      Огромный лохматый Сизан, юная девушка и маленькая божья коровка Трикси, которая еле удерживалась на рыжих локонах Софи, продолжили свой путь. Они радовались солнечному свету, они радовались ветру, который не давал им покоя. Они радовались друг другу. В этом раз им не было так тяжело, потому что они были вместе. Так прошёл целый день, странники знали, что им нужно попасть в волшебный лес, где когда-то жили эльфы-пакриоты и благородные птицы, некогда семья Клауса.
— Хоть я большой и сильный, но мы уже идём целый день, я очень устал, — еле промямлил Сизан.
— Нам надо немного отдохнуть, — таким же уставшим голосом согласилась с ним Софи.
     И когда незаметно подкрался вечер, на маленькой поляне вспыхнул огонёк, около которого уселись уставшие путники. Языки пламени согревали, и очень скоро верные друзья девушки уснули. Но самой Софи не спалось, она молча смотрела на небо, где её звали к себе холодные звёзды и таинственная луна. Она думала о том, что ей говорила Веневра.
— Я испытаю то, что правит миром, — повторяла она вновь и вновь. — Что же это такое? — Никак она не могла понять.
     Но вдруг, откуда ни возьмись, вновь подул сильный ветер. Луна спряталась под ночным покрывалом, а звёзды потухли. Софи узнала этот ветер, ледяным потоком он опять обжигал кожу и заставлял дрожать. И в эту самую минуту из тёмной непроходимой чащи, окружавшей поляну, вышла старуха. Опираясь на длинный деревянный посох, она направилась к огню, где грелась вся компания. На плечи старухи был наброшен длинный чёрный плащ, уже изрядно потрёпанный. Её белые, как снег, волосы, были распущены, а морщинистое лицо выражало недовольство.
— Можно, я погреюсь возле вашего костра? — хриплым голосом произнесла она.
— Да, конечно, если ваши намеренья чисты, — ответила ей Софи.
— Разве может быть старуха опасной?
— Мы в волшебном мире, а здесь всё необычно.
     Замотав седой головой, старуха громко засмеялась, и девушке от её неожиданного появления стало не по себе, но она решила не подавать вида. Отодвинувшись от костра, Софи уступила старухе место, поближе к заветному теплу.
— Какая холодная ночь, — всё таким же скрипучим и недовольным голосом произносила свои слова Кристальда. Она пыталась сильнее закутаться в свой старый плащ, и, казалось, у неё совсем не было желания говорить с сидящей рядом девушкой, что приютила её возле своего огня.
     Софи облокотилась на тёплое и мохнатое тело Сизана и молча продолжала смотреть на звёзды, которые вновь появились на небе.
— Что, не спится? — наконец-то прозвучал недружелюбный голос.
— Небо не даёт закрыть мне глаза. Красота вселенной манит за собой, и хотелось бы знать, где я сейчас нахожусь.
— Ха-ха. — Старуха опять стала смеяться. — Всем известно, ты в волшебной стране.
— Я знаю, но где она?
— Зачем забивать голову всякой ерундой, если не знаешь ответа. — С каждой фразой ночная гостья становилась раздражительней.
— Но вопросы иногда задаются именно для того, чтобы получить на них ответы.
— Хватит, хватит. — Хриплый, скрипучий голос не дал договорить Софи. — Ты красивая молодая девушка, твоё сердце должно мечтать о принцах, красивых платьях и драгоценностях. А ты мечтаешь о холодных точечках в небе, которые всё равно никогда не будут твоими. Ты глупа и неинтересна, и, наверное, даже не знаешь, что такое любовь. Поэтому и мечтаешь о далёких и холодных звёздах.
