Книга Исход / Недельный раздел Трума [1]

Прежде чем мы приступим к исследованию вопросов, посвященных строительству Мишкана (переносного Святилища), его смысловому значению и цели, изготовлению храмовых деталей, а также личностям тех, кто участвовал в этом строительстве, давайте рассмотрим фразу, которой комментаторы в этой связи уделяют первоочередное внимание. Это заповедь о пожертвовании на Храм: 

25:2 СКАЖИ СЫНАМ ИЗРАИЛЯ, ПУСТЬ ВОЗЬМУТ ПРИНОШЕНИЕ ДЛЯ МЕНЯ. ОТ КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА СЕРДЦЕ КОТОРОГО ПОЖЕЛАЕТ ТОГО, ПУСТЬ ВОЗЬМУТ ПРИНОШЕНИЕ ДЛЯ МЕНЯ.
25:8 И СДЕЛАЮТ МНЕ СВЯТИЛИЩЕ...

Когда была дана эта заповедь? На этот счет имеется несколько мнений, разница между которыми зависит от ответа на вопрос о роли и предназначении Храма. Для начала ознакомимся с тем, что говорят по этому поводу еврейские мудрецы.

Шмот рабба (33:3):

"И сделают Мне Святилище..." И также: "Я сплю, но бодрствует сердце мое..." (Шир hаширим 5:2) Сказала Община Израиля: "Я дремлю, утратив надежду, а Святой, благословен Он, бодрствует, как сказано: '...твердыня сердца моего и доля моя – Бог, вовеки' (Теhилим 73:26). Я дремлю после греха с золотым тельцом [пребывая в отчаянии, опасаясь, что, не дай Бог, утрачено мною Его благоволение], а сердце мое бодрствует, ведь Святой, благословен Он, стучится ко мне: '...Пусть возьмут приношение для Меня...' Как сказано: '...Голос! Стучится друг мой: Отвори мне, сестра моя...' (Шир hаширим 5:2) – Сколько Я еще буду скитаться вне дома?" Поэтому сказано: "И сделают Мне Святилище, и Я буду обитать среди них", – "чтобы не пребывал Я снаружи".

Мидраш Танхума (Трума 5):

"И сделают Мне Святилище, и Я буду обитать среди них". Когда глава о постройке Мишкана была передана Моше? В Йом Киппур – хотя в Торе она предшествует рассказу о грехе с золотым тельцом. Сказал р. Йеhуда бар Шалом: "В Торе нет 'раннего' и 'позднего' (т.е. ее эпизоды изложены не в хронологическом порядке), как сказано: '...стези ее блуждают, не узнаешь их' (Мишлей 5:6) – т.е. сюжетные линии и главы Торы пересекаются. Каким образом? В Йом Киппур было сказано Моше: 'И сделают Мне Святилище...' Откуда мы это учим? Моше поднялся на гору Синай шестого сивана и провел там сорок дней и ночей, затем еще сорок, и еще сорок – всего сто двадцать. Значит евреи были прощены за грех с золотым тельцом в Йом Киппур. А Мишкан назван также Обителью свидетельства, поскольку свидетельствует перед всеми тварями земными о том, что Святой, благословен Он, пребывает в своей обители. Сказал Святой, благословен Он: 'Золото, из которого был сделан телец, было искуплено золотом, которое использовалось при изготовлении Мишкана'. Как об этом написано: 'И освободился весь народ от золотых колец...' (Шмот 32:3) Поэтому и вина народа была искуплена золотом: 'И вот приношения, которые вы будете принимать от них – золото...' (25:4) Сказал Святой, благословен Он: 'А тебе дам Я исцеление, исцелю тебя от язв твоих...' (Ирмеяhу 30:17)"

В соответствии с этими двумя мидрашами Моше получил повеление о постройке Мишкана после греха с золотым тельцом. В таком случае, если расположить разделы согласно хронологическому принципу, их порядок должен быть таковым: "Мишпатим" (законы), "Ки тиса" (грех с золотым тельцом), "Трума", "Тецаве", "Ваякhель", "Пкудей" (строительство Мишкана). Эту точку зрения разделяет Раши. Он дважды обращает наше внимание на то, что данные главы изложены не в хронологической последовательности.

