Начался спелеосезон! Туристы лихорадочно проверяют одежду и снаряжение. Как бы не забыть чего-нибудь важного. Дочки шьют транспортные мешки, сыновья проверяют фонарики... И вдруг в суете возникает интересный вопрос. Старший сын спрашивает младшую дочь:
- Слушай, ты целую неделю прожила в пещере... Скажи, что в пещере главное?
- Колбаса и сыр! - отвечает та сразу.
А я задумываюсь - действительно, что же в пещере главное?







   Например, важно прихватить с собой палатку, потому что в пещере прохладно, а нам хочется спать в тепле и уюте... Девочки иногда берут с собой мягкие игрушки: днём можно играть, а ночью использовать в качестве подушки. Разумно и весело...








   Для фотографа важно набрать достаточно карт памяти и аккумуляторов. Тут есть что пофотографировать! Пещера - это природный музей, красоты на каждом шагу... Да хотя бы капельки на сталактитах.









   Ещё важно вести себя тихо, чтобы не разбудить спящих летучих мышей. Обычно мышки спят крепко, их можно фотографировать. Но громко говорить или прикасаться к ним не рекомендуется. Если мышка проснётся, она может погибнуть от голода, ведь зимой комаров нет...









   Важно не сломать и не запачкать пещерные фигуры...

 Важно точно рассчитать длину и количество верёвок, чтобы хватило, и чтобы не тащить лишнего...






Важно иметь чувство юмора, чтобы постоянно поддерживать весёлое настроение. Важно не бояться синяков и ссадин...















Важно не забывать, что сталактиты растут сверху...











Важно грамотно одеться. Белое бликует, чёрное поглощает свет и теряется. Лучше всего одежда цветная, но не слишком яркая...




В общем, пока мы не решили, что в пещере самое главное. Будем думать.

на улице тихо падал снег,день приближался к своему эпическому концу,а она сидела у окна будто ждала его,просто увидеть хоть издалека,хоть на миг,за спиной мигала аська подавая признаки жизни)).Она смотрела на серо-черное небо  освещенное фонарями дэпо,одинокий взгляд смотрел на вдруг замолчавшую переписку.Его нет! Да-да,не его время,не  то место,да и Ромео уже давно умер)).Снег кружил ложась мягко на землю,подъезд одиноко освещенный фонарем,казался все более одиноким,в ожидании чуда,что вдруг он пройдет мимо а его взгляд упадет на твое окно.Но время шло не умолимо,менялось только то,что следы проходящих людей все менее были заметны,поскольку заметались снегом.Его не было ни где.

"Он наверняка уже дома и спит"- думала она про себя.

Взгляд перебрался на розу,багрово-алую,которая так благоухала,что опьяняла своим нежным запахом.Она пьянит,как он опьянил когда то своим появлением.

День завершался,и она тихо,сидя на подоконике,продолжала смотреть в окно..............

И так,2 недели в турции.Да отдых,да новая культура)))и как ни странно жуткая жара которая давольно-таки легко переносится.Мой самолет должен был вылететь из домодедово в 6.15 по местному времени 23-го июля.И что же,всю ночь не спала ехала в аэропорт,приехала ура,2 часа до посадки)).Ну да посадку как обычно бывает задержали на 40минут,нооо...... ура мы в самолетедавольные,сонные,уставшие желающие вылететь скорее в другой мир нашей реальности.Сидим.Глаза закрываются,вырубает жутко.Как сквозь сон,я слышу голос пилота,который дребезжащим голосом сообщает,что мол извините но мы ни куда не летим.Вышли,расползлись по аэропорту,просидев 4 часа нервы стали сдавать уже у всех))).И ура,прошло 5 часов и мы все же взлетели.Ура-Ура еще 3 часа и турция))).Ну вот и турция,вышли на улицу,а что там,а там жесть,дышать нечем,влажность вах,ноги не идут,и градусов то всего ничего было+49.ну да ладно,кошмар окончен и вот мы на месте,первым делом к морю)).

Чесно дальше писать лень,да не то что бы лень,а просто мысли путаются так, что собрать их в нормальное доступное единое целое,для точной передачи информации,очень сложно))).Все настолько захватывало дух.Особенно путешествие к гидроэлектро станции.Какие пейзажи открывались передомной.Прогулка из деревни Конаклы в город,были очень интересны))).Вобщем с погодой там лучше чем тут))).

И в крадце что я узнала о турции)))и местах прибывания

Ту́рция (тур. Türkiye), официальное название Турецкая Республика (тур. Türkiye Cumhuriyeti) — государство, расположенное частично в юго-западной части Азии, частично в южной Европе. Образовалось в начале 1920-х годов в результате распада Османской империи, свержения монархии и превращения территории с преобладанием турецкого этноса в турецкое национальное государство. Основная часть территории страны приходится на Анатолийский полуостров (полуостров Малая Азия) между Чёрным и Средиземным морями.

Координаты Координаты: 36°54′00″ с. ш. 30°41′00″ в. д. / 36.9° с. ш. 30.683333° в. д. ^(G) (Я)36.9, 30.68333336°54′00″ с. ш. 30°41′00″ в. д. / 36.9° с. ш. 30.683333° в. д. ^(G) (Я)

Карава́н-сара́й (перс. كاروان, кар(е)ван + тюркск. сарай, дворец) — на многих тюркских языках означает караванный дом — большое общественное строение в Азии, в городах, на дорогах и в ненаселенных местах, служащее кровом и стоянкой для путешественников, как правило — для торговых караванов.

Иногда роскошно выстроенные, но без утвари, вследствие чего путешественники должны были иметь с собой постель и ковры, равно как и жизненные припасы для себя и своих животных. Часто имелась лишь вода, иногда провезенная издалека, с большими издержками. В обязательном порядке присутствовал загон для вьючных животных. В крупных городах караван-сараи представляли собой полноценные подобия современных гостиниц, с предоставлением дополнительных услуг — питания, бань, денежных обменных пунктов и т. п. На торговых же путях караван-сарай обыкновенно — четырехугольный дом с колодцем посередине. При постройке часто принята в соображение возможность нападения разбойников, стены представляли возможность отбить нападение и выдержать недолгую осаду.

Конец 1-ой части))

Какой прекрасный, по настоящему зимний вечер.Сидя у окна любуешься мягкостью снежинок.Забываешь о проблемах которые массово свалились на человечество. В данную минуту хочется быть замужем. Хочется сидеть с любимым в комнате при свечах,забыв об обыденности,выпивать красного вина с нарезкой,фруктами и овощами.Укрывшись пледом сидеть в объятиях др.др.Тихо играет спокойная музыка,небо становится безоблачным,но все так же спокойно снежинки ложась на землю,укутывали своим теплом деревья.Двое в темноте занялись любовью.Их тела переплетались в различных позах,огонь свечей дрожал,колышась от порыва тел. За окном взошла луна,вокруг все белым-бело. И только этим двум было не до всего происходящего вокруг,они не знали как сильно измениться их завтра.Они судорожно меняли позу за позой.Комната была наполнена энергией страсти. Свечи догорая стали потрескивать,напоминая о себе.И лишь когда солнце начало восходить из дома мрака,они уснули.

Вот такую мысль напели мне снежинки летящие мимо моего окна,эту песню поддержал фонарь тоскливо горящий на углу дома.Всё вокруг говорило  о перемене,и Эльф,явившийся мне 31 октября у вокзала в орехово,уже означал перемены.Он как мой ангел хранитель,появляется когда грядут перемены,или что то хорошее,а иногда когда на душе совсем плохо,совсем одиноко,он как из ни откуда проходит мимо меня.

В голове мыслей уйма, и они все так разбегаются, что мне кажется ни одна сеть не сможет поймать их, хотя если только позаимоствовать способность китов захватывать планктон))).

Вот играет одна песня и хочется писать  о любви нежности отношениях и все сравнимо с остравами в тихом океане.Заиграет другая песня и мне захочется улететь как можно выше,выпрыгнуть из самолета и парить в небе,так долго на сколько это возможно.

Вот и незнаешь вернуться к теме о моде и фриках, либо к состоянию фанатиков,или же затронуть шизофрению)))

Блуждая, по мирам бездонного интернета в поисках нужной мне инфы,не смогла пройти мимо всяких форумов и бредней))).

Посвящается фэнам,фанатам,"психам",и просто для смеха.

Хватаем первые попавшиеся сайты по популярности это одноклассники и ВКонтакте ))).

Щелкая по ссылкам,гуляя туда сюда мы можем наткнуться на бесконечное количество страничек какой нибудь энной звезды))).

В прогулки по любимому контакту, и общаясь с разными людьми начинаешь ужасаться,клонированию.

Взять "ранеток"говорю о них поскольку просто знакома,так вот одной только Аньки Р.там более 20 из них ее настоящая одна страничка, а Лерочка, или Ленка.Я конечно понимаю фэны.Но смысл такого клонирования?

Как такогого смысла в этом нет. Хочеться почувствовать себя звездой или думают что просто станут ближе к ним)),таким образом точно их расположения не добьются.Хотелось бы сказать всем таким шизофреникам"учитесь жить своей жизнью" не хватая чужую,поскольку это только в вашем мирке вы Анька. Ленка,у кого то Билл или Том.

Фэны стараются жить их жизнью, но понять что они не являются ими,получается только в момент разочарования, остаются одни,одинокие в рстроенных чувствах, и самое главное в нигде.

А зайти на форумы так вообще страшные вещи читаешь, не форум а какое то пристанище фактически полностью больных на голову людей)).

чем дальше тем страшнее.

куда катиться мир, садишься в метро и натыкаешься на мобильную блондинку в розовом махровом спортивном костюме с собачкой в руках всей такой гламурной гламурной)))но она и люди метро совершенно разные)).

А ну так вернемся к мысли о фанатах))"зверюшки" живую в облике других, в навязанном образе. Для звезд кто то создает фрик образ и все начинают делать так же, и это считается нормальным.Одень ты бархатный синий пиджак с зелеными туфлями пластикого цвета и это сделают модным))поскольку так была одета звезда. А ведь настоящие фрики создатели моды. Вот одеваешь что то сделаешь странную прическу,ни каких дорогих побрикушек,так только то что доступно и просто, то что ни кто сейчас это не наденет(ведь не модно),все будут ходить и тыкать пальцами что то болтать у тебя за спиной.Но они и не вспомнят года через 4 когда сами будут так одеты,как смеялись над этим обликом.А человек создавший данный стиль к тому времени отойдет от этой моды и создаст что то новое.

Можно любить какую то звезду но оставаться самим собой, если что то в звезде нравиться можно позаимствовать, но опять же не все.А то ж это означает просто отсутствие своего собственного мнения,тоесть такие люди самостоятельно не смогут выжить))

Ура править будут фрики

Странные образы рисуются в голове.

Так холодно и одиноко.Кафельные стены ванной,еще более вгоняют в замкнутое пространство.Слезы,кожа возле глаз уже болит.Они льются не переставая. В который раз ударяюсь,попадаю в один и тот же капкан.А клялась,что ни кого не пущу в свою душу,сердце.Но он смог проникнуть не напирая и не отступая ни на шаг.И вот он в моем сердце,а теперь,что же случилось,3 мес.стандарт неписанный или что.Что происходит. Мне каждый день ножем по сердцу.Оно кровоточит,плачет.И вот стена из стеклянной становится все более плотной и с шипами.Слово от него воспринимается слезами,сердце сжимается и все труднее дышать.

Наконец то Весна. Ура!!! Наконец не надо надевать на себя эти кг одежды,скрывать себя под этими толщами. Наконец то можно,убрать все это в долгий ящик,до следующей зимы. Наконец то весна не только у меня в душе, но и на улице. Как приятно наблюдать. как пробивается свеженькая зелененькая травка, как набухают почки на деревьях. Хотя бы взять вербу и иву, самые первые отклики на весну. Эти маленькие пушистые "комочечки"-почечки))). А небо, как оно изменилось, оно стало более голубое,нежное, и не холодное. Солнце так хорошо пригревает,так и хочется снять остатки одежды с себя))).

И вот наконец то, в понедельник забив на универ, засучив рукава, и переодев джинсы,на свои походные штанишки, я бегала по квартире дабы найти насос)),как ни странно его я нашла мгновенно, а вот шланги, эти 2 червя разных цветов, мне пришлось перерыть все те места где они когда то лежали))),почти растроившись в том что так и не смогла найти шланги хотела было убиться головой о стену и пойти гулять так Нопо раскинув мозгами))вспомнила последнее место их прибывания в нашей квартире. И точно,нашла их заныканые,в ящике с ключами)). Схватив их быстро накачала колеса велика, и рванула кататься. Предусмотрительно вытащив попутчиков из дома. И так впуть. Маршрут был такой Лиаз-Дрезна-Давыдово-Куровское-Авсюнино-Шатура-Шатура-Авсюнино-Куровское-Давыдово-Анцифирово-П-Посад-Дрезна-Лиаз)))км,не маленькое))приехав к дому я поняла что сил вообще нет)))руки тряслись и понятие не имели как поднять велик, что говорить о ногах,так они вообще не помнили своих обязаностей.И вот еле стояв я вкатила велосипед в подъезд,это было героично))),но вот маза надо поднять на 3-й этаж,как,с трудом я осилила закинуть его на плечо,как ноги сразу пошли в бессознанку)).Ура я дома.Плюхнувшись на стул, я не думала о том что у меня отваливаются ноги или руки трясутся от напряжения. Нет. У меня дико болела попа,столько часов по российским дорогам,да еще после зимы,ровных мест осталось мало)).

А сегодня.МММ,день прошел тихо мирно. Но как обычно стартонув с электрички домой, я нашла себе попутчика, который оказался преподавателем по физ-ре в школе, но вот догнать он меня не мог,хотя и занимается бегом,пришлось сбавить тэмп. Самое любопытное то,что,я еще была ребенком заприметила его,и переодически на него наталкивалась, а тут на тебе удовльствие)))познакомились.

Ну ладно посмотрим что будет дальше.

прошел день влюбленных и прошел. Познавательного там мало))но было ужасно приятно получить красную розу и маленькую валентинку на которой было написано :"Люблю Тебя",а на обороте"Моей Лёльке от всей души,....К".Ну не буду скрывать что это меня потрясло. Ну вобщем этот так отступление лирическое.

В воскресенье, а точнее в субботу вечером сидя,с больным телом, которое того и гляди развалиться на запчасти)))если тронуть пальчиком.Глядя на сапоги,на сумки и на свое дохлое выражение.Просто ужаснулась тому чем я стала. Брр,бабой))),да кошмар,всего за год я стала изнеженной,нервной,истеричной,слабой и все самое отвратительное что есть в женщинах.Только одно успакоило что не было парня на тот момент, я б чесн на его месте просто убила бы ,пристрелила,расчленила и заморозила,поскольку морадашка хорошенькая ,но мой и без того не простой характер+все это ужасное что свойственно женскому стереотипу.

Ну так вот,собрала сумки,убрала сапоги,начистила кросы достала штанишки)))которые я просто обожаю,с кучей карманов, свой рюкзачек.Вобщем маму я обрадовала сказав,долой эту бабскую жизнь возвращаюсь в альтер))). На что мама сказала одно"не делай пирсинг на губе"

Девушки ни когда не переделывайте себя ради молодого человека,что бы ему понравиться! Учитесь сочитать в себе свое,плюс немного его каприза, но только так что б не его каприз а потом свое! Так вы потеряете себя, станете более ранимыми, менее сдержаными,истеричными,ревностными.А представьте только, что с вами станет после растования с парнем,Дипрессия! И сколько она продлится ни кто незнает. Так что всего должно быть в равновесии, но ни когда нельзя быть его куклой)))!.

Вот почти неделя Альтер, блин и я счастлива, действительно счастлива, меня меньше стало все тревожить, ненадо переживать что каблук раскачается если побежишь,да и вобще жалко де, и опять же подбор одежды,несказать что в альтер его нет, просто все гораздо легче. Всегда знаешь как ты себя чувствуешь одев любимые бойцовские джинсы,облегающую майку,кофту, кросы и рюк. Ты знаешь, что если какой то мудак наступит на ногу, ты не будешь просто стоять и ворчать на него, а можешь позволить наехать на него. сняв резко рюкзак с плеча, вырубить его вдарив в душу, в кросах можешь бежать, а можешь проделать тоже самое что и он, тобишь отдавить ему ноги)))).Ну да все это я могла проделать и в сапогах с сумкой)))ну всегда есть косяки, неудобная одежда,обувь.

ААААААААААА,господи, как ж я могла так поступить. отказаться от свободы, я чуть не стала моникеном каменных джунглей. еще немного и могла потерять своё Я, брр.как представлю себя крашенной,безмозглой,трясущейся потерять что то любимое(для большенства это парни с набитым кошелем) .

А ведь страшное это потерять себя, потерять свою индивидуальность, и начать говорить то, что все годы со всех сторон пытаются тебе вдолбить в голову. тот устой к которому все приходят рано или поздно. Те кто не такие как все, их кто как называет. Однажды от своей бывшей одноклассницы услашала то, что я фрик, что я не такая как все,блин, ну это и является самим тобой. Самое главное, что когда мы становимся куклами, у нас ни с фига появляются комплексы на все о что когда то делал без стыда, и знал что все отлично, а став куклой, ты видишь это в ином цвете.

Альтер.

И в итоге: убейте меня если я за ною)))

И снова мы вместе, и снова я, что то в тебе пишу, оставляя след. Заголовок не отвечающий за суть того что я напишу. Правда пока что писать нечего.

Кстати, кто нибудь может мне сказать группа ПТВП(выборг),что в ней или точнее что в ее исполнении такого "прекрасного" каким психоделиком надо быть что б осилить это слушать. Нет согласна у них специфическое исполнение,но складывается впечатление что чуваки исполняют все по укурке и хорошо принятой дозе алкоголя.(ни кого не хочу обидеть этим). ну вот открыла первое попавшееся творчество.

Бездарности нет красивей.

Цвет подворотен – синий.

Я хочу, чтобы все шлюхи в городе

ссали тебе на лицо.

Удобней быть подлецом.

Больной, извращённый и возбуждённый,

в грязной комнате,

вот что такое поэзия

двадцать первого века.

Это когда лезете

во внутренности человека.

В общем то хирургия –

кишки, дерьмо и скальпель.

Я, безусловно, предатель.

Я тебя ненавижу – Россия!

Вместе с твоими берёзами

и городами, где

весна начинает грозами

ебаную канитель.

И как вы думаете как воспринимается такое творчество. Кстати говоря сегодня концерт этой группы, два моих знакомых очень хотели попасть на него,конц уже окончен. И все же у меня вопрос: В каком состоянии это надо слушать)))?Возможно питерские стихи очень эмоционально гармоничны с (...) мировозрением,но как то не вписывается думаю в части других.

Каждый убийца конечно художник,

даже если рисует мелко

и, в самом деле, ведь ножик

не бухгалтерская скрепка!

Моя учительница была такой же –

проверяла мои ощущения,

своей перекошенной рожей

вызывая одно отвращение.

Не замечая бирюзовой волны

неба, в окружении новостроек,

фабрик, заводов, тюрьмы,

телеграфных столбов, помоек…

– она лезла мне в душу,

наглая тварь…

в этом вся, правда!

Она хотела меня наебать

и если б у неё получилось,

была бы рада.

Я ударил её в лицо кулаком

и на нём появились знаки –

смирения и доброты,

а потом

меня выгнали из путяги.

(об этом могу сказать есть что то милое,но все же не настолько что б просто тащиться)Да согласна они выражают чувства и эмоции человека написавшие это,но думаю такое обычно пишут подростки пытающиеся выказать свою точку зрения и самовыражение своей личности.

Одним словом отдельно от музыки стихи почитать можно, но в сочетании гавно полное. Сужу,поскольку все таки удосужилась прослушать их творчество.

убейся головой о стену. Спеши лететь, спеши бежать, ныряй и прыгай,убегай.

Время проходит.Вот и сегодня последний день января. А что успели сделать? Мало!)) Зато все поняли, что год начался дерьмово не ясно, при этом не все так плохо, даже у кого то все зер гуд.

Осталось 10минут этого месяца, в голове спутанные мысли,занятые не известно чем. Если вынуть мозг и провести процентное соотношение, то процента на 3 мой мозг занят дипломом, процентов на 10,он думает когда ж это все закончется, еще на столько же т.е.на 10% он занят оставшейся сессией, на 20% решением личных проблем. Вопрос, чем занят весь оставшийся мозг?

На днях глянула фильм "Явление", ну что можно сказать. Очередной психоделический шедевр, наших заграничных друзей))). Начало милое, в общем как и весь фильм. С первой же минуты горы трупов)). Сначала ты тормозной зомби, а затем как ошарашенный фанатик кончаешь жизнь самоубийством. Прекрасное зрелище было на стройке, когда с неопределенной высоты сыпались тела рабочих вниз. И что же, вся эта радость длилась всего лишь сутки, а из за чего, а из за того, что какой то гениальный ботаник террорист, понял что сегмент выделяемый растениями в определенном колличестве,действует на максимыльные группы людей. благодаря этому гению, смертность в штатах была поставленна в рамки приличия. Самое гениальное, подул легкий ветерок и газ растений переннесся, как вы думаете куда?, ха, он не остался там, он решил прилететь перенестись в европу, тобишь к нам. Тоесть, с 6млрд. численности нас наверное останеться так где то возможно 1 млрд.)))не ну тоже вариант выхода из кризиса. Всем сдохнуть)))).

Не, конечно это не выход. Он есть........

Одним словом, прошлый год, для сша был в кинемотографе шизофреническим. Стоит вспомнить фильм "Бугимен2", время в прокате 3 часа, да честно ни один фанатик псих не выдержит, этой прекрасной белеберды))). Хотя, по прохождению какого то времени, когда начинаешь вспоминать его, даже как то смешно до ненормального становится.

И в итоге классика это фильм "пункт назначения"(просто воспоминания момента)

вот вторым в списке смерти был мальчик у которого болели зубы))).Мама его повела к стоматологу.(А главная героиня, тут вот случайно увидела подсказку что смерть произойдет из за голубей).
Ну вот сидит мальчик в кресле у стоматолога с раскрытым ртом. И тут в окно влетает голубь все начинают заним гоняться что б выпустить его, а мальчик то сидит, и рот открыт)))и вобще наркоз начинал действовать, и тут ему в рот падает игрушка))))резиновая, он как раз уже начинает отключаться из за наркоза, ну и плюс еще нехватка кислорода. Вобщем приходит медсестра и вытаскивает игрушку)))ура мальчик спасен, стоматолог сделал свое дело и все вроде гуд. Но не тут то было.Выйдя из поликлиники мама и сын, такие довольные идуть, и тут мальчик видеть очень много голубей)))*ROFL*, и решает их погонять(ну гений),а на верху хрен снает на какой высоте стояли бужики со стеклом(лист стекла такой не маленький).Голуби взлетели,крыльями махнули мужиков перепугали:-X,лист плюхнулся и точной наводкой на пацана*JOKINGLY*,осталась только кашка от него)))

ну замечательный итог)))

Как хрусталь, так сердце хрупко - 
Вмиг разбиться может 
От обидных слов, поступков 
И от шуток тоже. 
А разбил - собрать осколки 
Надо быть умельцем… 
Только очень будет колким 
Из осколков сердце.

Краденое сердце

Моя сила на тебе играет,
Твоя сила во мне ликует.
А потом медвяно каплет долу.
Прорастает сумеречный стебель,
Розоватый, как паросский мрамор,
Сквозь мои неправедные пальцы,
Отдает под языком корицей….

Смерть квартал обходит с колотушкой
Оттого, мой друг, весна и медлит,
И в стволах древесных зябнут соки,
Улиц темных женские ложбины.
Как легко в них броситься из чрева
От бесстыдной факельной погони,

Босиком бегу, спасаюсь, прячусь,
На углах молюсь, как малый, в голос ,
Плутовской отягощен поклажей.

Я тебя ограбил в понедельник
Ты в четверг рыскучих бросил следом,
Знаю, не украденного хочешь –
Хочешь вора отыскать, хозяин,
И твои глаза, дозорный,
Не упустят маленького вора,
По пятам преследуешь плутишку
Не меняя ласковой повадки,
Входишь в устье мертвой подворотни.
Угол рта отмечен сигареткой,
Рысьим глазом огонька ночного,
Безлошаден ты – и все же – всадник,
Там промеж – упругий зверь-трехлеток,
Вздрагивая, тянется спросонок,

ХХХ

Час глухой: молчат фонарь и лавка,
В сговоре парадные и скверы,
Мостовой печальная разметка,
Зубоскалит вкрадчиво белея.
Вбит узор в московский черный пряник
Желтый свет на перекрестке меркнет,
Без конца сигналит: «Ждите.…Ждите…»
Я настигнут! Боже! Под рубашку
Краденое прячу, прижимаюсь,
К плечику мимопрохожей шлюхи,
В раковинку ушка, выше клипсы,
Ей шепчу: « –Меня не выдай, краля,
Господин меня нашел по следу,
Мы дойдем с тобой до перекрестка,
Хочешь, я тебя возьму под ручку.
На ходу твои оглажу ляжки,
Мол, не просто так, – а кент с марухой,
Если мой хозяин нам поверит,
Золотую отстегну браслетку.»
Ты моей уловке посмеялся.
Подошел. Меня от девки отнял,
Руку положил на поясницу
И сказал в глаза… Темнело тело,
Словно дикий мед пчелы полночной,
«- Хватит лгать, мой мальчик златобедрый
На тебя я не держу обиды,
Но верни украденное, или
Я тебя взамен беру в невесты.»

Сероглазый, вечный мой хозяин
Отвернул полу плаща ночного,
И тогда, немея. Я увидел.
Что под зернышком соска, левее
Взломаны ограбленные ребра,
И во мне, дрожа, перекликались
И мое и краденое сердце.
Словно заблудившиеся дети.
Ганзель, Ганзель!
-Здесь я, Гретель.
Гретель, Гретель, Грендель, Герда!
Ночь-ткачиха разбавляла нити
Черной шерсти, голубым кашмиром,
В перекрестный час меня мужчина
В подворотне брал себе в невесты.
И тогда я стал его добычей,
Заживляя рану поцелуем,
Утро нас готовило к примерке,
Как умелый ведьминский портняжка,
Составляло гаммы редких тканей,
Изумляло торжеством покроя.
Золото карнизов и мансарды,
Северьянный ветер и задворки,
Парка листопадного, и сердце
Моего хозяина крылато
Билось близ моих бровей неровных.
В каждой трещинке ладоней загрубелых
Моего до смерти господина,
Своего я имени не помню,
Я – нагой, распахнутый любовник,
Я тебя так долго не увижу,
Не проникну языком. И губы
Не сомкну с печальными, твоими
Темным опушенными, губами
Не увижу профиль твой гасконский,
И вороний росчерк на предплечье,
Отрочески глупую наколку.
Празднуем на пару преступленье,
Сочетанье мальчика с мужчиной,
Никому до этого нет дела,
Что творят влюбленные за дверью,
Кодексам, правам, иконостасам,
Мы с тобою не даем отчета.
Смерть обход квартала завершила.
Стынет чай, хозяин спит. Я рядом.
Через два часа сбегу в дорогу
Не оставлю на столе записки,
Разве в лоб небрежно поцелую.
Был я вором, – а теперь я ворон.
Сумасшедший мельник Дон Кехана,
Принимай парнишку в подмастерья.
Мой хозяин, знай, что я в дороге.
Уходя, я начал возвращаться.
Просыпайся. Видишь. На пороге
Я стою, обрюзгший. хворый.. Старый.
На моей когда-то белой шее
Крест нательный плачет – твой подарок
Это будет после, мой хозяин.
А сейчас – спокойной ночи, дядя.
Лучше петь гнусаво по вокзалам,
Торговать собой на переходах,
Ерунду писать, слоняться сонно
По хипповским неопрятным флэтам.
Чем погибнуть в ласковых объятьях.
В этом блюзе медленных движений
В голубой подкладке задохнуться.
Но когда смертельный хрип погасит
Свет моих больных поющих связок
Повторю за питерским поэтом.
Во святом крещенье – Михаилом:
« Крашены двери голубой краской,
Смазаны двери хорошо маслом….
Ночью дверей не видно,
Ночью дверей не слышно…»
Никому.

 Покидает златоверхий дом.

                            Лети! Свободен! Не хотел,
                            А без хотенья нет победы.
                            Но не решат и звездоведы,
                            Какой полету дан предел.

                            Лети! На девичьем окне
                            Клевать остатки каши пшенной,
                            Но, прирученный и влюбленный,
                            Ты не забудешь обо мне.

                            Приснится вновь простор высот,
                            Падучие, льдяные реки.
                            И, как беременный, навеки
                            Носить ты будешь горький сот.

                         Дымное пламя затопило слова.
                         Эта страда мне страшна и нова.

                         Горесть и радость, смех, испуг...
                         Голубь смертельный, огненный друг.

                            Лейся, вар!
                            Шуми, пожар!
                            Дыбись, конь!
                            Крести, огонь!
                            Грянь, гром!
                            Рушь дом!
                            Санок бег
                            Растопит снег!
                            Зацветут,
                            Зацветут -
                            Там и тут
                            Щедрые капли
                            Алой горячей крови.

                         И крещеные помертвелые глаза
                         Видят:

                         Купол отверст, синь и глубок.
                         Недвижно висит Крещенский голубок.

                         Январь 1923

  В осеннюю рваную стужу
                      Месяц зазубренный падает в лужу.
                      Самоубийцы висят на кустах
                      В фосфорических, безлюдных местах.
                      Клочки тумана у мерклых шпор...
                      Словно выпит до дна прозрачный взор...
                      Без перчаток руки слабы и белы.
                      Кобылка ржет у далекой скалы.
                      Усталость, сон, покой... не смерть ли?
                      Кружится ум, как каплун на вертеле.

                         Рожок, спой
                         Про другой покой!
                         Как пляшут лисы
                         Под ясной луной...
                         Полно лая и смеха
                         Лесное эхо...
                         Грабы и тисы -
                         Темной стеной!
                         Галлали! Галлали!
                         Учись у Паоло Учелло!

                      Но разве ты сам не знаешь,
                      Что летучи и звонки ноги,
                      Быстры снеговые дороги,
                      Что месяц молодой высок,
                      Строен и тонок юный стрелок,
                      Что вдовство и сиротство - осени чада,
                      Что летней лени мужам не надо,
                      Что любы нам ржанье и трубная трель
                      И что лучшее слово изо всех: "Апрель!"

                      Февраль 1923
 С безумной недвижностью
                      приближаясь,
                      словно летящий локомотив экрана,
                      яснее,
                      крупнее,
                      круглее, -
                      лицо.
                      Эти глаза в преувеличенном гриме,
                      опущенный рот,
                      сломаны брови,
                      ноздря дрожит...
                      Проснись, сомнамбула!
                      Какая судорога исказила
                      черты сладчайшие?
                      Яд, падение, пытка, страх?..
                      Веки лоснятся в центре дико...
                      Где лавровый венец?
                      Почему как мантия саван?
                      Д-а-а!! родная, родная!
                      Твой сын не отравлен,
                      не пал, не страшится, -
                      восторг пророчества дан ему:
                      неспокойно лицо пророка,
                      и в слепящей новизне старо.
                      Пожалуй, за печать порока
                      ты примешь его тавро.
                      Мужи - спокойны и смелы -
                      братства, работа, бой! -
                      но нужно, чтобы в крепкое тело
                      пламя вдувал другой.
                      Дуйте, дуйте, братья!
                      Ничего, что кривится бровь...
                      Сквозь дым, огонь и проклятье
                      ливнем хлынет любовь.
                      Нерожденный еще, воскресни!
                      Мы ждем и дождемся его...
                      Родина, дружба и песни -
                      выше нет ничего!


                      Февраль 1923

Недавно Госдума провела слушания, на которых обсуждалась «Государственная политика в области духовно-нравственного воспитания детей» - законов, предназначенных для борьбы с опасными тенденциями среди подростков.

Так, например, веб-сайты для эмо будут жестко регулироваться, а в школах и правительственных учреждениях будет запрещено одеваться по моде эмо и готов.

Музыка эмо появилась в 80-е годы прошлого века в Америке и представляла собой «эмоциональное» направление панк-рока. Жанр пережил возрождение в конце 1990-х и в 2000-х - в это время он перенял некоторые элементы глэма и готической культуры, а также подвергся мощному влиянию поп-музыки. «Tokio Hotel», Avril Lavigne, «My Chemical Romance» приобрели всемирную известность среди подростков.

Идеология эмо заключается в том, что

Рано утром Солнечный Лучик постучался в её оконное стекло. Хотя нет, не постучался - отбросив целую пригоршню разноцветных бликов, он ловко проскользнул внутрь комнаты и ярким жёлтым пятном пополз по стене, осторожно подбираясь к изголовью стоящей неподалёку кровати. Вот он вскарабкался на подушку и тихонько коснулся её волос, собранных задорными бельчиными хвостиками. Осторожно поблуждав в волосах, шёпотом дотронулся до щеки и, дождавшись когда её губы дрогнут в тихой ответной улыбке, осторожно коснулся пушистых ресниц. Те затрепетали. Лучик испуганно шмыгнул к уху, но, увидев, что ОНА ещё не проснулась, продолжил своё путешествие: нежно скользнул по гладкой щеке, осторожно, чуть дыша - чтоб нечаянно не защекотать - перебрался через носик-курносик и, не в силах двинуться дальше, замер на тёплых сомкнутых губах…

И в это время заиграл будильник.

ОНА вздохнула, и распахнула глаза. На её губах сама собой родилась самая очаровательная и прекрасная утренняя улыбка… «Ах… Надо же такому присниться!» - улыбалась ОНА, с сожалением думая о том, что встав, ведь можно нечаянно стряхнуть с себя остатки такого солнечного сна…

Вечером, по дороге с работы, когда ОНА по привычке, на какое-то мгновенье, устало закрыла глаза – ей вновь так явственно почудилось, будто по её лицу скользит нежный солнечный луч. Не раскрывая глаз ОНА улыбнулась… Хоть на улице в этот день было довольно пасмурно, и нахохленные люди, кутавшиеся в свои воротники, были похожи на сырые ветви корявых деревьев, для НЕЁ сейчас волшебным образом пело лето, пушистые облака, похожие на детские игрушки, беззаботно кувыркались в бирюзовом небе, а в воздухе невидимо вальсировали маленькие добрые смешинки. И в этом миге тихого счастья, в этом квадратике света, который ещё не пожрали сумерки, ЕЙ вдруг становится очевидно ясно, что ОНА бывала здесь - пусть даже и неописуемым и ускользающим от воображения образом - сквозь солнечный сон…

ОН ехал в битком набитом вагоне метро, невидящим взглядом уставясь перед собой и чему-то тихо улыбаясь. ЕГО мысли блуждали далеко…

«Пусть коснётся тебя моя нежность!» - повторял он всю дорогу…

Любовь цвета крови

Любовь цвета крови с глазами 
волчицы,
Змеей извиваясь, сквозь пальцы 
сочится,
И падает на пол, стеклом
разбиваясь,
И нежно щекочет, зубами
впиваясь...
Мечта цвета неба с глазами
путаны
Беспомощным стоном толкает 
к капкану...
В разорванных клочьях осенней
тревоги
Карабкаясь, трепетно ищет
дорогу.
Душе цвета сажи с дыханьем
проклятья
Сжимает арканом когтистых 
объятий.
Убийца не помнит, в чем смысл
преступленья...
Оружие смерти во имя
спасенья...

*****
А целовать ведь можно не любя,
Так просто - ради поцелуя.
Так целовал когда-то ты меня,
Целуешь так теперь другую.
Иные губы тоже будут петь,
Другие ласки тоже будут ложны;
Но как же можно! - жить и не любить?

Любовь прекрасна и грустна

  ах, в этом нет ничьей вины, 
Но часто на планете,
Где двое нежно влюблены, 
Страдает кто-то третий.
Любовь прекрасна и грустна, 
И всем на свете ясно –
Грустна для третьего она, 
А для двоих прекрасна.
Ах, в этом нет ничьей вины 
И струны всех столетий
Поют о том, то нет страны, 
Где не страдал бы третий.
И эта песня рождена 
В минуты грусти тайной,
Когда в груди дрожит струна, 
Дрожит слезой хрустальной.
Любовь прекрасна и грустна 
И всем на свете ясно
Грустна для третьего она, 
А для двоих прекрасна.

А без любви и жить-то невозможно!

Любовь...
    Любовь - это яростный всплеск. 
Любовь - это бурный поток. 
Любовь - это глаз твоих блеск. 
Любовь - это чудный цветок. 

Любовь - это клекот орлов. 
Любовь- это шторм и волна. 
Любовь - это колокол, зов. 
Любовь - это радость, весна. 

Любовь - это зло и беда. 
Любовь - это зависть и ложь. 
Любовь - это в небе звезда. 
Любовь - это солнце и дождь. 

Любовь - это казнь и плач. 
Любовь - одиночества лед. 
Любовь - это первенца плач. 
Любовь - это жизни полет. 

Любовь - это грусть и печаль. 
Любовь - это нежность и боль. 
Любовь - это синяя даль. 
Любовь - это к сердцу пароль. 

Любовь - это пламя костра. 
Любовь - это песнь соловья. 
Любовь - это счастья пора. 
Любовь - это мы - ты и я...

Проходит всё

Проходит всё. Пройдёт и это... 
Пожар, цунами, ураган... 
Остались пепел и скелеты, 
И шрамы от заживших ран 
В душе и в сердце, что любило. 
Любви, прошедшей через ад 
И чрез предательства горнило, 
Уже дороги нет назад. 
Проходит всё. Но не бесследно. 
Душа в рубцах - уже не та. 
Так от ожогов непременно 
С лица уходит красота.

Постучаться в сердце

 Женщины, цветы и звери - 
Все они к теплу стремятся. 
Пусть пока закрыты двери - 
Просто надо постучаться. 

Может, там впустить откажут, 
Спросят, мол, с какой же стати? 
Но, быть может, кто-то скажет: 
«Заходите, места хватит». 

Хватит места, хватит света 
И тепла, чтоб отогреться... 
...До чего же трудно это - 
Постучатся в чье-то сердце!

про себя
 Я думала, что главное в погоне за судьбой -
Малярно-ювелирная работа над собой,
Над всеми недостатками, которые видны,
Над скверными задатками, которые даны.
Волшебными заплатками железною стеной,
Должны стоять достоинства, воспитанные мной,
Когда-то я так думала по молодости лет,
Казалось - это главное, а оказалось - нет.
Из всех доброжелателей никто не объяснил,
Что главное, чтоб кто-нибудь вот так тебя любил:
Со всеми недостатками, слезами и припадками,
Скандалами и сдвигами, и склонностью ко лжи,
Считая их глубинками, считая их загадками,
Неведомыми тайнами твоей большой души.

Жила...
 Жила, надеялась, любила,
Переживала, не спала,
Врала, играла, торопила,
Молилась, плакала, звала.
Ломала, била, разрывала,
Ласкала, грела, берегла,
Ждала, мечтала, горевала,
Грешила, спорила, лгала.
Шутила, пела, танцевала,
Бросала, грабила, гнала,
С ума сводила, удивляла,
Жила.., старела.., умерла...

Глава 5. Райская птица ДЭЯ, капризные лилии и равнодушная змея МАРУМА

Глава 4. Колдунья Кристальда и возлюбленный Леврой, что боялся звёзд.

Глава 3. Замок феи Веневры.

      Можно ли было видеть сны в стране снов? Можно, как только Софи закрыла глаза, она очутилась на большой поляне, усыпанной белыми и голубыми цветами. Плавно качаясь, они отрывались от земли и превращались в маленьких птиц и бабочек. Улетая, они уносили с собой все тревоги девочки. А небесный сверкающий свет посылал ей свои лучи, которые так приятно грели тело и душу. Будучи обласканной ими, в них можно было раствориться, стать их частью и подняться высоко в небо. Девочка Рыжий цветок так бы и сделала, но вдруг вспомнила Клауса, томящегося у неё дома в клетке, лохматое чудище Сизана, который вынужден прятаться в тёмной роще, и, конечно же, доброго волшебника Лафа, который теперь надеется на неё. Открыв глаза, Софи поняла, что ничего не изменилось. Сон превратился в реальность, вокруг были цветы. Они превращались в бабочек, а с неба струился сверкающий свет.
— Как здесь красиво, — подумала она. — Невозможно поверить, что всему этому великолепию угрожает беда и всё это должна спасти я. — Её опять постигло состояние растерянности. Она по-прежнему не знала, что предпринять, чтобы спасти этот прекрасный мир. Смелую душу вновь атаковали сомнения и страх.
— Эх, Софи, Софи. Теперь, после встречи с Лафом, тебе должно быть стыдно, что ты так себя ведёшь.
     Обернувшись, она увидела лохматое чудище с чёрными, как угли, глазами.
— Сизан, как я рада тебя видеть. — Софи подбежала и крепко обняла мохнатое чудовище.
— Ты не представляешь, как я рада!
— Знаю, знаю. Ты трусишка и тебе нужна помощь. Я буду всегда рядом. Хоть у тебя и есть золотое перо Клауса, кольцо волшебника Лафа, но, я думаю, этого мало. Тебе нужна помощь друга. Волшебство волшебством, но даже оно может померкнуть без настоящей дружбы.
     Сизан и Софи взялись за руки и пошли навстречу новым приключениям.
     Вскоре красивая поляна бело-голубых цветов скрылась за горизонтом, и впереди был иной мир — мир, который таил в себе новые встречи и новые опасности. Но в этот раз не было утомительных дорог и неизменных пейзажей, новообретённые друзья достаточно быстро нашли нужный путь. Их взору открылся огромный замок. С каждым их шагом он всё величественнее возвышался над ними, заставляя думать, кто же может жить в таком таинственном месте.
— Когда-то здесь жила фея Веневра. Она правила красотой волшебной страны. Ей было подвластно то, перед чем все остальные преклонялись. Сделать пасмурный день солнечным. Оживить погибшую птицу, заставить цветок заново зацвести. Веневре было подвластно всё. Но когда злой волшебник захватил страну золотых снов, красота стала ему не нужна. Чёрный Лафродий послал сюда одного из своих верных слуг — злого гоблина Локиеша. Целую вечность он жил в страшных чёрных пещерах, ему была чужда красота. Гоблин не мог её чувствовать и понимать. Поэтому Локиеш с лёгкостью справился с феей, превратив её в ледяную статую. И теперь пылкое сердце Веневры — всего лишь кусочек прозрачного льда, которому тоже безразлична красота, а без красоты любой мир обречён, даже волшебный.
     От замка повеяло холодом, он обжигал лицо девочки. Софи сразу же это почувствовала, также она поняла, что за толстыми белыми стенами её ожидает первое испытание.
— Как можно помочь Веневре?  — всё время крутились мысли в голове девочки.
— Всё просто, нужно снять проклятие, которое на неё наложил Локиеш, и растопить ледяное сердце, так и вернётся красота. Это сможет сделать только очень красивый душою и очень добрый сердцем. Это сможешь сделать ты, Софи, — где-то далеко послышался знакомый голос волшебника Лафа.
     Девочку с длинными рыжими волосами и лицом, усыпанным веснушками, всё так же обвевал холодный ветер. Она улыбнулась Сизану, но в душе ей было страшно, неуверенными шагами она направилась навстречу неизведанной опасности. Страх и ветер заставляли её дрожать, но в этот раз она не подала вида. Рыжий цветок хотела помочь миру, и это уже было важнее, чем собственные страхи.
— Пойдём, Сизан, нам пора встретиться с Локиешем.
     Огромный каменный мост был окутан туманом. Туман легко парил над путниками, покорно расступаясь перед каждым их шагом. И чем ближе они подходили к высоким стенам, тем увереннее в себе становилась Софи. Замок не был прежним, белые стены почернели, крыши многих башенок обветшали. Кругом было много паутины, и даже не верилось, что когда-то здесь творила сама красота. Огромные деревянные двери открылись легко, только жуткий скрип проржавевших петель пронзил мёртвую тишину.
— Мне думалось, будет пострашнее, а оказывается, что страх и зло имеет совсем иное лицо, когда ты смотришь им прямо в глаза.
— Подожди, Софи, твоя храбрость очень понадобится чуть-чуть попозже, — сейчас Сизан дрожал сильнее, чем его спутница.
     Его прерывистый голос еле выдавил последние слова. Обернувшись, Софи увидела в чёрных угольках воспламеняющий страх. Казалось, что его огромное мохнатое тело пытается сжаться и исчезнуть из этого злосчастного места. Девочка поняла, сейчас она одна, мохнатый друг не сможет ей помочь, и самое время проявить свою внутреннюю силу. Но не успела она осмыслить до конца собственные мысли, как голос, невыносимо режущий слух, раздался по всему замку. Змеиным шипением он впрыскивал в сердца двух странников свои угрожающие слова.
— Как вы посмели нарушить мой покой, несчастные твари, — эхом разносилось вокруг.
     Сизану показалось, что из-под его ног уходит земля. Сейчас больше всего на свете ему хотелось оказаться... пусть хоть и не в волшебном лесу, но хотя бы в тёмной роще. Он знал, что с ними может сделать Локиеш, поэтому мохнатое чудовище попыталось взять за руку Софи. Ведь девочка сделала первый шаг, заставив Локиеша поверить, что она его не боится.
— Я пришла сюда со своим другом, чтобы спасти фею Веневру. Красота должна творить красоту, а не быть куском холодного льда, — серебряный звон этих слов впитали в себя залы замка.
— Да кто ты такая, чтобы угрожать мне. Я великий Локиеш. Я всемогущ и непобедим. Только одно моё желание — и вы будете стёрты с лица земли, как никчемные букашки.
     Скрипучее шипение Локиеша уже не пугало девочку. Она вдруг поняла, что страх парализует волю только тогда, когда ты становишься его пленницей, а в этот момент она была свободна.
— Может быть, ты усвоишь одну истину, Локиеш. Мы не букашки, мы те, кто спасёт фею Веневру. Я считаю тебя не таким уж всемогущим и непобедимым. У тебя даже не хватило духа выйти и взглянуть мне прямо в глаза. Ты жалок, ты растворяешься в своей темноте и хочешь быть великим.
— Что ты говоришь, Софи, замолчи, он сейчас уничтожит нас, — Сизан дрожал, как одинокий листок, ожидавший своей участи от осеннего ветра, но Рыжий цветок уже было не остановить. Она бросила вызов злу и ждала ответного удара.
— Я не боюсь тебя, Локиеш. И знай, я пришла, чтобы тебя победить, и не уйду отсюда без победы.
     Девочка кричала в пустоту, которой было суждено измениться. Мрак пал на их головы, отвратительный запах и грохот окружили их со всех сторон. Стены замка содрогнулись, показалось, что вот-вот рухнет всё, что осталось от его былого величия. Голос гоблина слышался совсем близко.
— Так, говоришь, я жалок. Я растворяюсь в темноте, и ты легко можешь победить меня? Что ж, так смотри, дерзкая девчонка, — эхом в очередной раз шипение Локиеша разнеслось по всей округе.
     Пол огромной залы, где находились Софи и Сизан, треснул, и над всей его поверхностью появилась огромная чёрная тень. Жилистые крылья несли гоблина навстречу девочке. Длинные загнутые когти желали растерзать её, а змеиное жало извергало всё новые угрозы.
— Ну, что скажешь, дерзкая девчонка, я боюсь тебя? Как видишь, я не трясусь от страха, в отличие от твоего храброго друга.
— Софи, взгляни, у Локиеша нет глаз, он не может видеть нас, — еле выдавил из себя Сизан.
— Да, я слеп, — громыхал голос гоблина. — А зачем мне глаза, если достаточно чувствовать, как жалок ваш мир, трясущийся в повседневном страхе, создаваемым моим господином.
— Если бы ты видел, какую красоту создавала Веневра, ты бы не смог так поступить с ней, — кричала гоблину Софи.
— Достаточно слов, тьма — мой дом, а всё остальное недостойно моего господина. Взгляните на меня в последний раз, ваше время растаяло, как когда-то и время Веневры. И хоть ты твердишь, что не боишься меня, я знаю, что для меня ты остаёшься просто букашкой.
— Ты можешь завладеть моим телом, моей жизнью, но не моей душой. Я непобедима, я остаюсь свободной, — всё так же кричала девочка, терзаемая холодным ветром.
— Ты букашка! — Змеиное эхо шёпотом разносило два слова по всему свету.
     Прогремел гром, молния разорвала серое небо на куски, и всё вокруг исчезло. Исчез гоблин Локиеш, полуразрушенный замок феи Веневры и верный друг Сизан. Мир вокруг изменился, и Софи сразу это почувствовала. Она была совсем одна и никак не могла понять, что с ней произошло.
— Как странно, все звуки вокруг кажутся такими сильными и тяжёлыми, а собственный голос — совсем неуловим.
     Вдруг неожиданно с неба упала целая лужа, поток воды с грохотом разбился недалеко. Софи захотелось посмотреть в своё отражение, она попыталась встать, но неожиданно для себя упала и решила, что более уместно будет доползти до заветного зеркала. Вода отражала букашку, точнее сказать, гусеницу, большую и толстую гусеницу, в которую превратил гоблин Софи.
— Локиеш сдержал своё слово, я букашка, — с горечью в голосе проронила бывшая девочка Рыжий цветок.
     Она продолжала смотреть в капельку росы, до тех пор, пока чей-то такой же тоненький голосок, как и у неё, не закричал во всю глотку:
— Берегись — птица! Спасайся, кто может! Помогите вон той жирной гусенице, она сама не справится. — И вдруг прямо из-под земли выскочили два огромных чёрных жука. Они подхватили Софи за её многочисленные ножки и потащили в густую траву, дабы эта птица, которых так раньше любила девочка, не съела её. Софи поняла, что она в мире букашек.
     Сидя среди зелёной травы, она горько заплакала. Ей показалась, что всё кончено. Спасения ждать не придётся, потому что все искали в ней это спасение. Теперь она обречена и никогда не увидит свою семью, Клауса и волшебника Лафа, которым обещала быть храброй и сильной.
— Ты чего плачешь, несчастная гусеница, — послышался неподалёку опять чей-то голосок.
— Я плачу, потому что весь мир против меня, — еле вымолвила Софи.
— Разве мир, который создал нас всех, может быть против нас? — опять вопросительно произнёс нежный голосок. — Не надо больше плакать, гусеница, твои слёзы тебе не помогут, а грустные мысли будут только отравлять душу.
— Разве у букашки может быть душа? — в свою очередь опять слезливо проронила девочка.
      И тут случилось то, что помогло гусенице Софи наконец-то перестать плакать и взглянуть на всё происходящее с ней не так горько. Нежный голосочек, который до сих пор пытался успокоить её, превратился в решительный и твёрдый. Слова, сказанные девочкой-гусеницей, задели обладателя писклявого и нежного голоска. Софи хотелось и дальше выплакивать свою боль, но тут кто-то достаточно сильно пихнул её в мясистый бок.
— Знаешь, может, букашки и очень маленькие существа, но у них тоже есть душа. Запомни, толстая гусеница, в этом мире всё имеет душу, даже то, что на первый взгляд выглядит бездушно.
     Еле повернув своё длинное и толстоватое тело — Софи ещё не научилась как следует им управлять — она увидела божью коровку. Это было очень маленькое создание с красивым красным панцирем, который был украшен чёрными горошинками. Сколько раз девочка наблюдала у себя дома, как по стенке её комнаты ползали божьи коровки. С любопытством она следила за их путешествием, фантазируя, куда так стремятся эти красивые насекомые. А теперь вот она сама такая же букашечка, и пытается разговаривать с себе подобной.
— Пожалуйста, прости меня. Я не хотела тебя обидеть. Просто мне страшно, и я совсем одна в вашем мире.
     Обиженная мордашка божьей коровки стала опять излучать тепло.
— Меня зовут Трикси. Я божья коровка, и я житель царства букашек.
— А меня зовут Софи. — Правда, теперь девочка не знала, кто она, а божьей коровке ответила, — я жила в красивом горном городке среди людей.
— А кто такие люди? — вдруг неожиданно спросила Трикси.
     И вправду, кто такие люди? — подумала про себя девочка. Как объяснить маленькой букашке, кто такие люди? А вслух она решила произнести:
— Люди это очень, очень большие существа. Среди них встречаются добрые и злые, благородные и трусливые, смешные и грустные.
— Я вспомнила! — вдруг радостно закричала Трикси. — Однажды про людей мне рассказывал огромный паук, он говорил то же самое. Он говорил, что одни из них с лёгкостью могут нас всех уничтожить, потому что боятся, а другие оберегают букашек, потому что любят. И ещё он рассказывал, что люди все одинаково выглядят, что их невозможно различать. Наверное, очень скучно жить в мире, где нет разнообразия. Расскажи мне про это, гусеница.
     И Софи рассказала своей забавной собеседнице, кем она была в действительности, как попала в страну золотых снов и как очутилась в царстве букашек.
— Так ты человек? — испуганно закричала Трикси.
— Была когда-то, а теперь вот гусеница, которых я раньше очень боялась, — вздохнув, отозвалась ей Софи.
— Признаюсь, я тоже недолюбливаю гусениц, но раз ты говоришь, что ты не гусеница, то есть сейчас ты гусеница, но гусеница не настоящая, я помогу тебе, — весело и быстро пропищала Трикси. — Пойдём со мной, я знаю, куда тебе нужно попасть. Там ты поймёшь, что тебе дальше делать.

      Огромные заросли зелёной травы стояли перед ними стеной, но лучше было пробираться сквозь толстые стебли, чем опять плакать, склонив голову над капелькой росы. Так Софи нашла себе новую спутницу, божью коровку Трикси. В ней она сразу почувствовала ещё одного нового друга и помощника.
— Волшебный мир такой же, как и мир людей, — вертелись мысли в головке девочки-гусеницы. — Здесь можно многое терять, но и обретать новое.
     Трикси была очень весёлой, она быстро летела над высокой травой, и Софи еле-еле поспевала за своей спутницей, так как до сих пор она никак не могла освоить все свои многочисленные ножки. Но и это была не помеха, тем более, что по дороге божья коровка рассказала ей очень интересную историю о стране золотых снов. Она открыла секрет девочке, что та не единственная, кого злой гоблин Локиеш превратил в насекомое. Есть целая долина зелёных гусениц, которые также вовсе не гусеницы, а заколдованные жители волшебной страны, и именно к ним они сейчас направляются. Также Трикси рассказала про чёрного Лафродия, который считал мир букашек ничтожным и грозился стереть его с лица земли. Именно поэтому божья коровка обиделась, когда Софи тоже обозвала букашек никчемными существами. Спасло же царство букашек от уничтожения то, что отсюда были родом самые верные слуги злого волшебника — ничтожные гавры. В большом страхе они склонили головы перед злом, предав всех остальных своих маленьких сородичей. Злой волшебник пощадил маленький мир, сделав его местом заточения для непокорных жителей, творивших золотые сны. Вот так печально появилась долина зелёных гусениц.
— Потерпи, Софи, мы уже почти что пришли.
— Я очень устала, Трикси, и проголодалась, кстати, ты не знаешь, что едят гусеницы?
— Ты очень большая гусеница, я думаю, тебе нужно много еды. Есть насекомые, которые едят других насекомых, есть те, кто едят листья и цветы, но что именно едят гусеницы, я не знаю.
— Хоть бы только это были не другие насекомые, — испуганно подумала про себя девочка. — Если это так, то я есть вообще ничего не буду и умру голодной смертью.
     И, пока Софи готовилась к тому, чтобы умирать голодной смертью, нежный голосок Трикси оповестил о том, что они добрались до нужного места. И, разогнув перед собой несколько молоденьких травинок, они увидели целую поляну, заполненную такими же большими и толстыми гусеницами, какой сейчас являлась и Софи.
— Смотри, вот здесь живут такие же, как ты, несчастные пленники.
— Сколько их много!
— Ты была не первая, кто наведался в гости к гоблину Локиешу.
— Они тоже пытались бороться с ним?
— Как видишь, безрезультатно.
     Поляна была переполнена. Здесь не было где упасть яблоку, ну а если бы оно всё-таки упало, то его в мгновение ока съели бы многочисленные зелёные сородичи Софи.
— А сейчас они пытаются делать что-то во имя своего спасения?
— Их беда в том, что они стали верить, что они гусеницы, — с вопросительным взглядом божья коровка повернулась к девочке-гусенице, как будто безмолвно спрашивая, а что будет делать она. И Софи, как будто почувствовав вызов взгляда своего нового друга, закричала:
— Я никогда, слышишь, Трикси, никогда не смирюсь с тем, что стала гусеницей. Я не гусеница!
     Крик был таким сильным, что все остальные зелёные гусеницы умолкли и обернулись посмотреть, кто нарушает их покой и сытую жизнь.
— Это кто тут так кричит, что она не гусеница, — слова были сказаны самой длинной и толстой гусеницей. По её поведению и по тому, как все остальные преклоняли перед ней свои головы, было понятно — говорила королева.
— Это я кричу, я не гусеница! — Софи неуклюже выползла в центр круга, который образовался вокруг неё.
— Наверное, сегодня ты ещё не ела сочных и вкусных листьев наших любимых цветов, потому просто сошла с ума. Посмотри на себя, у тебя такое же длинное брюхо, как у всех нас, у тебя столько же ножек, сколько и у нас, а ты утверждаешь, что ты не гусеница, — разгневанно прокричала королева.
     Если бы сейчас Софи была девочкой, то она просто взяла бы и раздавила эту противную и жирную гусеницу, которая всеми тут командовала, но надо было признать, что она не очень-то сейчас от неё отличалась. Поэтому лучше всего было смолчать, чтобы не навлечь на себя очередных неприятностей.
— Простите, ваше высочество, я действительно очень голодна и, наверное, действительно не понимаю, что говорю, — тихо выдавила из себя непокорённая гордая девочка.
— Вот так-то лучше, а то, имея брюхо больше, чем у меня, кричишь на всю округу, что не гусеница.
     Все зелёные собратья засмеялись вместе со своей королевой, и Софи вдруг опять захотелось заплакать от одиночества. Но вдруг она увидела сочувственный взгляд Трикси и поняла, что в этот нелёгкий для себя момент она не одинока. С ней рядом друг, а значит, не всё так плохо, как вновь показалось на первый взгляд.
      Так началась жизнь на поляне зелёных гусениц. Софи покорно ела листья красивых пурпурных цветов, ползала по их длинным стеблям, спала в тени, которую они создавали, и тосковала. Внешне она ничем не отличались от тысячи других подобных себе, но в душе день за днём повторяла, что она не гусеница. Внешностью можно быть похожим на кого угодно, но в своей душе точно знать, кто ты, и девочка Рыжий цветок знала. В сложившихся обстоятельствах ей бы было очень тяжело, но верная Трикси не оставляла ни на одну минуту гусеницу, которая так сильно хотела опять стать просто девочкой.
     Неизвестно, сколько прошло времени с тех пор, как Софи очутилась на этой поляне. Ведь время в царстве букашек течёт совершенно в ином ритме, чем у больших существ. Но она совершенно не думала об этом, её ранимую и трепетную душу волновало совсем иное. С момента появление на поляне ей не удалось переубедить ни одну другую гусеницу в том, что она не гусеница, а бывший творец золотых снов. Вдвойне это было тяжело сделать из-за вечного ворчания королевы. Злобная повелительница никогда до конца не верила Софи и считала её врагом, покушавшимся на благополучие гусеничной поляны. Рассказывали, что когда-то здесь жила всего лишь одна гусеница, сама королева, но с появлением заколдованных гусениц она смогла стать всемогущей, и каждый, кто угрожал её благополучию, был обречён.
— Как долго мы здесь, Трикси?
— Наверное, очень долго, Софи. Я видела больших птиц, которые успели вырастить своих птенцов.
— Мне надо что-то сделать для этих несчастных. Вчера во сне я видела волшебника Лафа. Он сказал, что здесь я тоже появилась неспроста. Мне нужно помочь им, и только тогда я смогу покинуть это место, — и, вздохнув, она добавила, — только вот пока я не знаю, как мне им помочь.
     Услышав слова своего опечаленного друга, божья коровка призадумалась. В этот момент она решала, говорить ли ненастоящей гусенице о том, что вчера вечером ей удалось подслушать разговор королевы.
— Я узнала тайну, которую хранила жирная повелительница. Она рассказала двум самым верным подданным. Если забраться на самый высокий пурпурный цветок и остаться там, среди лепестков, то с этим храбрецом должно будет произойти чудо. Которое, явив себя миру, сможет погубить власть королевы и заставит поверить всех гусениц в то, что они вовсе не такие. Потом она рассмеялась, сказав, что не найдётся такой храбрец, что решится лезть наверх самого высокого цветка. Это можно было сделать только один раз в году, когда лепестки цветка закрываются, чтобы переждать грядущие холода.
— Ты так и не услышала, какое чудо должно случиться с тем, кто окажется в бутоне? — тихо и таинственно спросила Софи.
— Нет, — шёпотом произнесла Трикси. — Но мне почему-то кажется, что это как-то связано с тем, о чём ты говорила, попав сюда.
— О том, что я не гусеница? Ну, конечно же, Трикси! — радостно закричала Софи. — Как я сразу не догадалась. Ведь гусеница может превратиться в бабочку, а для этого ей нужно найти укромное место, свить кокон и уснуть, чтобы потом, проснувшись, превратиться в красивое крылатое существо. Вот тогда-то я и смогу закричать о том, что я не гусеница, и мне смогут поверить все остальные, так я смогу спасти гусеничную поляну.
— Это так страшно, Софи, тем более, тебя может поймать злобная королева, и тогда тебе действительно несдобровать.
— Волшебник Лаф говорил о том, что победить могут только те, кто ничего не боятся. Те, кто знает, кто он есть на самом деле, а я знаю, что я не жирная и ленивая гусеница, и ради этого нужно рискнуть. Тем более, у меня есть волшебный перстень. — И, подняв к небу одну из своих ножек, Софи ещё раз посмотрела в голубое отражение перстня, который ей дарил лунный камень.
     Наконец-то наступил день, которого она так ждала. День, который мог подарить свободу и вернуть обратно в мир золотых снов. Ради этого стоило рисковать. И рано утром, когда все остальные гусеницы ещё спали, Софи направилась к самому большому цветку гусеничной поляны.
— Будь осторожна, — дрожащим голоском поддерживала её Трикси.
— Я должна всем доказать, что я не гусеница.
— Ты ей никогда и не была, — бросила ей вслед божья коровка.
     Бутон пурпурного цветка был ещё так далеко, когда проснувшиеся внизу гусеницы во главе со своей жирной королевой закричали.
— Смотрите, кто наверху!
— Хм, это та непокорная дурёха, утверждавшая, что она не такая, как все мы.
— Что она хочет найти там, наверху? — кричали все вновь и вновь. Развлечений на поляне было не очень много. Все только ели, спали и отдыхали под большими листьями, а потом всё повторялось снова и снова. Поэтому, когда гусеницы увидели карабкающуюся наверх Софи, то всё их внимание было приковано только к ней.
— Такую глупую гусеницу я вижу впервые, — раздражённо произнесла королева, но на неё никто не обращал внимания. Она хотела послать погоню за Софи, но потом решила, что не найдётся смельчака, который повторит то же самое. Тем более, ранним утром, когда в небе столько птиц, парящих в поисках еды. Ехидно улыбнувшись, она продолжила наблюдать за смелой гусеницей, которой было не в радость сытое и спокойное существование.
     А в это время Софи опять увидела свет солнца, который теперь казался таким далёким и недоступным. Она почувствовала его тепло, и это придало ей ещё больше сил. И уже не было так тяжело карабкаться наверх. Ведь в ней билось обогретое солнцем и дружбой храброе сердечко, для которого даже самые трудные свершения не были преградой. Стремления к победе так поглотили её, что она не заметила, как к ней подлетела птица, стремящаяся проглотить её. Холодные потоки воздуха от птичьих крыльев вонзились в длинное зелёное тельце Софи, и, обернувшись, от неожиданности девочка-гусеница сорвалась со стебля и полетела вниз.
— Я знала, что так и будет! — радостно закричала королева. — Вот что бывает с теми, кто не принимает свою судьбу.
— Софи! — изо всех сил кричала божья коровка. — Вспомни о волшебном перстне.
     И, взглянув на лунный камень, падающая вниз гусеница взмолилась о помощи волшебника Лафа. И тут случилось то, чего никто на поляне не ожидал. Ранее атаковавшая птица спасала гусеницу. Возле самой земли она подхватила Софи на жёлтый кленовый листок и устремилась вместе с ней к небу.
— Я девочка Софи, я из мира людей, где каждый так же может творить чудеса, — с этими словами она оказалась в самом центре огромного цветка, куда её осторожно принесла синица.
— Испей нектар, Софи! — послышался чей-то голос, доносящийся лунным светом из сияющего перстенёчка.
     Через мгновение её опять поглотил волшебный океан, которого не существовало. Лепестки огромного цветка закрылись, и Софи уснула. Наступили холода, и все гусеницы, забыв про отважную героиню, от страха зарылись в землю. Так наступила зима, но не всем было так тяжело и страшно. Отважной душе снились золотые сны, в которых она уже не была гусеницей, она вернулась в замок, где спасла Сизана и фею Веневру, а в голубом небе летали тысячи бабочек. И когда огромный пурпурный цветок вновь открыл свои лепестки, то в голубое небо Софи подняли разноцветные бархатистые крылья. Она стала бабочкой, от красоты которой захватывало дух. Плавно и нежно она порхала над поляной, на которой, как обычно, копошились гусеницы, ещё не совсем пробудившиеся от зимней спячки.
— Смотрите, смотрите! — вдруг закричали некоторые из них.
— Не может быть, — злобно прошептала королева.
— Это же та самая толстая гусеница Софи! — не умолкали со всех сторон голоса.
— Это не она! Жирная гусеница не может стать такой красивой бабочкой! — кричала королева, но её опять уже никто не слушал. Все гусеницы не могли свести взгляда с порхающей Софи и суетливо летающей возле неё божьей коровки Трикси.
      Так случилось чудо, в которое никто не верил.
— Вспомните, кто вы! — Пронзительно разносился голосок Софи, и вдруг лунный свет перстня поглотил всех гусениц. Был ли это сон или всё происходило наяву, но над белым замком феи Веневры в небо взмыли тысячи бабочек, они красиво порхали над всей округой, и те из них, кто действительно поверил в то, что они не гусеницы, превращались в жителей страны волшебных снов, некогда безвозвратно потерянных для неё. А в густой траве, возле белых стен замка, лежала красивая рыжеволосая девушка, по её щеке ползала божья коровка, она щекотала её лицо и заставляла пробудиться. Открыв глаза, девушка встала и сразу же узнала замок, с которого начиналось её путешествие в царстве букашек. Но каково было её удивление, когда она подошла к колодцу и, посмотрев на своё отражение, увидела перед собой взрослую девушку. И лишь глаза выдавали детский взгляд, по-прежнему живший в ней.
— Что со мной произошло на этот раз? — пытливо искала Софи ответ на свой вопрос. Но загадке было суждено остаться пока неразгаданной, так как она услышала чей-то писклявый голосок. Это божья коровка пыталась обратить внимание рыжеволосой красавицы на себя.
— Так вот какая ты, Софи-человек? — пропищала Трикси.

     Маленький друг аккуратно ползал по лицу, отчего по всей коже пошли мурашки.
— У тебя очень храброе сердце, и за это я хочу оставить царство букашек и быть с тобой до тех пор, пока ты в стране золотых снов, — всё никак не могла успокоиться божья коровка.
     Если не знаешь одиночества, значит, не знаешь горя. Софи была рада.
     Со стороны замка опять подул ветер, но в этот раз он не был таким холодным. Девушка с рыжими длинными локонами и божьей коровкой на щеке открыла большие скрипучие врата. И, когда она вновь очутилась внутри, мрак его залов отступил перед ними. Злого гоблина Локиеша нигде не было, казалось, он испугался возвращения Софи и исчез бесследно. Долго блуждая по замку, за очередной тяжёлой дверью девочка обнаружила сад со старыми деревьями и огромными глыбами льда. Сад был странным и необычным, словом, подтверждал слова, некогда сказанные Сизаном: «Здесь всё нереальное всегда реально, а вымысел есть истина сознания». Софи встретили вздыхающие деревья и слезливые цветы, повсюду были окаменевшие звери и птицы. Серые тучи вытесняли голубое небо, а солнечный свет не был частым гостем в этом месте.
— Должно быть, это место тоже было очень красивым, когда здесь жила фея Веневра.
— Это правда, — грозно хором произнесли старые деревья.
— Вы можете говорить со мной.
— Если ты этого захочешь, — сказало только одно дерево, судя по грубой и растрескавшейся коре, самое старое.
— Мудрое дерево, я знаю, что фею Веневру превратили в ледяную статую и, наверное, один из этих кусков льда и есть она. Ты не могло бы помочь отыскать её? — с мольбою в глазах просила Софи.
     Старое дерево тяжело заскрипело своими большими ветками.
— Ох, как эти лианы душат нас. Ты видишь, что они с нами делают. Наши листья опадают, а ветки сохнут, и скоро наступит тот час, когда мы все погибнем.
— Мы тоже, — жалобно произнесли цветы. — Мы засыхаем, мы не знали ни одной капельки дождя с тех пор, как нашу любимую фею превратили в глыбу льда.
— Сад Веневры погибает, помоги нам, Софи, — в один голос произнесли они.
     В этот момент рыжеволосой девушке не было времени думать о необычном саде. Она не могла тратить драгоценное время, ей нужно было спасать фею и своего мохнатого друга.
— Я не могу помочь вам, — произнесла она. — Сначала мне нужно спасти вашу хозяйку.
— Ох! — слышались вздохи со всех сторон.
     И тогда мудрое дерево, к которому обратилась Софи, произнесло:
— Я знаю, что Веневру можно спасти только добрыми делами, подобно тем, что совершала она сама, а ещё её спаситель должен разжечь огонь, — всё так же печально слова слетали вместе с листвой.
     Но сказанное ничем не помогло Софи. Она уже порядком устала от головоломок, которых было в избытке в стране золотых снов. Да, добро действительно творить тяжело, и иногда одного желания мало, — подумала про себя девушка. И на душе опять стало очень тяжело и серо, как и в этом саду. Она села на краю небольшого пруда, который скрашивали жёлтые кувшинки, и слёзы разрушили гладкое зеркало воды.
— Я такая глупая, — рыдая, роняла она слова. — На меня надеется целый мир, а я не могу помочь даже одной фее. — И если бы маленькой, но бесстрашной божьей коровке Трикси передалось настроение рыжеволосой девушки, то весь сад был бы поглощён рыданиям.
— Софи, ты не можешь так плакать, ведь ты очень сильная. Вспомни, какая ты была храбрая, когда была гусеницей.
     И тут Рыжий цветок осенило.
— Огонь! Трикси! Огонь! В настоящей красоте всегда горит огонь жизни, даже если эта красота — холодный кусок льда. Нам нужно искать статую, в которой горит огонь. Вот что имело в виду дерево.
     И две уставших путницы стали искать огонь внутри холодного льда. А льды напоминали разные причудливые образы, в одном из них Софи узнала своего друга Сизана. Он был бездушен и холоден, как и все остальные, подобные ему в этом саду. От них исходило безжизненное, ледяное мерцание, и ни в ком из них не чувствовалось заветного огня.
— Он был твоим другом? — спросила божья коровка.
— Да, до тех пор, пока я не встретила тебя. В стране золотых снов он был моим единственным настоящим другом.
— Ах, сколько печали на одно сердце, — тоненьким, еле уловимым голоском опять произнесла Трикси. Видишь, Софи, иногда внешняя красота бывает до такой степени пустой и ненужной, и ей даже не хочется долго любоваться, — равнодушно произнесла божья коровка, посмотрев в очередной раз на ледяные статуи.
— Да, красота тоже имеет множество лиц, — поддержала её слова Софи.
     Но их разговору не суждено было быть долгим. Вдруг, в самой отдалённой части сада, они увидели небольшой кусок льда. Он был наполовину заброшен сухими опавшими листьями и уже изрядно потемнел от грязи, окружавшей его. Но не это привлекло двух искательниц тепла — в нём тлел маленький огонёк. Здесь душа феи томилась в заточении.
— Это она, фея Веневра! — радостно закричала Софи. — Мы нашли её! Но как теперь спасти?
     Софи опять почувствовала себя бессильной. Она снова загрустила и безмолвно села возле небольшого, но тёплого льда.
— Я опять в тупике, — наконец произнесла девушка.
— Вот именно, — ответила ей Трикси.
     Божья коровка нежно сползла к самому уху Софи, и её слова прозвучали сердито, как и в тот день, когда она впервые увидела девочку-гусеницу.
— Так и все жители страны золотых снов! Пришла беда, а они не стали искать выход. Они решили, что бессильны, и склонили голову перед злом. Это и погубило их. Ты ведь не хочешь, чтобы с тобой произошло то же самое?
— Я хочу помочь, — всё так же грустно говорила Софи.
— Тогда давай вместе подумаем, как можно превратить грязный лёд в красивую фею.
     Но не успела Трикси произнести последние слова, как маленький огонёк в кусочке тёплого льда стал потухать.
— Смотри, огонь исчезает, — заволновалась Трикси.
— Наверное, моя печаль так повлияла на огонёк. Здесь и без меня её было много.
— Ты права, Софи, — радостно закричала божья коровка. — Веневра всегда была счастливой красотой. И если кто-то грустил, она грустила вместе с ним. Это отбирало у неё много сил, и когда наша страна пала перед злым волшебником, гоблин Локиеш с лёгкостью пленил фею. Вокруг грустят её любимые деревья и цветы, а ещё и мы омрачены печалью. Это окончательно может погубить её.
— Нам нельзя грустить, и нам нужно сделать так, чтобы её волшебный сад тоже больше не грустил.
     Слова, проникнутые теплом, заставили угасающий огонёк вновь засветиться. И он разгорался всё с большей силой, когда Софи освобождала деревья от удушающих лиан, когда поливала умирающие цветы. Вместе с окружающей грязью исчезали серые облака, и появилось солнце. Оно дотронулось своим теплом до льдов, и они стали таять, в каждом из них вспыхнула своя огненная душа.
     Света становилось всё больше, и вскоре на него невозможно было так просто смотреть. Девушка закрыла глаза ладошками, а когда вновь взглянула на мир вокруг себя, то поняла, что он в очередной раз сильно изменился. Сад ожил, вокруг пели птицы, цветы снова радовали своей нежностью, а деревья оделись в новые одежды. Под ногами бегали лесные зверушки, не замечая свою спасительницу, они суетливо лопотали одни и те же слова.
— Какое счастье, мы снова живы. Мы очнулись от кошмарного сна, в который нас сослал противный гоблин!
— О, как там было холодно и страшно, — кричали они.
— Смотри, Софи, это твой друг Сизан! — запищала своим чуть уловимым голоском Трикси.
     Огромное тело мохнатого чудовища ожило, и он ещё до конца не осознавал, что с ним происходит.
— Сизан, это ты! — с радостным криком Софи бросилась на шею мохнатому чудищу. — Я так скучала без тебя, но я всегда верила, что мы снова встретимся с тобой.
— Кто ты? — вопросительно и недоумевающе произнёс мохнатый друг.
— Ты забыл меня? — с ужасом в глазах, еле сдерживая слёзы, выдавила из себя Софи. Ей показалось, что сердце друга не оттаяло, и он уже никогда не вспомнит её.
     Наверное, юная девушка снова дала волю своим чувствам и опять горько заплакала. Нет, она не хотела быть вечной плаксой, но так тяжело осознавать, что ты вновь можешь потерять друга, за которого так отчаянно боролась. Может быть, она бы загрустила, если бы...? Если бы сверкнувшая в небе звезда не превратилась в фею Веневру. Как и подобает всем феям, Веневра была безупречна красива. Её глаза сверкали, как звёзды, которыми она могла быть. Её волосы переливались золотом, которым она могла быть. Её речь журчала прозрачной водой, которой она тоже могла быть. Она действительно была самой красотой.
     И все вокруг — зверьки, птицы и цветы — закричали в один голос:
— Она вернулась, она опять с нами! О, великая красота!
     И если красота может спасти мир, значит, она поможет и мне, — молнией пронеслось в голове Софи. — Она сделает так, чтобы Сизан снова узнал меня.
— Он не забыл тебя, — лёгким дыханием и нежностью слов заговорила Веневра. — Он просто помнит тебя иной, маленькой девочкой, бежавшей за золотым пером, а теперь он просто увидел красивую взрослую девушку. Мохнатый глупыш растерялся! — с улыбкой и так же нежно Веневра взглянула на Сизана.
— Софи, так это ты! — радостно закричал мохнастик.
— Конечно же, я, дурачок, я просто выросла.
     Теперь уже Сизан подбежал к Софи и крепко обнял её.
— А я-то думал, Локиеш навсегда околдовал тебя.
— Он пытался, но у него ничего не вышло. Я оказалась сильнее.
      На душе у Софи стало так тепло и радостно. Она поняла, что за большими испытаниями всегда приходит большое счастье. Нужно только верить в то, что именно так и будет.
— Какое счастье! — опять закричали все зверушки, цветы и птицы.
— Да, красота и счастье всегда живут вместе, — звучал голос Веневры.
— Почему Софи стала взрослой? — Мохнатое чудище вопросительно посмотрело на фею.
— Она слишком долго прожила в царстве букашек, а там сны творятся совершенно в ином ритме.
— Это правда! — закивала своей маленькой головкой Трикси.
— Но не в этом главная причина, в стране золотых снов нет случайностей, здесь всё закономерно. Ты неспроста выросла и стала взрослой девушкой. Впереди тебя ждут испытания, которые подвластны не только храброй и доброй душе, но и влюблённому сердцу.
— Влюблённому сердцу? — не без любопытства повторила слова Софи.
     Веневра опять подарила улыбку, от которой всем присутствующим становилось легко и тепло.
— Ты спасла красоту волшебной страны, а это, как ты знаешь, очень важно для всех нас. Я хочу отблагодарить тебя, Софи. Я подарю тебе красоту самого главного чувства. Чувство, которое правит нашим и твоим миром.
— Что же это за чудо такое?
— Ты скоро поймёшь сама, без моих ответов, — нежными и лёгкими дуновениями слетали с губ слова самой красоты.
     И если рыжеволосой девушке ещё немного придётся потомиться в ожидании своего красивого чуда, то во всём остальном фея решила не ждать. Мир вокруг стал мгновенно преображаться. Стали пробиваться бутоны молодых цветов, птицы завили гнёзда, опять зажурчали ручьи, а на небе появилась радуга. Веневра отдавала частичку себя всему, что окружало Софи и её друзей в этот момент. Лёгкость и гармония проникали в их души. Былое величие страны золотых снов возвращалось, заставляя силы зла рассеиваться.
— Сизан! — тихо произнесла Софи. — Нам пора.
— Как не хочется покидать этот рай, — произнесла Трикси.
— Главное, чтобы рай всегда оставался в вашей душе, и тогда вы научитесь творить его везде, где бы ни были, — фея Веневра сидела под старым деревом, которое ещё совсем недавно так жалобно молило о помощи Софи. Теперь его пышная и огромная крона раскинулась во все стороны, и всеми своими ветками оно тянулось к солнцу.
     И сейчас трое путников, не грустя, а с радостью в душе покидали белый замок.
— Помни, Софи, будь готова принять то, что правит миром, — ещё долго девушка слышала слова Веневры. Они, как тысячи солнечных маленьких зайчиков, играли в юной душе, заставляя любить всё, что Рыжий цветок видела на своём пути.

Глава 2. Страна золотых снов.

Глава 1. Встреча с Клаусом.

     Давным-давно на свете жила маленькая девочка. Все в округе звали её Софи. А те, кто особенно любил, называли Рыжим цветком — за огненный цвет волос.
     И вот однажды, когда на землю вновь пришла зима, с Софи случилась необыкновенная, волшебная история.


     Нежный снежок покрывал всю землю. Красиво и легко снежинки кружили с небес к земле, укрывая её белым покрывалом. Особенно грациозно они смотрелись, когда жёлтый свет фонарей освещал их падение. Осенний город, укутываясь в белые одежды, становился элегантнее, скрывая серость простых будней. День прощался с людьми, и люди прощались с днём.
  — Да, наступает зима! — слышались слова прохожих со всех сторон. В этих разговорах чувствовались нотки грусти и радости. Зима — сказочная и суровая пора для маленького горного городка.
     Маленькая Софи, как и все окружавшие её прохожие, стремилась быстрее попасть в тёплый дом.
— Снег! Ура, скоро Рождество! Время праздников и необыкновенного весёлого настроения! — возбуждённо повторяла девочка сама себе.
     Почему-то, когда выпадает первый снег, большинство людей вспоминают про этот праздник. С этой мыслью и Софи бежала к себе домой. Она была впечатлительна и романтична. Поэтому такое простое чудо, как первый снег, пробудило в ней не просто хорошее настроение — девочка была счастлива. Она порхала по любимым улочкам, что были заполнены торговыми лавками и магазинчиками. Витрины пестрели разными вещами, от которых захватывало дух. Красивые белокурые куклы, плюшевые медведи жили по соседству с шёлковыми платьями и безупречными детскими туфельками, а ещё здесь был такой запах, от которого кружилась голова. Неудивительно, ведь именно в этом месте, неподалёку от магазинчика, где всегда продавали только живые цветы, расположилась лучшая кондитерская в городе, там готовили самые вкусные пирожные и шоколад. Нужна ли была ещё дополнительная причина, чтобы называть это место волшебным? Конечно же, нет! Проходя здесь каждый день, Софи уносила домой очередную мечту, и особенно это ощущалось в то время, когда наступала зима, и не за горами был самый любимый праздник — Рождество. Украшенные разноцветными огнями витрины привлекали всё сильнее, и с каждым днём путь домой становился всё длиннее. На первый взгляд, таким необычным был и тот памятный вечер.
      Софи хотелось быстрее оказаться дома и поделиться с родными своим прекрасным настроением. Она хотела, чтобы всем вокруг было так же хорошо, как и ей. Хотелось, чтобы весь мир смеялся и веселился вместе с ней. Казалось, вот-вот, одно мгновение — и девочка взлетит, закружится в ритме с падающими снежинками. Именно поэтому она неожиданно остановилась возле витрины зоомагазина. Как и любой ребёнок, она любила захаживать в подобные места с мыслями о том, что когда-нибудь ушастый щенок или пушистый котёнок станет её сокровищем. Но не это привлекло внимание девочки в этот раз. В самом центре зеркальной витрины стояла огромная кованая клетка, там сидел большой попугай. Он не был похож на тех, которых Софи видела раньше. Не яркое оперение, не потешное поведение манило к этой птице, а грустные глаза и задумчивый взгляд заинтриговали девочку.

— Как странно, — подумала она. — На улице так красиво, люди кругом такие весёлые, а эта птица живёт в большой клетке, в тепле, накормленная и почему-то грустит.
     Неизвестно, почему малютку Софи всё это так заинтересовало, но она позабыла о том, что спешила домой. Доброе сердце заставило её открыть дверь и зайти внутрь магазинчика.
      Она смотрела на попугая, который не обращал на неё никакого внимания. Наверное, за время пребывания в неволе, он уже привык к такому поведению людей: они постоянно глазели на него. Но не любопытство привлекло Софи, её сердце наполнялось той же грустью, какой была поглощена и птица. Девочка поняла: серый попугай тоскует, тоскует о своём доме, о том мире, который был его родиной и который, конечно же, никак не был похож на красивую кованую клетку. Так она молча стояла и смотрела на обладателя грустных глаз, пока её не заметил торговец животными.
     Старый продавец лукаво улыбнулся, и со словами — «Что, хочешь найти себе друга?» — пригласил девочку Рыжий цветок к своему прилавку.
     О, чего только не предлагал старик: котята, щенки, сладкоголосые птицы, золотые рыбки и даже такой редкий товар, как бабочки, обладательницы нежной и хрупкой красоты.
— Всё, чего только пожелает твоя душа, девочка. Любой из них готов стать твоим другом. Выбирай.
     Старый торговец сделал символический жест рукой по своему магазину. И он был прав, выбирать было из чего. Софи показалась, что она на ярмарке, на которую ездит с родителями каждый год. Всё выглядело так привлекательно и, одновременно, всё было так безлико.
— Всего так много, — растерялась она. И вдруг Софи вспомнила большую кованую клетку и птицу, которая грустила в ней.
— Я хочу этого попугая. Он мне очень понравился, и мне кажется, ему нужна дружба больше всех остальных.
     Услышав слова Софи, старик сморщился, до такой степени его поразил выбор ребёнка.
— Девочка, зачем тебе эта старая облезлая курица? Ему лет больше, чем мне.
— Я почувствовала его грусть, он нуждается в чьей-то любви. Попугай тоскует, и я хочу развеять его печаль, — утвердительно произнесла Софи. — Ведь каждый достоин быть понятым и утешенным, даже птица.

 Старый продавец снова лукаво улыбнулся. Ему понравилось то, что сказала эта рыжеволосая девчушка, похожая на красивый летний цветок.
— Да, нечасто встретишь таких необычных детей. Знаешь, он у меня совсем недавно, но на него мало кто обращает внимание. По-моему, это не самый выгодный товар, попадавшийся мне за мою жизнь. Скоро Рождество, время волшебное и необычное, время чудес. Я хочу тебе его подарить. Мне тоже хочется кого-то осчастливить. Пусть это будешь ты, забирай птицу, она твоя.
     С этими словами старик подошёл к клетке и протянул её Софи. От радости своего приобретения девочка засветилась больше прежнего, ощущалось, как от неё исходит чистый и тёплый свет. Сейчас он мог согреть всех вокруг.
     Когда Софи вышла на улицу, всё ещё шёл снег. Стало совсем темно, но девочку с клеткой это не пугало. Ведь теперь она несла своим родным не только радость, но и неожиданный сюрприз.

      Весь дом сбежался на её крик о том, что с ней случилось чудо. Все увидели закрытую клетку, которую девочка уже успела затащить на высокий деревянный стол.
— Ну, что тут у тебя, Софи? — с заинтригованным видом спросила мать.
— Быстрее покажи, Софи! — кричали братья.
— Вот моё чудо!
     Воздушное покрывало легко упало с клетки, и всеобщему взору открылся попугай с грязно-серым оперением. Он сидел так же неподвижно, как и в магазине. И с таким же безразличным видом продолжал смотреть на окружающих его людей.
— Вот так чудо, — захихикали братья. — Птица, похожая на облезлую курицу! На жаркое и то, наверное, выбирают получше.
     С хохотом мальчики убежали играть в свои игры.
— Мама, ведь это неправда, посмотри, какой он хороший. Моя милая птица, мой грустный Клаус.
     Улыбнувшись, мать обняла дочку и произнесла:
— Да, ты права, он очень красивый. Ты будешь о нём заботиться, и он станет ещё прекраснее. Я думаю, он полюбит тебя так же, как ты уже любишь его.

