что ты делаешь, милый, в этом чертовом city?
пьешь вино за обедом, носишь черный пиджак,
а ночами во сне ты кричишь "помогите"…
правда, так?

что ты делаешь, милый, в этом чертовом сердце?
слезы даришь так щедро, болью режешь на дольки,
не продляешь в нем визу, говоришь "я недолго"…
знать бы, сколько?

что ты делаешь, милый? что ты делаешь, милый,
холод фраз мне бросая в раскрытую душу?
закрываю лицо, я себя убеждаю, для обоих
так лучше.

что ты делаешь, милый? жжешь мосты, режешь нити –
мне билеты на ад, а себе бронь на рай.
что ты делаешь, милый, в этом чертовом city?
поскорей уезжай!

[их за столиком дальним очень просто заметить:
она шепчет вопросы в оранжевый чай...
он лишь смотрит с усмешкой: - должен ли я ответить?
- лучше не отвечай.]

Скуля, скребет в груди костлявой лапой
шершавый, суетливый непокой.
Меня коснется ласковой рукой
задумчивая ночь. Уснуть, и плакать
во сне, припав горячечной щекой
к подушке, сохранившей запах твой, -
такой родной, такой любимый запах..

Любви последней яростный пожар
Спалил дотла доверия резервы.
Мне не дано быть хладнокровной стервой,
И крылья обгоревшие лежат,
Обугленные, рвутся струны-нервы...
Не важно вовсе, кто уходит первым -
Одной душе любовь не удержать..

Коньяк.
Напиться бы...
...Придет рассвет,
И душный сумрак вытравит из спальни,
И я приму как данность факт печальный -
Тебя со мною рядом больше нет.

...с размаху - об пол, вдрызг!!! - бокал хрустальный.

Какой у безнадеги нынче цвет?

В.Подакина

Ей некуда идти… Она давно
Застряла между будущим и прошлым,
Отчаянно с судьбой играла, но
Проигрывала…
Голосом истошным
Звала того, кто мог бы ей помочь,
Но отзывалось, как обычно, эхо
И молча соболезновала ночь…
Она могла сбежать/уйти/уехать,
Но вслед смеялся чей-то странный лик
И корчил рожи с ближнего биллборда
И говорил, что мир хоть и велик,
Но некуда ей…
Нервные аккорды
Вплетались в мысли, как ростки плюща,
И душу отравляли…
Было б кстати
Принять лекарство – пулю натощак -
Снотворное спасает от апатий…
Н.Маржан

Не святая я
И не грешница –
Понамешано будь здоров.
В пыльном храме стояла подсвечником –
Умоляла послать любовь.

Николай-чудотворец подарочек
Завернул от небесных щедрот,
Налепил с ангелочками марочек
И отправил… на эшафот.

От души было, вроде…
По-честному.
Только вышло вот… наоборот –
Обернулись посланники бесами,
Заменили на омут полёт…

Я ж, строптивая и упорная,
Всё пыталась расправить крыла…
А на деле (какая ирония!)
Перья шли на пруты помела.

Ну, да ладно.
Минувшее прошлое
Не оставило значимый след.
Да – характер теперь заполошнее,
Но и жизни поярче буклет.

Николай-чудотворец (не сразу, эх…)
Всё же выполнил просьбу мою:
И, теперь я у Бога за пазухой –
И любима, и (даже!) люблю.
Юлия Чиж

"Какая женщина!" мне повторяют вслед
И провожают восхищенным взглядом.
Какая женщина!... А вот тебя все нет...
И никого другого мне не надо.
Какая женщина... А до сих пор одна...
Слова звучат насмешкою судьбы.
А мне в виски стучится тишина.
Опять звонят… Опять звонишь не ты…

Вы не пытались узнать - как рождаются черти?
Видится мне, что, утратив терпение, ангел
Падает с неба (аналог земной нашей смерти)
И зачисляется, тут же, в служители ада...

Внутренний свет на своих подопечных растратив,
Опустошённые, вновь возвращаются к Богу
И говорят: "Отче истинный, может быть, хватит?!
Не научить ничему отметающих догмы... "

И умирают... И мир сиротеет на душу... -
Хохот призывный окрест из разверзнутой тверди...
Снежными перьями белыми с неба, послушно,
Падают ангелы... И появляются черти...

