22 июня 1941 года 3-я Танковая группа Гота включала в себя два моторизованных (39-й и 57-й) и два пехотных (5-й и 6-й) корпуса. Моторизованные корпуса были главной ударной силой группировки, взламывавшей оборону противника и обеспечивавшей быстрое продвижение вперед. Двигавшиеся следом более медленные пехотные корпуса закрепляли успех, очищая захваченные территории от остатков разбитых вражеских войск и закрепляясь на них до подхода тыловых частей. Каждый пехотный корпус состоял из двух пехотных дивизий; моторизованные корпуса были крупнее. Так, 39-й моторизованный корпус имел две танковые (7-я и 20-я) и две моторизованные (14-я и 20-я) дивизии, а 57-й моторизованный корпус – две танковые (12-я и 19-я) и одну моторизованную (18-я) дивизию. Каждая танковая дивизия включала в себя один танковый полк трехбатальонного состава (от 200 до 250 танков), пехотную бригаду (1 пехотный и 1 моторизованный полки), артиллерийский полк, инженерный и противотанковый батальоны.

39-й моторизованный корпус располагал 494 танками, из которых 297 были «Прагами» (288 линейных и 9 командирских). Кроме Pz.38(t) в этом корпусе имелось еще 52 легких Pz.I (44 линейных и 8 командирских), 84 легких Pz.II и 61 средний Pz.IV.
В 57-м моторизованном корпусе было 448 танков. Из них 238 «Праг» (219 линейных и 19 командирских). Эти Pz.38(t) дополняли 82 Pz.I, 68 Pz.II и 60 Pz.IV.
Итого 3-я танковая группа генерала Гота на рассвете 22 июня 1941 года насчитывала 942 танка, из которых только 121 был средним, а 821 – легким. Из них «Праг» было 535 - 507 линейных Pz.38(t) и 28 командирских Pz.Bef.38(t).

Этот «бронированный кулак» генерала Гота и взломал мощным ударом советскую оборону на границе Литовской республики, а после захвата Вильнюса танки 3-й группы устремились к Минску – совместно с двигавшейся южнее группой Гудериана замыкая кольцо вокруг советских войск, находившихся в Белоруссии. Захватив Минск и оставив оказавшиеся в окружении без связи и снабжения советские подразделения погибать под ударами идущих следом войск, обе танковые группы ринулись к Смоленску. Однако, чем дальше германцы вторгались в советские земли, тем очевиднее становилось, что им не хватает войск для захвата обширных российских территорий. Для сохранения взятого темпа наступления немцам приходилось вновь и вновь совершать охваты советских войск, при этом все больше и больше рассеивая свои силы по русским просторам. Обширная западная граница СССР в действительности оказалась лишь «горлышком огромной бутылки», в которую теперь проваливались германские войска. И чтобы самим не оказаться окруженными, немцам приходилось все шире и шире раздвигать «пальцы» своих частей, превращая «сжатые кулаки» в «растопыренные ладони». Уже перед Смоленском группе Гота пришлось разделиться: 39-й моторизованный корпус прорывался сквозь позиции 19-й советской армии на восток - к Витебску, а 57-й моторизованный корпус двинулся на северо-восток, и атаковал Полоцк, а затем Невель, разрезав при этом напополам 22-ю советскую армию. Действовавшая южнее танковая группа Гудериана тем временем ворвалась в Смоленск. Но тут советские войска попытались перейти в контрнаступление, и в течение последующих полутора месяцев немцы и русские во встречных боях перемалывали силы друг друга, пока советские войска из-за огромных потерь не прекратили попытки перехватить инициативу и не перешли к обороне.

