Есть удивительное напряженное состояние ума, когда человек сильнее, умнее, красивее самого себя... Такие состояния, приближающие нас к мирам запредельным, бывают у каждого, как бы в подтверждение великого принципа конечной равноправности всех душ. Но одних они посещают, быть может, только раз в жизни, над другими, то сильнее, то слабее, они простирают почти беспрерывное влияние, и есть избранники, которым дано в каждую полночь видеть привидения и с каждым рассветом слышать биение новых жизней. БАЛЬМОНТ


Если бы Элю спросили, когда она впервые ощутила смутное беспокойство, она бы верно поняла суть вопроса. Речь идёт о её классе, а точнее, о той атмосфере тихого соперничества, что сложилась почти сразу после прихода в класс Сени Мороза. И отнюдь не между мной и Сеней, хотя движущей силой были именно мы. Такие соперничества в классах нередки и беспокойства опытного педагога вызывать не должны. Но Эля была не просто опытным педагогом, она была Учителем. Только на Руси понимают смысл и пафос, скрытый за понятием, означающим не профессию, хотя и её, а состояние души. И для этого соперничества она нашла бы точную характеристику: я иду своим путём, а Сеня затеял бой с тенью. И была бы права. Отчасти…

РЕШЕНИЕ ФЕИ

Солнце жаворонку силу петь дает,
Он до солнца долетает и поет.
Птичка жаворонок — певчим птичкам царь,
На совете птиц давно решили, встарь.

Но решенье птиц не принял соловей,
Он с обидой дожидается ночей.
И как только означается луна,
Соловьиная баллада всем слышна.

Фея молвила: «Чего же спорить им?
Ну и глупые с решением своим.
После утра есть вечерняя заря,
В дне и ночи пусть нам будут два царя».

Константин БАЛЬМОНТ, «Фейные сказки»

Вот это-то отчасти, не будучи человеком Круга, она ощущала как смутное беспокойство и искала, искала ему объяснение. Место лидера вакантно? Фактически, да: мои затеи увлекают всех, потому, что хороши, а не потому, что это – мои затеи. Но и Сеня может увлечь с теми же последствиями. Оба самодостаточны, так в чем же дело? Я и царевны – троица и это знает класс. Сеню обожает волоокая Вера, а Фока своего кумира даже цитирует, чем вызывает лёгкую и необидную к себе иронию. Но если моя свита давно определила меня среди небожителей, причем убеждать в этом никого, в том числе класс, не намерена, то Вера и Фока считают для своего кумира классный трон наименьшим, чего он достоин. Так просто? Нет, Эля уже не раз убеждалась в своём изначальном предположении: где я, там простоты не жди. Сеня поощряет своих апостолов? Нет, но и не вразумляет. Тепло?! Лада, куколка из параллельного, голубые глазищи, ресницы, что крылья махаона, белокурые волосы шёлковым водопадом по спине. Пол школы на ушах, старшеклассники записками забросали, а она – с Морозом: кино, библиотека. Он с классом, она с ним…и классом. Разделяет интересы и дела, а вот что их с Сеней связывает – неясно. Кроме того, что пара красивая. Так Мороза c любой царевной рядом поставь – залюбуешься. Вера, волоокая шемаханская царица с косищей до пояса, эта факт явный признаёт, хоть и неохотно, а Лада девочек как бы не замечает. А не замечать кого-то в нашем классе не принято. А как же Сеня не видит: его ведь подруга?! А никак. Но царевны ведь мои подруги?! Горячо!
Замучили эти мысли Элю наяву, а с некоторых пор и во снах Веры Павловны, как она с присущим ей юмором окрестила свои полнощные бдения. И думы все о будущем, хоть касалось это только её класса, и мотивация та же – "что делать". Воспринимая литературу не как профессию или предмет, а как явление, она критически относилась к расхожим штампам типа «Чернышевский разбудил Герцена». Чернышевский много кого разбудил, оттого и вызволить его из крепости пытались не только отчаянные офицеры вроде Иевлева, но и владельцы тысяч душ – те, против которых он, собственно и изволил... И в ней вызревал бунт против непонимания того, что происходит меж мною и Сеней. И понимания того, чем это грозит. Станет, если так и дале пойдёт, уникальное сообщество юных индивидуумов, объединенных личностью такого уровня, что она с трудом признавала это про себя, а вслух ни-ни! просто возьмёт и станет…просто хорошим классом. И невдомёк ей, такой проницательной, было, что это был не её вопрос: мой.