Пепел и снег "Ashes and Snow" by Gregory Colbert

«В моих работах представлен мир без начала и конца, это может быть и здесь, и там, как в прошлом, так и в настоящем. И я надеюсь, что конечный результатом станет ощущение чуда и состояние созерцания, спокойствия и надежды». Грегори Кольбер

Грегори Колберт (Gregory Colbert) родился в 1960 году в Канаде, в Торонто. Школьные учителя не замечали за будущей знаменитостью особых талантов; в свою очередь Грегори тоже вспоминал их без особой теплоты: «Плохие учителя хороши тем, что учат набираться знаний самостоятельно», – как-то заявил он. Для него основным способом приобретения знаний стала книга: «Я любил читать. Я проводил все свое время в школьной библиотеке».

Карьеру начал в Париже в 1983 году, снимал документальные фильмы по социальным вопросам. Спустя время именно кинодокументалистика легла в основу его художественной фотографии.



Черту в своей жизни рядового фотографа Кольбер подвел сам. Однажды он просто исчез. Ушел из мира кино и фотографии. Наверное, многие о нем просто забыли. Он был в возрасте Христа, когда вопрос сводится не к количеству отснятых кадров и проведенных выставок, а к качеству. Пускай даже одной фотографии.







 

В течение последующих десяти лет он не принимал участие в выставках, не публиковался, не показывал (по крайней мере, публично) своих фильмов. Он целиком посвятил себя работе над новым, необычным, очень трудным, но еще более интересным проектом. Колберт объехал весь (или почти весь) «нецивилизованный» мир, побывал в Индии, Бирме, Шри-Ланке, Египте, Эфиопии, Кении, Намибии, Доминике, во многих других не менее экзотических странах. «Я поставил перед собой цель изучить взаимоотношения человека и животных как бы изнутри», – пояснял он свою сверхзадачу, – «Открывая общие средства языка и способность к поэтическому восприятию, которой обладают все животные, я стараюсь восстановить основы взаимопонимания, существовавшие в те времена, когда люди жили в гармонии с животным миром».

Он не любит распространяться о деталях, отвечая особо докучливым журналистам: «Лучше спросите слонов» или что-нибудь в этом роде. Его экспедиции окружены ореолом таинственности: даже количество самих экспедиций варьируется в различных источниках от 25 до 60.

Ему приходилось подстраиваться под распорядок более чем 130 видов животных: китов, кашалотов, морских крокодилов, морских коров, священных ибисов, журавлей, королевских орлов, кречетов, птиц-носорогов, гепардов, леопардов, рысей, африканских диких собак, гиббонов, орангутангов, антилоп, ну и, конечно же, слонов. Со слонами у него связаны особые воспоминания: «В детстве меня дразнили слоном из-за торчащих ушей», – смеялся он, – «Мама волновалась, что это травмирует мою детскую психику и заставляла меня с этим бороться. То есть моя любовь к слонам родом из детства». Кроме животных ему приходилось справляться и с людьми – актерами и моделями ему служили бирманские монахи, транс танцоры, бушмены, представители разных племен, иногда весьма экзотических.

В 2002 году Колберт представил результаты своей десятилетней работы в Венеции. Экспозиция под названием «Пепел и снег» («Ashes and Snow») была новым словом для подобных мероприятий. В этом проекте представлены фотографии, одночасовой фильм (снят на 35-мм пленку), арт-инсталляции и роман в письмах.В основу романа легли 365 эпистолярных посланий, которые Грегори Кольбер (или теперь уже его литературный герой?) направил своей жене. Собственно, название проекта «Ashes and Snow»(Пепел и снег) взято из последнего 365-го письма.Фотоизображения выполнены в сепийных, темно-коричневых тонах. Они нанесены на японскую бумагу ручной работы с помощью технологии энкаустики (восковая живопись, выполняемая горячим способом — расплавленными красками). Высота каждого полотна достигает трех метров. Названий нет. Тем самым создается некая незавершенность сюжета, недосказанность, что позволяет зрителю самому додумать происходящее на полотне.

***все фотографии кликабельны***

далее

Отрывки из "Божественной книги"

Раз Нуширвана вынес конь на луг.
Там старец был, согбенный, словно лук.