Раши:

"И дал он Моше..." (Шмот 31:18) Происшедшее с золотым тельцом на много дней опередило повеление относительно Мишкана. Семнадцатого тамуза были разбиты первые скрижали, а в Йом Киппур Святой, благословен Он, простил Израилю [грех с золотым тельцом]. На следующий день [после Йом Киппура] евреи начали делать пожертвования на строительство Мишкана, который был возведен первого нисана.

"...И возвращался Моше в стан..." (там же 33:11) "...Семнадцатого тамуза были разбиты скрижали, а восемнадцатого он предал огню золотого тельца и судил согрешивших, а девятнадцатого взошел [на гору], как сказано: 'И было, на следующий день сказал Моше народу...' (там же 32:30) Там он провел сорок дней и просил о милосердии [за народ], как сказано: 'И пал я ниц пред Господом...' (Дварим 9:18). [Эти сорок дней завершились двадцать девятого ава, а затем он снова возвратился к народу.] А в новомесячие элула ему было сказано: '...и взойди утром на гору Синай...' (Шмот 34:2), чтобы получить вторые скрижали. И он оставался там сорок дней и сорок ночей, как сказано: 'И я оставался на горе, как во дни прежние [сорок дней и сорок ночей]...' (Дварим 10:10)" (там же 33:11) – как прежние в благоволении Превечного [до греха], так и последующие в благоволении. Отсюда следует вывод, что срединные сорок дней прошли в гневе Превечного. Десятого тишре Святой, благословен Он, простил евреев с радостью, от всего сердца, и сказал ему, Моше, об этом: 'Я простил', и вручил ему вторые скрижали. И спустился, и стал давать повеления относительно постройки Мишкана¹, и были заняты его сооружением до первого нисана....

Сфорно объясняет, почему повеление о постройке Мишкана было дано постфактум, опираясь на некоторые намеки, содержащиеся в тексте:

"...И был [Моше] на горе..." (Шмот 24:18) При каждом восхождении он проводил там сорок дней и сорок ночей – в соответствии со сроком, необходимым для формирования зародыша, – чтобы во взаимоотношениях с Превечным обрести такой духовный опыт, который прежде не был испытан ни одним человеческим существом. Об этом свидетельствует Писание: "...стало сиять лучами лицо его при разговоре с Ним" (Шмот 34:29). Но на исходе первого сорокадневного периода, в тот момент, когда Моше, казалось бы, уже достиг этого, их грех все расстроил: "...ступай, сойди, ибо развратился народ твой..." (там же 32:7). В срединные сорок дней, согласно преданию, они впали в немилость и потеряли право наслаждаться сиянием "лучей славы", что было восстановлено в течение последнего сорокадневного периода. Тогда же было заповедано построить Мишкан: "...а в Ковчег положишь свидетельство [т.е. скрижали], которое Я дам тебе" (там же 25:21). Это не могло осуществиться с первыми скрижалями, поскольку они больше не являлись "свидетельством", ведь лишь их осколки были положены в Ковчег, как сказали мудрецы: "Скрижали разбились, но буквы остались [витать в пространстве]". В конце концов, сам Бог приказал сделать то, чего Он доселе не требовал: "И сделают Мне Святилище, и Я буду обитать среди них". А прежде Он довольствовался лишь следующим повелением: "Жертвенник из земли сделай Мне... на всяком месте, где Я положу память Имени Моему, Я приду к тебе..." (там же 20:20). Но теперь для служения требовались священники, коhаним, и об этом Он сказал: "А ты приблизь к себе Аарона, брата твоего..." (там же 28:1) Таким образом, колено левитов было избрано для этой роли лишь после происшествия с золотым тельцом...

Давайте снова вернемся к процитированным ранее мидрашам. Сообщают ли они еще что-нибудь помимо сведений о времени постройки Мишкана? Если нет, то каков смысл в выяснении датировки этого события?

Хотя оба мидраша утверждают, что Мишкан был возведен после греха с золотым тельцом, в них представлены два кардинально различных подхода к мотивировке этой заповеди. Первый мидраш загадочен в силу присущей ему метафоричности. Что символизируют собой "сон" и "бодрствование"? Израиль стыдится совершенного греха с золотым тельцом, пребывая в отчуждении от источника жизни – Бога, испытывает крайнее отчаяние. Мидраш констатирует, что состояние народа похоже на "сон"; тем самым аллегорически изображается замирание жизни, духовная летаргия. Но Святой, благословен Он, который является сердцем Израиля, что понятно само собой даже без помощи псалмопевца: "...твердыня сердца моего и доля моя – Бог, навеки" (Теhилим 73:26): Творец словно стучит в дверь, зовет евреев, показывает им, каким образом можно снова приблизиться к Нему и выражает желание обрести обитель в среде еврейского народа. В этом заключается смысл слов: "И сделают Мне Святилище, и Я буду обитать среди них".

