За последние полтора века в Москве найдено около ста кладов старинных монет. В основном это глиняные кубышки с русскими деньгами. Кладов западноевропейских монет известно всего два. В одном было 1250 германских серебряных денариев XI века, в другом — 15 шведских медных монет начала XVIII века. Но оба эти клада были распроданы еще до революции, и до нас дошли лишь сведения о том, что они существовали.

...Сенсация началась по всем кладоискательским канонам — «лопата наткнулась па что-то твердое». Правда, в данном случае «лопатой» был ковш экскаватора, рывшего строительный котлован в Ипатьевском переулке. На глубине шести метров он отрыл позеленевший медный котел. В нем было 3398 серебряных монет, отчеканенных главным образом в Испанской Америке в XVI — начале XVII века.

...Но на этом событии, уникальном самом по себе, сенсация не кончилась.

Через два года после этой находки в отделе нумизматики Государственного Исторического музея раздался телефонный звонок. Один из руководителей строительного управления, производившего работы недалеко от станции метро «Коломенская», сообщил, что студенты из стройотряда МЭИ во время расчистки стен траншеи «наковыряли» какие-то древние монеты — неправильной формы, «с гербами и крестами».

...Это казалось невероятным, но через полчаса мы с изумлением рассматривали точно такие же монеты, какие были найдены в Ипатьевском переулке, — серебряные пиастры XVII века, отчеканенные испанцами в Америке. Осмотр места находки показал, что клад попал сюда недавно. Как это произошло, установить было несложно. Строительная площадка, расположенная в пойме Москвы-реки, нуждалась в основательной подсыпке грунта. И вот где-то в историческом центре Москвы (где точно, к сожалению, установить не удалось) экскаватор «зачерпнул» медный сосуд с монетами и погрузил его на машину. В Коломенском самосвал ссыпал клад вместе с землей и мусором, и по нему, растаскивая монеты, не один раз прошлись бульдозеры, которые нивелировали грунт. Потом насыпь утрамбовали. Через некоторое время экскаватор, который прокладывал траншею для теплотрассы, зацепил край широко разбросанного клада и выбросил часть монет в отвал. Но до тех пор, пока студенты не занялись зачисткой стен траншеи, ни одна монета так и не была замечена.

В тот же день мы приступили к работе. До сумерек удалось выкопать еще 196 монет и помятый обломок медного сосуда. На следующее утро раскопки возобновились. Плотно спрессованный грунт, который на три четверти состоял из дробленого кирпича, ни лопате, ни лому почти не поддавался. Работа продолжалась несколько дней. Общий ее итог — два обломка медного сосуда и 1209 монет.

А ведь до находок этих кладов счет подобным монетам в крупнейших музеях мира шел в лучшем случае на десятки!

Чем же знамениты эти пиастры? Почему столь редки они в нумизматических коллекциях, хотя, по подсчетам специалистов, их было отчеканено... несколько миллиардов. И наконец, как сохранились они в таком количестве в земле древней Москвы?

Ответы на все эти вопросы скрыты в сложных переплетениях исторических, политических, социальных событий тех далеких веков, когда чеканились пиастры.

Первое, что поражает в найденных монетах, — их внешний вид. Они грубы, неправильной формы, надписи на них неразборчивы — и не потому только, что стерты временем. Дело в том, что заготовки для монет отрубались от цельной серебряной полосы и чеканились вручную — с помощью молотка и пары штемпелей. В Америке, видимо, поэтому их и назвали макукинами: считается, что это название происходит от арабского прилагательного «макук» — «неправильный».

Первые макукины были отчеканены в 70-х годах XVI века.

...В это время Испания стала крупнейшей колониальной державой мира.

В Новом Свете конкистадоры обнаружили богатейшие месторождения золота и серебра. Единый рудный массив, протянувшийся вдоль западных берегов континента от Сьерра-Невады до Южного тропика, оказался целиком в руках испанцев. Разработка копей началась сразу же после завоевания. По подсчетам академика В. И. Вернадского, за 54 года, прошедшие со дня открытия Нового Света, количество серебра в Европе увеличилось вдвое.

До конца 30-х годов XVI века американское серебро отправлялось в Испанию в слитках. Потребность развивавшихся колоний в монете, необходимость упорядочить учет постоянно растущего производства и вывоза драгоценных металлов вызвали к жизни указ Карла I от 11 мая 1535 года, который санкционировал открытие монетного двора в городе Мехико. В апреле 1536 года новое предприятие выпустило первую продукцию из местного серебра.

