Жил-был однажды Вельветовый Кролик, и вначале он был просто чудесен. Он был упитанным и кругленьким, каким и должен быть кролик; его шкурка была покрыта коричневыми и белыми пятнами, у него были настоящие ниточные усы, а его ушки были подбиты розовым сатином. Когда рождественским утром он выглядывал из чулка Мальчика, с веточкой остролиста в лапах, он был просто очарователен.В чулке было и другое: орехи, апельсины, игрушечная машинка, и миндаль в шоколаде, и заводная мышка, но Кролик, безусловно, был лучше всех. По меньшей мере два часа Мальчик любил его, а потом к обеду пришли Тети и Дяди, и тогда начался шорох папиросной бумаги, развёртывание свёртков, и Кролик был забыт под впечатлением от новых подарков.
Долгое время он жил в игрушечном буфете или на полу детской, и никто о нем особо не вспоминал. Он, конечно, стеснялся, так как был сделан всего лишь из вельвета, и некоторые более дорогие игрушки попросту пренебрегали им. Механические игрушки были чрезвычайно самодовольными и на каждого смотрели сверху вниз; у них было полно современных идей, и они притворялись настоящими. Игрушечная лодка, которая жила здесь уже два года и утратила большую часть своей краски, переняла их манеры и не упускала случая оценить кролика в технических терминах. Кролик вовсе не притворялся макетом чего-либо, ведь он не знал, что существуют настоящие кролики. Он думал, что все они набиты опилками, как и он сам, и понимал, что опилки – уже вчерашний день и не упоминаются в современных кругах. Даже Тимоти, деревянный лев на шарнирах, который был сделан руками инвалидов войны, и мог бы иметь более широкие взгляды, важничал и хвастался, что сотрудничал с парламентом. Среди них бедный маленький Кролик чувствовал себя незначительным и обычным; одна только Обтрепанная Лошадь была к нему добра.
Обтрепанная Лошадь жила в детской дольше всех других. Она была так стара, что на её коричневой шкуре видны были швы, а шерстинки из её хвоста пошли на нитки для бус. Она была мудрой, и видела долгую последовательность механических игрушек: как они появлялись, хвастались и важничали, а потом ломались их пружинки и они исчезали. Лошадь знала, что они всего-навсего игрушки и никогда не смогут стать чем-то другим. Волшебство детской – это странная и удивительная вещь, и в этом понимают только старые, мудрые и опытные игрушки, как Лошадь.
- Что значит НАСТОЯЩИЙ? – спросил однажды Кролик, когда они лежали рядышком возле каминной решетки, и дожидались, пока Няня придет убрать детскую. – Значит ли это, что внутри у тебя пищалка, а снаружи палочка, чтобы тебя двигать?
- Настоящий – это не то, как ты сделан,- сказала Лошадь.- Это то, что случается с тобой. Когда ребенок долго-долго любит тебя, не просто играет с тобой, а ДЕЙСТВИТЕЛЬНО тебя любит, тогда ты становишься Настоящим.
- А это больно? – спросил Кролик.
- Иногда, - ответила Лошадь, ведь она всегда говорила правду. – Но когда ты Настоящий, ты не боишься боли.
- Это случается сразу, как будто тебя заведут, или постепенно?
- Это не случается сразу. Ты становишься. На это требуется время. Поэтому такое редко происходит с теми, кто легко ломается, или колюч, или очень хрупок. Обычно к тому времени, как ты станешь Настоящим, большая часть твоей шерсти облезет, глаза выпадут, суставы расшатаются, и ты станешь очень потертым. Но это совершенно ничего не значит, потому что, однажды став Настоящим, ты уже не можешь быть уродлив, разве что для людей, которые ничего в этом не понимают.
- А ты настоящая? – спросил Кролик, и тут же прикусил язык, боясь, что Лошадь обидится. Но она только улыбнулась.
- Дядя Мальчика сделал меня Настоящей,- сказала она.- Это было ужасно давно, но, если ты Настоящий, ты уже не будешь другим. Это навсегда.
