Осенней непогоды забытье
Встревожит след июльской встречи.
Подобно таинству предтечи
Укажет отблеск в новой колее.

Дождем омоет душу и чело,
Вбирая грешные порывы,
И слов, что были так фальшивы,
И в сердце притаившееся зло.

Обряд венчает пышный листопад,
И мы, язычникам подобно,
Простим грехи, сочтя подробно,
Когда костры из листьев задымят.

Костры моих предков видней в темноте,
Там берег и речка, где время застыло,
И лес вдоль долины уснул в тишине,
И звезды над ними довлеют уныло.

Дожди и метели не гонят ветра,
Сюда даже снам все тропинки закрыты,
Здесь пламя костров согревало вчера,
И стерся в веках след в траве от копыта.

Бессмертные души сидят вкруг костров,
Кто в Велеса верил, в Христа, кто Перуна.
Кого-то слепило сиянье крестов,
Но многие чтили славянские руны.

Растаял незаметно летний зной,
Но дождь еще не застучал по лужам,
И листья вдоль унылой мостовой
Не гонит тот, чей голос так простужен.

Еще рассвет не прячется в туман,
Ленивый полдень млеет на поляне.
И на растущий вдоль стогов бурьян
Рукой махнули местные селяне.

В преддверии ненастной череды
Так дремлется в предчувствии исхода,
Что зноя вездесущего черты
Хранят леса до будущего года.

Незримо время на Востоке,
Хиджаб не выдаст тайну лет,
И на лице морщинок след
Под паранджой молчит о сроке.

Лишь змейка темных вен под кожей
И тонких пальцев смуглый цвет,
Да старый шрам, как амулет,
Понять судьбу ее поможет.

Когда костлявая с косой над изголовьем наклонится,
По ее жесту я пойму – мне изготовлена гробница.
Что поутру мне суждено в холодной дымке раствориться
И в расписании моем уже прочерчена граница.

Жестоким словом «никогда» судьба молитву отчеканит,
И неоконченный рассказ в листках у ночника оставит.
Рекою время проносясь, сотрет в душе воспоминанье,
И мудрой волею небес мне приготовит предсказанье.

Назначит время и число, когда вселюсь в иное тело,
И заново вступлю на круг, где ждет меня другое дело.
Другие встречи и слова, другие страны и печали,
Совсем, совсем другая жизнь и неизведанные дали.

Я с благодарностью приму всё предназначенное свыше,
И в сторону не отверну, коль суждено шагнуть мне с крыши.
Лишь об одном позволь просить, когда судьбу мою верстая,
Захочешь каплю счастья дать, меня за верность награждая.

Пусть наши души обретут друг друга в суматохе буден,
Я ради этого готов с утра стучать в шаманский бубен.
Пусть это странное письмо тебе воочию явиться,
Когда костлявая с косой над изголовьем наклониться.

Печаль свечи заупокойной,
Как потаенная печать,
Которой суждено венчать
Разлуку, памяти достойной,
По храмам стала на постой.

По обе стороны границы,
Укрытой в пламени свечи.
От врат мерещатся ключи,
Куда стремится из темницы
Дух павшего в молитве ниц.

И лик ушедшего на веки
Вдруг померещится в огне,
Тень колыхнется на стене,
И сон навалится на веки,
И сердце остановит бег.

Миры сольются воедино,
В глаза заглянет молча тот,
Кто вечно смотрит на восход,
Найдя по воле Господина
Приют небесных Палестин.

Свеча погаснет в полумраке,
Дымок растает в тишине,
Но станет легче тем вдвойне,
Кто смог прочесть в горящем знаке
Письмо живущего во вне.