Мое выступление в суде

Я почти закончил редактировать текст своего выступления в районном суде.

Дата рассмотрения моей частной жалобы  еще не назначена, однако я уже успел посоветоваться с Андреем Илевым,  получил одобрение своего текста и вставил в него предложенную Андреем Вячеславовичем  формулировку о том, что судья Смоляков  "ввел меня в заблуждение, чтобы минимизировать возможность оспаривания его неправосудного решения".

Наше "Центральное телевидение" продолжает зубодробительную критику российского  правосудия, сделав 11 сентября сюжет (c 16:40 по 29:05 мин.) о двух бездоказательных и просто нелепых приговорах по обвинению в педофилии с отправлением подсудимых за решетку на 13 и 10 лет.  

Мне захотелось поточнее записать высказанное в этой передаче мнение известного калифорнийского адвоката о нашем суде и я отыскал в интернете видео этой передачи:

http://www.youtube.com/watch?v=bZCFP9anxYA

Вадим Такменев:  О том, каким бывает российский суд, мы слышали многое: гуманным, басманным, иногда справедливым, но чаще не поддающимся логике. И тут интересен их опыт, к примеру, Америки, где любую звезду и политика, если есть доказательства, могут засадить за решетку, а преступника отпустить за недостаточностью улик.  Нам удалось связаться со знаменитым калифорнийским адвокатом Марком Герагосом. Именно он несколько лет вел дело Майкла Джексона, которого обвиняли в растлении малолетних, и смог победить обвинение. В Лос-Анджелесе сейчас утро, так что с добрым утром, Марк!

Марк Герагос: Здравствуйте, Вадим!

В.Т. Вы вместе с нами сейчас видели этот сюжет. Насколько серьезным аргументом в американских судебных спорах являются результаты проверки на детекторе лжи? Могут ли они сыграть решающую роль и даже роль единственной улики?

М. Г. Нет, в Соединенных Штатах тест на полиграфе совершенно недопустим в качестве улики или доказательства виновности. Это абсолютно естественно, потому что детектор лжи можно использовать для последовательного оспаривания результатов.

В. Т. Марк, а кто вообще может проводить эту проверку: следователи, прокуроры, частные организации, например?

М.Г. Если тесты проводятся, то только специально обученным, опытным и сертифицированным экзаменатором. Если проверка проводится кем-то еще, то она не просто бесполезна - это настоящая беда!

В.Т. А еще интересно:  вопросы насилия со стороны отца девочки напрямую никто не задавал: боялись травмировать ее детскую психику. В том же деле Джексона было так же или дети отвечали на вопросы суда как взрослые?

М.Г. Даже если обвинения самые ужасные, какие только можно себе представить, вы все равно имеете полное право устроить очную ставку. Ни за что в мире вы не сможете посадить человека без прямого личного обвинения. В США это не случится никогда.

В.Т. На ваш профессиональный взгляд, какие доказательства обязательно должны быть в деле, чтобы мы точно могли сказать: да, этот человек виновен в изнасиловании дочери?

М.Г. Традиционная улика - это экспертиза ДНК. Обычно такой тест решает дело. И второе - проверка на сексуальное влечение. Плюс нужно доказать, были ли какие-либо телесные повреждения, которые подтверждают обвинения.

В. Т. Ну и подводя итог: что теперь вы посоветуете делать нашим героям?

М.Г. Ну, мой хоть и небольшой опыт работы с Россией подсказывает, что судебная система там ни в какие ворота не лезет. Она не соответствует ни базовым принципам правосудия, ни процессуальным нормам, которые приняты у нас.

В.Т. Спасибо, Марк! Что ж, конечно многие скажут: при чем тут Америка? У них своя жизнь, у нас - своя. Осужденный Владимир Макаров на днях объявил голодовку, написав незадолго для своей дочери эти несколько строк: "доченька, знай, если я не вернусь, значит я нашел в космосе одну из черных дыр, о которых мы с тобой читали. И это здорово. Но, к сожалению, вернуться я уже никогда не смогу.

(Часть 2 следует)