Кролик вздохнул. Он подумал, что пройдет уйма времени, пока это волшебство – быть Настоящим – случится и с ним. Он очень хотел стать Настоящим и узнать, на что это похоже, но мысль о том, что он обветшает и лишится своих глаз и усиков, была очень печальной, и он всем сердцем пожелал достичь Настоящего без этих неприятных вещей.
В детской полноправно командовала Няня. Иногда она не обращала никакого внимания на валяющиеся игрушки, а иногда, без всякой причины, налетала, как ураган, и зашвыривала их в шкафы. Она называла это "уборкой", а игрушки, особенно оловянные, просто ненавидели её. Кролик не очень возражал, потому что, куда бы его ни бросили, он приземлялся очень мягко.
Однажды вечером, когда Мальчик уже собрался ложиться, он не мог найти свою китайскую собачку, с которой всегда спал. Няня спешила, и, чтобы не разыскивать перед сном эту собаку, она просто глянула вокруг, и, увидев открытый шкаф с игрушками, кинулась к нему.
- Вот, - сказала она, - возьми старину Банни, он поспит с тобой. Она сгребла Кролика за ухо и сунула в руки Мальчику.
Этой ночью, и многими последующими, Кролик спал в кровати Мальчика. Сначала ему было неудобно, потому что Мальчик крепко обнимал его, а иногда ворочался, а иногда запихивал его так далеко под подушку, что Кролик с трудом мог дышать. И ещё он скучал по долгим лунным ночам в детской, когда весь дом молчал, и по своим разговорам с Обтрепанной Лошадью. Но скоро ему стало нравиться, потому что Мальчик любил разговаривать с ним, и делал для него уютные норки под одеялом, такие, - говорил он, - как те, в которых живут настоящие кролики. И они замечательно вместе играли, шепчась, когда Няня уходила ужинать, и оставляла ночник гореть на каминной доске. А когда Мальчик засыпал, крепко обхватив Кролика руками, тот сворачивался под его маленьким теплым подбородком и дремал всю ночь.
Время шло, и маленький Кролик был очень счастлив, - так счастлив, что никогда не обращал внимания на то, как его прекрасный мех все больше протирался, и его хвостик начал отрываться, и вся розовая краска стерлась с его носика, куда Мальчик целовал его.
Настала весна, и они проводили долгие дни в саду, поскольку Кролик следовал за Мальчиком, куда бы тот ни пошел. Его катали в тачке и устраивали ему пикник на траве, и строили для него волшебные хижины под кустом малины, за цветами. Однажды, когда Мальчика внезапно позвали к чаю, Кролик остался там до самых сумерек, и Няне пришлось искать его со свечой, потому что Мальчик не мог без него уснуть. Кролик весь промок от росы и был немного испачкан в земле от ныряния в норки, которые Мальчик устраивал для него в клумбе, и Няня ворчала, когда вытирала его краем передника.
"Тебе нужен этот старый кролик!", - сказала она. – "Подумать только, какие капризы из-за игрушки!"
"Дай мне моего Кролика!", - сказал он. – "Ты не должна так говорить. Он не игрушка. Он НАСТОЯЩИЙ!"
Когда маленький Кролик услышал это, он был счастлив - то, о чем говорила Обтрепанная Лошадь, наконец-то стало правдой. Волшебство детской комнаты случилось с ним, и он больше не был игрушкой. Он был Настоящим. Сам Мальчик сказал это.
Этой ночью он был слишком счастлив, чтобы спать, и в его маленьком опилочном сердце теснилось так много любви, что оно чуть не разорвалось. И в его пуговичные глаза, которые уже давно утратили блеск, пришло выражение мудрости и красоты, так, что даже Няня заметила это следующим утром, когда подняла его и сказала: "Я вам говорю, у старины Банни теперь очень знающая физиономия!"
Это было чудесное лето!
Возле дома, где они жили, был лес, и долгими июньскими вечерами Мальчик после чая ходил туда играть. Он брал Вельветового Кролика с собой, и перед тем как уйти собирать цветы или играть в бандитов среди деревьев, он всегда устраивал Кролику маленькое гнездышко где-нибудь в папоротнике, потому что он был добрым мальчиком и хотел, чтобы его Банни было удобно. Однажды вечером, когда Кролик лежал там один, наблюдая за муравьями, бегавшими туда и сюда между его плюшевыми лапами в траве, он увидел двух странных существ, подкравшихся из высокого папоротника рядом с ним.
