.
автор не известен.


В колонках играет - Льдинка - Баллада о дружбе

Настроение сейчас - Юхахаха

Гимн маньяку

Служение войне - завидней доли нет:
Доспехами скрипеть и всех рубать мечом.
Катана за спиной, подмышкой арбалет;
Кто в наши встал ряды, тому все нипочем.

Шагай, шагай вперед, отъявленный маньяк,
Сметая, как таран, все на своем пути.
Зачем тебе решать, кто друг тебе, кто враг?
Рази подряд всех тех, кто не успел уйти.

Железные бока, стальная голова,
Извилина одна, и ту оставил шлем.
Силен ты и могуч - зачем тебе слова,
Махнешь своим мечом, и никаких проблем.

Кто сильный, тот и прав - так истина гласит.
Победный гаркни клич, и на врагов вперед.
Мифрильная броня надежно защитит,
В обнимку с топором маньяк везде пройдет.

Топорщится, как еж, победно борода,
В глазах твоих огонь, и страшен твой оскал.
Увидевший хоть раз запомнит навсегда,
Коль от руки уйдет, сжимающей кинжал.

Hо вот окончен бой, врагам пришел конец,
Ты всех их порубал и отдохнуть присел.
Ты сам себе маньяк и сам себе певец -
Еще раз победил и сам себя воспел.



Хи..К чему я это все? просто хорошее настроение))
Да и еще этот пост посвящается Зяленой! Да! Мы такие!

В колонках играет - Тэм