Весна во весь опор, значит, скачет, а я, что самое класснецкое, продолжаю ЧУДИТЬ, натурально же, просто чудить и колесить по мировым сознаниям. Недавно вот тут встретила "поющего незнакомца", первого человека за всю мою жизнь, который тоже ПЕЛ, открывая рот и отстукивая ритм - в метро в час пик. ближе к конечной мы стали рассматривать друг друга и перемигиваться. Так вот и случаются в моей жизни знакомства, полезные и не очень. :)

Картофан+чудомолочко+кружится голова+зачетная неделя СОВСЕМСКОРО+никто не знает что на ней будет :))+здравствуй вышка+не пошел в театралку а хотелось+но голова сказала нет+...

Эх я: многогранная чудная голова в форме огромных джунглей из света , воды, цветов, бликов, книг, пыли (о да), фотографий, взрывов (макарон??), учебников, фраз, сарказма и юмора, тетрадок, всяческих ручек, карандашей, и преданности.

Хочу ли я на Украину? Да вроде нет. Вспоминаю ли я лета, проведенные там? Ага. Так тепло и свободно мне нигде больше не было.

Я совершаю невозможные вещи просто из упорства, я заслуживаю уважения, но не беру его в расчет, когда выбираю, любить или нет. Это сложная дилемма, поскольку любви-то хочется, а без уважения и даже какого-то восторга далеко я не уеду. Ни с кем. Нет, скажем так: ни с одним.

А может мне и не хочется ее, потому что я слышу вокруг множество звуков и мечтаю соединить рок с джазом. Ну нафиг любовь, когда вокруг ТАКОЕ творится!!)

Ну ладно. Пора приступить к обещанному бонусу. Кому лень - можно дальше не читать.

Мартовский кот. Part three. 

Наставал один из его любимых моментов, когда две дерзкие поры отвоевывали друг у друга территорию. В это время было то одно, то другое, природа менялась на глазах каждые две или три улицы, это было так любопытно для него наблюдать за откровенной войнушкой, разворачивающейся на его глазах. Он удивлялся еще, что люди к этому так быстро привыкают и издают только один неодобрительный смешок. Ну и черт с ними, думал Мартовский кот. По крайней мере чертям эти люди нравятся, уж он-то знал не понаслышке, соседство с чертями принесло ему немало внезапностей лет так шесть назад...

Солнце мечтало согреть все живое. Мороз пробирал до костей, но Мартовский кот даже шерстью, что уж говорить о носе, чувствовал давление солнечных лучей. Это было такое странное ощущение, война Зимы и Весны, когда вроде бы ему было холодно, но сверху на этот холод ложилось тепло, и они не смешивались друг с другом. Кот чувствовал себя тарелкой для мороженого с горячим шоколадом, которая позволяет им существовать по-отдельности.

Мартовский кот вырос. Он не старел, нет. Никогда не старел. Он только по чуть-чуть вырастал, конечно не размерами, но разумом. Мартовский кот вырос и по весне ему захотелось чего-то такого, такого, чего он не мог объяснить, от чего его соседи творили что-то невообразимое, сходили с ума, бросались на оголенные острые заборы; а он - так он просто чувствовал легкость и внутреннее тепло, такое густое, приносящее душевное удовольствие.

И он не сумел встретить другого такого кота. Он искал и искал. Однажды он даже подумал, что нужно искать и среди кошек тоже, но те казались еще более безумными и опасными по весне, у них так блестели глаза, они облизывали нос так вожделенно, оценивая его от ушей до хвоста... И Мартовский кот старался к ним не подходить. Но - он не нашел друга, который чувствовал бы тоже самое, поэтому он обратился к Ветру:

 - Ветер, ты чувствуешь тепло?

 - Это греет Солнце, малыш.

 - Нет, а внутри чувствуешь тепло?

 - У меня нет "внутри" - безмятежно отвечал Ветер.

 - А скажи, может ты знаешь, Ветер, у кого есть тепло внутри, в душе, там где сердце? Такое спокойное, густое...

 - Не знаю, малыш, - зевал Ветер - но мне кажется, оно есть только у тебя да Солнца.

 - У Солнца?!

 - Ну конечно! А чем бы ему еще греть, как не теплом, идущим изнутри?..

С тех пор Мартовский кот приучил себя смотреть на Солнце. И здоровается с ним. Каждый день.

Думаете ли вы?
Что я - шизик?
Что я - пессимист?
Что я - в депрессии?
Что я - не смогу?

Я хочу...иметь рыжую, почти алую, копну волос, кучу веснушек и быть плоскостью.