Я не живу стихами. Я – стихи.
Стихия образов, характеров, созвучий:
Склоняюсь ветвью каменной ольхи,
Купаю тень в параболах излучин.
Иду в атаку, вижу смерть в бою.
И возвращаюсь ангелом небесным.
И ненавижу жизнь. И жизнь люблю.
Нужна одним, для прочих – бесполезна.
Противоядие. И сам смертельный яд.
Рассудочность. И тут же - безрассудство.
Хазар, венецианка и бурят.
И добродетель. И венец беспутства.
Я – всё что было. Всё, что в мире есть,
Всё, что когда-то в будущем случится.
Да. Я – стихи. Приняв судьбу, как крест,
Взлетаю к Богу легкокрылой птицей.

Мятой пахнет. Горчит полынно.
И развратна. И так невинна.
И умна. И глупа, до дури.
По зубам ей всё, по фигуре.
То котенком, то дьяволицей.
То вороной, то синей птицей.
Или мачехой, или мамой.
Может трезвой, а может – пьяной.
И понятной, и очень странной.
И спокойной, и говорливой.
То «по шерсти», то «в хвост и в гриву».
То щедра, то скупа кощейно.
Молока жбан, стакан портвейна.
Пухом стелется и соломой.
Или доброю, или злобной
Ты любой мне мила, желанна…
Жизнь – подарок небесный, манна.

Господи, если ты меня слышишь там,
сделай меня что ли злее и железобетонней.
чтобы я сама себе построила храм
чтобы я сама себе и клайдом была и бонни.


Отче, слышишь, мир повернулся,
но так и не ощутил оси...
я с Тобой как со старшим...
но тут уже, понимаю, проси или не проси,
мне не будет с неба ни манны твоей,
ни каши...
В.Терентьева

Тот, кто живет внутри меня,
Все время требует огня.
Беру покорную свечу,
Горячим голосом шепчу:

- В руках у времени игла,
Но ты не бойся - всё игра,
Стежки ложатся кое - как:
Сума, бубенчики, колпак...

Во лбу у вечера звезда.
Окно открыто в никуда
И, как вода вокруг плода,
Небесный свод
Упруг и синь.

В твоих задумчивых глазах
То страх, то стих, то крик, то птах,
То вечность с ветром на руках,
То жар, то лед.
То янь, то инь.

И эта нежность, вопреки
Шероховатости строки…

А сверху смотрит сам не свой
Бог, растревоженный тобой.

ДВЕ НЕРВНЫЕ ЖЕНЩИНЫ.
ДЕТИ ...МОРЩИНЫ...
Работа _ работа,... полить бы цветочки.
И вроде их любят друзья и мужчины.
А тянет друг к другу, как Одиночек.


ДВЕ НЕРВНЫЕ ЖЕНЩИНЫ.
ЗАШТОРЕНО ПРОШЛОЕ.
Любили _ Любили,... стрела на колготах.
А будто сцепились, уйти невозможно.
И по фиг, что дети, мужчины, работа...


ДВЕ НЕРВНЫЕ ЖЕНЩИНЫ.
БЕТОННЫЕ МУМИИ.
Устали, устали,... все пальцы искусаны.
Роднились _ Белели _ Друг Друга измучали.
По кругу. Мужчины, работа...

Весна...А большего не требуй.
И так чем дальше – тем светлей
Куски застиранного неба
В ажурной пене тополей.

Шумит, выбалтывая тайны,
В ручьях – как в чайниках – вода.
Блестят на солнце ус трамвайный
И влажных веток провода.

А как играет воздух зыбкий,
В одну симфонию смешав,
Полутона, полуулыбки,
И юркий след карандаша...

Пусть жизнь до слез обыкновенна,
Тем восхитительней сюрприз –
Пропахший фруктами Гогена
Весенней улицы эскиз.
Римма Поспелова

И утро настало. И брызнули птицы
в открытое небо, где штиль и прохлада.
Подснежные сны продолжали ютиться
в тенистом углу, в колтуне палисада.

Ты шла по асфальту и штопала лужи
лучами и лаской, неспешно, умело…
И где-то на улице Веры Хоружей
тебе полуголая форточка пела.

Веселой капели сбегали мокрицы
с разбуженных крыш тополям на колени.
Мне было семнадцать, а может быть тридцать,
я тоже ждала твоего появленья.

