Много-много фоток обо мне, моих родных и близких, жизни и судьбе.

Как-то стал не успевать заполнять веб-страницы и в Лиру и в Одноклассниках одновременно. И группы друзей разные. На Лиру почти нет моих знакомых земляков. А друзья-земляки по Одноклассникам ничего не знают о Лиру.  Хотя   немало  моих "одноклассников"  дружат со мной  в фейсбуке. Наверное, это две самые распространенные в мире сети.

http://www.odnoklassniki.ru/b.komissarov

Каждую субботу мы с женой  общаемся с дочкой по скайпу. Связь отличная, несмотря на расстояние в пять часовых поясов на запад от Забайкалья. На днях Марина во время виртуальной встречи сфотографировала нас своим новым смартфоном. Затем обрезала снимки и прислала нам  на вайбер. Вроде неплохо получилось.

В твердом переплете и в красочной обложке в Нерчинске выпущена в свет  книга под названием "Мы помним".  Книга вышла в  75-ю годовщину Победы Советского народа в Великой Отечественной войне. Она составлена редакцией журнала "Годы и люди" из произведений современных поэтов и прозаиков. Из двенадцати авторов сборника большинство жители Забайкалья, проживающие в  Чите, Борзе, Чернышевске, Нерчинске и в других городах и селах края. Тираж 212-страничной  книги всего 150 экземпляров. Библиотеки получают книгу бесплатно. Авторы обязались купить по себестоимости по 10 экземпляров.

Книга иллюстрирована портретами участников Великой Отечественной войны, представленных авторами. Я предоставил фотографию своего отца на фронте в прифронтовом зимнем лесу. Он стоит в офицерской шинели, подпоясанный армейским ремнем и с полевой сумкой через плечо. На страницах 125-130  два небольших газетных очерка: "Дорогами войны" и "Спасая комиссара", которые были напечатаны в Сретенской районной газете в  1968-м и 1969-м. 

На фотографиях: обложка книги, оглавление, портрет моего отца Ильи Семеновича и биография автора  очерков на внутренней обложке книги, а также   сканы страниц 125-130.

1.


2.


3.


4.


5.


6.


7.

Давно в черновике лежит, да всё некогда выложить. Дела... дела...  
Для подъёма подпорченного настроения

В тревогах и заботах сегодняшнего дня некогда было  вовремя отметить  в своём Дневе Днюху любимой жены. 

И вообще... всё чаще Лиру мне напоминает, что я  не писАл в свой дневник... уже столько-то дней.

Хороших и радостных событий не происходит, самочувствие не очень-то располагает даже к чтению, а о "низком быте" писать - и времени нет, и не хочется.  Хотя и там удаётся в последнее время уходить от "несостоятельности и безысходности" (чего злорадно и страстно желают мне вороги в последние три года) и достигать положительных сдвигов.  

Опытный адвокат помогает нам. Долгому и нудному Процессу идёт уже пять месяцев от времени вызова полиции и подачи заявления.  Подозреваемый сделал чистосердечное признание, раскаялся в содеянном, выразил желание возместить материальный ущерб, но... продолжает морально давить на меня и лгать об обстоятельствах дела.. Его сестра в 14-м году сделала аккаунт на Лиру и не только тайно залезла в мой дневник и шпионила за всеми постами, но осмелилась войти с наглыми и лживыми комментами в мой пост о её братишке под названием"Грязные  игры придурка". Поэтому - никаких больше подробностей о деле и об этой семейке, про которую можно, но нет никакого желания, написать отдельную повесть.

Раньше, когда позволяли здоровье и нервы, любая грязь переплавлялась в рассказы, очерки, статьи и посты. "Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда..." (В. Маяковский). А сейчас не рекомендовано  пережёвывать гадости, зацикливаться на всякой дряни...  

