Красноармеец (американский взгляд)



Красноармеец

"New Yorker", США.
Статья опубликована 28 апреля 1945 г.

Желая узнать побольше о характере и привычках русских «джи-ай», мы решили провести небольшое исследование. Для начала уточним: легкомысленных прозвищ, вроде нашего «джи-ай», у рядового в Красной Армии нет. Во всех случаях его с подобающей торжественностью называют «красноармеец» - т.е. солдат Красной Армии. Типичный красноармеец коренаст, коротко стрижен, чисто выбрит, роста невысокого; он обладает впечатляющей способностью поглощать крепкие напитки и иногда расстраивается до слез, если у него что-то не выходит. Ему выдают примерно такой же котелок и столовые приборы, как американскому солдату, но он предпочитает носить нож, ложку и вилку за голенищем правого сапога – так повелось с тех времен, когда солдатам приходилось довольствоваться одной деревянной ложкой, а она отлично помещалась за голенищем. В полевых условиях главная пища русского солдата – это борщ, но имейте в виду: речь идет не о том лиловатом, чуть теплом супчике, что подают в наших ресторанах. В Красной Армии борщ – это горячая, сытная, густая похлебка из сушеного мяса, капусты и морковки. После него русский солдат пьет горячий чай – при этом он держит в зубах кусок сахара и всасывает жидкость через него. Еще ему выдают свиную тушенку - что-то вроде свиного фарша. Делают ее у нас на Среднем Западе; некоторым русским солдатам она нравится, другим – не очень. Получает он и сигареты, – не самого лучшего качества, надо сказать - а иногда и порцию водки. Водку, кстати, всегда можно купить в солдатских столовых – их называют клубами.

В Красной Армии единственный способ стать офицером – это пройти весь путь, начиная с рядового. Офицеры и солдаты носят почти одинаковую форму. Ее главные отличительные черты – мягкие черные сапоги и гимнастерка с застежкой у горла. Солдаты отдают честь не только вышестоящим начальникам, но и друг другу. Эта процедура выглядит так: человек прикасается кончиками пальцев к виску, что у многих иностранцев вызывает ассоциации скорее с мыслительным процессом, чем с военным приветствием. Свой армейский жетон красноармеец держит в кармане брюк; если ему дают медаль, он постоянно носит ее на кителе – а не просто колодку. В Красной Армии существует и другая категория наград – значки вроде тех, что у нас дают за меткую стрельбу: «Отличный дорожник», «Отличный пекарь» и т.д. Все воинские звания – от рядового до маршала – обозначаются на погонах. Нашивок, дивизионных эмблем, орденских планок у русских нет. Русского солдата редко увидишь без ранца - вещмешка, который носят через плечо. В нем лежит чистая рубашка, белье, носовые платки, туалетные принадлежности и сухой паек. Большинство русских пользуется безопасными бритвами, но крем для бритья у них заменяет обычное мыло. Денежное довольствие у русских солдат небольшое – поэтому бары или кабаре им не по карману. Так что они проводят время в своих клубах, где развлекаются как могут – поют, пляшут или жонглируют пятидесятифунтовой гирей, словно это набивной мячик.

В общественных местах русские солдаты ведут себя приличнее, чем их товарищи из других армий – что наверно и неплохо, потому что к боксу они не приучены и если начинается потасовка, просто мутузят друг друга как попало и таскают за волосы. Военная полиция у русских строгая: она забирает рядовых и сержантов даже за ослабленный ремень или громоздкий узел в руках. Пока что власти не слишком поощряют «братания» русских солдат с союзниками. Однако все русские знают, что такое Америка, а многие говорят на приличном английском – ему их учат в школе. Чаще всего американские изделия они знают только по фабричной марке, и ничтоже сумняшеся называют любую зубную пасту «Папсадант», а любые сигареты – «Кемел». Иногда вместо «хорошо» они говорят «Студебеккер» - вероятно, именно так они оценивают этот грузовик. Джипам, которые им в огромном количестве поставляются по ленд-лизу, даются ласковые прозвища – например, «американская блошка». Обычно русским эта машина нравится – и даже приводит их в некоторое возбуждение. Например, они любят ее разбирать, даже если нет никакой поломки.