     Софи действительно ещё не знала, что такое любовь. Но фея Веневра обещала ей подарить чудо, что правит миром. И, скорее всего, это и была любовь, единственная пустота в душе девушки. Во всём же остальном Софи знала толк. В школе среди подружек у неё были самые красивые платья и туфли, ведь не зря она проводила столько времени среди торговых лавок, когда направлялась домой. А ещё теперь на её руке красовался перстень с огромным голубым камнем, который подарил ей волшебник Лаф. И как такую девушку можно было назвать глупой и непривлекательной? В Софи взыграла гордыня, и она решила дать отпор несносной и неблагодарной старухе.
— Может быть, я действительно не знаю, что такое любовь, но я верю, она обязательно поселится в моём сердце. А в отношении нарядов и украшений, я всегда была блистательна. Вот, смотри, что у меня есть. — Рыжий цветок протянула руку, на которой светился перстень лунным светом.
     Он был так красив, что устоять перед его блеском было невозможно, и в глазах Кристальды вспыхнули дикие огоньки. Дрожащим голосам, протягивая свои худые и жилистые руки к заветному камню, она обратилась к Софи с мольбой.
— О, у меня никогда не было такой драгоценности. Моя жизнь была тяжёлой и безликой, от этого я, наверное, кажусь тебе грубой и злой, но я не такая. Всю жизнь я мечтала о подобном перстне. — И она дотронулась до голубого камня, который сразу помутнел.
— Но я не могу подарить тебе его, — отрицательно покачивала головой Софи. — Он очень дорог мне. В нём вся моя сила, ведь его мне подарил сам волшебник Лаф.
     От услышанных слов старуху всю затрясло, и её перекошенное лицо стало ещё противнее.
— Ну, хорошо, мне не нужны подарки. Дай хотя бы примерить, дай на одно мгновение завладеть такой драгоценностью. — И старуха опять протянула свои руки.
     Огонь в костре почти погас, его мерцающие угли отражали лица: красивое юное — Софи, и уродливое морщинистое — Кристальды. Тёмная ночь незаметно подкралась и поглотила их обеих.
— Ведь в этом нет ничего плохого, если я дам померить перстень этой несчастной старухе, — решила про себя девушка. — Всего лишь на несколько минут, и перстень опять будет моим.
     Он легко снялся с пальца, и Софи протянула заветную драгоценность старухе, в глазах которой зло танцевало дикий танец. И не успела она ещё толком примерить перстень на свои кривые пальцы, как вдруг голубой камень лишился лунного света. Он потемнел и стал чёрным.
— О, как он прекрасен, как прекрасен! Я так долго этого ждала, и вот теперь он мой! — закричала на всю округу злая Кристальда, протягивая свои уродливые руки к тёмному небу.
     А небо раскатилось громом, ночь стала кромешно тёмной. Пошёл сильный дождь, и остатки костра потухли незаметно. Софи испугалась, как вдруг она вспомнила слова волшебника Лафа. — «Когда добро владеет кольцом, лунный свет оно дарит миру, когда зло порабощает его, черноту расточает оно».
— Теперь оно моё! — радостно кричала старуха.
     Потерять волшебную силу было невозможно, ведь тогда Софи была обречена, а ведь все здесь ждали её новых побед. Девушка бросилась на колени с мольбой о пощаде.
— Отдай, прошу тебя, без него мне нет спасения в стране золотых снов, а ведь я должна спасти этот мир.
     Раскинув чёрный плащ и выпрямив горбатую спину, страха грозно произнесла:
— А ты знаешь, глупа девчонка, от кого ты должна спасти этот мир? Я и есть само зло. Мен зовут Кристальда, и зла колдунь. Пусть ты одолела гоблина Локиеша, но меня-то тебе точно не победить. Никогда! — Последние слова злобно пронзали ночь.
— Я не боюсь, пусть даже у тебя мой волшебный перстень, — бесстрашно отвечала ей Софи. Это единственное, что сейчас она могла сделать. Ведь совсем недавно, вот так же, она сражалась в словесном поединке с Локиешем, а теперь у неё новый противник — колдунья Кристальда.
