Художник Андрей Алексеевич Шишкин. Часть 2. |
Оруженосец
|
Оруженосец Безмолвно нести твой меч, Бесстрашно идти вослед, Ночами твой сон беречь И молча встречать рассвет. Надёжный твой щит хранить, Гнедого стеречь коня, От ветра преградой быть, Собой заслонять тебя! Как тень за твоей спиной, Как плащ от снегов и гроз, |
Рождённый твоим слугой, Я в жертву себя принёс! Бок о бок стоять в бою - Награды достойней нет! Я выбрал судьбу свою, Призванье на много лет. Ты будешь гордиться мной, Сеньор и почти отец! По-прежнему - мальчик твой, Но воин, а не юнец. © Copyright: Риано Конгарда, 2012 |
Нежный возраст
Юноша в синем
Юноша в берете
Храбрец
Хитрец
|
Я не из робких, нет, и кой-чего достиг... - Я не из робких, нет, И кой-чего достиг, В свои семнадцать лет имею… брошь в берете, Своим умом, ну, да, я истину постиг, Что вряд ли в жизни вы ни разу не соврете… - Кто смог прожить без лжи, Где этот человек?!.. Хочу увидеть я, вот вы мне покажите!.. Хочу примеры, ну!.. Как в наш жестокий век Чтобы своё добыть лишь правдой, подскажите?!.. - Вот-вот, ну, то-то же, Вам нечего сказать, Герои вымерли, а прочие – на плахе, Хоть кровью истину возможно доказать, Но только проку что в давно истлевшем прахе!.. - Я эту жизнь люблю, Когда она вкусна, И пусть мне каждый день с небес спадает манна!.. Я ночи после лжи не провожу без сна, И не корю себя за мелочи обмана!.. - Коварство, скажете, Осудите меня, Что ж Одиссею вы поёте дифирамбы?!.. Коня прославили, за Трою не виня, И сами думали о лаврах: «Вот бы нам бы!..» |
- Как хитроумен был Итаки царь Улисс, Как ослепить сумел безмозглого циклопа!.. Готов и я юлить и красться, словно лис, Чтоб дождалась меня однажды Пенелопа!.. - А сколько было их, Там и не перечесть, О, как все женщины на комплементы падки, И… отдаются мне они, прошу учесть, Без принуждения, отвергну все нападки!.. - Я привлекателен, Особо – хитрецой, Во мне – «изюминка», для женщин я – загадка, Все разгадать хотят, вначале чуть с ленцой, Но ждёт в итоге их… О, нет, нет, не разгадка… - Им не поймать меня Не обвинить во лжи, Я изворотливей, чем, скажем, струйка дыма, И сам создам для них такие миражи, Что не пройдут они никак иллюзий мимо!.. - Таким уж создан я, Таков я, значит, есть, Своим умом живу, чужие отвергая… Что мне понятия «достоинство» и «честь» – Не про меня они, мне слаще жизнь другая. © Copyright: Владимир Котовский, 2013 |
Трубадур
Сокольничий
Ожидание встречи
|
Придёт красавица, ещё бы не пришла... - Придёт красавица, Ещё бы не пришла – Удержишь женщину, коль всё ей любопытно?!.. Мужчину в юноше она во мне нашла, Хоть ищет юношу, и действует чуть скрытно!.. - Она – не первая… Последней ей не быть – Пусть мало опыта, но… глаз уже намётан, Ведь всем им хочется кого-нибудь любить, И чтоб любили их!.. А я – здесь, рядом, вот он!.. - Одет с иголочки, Вполне вооружён, Смышлён и искренен, в эмоциях не сдержан, И ни одной из них пока что не сражён, И ни одной из них пока что не повержен!.. - Легко любить меня – Я создан для любви, Открыт для близости, и с лёгкостью сближаюсь, Ведь жажду близости, флирт у меня в крови, И на стыдливость их ничуть не обижаюсь!.. - Стыдливость свойственна, Естественна для них, |