От имени "древних мудрецов" автор комментария "Цейда ладерех" приводит мнение, согласно которому Творец обращается к евреям с просьбой позволить Ему войти в их сердца, в их души – но не в Храм:

Сказанное "...и Я буду обитать среди них" учит нас тому, что Шхина (Божественное присутствие) обитает в Храме не из-за Храма, а благодаря Израилю, поскольку именно он является Храмом Господа.

Иными словами, заповедь о возведении Мишкана свидетельствует о примирении евреев с Богом, после того, как они были Им отвергнуты.

Второй мидраш менее поэтичен, и благодаря этому более прозрачен. В нем мы уже не встретим ни страстной любви, ни горячих молитв о прощении. Мидраш говорит о том, что Мишкан является свидетельством не только для евреев, но и для всех народов мира. Они также должны знать о том, что только Бог может дать средство, которое способно принести евреям исцеление от их недуга.

Однако стих, процитированный в заключительных строках мидраша ("А тебе дам Я исцеление, исцелю тебя от язв твоих...") комментаторы истолковывают по-разному. Из самого порядка изложения, в котором повеление о построении Мишкана следует за грехом с золотым тельцом, они заключают, что эта заповедь была дана евреям лишь впоследствии – в качестве компромисса, с учетом слабости человеческой натуры. Грех с тельцом доказал, что люди по природе своей неспособны за столь короткий промежуток времени перейти от язычества к абстрактному монотеизму. В переходный период, для того, чтобы они все-таки продолжали совершать священное служение Творцу, им необходимы материализованные, вполне конкретные и осязаемые формы². И на этом этапе заповедь о постройке Мишкана – в котором должно было осуществляться это служение – являлась, по сути, единственной панацеей, способной излечить раны язычества.

Некоторые авторитеты связывают затронутую нами проблему с парадоксальным фрагментом из книги Ирмеяhу:

7:22 ПОТОМУ ЧТО Я НЕ ГОВОРИЛ ОТЦАМ ВАШИМ И НЕ ПОВЕЛЕЛ ИМ В ДЕНЬ, КОГДА ВЫВЕЛ ИХ ИЗ ЗЕМЛИ ЕГИПЕТСКОЙ, О ВСЕСОЖЖЕНИЯХ И ЖЕРТВАХ.
7:23 А ВОТ ЧТО ЗАПОВЕДАЛ Я ИМ, СКАЗАВ: "ВНИМАЙТЕ ГОЛОСУ МОЕМУ, И [ТОГДА] Я БУДУ ВАШИМ БОГОМ, А ВЫ БУДЕТЕ МОИМ НАРОДОМ; И СЛЕДУЙТЕ ПО ВСЕМУ ТОМУ ПУТИ, КОТОРЫЙ Я ЗАПОВЕДУЮ ВАМ, ЧТОБЫ БЛАГОДЕНСТВОВАТЬ ВАМ".

Трудность, содержащаяся в этих двух стихах, очевидна, и по этой причине она привлекала внимание многих комментаторов. Рамбам сформулировал ее в одной из глав, посвященной смыслу жертвоприношений.

Морэ невухим (3:32):

Этот стих оказался трудным для всех толкователей, чьи слова мне довелось слышать или читать. Они задают вопрос: как мог Ирмеяhу утверждать, что Бог не повелевал евреям о всесожжениях и жертвах?³

Рамбам предлагает два ответа. В первом из них он фокусирует наше внимание на словах пророка "...в день, когда вывел их из земли Египетской..." Таким образом, согласно Ирмеяhу эти заповеди не были даны изначально. А второй мидраш, приведенный в начале данной статьи, дает нам понять, что жертвоприношения были вменены в качестве заповеди только после греха с золотым тельцом. Лишь тогда обнаружилось, что евреи неспособны служить Господу без посредства осязаемых символов, и по этой причине им было велено возвести Мишкан и изготовить составляющие его детали⁴. Строительство Храма стало весьма эффективным средством, избавившим их от ошибочных верований. Им было дозволено построить Мишкан и внести в него ритуальные принадлежности в качестве уступки их религиозному чувству, основанному на эмоциях. Таким образом, перед их глазами постоянно находился осязаемый символ, напоминающий им о присутствии Всевышнего в этом мире.

