Чудеса в жизни все-таки случаются, вот и в Заборьевске случилось такое чудо – местные власти построили дом в новом микрорайоне, на окраине города, специально для бюджетников и ветеранов. Конечно, не центр и не элитное местечко – за домом начинался пустырь, который несознательные горожане давно превратили в помойку, свозя туда всякий мусор, да и строители своего добавили… Но когда по квартирам съемным помыкаешься да с родителями локтями потолкаешься в их тесных хатках, и тому будешь рад!

Дом достроили, сдали «под ключ», и стали туда жильцы заселяться – молодые семьи с детишками, многодетные, ну и старики тоже, конечно. Въехали они, вещи завезли и стали осматриваться и обустраиваться.

Кукин и Поспелов оказались соседями по подъезду – один поселился в однокомнатной квартире на втором этаже, другой прямо над ним на третьем. Оба были люди пожилые, оба на пенсии, и оба одинокие. Только вот Поспелов как-то быстро со всеми соседями перезнакомился: кому дельный совет даст, где пошутит, с кем добрым словом перекинется. Вот и стал он пользоваться всеобщим  уважением, и многие уже называли его по-свойски, как родного дедушку  - Степанычем.

Ну а Кукин… Кукина, мягко говоря, недолюбливали. Уж очень въедливый оказался старик и вредный. Не мог мимо пройти, чтобы не прицепиться и какую-нибудь гадость не сказать. Мамашки с колясками прямо разбегались, завидев Кукина – боялись, что ребеночка сглазит. Видя такое отношение, Кукин еще больше зверел, а люди еще больше его сторонились. Такой вот замкнутый круг!

Потом стали поговаривать, что Кукин время от времени и специально вредит – вроде кому-то он песка на коврик насыпал, а кому-то машину поцарапал… Но, вроде, не пойман – не вор. Всем оставалось только тихо ненавидеть Кукина да по возможности избегать с ним встреч. Хотя как их избежишь, когда желчный старикан сам везде возникает, во все влезает и в словах не стесняется, режет правду-матку в лицо.

Поспелов до поры-до времени не вмешивался, присматривался, но помалкивал. Но однажды молодые во дворе просто взмолились:

- Степаныч, ты бы повлиял на него как-нибудь! Уже и детишки гулять не хотят, и самим хоть во двор не высовывайся – Кукин скандалит по любому поводу и даже без оного. Ну как жить в таком напряжении?

- Легко и с удовольствием, – немедленно выдал совет Поспелов. – Напряжение когда возникает? Когда разность потенциалов имеется. Значит, надо их уравнять.

- Да как их уравняешь? – почесал в затылке спортсмен Федор. – Разве что вырубить его вообще?

- Я тебе вырублю! – тут же вмешалась его жена Катя. – Еще посадят за него, сморчка ядовитого. И не думай даже!

- Нет, вырубать – не метод, – согласился студент Миша. – Но делать все равно что-то надо. Если, разве что, трансформатор поставить?

- Ладно, так и быть. Побуду для вас трансформатором, – крякнул Поспелов. А то, чую, наломаете дров, молодо-зелено… Вот представится удобный случай – и поговорю с ним по душам.

Случай не замедлил ждать. В самом скором времени Кукин со своего третьего этажа залил и Поспелова, и тех, кто на первом этаже жил. Забыл кран закрыть, а в раковине тряпка валялась, ну и вот… В общем, напакостил.

Как только всю воду на первом и втором этажах собрали и выяснили, что на четвертом и пятом – все нормально, сухо, как в памперсах, так и стало ясно: без Кукина не обошлось, от него льет.

- Ой, ну как неудачно, что это именно Кукин! – расстроились супруги Мячиковы с первого этажа. – Он ведь теперь все так повернет, что это все виноваты, кто угодно, только не он!

- Не наговаривайте на человека прежде времени, – вступился за Кукина Поспелов. – Вплоть до выяснения.

- Да кто же такой смелый – отношения с ним выяснять???