Воспользовавшись этим, Гудериан повернул свои танки на юг – на Киев, и замкнул вокруг украинской столицы котел, в котором оказался весь советский Юго-Западный фронт. Гот же затормозился в зоне Невель - Смоленск: сил для наступления у него, как и у русских, тоже уже не было. Понесшим огромные потери корпусам требовалась передышка. Особо пострадала в боях «призрачная» 7-я танковая дивизия из 39-го моторизованного корпуса: к концу Смоленского сражения в ней были «выбиты» почти все из 174 имевшихся Pz.38(t); немногие оставшиеся «Праги» были отведены с фронта для капитального ремонта. Большие потери были и в 19-й танковой дивизии 57-го корпуса; в ее единственном 27-м танковом полку из-за недостатка танков пришлось расформировать один из трех имевшихся батальонов. А тут еще у Гота забрали менее других пострадавшую 12-ю танковую дивизию, передав ее 16-й армии группы «Север» для участия в наступлении на Ленинград. Так что пришлось обескровленной 3-й танковой группе оставаться на своих позициях вплоть до ноября, «зализывая раны» и стараясь всеми возможными способами восполнить понесенные потери. Для этого по полям прошедших боев немцы собирали еще годные к восстановлению подбитые танки (как свои, так и советские), ремонтировали их и вновь вводили в строй.
Пополнив свои силы и переформировавшись путем ротации подразделений (теперь в ней пехотных частей было значительно больше, чем моторизованных), заметно поредевшая на «броню» 3-я танковая группа генерала Рейнхарда (Гот пошел на повышение – стал командующим 17-й Армии) в начале ноября продолжила продвижение вглубь советской территории. Через Ржев, Калинин и Клин танки 3-й группы наступали на Москву, охватывая столицу СССР с севера. В конце ноября 1941 года подразделения этой группы нанесли удар в слабое место обороны советских войск – в стык между 30 й и 16 й армиями, прорвали их оборону и вышли к каналу Москва-Волга.

Боевая группа полковника Мантойфеля (6-й стрелковый полк и 25-й танковый полк - оба из «легендарной» 7-й «дивизии-призрака») в ночь на 28 ноября завладела мостом в Яхроме, закрепилась на правом берегу канала, и двинулась было дальше - в сторону Дмитрова, где находились советские армейские штабы. Но изрядно поредевшим «Прагам» Мантойфеля преградил дорогу бронепоезд № 73 войск НКВД – единственная сила, которую здесь смогли противопоставить врагу русские. В последовавшем тяжелом бою, продолжавшемся почти сутки, немцы потеряли 12 танков, 24 автомашины и не менее 700 солдат и офицеров. А на следующий день спешно стянутые к месту прорыва советские танковые батальоны при поддержке артиллерии бронепоезда отбросили остановившихся немцев на западный берег канала, заставив их перейти к обороне. За последующие четыре дня русские взломали оборону Мантойфеля и отбросили немцев, нанеся их частям серьёзные потери, и окончательно сорвав попытки противника выйти на восточный берег канала. В эти дни 7-я танковая дивизия потеряла свои последние Pz.38(t), откатилась к Ржеву, а впоследствии была отведена во Францию, где ее перевооружили танками немецкого производства (в основном Pz.III).