Идею о том, что Мишкан был возведен лишь в качестве компромисса с человеческим естеством, воспринимающим лишь осязаемые и материальные формы, мидраш раскрывает в виде драматического диалога между Богом и его народом.

Мидраш агада (Трума):

"Скажи сынам Израиля, пусть возьмут приношение для Меня... И сделай жертвенник из дерева шиттим..." (Шмот 25:2, 27:1). Светильник, стол, жертвенник, брусья, шатер, полотнища, и все храмовые предметы – для какой цели были предназначены? Сказал Израиль Святому, благословен Он: "Владыка мира! У царей народов земли есть и шатры, и столы, и светильники, и фимиам для воскурения. Все это – лишь внешние атрибуты могущества. Ибо каждый царь испытывает в этом надобность. А ты – Царь наш, Спаситель и Избавитель, – и у тебя не будет атрибутов могущества, которые всем тварям поведали бы о том, что Ты – Царь царей?"

Ответил Он им: "Дети мои! Лишь вы, создания из плоти и крови, нуждаетесь во всем этом, а Я – не нуждаюсь. Ибо Я не ем и не пью. Мне не нужно освещение, и это доказывают мои слуги, солнце и луна, которые освещают весь мир. А Я наделяю их Моим светом, и надзираю за ними, ради их блага и в заслугу отцов ваших".

Сказал Израиль Святому, благословен Он: "Владыка мира! Мы не обращаемся к заслугам отцов. 'Ведь Ты – отец наш, ибо Авраам не знает нас, и Израиль не узнает нас...' (Йешаяhу 63:16)". Ответил ему Святой, благословен Он: "Если так – делайте то, что пожелаете, но лишь тогда, когда Я вам заповедую, как сказано: 'И сделают Мне Святилище... И сделай менору... И сделай стол... И сделай жертвенник для воскурения...'"

Возникает вопрос: если грех золотого тельца фактически предшествовал строительству Мишкана, почему события в Торе отклоняются от хронологического порядка? На этот вопрос р. Бахья отвечает следующим образом:

Почему повеление о пожертвовании на строительство Мишкана Моше изложил перед историей с золотым тельцом, в то время как эта заповедь была дана лишь на следующий день после Йом Киппура? Ведь грех был совершен в тамузе, а заповедь о постройке Мишкана была дана лишь после Дня Искупления! Дело в том, что Тора, все "пути которой – пути приятные, и все стези ее – мир" (Мишлей 3:17), еще прежде греха упоминает о событиях, связанных со строительством Мишкана, поскольку именно он и принес евреям искупление. Таковы пути Святого, благословен Он: приготовить снадобье до наступления болезни. По этому поводу наши мудрецы, благословенна их память, говорили следующее: "Святой, благословен Он, сначала готовит снадобье [для Израиля], а лишь затем наказывает [его], как сказано: 'Когда [вознамерюсь] Я врачевать Израиль, откроется грех Эфраима...'" (hошеа 7:1)

До сих пор мы объясняли позицию тех, кто считал, что заповедь о строительстве Мишкана была дана после греха с золотым тельцом. Однако Рамбан придерживался иного мнения. Он не был склонен рассматривать повеление о Мишкане как своего рода компромисс с материальной – в конечном счете – природой человеческого сознания, как меньшее из двух зол, ни с точки зрения хронологии, ни с точки зрения смысла.

Рамбан:

"И собрал Моше..." (35:1) Моше, после того, как передал Аарону, князьям и всем сынам Израиля все, о чем заповедал ему Господь на горе Синай, и после того, как разбил скрижали и надел на лицо маску, вторично собрал их и дал распоряжения всему сообществу: мужчинам, женщинам и детям. И, возможно, что все это произошло на следующий день, после того, как он спустился с горы и дал им повеления относительно Мишкана, который было велено соорудить с самого начала, еще до того, как он разбил скрижали. И коль скоро Бог стал вновь являть свое благоволение к ним, дал им вторые скрижали и заключил с ними новый союз, пообещав, что будет "идти в их среде", они вернулись к прежнему состоянию. И всем очевидно, что Его присутствие будет ощущаться в среде их, как об этом изначально было сказано: "И сделают Мне Святилище, и Я буду обитать среди них". Поэтому и заповедал им Моше сейчас то, что было велено ему изначально.