- Ну, выходит, я и есть. Наступил тот самый случай. Все, ребята, пошел я на «мокрое дело»! – пошутил Поспелов. – Не поминайте лихом!

Зашел он к себе домой, положил кое-что в пакет и поднялся этажом выше, к Кукину. Только позвонил – тот сразу открыл, будто под дверью в засаде ждал. И сразу как завизжит:

- Ты чего приперся? Пугать будешь? Да видали мы таких! Не дождетесь вы от меня ничего, так и знай!

- Тих-ха! – гаркнул Поспелов командирским голосом, да так, что не только Кукин примолк от неожиданности – даже радио запнулось на пару секунд. – Где тут у тебя кухня, показывай!

И, не дожидаясь приглашения, обошел Кукина и отправился прямиком на кухню. А чего и спрашивать было – планировка-то одинаковая…

- Я к тебе по-соседски пришел, посидеть, побалакать, – миролюбиво сказал Поспелов. – Не пустой, между прочим!

- Не о чем мне с тобой разговаривать! – начал было Кукин, но тут Поспелов начал из пакета всякие вкусности доставать: хлебушек черный, банку консервов, сыра кусок, а под конец и заветную бутылочку вытащил.

- Меня, если что, Степанычем кличут. А тебя как звать-величать?

- А зачем тебе? Василий я. И батя мой Василием был. Ты это… отравить меня, что ли, решил? – неуверенно спросил Кукин, щуря подозрительные глазки.

- Ага. И сам с тобой отравлюсь, – согласно кивнул сосед. – Ножик давай, хозяин, чего стоишь!

- А ну как я тебя этим ножиком зарежу? – не унимался Кукин.

- Ну так сразу и помянешь заодно, – хмыкнул Поспелов. – Только, думаю, не станешь ты меня резать. Что же ты, алкаш распоследний – в одиночку пить? А окромя меня, никто тут с тобой трапезу делить не захочет, побоится.

Кукин не нашелся что ответить и потому молча потрусил за ножиком. И даже капусты квашеной достал – чтобы уж не совсем нахлебником за столом себя чувствовать. Сели, налили…

- Ну, за новоселье! – предложил Поспелов.

- Давай, – и Кукин махнул рюмочку. – Только было бы за что пить! Загнали на край света, даромоеды, воры, убийцы! Сами на виллах жируют, а мы тут, как ссыльные!

- Э, ты погоди ругаться! – остановил его Поспелов. – Чего ты так – не в Сибирь же нас сослали? Наоборот, край города, близость к природе…

- К помойке, ты хотел сказать? – язвительно отозвался Кукин. – Где ты тут природу видишь? Свалка там, пустырь и свалка!

- Так это пока только, – ответил Поспелов. – Погоди, дай время – будет там сад.

- С какого это перепугу? Кто тебе его там посадит? Жди, разбежались!

- А чего ждать? Мы и посадим! – уверенно сказал Поспелов.

- Мы? – задохнулся от возмущения Кукин. – Да неужели??? Почему это мы должны чужие помойки разбирать???

- А кто же? – удивился Поспелов. – Другим она вроде не мешает. А нам – так даже очень. Ну и чего тогда ждать? Надо взять – и сделать себе красиво. Давай за красоту?

- За красоту так за красоту. Только ты скажи мне – неужели мы, пенсионеры, не заслужили, чтобы нам красоту на блюдечке преподнесли? Я всю жизнь на государство пахал, налоги платил, здоровье на производстве положил, а теперь оно мне сунуло однокомнатную на выселках, с панорамой на помойку – и гуляй, Вася?

- Ну, не знаю, как ты, Василий, из какого терема ты сюда переселился, а я так из барака деревянного, который еще довоенной постройки. А тут – горячая вода, балкон, санузел. Мне – так за счастье.

- Да и я не в хоромах проживал, – махнул рукой Кукин. – Из аварийного дома, щели в палец толщиной, ничего хорошего. Но помойки там не было! Не было!

- Да далась тебе эта помойка! – подивился Поспелов. – Что ты в нее уперся? Сам себе настроение портишь.