— Пока ты молода и сильна, ты можешь так говорить, но, став старухой немощной, ты заговоришь другие слова, а чтоб мучения твои сильнее били душу, красота и молодость возвращаться ночью будут, когда кругом темно и никто тебя не видит. А перстень твой, отныне мне служить он будет, не добрыми делами, а только злом. — Повелительными криками по всей поляне раскатились проклятья.
     Вновь грянул гром, и листья зашумели от сильного ветра. Софи стало холодно и неуютно, у неё закружилась голова и потемнело в глазах. Она безмолвно упала на сырую землю и уснула. А когда наступило утро и Рыжий цветок очнулась, она поняла, что сон, который ей снился в этот раз, опять оказался реальностью. На плечи упали не рыжие, а белые, как серебро, волосы. Тело не хотело слушаться, и уже чувствовалась лёгкая усталость с самого утра. Дрожащие руки дотронулись до лица, покрытого морщинами, и Софи поняла, что злая колдунья Кристальда превратила её в старуху. Страна золотых снов была плодотворна к своей героине. Она уже успела побывать гусеницей, юной девушкой, а теперь ещё немощной старухой. И лишь глаза всё так же дарили миру детский, невинный взгляд и надежду.
— Софи, это ты? — Осторожно произнёс Сизан.
— Что случилось, Софи? — поддержала его Трикси.
— Я. — Тихо и спокойно, как обычно, произнесла теперь уже старушка Софи. — И я опять попала в беду, — добавила она, сев на небольшой камень, который вчера Сизан притащил поближе к костру. Она рассказала всё, что случилось с ней ночью, когда её друзья уснули.
— Почему ты нас не разбудила! — гневно разбрасывал слова по округе мохнастик. — Я знал, что чёрный Лафродий нас просто так не оставит в покое. Сначала Локиеш, а теперь эта старая колдунья Кристальда. Мы никогда не доберёмся до волшебного леса и никогда не спасём эльфов, а моя страна навсегда останется покорённой. — Вздохнув, лохматое чудище упало на землю. Его слова ранили душу Софи, ведь он был прав: будучи немощной старушкой, она действительно не сможет бороться со всеми испытаниями, которые ей пошлёт волшебная страна.
— Ах, если бы был перстень волшебника Лафа, было бы намного легче.
— Но его же нет, Софи, — робко проронила Трикси. — Нам нельзя отчаиваться, ведь только мудрые и смелые могут преодолеть все преграды на своём пути.
— Что ты предлагаешь, букашка? — буркнул Сизан.
— Я предлагаю встать и продолжить путь. Мы здесь для того, чтобы творить добро, и не важно, какие мы, главное, что несут наши сердца. Пока мы остаемся добрыми в душе, мир вокруг нас тоже будет пытаться стать добрее.
     Добрые дела спасают не только мир, но и отчаявшиеся души. С этими словами они снова двинулись в путь. Вот уж где пригодилась сила Сизана — новое дряхлое тело Софи не могло долго выдержать дорогу. Мохнатое чудище постоянно тащило её на себе, а заодно и Трикси, которая устроилась на белых, снежных волосах. Так они шли целый день по бескрайним просторам страны, где всё нереальное оказывалось реальным, а реальность была иллюзией. Дороги и пейзажи были пустынны, их встречали и провожали одинокие деревья, с ними наперегонки бежали белые облака, над ними опять подтрунивал ветерок. И когда у Сизана совсем не осталось сил, они увидели небольшой домик, стоявший между старых деревьев.
— Вот что нам сейчас нужно, — устало произнёс мохнатый друг. — Кров и ночлег.
     Вся честная компания тронулась к домику, в котором горел свет. Его убранство оказалось скромным, но очень уютным. На столе стояла зажжённая свеча и лежала открытая старинная книга. Огонь освещал камин, и от этого всем сразу стало легче. В маленьком домике никого не оказалось, но, судя по жизни, которую отдавали пламя свечи и камина, хозяин скоро должен был вернуться. И он не заставил себя долго ждать, вскоре на пороге появился красивый белокурый юноша. Он стоял с охапкой хвороста и мирно улыбался своим гостям.