Но знаю точно я, она преодолима: Найди сочувствие в сердцах ранимых их, И ни одна из них пройти не сможет мимо!.. - Ещё – тщеславие!.. Как крепкое вино, Оно пьянит их дух и, кстати, возбуждает, Раскрепощает их и веселит оно, И чувство древнее охоты пробуждает!.. - О, они хищницы, Остры их коготки!.. В зрачках расширенных так просто утопиться!.. И пусть в объятьях их все ночи коротки – Ни в коем случае не нужно торопиться… - Всё дело в принципах: Хочу, значит – могу, А коль могу, тогда… тогда вообще – обязан!.. А вдруг не так пойдёт – бургундским помогу, Что до морали, то… то я ничем не связан!.. - Ну, вот, пожалуйста, она уже идёт, И от волнения её краснеют щёки!.. Во мне все истины она сейчас найдет, Излишни, кажется, здесь всякие намёки. © Copyright: Владимир Котовский, 2014 |
Менестрель
|
Менестрель Меня страшит ее затишье, Но музыка моя страшней, И чем пронзительней и выше... Я - менестрель, я - менестрель. Я слышу, что никто не слышит, Когда проходит по струне Дрожь. Словно струны хлещут спину. Я - менестрель. Я - менестрель. Звучит мелодия. Кнут свищет. Что за столетье на дворе? Не важно. Даже без афиши Я - менестрель, я - менестрель. Я лицемеров ненавижу, Поскольку сам я - лицедей. Игра на нервах не в новинку. Я - менестрель, я - менестрель. Мне стоило б уйти в пустыню, Сгноить себя в монастыре, |
Но музыка бы мне отмстила. Я - менестрель, я - менестрель. Сидишь, головку опустила, Внимаешь, скромности скромней: "Как это всё необъяснимо! Вы - менестрель! Вы - менестрель!" Мерцая, в комнатке светильник Очертит круг. "Не смей! Не смей! Как вовремя я спохватилась! Ты - менестрель, ты - менестрель." И кто-то дышит мне в затылок, Мне вслед пускает струны стрел, И сам в себя я пальцем тычу: "Ты - менестрель, ты - менестрель." Звенят монетки золотые Листвы над музыкой моей. Меня страшит ее затишье, Но музыка... страшней, страшней. © Copyright: Галинин, 2012 |
Юный паж
|
Мой паж и рыцарь Мой добрый, мой ангел, мой серафим, Хранитель души беспечной Всегда ты со мной и всегда один И нас разделяет вечность. Мой ангел, мой светлый и добрый герой Как долго тебя я томила, И может быть даже случайно порой Тебя поземному любила. Хранитель любви, хранитель печали, Как часто себя ты винишь, Как часто друг друга мы огорчали, Но верю, что все мне простишь. |
Мой славный, мой милый, мой драгоценный, Тебя я как брата люблю, Всегда постоянный и всюду бессменный Твой образ в себе сохраню. Мой юноша-мальчик, мой паж светлоокий, Свою ты принцессу хранил, И первым чувством, нежным, глубоким За что-то ее полюбил. Мой паж, мой герой, мой рыцарь мечтаний, Что делать, скажи, мне с тобой, Ты ждешь, и в тысячи ожиданий Остался мне верен одной. © Copyright: Екатерина Лорелей, 2002 |
Паж в красном
Паж с золотой цепью
Паж
Паж-забияка
Принц
Нищий
|
Нищий Его лица ещё Не тронула щетина, Его душа ещё не сломлена пока, Он ещё юноша, но он уже мужчина: В порезах жизнь его и в ссадинах рука… С такою участью Он явно не согласен, Он не привык ещё от голода страдать, Но – «дело сделано», исход событий ясен, И он пытается хотя бы не рыдать. В глазах – сомнение: А вдруг переменИтся Его несчастная и горькая судьба; Ночами долгими ему то время снится, Когда он был иной… Семья, друзей гурьба!.. Все были счастливы, Отец и мать, и сёстры, В достатке жил их дом, – у них был дом и сад – Но изменилось всё на удивленье просто, Их рай закончился, рай превратился в ад. Чума проклятая, Смерть цвета мокрой глины, Вокруг гниение, стенания и смрад; |
Пришлось над трупами живым гнуть свои спины, И часто выживший своей был смерти рад!.. Всё в воле Господа: Они мертвы, их время Уже закончилось, а он – оставлен жить; Что эта жизнь ему, она – лишь скорби бремя, И в душу новый смысл обратно не вложить!.. Жить подаянием, Просить и унижаться, Ждать снисхождения, жить, подавляя стон, Со вшами бойкими бессмысленно сражаться – Вокруг такие же бездомные, как он. Калеки сирые, Уродцы и бродяги – Тоска, убожество и беспросветный мрак; Есть бескорыстные, но есть средь них и скряги – За корку хлебную доходит и до драк!.. Он плотью – юноша, Но дух его стареет, Ведь счёт у времени теперь совсем иной, И врядли кто-нибудь его уже согреет – Для всех отвержен он. Тем прерван путь земной. © Copyright: Владимир Котовский, 2013 |