Подобным образом Рамбан прокомментировал и другой стих Торы:

"...Возьми Аарона..." (Ваикра 8:1) Согласно буквальному смыслу было заповедано Моше при возведении Мишкана до деяния с тельцом. И когда Святой, благословен Он, снова вернул им свое благоволение и пообещал, что Его Шхина будет обитать среди них, Он знал сам, что заповедь о Мишкане действует, и заповедал о ней Израилю, как мы объяснили в главе "Ваякhель".

Согласно этим словам заповедь о возведении Мишкана не была дана задним числом. Она не являлась ни средством для излечения, ни искуплением, ни компромиссом между двумя разновидностями служения – чувством и разумом, ни уступкой грубой человеческой природе, требующей, чтобы священное служение проходило с помощью осязаемых средств, с определенными ограничениями в пространстве и времени. Напротив, Мишкан и его детали – это заповедь, которая была дана евреям изначально, Его бесценный дар, демонстрирующий милосердие Господа по отношению к избранному народу. Это знак Его постоянной близости, напоминание о том, что Шхина неизменно пребывает в их среде. Совершив грех с золотым тельцом, евреи оказались в опасности, которая отняла у них этот дар, и лишь после того, как весь народ погрузился в скорбь, раскаиваясь и сожалея о содеянном (33:4), а Моше вознес к Господу свои мольбы, Бог их простил и все возвратилось на круги своя.

В соответствии с этим комментарием эпизоды в Торе расположены согласно хронологическому порядку событий, описываемых в них: сначала заповеди, данные Моше в течение первого сорокадневного периода (Трума, Тецаве), грех с золотым тельцом (Ки тиса), а лишь затем – по прошествии двух очередных сорокадневных периодов – день, в который Моше были даны вторые скрижали и он спустился с горы (Ваякhель, Пкудей), для того, чтобы дать повеление сынам Израиля в отношении приношений и строительства Мишкана⁵.

Рамбан здесь придерживается собственного подхода к толкованию Торы. Это проявляется в двух аспектах: во-первых, он не спешит объяснять эпизоды в соответствии с одним из тех специфических принципов герменевтики, что используются для интерпретации текстов Писания: "ранее происшедший эпизод, изложенный позднее" (принцип 32). Как правило, он воздерживается от решения подобных проблем этим способом. В некоторых эпизодах Торы⁶он часто спорит с Раши или с Ибн Эзрой, которые используют этот принцип, а иногда высказывает свое полное его неприятие, например, в его полемике с Раши.

Рамбан:

"...Возьми Аарона..." (Ваикра 8:1) "Это было изречено за семь дней до возведения Мишкана, поскольку в Торе нет 'раннего' и 'позднего'", – так объяснил Раши. Но зачем, спрашивается, переворачивать речения Бога Живого?

И далее Рамбан утверждает, что эти главы соответствуют действительному порядку событий. И в частности в его споре с Ибн Эзрой в отношении датировки восстания Кораха и его сообщников, которое согласно мнению его оппонента произошло сразу после греха с золотым тельцом, он писал:

"И отделился Корах..." (Бемидбар 16:1) Согласно мнению р. Авраама "в Торе нет 'раннего' и 'позднего'", о чем он неоднократно говорит везде, где ему это заблагорассудится. Но я уже писал о том, что – согласно моему мнению – в Торе все изложено в соответствии с хронологическим порядком, за исключением тех мест, в которых Писание оговаривает, что он изменен. Но и в этих случаях перестановки обоснованы, поскольку обуславливаются характером изложения...

(Далее следует пространное объяснение, почему Корах поднял народ на бунт именно после происшествия с разведчиками.)