— Я рад вас видеть в своём скромном жилище! — радостно произнёс он.
     Юношу звали Леврой, он был королём эльфов-пакриотов, которых должна была освободить Софи. Леврой рассказал, что когда волшебный лес был захвачен злым волшебником, он был изгнан оттуда и проклятьем обречён на вечное одиночество. И теперь уже очень долгое время он живёт в этом пустынном месте совершенно один. Хотя больше всего на свете он любит жизнь, которая была заполнена его верными подданными и друзьями. Одиночество губит его, и ему кажется, что он скоро погибнет от тоски.
— А ещё, мне нельзя видеть звёзды, их много и они всегда вместе. В своём же проклятье я одинок, и если только я увижу хоть одну звезду, то стану одной из них. Мне бы этого не хотелось, потому что я очень люблю страну золотых снов и верю в её спасение.
— Какая грустная история, — печально проронила Софи.
— Да, — ответил ей Леврой. — И это будет продолжаться до тех пор, пока не появится кто-то, кто воплощает в себе самые лучшие качества души.
     Трикси хотела было закричать о том, что Софи — это та, которую так сильно все ждут, но старушка строго «цыкнула» на божью коровку, дав понять, чтобы та ничего не говорила. Так подошёл к концу вечер, увенчавшейся встречей с печальным королём Левроем. Он так понравился Софи, что её сердце при каждом его взгляде стучало сильнее, в глазах загорался огонёк, и она забывала о старом теле. Ей захотелось подойти и поцеловать Левроя, ведь он был так прекрасен и молод. Софи вспомнила слова феи Веневры о подарке, который та уготовила для некогда рыжеволосой юной красавицы. Да, да. Именно так, этим подарком оказалось любовь, которая уже успела поселиться в юном сердце и заставила вновь ценить всю красоту окружающего мира. Миром правят красота и любовь, и Софи понимала эту истину, как никогда. И как никогда, она осознавала, что раскрыть свои чувства не сможет, ведь теперь она дряхлая старушка, в которую вряд ли сможет влюбиться такой красавец, как Леврой. И Рыжий цветок горько заплакала. Впервые в жизни слёзы текли не оттого, что ей причиняли боль, она плакала из-за красоты, которая окружала её вокруг и которая переполняла сердце. Но печаль длилась недолго, она вышла из тёплого домика, чтобы в очередной раз посмотреть на звёзды, которые не мог видеть король эльфов. Как вдруг с ней произошло то, чего она совсем уже не ожидала: пепельные волосы опять стали рыжими, лицо — молодым, а тело — наполненным жизнью. Сбывались предсказания колдуньи Кристальды: ночь снова дарила молодость и красоту, чтобы мучения сильнее терзали душу, и никто не видел её молодости.
— Софи, ты так прекрасна в лунном свете, — послышался знакомый голосок.
     Она обернулась и увидела своих верных друзей, Сизана и Трикси.
— Ах, если бы тебя сейчас видел Леврой. Он обязательно бы влюбился, ты такая красивая, но, к сожалению, он уже спит.
— Я знаю, и от этого мне вдвойне больно.
— Он рассказал нам, что ночью ему лучше спать, чтобы ненароком не взглянуть на ночное небо.
— Это старуха Кристальда постаралась, — перебил Сизан божью коровку.
— Ему подвластен день, но ночь и звёзды чужды сердцу и душе прекрасного Левроя. И лишь любовь спасёт его, когда наступит долгожданный час.
— Что же мне делать? — В этот момент Софи была так опечалена, что её даже не трогало ночное перевоплощение.
— Эх, если бы у нас был волшебный перстень Лафа, он бы нам помог.
