Оригинальность, оригинальность и еще раз оригинальность – вот девиз, под которым живут, творят и развлекаются Затейники, обитающие на этом сайте. Казалось бы, что может быть проще украшения новогодней елочки - в магазинах предлагается такой ассортимент, что каждый сможет подобрать игрушки по своим материальным возможностям. Нас такой вариант не устраивает! Слишком банально, а от Затейников ждут чего-то необычного, удивительного. Вот и стараемся, придумываем, всеми своими поделками демонстрируя заложенное в нас творческое начало.          

Автор :  Татьяна Владимирова

Пришла Пасха, и многое из Писаний облеклось в плоть и кровь. Так бывает: ты слышишь слова, слова, слова, но не понимаешь, о чем это. Или тебе кажется, что ты понимаешь. Но потом приходит некий внутренний опыт, и то, что зналось по слуху уха, превращается в знание сердца. Затем требуется память сердца, иначе придет «забвение», избавить от которого, вкупе с малодушием и окамененным нечувствием, просит Бога в своих молитвах Златоуст.

В христианство включены и небо, и земля, и человек, как связующее звено всех миров. Начало христианства – небесная песня: «Слава в вышних Богу и на земли – мир, в человецех благоволение». Тут есть место и небу, и земле, и человеческому сердцу, от которого ожидается стремление к благу (благоволение). Все остальные мировоззрения обрезают ангельскую песнь, что-то выделяя, а что-то умалчивая.

«На земли мир», - это социализм, молчащий о «славе в вышних». Вместо подлинного мира он дает злейшую войну, как и написано: «И врачуют рану дочери народа Моего легкомысленно, говоря: "мир, мир!", а мира нет» (Иер. 6: 14) Хотели уврачевать все раны мира экономическими припарками и примочками, но ничего не успели, потому что славу в вышних Богу не пропели. Вместо «славы» дали в небо залп из всех видов оружия, и не думали, что свинцовый дождь на их главы неминуемо возвратится.

«Слава в вышних Богу, а на земле – джунгли, и власть сильнейшего и наглейшего», - это капитализм с его многоликим социал-дарвинизмом. Поэт поэту (Пушкин – Вяземскому) говорил: «На всех стихиях человек - тиран, предатель или узник». Что изменилось? Да по сути – ничего. Задавлен бытом человек, одних грызет, других боится. Вечно он недоволен, и оттого хочет бежать туда, где, кажется ему, обитает беспримесное счастье. Несчастный! Раз-два раза в год он поет Богу хвалу, но засасывающий быт уже ждет его у церковной двери. Несколько умиротворенный выступает он из храма на улицу, и тут же попадает в пасть проблем, в отдельности ничтожных, но совокупно страшных, как свора голодных дворняг, собранных вместе.

Итак, одни хотят на земле мира, но славу Богу не поют. Другие поют временами славу Богу, но на земле хотят устроиться по-своему, так, чтоб без подсказок свыше. Они, пользуясь временным счастьем, говорят Богу: «Отойди от нас, не хотим мы знать путей Твоих!» (Иов 21:14) Диалог этот не с уст слетает, но в сердце происходит. О том, что он звучит и длится, составляя из себя внутреннее мировоззрение, может не знать сам человек, внутри которого эти слова живут. Но то, что у одних внутри звучит, другие непременно вслух произнесут. Так, один миролюбец поет иногда редкую и лицемерную хвалу Богу, а другой вслух объявляет, что Бога, дескать, нет и надо строить опять Вавилонскую башню. Оба действуют в одном духе, и друг в друге нуждаются. Социалист с капиталистом оказываются связанными на глубине сердец одним и тем же мировоззрением. Они – сиамские близнецы, сросшиеся спинами. Такими же близнецами являются наркоторговцы и борцы с наркотиками; заключенные и охранники тюрем; троцкисты и капиталисты; борцы с Талибаном и сам Талибан; антиглобалисты и творцы нового глобального порядка.