Большинство русских спокойно относится к ранениям, но как огня боится обычных прививок от тифа и столбняка. Они ужасно любят мыться – но не для того, чтобы хорошо выглядеть, а скорее из соображений гигиены. Гладят форму солдаты редко. Они готовы выменять – или просто подарить - все, что у них есть, начиная со звездочки, которую носят на пилотке. Беседуя с нашими «джи-ай», они могут без обиняков задать какой-нибудь «неловкий» вопрос об американской внутренней политике – например, о положении негров. Красноармейцу нравится, когда его называют «русский». Фотографии красоток из журналов, которые наши солдаты так любят вешать повсюду, русского, наверно, заставят вытаращить глаза от изумления. Максимум, на что он готов пойти в этом направлении – это назвать свою винтовку именем жены или возлюбленной.


Источник: 0gnev

СИБИРСКИЕ ПАНЦИРНИКИ





7 августа 1943 года гвардейцы-сибиряки из 19-го стрелкового корпуса пошли в атаку на рубеж, названный гитлеровской пропагандой "Восточным валом, о который разобьется Красная армия". Немцы сосредоточили в этих местах огромные силы, включая все рода войск. Особое место в линии обороны занимала высота 233,3. Она была опоясана несколькими линиями траншей, глубоким противотанковым рвом, имела более 400 блиндажей в 8-10 накатов, свыше 200 дзотов и дотов с врытыми в землю стальными колпаками-"крабами". Все подходы к высоте были густо заминированы и опутаны проволочными заграждениями в несколько рядов.
Наступлению корпуса предшествовала мощная артиллерийская подготовка и бомбежка с воздуха переднего края обороны противника. Только по высоте 233,3 одновременно вели огонь десять наших артполков и несколько дивизионов "катюш". За три часа на вражеские укрепления было обрушено 100 вагонов снарядов и бомб. За один день авиация произвела 337 боевых вылeтoв. Казалось, под сплошной пеленой разрывов не осталось никого в живых. Но когда поднялась пехота, высота ответила огнем. Атакующие заняли первую линию немецких траншей, но продвинуться дальше ни на метр не смогли. Еще два дня непрерывных боев не привели к успеху.
И тогда командир корпуса генерал-майор В. А. Чистов послал на "заколдованную" высоту свой последний резерв - штурмовой батальон "панцирников". Так называли автоматчиков, надевавших на себя стальные нагрудники, изготовленные металлургами Кузбасса.
Солдаты неохотно пользовались этими "доспехами": тяжелые, да и в их надежность не очень-то верилось. Требовалось срочно рассеять эти сомнения.
Комбат выполнил приказ весьма оригинально. Он заставил подчиненных найти брошенные панцири и надеть их. Затем вынул пистолет из кобуры и заявил:
- Сейчас увидите, как от щита пули отскакивают.
Раздались выстрелы. Ближайший боец свалился как подкошенный. К нему подбежали. Парень лежал бледный, испуганный, но живой, и даже улыбался. Осмотрели нагрудник. На нем виднелись едва заметные вмятины.
- Падал-то для чего? Дурень! - спрашивали со всех сторон.
- Небось упадешь: как дубиной по груди ударило!
За такую "разъяснительную работу" комбат получил хорошую взбучку от политотдела. Но с тех пор панцири никто не бросал. И перед броском на высоту 233,3 все штурмовики облачились в "доспехи".
Трудно определить, что способствовало успеху - 30-минутный огневой налет ужасающей силы или стальные щиты-панцири, но гвардейцы-сибиряки оседлали высоту. Вражеские контратаки захлебнулись. Потеряв ключевую твердыню "Восточного вала", противник стал отходить на запад. 11 августа части корпуса ворвались на станцию Павлиново и перерезали железную дорогу: "Смоленские ворота" - открыты.

АЛЕКСАНДР ПЕТРУШИН