Сажал деревья он вблизи арыка.
"Ты бел, как молоко, - сказал владыка,-

Твой смертный час теперь уж недалек.
Сажать деревья - что тебе за прок?"

Старик сказал: "Не о себе забота.
Ведь посадил для нас деревья кто-то,

Сегодня с них снимаем мы плоды,
Другим я отдаю свои труды.

Ведь путь добра для душ достойных сладок,
Есть в каждом деле собственный порядок".

Пришелся шаху по душе ответ,
Дал старцу горсть он золотых монет.

Вскричал старик: "Я, деревца сажая,
От них не ждал так скоро урожая!

Восьмой десяток мне, великий шах.
Но погляди - деревья-то в плодах!

Хоть ни одно в земле не укрепилось,
А золота немало уродилось!"

Понравился царю мудрец седой,
Ему ту землю отдал он с водой.

Твори сегодня ты дела благие -
У лежебок поля стоят нагие.

Фаридаддин Аттар
XII век

Отрывок из поэмы "Язык птиц"


Некий город ждал владыку как-то раз,
Все богатства выставлял он напоказ.

Выбрал каждый подороже украшенья,
Выставлял их повиднее в знак почтенья.

Но у брошенных в темницу бедняков
Отыскались только цепи их оков,

Только головы казненных отыскались
Да сердца, что там от горя разрывались.

Взяли руки, что у них же отсекли,
И украсили темницу, как могли.

Город встретил шаха сказочным нарядом,
Шах на все вокруг смотрел спокойным взглядом.

Лишь темница всем внушала жуть и страх.
И пред ней остановился грозный шах.

Вызвал узников к себе он в восхищенье,
Дал им золота и обещал прощенье.

"Почему, - спросил советник, - ты свой путь
Здесь прервал, о государь? В чем тайны суть?

Город пышно убран шелком н парчою,
В нем сокровища повсюду пред тобою,

Падал под ноги тебе жемчужный град,
Веял мускуса и амбры аромат.

Но глядел на украшения ты мало,
И ничто из них тебя не привлекало.

Почему же взор высокий твой привлек
Вид кровавый этих рук, голов и ног?

Для чего ласкать в темнице заключенных,
На обрубки рук глядеть окровавленных?

Можно ль тут найти отраду для души?
Ты для нас загадку эту разреши".

Молвил шах: "Все остальные украшенья
Только детям доставляют развлеченья.

Каждый житель в ожидании похвал
Сам себя, свое богатство выставлял.

Город спрячет свой убор, хоть он и ярок.
Только узники мне сделали подарок:

Отделились эти головы от тел
Потому, что я проехать здесь хотел.

Моему здесь повинуются приказу -
Вот зачем я бег коня замедлил сразу.

Те блаженствуют, проводят в счастье дни,
И полны высокомерия они.

Здесь, в темнице, счастья, радости не знают,
Здесь под гнетом гнева шахского страдают.

Обезглавливают их, лишают рук,
От тоски им нет спасенья и от мук.

Ждут без цели, и конца не видно страху,
Из темницы могут выйти лишь на плаху.

Для меня темница эта, словно сад -
Здесь меня за муки верностью дарят..."

В путь собравшись, жди приказа к выступленью,
И не должен шах гнушаться тюрем тенью.

Фотографии Татьяна_Агеева :

новогодние праздники

Отрывки из "Божественной книги"

Раз Нуширвана вынес конь на луг.
Там старец был, согбенный, словно лук.

Сажал деревья он вблизи арыка.
"Ты бел, как молоко, - сказал владыка,-

Твой смертный час теперь уж недалек.
Сажать деревья - что тебе за прок?"

Старик сказал: "Не о себе забота.
Ведь посадил для нас деревья кто-то,

Сегодня с них снимаем мы плоды,
Другим я отдаю свои труды.

Ведь путь добра для душ достойных сладок,
Есть в каждом деле собственный порядок".

Пришелся шаху по душе ответ,
Дал старцу горсть он золотых монет.

Вскричал старик: "Я, деревца сажая,
От них не ждал так скоро урожая!

Восьмой десяток мне, великий шах.
Но погляди - деревья-то в плодах!

Хоть ни одно в земле не укрепилось,
А золота немало уродилось!"

Понравился царю мудрец седой,
Ему ту землю отдал он с водой.

Твори сегодня ты дела благие -
У лежебок поля стоят нагие.