Старый король
|
Старый король - Что они знают все Здесь о природе власти?.. Как они могут так поверхностно судить?!.. Им не понять вовек природу моей страсти, И не во власти их мой опыт осудить!.. - А опыт мой велик: Я миловал злодея, И невиновного на плаху осуждал; В плену соперника не вопрошая: «Где я?!..», Я зависть лютую у брата возбуждал!.. - Сто раз не понят был, И тысячу – оболган, Вставал с изменою, ложился с клеветой, Ведь каждый «знающий» считает своим долгом Вердикт свой высказывать – я с тою, иль не с той!.. - Мои сомнения, Терзания, надежды, Мои желания, стремления… Мой сон!.. Не облачался же я в белые одежды, Ни даже в рубище, смех превращая в стон!.. |
- Я мысли тайные Вынашивал годами, Хотя решения мгновенно принимал, Владел клевретами, умами, городами, Я даже нищего для дела нанимал!.. - Водой не брезговал, И не гнушался хлебом, Щепотью щедрою бараний бок солил; Себя не сравнивал с Юпитером иль Фебом, И пред иконою ни разу не юлил!.. - Я вечно на виду, И одинок я вечно, Ищу товарища и от него бегу!.. Была ль стезя моя легка и быстротечна, Отвечу ль Богу я на «правом берегу»?!.. - Я не могу сказать, Что жизнь промчалась мимо, Исполню до конца Им данную мне роль, И хоть и мёрзну я у жаркого камина, И смерть стучится в дверь, я всё ещё король. © Copyright: Владимир Котовский, 2013 |
Кроль и шут
|
Король и шут Совсем замучила Проклятая подагра, И эти колики под утро в животе, И нет желания, – неведома «Виагра»– И сны, столь редкие, какие-то не те!.. Король состарился, Но как-то незаметно, – Сказать по истине, для самого себя – Упоминание о возрасте запретно, Да и не принято, свой чин при нём любя… Льстецы придворные Пронырливы, проворны, – Предупредительность не порастёт быльём – Хоть комплементы их порой весьма топорны, Но – принимаются с восторгом королём!.. Но не подумайте, Что жертвою маразма Стал столь доверчивый и суетный король: Король действительно порой бывает разный, Но он «спектакль вершит», у свиты – только роль! Распределяет сам, И каждого клеврета Готов одаривать, как, впрочем, и винить: |
И вот кого ждёт роскошная карета, Ну, а кому-то, что ж, в застенках тёмных гнить… Но есть единственный, Кто сам себя назначил, Кто в люди выбился тем, что попал в шуты, Хоть и привычный «строй» слегка переиначил, Зато не прятался, как многие, в кусты!.. Шут на виду всегда, Хоть сам предмет насмешек, Он ближе всякого клеврета к королю, И пусть по виду он ничем не лучше «пешек», В себе уверен шут: «Да, я таки рулю…» Ему позволено Переходить границы, Но… в выраженьях шут не позволяет мат, И тяжела порой длань у его десницы – Так припечатает, что лучше б в каземат!.. Шут – кладезь истины, В нём опыт поколений, – Для безопасности дурашливый налёт – И обнимает он у короля колени, Но, веселя его, сам к небу палец шлёт. © Copyright: Владимир Котовский, 2013 |
Шут
|
Были мать и отец, Первый вдох был и крик, только… не было детства: Рядом с ним «обитал» королевский дворец, И он быстро взрослел от такого соседства. В их лачуге темно, В окнах замка – огни: Веселились всю ночь королевские гости,– Для всенощных пиров им хватало родни, – Обитателям «дна» доставались лишь кости!.. Холод плотью «рулит», Голод правит душой, Зависть делает глаз осторожным и зорким; Стал ему этот мир узкий и небольшой, Но его изучил он от корки до корки… Чтобы жить – крутись, Как «волчок на столе», Будь то злобен, то зол, будь силён и отважен, Даже если твой путь, как «тропинка во мгле», Важно то, что ты жив, день ушедший – не важен!.. |