Это были кролики, такие же, как он сам, но гораздо более новые и пушистые. Они, должно быть, были очень хорошо сделаны, потому что их швов совсем не было видно, и они подозрительно меняли форму, когда двигались; вот они были длинными и худыми, а в следующую минуту толстыми и круглыми, вместо того, чтобы оставаться одинаковыми, как он сам. Их лапы мягко касались земли, и они, дергая носами, подползли довольно близко, в то время как Кролик рассматривал их, ища место, откуда торчит завод, потому что он знал, что тех людей, которые обычно подскакивают, что-то заводит. Но он ничего не смог увидеть. Очевидно, это был совершенно новый вид кроликов.
Они уставились на него, а маленький Кролик на них. И их носы все время дергались.
"Почему ты не встанешь и не поиграешь с нами?", - спросил один из них.
"Что-то не хочется", - сказал Кролик, потому что не хотел объяснять, что у него нет завода.
"Хо!", - сказал мохнатый кролик. "Это же проще простого". Он отпрыгнул вбок и стал на задние лапы.
"Думаю, у тебя так не получится", - сказал он.
"Получится!", - воскликнул маленький Кролик. "Я могу прыгать выше всех". Он имел в виду, если Мальчик его подбросит, но, конечно же, он не хотел так говорить.
"Ты можешь прыгать на задних лапах?", - спросил меховой кролик.
Это был ужасный вопрос, потому что у плюшевого Кролика не было задних лап совсем! Его задняя часть была сделана из одного куска, как подушечка для иголок.
"Я не хочу", - снова сказал он.
Но у диких кроликов было острое зрение. И этот вытянул шею и посмотрел.
"У него вообще нет задних лап!", - воскликнул он. "Только представьте себе кролика без задних лап", - и он рассмеялся.
"Они есть у меня!", - закричал маленький Кролик. "У меня есть задние лапы, я на них сижу!"
"Ну тогда вытяни их и покажи мне, вот так", - сказал дикий кролик. И он начал кружиться вокруг и танцевать, а у маленького Кролика все больше кружилась голова.
"Я не люблю танцевать", - сказал он. "Я лучше посижу!"
Но все время он хотел танцевать, по нему пробегало незнакомое забавное щекочущее чувство, и он был готов отдать все на свете, чтобы суметь прыгать так, как эти кролики.
Странный кролик прекратил танцевать и приблизился. Он подошел к лежащему Кролику так близко, что своими усами коснулся его уха, а потом он внезапно сморщил нос, распластал уши и отпрыгнул назад.
"От него неправильно пахнет! " - воскликнул он. "Это вообще не кролик. Он ненастоящий!"
"Я Настоящий!", - говорил маленький кролик. "Я Настоящий! Так сказал Мальчик!". И он чуть не заплакал.
Именно тогда послышался звук шагов, мимо них пробежал Мальчик, и два странных кролика исчезли, только мелькнули лапы и сверкнули белые хвосты.
"Вернитесь и поиграйте со мной!", - позвал маленький Кролик. "Ну пожалуйста, вернитесь! Я же знаю, что я Настоящий!".
Но ответа не было, только маленькие муравьи сновали взад-вперед, и папоротник мягко качался там, где исчезли два незнакомца. Вельветовый Кролик был совсем один.
"Ох", - подумал он, - "ну почему они вот так убежали прочь? Почему они не могли остановиться и поговорить со мной?"
Долгое время он лежал очень тихо, разглядывая папоротник и надеясь, что они вернутся. Но они не вернулись, и солнце спустилось ниже и запорхали маленькие белые ночные бабочки, и пришел Мальчик и унес его домой.
Проходили недели, Вельветовый Кролик стал совсем старым и потрепанным, а Мальчик любил его все так же сильно. Так сильно, что все его усики повыпадали, и мех на внутренней стороне ушек из розового стал серым, а его коричневые пятна поблекли. Он даже начал терять свою форму и был едва похож на кролика для всех, кроме Мальчика. Для него он по-прежнему оставался прекрасным, а больше ничего и не заботило Кролика. Его не заботило, как он выглядит для других людей, потому что магия детской сделала его Настоящим, а когда ты Настоящий, потрепанность мало что значит.