Прыгать, ничего не боясь. Улыбаться...этой своей легкой улыбкой, как сказал Нен. Хочу, чтобы свет просветил меня насквозь - тогда станут видны все мои жилки и вены, все мои изъяны, вся моя душонка, не нуждающаяся в тени, и я смогу...светиться.

Светить всем. Дарить столько тепла, сколько только смогу...

"а у меня волшебные волосы и они светятся в темноте, когда я пою..."

Хочу, чтобы глаза были темно-карими, а волосы - рыжими, почти алыми. И чтобы глаза искрились таким большим волшебством, что всем бы казалось, что я сейчас исчезну или превращусь в воробья - и улечу.

И буду громко досаждать всем по утрам. чирик-чирик-чирик-чирик-чирииик!!

Прыгать, ничего не боясь, вверх, вниз, вперед, назад - в самую бездну. Ho,ho, baby, ho-ho-ho! *улыбается*

Но больше всего я хочу...

Идти по улице, когда на ней никого нет. По заброшенному городу, засыпаемому теплыми хлопьями ледяного снега...большими...медленно...но неустанно. Идти под этим снегом и...петь.

Пусть все остается, как есть. Дурацкое нелепое тело, сено вместо волос. Плевать. Лишь бы петь могла.

Когда я пою, я чувствую себя совершенной.

Так жена рвет в ярости чулки, потеряв надежду их заштопать, так автопилоту вопреки самолет рывком уходит в штопор, так баран с тупым упорством бьет черным лбом об изгородь кашары - я поплыл, я тронулся, как лед, и ночами напролет снятся мне кошмары! (...) Я верчусь, мечусь, впадаю в детство, думал, дурь мою уймут года - а выходит никуда от нее не деться, а выходит ни-ку-да от нее не деться!

Иващенко и Васильев, ИВАСИ

Когда мне плохо - чаще всего я просто разговариваю сам с собой в тишине заснеженного Мира. На моем подоконнике все там же все так же бьются капли от безысходности о железный лист. И железный лист скупо стонет: за что мне это, я не хочу с вами, я чужой здесь! И капли вторят ему: мы все чужие здесь, братец.

Мы все чужие здесь, братец...

Светлый. Чудесный. Солнце осветило твое маленькое личико, когда тебе было пару минут от рождения и на тебя смотрело запотевшее от счастья лицо матери. Она так была счастлива подарить кому-то жизнь. Если бы она могла подарить тебе еще и счастье и свободу и все то, о чем мечтала свою жизнь - она бы не задумываясь это сделала, чего бы ей этого не стоило. Знай это, когда будешь стонать под градом капель, кончающих свою жизнь на твоей холодной щеке...

Когда мне хорошо - я пляшу и пою вместе с солнечными зайчиками. Ты знаешь, братец, милый мой друг, мне так сильно жаль всех, кто не может вместе со мной и зайчиками вот так...так сильно жаль их.

Когда мне просто хочется поделиться с людьми чем-то, подарить им что-то, заставить их оглянуться на горящую свечу - я пишу сюда.

Все так просто, братик.

Улыбайтесь.

Хочется писать с туманком. Да и вообще: хочется писать.

И как-то все просто. Пониматься стало легше, свободней...даже когда очень болезненно, как сейчас, глазки заплыв устраивают и прочее, все равно какое-то легкое настроение, беспардонное, но и беззамарочное.

Вот.

Спать бы пораньше лечь, встать бы пораньше, поделать что-нибудь хорошее, полезное, да как-то все кажется, что не встану, поленюсь, скажу себе, что болен, поэтому можно и повалятся. На таких как я надо по паре дрессированных миллиционеров, чтобы громко в уши строго кричали и дубасили полосатой зебристой палкой по лбу. Может тогда я и встану, и сделаю, и вообще жизнь легче станет; а более того, здоровье вернется.

А то экстремальничаю на каждом шаге. Дали девочке счастье - простуду - так она теперь и разошлась во всю. Скоро из этой простуды себе воспаление легких сделает. Ну кому это надо, а, кому это надо?? Вот и мне тоже не надо. А все равно делаю.

Задница.))

И Фортик так укоризненно смотрит...как кот, которого давно не кормили.

Теперь это, конечно, точно не мой дождь, но все равно весело)

Мало того, я, как последний дибил, стал еще и невротиком. Мало того!! я начинаю заболевать.

Т______________________________________Т

вот представь, спишь ты спокойно...радуешься какому-то сну. И тут, значит, слышишь сквозь сон, что встала сестра, собирается, что-то делает. Слышишь голос папы - он тоже уже встал и куда спешит. И приходят панические мысли: "е мае, уже все встали! Если сестра уже уходит и папа тоже, значит сейчас около...около восьми!!чееееееееееееееееееерт!!!! я опаздаю в школу!!! таак...наверно, опять что-нибудь не сделала...какое-нибудь дз...блиииииииииииин!! вставай-вставай! быстро!!!!!"