Сам себя не жалей, И на жалость других Плюй зубами в песок, отвечая улыбкой; Никогда не стыдись жалких, сирых, нагих, Даже если стезя твоя кажется зыбкой… Верь, твой случай придёт, Тебе выпадет шанс, Только не упусти, будь готов днём и ночью, Не впадая душой в ожидания транс, В срок свой точку поставь, не стремясь к многоточью!.. Слёзы, скрежет и стон – Всё оставь на потом, О родне позабудь, не заботься о друге… И однажды он стал королевским шутом, Чтобы жить во дворце, позабыв о лачуге. Жизнь иная теперь, Жизнь, как каша, кипит В ней есть сахар и соль, совесть дум не снедает, И когда, вслед пирам, весь дворец сладко спит, Шут в постель не спешит, шут на трон восседает. © Copyright: Владимир Котовский |
Пошутил!
|
Пошутил! Отдал бы много он, Чтоб не было «вчера»; И день сегодняшний, тоскливо-невесёлый!.. Всплывали в памяти былые вечера, Те королевские застолья-разносолы, Когда он властвовал над лицами гостей, И мог заставить их похохотать до колик, Но… он не ждёт теперь хороших новостей, И думой мается мучительной: «Доколе?!..» Вот удивительно, ему всегда везло, Хоть опрометчивы порой бывали шутки, Но … лишь не в этот раз: случилось, как назло; Может, неполными у них были желудки?!.. Может быть, «сглазил» кто, иль в звёздах вышел сбой, Но … он в тюрьме сидит, с разрушенной судьбой. Мокрицы бегают По камням потолка, Клопы колючие шуршат в прогнившей лавке; Вши бойко прячутся в «сетях» его чулка, И, верно, ссорятся за «пищу», будто в лавке… Как оживились все, а он совсем поник, Вчерашний баловень господ, а ныне – узник; Печали ржавый гвоздь в нутро его проник, И мысль подспудная – ему б в нормальный «нужник»!.. |
Похлёбка жидкая и с плесенью сухарь – От «угощения» живот урчит и сводит; Ему представились плевки дворцовых «харь», Его фантазия его же и изводит!.. Впервые сутки он провёл на самом дне, Ведь не привык скорбеть с собой наедине. Ну, что такого в том, Что что-то он сказал, Ну, пошутил, и что?!.. Хоть кто-то улыбнулся?!.. Король опалою за шутку наказал, И шут отчаялся, шут просто ужаснулся!.. Они до этого, считай, были одно, Как будто целого две равных половины – Шут так считал всегда: «Мы с Сиром заодно!..», И, значит, оба в том, что он в тюрьме, повинны?!.. От этой истины испытываешь шок, Король, известно всем, в поступках неподсуден, За всё ответит шут, и … в каменный мешок, Он с корнем вырван был из столь вольготных буден!.. На что надеешься?!.. Прощения не жди. А за окном тюрьмы – весенние дожди… © Copyright: Владимир Котовский, 2013 |
Замок
Старый замок
|
Старый замок Старинный замок, каменные стены, От бега времени они, как смоль, черны, На стенах замка тлеют гобелены, В них всё ещё таится дух войны. Огромен зал, и разных комнат много, Игра теней в огнях игры свечей, И всё ещё сокрыта здесь тревога, И так же слышен лязг и звон мечей. Куда ни глянь – всё рыцарь иль картина, Что ни возьми – всё пыль, да сталь, да старь И всюду кружевная паутина. А ведь когда-то жил здесь государь. |
Вот длинный стол, и кубки где попало, И в них ещё заметен след вина, Из них, быть может, выпито немало, Но были те, кто не допил до дна. Прислушайтесь: здесь всё совсем живое. Всмотритесь в эти окна, письмена, Вы можете услышать звук гобоя, Увидеть луки, стрелы в колчанах. И помнят стены прожитое время, Хранит их память плач, балы, пиры. И стоит только вставить ногу в стремя – Как встрепенутся древние миры… © Copyright: Старый Замок, 2006 |