Мне тоже хотелось светиться и штопать
в отчаянном времени черные дыры.
А в окна глядели рябина и тополь –
последней зимовки моей конвоиры.

Я просто ждала. Я поставила чайник.
Но брякнула медная ложечка об пол,
(кто верит в приметы, тот все получает)
и хлынула нежность весенним потопом…

Переменчива, недоверчива,
Вам - полегче бы!
Недоверчива, несговорчива,
Вам - попроще бы!
Каждый взгляд - укол,
Каждый вздох - укор,
Вам ли - выдержать!
Струны дрогнули,
Двери хлопнули,
Мальчик выбежал...
Накрываю стол
На один прибор,
Я - отходчива,
Очень вежлива,
Вслед - насмешливо:
"Доброй ночи Вам!"

Юлия Вергилёва

Всё ломается, бьётся, крОшится,
Рассыпается в пух и прах.
Отпусти меня по-хорошему,
Не считай, кто из нас неправ.
Все мы правы. И все обмануты
Сладким счастьем, что не сбылось.
Наши судьбы, звеня, натянуты
Близко-близко, но, всё же - врозь.
Новогоднее солнце жмурится
Обещаньями лучших дней.
Я уйду по безлюдной улице -
Не могу я -
ЕЩЁ сильней.

Конечно, всё давно не так.
И он - не тот.
И снова осень.
Продолговатый знак вопроса
Черчу я поперёк листа.
Как ни крути - а я сама
Всему виной.
И надо, вроде,
Понять, что он СОВСЕМ уходит.
Понять - и не сойти с ума.

ангел мой, пена твоих небес
не опускается ниже кровли...
долго маячил у изголовья,
думал о чем-то. потом исчез.

я просыпалась, смотрела в ночь
через ресничную паутину,
видела: ангел меня покинул,
снова проваливалась на дно...

ангел мой, тень твоего крыла
неотличима от тени дыма.
я привыкала не быть хранимой,
делала то, что могла – ждала,

перерождалась, была никем,
переходила миры и меры…
недоставало крупинки веры,
чтобы повеситься на крюке,

день начинался - белей листа,
ночь приходила - и все сначала...
делала то, что могла. молчала.

ангел вернулся, но не застал.

Мне не веры в себя не хватает: такого добра
как ни странно, в избытке, могу и с тобой поделиться
Мне не нравятся эти зовущие к близости лица
эта морось ноябрьская и полоса утрат

мне не нравится твой постоянный душевный раздрай:
слишком хрупок твой мир
слишком близко в нем Пограничье
Я ищу отговорки за ради каких-то приличий
Ты же все понимаешь иначе, играй - не играй

переводишь в систему каких-то своих единиц
разбираешь неправды и правды бесцветные нити
____и упрямо-тактично, "позвольте",
____мол, да "извините"
начинаешь ответным враньем ретушировать дни

Мол живу ничего себе так (это полвранья)
все в порядке, терпимо, нормально,
прорвусь... знакомо.
У тебя не болит, у меня не болит...
У фантома,вероятно, болит...
Так какого же черта я ?

Все в порядке, ага, отвечаю тебе с ленцой
(а чего еще ждать от какой-то из третьих лишних?)
и пишу, и пишу, чтобы в жизни чего не вышло.

Ты боишься меня. Я забыла твое лицо.

Что-то меня вело.
(Ниточка из затылка?)
Бились впотьмах бутылки,
Локтем о край стола
Чиркала (и насквозь -
Всю - прошивало током)...
Не оставалось слов,
Мрак недреманным оком
Пялился в зеркала...

Все было - на авось.

То ли тебя звала,
То ли на зов тянулась,
Ныло, тянуло, жгло
Будущими грехами,
БОльшими, чем "I love"...

Искры наискосок

Словно резцом, стекло
Чертят и полосуют.
Не поминаю всуе.
Не затаила зла.
Бывшее - не прошло,
Но завернулось - в кокон,
Вызреет словом - в срок -
За слепотою окон
Суетного метро.

ПОМНИТЕ - Я --БЫЛА !!!

и ЧТО-ТО меня вело...

Будет-будет за что карать.
Лишь бы точно вину измерить.
Я сначала училась врать,
А потом уж училась верить.
А до этого сколько лет
Я жила так легко, неспешно
И не верила в Бога, нет,
Потому что была безгрешна.