В отношении вопросов храмового служения и ритуальных жертвоприношений Рамбан остается верен избранному им методу. Он не согласен с распространенным мнением Рамбама о том, что эти заповеди являются неполноценной формой служения Всевышнему, ведет с ним острую полемику, отзываясь о его точке зрения в таком ключе:

Все это не более чем праздные слова, слишком просто разрешающие проблему. Они учат относиться к обряду жертвоприношений Господу, как к отвратительному ритуалу, который удовлетворяет духовные запросы тупиц и невежд. В то время как само Писание говорит о том, что "...это жертва всесожжения огнепалимая, благоухание, приятное Господу" (Ваикра 1:9).

И в нашей главе Рамбан не может согласиться с тем, что заповедь о Мишкане – о приношении, назначении мастеров, изготовлении его деталей в соответствии с тем, как это было показано Моше на горе, со всеми подробностями и частностями – является не более чем данным постфактум повелением, имеющим своей целью исправить ошибочные воззрения идолопоклонников, неспособных перейти от язычества к идее абстрактного монотеизма. В этом и заключается подлинный смысл высказывания, декларирующего близость Творца к избранному народу и Его милосердное отношение к нему:

И СДЕЛАЮТ МНЕ СВЯТИЛИЩЕ, И Я БУДУ ОБИТАТЬ СРЕДИ НИХ.⁷

Примечания

¹ Однако из его заключительных слов невозможно с полной очевидностью доказать, что заповедь о постройке Мишкана была дана евреям апостериорно. Поскольку существует иная версия, в которой сказано: "...и стал давать им повеления..." (т.е. Моше начал отдавать распоряжения сынам Израиля). И в своем комментарии к Ирмеяhу (7:22) Луцатто говорит о том, каким должно быть правильное прочтение мидраша, на который ссылается Раши:

Ср. Раши 33:11. В этом месте переписчик допустил ошибку. Ибо там было сказано следующее: "...и вручил ему вторые скрижали. И спустился, и стал давать ему повеления относительно постройки Мишкана..." (т.е. Бог стал давать повеления Моше). Вне всякого сомнения слово "ему" вкралось сюда в результате ошибки переписчика, поскольку следовало написать либо "...стал давать повеления...", либо "...стал давать им повеления..." (т.е. Моше стал давать повеления евреям). Кроме того, среди книг, принадлежащих моему близкому другу, глубокому и сведущему человеку, hари Алманци, я обнаружил очень старый сборник комментариев Раши, без указания места и времени издания. Там было тоже сказано: "...и стал давать им повеления..." А Рамбан процитировал Раши следующим образом: "...стал давать повеления..." – без союза "и", без притяжательного местоимения "им".

² Подробнее на этой теме мы остановимся далее, при разборе главы, посвященной греху с золотым тельцом (см. стр. 237).

В несколько иной форме ту же идею излагает Йосеф Шехтер. Однако он акцентирует наше внимание на том, что понятие о святости материального предмета или места содержит в себе конструктивную основу, что, по его мнению, помогает человеку в его служении Всевышнему:

Для этой цели человек нуждается в надежной точке опоры. Ему необходим какой-то осязаемый символ, который помог бы ему спастись от внутреннего напряжения и всеобъемлющего страха, неизбежно возникающего ввиду отсутствия постоянных ориентиров (курсив автора). Пиркей hадраха бетанах, изд. Ньюмен, Иерусалим – Тель-Авив, 1960, стр. 46.

³ Различные пути решения интерпретаторской проблемы, связанной с этим стихом (один из них, – проливающий свет на его простой смысл, – предложен японским ученым), изложены в моей книге "Исследования недельной главы", 1960, стр. 108-114.

⁴ Абраванель начинает собственный комментарий к процитированному отрывку в той же тональности. Однако он рассматривает Мишкан – "панацею, способную излечить раны язычества" – не как уступку чувственно-эмоциональному фактору, а скорее как средство, приносящее искупление за грех, совершенный еврейским народом, как своеобразную форму покаяния. По этому поводу он говорит следующее:

