Коллегия по уголовным делам Алматинского городского суда
от адвоката Алматинской городской коллегии адвокатов Идрисова Берикхана Орншаиховича, г. Алматы, 050013, ул. Байтурсунова, 147, оф. 8, моб. тел. +7 701 3401069 — защитника Дреничевой Елизаветы Евгеньевны, гражданки России, осужденной по ст. 164 ч. 1 УК РК и содержащейся под стражей в СИ-1 г. Алматы, 050004, пр. Сейфуллина, д. 473.
Апелляционная жалоба
По приговору Алмалинского районного суда г. Алматы под председательством судьи Кейкибасовой З.Б. от 09.01.2009 года моя подзащитная Дреничева Елизавета Евгеньевна необоснованно признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ст. 164 ч. 1 УК РК, по которой ей назначено наказание в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием в колонии общего режима. При вынесении приговора Дреничевой Е.Е. была изменена мера пресечения на более строгую — арест, который был применен немедленно в зале суда.
Настоящей апелляционной жалобой обжалуется приговор полностью, в том числе постановление об изменении меры пресечения в отношении Дреничевой Е.Е. с подписки о невыезде на арест, содержащееся в тексте приговора.
Отдельно ставится вопрос об изменении меры пресечения на менее строгую — залог.
Прошу сразу же при поступлении настоящего уголовного дела в Коллегию по уголовным делам Алматинского городского суда рассмотреть вопрос о необоснованности постановления суда первой инстанции об изменении меры пресечения, отменить его немедленно до даты слушания дела в апелляционной инстанции и освободить Дреничеву Е.Е. из-под стражи под залог или путем замены ареста на другую менее строгую меру пресечения.
Обжалуемый приговор является необоснованным, в связи с чем подлежит отмене, а осужденная Дреничевой Е.Е должна быть признана полностью невиновной с прекращением уголовного дела.
Приговор подлежит отмене по следующим основаниям.
1) В связи с односторонностью и неполнотой судебного следствия (часть 1 и пункт 1 части 2 статьи 413 УПК РК).
В соответствии с частью 1 статьи 413 УПК РК односторонним или неполно проведенным признается судебное следствие, которое оставило невыясненными такие обстоятельства, установление которых могло иметь существенное значение для правильного разрешения дела.
Так, для дела имело важное значение — установить преступность деяния, так как в соответствии с пунктом 8 части 1 статьи 117 УПК РК по уголовному делу подлежат доказыванию обстоятельства, исключающие преступность деяния.
Стороной защиты перед судом неоднократно ставился вопрос о том, что обвинением неправильно дается определение понятиям: «родовой и сословной принадлежности». Суд, исследовав заключения экспертов и заключения специалистов, приглашенных защитой, должен был дать юридическую оценку этим понятиям и сделать вывод: что законодатель подразумевал под этими понятиями, а следовательно, признавал преступность таких деяний. Суд уклонился от обсуждения этого вопроса и в приговоре не дал юридической оценки этим понятиям. Отсутствие такой юридической оценки свидетельствует об односторонне проведенном судебном следствии, которое оставило невыясненными такие обстоятельства, установление которых могло иметь существенное значение для правильного разрешения дела и установлении отсутствия объективной стороны состава преступления. Таким образом, только на одной этом основании, предусмотренном частью 1 статьи 413 УПК РК, приговор подлежит отмене.
Кроме того, судебное следствие должно быть признано неполным в связи с тем, что по делу не была проведена повторная судебная психолого-филологическая экспертиза, когда ее проведение было необходимо в связи с недостаточной обоснованностью первичной и дополнительной судебных психолого-филологических экспертиз, проведенных экспертами-политологами, привлеченными в разовом порядке. Недостаточная обоснованность, а также противоречие выводов этих экспертиз современным научным знаниям, была подтверждена со всей очевидностью заключениями специалистов: доктора философских наук Колчигина С.Ю., кандидата философских наук, религиоведа Трофимова Я.Ф., кандидата филологических наук Карымсаковой Р.Д.