Почти такие же потери понесли в Московской битве 19-я и 20-я танковые дивизии группы Рейнхарда. В 19-й дивизии, еще в летних боях лишившейся танкового батальона, в начале 1942 из-за потерь был расформирован еще один батальон. В 20-й же дивизии за время Московской битвы были выбиты практически все «Праги»; по окончании боев в 21-м танковом полку этой дивизии были расформированы сразу два батальона, а в единственном оставшемся батальоне были «свалены в кучу» танки всех типов, еще сохранявшие боеспособность.
Не лучше обстояло дело и в «северных» дивизиях «Праг», воевавших под Ленинградом. Еще в сентябрьских боях под Мгой 8-я дивизия потеряла 20 Pz.38(t). Но это были пустяки по сравнению с потерями, понесенными дивизией во время зимнего контрнаступления советских войск Ленинградского фронта и в весенних боях. К июню 1942 в 8-й танковой осталось (с учетом пополнений) всего 65 «Праг» - почти половина от количества этих танков, имевшихся в дивизии в начале войны. И это была «самая счастливая» дивизия чешских танков! Воевавшая рядом с ней 12-я танковая (ранее принадлежавшая группе Гота) понесла еще более тяжелые потери: в том же зимнем контрнаступлении советских войск Ленинградского фронта эта дивизия была почти полностью разгромлена, и отведена в тыл на восстановление! А когда восстановленная 12-я танковая дивизия в феврале 1942 вернулась под Ленинград, в ней уже не было ни одной «Праги»!
Общие же потери Вермахта в танках Pz.38(t) за 1941 год составили 796 единиц. Такую огромную убыль быстро восполнить было невозможно, да уже и не нужно: блиставшие в войне на Западе «Праги» в боях на Востоке почти мгновенно устарели: мощные пушки советских танков (даже «сорокопятки» подвижных легких!) раскалывали броню «Праг» на максимальной дистанции – как стекло! Не выдерживала броня (вернее, болты и заклепки крепежа бронелистов) даже взрывов советских ручных противотанковой гранат, которыми бойцы РККА засыпали наступающие на них танки. Мемуары выживших немецких танкистов полны проклятий хрупкой чешской броне, но еще больше – устаревшей конструкции «Праг». Например, воевавший в 1941 на Pz.38(t) Отто Кариус (впоследствии – известный танковый ас) утверждает, что обломки собственных броневых листов и сорванные ударом крепёжные болты и заклепки наносили экипажам больше повреждений, чем вражеские осколки и снаряды.

В течение первой половины 1942 года стало очевидным, что не имевшие резервов для модернизации и усиления Pz.38(t) уже совершенно не годятся для борьбы с массово поступавшими в советские танковые войска «тридцатьчетверками» и «кавэшками». Поэтому в июле 1942 г производство Pz.38(t) было прекращено, и пражский танковый завод перешел на изготовление самоходных орудий. Правда, в 1942 году, пока новых танков Т-34 и КВ у русских было еще недостаточно, «Праги» продолжали свою службу в германских частях, хотя в гораздо меньших количествах, чем ранее. Летом 1942 благодаря последним заводским пополнениям и восстановлению подбитых машин немцы располагали 35 Pz.38(t) в 19-й танковой дивизии и 39 Pz.38(t) в 20-й танковой дивизии. Понесшая «малые» (по сравнению с этими частями) потери «счастливая» 8-я танковая дивизия группы армий «Север» имела аж 65 «Праг»! Еще 43 новеньких Pz.38(t) поступили с завода в 1-ю (10 «Праг») и 2-ю (33 «Праги») танковые дивизии – «немецкими чехами» спешно «заштопали дыры» в составе этих частей, образовавшиеся после боев с советскими войсками. Но самой насыщенной «Прагами» в 1942 году стала сформированная осенью 1941-го 22-я танковая дивизия: из 176 ее танков 114 относились к типу Pz.38(t); кроме «Праг» в дивизии было 28 Pz.II, 12 Pz.III и 22 Pz.IV. Эта часть была переброшена из Франции на юг России весной 1942. Сначала она действовала на Керченском полуострове, затем сражалась под Херсоном и в районе Ростова. В ноябре 22-я танковая принимала участие в попытке деблокады окруженной в Сталинграде армии Паулюса, и в этих боях дивизия была практически полностью уничтожена. Ее жалкие остатки в апреле 1943 влились в состав 23-й танковой дивизии (так говорится в иностранной литературе; у нас бытует мнение, что 22-я танковая вместе с армией Паулюса оказалась в окружении в Сталинграде, и там погибла).