Лучше вспомним о светлом (ещё в 2013-м году!) прошлом. Чудесном дне рождении Гали, который я отметил в своём дневе вместе со своими друзьями, цветами, картинами, виртуальными подарками и поздравлениями:
http://www.liveinternet.ru/users/3411633/post266571173/

ПАМЯТЬ СВЯЩЕННА

Я никогда не видел своего дедушку и дядю, потому что родился после войны. Я не могу прийти к ним на могилу, потому что нет могил у жертв Холокоста, замученных в бобруйском гетто на территории Белорусской ССР. Но со слов родителей я запомнил имя маминого отца и её младшего брата, навсегда оставшимся 14-летним. К сожалению, имя бабушки спросить уже не у кого.
Мама в 41-м находилась в Ленинграде. Закончив педиатрический институт, была эвакуирована в Киргизию, где лечила детей до конца войны, пока не вернулся с фронта отец. Сегодня я выполнил свой долг внука и племянника, приняв участие в Международной акции "У каждого человека есть Имя", посвящённой памяти жертв Катастрофы (Холокоста) еврейского народа. 
Я заполнил и отправил в Мемориальный комплекс Яд Вашем два листа свидетельских показаний на моих деда и дядю (Шапиро Бер и Нахум). Теперь сведения о погибших будут увековечены в Зале Имен Мемориального комплекса Яд Вашем  и в компьютерной базе данных.  
На днях мне пришёл ответ из Отдела приёма и регистрации Листов свидетельских показаний Зала Имён с благодарностью за личное участие в Международной акции. 
Каждый Лист  считается символическим памятником. И кроме меня этот памятник некому было бы поставить спустя 75 лет после их гибели в начале Великой Отечественной войны. Меня эта мысль мучила. Сам не молодой. Надо успеть. Теперь я спокоен.
Жаль, что не могу об этом маме рассказать... Только мысленно, глядя на оцифрованные фотографии...

Мой дед Бер (Борис) Шапиро на службе царю и Отечеству. 1909

До революции дедушка был, по рассказам родителей, виноделом, изготавливал превосходные вина, пользующиеся популярностью в Бобруйске.  В советское время работал инженером пищекомбината.

Мама с братьями возле дома в Бобруйске. Слева - самый младший Нахум, справа мой дядя Гриша (в 41-м он находился в Ленинграде, окончил там консерваторию, саксофонист, я с ним встречался в 75-м и  83-м, когда приезжал в Ленинград). 

Погибший в гетто будущий скрипач Наум Борисович Шапиро

Моя  мама - Бася Борисовна Комиссарова накануне моего рождения. Сталинград, 1947 год.

Крым. Ласточкино гнездо. 1961 г.

После полетов в космос Гагарина и Титова "настоящие полковники" не стеснялись приезжать на курорт в военной форме.

Они были победителями в войне, память о которой была еще слишком свежа.

Мой папа - второй справа - был еще майором. Приехал в Крым из далекого Забайкалья в гражданском костюме с галстуком. Служил в Сретенском военном гарнизоне. В отставку ушел подполковником медицинской службы, начальником рентгенологического отделения.

Эту фотографию мамы я выложил в "Одноклассниках" 13 апреля 2013 года.

Она работала детским врачом в Сретенске в 1956-1970-х годах. И мои друзья-земляки до сих пор вспоминают ее и оставляют добросердечные  комментарии. Ведь половина молодых сретенских мам  носили своих маленьких детей к ней в детские ясли и в детскую консультацию. 

Сегодня снова написали теплые слова не только о маме, но и обо мне: "Я смотрела на вашу маму в молодости - очень красивая женщина.Она была счастлива, имея такого любящего сына".

Я подумал, что это завышенная похвала. Потому что при жизни родителей я не проявлял к ним такой любви и нежности, которую они ждали от меня.

Я стал писАть ответ, а у самого - слезы полились из глаз от нахлынувших чувств:

Мама закончила Ленинградский мединститут по специальности "детский врач"  в 1941-м. 

Ее не стало в 1983-м, через полтора года после смерти отца. И должно было  пройти еще 30 лет, чтобы я добрался  до полок, на которых лежали сотни не разобранных фотографий родителей.. С годами все сильнее толкала в спину  потребность окунуться в истоки незамутненной памяти о моих дорогих  кристально  честных и светлых,  чистых и наивных мамочке  и папочке.   

На этих двух снимках  - студенты 3 курса - будущие педиатры.