А потом случилось так, что Мальчик заболел.
Его лицо стало красным, и он говорил во сне, а его маленькое тельце было таким горячим, что обжигало Кролика, когда он прижимал его к себе.
Странные люди приходили и шли прямо в детскую, и свет горел всю ночь, и все это время маленький Вельветовый Кролик лежал там, скрытый от взглядов под одеялом, и даже не шелохнулся, потому что боялся, что если его найдут, кто-то может забрать его, а он знал, что был нужен Мальчику.
Долгое томительное время Мальчик был слишком слаб для того, чтобы играть, и маленькому Кролику было довольно скучно целый день проводить, ничего не делая. Но он терпеливо сворачивался калачиком и ожидал того времени, когда Мальчик поправится, и они пойдут в сад среди цветов и бабочек, и будут играть в чудесные игры в малиннике, как они обычно делали. Он планировал множество восхитительных вещей, и, когда Мальчик лежал в полудреме, подкрадывался к подушке и шепотом рассказывал о них Мальчику. И болезнь отступила, Мальчику становилось лучше. Он уже мог сидеть в кровати и разглядывать книжки с картинками, прижав к себе маленького Кролика.
И однажды его подняли и одели.
Было яркое солнечное утро, и окна были широко открыты. Мальчика вывели на балкон, укутав его платком, а маленький Кролик лежал в спутанных одеялах, размышляя.
Завтра Мальчик должен был отправиться на морское побережье. Все было приготовлено, и оставалось только получить указания врача. Они переговорили обо всем, пока маленький Кролик лежал в постели, высунув голову наружу, и слушал. Комната должна была быть продезинфицирована и все книжки и игрушки, которыми играл Мальчик, нужно было сжечь.
«Ур-ра!», - подумал маленький Кролик. «Завтра мы отправляемся на море!». Ведь мальчик часто говорил о море и очень хотел увидеть большие волны, приходящие к берегу, и крошечных крабов, и песочные замки.
Только Няня обратила на него внимание.
«Как насчет старины Банни?», - спросила она.
«Что?» - воскликнул доктор. «Да там же полно скарлатинных микробов! Сожгите его сразу же. Что? Чепуха! Купите ему нового. А этого больше не давайте.»
Вот так маленький Кролик оказался в мешке со старыми книжками и кучей тряпья, и его отнесли в самый конец сада, за курятник. Это было подходящее место для костра, только садовник был слишком занят, чтобы заняться этим. Он должен был выкопать картошку, и собрать зеленые бобы, но пообещал следующим утром прийти пораньше и все сжечь.
Этой ночью Мальчик спал в другой комнате, и ему принесли нового кролика. Это был замечательный кролик, весь из белого плюша и с настоящими стеклянными глазами, но Мальчик был слишком взволнован, чтобы обратить на это внимание. Завтра он отправлялся на море, и это было так прекрасно, что он не мог думать ни о чем другом.
И пока Мальчик спал, и ему снились сны о море, маленький Кролик лежал среди старых книжек в углу за курятником и чувствовал себя очень одиноким. Мешок оставили незавязанным и, немного повозившись, он смог высунуть голову и выглянуть наружу. Он немного дрожал, потому что раньше всегда спал в кроватке, и к этому времени его шкурка так истончилась и истерлась от объятий, что больше его не защищала. Рядом он увидел заросли малинника, высокие и плотно сомкнутые, как тропические джунгли, в тени которых он играл с Мальчиком давнишними утрами. Он подумал об этих залитых солнцем долгих часах в саду – какими счастливыми они были – и огромная печаль накрыла его. Ему показалось, что все дни проходят перед ним, каждый прекраснее предыдущего, феи в цветочных домиках, тихие вечера в лесу, когда он лежал в папоротнике и муравьи пробегали по его лапам; чудесный день, когда он впервые понял, что он Настоящий. Он думал о Лошади, такой мудрой и доброй, обо всем, что она ему говорила. Что смысла было в том, чтобы быть любимым и потерять свою красоту и стать Настоящим, если все это заканчивалось вот так? И слеза, настоящая слеза, стекла по его потрепанному бархатному носу и упала на землю.