И я был абсолютно уверен, что мне сейчас в школу с несделанным дз, и я еще и опаздываю.

Минут пять лежал с широко открытыми глазами, глядя в потолок, пытаясь сообразить, кто я, где я, зачем я здесь и какое сегодня число и день недели. На пятую минуту я вспомнила, что идут каникулы. Еще минут десять дико ржала.

Невротичка. Черт возьми.

В психизме прожитые годы,
А эфемерность - свойство природы.
Что, к сожаленью, согласно экрану
Не применет случиться так рано!
Число двенадцать -
Есть месяцев рать,
Есть год и стремление все осознать;
Есть жизнь за секунду и есть то число,
Что от тринадцати раньше ушло.
А вот тринадцать - оно расчудесно,
Оно половинчато: частью прелестно,
Частью,
К несчастью,
Оно грустновато.
И улетит на раны вся вата,
И раскачается мир до небес,
И, если верить экрану -
Конец.
 

Словом "конец" тактично заменено слово "пиздец" (прошу прощения!).

*легкий смех* "мы все на эмоциях, мы все на взводе"

Но! Сбылась мечта полноценнейшего идиота! Я ЗАБОЛЕЛ!

И еще. Сегодня. Мсье Г(***), это к Вам.

"...и смотрел бы я, как они сладострастно друг друга перекусывали..." (с) секрет кто! но не я^___________^

Конечно же, Горш-сан, это про тебя и про...агхм...Георгия. ГеорГИЯ.

Завтра придется пойти в школу. И пойду же ведь. Осталось только заставить себя вылечиться за одну ночь... Думаю, у мя получится^^

Мои детство либо пытается напомнить о себе, либо я пытаюсь вспомнить его, либо организм мой без него не может.

Неважно что - вчера я вспомнила искреннее, прекрасное чувство...любви. Я ощутила свою любовь. Любовь ребенка...ко всему! К Миру... Такое сладостное и родное чувство замирания того кусочка сердца, что отвечает не за работу тела, а за работу души... Чувство покоя и одновременно приятного возбуждения. Чувство близости. Любви, такой, какая она для меня на самом деле...

Я просто выросла. Я забыла обо всем этом... Я забыла, как сладостен может быть один вздох и три выдоха. Как здорово бегать по дорожкам, усыпанным желтоватой листой, подбрасывать вверх листопад и кружится среди него....

Я только хожу осторожно по этой красоте и молчаливо восхищаюсь деревьями, с которых когда-то мечтала достать хоть один распрекрасный осенний листок... Но роста недоставало.

Я пыталась вернуть это чувство. Но это длилось всего один миг, такой вечный! Сейчас он кажется мне вечным... Да и тогда показался. Всего один миг. Сумею ли  я вернуть это?

Неважно что - сегодня моя подруга включила песни. Песни...ее прошлого. Ей памятных. Я почувствовала...я ощутила, как дорого мне мое детство, как родно и тепло звучат ее песни в моих песнях. Я давно не улыбалась так, как улыбнулась сегодня и улыбаюсь сейчас, слушая песни, которые сопровождали меня в моем первом Курчатовце...

Я поняла внезапно, что заболела. Если вы достаточно хорошо меня знаете, то слышали, может даже не раз, как я жалуюсь на то, что совсем не болею... Ну правда же. За последние...(силится посчитать годы)последние...несколько лет я ни разу ни лежала с температурой в кровати, попивая горячую настойку!

Но нет. Я заболела. Я умудрилась подхватить самую жуткую болезнь и не заметила того... В последнее время я болею. Это началось...началось...хммм...с этим летом. Я почти все лето болею...Нет, конечно, пока я была на даче у Дуды, я наоборот выздаравливала... Но потом - Байкал! Он залечил мою буйность и подарил желанное спокойствие, но также ранил меня очень глубоко и усилил притупившуюся было болезнь...

Я заболела взрослостью. Нет, не такой, какая наоброт должна быть в моем возрасте. Хоть чуть-чуть. Другой, той, которая сводит с ума стариков и дарит непростительные иллюзии зрелым людям. А мне она закрыла глаза и заставила пуститься в реальность бегом, прошибая головой стену, оттого она так и болела иногда...

Я поняла, каким светлым был мой прошлый учебный год... Я вспомнила все.

Спасибо, Лаптя. Спасибо, Макс Фрай. За напоминание.