Бася Шапиро - четвертая справа. В августе  40-го она  вышла замуж  за выпускника Витебского мединститута военврача Элю Комиссарова. В Бобруйске не успели уйти от фашистов  ее родители и младший брат. В Ленинграде до войны смогли закончить вузы и остались работать  мамины старший брат и сестра Гриша и Соня. Маму, как жену офицера Красной Армии, эвакуировали в глубокий тыл - в киргизский город Ош. Там в 42-м родился мой старший брат Витя.
Будущие советские врачи не только в напряженной учебе  постигали свою гуманную профессию, но и устраивали иногда веселые походы на природу.
Мама - вторая слева

Белорусская Советская Социалистическая Республика. Город Бобруйск, 1930-е годы.

Мамины братья. Старший Григорий уехал учиться в Ленинградскую консерваторию. Мама поступила в Ленинградский мединститут. Младший вместе с родителями погиб в оккупации в 41-м. На руках у Гриши племянница.

Мама со своими братьями

Младший мамин брат. Какой бы был скрипач! Если бы не война...

Мама приехала в Ленинград учиться на рабфаке мединститута (подготовительные курсы для абитуриентов) в  30-х годах.

Группа студентов мединститута. Мама в первом ряду третья справа.

В комнате девчонок студенческого общежития мединститута. Мама справа.

1. Папа в ноябре 1937-го. Ему 23 года. В 1938-м он закончил медицинский институт в Витебске.


2. Папа 26 сентября 1943 г.


3.Папа в 1948-м




4. Отец в парадном. 1968 г. , накануне увольнения в отставку.


5. Родители после свадьбы, которая состоялась в Бобруйске 24 августа 1940 года, отправились в Ленинград, где маме предстояло закончить через год медицинский институт. Последний (несостоявшийся) экзамен был назначен на 22 июня 1941 года. До конца жизни мама видела страшный сон студента, что  из-за не сданного экзамена она диплом не получила. 


6.


7.А у какого фонтана родители сфотографировались в середине или в конце 60-х годов, я не знаю. Или это снова Петергоф?

8. В 1966-м родители съездили в отпуск в советско-грузинский Кутаиси. Я как раз закончил 10-й класс и был принят на работу в редакцию районной газеты. Здесь отец в гражданской одежде.  (4 и 5 справа - мама и папа).

...еще советско- российской. 1953-й год

Август 1962-го.  Мне 14. Впервые побывал с родителями в Москве и Сочи.

 В Москве прожили пять дней в гостинице ЦДСА (Центральный дом Советской Армии). Я бегал на Красную площадь встречать космонавтов № 3 и № 4 - Николаева и Поповича. Вместе с ними на трибуне мавзолея был Хрущев. 

В 1956 году  мы приехали в Сретенск и стали жить в военном гарнизоне.

Мама  работала в городе детским врачом. Папа  служил в военном госпитале. Я учился во втором,  старший брат - в седьмом классе. Здесь я закончил школу и поступил на работу в редакцию Сретенской районной газеты. А родители доработали-дослужили до пенсии и в семидесятом  уехали доживать отпущенный им срок жизни в Курск. 

Разбирая книжный шкаф, чтобы освободить комнату для ремонта, обнаружил свою "Похвальную грамоту" за пятый класс.  А вместе с ней и почетные грамоты своих дорогих родителей, которые они заработали в Сретенске, оставив о себе у местных жителей добрую и долгую память.

1.


2.


3.

4.
.

5.


6.


7.

Память отцов с нами навсегда

Папа, я сохранил все твои награды. Сегодня снова бережно  вытащил из шкафа этот тяжелый пакет,  сканировал твою орденскую книжку и удостоверение к медали "За победу над Германией в Великой Отечественной войне". 

Это ты разгромил врага и обеспечил жизнь моему поколению, у которого уже народились внуки и правнуки! 

С праздником,  дорогие  друзья! С 68-й годовщиной Великой Победы!

1. Мой отец, Комиссаров И.С.  в июле 1948-го.

2.


3.


4.


5.