Американское серебро было поистине «золотой жилой» Испании. Чтобы оградить природные богатства Нового Света от посягательства иноземных конкурентов и поставить под контроль вывоз драгоценных металлов, испанские власти ввели строжайшую монополию на торговлю со своими заокеанскими владениями. Доступ иностранным судам в территориальные воды американских колоний был закрыт еще в самом начале XVI века. Испания, казалось бы, должна «распухнуть» от золота, серебра, драгоценностей. Но драгоценные металлы, в огромных количествах поступавшие из-за океана, только создавали видимость процветания. Страна, не заботившаяся о собственном производстве, но тратившая баснословные средства на удовлетворение своих потребностей за счет импорта, была обречена на то, чтобы стать лишь перевалочным пунктом на пути драгоценных металлов.

По свидетельству русских послов П. И. Потемкина и С. Румянцева, испанцы «в иные земли для купечества мало ездят, потому что из всех земель привозят к ним товары всякие, которые им надобны, а у них за те товары золото и серебро емлют и на масло деревянное меняют и на гишпанское вино и на лимоны... А больше всех в государстве их промысл чинят галанские земли купецкие люди и живут домами в городах испанских».

Результатом притока в Европу дешевого американского серебра явилось понижение его стоимости. А поскольку серебро выступало в роли всеобщего эквивалента, это вызвало рост дороговизны. «Революция цен», как принято называть это явление, усугубила разорение Испании. С каждым годом ее жители были вынуждены отдавать за одни и те же товары все большее количество золота и серебра. Таким образом, именно драгоценные металлы, которыми испанцы наводнили Европу, стали первопричиной полного оскудения страны.

...И именно эта ситуация объясняет, почему из миллиардов серебряных макукин, «приплывших» из Америки в Испанию, до нашего времени дошли лишь единицы.

Век этих монет был чрезвычайно короток. Испании надо было покупать, покупать, покупать — все и немедленно. Но макукины не вызывали доверия у европейских купцов. В архивах есть немало документов о судебных тяжбах, которые возникали из-за того, что обвиняемый хотел расплатиться с истцом «таляром ишпанским обрезаным». Поэтому каждое государство переплавляло макукины на своих монетных дворах и из этого серебра чеканило собственные деньги.

Но как же все-таки попало такое количество макукин в Москву?

Вначале появилась весьма заманчивая гипотеза... Макукины перевозились галионами испанской «серебряной армады».

В пути армаду подстерегали всевозможные опасности — не только штормы и рифы, но и французские, английские, голландские, португальские пираты... Так, может быть, «наши» клады попали в Москву не без помощи какого-нибудь «джентльмена удачи» и именно поэтому московские макукины миновали европейские монетные дворы?

Но от этой гипотезы пришлось отказаться — в обоих кладах были обнаружены монеты, отчеканенные и в самой Испании. Следовательно, клады «прошли» через метрополию. И скорее всего макукины попали в Москву следующим образом...

Итак, золото и серебро все больше и больше ослабляли экономическую мощь Испании. А на первые места в ряду мировых держав постепенно выдвигались ее главные соперники — Голландия, Англия и Франция.

Голландия, став «морским извозчиком № 1» тогдашнего мира, всеми правдами и неправдами захватывала ранее освоенные рынки и прокладывала новые морские и сухопутные торговые пути. Оттеснили голландские купцы и англичан — своих конкурентов на российском рынке. В 1624 году, например, они ввезли в Россию товаров на 2 миллиона талеров.

Скорее всего именно голландцы и доставили в Москву макукины. Косвенно это подтверждается еще и тем, что в Ипатьевском переулке, где был найден один из кладов (и откуда вполне мог быть вывезен другой), в XVII веке находилось голландское посольство.

Когда же попали макукины в Россию? Установить это можно довольно точно. «А итти от гишпанские земли... до Западные Индии, — как писали П. И. Потемкин и С. Румянцев, — на кораблях окияном девять недель благополучным ветром». Столько же времени занимал и обратный путь. Из Испании в Голландию можно было попасть за две-четыре недели. Примерно столько же времени нужно было затратить на дорогу в Московию. Таким образом, путь макукин из Америки в Москву мог продолжаться в худшем случае полгода. «Младшие» же монеты обоих кладов датируются 1629 годом. Следовательно, макукины попали в Москву не позже 1630 года.

Но те, кто привез их, опоздали...

В Московском государстве любой человек мог в неограниченном количестве сдавать иностранные деньги на монетные дворы в обмен на русские. Но в 1626 году это было запрещено. То ли «гости» не знали этого, то ли решили, что указ этот быстро отменят, — так или иначе они припрятали свое богатство до лучших времен.

...И пролежали макукины — свидетели эпохи освоения Нового Света — в земле древней Москвы до наших дней, не принеся пользы своим владельцам, но обогатив историческую науку.

А. Беляков, научный отрудник Государственного Исторического музея