- А раздражает она меня! – немедленно обозлился Кукин. – От того и в расстройстве пребываю. Может, вид этой помойки меня каждый день к смерти приближает!

- Ну, брат, это ты сказанул! – покачал головой Поспелов. – Если так, так я и вообще жить не должен бы.

- Это почему же? – запальчиво спросил Кукин, который не любил, когда его в чем-то обходили. Даже в перспективе смерти.

- А вот и потому. Потому что я с самого детства все время только и видел, что помойку. Район рабочий, чисто, понимаешь ли, пролетарский, барак на 10 семей, пьянство – дело обыденное, мужья пьют, жены скандалят.  И окна наши выходили – не поверишь! – на помойку. А я в детстве ноги застудил и обезножел, ходить не мог. Вот и сидел дома у окна, на эту самую помойку любовался…

- Врешь, – не поверил Кукин.

- А чего мне врать-то? Какой резон? Так и было все. Мать с отцом на работе целый день, время послевоенное, голодное, возиться со мной некому было. Вот и пришлось выживать, как сам соображу.

- Ну и как ты выгребся? Сейчас же на своих ногах? Как встал-то?

- А вот так и встал. Мне отец откуда-то карту мира притащил, на стенку повесил. Вот я на нее посмотрю – и сижу, любуюсь на помойку, представляю себя великим путешественником. Горы мусора – Монблан и Эверест, крысы и собаки – дикие архары и лошади Пржевальского, а я вроде как все это исследую… Потом дворник все это лопатой сгребет и уберет, и снова горы растут. А я представляю, что это эпоха сменилась, и мир заново все переделывает…

- Эй, сосед! Ты того… не перебрал? – обеспокоился Кукин. – А то тебе крысы Пржевальского уже мерещатся.

- Сам ты крыса Пржевальского, – беззлобно усмехнулся Поспелов. – Мне, может, в том и спасение было, что я мир видел не таким, какой он есть, а каким я его видеть желаю. И верил в это! Свято верил, что встану и пойду, и сам все эти горы увижу.

- Ну и что? Увидел? – спросил Кукин.

- А то! Я же ноги все время тренировал, сначала сидя, потом вставать понемногу начал. Мать мне припарки травяные делала, из мокреца, что во дворе рос, а по весне – из сирени. И верил я, понимаешь ты – верил! Верил в то, что все мои трудности временные, что встану и пойду, и совершу все, что задумал. Когда во что-то веришь, оно, знаешь ли, жить легче.

- Вздор несешь, – объявил Кукин. – Верить надо в то, что существует. Одно дело придумывать, а другое – своими лазами видеть.

- Да я те горы сквозь помойку и видел, дурья твоя башка, – смачно хрустнул капусткой Поспелов. – Своими глазами, говоришь… Раз глаза свои, так я могу им приказать, что из жизненной реалии выхватывать. Это ж, понимаешь, нам решать, во что жизнь превратить – в сплошную помойку или в место для сада.

- Красиво говоришь. Только я тебе все равно не верю. Ну, в смысле, что встал ты – это верю. Потому что вижу. Давай, кстати, за твое здоровье!

- И за твое, Василий Васильич. Будем!

- Будем. Только я в другое не верю – что придуманную жизнь прожить можно, как настоящую.

- Да она же только поначалу придуманная, а потом реальнее реального становится, – ответил Поспелов. – Главное – мысль делами подтверждать, тогда она как бы уплотняется, оживает. Если б я не мечтал и не верил – так бы и остался инвалидом, сейчас бы на коляске ездил. Если бы дожил. А так – геологический техникум закончил, всю страну объездил с геологоразведкой, столько красоты повидал!  Вот чем помойка обернулась.

- А чего ж сейчас один? – переменил тему вредный Кукин. – Не намечтал себе, что ли, семью-то?

- Намечтал. Хорошая у меня была жизнь. Только бог уже их всех прибрал. Видишь, всех я пережил.

- Ну, ты того… извини. Не знал я.

- Да ладно, чего уж. Все там будем. Давай… За ушедших.