***********************
Жанна д'Арк
|
Жанна д' Арк «Распни его, распни! – кричала возбуждённая толпа, того, кто у позорного столпа стоял пред ней, исхлёстанный бичами, а люди распалённые кричали, взывали к прокуратору: «распни!», в своём безумстве ставши палачами, не ведая о том, что с этих пор потомкам подписали приговор. Как человек велик и как ничтожен, поддавшийся стихийному психозу, он как палач, тот что сдирает кожу, плоть жертвы полосуя на ремни. Один из состраданья к Иисусу даёт от жажды уксуса испить, другая к "пьедесталу" Яна Гуса, чтоб Царствие Небесное купить, подбрасывает хворосту в костёр. Её больная совесть не тревожит. Как тут поймёшь, кто прост, а кто хитёр Блаженство - вот, лишь руку протяни, а ближнего любить - себе дороже. И он кричит: «распни, распни, распни!» Есть и поныне домик в Домреми. На вид невзрачный, чересчур простой, принадлежал семейству Иоанны, казнённой клерикалами в Руане, а после возведённой в ранг святой. Не будем здесь клеймить тех лицемеров, боль причинять чувствительным сердцам. Она служила мужества примером всей Франции, укором подлецам. Когда душа сходила с «пьедестала» Господь незримо руки к ней простёр. |
Возможно ль, что ему неловко стало, за то, что он позволил на костёр невинное дитя…? Ни слов упрёка… Она стояла - дивная краса, цветок никем не сорванный до срока, с надеждою глядела в небеса бесстрашная воительница Жанна. Неужто же надеялась всерьёз она, что к ней из Млечного тумана примчится Тот из детских снов, из грёз. Она ждала спасения Оттуда, молила Господа и Павла, и Петра. Никто не видел капель изумрудов за дымовой завесою костра, душевных и физических страданий отдавшей свою жизнь за короля. Она не торопилась на свидание с тобой, святой угодник Николя. Вела себя и здесь как героиня, и лишь в последний, самый страшный миг, когда огонь уже в неё проник, охватывал трепещущую плоть, она, не в силах боли побороть, вскричала, вдруг, что гибнет здесь не-вин-но! Её надежда потерпела крах, и Деву охватил животный страх. Услышан ли на небе этот крик, Не знаю, но палач главой поник Лишь пастырей-жрецов светились лица: мол, всё, угомонилась дьяволица. А над толпой-паствой повисла грусть, когда из пламени взорвалось: «Иисус». © Copyright: Вадим Ильич Росин, 2011 |
Легенда Тауэра
|
Тауэр Застывшие мрачные стены О пытках и казнях кричат. Но все их усилия тщетны, Скользит равнодушия взгляд. Здесь вряд ли оценит потомок Размах и талант короля. В суровых застенках дух ломок, О милости Бога моля... |
От смерти публичной "спасая", Казнили здесь трёх королев*. И принцев**, наследства лишая, Душили, гнев Божий презрев... Всё также на страже короны Гвардейцев наряд "восковой", От прошлого в память - погоны Да взгляд сквозь убор меховой... © Наталья Разинькова, 2015 |
* Три казнённые королевы — это Анна Болейн, Кэтрин Говард и Джейн Грей.
** Тауэрские принцы — это 12-летний Эдуард V и его младший брат Ричард Йоркский.
Принцы в Тауэре — Эдуард V (4 ноября 1470—1483) и его брат Ричард Йоркский (17 августа 1473—1483), сыновья английского короля Эдуарда IV и Елизаветы Вудвилл.
В 1483 году английский парламент издал закон, которым объявил обоих принцев незаконнорожденными. Ставший королем Англии дядя принцев, Ричард III, поместил их в лондонский Тауэр. После лета 1483 года о принцах не было никаких сведений, их дальнейшая судьба неизвестна, считается, что они были убиты в Тауэре.