21 марта моей Галочке исполнилось ... лет и столько же зим. 
Часов в одиннадцать ей позвонила старинная подруга, с которой вместе работали в одной химлаборатории на развалившемся в ходе  последней революции камвольно-суконном комбинате, и поздравила с днюхой. В гости Ирину не пригласили, поскольку в комнате, где мы всегда трапезничали по торжественным случаям, идет ремонт. Значит, и зала загромождена вещами из этой комнаты, в которой только осталось неподъемное пианино. Ну а я, пока Галочка объясняла подруге текущую обстановку, щелкнул ее мобильником.  
Зала с утра ярко освещена, поскольку она с юго-восточной стороны. Сквозь тюль и балконный блок, в котором дверь полностью из стеклопластика, щедро прорываются на салатную  стену,  на колени и платье жены белые пятна ослепительного света. 
Второй снимок крупным планом жене не понравился. Третий снимок, который она таки одобрила, я сделал в спальне. 
На страничке в "Одноклассниках" поместил три снимка Гали в молодые и юные годы. 
А моя питерская детская подруга по Сретенскому гарнизону Валечка сделала из этих снимков красивейшие фотошопы (горячие и сердечные поздравления в личке само-собой!). Фотки скопировал  на свою страницу в одноклашках.
За ужином позволили себе по хрустальной двадцатиграммовой рюмашке чистейшей водочки  "Белый ключ". За час до символического пития сбегал в ближайший магазин за символическим подарком: преподнес мягкие тапочки-шлепки с бантиком и якобы кожаным красно-леопардовым верхом. Пришлись точно по ноге. И, главное, угодил и по дизайну и по практической нужде в новой смене домашней обуви.
Деньги на более существенные подарки сейчас съедает ремонт. А приятель-сосед, взявший у меня подряд на ремонт, тут же тратит их на стройматериалы для шикарного ремонта собственной квартиры, который делает, естественно, своими руками. Трудится, бедняга,  в две смены.  
Неделю ломал голову над тем, каким подарком порадовать супругу. Она же моих забот не разделяла: "все есть, ничо не надо!"
Ну ничего, в апреле-мае наступит двухмесячный перерыв в благоустройстве   квартиры, поправим дела с новой обувкой-одежкой для именинницы. 

1.

2.


3.


4.


5.


6.


7.


8.


9.


10.


11.


12.


13.


14.


15.


16.


17.


18.

День рождения у моей супруги Галины, Галочки, Галюни (иногда, для меня, Галюнчика) - пришелся на день весеннего равноденствия 21 марта.

Родилась семимесячной из-за стресса мамы, у которой во время беременности умерла от дифтерита 10-летняя дочь Вика. Но Галочку выходили, выкормили, выпоили. Говорят, что спас ее курдючный жир.

Мы встретились оба во втором браке, когда Гале было за тридцать. Но была она неотразима! Вот такой ее снял фотограф  камвольно-суконного комбината. Жена  работала в должности старшего колориста. Решала, в какие цвета красить костюмные и пальтовые ткани, выдавала красильщикам рецептуру, следила, чтобы цвет ткани соответствовал утвержденным образцам и сама придумывала названия десяткам оттенков цветов.  
 

Сбегал в "Привоз", набрал продуктов - и простых, и деликатесных: язык свиной варено-копченый из Австрии (не понравился), икры красной, семги  холодного копчения (это мы любим). Гостей не приглашали. Разлил остатки из чекушки водки. Произнес три тоста, по десять грамм каждый. С Днем рождения, любимая жена! Другой уже не будет...

Здесь заканчивалась тупиковая ветка  транссибирской магистрали. 

В наступивших  сумерках зеленая "санитарка" остановилась возле будки контрольно-пропускного пункта военного  гарнизона.  Шел 1956-й год. Мне исполнилось  восемь, брату  Вите - четырнадцать. Родителям - 42. 

Рентгенологический кабинет военного госпиталя оставался рабочим местом моего отца до его ухода на пенсию в 1969-м.  Мама до выхода на пенсию каждый день торопилась  на работу в город, где ее прихода ждали мамаши в детской консультации и карапузы в детских яслях. А вечером к нам домой могла прибежать  какая-нибудь  из офицерских жен и  позвать маму, как  врача-педиатра, к заболевшему ребенку .

В гарнизоне до 1967 года располагалась ШМАС - школа младших авиаспециалистов. Моими закадычными друзьями стали дети офицеров этой части Юра Кашников и Леня Гуревич. В день моего 15-летия в 1963 году они подарили мне альбомы для фотографий с надписями "От Юры К." и "от  Лени Г." А Дина Ширман принесла в подарок книгу об испанском идальго  Дон-Кихоте с надписью, которая стала эпиграфом этого интернет-дневника в сентябре  2009 года. 