Также не были истребованы документы, имеющие существенное значение для разрешения дела. Так, после того, как свидетель защиты Остащенко Е. опознала в зале суда оперуполномоченного КНБ Мухамеджанова Р.Б. и указала на него как на человека, представившегося ей Ержаном, сторона защиты заявила ходатайство об истребовании от оператора мобильной связи сведений о соединении двух абонентов: Остащенко и Мухамеджанова, при этом были указаны их номера телефонов. Суд в удовлетворении этого ходатайства по надуманным причинам отказал, хотя оно было направлено на всестороннее, полное и объективное рассмотрение дела. Права и интересы третьих лиц при этом не нарушались. Сторона защиты считает, что суд отказал в удовлетворении этого ходатайства с целью воспрепятствования получению дополнительных документальных данных в подтверждение доводов защиты о том, что уголовное дело возбуждено в результате провокации, что не допустимо в уголовном процессе. В случае если соединение названных абонентов подтвердилось бы, то стал бы очевидным факт знакомства Мухамеджанова с Одоевым Мусой, а также связь Одоева Мусы с Рыжковым Е., Узаковым Д. и Худайкуловым М., которые в апреле 2008 года приходили на семинар к Дреничевой Е., и впоследствии выступили главными свидетелями по делу. Однако в суде Рыжков Е., с одной стороны, и Узаков Д. с Худайкулов М. дали показания о том, что до семинара они друг друга не знали. Чем была вызвана такая ложь, неизвестно, однако, нельзя использовать показания свидетелей, дающих ложные показания, в основу обвинения. На видеозаписи, продемонстрированной в суде, Одоев Муса, Рыжков Е., Узаков Д. и Худайкулов М., представляясь слушателям семинара, сообщили о себе, что они — знакомы друг с другом и что их всех сюда привел Одоев Муса. Лишним подтверждением этому являются кадры на видеозаписи, где запечатлен Узаков Д. сидящим на переднем пассажирском сиденье легкового автомобиля, незадолго до первой лекции семинара. Скрытую видеосъемку производил Рыжков Е. Ни у кого из присутствующих в зале суда участников процесса не возникло сомнений в том, что — это Узаков Д. Видеозапись свидетельствует о том, что на семинар в первый его день Узаков и Рыжков ехали вместе на одной машине, хотя потом во время предварительного следствия и суда они стали заявлять, что до этого они друг друга не знали.
Эти нарушения суда подпадают под действие пункта 1 части 2 статьи 413 УПК РК, в связи с чем судебное следствие должно быть признано неполным, так как не была проведена повторная экспертиза, когда ее проведение по закону является обязательным, а равно не были истребованы документы (сведения оператора мобильной связи), имеющие существенное значение.
2) В связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела (пункты 1, 2, 3, 4 статьи 414 УПК РК).
В соответствии со статьей 414 УПК РК несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, может служить основанием для его отмены.
Приговор признается несоответствующим фактическим обстоятельствам дела, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании.
Выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, в том числе: заключениями экспертов-политологов от 17.06.2008 г. № 6141, от 30.07.2008 года № 6978, так как эти заключения являются недостаточно обоснованными, а также выполнены с использованием методов, противоречащих современным научным знаниям. Согласно заключениям специалистов Колчигина С.Ю., Трофимова Я.Ф., Карымсаковой Р.Д. определение понятий: «родовая и сословная принадлежность» дано в этих экспертизах неправильно. Кроме того, согласно заключениям этих специалистов, в высказываниях Дреничевой Е.Е. не содержится пропаганды неполноценности граждан по признаку их отношения к родовой и сословной принадлежности. Показания лже-свидетелей Рыжкова Е., Худайкулова М., Узакова Д. являются ложными и не могут быть положены в основу обвинения. Само содержание их показаний не соответствует фактическим обстоятельствам дела, так как высказывания, которые они приписывают Дреничевой Е.Е., не нашли своего подтверждения при изучении ее высказываний по видеозаписи, а также в результате установления дополнительной судебной видеофонографической экспертизой от 19.12.2008 года № 10855 дословного содержания выступлений Дреничевой Е.Е.
Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, что в соответствии с пунктом 1 статьи 414 УПК РК влечет отмену приговора, так как не соответствует фактическим обстоятельствам дела.
В приговоре суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.
Так, в приговоре ни слова не сказано о заключениях специалистов Колчигина С.Ю., Трофимова Я.Ф., Карымсаковой Р.Д., выводы которых могли существенно повлиять на выводы суда. Суд не учел также показаний свидетелей защиты Долговой А.Т., Мельниковой В.А., Толевым Г. и У., которые показали суду, что они тоже ранее слушали семинар Дреничевой Е.Е., однако ничего, что могло бы с точки зрения нравственности, вызвать негативное восприятие в ее высказываниях не было. Не было также в ее высказываниях пропаганды неполноценности граждан по признаку их отношения к родовой и сословной принадлежности. Суд исказил их показания, указав, что в видеозаписи семинара эти свидетели не запечатлены, а другие свидетели не указали на то, что они присутствовали на семинаре. Во-первых, суд намеренно искажает действительное содержание показаний этих свидетелей, так как они все ясно заявили суду, что ранее слушали в индивидуальном порядке семинар Дреничевой Е.Е., а не совместно с Узаковым и Худайкуловым. Это — недобросовестный прием со стороны суда с целью запутать описательно-мотивировочную часть своего приговора. Во-вторых, на видеозаписи отчетливо видны во время знакомства Мельникова В.А., Остащенко Е., другие волонтеры Церкви Объединения.
Эти обстоятельства ярко свидетельствуют о том, что суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда, что влечет отмену его приговора в соответствии с пунктом 2 статьи 414 УПК РК.
Другим основанием для отмены приговора суда служит то, что при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие (пункт 3 статьи 414 УПК РК).
Так, суд в качестве одного из главных доказательств вины Дреничевой Е.Е. в приговоре указал выводы экспертов-политологов, содержащиеся в заключениях от 17.06.2008 года № 6141 и от 30.07.2008 года № 6978. Однако суду были предоставлены и другие заключения специалистов Колчигина С.Ю., Трофимова Я.Ф., Карымсаковой Р.Д., выводы которых противоположны заключениям экспертов-политологов. Более того, заключения специалистов ставят под сомнение выводы экспертов в виду недостаточной их обоснованностью, ошибочностью. Эти заключения специалистов имеют существенное значение для выводов суда. Однако в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял заключения экспертов-политологов Буровой Е.Е., Байсалбаевой Ж.А и отверг заключения специалистов Колчигина С.Ю., Трофимова Я.Ф., Карымсаковой Р.Д.
Данное обстоятельство служит основанием для отмены приговора в соответствии с требованиями пункта 3 статьи 414 УПК РК.
Следующим основанием для отмены приговора от 09.01.2009 года является то, что выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на разрешение дела, в том числе на решение судом вопроса о виновности или невиновности осужденного, на правильность применения уголовного закона или на определение меры наказания, что подпадает под действие пункта 4 статьи 414 УПК РК.
3) В связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона (части 1, 2 и пункт 1 части 3 статьи 415 УПК РК)
Согласно части 1 статьи 415 УПК РК существенными нарушениями уголовно-процессуального закона признаются нарушения принципов и иных общих положений настоящего Кодекса при судебном рассмотрении дела, которые путем лишения или стеснения гарантированных законом прав участвующих в деле лиц, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем помешали всесторонне, полно и объективно исследовать обстоятельства дела, повлияли или могли повлиять на постановление правосудного приговора суда.
Судом допущены существенные следующие нарушения уголовно-процессуального закона, влекущие отмену его приговора (части 1, 2 и пункт 1 части 3 статьи 415 УПК РК):
Судом грубо нарушены следующие принципы уголовного процесса: принцип презумпции невиновности (статья 19 УПК РК), осуществление правосудия на началах равенства перед законом и судом (ст. 21 УПК РК), независимость судьи (ст. 22 УПК РК), осуществление судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон (ст. 23 УПК РК), всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела (ст. 24 УПК РК), оценка доказательств по внутреннему убеждению (ст. 25 УПК РК).
В ходе процесса судьей неоднократно допускались высказывания, предопределяющие исход дела, такие как: «Почему улыбаетесь, Вы преданы (или Дреничева предана) суду за преступление, относящееся к преступлениям против мира и безопасности человечества?»