Но что делать христианину, чувствующему, как он мал, и как мало от него зависит? Ему вменяется в обязанность верить. Да-да, верить, и быть упертым в вере! Гроб Христов пуст. Сойдя с небес на землю, Сын Божий сошел затем и в саму глубину земли, во мрак ее. А затем воскрес и вознесся, наполняя Собою и небо, и небо небес, и землю, и преисподнюю. Он сильнее всех. И Его опустевший гроб соединяет, как и пещера Его Рождества, небо, землю и человеческое сердце. На небе Он – Царь и Господь, Который «воцарися, в лепоту облечеся» (Пс. 92:1) Земля – «подножие ног Его» (Мф. 5:35). А в сердце человеческое Он хочет вселить стремление к благу, то самое «благоволение», так чтоб не на скрижалях каменных, но на сердцах людских был написан закон Его.

Христианину нельзя смешиваться и растворяться бездумно со всякой политической силой и движением, какие бы лозунги не звучали, со всякой пеной и шумом, у которых вера – дело второстепенное. Законом нашим может быть слово: «Вначале доброе исповедание, затем – все остальное». Если доброго исповедания не будет, или будет оно малочисленно, не будет и доброй деятельности. Будет тогда Литургическое стояние «малого стада» в вере и исповедничество. Наше мировоззрение не должно жертвовать ни небом в угоду земле, ни землей в угоду небу, ни сердцем своим в угоду земле и небу. Как Бог наш Триедин, так и вера наша должна охватывать полноту бытия, где небо и земля вместе радуются, а главное соло этой радости исполняет очищенное человеческое сердце. Господь нисходил на землю в Воплощении, и восходил к Отцу в Вознесении, и опять придет сотворить справедливый, а оттого и Страшный Суд. Одно из имен Его – Полнота. «В Нем обитает полнота Божества телесно» (Кол. 2:9) И еще: «Нисшедший, Он же есть и восшедший превыше всех небес, дабы наполнить все» (Еф. 4:10)

О, если бы наполнилось именем Его и благодатью как можно больше сердец! Примирились бы тогда небеса с землей, и разбитое на три части бытие человечества обрело бы желаемое единство.

Победа воскресения

Каждую неделю, в течение всего года, из века в век Православная Церковь возвещает Воскресение Христово. Каждую неделю мы вновь переживаем радость о том, что воскрес Господь. И эта радость настолько глубока, что сама она свидетельствует: мы ликуем не только о том, что воскрес Господь, но и о том, что Его Воскресение для нас самих — начало новой, обновленной жизни. В "Слове" Иоанна Златоустого, читаемом в ночь Воскресения Христова, говорится: Воскресе Христос, и мертвый ни един во гробе... И эту весть мы продолжаем проносить из столетия в столетие. Однако, правда ли это? Разве мы не видим, что смерть косит вокруг нас, разве не стоят гробы и в христианских церквах? Как же мы можем говорить, что "мертвый ни един во гробе", что Христос смертью смерть победил?

Мы можем так говорить, потому что смерть имеет два совершенно различных оттенка, и гробы действительно опустошены. До пришествия Христова каждый человек, умирая, праведен он был или нет, бывал отлучен от радости встречи с Богом. В ветхозаветном представлении грех наших прародителей Адама и Евы отлучил весь человеческий род от сияния, от радости и славы Божией. Всякий, кто умирал, сходил в бездну ужаса разлуки со своим Богом и, следственно, разлучения со своими ближними. И смерть была двоякая; не только смерть земная, когда душа, разлучившись от тела, вспорхнет, и взлетит к Богу и поклонится у престола Господа, Который утешит ее от скорби земной. Была и вторая смерть, вторая разлука. Пока человек жил на земле, он мог какой-то гранью своей души прикасаться хоть края ризы Господней, но после смерти разлука была окончательная, страшная. И из тысячелетия в тысячелетие люди ожидали Спасителя, Того, Кто соединит Небо и землю, Бога и тварь. Но пока не пришел Господь, Спаситель наш Иисус Христос, разлука эта была темная и страшная.

Украшение пасхальных яиц от
Каліпсо
  







 как говорит автор "...крім шкарлупок, клею "момент" і старих ниток ірис нічого не потрібно.....ой...обманюю....ще бажання і трошки вільного часу..." 

Готовимся к Пасхе! Я решила украсить кухню вот таким пасхальным венком, сделанным буквально из остатков пряжи и кружев.