Очень не хотелось на практику по замерам (считать-черить-считать-мерить-чертить). Очень хотелось на практику по рисунку и живописи. Немного по блату но это удалось организовать. Мы оказались в старинном городе, среди красивейшей архитектуры и жуткого холода. Ехали мы на юг, поэтому набрали гардероб соответствующий. Результатом первого дня были насмерть отсиженные на бордюрном камне попы и начало простуды. Рыболовные стульчики мы на следующий день купили, на себя надели все топики, которые привезли (но даже четыре топика греют не сильно). Более решительная как всегда Тата вынесла приговор - крепкий алкоголь. У моих родственников, у которых мы жили просить было неудобно. Мы честно встали в очередь рядом с весьма выразительными типажами. Мы ее отстояли. Но в отсутствии косметики и в четырех топиках надетых друг на друга мы упорно не выглядели на желанные 21 год (что было правда- то правда - до этого возраста мы не дотягивали). И тут со мной случилась истерика. Выразилась он в изложении почти полностью недавно прочитанного во время лекций по истории искусства словаря материных выражений. Словарь был составлен добросовестно, поэтому слова там приводились на все буквы алфавита, разве что на мягкий и твердый знак их не было.
- Да что же вы так расстраиваетесь, милая! Мы вам сейчас все купим, что пожелаете! - произнес голос, которому позавидовал бы сам Армстронг. Я обернулась к говорившему и протянула деньги. Молча. Он и его товарищи честно выполнили обещание и даже посоветовали как лучше употребить товар на благо здоровья. Внешность же говорившего была настолько характерной, что описывать ее нет смысла. Друзья также выдавали радугу оттенков от малинового до глубоко пурпурного, особенно на носах и фингалах.
- Не переживайте так ни в коем случае! - посоветовали они нам на прощанье.
Третьим мы пригласили моего троюродного племянника, он был младше меня, но общались мы весьма мило. В конце разговора он пожаловался на свою сложную личную жизнь и низкий рейтинг в глазах местных девушек. Мы перемигнулись с Татой. В воскресенье у нас был выходной и мы втроем отправились в кино. Простуда нам уже не грозила, а к холоду мы уже привыкли. Конечно платье на мне напоминало больше пояс. Так я демонтрировала ноги (которые хотя и считала полноватыми относительно модельных канонов - что делать танцевальные мышцы не уходили в небытие, зато в длине их мало кто сомневался, особенно на десятисантиметровых каблуках. Тата распустила волосы и ее вырез уходил в бесконечность. Племянник, которого я всегда скорее считала младшим братом, даже не улыбнулся. Мы всерьез использовали косметику и бижутерию. Мы шли пешком по всему району. Мы не были классическим случаем блондинки и брюнетки, но впечатление превзошло ожидания. Вечером предмет воздыханий моего брата-племянника оказался на соседним с ним балконе. Рассказал ли он ей, что он ходил в кино с родной теткой я так и не знаю.
На следующий день мы продолжали рисовать звезды на куполах, пытаться передать пышность южной листвы и радость солнца, которое наконец выглянуло из-за облаков.

Рождение лыжницы
Первый раз я встала на лыжи в десятом классе. Так получилось. Моя подруга КМС по лыжам оценила ситуацию так:
- Только коньковый шаг, иначе ты не поедешь!
Я села на поперечный шпагат.
Директор школы, которая вышла посмотреть на это зрелище лично демонстрировала скольжение в сапогах весьма убедительно. Я смотрела на нее и старательно шла высоко поднимая ноги, при этом лыжи поднимались идеально параллельно земле и не скользили вовсе. Школа меня простила. Но потом был институт. Там я уже был не последней - за мной пришла девушка, стоявшая на лыжах в первый раз, родом из Баку, а для меня это уже был второй. Мимо нас пролетали соревнуясь два главных мачо нашей группы на какое то время хватало заданной ими инерции, но потом мы либо оказывались в сугробе (побеждала кинетическая энергия) либо начинали тормозить. Кажется нам простили один круг.
Потом нам предложили путевки на выходные в загородный пансионат. Там можно было взять на прокат лыжи. Я рискнула. Подруги ради меня останавливались полюбоваться зимним пейзажем, потом не могли оторвать глаз от моего эффектного падения по пути к ним. Я вся в снегу выглядела наряднее, чем елка вся в снегу. Потом мы долго сушили одежду и рассуждали действует ли музыка на психику девушки так, что она не сможет не дать молодому человеку, если он правильно подберет кассету. Потом все кроме меня дружно осудили природу, которая ни фига не подсказывает, что делать, когда по идее именно этого от нее и ждут. Потом все согласились, что «это самое» как средство от прыщей на лице это противно. Потом продвинутая в этом вопросе Зульфия рассказала о стойкости обрезанных мужчин и почему они такие страшные. Потом мы ушли ужинать, а вернувшись я обнаружила на своей постели мою знакомую с незнакомым ей еще молодым человеком, осваивающими теорию на практике. Винила во всем свою короткую стрижку и с тех пор начала отращивать длинные волосы. В лыжах это не помогло.