Таким образом, к началу 1943 года немцы потеряли в боях еще более сотни «Праг»; в то же время в советских войсках значительно возросло количество КВ и особенно «тридцатьчетверок». И если со средними Т-34 довольно сильные пушки легких Pz.38(t) на близких дистанциях еще давали какие-то шансы справиться (особенно при условии везения, неграмотного командования и неподготовленности экипажа Т 34, что временами имело место), то встреча с «кавэшкой» даже при этих условиях всегда заканчивалась для «Праги» плачевно… Становилось все очевиднее, что время славы Pz.38(t) закончилось, и дальнейшее пребывание этой машины в войсках означало только бесполезные потери техники и людей. Поэтому весной 1943 года Pz.38(t) были практически полностью изъяты из боевых танковых частей Восточного фронта. Перед началом Курской битвы эти танки оставались только в 8-й и 20-й танковых дивизиях – 3 и 9 единиц соответственно...
Тем не менее, на 1 июля 1943 года в составе тыловых частей Вермахта насчитывалось еще 204 Pz.38(t), которым практичные немцы все же нашли применение. Часть этих машин в ходе ремонта была переоборудована в самоходно артиллерийские установки. Снятые с них, а так же с разбитых танков башни использовались на различных фортификационных сооружениях в качестве огневых точек (к лету 1944 года таких башенных установок было 351). Значительное количество отведенных в тыл Pz.38(t) несло службу в охранных и полицейских соединениях на оккупированных территориях. Некоторое количество «Праг» было включено в состав германских бронепоездов (закрепленные на платформах танки являлись огневыми точками, а в случае необходимости «Праги» могли съезжать с платформ на землю). Таким образом, остававшиеся еще в строю германской армии Pz.38(t) и дослужили в тыловых частях до самого конца войны, но в боевых действиях на передовой они больше не участвовали.

Не менее печально сложилась и судьба «Праг», поставленных немцами своим союзникам. Словакия с 1940 по лето 1943 получила от немцев 74 «Праги», половина из которых была поставлена до лета 1941-го, и приняла участие в операции «Барбаросса», а несколько машин – даже в наступлении на Кавказ в 1942 г. Но затем все словацкие «Праги» применялись исключительно в тылу - для борьбы с украинскими партизанами. Только против партизан (в Македонии) использовала имевшиеся у нее с конца 1943 года 10 «Праг» и болгарская армия. Предпочитали держать «по тылам» свои 50 «Праг» и румыны, получившие от немцев эти уже потрепанные в боях машины в 1943 году. Трагичнее всех сложилась судьба венгерских «Праг». Венгрия в 1941 году приняла от немцев 111 Pz.38(t), которые вошли в формировавшуюся 1-ю бронетанковую дивизию, отправленную в 1942 году на Восточный фронт. Почти все эти танки были уничтожены под Сталинградом во время советского наступления; несколько вырвавшихся из Сталинградского ада венгерских «Праг» нашли свой конец в боях 1944 года в Восточной Пруссии.

Таковы были взлет и падение «Праги» - от ведущей ударной силы германской армии в 1940-1941 годах, до тылового «пугала для партизан» в последующие годы войны. Данная броневая машина стала не только лучшим легким танком Чехословакии 1930 х годов, но и одним из лучших в своём классе лёгких танков мира в начальный период 2-й мировой войны, какое-то время сравнимым по своим боевым качествам со средними танками. Это позволило «Праге» сыграть несвойственную легкой технике роль – стать танком прорыва. Pz.38(t) очень неплохо справлялся с этой трудной задачей, пока бурное развитие танковых и противотанковых вооружений, вызванное войной, не «поставило выскочку на место». Увеличение мощности орудий и толщины брони выдвинуло на первые места на поле боя усовершенствованные и усиленные средние и тяжелые танки, оставив за легкими только разведку и «кавалерийские» рейды по тылам противника. Но понесшая огромные потери в попытке удержаться на занятом ею месте «Прага» не сгодилась уже и для этого. Изначально заложенный в нее создателями изъян – устаревшая конструкция корпуса, в которой броневые листы крепились к раме болтами и заклепками - не позволил этой машине остаться в строю новых танков, сварные и литые корпуса которых обладали гораздо большей снарядостойкостью. Уделом еще недавно блестящего чехословацкого танка стала только тыловая служба, и завершающий этап 2-й мировой войны проходил уже без участия «Праги»…