Фаридаддин Аттар
XII век

Отрывок из поэмы "Язык птиц"


Некий город ждал владыку как-то раз,
Все богатства выставлял он напоказ.

Выбрал каждый подороже украшенья,
Выставлял их повиднее в знак почтенья.

Но у брошенных в темницу бедняков
Отыскались только цепи их оков,

Только головы казненных отыскались
Да сердца, что там от горя разрывались.

Взяли руки, что у них же отсекли,
И украсили темницу, как могли.

Город встретил шаха сказочным нарядом,
Шах на все вокруг смотрел спокойным взглядом.

Лишь темница всем внушала жуть и страх.
И пред ней остановился грозный шах.

Вызвал узников к себе он в восхищенье,
Дал им золота и обещал прощенье.

"Почему, - спросил советник, - ты свой путь
Здесь прервал, о государь? В чем тайны суть?

Город пышно убран шелком н парчою,
В нем сокровища повсюду пред тобою,

Падал под ноги тебе жемчужный град,
Веял мускуса и амбры аромат.

Но глядел на украшения ты мало,
И ничто из них тебя не привлекало.

Почему же взор высокий твой привлек
Вид кровавый этих рук, голов и ног?

Для чего ласкать в темнице заключенных,
На обрубки рук глядеть окровавленных?

Можно ль тут найти отраду для души?
Ты для нас загадку эту разреши".

Молвил шах: "Все остальные украшенья
Только детям доставляют развлеченья.

Каждый житель в ожидании похвал
Сам себя, свое богатство выставлял.

Город спрячет свой убор, хоть он и ярок.
Только узники мне сделали подарок:

Отделились эти головы от тел
Потому, что я проехать здесь хотел.

Моему здесь повинуются приказу -
Вот зачем я бег коня замедлил сразу.

Те блаженствуют, проводят в счастье дни,
И полны высокомерия они.

Здесь, в темнице, счастья, радости не знают,
Здесь под гнетом гнева шахского страдают.

Обезглавливают их, лишают рук,
От тоски им нет спасенья и от мук.

Ждут без цели, и конца не видно страху,
Из темницы могут выйти лишь на плаху.

Для меня темница эта, словно сад -
Здесь меня за муки верностью дарят..."

В путь собравшись, жди приказа к выступленью,
И не должен шах гнушаться тюрем тенью.

Рубаи

* * *
Камзол бутона тесный в восторге разорвал
Цветок - и на престоле красою засиял.
Но царствовал недолго он в нашем цветнике:
Лицо твое увидел: от зависти завял.

* * *
Я с милой проходил цветущим садом,
Нечаянно цветка коснулся взглядом.
Она воскликнула: "Неверный, постыдись!
Куда ты смотришь? - Я с тобою рядом!"

* * *
Небесное вино моя красотка пьет,
Рубины алых губ струят нектара мед.
Я милых уст рабом согласен быть навеки,
Когда б умел молчать прелестный этот рот.

Поверить бы, что смерть меня спасет
От злой любви, и не давать поруки,
Что на себя не наложу я руки
И не сложу любовных мыслей гнет!

Но знаю - это был бы переход
От слез к слезам, от муки к новой муке,
И, с жизнью приготовившись к разлуке,
Я - ни назад ни шагу, ни вперед.

Для роковой стрелы пора приспела,
И я ее за счастие почту,
Не сомневаясь в точности прицела.

О чем еще Любовь просить и ту,
Что для меня белил не пожалела?
И как пробить мольбами глухоту?

О вашей красоте в стихах молчу
И, чувствуя глубокое смущенье,
Хочу исправить это упущенье
И к первой встрече памятью лечу.

Но вижу - бремя мне не по плечу,
Тут не поможет все мое уменье,
И знает, что бессильно, вдохновенье,
И я его напрасно горячу.

Не раз преисполнялся я отваги,
Но звуки из груди не вырывались.
Кто я такой, чтоб взмыть в такую высь?

Не раз перо я подносил к бумаге,
Но и рука, и разум мой сдавались
На первом слове. И опять сдались.

Есть существа, которые глядят
На солнце прямо, глаз не закрывая;
Другие, только к ночи оживая,
От света дня оберегают взгляд.

И есть еще такие, что летят
В огонь, от блеска обезумевая:
Несчастных страсть погубит роковая;
Себя недаром ставлю с ними в ряд.