Боже мой, как фантастически изменился мир со времени нашего детства и юности! И кто бы мог подумать, что меня найдет в "Одноклассниках" мой земляк и тезка Борис Волынский, проживающий с 2004 года в Израиле.

...Я  не мог его вспомнить, поскольку  по возрасту он был  лет на семь  меня  моложе. Для пацанов это огромный срок  жизни.  Но фамилия Волынских была в нашей семье на слуху.  Уехав из Сретенского гарнизона вместе с родителями  в двенадцатилетнем возрасте, Боря помнил меня и всех моих сверстников по именам и фамилиям. И спустя сорок лет стал настойчиво искать нас в социальных сетях.

И не просто искать. Он создал в "Одноклассниках" Группу "Родное ЗАБАЙКАЛЬЕ". и принял активнейшее участие в  Группе "Все сретенцы - где бы мы не находились"

В фотоальбоме "г. Сретенск. Военный гарнизон (ордена Ленина) ЗабВО"  Борис  Петрович  поместил, сняв копии  из моих  лирушных постов, пять фоток с моими родителями (см. фото №№ 2-6).

http://www.odnoklassniki.ru/profile/498803047224?st.cmd=userMain#/group/45069380157666/album/45946930462946

Несколько дней мы переписывались, вспоминали нашу прошлую гарнизонную жизнь, делились адресами сретенских друзей, которых находили в разных сетях.  Вспоминали родителей (мир их праху!). В одном из комментов, где на берегу реки Шилка стоят мои родители со своими соседями,  я написал:

"Мне очень приятно, что Борис нашел в моем дневнике эти фотки.

Это мои родители - Бася Борисовна и Илья Семенович. И наша соседка (жили в одном подъезде в досе № 4) Лидия Ароновна - жена начальника госпиталя, где работал начальником рентгенкабинета  мой отец. А мне тогда было только 10 лет. На берег Шилки я бегал летом по утрам делать зарядку, а потом окунался в воду".

Последний раз я посетил Сретенск в лютые морозы в конце декабря 1976 года. Я приехал из Читы на большую гулянку по случаю   50-летнего юбилея Сретенской районной газеты "Советское Забайкалье", в которой когда-то началась моя журналистская карьера.

30 мая 1981 года скончался мой отец - Комиссаров Илья Симхович, который родился в Бобруйске (Белоруссия)15 января 1914 года. Закончил  медицинский институт в Витебске и в 1938 году  стал военным врачом. 

Участник Великой Отечественной войны. Член КПСС с  1944 года. Закончил военную службу в 1968 году в Забайкалье, в госпитале Сретенского гарнизона в звании подполковника медицинской службы.

Умер и похоронен в Курске, где живет мой старший брат.

Я помяну папу завтра утром (уже сегодня, так как время приближается к трем часам ночи).

И вновь не смогу уйти от мыслей о странных на первый взгляд,  но  на самом деле предначертанных свыше совпадениях чисел и судеб.

30 лет со дня смерти.. 30 мая. 30 лет службы. Три раза по тридцать.

И здесь моя мысль запнется и душа помрачнеет от обиды, которую нанесли моему отцу - человеку редкой порядочности и добросовестности. Начальник госпиталя подполковник Зинченко Владимир Павлович  почти год держал рапорт отца об увольнении без движения. И подписал его за два месяца до  исполнения 30-летия срока службы. , уменьшив возможную пенсию отца на три процента.

Через 30 лет, в 1998 году я достиг, как и папа, звания подполковника, отслужив в органах внутренних дел почти 20 лет. Заслужил медаль "За безупречную службу" и Знак "Отличник милиции", а также благодарность министра за высокие показатели в работе пресс-службы управления внутренних дел на транспорте. 

Неожиданно начальник УВДТ Владимир Николаевич Ансимов (ныне покойный) предложил  искать мне замену. Но я, в отличие от своего отца, стал бороться за свои права. Приказ о моем увольнении, подписанный в 1999 году за два месяца до исполнения 20-летнего срока моей службы, был отменен в обмен на мое согласие отказаться от судебного иска.