А потому случилась странная вещь. Там, где упала слеза, из земли вырос цветок, загадочный цветок, совсем непохожий на те, что росли в саду. У него были тонкие зеленые листья изумрудного цвета, а в центре листьев – чашечка цветка, как золотой кубок. Это было так красиво, что маленький Кролик забыл плакать и просто лежал и смотрел. И когда чашечка цветка раскрылась, из нее шагнула фея.
Это была одна из самых милых фей в мире. Ее платье было из жемчужинок и капель росы, и цветы были вокруг ее шеи и в волосах, и ее лицо было как самый прекрасный цветок. Она приблизилась к маленькому Кролику и обхватила его руками и поцеловала его в бархатный нос, весь влажный от плача.
«»Маленький Кролик, - сказала она, - разве ты не знаешь, кто я?»
Кролик посмотрел на нее, и ему показалось, что где-то он видел ее лицо, но он не мог вспомнить, где.
Я фея магии детской комнаты – сказала она. «Я забочусь обо всех игрушках, которых любили дети. Когда они стареют и изнашиваются, и дети больше в них не нуждаются, тогда прихожу я и забираю из с собой и делаю Настоящими.»
«Разве я не был Настоящим раньше?», - спросил маленький Кролик.
«Ты был Настоящим для Мальчика, - сказала фея, - потому что он любил тебя. А теперь ты будешь Настоящим для всех.»
И она крепко обняла маленького Кролика и полетела с ним в лес.
Было светло, потому что взошла луна. Лес был прекрасен, и листы папоротника сверкали как замерзшее серебро. На открытой поляне между стволами деревьев дикие кролики танцевали со своими тенями на бархатной траве, но когда они увидели Фею, то остановились и стали кругом, уставившись на нее.
«Я принесла вам нового товарища для игр», - сказала Фея. «Вы должны быть очень добры к нему и учить его всему, что ему будет нужно в Кроличьей Стране, потому что он собирается жить с вами очень-очень долго.»
И она снова поцеловала маленького Кролика и опустила его на траву.
«Беги и играй, маленький Кролик», - сказала она.
Но маленький Кролик сидел тихо и не двигался. Потому что когда он увидел диких кроликов, танцующих вокруг него, он вдруг вспомнил о своих задних лапах, и не хотел, чтобы они видели, что он весь сделан из одного куска. Он не знал, что, когда Фея поцеловала его последний раз, она полностью изменила его. Он мог бы сидеть там очень долго, слишком застенчивый, чтобы двигаться, если бы что-то не пощекотало его нос, и, прежде чем он сообразил, что он делает, он поднял свою заднюю лапу, чтобы почесаться.
И понял, что у него на самом деле есть задние лапы! Вместо вылинявшего плюша у него был коричневый мех, мягкий и сияющий, его уши прядали сами собой и его усики были такими долгими, что касались травы. Он прыгнул, и радость от того, что у него есть задние лапы, была так велика, что он принялся скакать, с дерном на них, прыгая в стороны и кружась вокруг, как это делали другие, и был в таким волнении, что, когда наконец остановился взглянуть на Фею, ее уже не было.
А он был Настоящим Кроликом, дома, среди прочих кроликов.
Прошла Осень, и зима, а весной, когда дни стали теплыми и солнечными, Мальчик вышел поиграть в лесу за домом. И пока он играл, два кролика подкрались из папоротника и наблюдали за ним. Один из них был целиком коричневым, но у другого были странные отметины, как будто когда-то давно он был пятнистым, а потом пятна сошли. И в его маленьком мягком носике и его круглых глазах было что-то знакомое, так, что Мальчик подумал про себя: «Надо же, он похож на моего старого кролика, который потерялся, когда я болел скарлатиной!»
Но он никогда не узнал, что это действительно был его старый кролик, вернувшийся, чтобы посмотреть на ребенка, который первым помог ему стать Настоящим.
(с) Марджери Уильямс.