Мне кажется, что данный отрывок следует интерпретировать следующим образом. После исхода из Египта евреи стояли у горы Синай, слышали слова Торы и ее заповеди. Но поначалу Бог не давал им заповедей, касающихся жертвоприношений. Им были даны лишь повеления, имеющие отношение к мировоззрению, а также гражданские законы, обязующие совершать надлежащие поступки. Однако после того, как они сделали золотого тельца и Господь Благословенный увидел все то зло, к которому стремятся их сердца, узрел те грехи, которые они каждодневно совершают пред Ним, Он был вынужден подыскать для них целительное снадобье для излечения их духовных болезней, для исправления их злодеяний. Поэтому им были даны заповеди о жертвоприношениях, исполняющие эту функцию, о которых не было бы заповедано, если бы не их грех. Именно об этом и говорит пророк Ирмеяhу: "Потому что Я не говорил отцам вашим и не повелел им в день, когда вывел их из земли Египетской, о всесожжениях и жертвах". В стихе содержится указание на тот день, когда евреям была дарована Тора на горе Синай, день, в который они получили заповеди, изложенные в главах "Итро" и "Мишпатим", а в них Господь Благословенный не повелевает им ни о "всесожжениях", ни о "жертвах". Тем не менее, Он дает им следующее наставление: слушайте Мой голос, чтобы был Я вам Богом, а вы были Мне народом, и следовали теми путями, что Я вам укажу.

⁵ Некоторые древние мудрецы придерживались этой же точки зрения (см. "Седер Элияhу рабба", 17).

Поскольку евреи приняли на себя иго Царства Небесного с радостью, сказав: "...Все, что говорил Господь, сделаем и будем слушать Его слова!" (Шмот 24:7), Святой, благословен Он, сразу же обратился к Моше со словами: "Скажи сынам Израиля, пусть возьмут приношение для Меня..." (там же 25:2)

Автор комментария "Тора шлема" цитирует "манускрипт древних авторов":

Даровав евреям Учение, содержащее справедливые уставы и законы, Святой, благословен Он, обратился к ним с такими речами: "...Я преподал вам доброе Учение. Не оставляйте заповеди моей" (Мишлей 4:2). Но помимо этого Им было сказано следующее: "Скажи сынам Израиля, пусть возьмут приношение для Меня..." Подобно тому, как сказал Натан царю Давиду о поступке Адонияhу: "А меня, раба твоего, и Цадока, священника, и Бенайаhу, сына Йеhояды, и Шломо, раба твоего, он не пригласил" (Млахим-I 1:26). Так и Он сказал: "Возьмите с Учением Моим и Меня с вами! А как? 'И сделают Мне Святилище, и Я буду обитать среди них', – благодаря пожертвованиям, которые вы сделаете на Храм, и Я буду пребывать среди вас".

⁶ См. комментарий Рамбана к "Шмот" (18:1): "Наши мудрецы разделились во мнениях относительно того, когда произошли описываемые в этом фрагменте события. Одни утверждают, что Итро пришел к евреям до дарования Торы, что соответствует очередности изложенных событий, а другие считают, что он пришел после дарования Торы". См. также комментарий Рамбана к "Шмот" (23:1): "И о Моше сказал...", до слов "...и написание Книги Завета. Все в соответствии с тем, как я уже объяснял".

См. также комментарий Рамбана к "Ваикра" (16:1):

Согласно моему мнению все события в Торе изложены с соблюдением хронологического порядка, за исключением тех фрагментов, где специально оговорено, что речь в них идет о событиях, происшедших ранее. Например: "И говорил Господь, обращаясь к Моше на Синае, так" (Ваикра 25:1); "И было, когда окончил Моше возводить Мишкан..." (Бемидбар 7:1)

⁷ Луцатто также категорически противится первому подходу, согласно которому события в Торе изложены без соблюдения хронологии. В своем комментарии к стиху из "Ирмеяhу" (7:22) он говорит следующее:

Дон Ицхак (Абраванель) утверждает, якобы повеление о жертвоприношениях было дано евреям после того, как они совершили грех, изготовив золотого тельца. Но это неверно. Ибо уже в течение первых сорока дней, последовавших за дарованием Торы, в которые Моше пребывал на горе Синай, ему были продиктованы главы "Трума" и "Тецаве", содержащие законы о Мишкане, жертвенниках и о ежедневных жертвоприношениях. Так что грех с золотым тельцом отнюдь не являлся причиной, из-за которой все это было заповедано. Напротив, вследствие этого греха Мишкан был изготовлен позднее, чем это требовалось изначально, а евреи были наказаны Его нерасположением к ним, поскольку отныне Он не желал, чтобы Его Шхина пребывала в их среде. Поэтому повеление о Мишкане было им дано лишь после того, как они заслужили прощение.