********************************************************************                                                
- Медведи - звери удивительные звери говорит народная артистка России Эльвина Подчерникова-Эльворти. - Прежде чем я начала работать с ними, я почитала лите­ратуру о мишках.

И у меня сложилось мнение, что они очень забавны, ласковы, легко приручаются. А когда де­лала свой номер, то поняла, что во многом ошибалась. Забавные? Да, это так. Я поэтому и назвала свой аттрак­цион "Забавные медведи". Но ласковы? Послушны? Нет! На вид наш бурый медведь действительно премилый увалень, так и хочется его потискать, повозиться с ним, тем более что он очень любит бороться. Но с ним всегда надо быть настороже, потому что есть в его характере коварство и фальшь. На манеже надо не упустить мо­мент, когда он уже не играет, а начинает охотиться за тобой, пасет, чтобы броситься. И тут меня охватывает азарт, особое состояние духа в тот момент, когда стал­киваются воля человека и инстинкт хищника. Чаще всего побеждает человек, укрощает зверя. А если иногда это­го не получается, то на память остаются зарубки на теле от шрамов и переломов, коих у меня немало...
Эльвина Михайловна - сама себе и режиссер, и ис­полнитель. Она придумала сценарий аттракциона "За­бавные медведи" в русском национальном стиле.
- Это уникальное явление в отечественном цирко­вом искусстве, - считает председатель профкома Россий­ской государственной цирковой компании Анатолий Ва­сильевич Воробьев,- Эльвина Михайловна за 45 лет по­чти весь мир с этим аттракционом объездила, и всюду - колоссальный успех. Она - не только режиссер и испол­нитель, но и наставник молодых, и центр своего семей­ного мироздания. Семья у нее цирковая:.муж - дресси­ровщик, сын и внук работают в аттракционе с птицами, невестка - воздушная гимнастка.
Среди наших 18 членов профсоюзного комитета Эль­вина Михайловна - тоже яркое и самобытное явление. Как-то мы с ней стали считать: сколько же лет она рабо­тает в профкоме и его президиуме? "Да всю жизнь",- сказала она. И правда, почти полвека. Когда ее коллек­тив с медведями переезжал в другой цирк на гастроли, она на 3-4 дня вырывалась в Москву и занималась проф­союзными делами. Так вот, прилетит, легкая, стремитель­ная, и сразу вокруг нее образуются как бы завихрения, так много успевает сделать. Потом упорхнет, а в проф­комовских комнатах еще 2-3 дня ветер гуляет. Я думаю, что азартный характер, энергия, стремление подчинять себе людей, зверей и обстоятельства - это все из детства, от семейных корней...
У артиста цирка Мишеля Эльворти дочка росла шус­трой и понятливой. Хрупкая изящная девочка с боль­шими карими глазами редко капризничала и терпели­во переносила неудобства кочевой жизни: частые переезды вместе с родителями из города в город, неустроен­ный быт. Малышка знала, что тоже станет артисткой.
- У ребенка из цирковой семьи мир детства свой, осо­бенный,- говорит Эльвина Михайловна. - С самого ран­него возраста он начинает работать, репетировать. Он вынослив и не избалован. А выбирают наши дети не про­фессию, а жанр, часто - как их родители. Я, например, работала ассистентом у своего отца в аттракционе "Во льдах Арктики", где семь громадных белых медведей по­слушно выполняли разные трюки, подчиняясь воле дрес­сировщика. А трудовая книжка появилась у меня в 14 лет...
-    Когда Эльвина привезла в Москву "Забавных медве­дей", тогдашний директор цирка Н. С. Байкалов, посмот­рев на афиши, сказал: Это никуда не годится. Сама подумай: ты кто? Рус­ская девка с косой, с медведями, на фоне березок, и вдруг - Эльвина! Да еще - Эльворти!
Директор, конечно, знал, что Эльворти - цирковой псевдоним семьи Подчерниковых и что настоящая фа­милия Эльвины тоже Подчерникова. Но он хотел отте­нить русскую экзотику номера, и по его распоряжению Эльвина Эльворти превратилась в Елену Подчерникову.
Эльвина отказалась работать, потому что не хотела изменять семейной традиции, что в ее глазах было рав­носильно предательству, а этого она не прощает людям. Конфликт окончился компромиссом. Цирковая афиша извещала о выступлении Эльвины Подчерниковой-Эль-
-    ворти. Кстати, по паспорту она Эльворти. Пожалуй, только теперь я понимаю, - рассказывает Эльвина Михайловна, - что мои общественные нагруз­ки в комсомоле и в партии были прелюдией к профсо­юзной работе. Я нырнула в нее с головой, и мне стран­но, что кого-то до сих пор приходится убеждать в том, что гтоофсоюз нужен. - Эльвина Михайловна горячит­ся: - Я часто сражаюсь за авторитет профсоюза. Человек приходит и спрашивает: "А что мне дал профсоюз?" И нападает на меня. Счастье, что он на меня нападает. Я очень даже готова к таким вопросам. Я - человек рез­кий, бью прямо в лоб.
-  Я выступила на собрании и сказала одной артистке: "Ты написала заявление о выходе из профсоюза. За то­бой - еще пять человек. А ты знаешь, как ты получила жилье? Послушай. Для артистов тогда выделили одну квартиру, а претендентов - двое. Мы в профкоме все передрались, отказались от этой квартиры и "выбили" две, в том числе и для тебя. Вам рассказать, что делает для вас профсоюз? Вы знаете, что у нас нет проблем с путевками еще и потому, что наш председатель проф­кома возглавляет комиссию по соцстраху? Путевка сто­ит 7 тысяч, вы платите за нее 350 рублей. Сколько лет надо платить взносы, чтобы окупить путевку?" В общем, на другой день все побежали забирать заявления...
В разговоре участвует и хозяин кабинета, где мы си­дим, председатель профкома А. Воробьев.
-    Всякое бывает,- подтвердил Анатолий Васильевич.- Приходит как-то ко мне артист и говорит: "Я 35 лет ра­ботаю, состою в профсоюзе и ничем не пользовался". Ну и слава Богу, если у человека все благополучно. Зна­чит, ему не нужна защита от безработицы или от произ­вола администрации. Вот если бы он сказал: "Я три года обиваю порог профкома, а вы мне не помогаете , тогда другое дело.
-    А еще, Анатолий Васильевич, помните артиста, ко­торый просил достать лекарство? - спрашивает Эльвина Михайловна,- "Я,- сказал он,- работаю три года, от ва­шего профсоюза ничего не имел, а сейчас мне нужно дорогое лекарство". Достал ему Анатолий Васильевич ле­карство. А я поймала потом на ходу этого человека и сказала: "Вы за три года заплатили 500 рублей взносов, а лекарство цолучили за 3 тысячи рублей. Как же вы мо­жете говорить "ваш профсоюз"? Может быть, все-таки он "наш", общий?"
По всему было видно, что мои собеседники были за­деты за живое. Обидно, когда твою работу и старания не замечают и мало ценят.
-     Я считаю, - говорит Эльвина Михайловна, - что профсоюз безумно много делает для людей. Сколько раз я, Анатолий Васильевич, просила вас: давайте сделаем плакаты, листовки, буклеты и наглядно покажем нашу
работу. Я готова хоть ночь сидеть над этим. Только чтобы не было снисходительного и даже высокомерного от­ношения к нам.
-    Вы правы, Эльвина Михайловна, все как-то руки