- Царство им небесное. Хотя я в Бога не верю. Атеист я.

- А ты во что вообще веришь-то? А, Василий? Есть такое на свете?

- Не знаю, не думал я об этом, – насупился Кукин. – Чего в душу лезешь?

- Ну, не хочешь – не говори, – не стал настаивать Поспелов. – Вера – она дело такое, сокровенное.

- То-то, – удовлетворился Кукин. – Смотри-ка, уговорили мы бутылек-то!

- Душевно посидели, – согласился Поспелов. – Ладно, пойду я. Ты того… заходи, как настроение будет. Посидим, за жизнь поговорим…

- А чего приходил-то? – вспомнил Кукин. – Ты ж ругаться, что я тебя залил? Имей в виду, я платить за ремонт никому ничего не буду.

- Да не, я так… Посидеть, познакомиться. А то соседи – а друг друга не знаем. Непорядок. А ремонт я и сам могу осилить, у меня пенсия.

- И у меня пенсия! – вставил непримиримый Кукин. – Я всю жизнь вкалывал, заслужил.

- Заслужил, кто ж спорит, – успокоил его Поспелов. – В общем, до встречи!

И ушел, оставив Кукина в полном смятении чувств. Он так и не поругался толком, и это его как-то выбило из колеи. Сбил его с толку сосед снизу, и непонятно – чего приперся?

А на следующий день с утра пораньше Кукин увидел со своего балкона, как Поспелов шагает к помойке с лопатой и мешком. Намерения его стали понятны практически сразу: он стал сгребать лопатой мусор в мешок и уносить его куда-то подальше, за чахлые деревья упаднической рощицы, каким-то чудом сохранившейся на пустыре.

- Ага, – ехидно ухмыльнулся Кукин. – Опять к родной помойке припал. Да ему тут ковыряться до конца жизни хватит!

Но он ошибся. Была суббота, и вскоре во дворе стали появляться проснувшиеся жильцы. Через какое-то время к Поспелову присоединился студент Миша, затем с утренней пробежки вернулся спортсмен Федор, мигом переоделся и вышел тоже. Потом Мячиков с первого этажа откуда-то тачку приволок, и дело пошло быстрее.

Кукину было нехорошо. Он испытывал сложные чувства. С одной стороны, ликвидация помойки – дело властей, а уж никак не жильцов. С другой – завидно ему было, что Поспелов там с мужиками, и вроде как во главе, раньше таких новаторов и передовиков «застрельщиками» называли. Но идти к ним Кукин решительно не мог – не в его это было принципах. Да и как его там примут, с его-то репутацией? Впрочем, такую мысль Кукин даже думать не хотел, сразу из головы гнал.

А к вечеру женщины на теннисном столе, что строители во дворе в рамках благоустройства сделали, поляну для работничков накрыли – кто что из дома притащил. Дети тут же бегают, за своих родителей гордые… Оживление, веселье… Кукин пыхтел и злился, и сам не мог понять, почему. Если с балкона посмотреть – то не так уж много мужики и разгребли, помойка не маленькая была, и мусор уже местами спрессовался. Но все равно – кусок территории у помойки они отвоевали!

На следующий день Поспелов опять вышел с утра, и бригада его тоже пораньше проснулась. Кукин подсматривал из-за штор, досадовал сам на себя, но не мог отойти – интересно ему было, как там у них. И всю неделю так. В будние дни, конечно, у Поспелова помощников было поменьше, но все равно были. Кому-то же в смену идти, а кто-то и в отпуске, вот и выходили потрудиться на благо общества.

А пустырь уже практически очистился. Помойка сдала свои позиции. Красоты особой не наблюдалось, но…

- Интересно, что там этот чудак видит вместо голого пустыря? – задавался вопросом Кукин и сам себя ругал: да какое ему дело, что там видят всякие беспочвенные мечтатели, не сказать еще хуже?

Как-то Кукин, возвращаясь из магазина, столкнулся у подъезда с Мячиковыми с первого этажа. Мячиков вел под ручку женушку свою пузатую, которой, похоже, вот-вот время рожать.

