Как юность далека от той судьбы, какая ее ждет, блистательная в вечности! Даже в случае с Пушкиным, в его лицейские годы в Царском Селе еще далеко не было столь ясно, что его ждет. Вокруг него много было талантливых юношей, знатных, богатых, еще важнее по ту пору, красавцев. А он кто? Впадая в грусть, поэт лелеял мечту - превозмочь неблагосклонную к нему судьбу.

С Царским Селом непосредственно связаны и судьбы Анны Горенко и Николая Гумилева. Нет до сих пор особой ясности в истории любви, единственной в своем роде по последствиям.

Гимназист-переросток, пишущий стихи, старается привлечь внимание гимназистки, проявляющей интерес к поэзии и читающей наизусть стихи на немецком языке, которого он не знает, французским владеет не вполне, да и по-русски писал, не ставя знаков препинания.

Еще щепелявил и был некрасив. Однако он не отступал и однажды объяснился в любви. Его выслушали вдумчиво, он поцеловал ее, на что последовали слова о том, что они останутся друзьями. Высокий тонкий юноша и под стать ему тонкая и гибкая девушка. Царское Село, возможно, Екатерининский парк вокруг, тени Пушкина и Лермонтова и красавиц, воспетых ими...

Смуглый отрок бродил по аллеям,
У озерных грустил берегов.
И столетие мы лелеем
Еле слышный шелест шагов.

Вскоре Анна Горенко уехала с семьей в Евпаторию, затем поселилась в Киеве. Гимназист на деньги матери издает первую книжку стихов «Путь конквистадоров» и рассылает по редакциям журналов.

По окончании гимназии Николай Гумилев уезжает в Париж, слушает лекции в Сорбонне, мечтая совершить путешествие в Африку, и пройдут два года - с возвращениями в Россию, с возвращением в Париж через Черное и Средиземное моря, с путешествиями в Африку, поначалу это были обыкновенные туристские поездки, - неизменно через Киев, где перед Анной Горенко являлся студент Сорбонны, поэт, путешественник, самоуверенный и решительный, как конквистадор. Наконец он попросил у нее руки, и она подчинилась судьбе. В семье Анны ее замужество не приняли всерьез, решили, мол, это ненадолго и даже на венчанье в церковь не приехали.

После венчанья молодые уехали в Париж, где и познакомилась Анна Андреевна с бедным художником Амедео Модильяни. Вскоре по возвращении в Царское Село Николай Гумилев отправился в очередное путешествие в Африку, оставив молодую жену скучать в доме его матери. Впрочем, она жила своей особой жизнью, как и в семье своей, очевидно. Поздно вставала, последней выходила к завтраку и говорила: «Здравствуйте все», чтобы не отвлекаться от своих мыслей.

Всю зиму Модильяни писал ей. Одна из его фраз запомнилась: «Вы во мне как наваждение». Весной она уехала в Париж, кажется, с матерью. О встречах в это время с нищим и непризнанным художником, в судьбу которого поверила едва ли не первая, Анна Ахматова оставила предельно лаконичные воспоминания.

По возвращении из Парижа Анна Андреевна уехала в деревню, где не было ничего примечательного, но у соседей собиралось молодое общество, затевались всякие игры, в которых верховодил Николай Гумилев. В одну из своих двоюродных племянниц, красота которой к вечеру сияла лихорадочным блеском из-за болезни легких, он был влюблен. Анна Андреевна сторонилась общества и ждала из Парижа письма, которое «так и не пришло - никогда не пришло».

А если бы пришло? Но судьба обещает кому-то не счастье, а славу.

Николай Гумилев в деревне затеял «цирк». Он становился на седло и проделывал самые головоломные упражнения, высота барьера его никогда не останавливала, он не знал страха и не раз летел наземь вместе с лошадью.
Анна Андреевна тоже выступала. Тонкая, стройная, она обладала удивительной гибкостью, могла касаться затылком пяток, что, вероятно, привыкла проделывать с детства, - и без тени улыбки, словно не выходя из сфер, где витала ее страждущая душа.

Нет письма, которое может перевернуть ее жизнь, а тут муж на ее глазах увлекается то одной, то другой и не дождешься его до утра. Уже над кузницей подымается дымок...

Для тебя я долю хмурую,
Долю-муку приняла.
Или любишь белокурую,
Или рыжая мила?

Рассказывают, Анна Андреевна оживлялась лишь тогда, когда речь заходила о стихах. Не об ее стихах, муж-поэт не признавал женских стихов, и приходилось писать втайне, поскольку всякое заветное жизненное переживание слагалось само собой в песню. Чувство, усиливаясь в его трагизме, разрешалось не слезами, а катарсисом. Ради этого можно вступить в тайный договор, как Фауст с дьяволом, с Музой. Странно, я никогда прежде не обращал внимания на это стихотворение, в высшей степени знаменательное.

          Музе

Муза-сестра заглянула в лицо,
Взгляд ее ясен и ярок.
И отняла золотое кольцо,
Первый весенний подарок.

Муза! ты видишь, как счастливы все -
И девушки, женщины, вдовы...
Лучше погибну на колесе,
Только не эти оковы.

Знаю: гадая, и мне обрывать
Нежный цветок маргаритку.
Должен на этой земле испытать
Каждый любовную пытку.

Жгу до зари на окошке свечу
И ни о ком не тоскую,
Но не хочу, не хочу, не хочу
Знать, как целуют другую.

Завтра мне скажут, смеясь, зеркала:
«Взор твой не ясен, не ярок...»
Тихо отвечу: «Она отняла
Божий подарок».

Мы видим рождение поэта, миросозерцание которого выходит за пределы христианства и смыкается с язычеством, как у Пушкина. Анна Ахматова занимает среди поэтов Серебряного века, даже рядом с Блоком, особое место. Они романтики, лирика Ахматовой - классика, как у Сафо, одно из высших достижений Ренессанса в России. И по характеру и судьбе она столь же трагична, сколь героична, в полном соответствии с ее великой эпохой.
Модильяни пророчески угадал, рисуя с тонкой, как соломинка, иностранки, матрону, осененную славой.

© Петр Киле  Источник

Серия сообщений "Истории любви и творений.":
Часть 1 - Анна Ахматова и Николай Гумилев. История любви.
Часть 2 - Анна Ахматова и Николай Гумилев. А была ли любовь?
Часть 3 - Мона Лиза и Леонардо да Винчи. История любви.
...
Часть 29 - "Я молю русских людей о прощении..."
Часть 30 - Екатерина Максимова
Часть 31 - Ленин, Крупская, Инесса Арманд. Драматическая сюита.