Я был повторно уволен на пенсию со сроком службы 20 лет и три дня и с премией в размере двухмесячного оклада.  

А моему отцу перед смертью еще одну обиду нанес  секретарь парторганизации домоуправления, отказавшись досрочно принять партийные взносы за май. Не положено.

Отец сказал ему, что до 1 июня не доживет. Он беспокоился, что останется после смерти должником Коммунистической партии.

И умер 30 мая.

"Семейный альбом" - популярная рубрика, но для меня это достаточно условное понятие.

Есть у меня три альбома, подаренных и купленных в 60-х годах  прошлого века. Но в них находится только очень-очень малая часть фотоснимков. Большинство фоток  является родительским наследием.

Они  собраны в обычные полиэтиленовые пакеты и лежат на верхних полках книжного шкафа в тесноте и темноте рядом с самодельной картой звездного неба, старым неизрасходованным запасом очков с астигматическими стеклами, сделанными на заказ в дефицитный советский период, блокнотами, папками с бумагами, старыми книжками, школьными тетрадками и прочими носителями памяти, относящимися к моему раннему детскому и подростковому  периоду жизни.  

Я выбрал четыре снимка, вмещающими три поколения моей семьи с 1909 по 1979 годы.

1. Мой дед по материнской линии. Предположительно 1909 год. На обороте карточки, сделанной  на очень плотном картоне (7Х11 см) нет никаких надписей. Но на другом таком же, но большого размера, фотоснимке деда, который я в мае этого года опубликовал в своем дневнике, была поставлена дата  - 1909 год.

Снимок кто-то пытался перегнуть, поэтому  на изображении лица остался бумажный шрам. Внизу снимка - надпись: "visit   portrait" (если я правильно  разглядел мелкие буквы в слове "portrait" или "portrit?") - по-видимому это фирменный бренд фотомастерской. Интересно бы знать, в каком он звании (рядовой?). А фуражка к какому роду войск принадлежит? (На большом "киевском" снимке дед без фуражки, но, как мне рассказывали, на столике стоит фотография его мамы - моей прабабушки).

Спросить не у кого... Не дождался дед  нашего рождения, погиб с бабушкой и младшим 14-летним сыном в 1941-м. Старшие дети - тетя Соня,  моя мама и дядя Гриша спаслись, потому что жили в Ленинграде. Мама в 1941-м  закончила там медицинский институт.  Последний экзамен был назначен на 24 июня. Он не состоялся из-за войны.  И им - студентам-выпускникам срочно выдали дипломы без сдачи последнего экзамена. Затем была эвакуация в киргизский город Ош, где в 1942 году родился мой старший брат. А  маме потом всю жизнь снился тревожный сон: экзамен она не сдала и диплом  не получила...

2. Мой отец  Илья Семенович  - капитан медицинской службы. (Фотокарточка  такого же размера, но на простой фотобумаге). На обороте дата: июль 1948 года. Мне - младшему сыночку всего полгодика.Старшему брату Вите почти шесть (он августовский)

3. Здесь родители. Это свадебная фотография. В увеличенном виде и в рамке она висела когда-то на стене. Здесь им по 26 лет. 

На обороте надпись:

24/YI I I - 40 г. 

____________

г. Бобруйск  

4. Ну, а это я собственной персоной. 1979 год, г. Чита.

 Вспомним мое босоногое детство...  Ведь сегодня - всемирный день защиты детей.

На фотоснимках мы в Сталинграде, где я родился и где мы прожили после войны до 1951 года, и Урюпинске. Фото 1950-1955 годов.

Моей рукой на обороте написано: "1951 г."   Мама с сыновьями:  Борей (на руках) и Витей. 

На обороте рукой мамы написано: "Вите 8 л. Борису 2 г. 7 м. 1950 г."

 Борис. Фото не подписано. Скорей всего, 1950-1951 год. 

А вот здесь целых три записи на обороте. Чернилами: "Дорогому папе на память от Борика". Папа в это время был далеко - в военном городке села Даурия Борзинского (ныне Забайкальского)  района Читинской области (ныне Забайкальского края).