Ромул и Рем
Ро́мул и Рем (лат. Romulus и Remus) — легендарные братья-основатели Рима. По преданию, были детьми весталки Реи Сильвии и бога Марса. Согласно Титу Ливию, Ромул был первым царём Древнего Рима (753 — 716 гг. до н. э.).
Амур
|
Амур Пути Амура неисповедимы, он – бог любви, его не обмануть, умелый снайпер, пролетая мимо, без оптики стреляет точно в грудь. Еще вчера ты кушал с аппетитом, спокойно спал, без трепета дышал, но вот, крылатым киллером подбитый, (случайно, как бы) встретил идеал. Единственную радость, лучик света и самый лучший афродизиак, |
теперь ты просто жертва арбалета... приплыли... поздравляю... гутен таг. Любовь распространяется по схеме: шершеля фам, все мысли об одной, ты по уши влюблен (скорей, по темя), и крылья вырастают за спиной... Амур – парнишка меткий и умелый, но жаждущих любви не сосчитать, он разбросал все камни, то есть стрелы, настало время стрелы... вырывать. © Copyright: Ника Харламова, 2012 |
Амур (лат. Amor — любовь), он же Купидон — бог любви в древнеримской мифологии.
Посейдон
|
Посейдон С первой утренней зарницей Затрубил в свой рог Тритон*. Выезжает колесница – В ней могучий Посейдон. Раздувают кони ноздри И несутся над водой, Мириады брызг, как звёзды, Отражаются волной. На ветру трепещут гривы, Даль скрывается в туман, Волны с гулом боязливым Покрывают океан. Свита чудищ с головами То ли рыбы, то ли львов, И дракон под облаками Из картины страшных снов. Рог Тритона, рёв глубинный – Звук чудовищных валторн. Любопытные дельфины Оседлали гребни волн. |
Посейдон – воитель грозный, Властный, норовом суров. Если хмур – звучит нервозно Свист бушующих ветров. Вот, привстав, взмахнул трезубцем – Объявляется война! Бьёт отважных и безумцев Ошалевшая волна. Воевать с ним безуспешно – От вселенского стыда В бухтах прячутся поспешно Под прикрытия суда. Шторм, цунами... На сегодня Утверждён его закон!.. Тронул бороду довольно Подобревший Посейдон. И умчался с царской свитой Во дворец, что в сини вод, Где в объятьях Амфитриты** Устранится от забот. © Copyright: Николина Вальд, 2012 |
Посейдон - он же Нептун
* Тритон - его сын
** Амфитрита - жена
Посейдо́н (др.-греч. Ποσειδῶν- «трясущий землю») — в древнегреческой мифологии бог морей, один из трёх главных богов-олимпийцев вместе с Зевсом и Аидом. Сын Кроноса и Реи, брат Зевса, Аида, Геры, Деметры и Гестии (Hes. Theog.). При разделении мира после победы над титанами Посейдону досталась водная стихия (Hom. Il.). Постепенно он оттеснил древних местных богов моря: Нерея, Океана, Протея и других.
Андрей Алексеевич Шишкин, 1960 г.р. - родился и вырос в г. Москве. С пятнадцати лет занимается живописью, работает художником в частной студии. Основное направление в творчестве - портрет, историческая, жанровая живопись. Картины обладают большой энергетикой, глубиной и выразительностью. Художник работает в реалистичной манере, основанной на традициях академической живописи.
Не обходя вниманием пейзажи и натюрморты, Андрей отдает предпочтение психологическому портрету. Считает этот жанр наиболее подходящим для проявления мастерства.
Работы Андрея лишены пустой и бессмысленной яркости. Колорит живописи благородно сдержан, что помогает оценить смысл и глубину изображенного сюжета.
Особое место в работах художника занимает тема славянской истории, языческого многобожия, былин и сказок. Этот древний мир в картинах художника - более чем реконструкция образов, картины несут глубокий символический смысл, наполнены большим уважением к истории страны и некрикливым истинным патриотизмом.
| Рубрики: | Российские современные художники |
| Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |
