Много преданий, я расскажу одно.
У моего Океана двойное дно.

Тысячи лун сменились, бессонных лун… Сколько отважных ныряло в его волну, сколько безумных отдали все сполна – и погружались, и достигали дна. И под водою их находила тьма – тот задыхался, этот сходил с ума… Всех, пожелавших постигнуть, - сейчас и впредь – в темных глубинах песней встречает смерть.

Знаю предание, знаю уже давно:
у моего Океана двойное дно.

В час, когда солнце кровью стечет в закат, выйди к прибою, призрачна и легка, стань его тенью, стань отраженьем дна – память его, бегущая по волнам. Тогда ты увидишь, как, замерев у ног, он отдается и обнажает дно, сотни несметных сокровищ его любви, сотни несметных сокровищ твои. Твои. Не забирай кораллов и жемчугов. Не оставляй на дне его ничего. Просто лежи в подводных его лесах, гладь его теплой ладонью по волосам, стань его ветром, выдумай корабли…
Чтобы исчезнуть, когда подойдет прилив.

Много обличий, я покажу одно.

У моего Океана
двойное
дно.
 

И когда мой демон бросил к моим ногам

Все богатства мира, дав мне над ними власть,

Я смотрел в его глаза.

                        Я смотрел, пока

Он не сделал шаг.



Чтоб первым

в меня

упасть.



 

Город серый, хмурый, каменный – этот свет от того уже, пожалуй, не отличить… От ее ладони слева остался след. Ты пришел на крышу мира его лечить. Вот у ног твоих не улицы, не дома – кинолента, пыль, царапины на стекле … Ты ломал других, попробуй теперь сломать свою гордость, бесполезную на земле. Твоя сила в этом имени: легион. Сколько лиц твоих, изменчивых, как вода?..  А она вошла в тебя глубоко, легко, и достигла дна, и болью осталась там. И не вскрыть ее, не вытащить, не добыть – изнутри в тебя впивается, словно плеть… Дикий город поднимается на дыбы, чтоб быстрее сбросить всадника и взлететь.
Она смотрит –  взгляд выжигает тебя лучом, из аорты неба кровью течет заря…

Так о чем ты думаешь, Демон, скажи, о чем?

Не о том ли рае, который ты потерял?

 

Останови меня на полпути к знакомой пропасти… Я помню эти скалы, земную твердь, сведенную оскалом, и шрам обрыва… Видишь, впереди густой туман – в него скользит песок с крутого склона… Камни, осыпаясь, рождают в недрах эхо, и слепая  земля поет на сотни голосов – не ангельских, не демонских – но тех, кому нет места в каждой из епархий… И я пою. И звук горчит, и пахнет бессмертием, разлитым в темноте. Останови меня. Ее края расходятся, как вспоротая рана, но пропасть дышит, чувствует, и странно, что там, внутри, однажды буду я. Смотреть нельзя. Упавших не спасти. Тропинка петли путает устало…

Но я иду.
 
Я помню эти скалы…

Останови меня на полпути.
 

я люблю тебя

Я отныне, навеки и присно дышу тобой. Закрываю молитвослов и встаю с колен. Здесь высокий берег держит ногой прибой, моя хижина лепится боком к твоей скале. Иногда в рукаве пролива ползет паром, словно нить сквозь четки, время продето в дни. Я живу в твоем нутре, под твоим ребром, я прожилками кварца впаяна в твой гранит. Иногда приходят люди с большой земли, принося с собою мысли и голоса. Я смотрю на них, но так как не помню лиц, не могу им даже этого рассказать. Раньше я их лечила, в расселинах диких скал собирала целебные травы и горький мед, только ты меня надолго не отпускал, ты привык, что кто-то в недрах твоих живет. Эти люди уходили путем огня, эти люди расплатились со мной войной. Ты своим утесом молча скрывал меня от вселенной, разрушавшейся за стеной. А когда пришла блаженная пустота, испарились даже отзвуки их шагов, я несла тебе дары на алтарь листа и пила твое рассветное молоко.

Сохрани и помилуй, Боже, единых нас. Даруй нам и теплых зим, и спокойных лет.

Здесь высокий берег, море и тишина.

Моя хижина лепится боком к твоей скале.

 

Тот, кто учит меня молчать,
Погружает меня во тьму.
Эта осень мне жмет в плечах.
Я, пожалуй, ее сниму.

 

Скажи, о чем ты думаешь сейчас,
играя мной с беспечностью ребенка?
Один закон  – где рвется, там и тонко.
И не пытайся больше исключать
меня из тех, кто верил, но устал,
не получив знамения… Однажды
ты превратишься в маленький бумажный
кораблик  - там, под арками моста,
и поплывешь в слепой водоворот,
и позовешь…
На набережной пусто.
Не быть твоей – особое искусство.
 
Я совершенствуюсь…

Уже который год.

© Copyright: Кот Басё, 2011
Свидетельство о публикации №11102082870