Карандашом рукой мамы написано: "!955 г., июнь". И моей детской рукой, простым карандашом добавлено: "город Урюпинск. Детский сад № 1, улица Советская".

А вот и мои одногруппники из урюпинского детсада. На обороте я когда-то написал: "г. Урюпинск. 1952 г. Я самый крайний справа".  Хоть бы откликнулись одногруппники, что ли, под старость лет!..

Фото не подписано, но похоже, что это тот же детсад (в такой же я рубашке, что и на коллективной фотографии).

Со старшим братом. Фото не подписано. Примерно 1954-1955 гг.

Жили мы в этом одноэтажном деревянном коммунальном доме с подвалом. Жили впятером в одной комнате с бабушкой - матерью отца. Она умерла в 1955 году, когда  папа находился очень далеко от дома - на службе в Даурии. Похоронили бабушку  без него. Летом отец за нами приехал и мы на паровозе поехали в Забайклье (путешествовали больше недели), а через месяц после перееезда все вместе перекочевали в Сретенск на санитарной военной машине.

На фото мы с братом и  веселый соседский мальчишка-первоклассник, такой же, как я. Фотограф нас чем-то рассмешил. На обороте я написал: "1955 г. Город Урюпинск".

30 мая 1981 года в Курске была жара...

На 68-м году жизни скончался мой папа, подполковник медицинской службы в отставке Илья Семенович Комиссаров.

Он закончил Витебский мединститут в 1938 году. Поработав несколько месяцев санитарным врачом в общепите, был призван в армию. После войны служил в разрушенном Сталинграде, где я родился и прожил до трех лет, и в Урюпинске Балашовской, ныне Волгоградской области. 

Из 30 лет его службы последние 15 прошли в Забайкалье, хотя тогда существовал порядок обмена места службы на западный округ через пять лет пребывания в ЗабВО.  

Из Сретенского гарнизона отец перехал   в Курск, куда  за год до этого перевелся  из Читинского в Курский мединститут мой старший брат Виктор, ныне профессор, заведующий кафедрой, доктор наук. 

Через 9 месяцев папа (мама в это время одна оставалась в Сретенске и дорабатывала до пенсии) получил однокомнатную квартиру в центре города.

После смерти родителей (мама умерла 5 января 1983 года, на 69-м году) квартира досталась очереднику. Слова "приватизация" тогда еще не знали...  

Отец в 1968 году

Младший сын Борис в 1998-м году

Мой дед Борис Шапиро служил России.

У меня хранится его  фотография на плотном картоне в военной форме. 

На столике видна его военная фуражка и фотография его мамы - моей прабабушки.

На обороте фотографии реклама киевской фотомастерской Е. Челли, раположенной в доме № 60 на Бибковском  Бульваре (в которой "негативы сохраняются"). Три награды в виде медалей с изображением царского профиля.  

Рукой деда написано: "5-го марта 1909 года четвергъ (выписался изъ госпит. 20/lI)

Своих внуков - меня и моего старшего брата ему так и не довелось никогда увидеть. Фашисты его не пощадили. Как и его 14-летнего сына. Трое старших детей были, к счастью, далеко от линии фронта  и остались живы.

Но в 1909 году  бравый солдат еще не  был женат  и не обзавелся детьми.

Повторяю свой предыдущий пост. Но теперь снимки ПОЛУЧИЛИСЬ! (Переделал их в фотоканвасе!). Ура! Надо было выделить и скопировать.

Нашел сегодня два снимка, о которых просил в Моем Мире Валерий Чихман. Земляки завели там сайт "Сретенский гарнизон". А я в этом гарнизоне вырос от 8 до 19 лет (1956-1967). Восемь отличных фото моих родителей и соседей возле дома и на берегу Шилки уже напечатал в своем Дневе

Утомительное дело. Найти то, к чему не прикасался уже десятки лет. Сканировал на старом компе, так как к нему и сканер, и принтер подключен (с вистой, которая стоит на ноуте, не совмещаются ни скан, ни принт). Потом через фотоканвас увеличивал, менял формат, чтоб компактней было, пикселей добавлял, потом - на флэшку, и перекачал в ноут. Сейчас посмотрим, что получилось.