     Но перстня не было, оставались только храбрые сердца, добрые души и благие намерения освободить волшебный мир, а значит, спасти от проклятия и Левроя. А пока путники решили на какое-то время остаться рядом с королём эльфов-пакриотов. Ведь он больше всего на свете не выносил одиночества. Так опять потекло время, которые они проводили все вместе. Старушка Софи гуляла по бескрайним полям с Левроем, собирая цветы, они смеялись над тем, как дурачится Сизан и наслаждается своим полётом Трикси. И лишь только иногда детские глаза Софи с грустью смотрели на короля эльфов, а Леврой в эти мгновения чувствовал тепло, что ему дарит взгляд безобидной старушки. Так продолжалось долго, дни напролёт — прогулки по окрестностям. А ночью, когда Леврой прятался от звёзд, Софи превращалась в юную красавицу. И только лунный свет, утешая в очередной раз, дарил надежду. И именно в одну из таких ночей появился Дустан, райская птица, которая когда-то предала волшебный лес и погубила Клауса. Снова холодный ветер ударил в лицо, зашумела листва деревьев и исчезла тишина безмятежных ночей.
— Ну, вот мы и встретились, обладатель храброго сердца и доброй души, — лукаво прозвучали его слова.
— Что ты хочешь от меня, Дустан?
— Ты решила бороться со мной и с моим хозяином, но с самого начала это было большой глупостью. Путешествуя по волшебной стране, преодолевая одно препятствие за другим, ты только теряла. Посмотри сейчас на себя, ты так красива и молода, но как только согреет землю первый луч солнца, всё исчезнет. Снова появится дряхлая старуха, и Леврой никогда не узнает о твоей любви и молодости.
     Слова птицы звучали твёрдо и убедительно, но сила, которую они несли, уже была бессильна перед Софи. Она не верила Дустану, ведь теперь Рыжий цветок знала, что зло всегда можно победить. Ведь недаром она спасла фею Веневру и тем самым положила начало освобождению страны золотых снов.
— Убирайся, я никогда не поддамся на твои уговоры. Добро непобедимо, и знаешь, почему? Потому что оно всегда с любовью и красотой, а это самое главное во всех мирах.
— Ха-ха. — Слова девушки рассмешили злую птицу. — Я не собираюсь уговаривать тебя. Я прилетел заключить с тобой сделку. Смотри, что у меня есть. — И в огромном крючковатом клюве появился перстень, который когда-то принадлежал рыжеволосой девочке.
— Мой перстень! — Софи обрадовалась, когда вновь увидела свою драгоценность, ведь перстень мог изменить всё.
— Я отдам тебе перстень, а ты отдашь мне свою храбрость и доброту. Снова завладев лунным камнем, ты сможешь осуществить свою мечту. Ты снимешь проклятья с себя и Левроя, он перестанет бояться звёзд, а ты опять всегда будешь молодой.
     О, как этого сейчас хотелось Софи, иногда даже больше, чем освобождения страны золотых снов! На мгновение она забыла обо всём, перстень пленил её, ведь так сладки были обещания Дустана. Она подошла к коварной птице, и лунный свет ласково осветил пока ещё молодое лицо.
— Остановись, Софи, не делай этого. Ты погубишь страну золотых снов навсегда, — раздался голос Левроя. Его слова неслись вдогонку за девушкой, заставляя её остановиться.
     Король эльфов стоял позади, он не спал и не боялся звёзд, рядом с ним был Сизан, в мохнатой лапе которого сидела божья коровка Трикси.
— Я знал и верил, что когда-нибудь появится чудо, которое спасёт мою страну. Это чудо — ты, Софи, не губи себя, даже ради нашей любви. Как только я увидел твои глаза, моё сердце познало самое прекрасное чувство. Я люблю тебя, независимо от того, молода ты или нет.
— Не слушай его болтовню, — испуганно и злобно закричал Дустан.