- Добрый день, – поздоровался Мячиков.

- Добрый, – буркнул Кукин, пряча глаза.

- Ой, мы так вам благодарны, что вы сразу отдали деньги на ремонт, – затараторила Мячикова. – А то бы мы до родов не успели все поправить, а как же ребенку в сырости? Спасибо, не ожидали даже.

- Чего? – опешил Кукин. – Какие деньги, какой ремонт?

Но Мячиковы уже в подъезд прошли.

- Сосед! Его происки!  – осенило его, и он мигом рассвирепел. Да так, что кинулся по лестнице рысью, как в молодости. В кнопку звонка он ударил, как будто хотел разнести ее вдребезги.

- Я тебя сейчас зарою! Твоей же лопатой! – завопил он, как только дверь приоткрылась. – Ты чего меня позоришь? Это ты им деньги сунул?

- Ох, не шуми, – попросил Поспелов, морщась. – Ну ты и крикливый, Васильич…

Выглядел он неважно, прямо сказать. Весь скукоженный и перекошенный, словно старый башмак, и на лице – страдание.

- Что ты тут мне рожи корчишь? – сурово спросил Кукин. – Думаешь, разжалобишь? Нет, ты мне сейчас за все ответишь!

- Давай, я потом за все отвечу? – предложил Поспелов. – На меня тут радикулит напал и пока что побеждает…

- Так тебе и надо! Меньше будешь выпендриваться! Сады он, понимаешь, высаживает, садист-мазохист… – мстительно сказал Кукин. – Чего, больно?

- Нет, приятно, – с укоризной ответил Поспелов. – Чего, ни разу не встречался с этим зверем?

- Встречался, – мрачно проинформировал Кукин. – Сейчас, погодь, мазь принесу. Жарит – как в адском пекле, но и боль снимает на раз. Погодь…

…Мазь ли помогла, или дружеское участие, но только вскоре Поспелов уже снова был на пустыре. Стоял, смотрел из-под руки, как капитан корабля на бескрайние волны, и не заметил, как сзади к нему кто-то подошел.

- Чего? Опять жизнь выдумываешь?

- Ох, Васильич! Ты чего подкрался, как вражеский лазутчик? Напугал, понимаешь…

- Тебя напугаешь, как же, – пробормотал довольный Кукин. – Ну так чего?

- Да вот, соображаю, как тут деревья посадим. Помнишь стих: «Через 4 года здесь будет город-сад»? Хочу, чтобы через 4 года здесь был сад. И точка! Я это вижу!

- Вона как… Видишь, стало быть…

Кукин замялся, затоптался, а потом выдавил:

- Слышь, Поспелов! Я знаю, где саженцы взять. Я ж раньше в зеленхозе работал, у меня там связи. Могу посодействовать. В порядке благотворительности.

- Ну так это ж отлично! – обрадовался Поспелов. – Я тут голову ломаю, где денег на саженцы добыть, а тут ты, как спаситель прямо.

- Ну ладно, чего там, – проворчал Кукин, неумело улыбаясь. – А вдруг не врешь, и вырастет сад? Посмотреть охота… Четыре года – не срок, авось доживем…

- Обязательно доживем, – пообещал Поспелов. – Это дом с окнами на помойку жизнь укорачивает. А дом с окнами на сад – увеличивает. Это то, во что я всю жизнь верю. А ты?

- Поживем – увидим, – ворчливо пробурчал Кукин. – А ты планировку еще не прикидывал? Нет? Ну вот, я так и знал… Тут профессионал нужен! Вдруг на этом месте уже жилой массив запланирован? Это ж проверить надо! Куда бы вы все без меня? Значит, смотри…

Кукин увлекся, глаза его сверкали. В его глазах уже шумел-колыхался зеленый сад, посаженный 4 года назад. Дом с видом на помойку он уже забыл, как страшный сон.

Жизнь только начиналась…

Автор: Эльфика

источник: http://elfikarussian.ru/dom-s-vidom-na-pomojjku-skazka-ot-ehlfiki/3056