Красою этой дамы ослепленный,
Я в тень не прячусь, лишь ее замечу,
Не жажду, чтоб скорее ночь пришла.

Слезится взор, однако ей навстречу
Я устремляюсь, как завороженный,
Чтобы в лучах ее сгореть дотла.

Вздыхаю, словно шелестит листвой
Печальный ветер, слезы льются градом,
Когда смотрю на вас печальным взглядом,
Из-за которой в мире я чужой.

Улыбки вашей видя свет благой,
Я не тоскую по иным усладам,
И жизнь уже не кажется мне адом,
Когда любуюсь вашей красотой.

Но стынет кровь, как только вы уйдете,
Когда, покинут вашими лучами,
Улыбки роковой не вижу я.

И, грудь открыв любовными ключами,
Душа освобождается от плоти,
Чтоб следовать за вами, жизнь моя.

Фотографии Татьяна_Агеева :

Фотографии Татьяна_Агеева :

Новогодние открытки

Ты меня приручал, словно дикую кошку,
Укрощал постепенно, кормил понемножку,
Расставляя приманки повсюду, умело,
Завлекал в свои сети искусно и смело.


И мурлыкала я, на тебя щуря глазки,
Приближалась на зов совсем без опаски,
Умывалась довольненько лапкой пушистой,
И скрывала характер свой ох, норовистый…!


Но дружить с дикой кошкой – пустое занятье,
Сколько бы не старался, не сможешь ты дать ей:
Запах дичи и радость удачной охоты,
Вкус свободы, что дарят ночные походы…


Подыскал бы себе ты домашнюю Мурку,
Подавала б она тебе кофе из турки,
Но с такими тебе – ничего, кроме скуки,
А со мной – вечный стресс и в царапинах руки !


Галина Скворцова

Благородные люди, друг друга любя,
Видят горе других, забывают себя.
Если чести и блеска зеркал ты желаешь, -
Не завидуй другим, - и возлюбят тебя.

Омар Хайям

Благородству присущи и смелость и честь,
Это все в мудрецах многоопытных есть.
В чем же тайна любви к кучке праха земного?
Грязь на лик благородства не может осесть!

Омар Хайям

Переводчик: Н.Тенигина

Брат, не требуй богатств - их не хватит на всех.
Не взирай со злорадством святоши на грех.
Есть над смертными Бог. Что ж до дел у соседа,
То в халате твоем еще больше прорех.

Омар Хайям

Беспощадная судьба, наши планы круша.
Час настанет - и тело покинет душа.
Не спеши, посиди на траве, под которой
Скоро будешь лежать, никуда не спеша.

Омар Хайям
Боюсь, что в этот мир мы вновь не попадем,
И там своих друзей - за гробом - не найдем.
Давайте ж пировать в сей миг, пока мы живы.
Быть может, миг пройдет - мы все навек уйдем.

Омар Хайям

Переводчик: В.Державин

поздравления

в игре детей есть часто смысл глубокий. Иоганн Фридрих Шиллер

свободен лишь тот, кто владеет собой. Иоганн Фридрих Шиллер

когда шутник смеется своей остроте, она теряет цену. Иоганн Фридрих Шиллер

если я ненавижу, я отнимаю у себя нечто; если я люблю, я обогащаю себя тем, что я люблю. Человеконенавистничество - медленное самоубийство; себялюбие - величайшая нищета живого создания. Иоганн Фридрих Шиллер

мнимое бескорыстие некоторых добродетелей сообщает им поверхностную чистоту, дающую им смелость потешаться над долгом; нередко воображение играет странную игру с человеком, которому кажется, что он и выше нравственности, и разумнее разума. Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер

только тот может горячо любить добро, кто способен от всей души, непримиримо ненавидеть зло. Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер

дружба не такой жалкий огонек, чтобы потухнуть в разлуке. Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер

никто из мертвых не был полностью счастлив. Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер

потерянную минуту не может вернуть даже сама вечность. Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер

ничего так не делает жизнь легко переносимой, как деятельность, направленная к одной цели. Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер

человека с открытой душой и лицо открытое. Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер

мужество растет с опасностью: чем туже приходится, тем больше сил. Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер

авноправие – святой закон человечества. Иоганн Кристоф Фридрих Шиллер