     Софи рассказала матери, как она нашла попугая среди праздности необычного зимнего вечера. И после всего сказанного клетка оказалась в маленькой спальне, где жила рыжеволосая девочка. Здесь царило счастливое детство. Книги о дальних странах и приключениях заполняли деревянные полки вместе с игрушками, а в плетёных сундучках, расставленных по всем углам комнаты, хранились любимые наряды и дорогие сердцу безделушки. Весь этот умело созданный маленький мир принадлежал только ей одной.
      И когда в доме все улеглись спать, а на небе вспыхнули звёзды, Софи решила, что разделит свой мир со своим новым другом.
     Всё вокруг погружалось в тишину, и лишь старые огромные часы в гостиной нарушали состояние безмолвных зимних вечеров. Снег за окном шёл больше прежнего, замело все дороги, и вьюга стала властительницей города. Особенно хорошо находиться в тёплом и уютном доме, когда за окном такая погода. Девочка сидела на своей постели, осторожно расчёсывала рыжие локоны и задумчиво смотрела в окно.
— О чём ты думаешь, дитя? — вдруг неожиданно послышался чей-то голос.
— Кто здесь?
— Не бойся, Софи. Это я, твой новый и верный друг. Друг, которого ты пожалела и решила сделать счастливым.
— Это ты, Клаус? — девочка была поражена, с ней говорила птица. — Я не могу поверить, неужели ты разговариваешь со мной?
— В этом мире нет ничего невозможного. Я не просто облезлая курица, как все считают. Я райская птица, родом из волшебной страны. Рядом со мной всё нереальное становится реальным. Поэтому сейчас ты слышишь мой голос и можешь разговаривать со мной.
     Вскочив с постели, всё так же не веря в происходящее, Софи осторожно подошла к клетке. Её большие зелёные глаза отражали недоумение. Ей казалось, что она спит, и всё только сон, который исчезнет, лишь только она проснётся. Но сомнения стали таять очень быстро, когда «облезлая курица» стала преображаться на глазах. Тусклое серое оперение исчезало, и вместо него золотой свет залил всю комнату. Он исходил от Клауса, грустные глаза которого ожили, и от прошлого мрачного облика не осталось и следа.
     Всё увиденное поразило, Софи долго не могла произнести ни единого слова. И лишь когда птица с золотым оперением вновь безмолвно посмотрела в глаза девочки, с губ смогли слететь очередные слова.
— Кто ты?
— Я Клаус, ведь так ты меня назвала. Твой друг. Открой клетку, и я расскажу, кто я и откуда появился. Ты узнаешь всю мою историю, о которой я никому не рассказывал.
     Рыжий цветок распахнула место заточения волшебной птицы и, сев на маленький стульчик возле кровати, не сводила взгляда с прекрасного творения, что возникло перед глазами.
— Видел бы тебя сейчас торговец, он ни за что на свете не отдал бы мне тебя.
— Этот старик очень сильно любил блеск монет, а не свет любви и красоты, — расправив уставшие крылья, произнёс Клаус, — Поэтому моя душа не была открыта ему, впрочем, как и всем остальным, кто был рядом со мной все эти годы.
— Как же ты очутился в этой лавке?
— Ты так добра, что когда я увидел тебя, мне сразу захотелось раскрыться. Поделиться печалью, что тяжёлым грузом лежит на мне долгие годы. Я хочу рассказать тебе о волшебной стране и её жителях. Все вместе, они были моей семьёй, моим утраченным домом.
     Софи захотелось скорее узнать грустную историю необычной птицы. Ведь не каждый день удаётся переступить границы недоступного и окунуться в мир волшебства.
— Давным-давно, это было так давно, что я даже не помню, сколько лет прошло с тех пор, я жил в стране золотых снов. Это волшебное место, и его невозможно найти ни на одной карте мира. Там рождаются ваши сны!
— Наши сны?
     Софи была так удивлена, что опять на мгновение ей показалось, что она спит, но показывать виду не стала. Ведь это могло расстроить Клауса, а он ей поверил.
— Именно так, мой маленький друг, ваши сны. Иногда очень красивые и трепетные, беспокойные и ранимые, цветные, а иногда — безликие.
— Но, Клаус, ведь иногда могут присниться совсем не невинные сны, а просто кошмары. И они тоже рождаются в твоей стране?
     Птица с золотыми перьями на мгновение замолчала, и в её глазах опять появилась знакомая грусть.
— В том-то вся и беда, Софи: как в вашем, так и в нашем мире, есть добро и зло. Они вечно ведут борьбу, они в вечном противостоянии. И от того, за кем будет победа, зависит, какие сны будут сниться людям.
— Значит, когда мне снится плохой сон, в вашей стране побеждает зло, а когда хороший, то добро?
— Что-то вроде этого.
      Чем больше попугай рассказывал девочке свою историю, тем больше она ему нравилась. Софи так внимательно слушала и не по-детски пыталась поддержать беседу, что Клаус убеждался, что он не ошибся в её сердце, чувственно и спокойно принимавшем чужую боль.
— А при чём же здесь ты, Клаус?
— В том, что в самый трудный момент я не смог защитить добро. Все жители страны золотых снов обладают волшебной силой, поэтому вам снятся такие разные сны, но среди нас были особые герои. Эльфы-пакриоты, они жили в волшебном лесу, который охраняла моя семья.
— У тебя была семья?
— Да, такие же райские птицы, какой ещё иногда снова могу быть и я.
— Что же случилось?
     И Клаус рассказал Софии свою грустную историю. Порхая по волшебному лесу, эльфы-пакриоты дарили золотую пыльцу. Вдыхая её, все остальные жители страны становились добрее, а значит, и людям должны были сниться только добрые и цветные сны. Райские птицы охраняли лес и эльфов от зла.
— Даже в волшебной стране с таким красивым названием есть зло.
     Софи сказала это так печально, что Клаус сразу почувствовал, что девочка в эту минуту переживает разочарование: нигде, даже в волшебном мире, нет гармонии.
— Софи, в мире всегда существует противостояние. Не важно, простой это мир или волшебный. Если бы не было этого, мы не смогли бы различать, где добро, а где зло. Поэтому даже в стране золотых снов существовали силы, угрожавшие благополучию, и противостоять которым были призваны мы, райские птицы. Их звали гавры — маленькие злые существа. Их тельца были так малы и ничтожны, как и их души. Они служили сильному и могущественному волшебнику. Его звали Чёрный Лафродий, он был младшим братом нашего правителя, волшебника Лафа. Когда пришло время унаследовать страну золотых снов, то Лафродий не смог смириться со своей ролью младшего брата. Он продал свою душу тёмным силам и стал их повелителем. Но ненависть к своему брату погубила его окончательно. Лафродий видел целью своего существования уничтожение эльфов-пакриотов. Так можно было погубить страну золотых снов, превратив её в страну кошмаров. Порождённые ненавистью, появились гавры. Они стали реальной угрозой для нас.
— Как же они могли навредить, когда каждый из жителей сам был волшебником?
— О, в этом-то и заключается печаль всей моей жизни. Свет золота, исходящий от меня, не просто свет. Это и есть та сила, носителями которой была вся моя семья. Излучая её, будучи сами этим светом, мы защищали себя и волшебный лес. Ничтожные гавры не могли подойти к нам близко. Они сгорали, но было одно условие, нарушив которое, мы могли лишиться своего золотого света, и тогда каждый из нас был беззащитен перед гаврами. Птица без золотого оперения становилась их добычей. С каждой такой победой гавров наш лес угасал, а эльфов-пакриотов становилось всё меньше.
— Как же можно было лишиться чуда-света? — спросила Cофи.
— О, очень просто. Нужно было лишь пасть духом и поддаться на уговоры, что несли нам силы зла. Пообещав лучшую жизнь, чем мы имели, злой волшебник овладевал нашим сознанием.

— И много было среди вас предателей?
— Нет. Только двое.
     Клаус вздохнул, задумчиво взглянул в окно, где по-прежнему падал снег. Немного помолчав, он продолжил.

— Предателем был и мой брат Дустан. Он с самого рождени не был таким, как все мы. Дустан хотел иной жизни. Его не привлекало быть просто свободной птицей, брат хотел бежать из волшебного леса. Легко поддавшись на уговоры, что принесли ему гавры, Дустан лишилс золотого света. Из райской птицы он превратилс в посланника зла. Яркое золотое оперение стало чёрным и рваным. Взглд, наполненный благородством и силой, сменилс ненавистью и злобой. Потерв своё совершенство, он стал правой рукой чёрного Лафроди. Дустан стал проводником в мир волшебного леса. И однажды, встретив его, не смог противостоть.

     Его речь была так сладка. Он говорил, как прекрасна его жизнь, как перед ним преклоняются. И самое главное, Дустан прошипел о свободе, которая никем и ничем не скована. Он сказал, что я должен жить так же.

     Клаус поверил, на мгновение его разум помутился. Свет его души стал гаснуть, а вместе с ним и красота оперения. Он стал беззащитен. Всего лишь мгновение — и гавры пленили райскую птицу. Золотые перья были подточены, и свет уже не мог спасти. Клаус был в их власти и власти своего брата. Будучи наследником короны, Клаус должен был унаследовать охрану волшебного леса, а вместо этого был порабощён собственной гордыней. Это опечалило весь род, тоска и уныние напали на прекрасных и гордых птиц. Многие были сломлены, их оперение также теряло силу, и они становились такими же беззащитными перед ничтожными гаврами. Лес терял своё величие. Эльфы-пакриоты уничтожались чёрным Лафродием так быстро, что страна золотых снов погружалась во тьму. Страна теряла свою любовь и доброту. Все жители впускали в своё сердце зло либо теряли волю. Это было началом конца для золотого времени, и Клаус был тому виной. Пленённый, но не покорённый, он ожидал своей участи в сетях гнева Лафродия. Отвергнув предложение перейти на их сторону, чёрный волшебник наложил на Клауса проклятие. Он сослал его в мир людей. Томиться на долгие годы и страдать от своей вины. И вот уже прошла целая вечность, как райская птица путешествует по разным торговым лавкам, новым хозяевам и странам, так и не найдя пристанища и покоя для своей души.
      Сердце маленькой Софи сжалось. Она хотела успокоить райскую птицу, но понимала, что любые слова бессмысленны.
— Клаус, но ведь каждый имеет право на ошибку.
— Не на такую ошибку, что стоит судьбы целой страны. Тем более, такой прекрасной, как страна золотых снов.
     Бессилие было не в характере маленькой девочки. Она задала Клаусу естественный для себя вопрос.
— Неужели ничего нельзя сделать?
— Необходимо возродить волшебный лес. Вдохнуть в него свет, что когда-то погас. Это сможет сделать только храбрый сердцем и сильный духом. Лишь только такой, попав туда, сможет совершить чудо.
— Что именно надо сделать, Клаус? — спросила Софи.
— Нужно бросить вызов злому волшебнику и вступить с ним в борьбу. Победит тот, кто не поддастся на уговоры этого коварного злодея.
     Клаус замолчал, Софи тоже не могла больше ничего спрашивать. Она устала и была слишком опечалена всем услышанным. Никогда в своей, пока ещё маленькой, жизни она не сталкивалась с чьим-то горем. Жизнь прекрасна, и каждый, кто встречается на её пути, чувствует то же самое. Ей казалось, что весь мир живёт по таким же законам.
     Ночь отступила, снег перестал идти. Метель успокоилась. Белоснежное нетронутое покрывало поглотило весь маленький городок. Открыв глаза, Софи вновь увидела большую кованую клетку, где по-прежнему сидел серый попугай. Он безмолвно смотрел на свою новую хозяйку, и, казалось, всё произошедшее прошлой ночью было всего лишь сном.
— Клаус! — Софи повторила несколько раз имя попугая, но он не обращал внимания на девочку.
— Может быть, мне всё приснилось, — с этой мыслью Рыжий цветок отправилась в школу. Весёлое настроение, переполнявшее её весь вчерашний день, отступило перед сегодняшней задумчивостью. Весь день она только и думала о Клаусе и о том, что ей рассказала эта птица. Пусть даже всё было лишь сном.
— Я хочу помочь, — шептала сама себе Софи. — Клаус неспроста открылся мне.
     Задумчивый образ кружил над девочкой весь день. Она даже не заметила, как снова наступил вечер. Свет жёлтых фонарей опять отпугивал чёрный цвет ночи. И вновь хлопья белого снега летели с небес. И вновь Рыжий цветок спешила домой. Ей не терпелось увидеть Клауса и опять постараться разговорить волшебную птицу.
— На дворе опять вечер, там вспыхнули первые звёзды. Теперь ты опять можешь открыть мне свою тайну, Клаус.
— Как ты догадалась, что я могу оживать только ночью, — при этих словах комнату вновь залил свет золотых перьев.
— Ведь ты из страны золотых снов, а сны в основном снятся ночью. Все тайны принадлежат ночи, а значит, и твои тоже.
— Ты не по годам умная девочка.
— Нет. Я наивна и верю в вещи, которые все остальные считают глупостями. Сегодня днём я поняла: всё, что со мной произошло прошлой ночью, не просто сон, это правда.
      Софи посмотрела на тёмное небо, изрешечённое серебряными звёздами, потом на Клауса. Было понятно, она хотела что-то сказать, что-то очень важное.
— Звёзды и ты, мне кажется, неотделимы. Наверное, твоя страна находится на одной из тех далёких светил. Кто-то может сказать, что если одна из них погаснет, наш мир немного потеряет, но я-то знаю: утрата будет невосполнимой. Я хочу помочь, Клаус.
     Наверное, вчера, когда попугай рассказывал свою историю Софи, он надеялся, что она скажет ему эти слова. Но сегодня райская птица испугалась.
— Ты слишком мала. Ты не справишься, у тебя не хватит сил.
— Но ты ведь сам говорил, главное — храброе сердце и быть сильной духом.
— А ты уверена, что ты сильная? Ты уверена в этом, дитя?
— Пока не попробуешь, не поймёшь.
     Ещё в торговой лавке Клаус почувствовал, что Софи — та, кто сможет заново пробудить величие страны золотых снов. Их встреча была не случайна.

— У тебя храброе сердце и добрая душа, — произнёс Клаус. — Это всегда будет спасать тебя. Отправляйся же туда, где волшебство — обычное дело, а всё нереальное есть истина. Возьми это перо, дотронься его кончиком до своего лица — и ты окажешься там, куда так стремишься. Береги его, перо будет твоим проводником. Оно поможет найти друзей и спасти их в трудную минуту. Прощай, душою я всегда с тобой.

     И, дотронувшись пером до лица, Софи исчезла.