На одном снимке мой брат Витя сидит на большом камне на берегу Шилки на территории гарнизона в 1958 году. На другом я в 1965 году уже с годовалым сыном моего брата, племянником Виталиком, которому тоже довелось пожить в Сретенском гарнизоне тем летом. А сегодня он в 45 лет уже двумя внучками обзавелся.

Нашел сегодня два снимка, о которых просил в Моем Мире Валерий Чихман. Земляки завели там сайт "Сретенский гарнизон". А я в этом гарнизоне вырос от 8 до 19 лет (1956-1967). Восемь отличных фото моих родителей и соседей возле дома и на берегу Шилки уже напечатал в своем Дневе

Утомительное дело. Найти то, к чему не прикасался уже десятки лет. Сканировал на старом компе, так как к нему и сканер, и принтер подключен (с вистой, которая стоит на ноуте, не совмещаются ни скан, ни принт). Потом через фотоканвас увеличивал, менял формат, чтоб компактней было, пикселей добавлял, потом - на флэшку, и перекачал в ноут. Сейчас посмотрим, что получилось.

На одном снимке мой брат Витя сидит на большом камне на берегу Шилки на территории гарнизона в 1958 году. На другом я в 1965 году уже с годовалым сыном моего брата, племянником Виталиком, которому тоже довелось пожить в Сретенском гарнизоне тем летом. А сегодня он в 45 лет уже двумя внучками обзавелся.

И все-таки не получились у меня такие фотки, как я хотел, надо их обрезать попробовать.Холст намного больше изображения.

В Моем Мире меня нашли сретенские земляки (я прожил в этом городе с 1956 по 1971 годы). Вначале Николай Гордеев, который живет во Владивостоке, а через него Валерий Чихман из Санкт-Петербурга. Валерий жил в Сретенском военном гарнизоне в 1956-1960 гг. Сегодня я отправил ему письмо:

Настроение сейчас - хорошее

 

Фотографии, опубликованные в предыдущем посте, сильно мелкие получились, наверное потому, что ужались они с 924 до 47 килобайт. Попробую укрупнить.

Не получилось:((

Как же мне их укрупнить?

Попробую еще раз перекачать в Дневник те же фото, но с другим форматом (4,76 мегабайта).

 Пробую еще раз файл изображения прикрепить.

В результате из 4,76 мегабайт получилось 206 килобайт. Но размер фоток остался тот же. Значит, надо укрупнять в редакторе?

Добрался до старых фотографий. Сканировал три снимка на одном листе. 

На снимках мои родители и соседи.

1. На берегу реки Шилки в г. Сретенске, в районе  военного гарнизона, в 1958 году стоят слева направо: жена начальника военного госпиталя Лидия Ароновна Зинченко, моя мама детский врач Бася Борисовна, мой папа рентгенолог военного госпиталя Илья Семенович и соседка.

2.Они же сидят на скамейке возле дома.

3.Мама и Лидия Ароновна с сыном Леней.

Жили мы в гарнизоне, построенном накануне русско-японской войны, с 1956 года. В двухэтажных кирпичных досах (дом офицерского состава) без удобств. Воду привозил мужичок из госпиталя в небольшой железной емкости. Ему подавали ведра и он их наполнял. Отсюда родители, ставшие пенсионерами, уехали в Курск в 1970-м. Там уже обосновался после окончания мединститута мой старший брат Виктор. А я, женившись и отделившись от родителей в 1967 году, остался в Забайкалье. Получил двухкомнатную квартиру на втором этаже 12-квартирного двухэтажного дома, которую освободил  выехавший в Читу первый секретарь райкома комсомола Леня Гудкин.  

Топил дровами две печки. Воду привозила водовозка с краном. В Сретенске было только два двухквартирных дома с отоплением и водой от бани. В них жили три секретаря райкома и председатель райисполкома.

Леню Гудкина перевели через недолгое время из Читы в Москву, в ЦК комсомола. И вскоре он разбился в авиакатастофе.

А от гарнизона и нашего бывшего жилья в начале 21 века не осталось, вроде бы, ничего. Впрочем, подробностей я не знаю. Последний раз в Сретенске был в 1976 году, на пятидесятилетнем юбилее районной газеты, в которой отработал пять лет (1966-1971).