     Но уже было поздно, слова птицы, предавшей волшебной лес, уже были бессильны. Софи подошла к Леврою и поцеловала его, свет озарил их души, и в этот момент торжествовала только любовь. Сила, которую не видно, но сила, которая непобедима. Дустан не мог вынести происходящего, любовь его убивала. Его коварный план провалился, и нужно было исчезнуть, но сильные лапы Сизана схватили птицу крепко за хвост, не давая ей улизнуть.
— Отпусти меня, никчемное чудовище, — злясь и ненавидя всех, кричал он.
— Просто так? Никогда в жизни.
— Отдай то, что принадлежит нам по праву, — прозвенела своим голоском Трикси.
— Отдай нам перстень, и тогда я отпущу тебя, — подтвердил Сизан.
     Злые умыслы всегда ничтожны, как и те, кто их несёт. Дустан недолго раздумывал, из клюва выпал заветный перстень, и Сизан отпустил его. Он взметнулся в небо, и тёмные краски ночи растворили его жалкий силуэт. И были слышны только угрозы о том, что зло непобедимо, и когда придёт время, Софи со своей свитой будет повержена. Но сейчас девушка с рыжими, как солнце, волосами не слышала этих слов, её оберегала любовь. Она была счастлива, и счастлив был Леврой. Поцелуй пробудил в ней силы, о которых она раньше даже не догадывалась, и теперь ей казалось, что даже сам чёрный Лафродий совсем не страшен. Храброе и без того сердце билось в едином ритме с влюблённым сердцем короля эльфов.
— Софи, смотри, что мы раздобыли для тебя, — радостно кричала Трикси.
     Сизан разжал мохнатую лапу, и она увидела заветный перстень, по-прежнему излучавший лунный свет.
— Мы спасены, Леврой. Я смогу снять проклятье с нас обоих, и мы будем вместе, — восторженно глядя в глаза своему возлюбленному, произнесла девушка.
     Всё так могло и быть, но волшебные свойства перстня были ограничены. Она могла им воспользоваться всего лишь три раза. Один раз перстень ей помог, когда она была в мире букашек, и осталось всего два раза, когда лунный камень мог исполнить её заветные желания.
— Всего лишь два раза, а впереди ещё такой длинный путь, чтобы раздобыть победу, Софи, — Трикси тихо прошептала отрезвляющие слова. — Тебе необходимо снять с себя проклятье, чтобы вернуть молодость и продолжить заветный путь, а на Левроя волшебные свойства камня тратить нельзя. Ведь волшебный лес нуждается в тебе и силе камня больше, чем он.
— Трикси права, — с сияющей улыбкой произнёс Леврой. — Сними только с себя проклятье колдуньи Кристальды, и сохрани оставшуюся силу камня для моей страны.
— А как же ты? Я не могу оставить тебя в беде.
— Любовь сильнее всего, никогда не забывай об этом, Софи. Я всегда буду в твоём сердце, я всегда буду рядом с тобой. Проклятье Кристальды уже скоро начнёт действовать, скорее воспользуйся камнем, останься навсегда молодой. А я? Я превращусь в звезду, как предрекала колдунья. Не грусти, ведь там я не буду в одиночестве, там будет тысячи звёзд, таких же, как я, и каждой ночью, глядя на небо, вспоминай обо мне!
     Его губы опять соприкоснулись с губами Софи, поцелуй пылких влюблённых был прощальным. Когда Рыжий цветок вновь открыла глаза, Левроя уже не было. Зато на небе появилась ещё одна яркая звезда. Своим светом она освещала дорогу путникам, которые опять отправились в путь. И если именно это было подарком феи Веневры, то Софи была ей благодарна. Любовь прекрасна, даже если она мимолётна. Она уносила с собой самое большое сокровище, которое суждено познать не каждому в мире, где столько разных цветов и оттенков доброго и злого.