По делу возникал ряд сомнений в виновности подсудимой, такие, как: содержатся ли в ее выступлении высказывания о неполноценности граждан по признаку их отношения в родовой и сословной принадлежности. Выводы экспертов Буровой, Байсалбаевой и Устименко о наличии таких высказываний опровергались выводами специалистов Колчигина, Трофимова, Карымсаковой. При возникновении неустранимых сомнений суд должен был отдать предпочтение в пользу подсудимой, однако выводы специалистов даже не обсуждались в совещательной комнате при вынесении приговора. Самое главное сомнение вызывает вывод Буровой о неполноценности граждан по признаку родовой принадлежности. При этом указывается, что под родами понимается род человеческий и Божественная сущность. Причем делается противопоставление между родом человеческим и Божественной сущностью. В статье 164 УК РК предусматривается пропаганда неполноценности граждан. Неполноценность других сущностей в этой статье не предусмотрена. Как можно ставить в один ряд человеческую и Божественную сущность? Здесь явная юридическая ошибка, которой суд не дал оценки. То же самое касается неполноценности граждан по признаку их отношения к сословной принадлежности. Здесь эксперт к сословиям относит семьи: «истинные» и «неистинные». Эксперт все перепутала и свое неправильное понимание положила в основу своего вывода. В Божественном Принципе — идейной книге Церкви Объединения — и в выступлении Дреничевой Е.Е. на семинаре говорилось о том, что любовь возникает только между людьми, а когда она (любовь) возникает, то в сердцах любящих людей появляется Бог. Такой же точки зрения придерживается Божественный Принцип. Эксперт Бурова все перепутала и бездоказательно утверждает, что Дреничева предлагает сначала поставить Бога между людьми, а только потом между ними появляется чувство — любовь. Этим самым эксперт Бурова пытается утверждать, что Дреничева дает ложное понимание взаимоотношениям людей. В действительности же получается, что, наоборот, Бурова вносит неразбериху в этот ясный вопрос о чувстве любви людей. Бурова в судебном заседании не отрицала, что между людьми может возникнуть взаимное чувство любви. Не отрицается это и всем человечеством, которое считает это чувство уникальным. Никто не отрицает также и того, что при появлении чувства любви, возникает ощущение присутствия Бога в сердце человека.
Указанным неустранимым сомнениям в виновности подсудимой не дано оценки, хотя в этом случае должна была быть применена правовая норма о презумпции невиновности по ст. 19 УПК РК. Приговор не подтвержден достаточной совокупностью достоверных доказательств. Заключения эксперта Буровой никак нельзя отнести к разряду таких доказательств.
Судом нарушен принцип равенства перед законом и судом (ст. 21 УПК). Чего стоит только то, что суд арестовал Дреничеву Е.Е. в зале суда. Единственным основанием для этого послужило то, что Дреничева не имеет постоянного места жительства в Республике Казахстан, в связи с чем судья посчитала, что она может скрыться от следствия и суда. Однако судом при этом не учтено, что Дреничева ни разу не нарушила подписку о невыезде, имеет определенное место жительства в г. Алматы, зарегистрирована по определенному адресу в установленном порядке. Судом проигнорированы требования части 2 статьи 21 УПК о том, что в ходе уголовного судопроизводства никто не может подвергаться какой-либо дискриминации по мотивам происхождения, социального, должностного и имущественного положения, пола, расы, национальности, языка, отношения к религии, убеждений, места жительства или по любым иным обстоятельствам.
Судом допущено нарушение этого принципа и в другом. В ходе судебного разбирательства все ходатайства государственного обвинителя даже не обсуждались и принимались за основу. Однако почти все ходатайства стороны защиты были отвергнуты, зачастую без объяснений причин. Часто судья заменяла в судебном заседании государственного обвинителя, помогая ему «выходить» из непростых для него ситуаций, когда доводы защиты требовали реагирования. Это касается, в частности, ходатайства об истребовании у оператора мобильной связи сведений о соединении двух абонентов Мухамеджанова и Остащенко в ноябре 2007 года. Высказывания о предрешении недопустимости показаний Остащенко и Горянского, изъятии у первой записей, которыми она была вправе пользоваться при даче показаний. При этом «обращалось» внимание на то, что она якобы не может сама давать показания. Несмотря на то, что Остащенко и Горянский опознали Мухамеджанова как слушателя по имени «Ержан», судья тут же стала высказывать сомнения в их правдивости, подсказывая Мухамеджанову ответы наводящими вопросами, да и просто высказываниями предрешающего характера.
Названные нарушения принципа равенства сторон перед законом и судом ставят под сомнение состоявшееся судопроизводство в целом.
В ходе судебного разбирательства был нарушен принцип независимости судьи. На каждом судебном заседании присутствовали работники КНБ Мухамеджанов и Рыжков, тем самым демонстрируя «оперативное сопровождение» судебного процесса. Выкрики Мухамеджанова, который не является стороной процесса, с места о том, чтобы суд не принимал во внимание заключение специалиста, не пресекались, напротив, Мухамеджанову любезно предоставлялась возможность высказаться. Нарушение принципа независимости судьи, от кого бы оно ни исходило, влечет отмену приговора.
При рассмотрении настоящего дела было допущено нарушение принципа об осуществлении судопроизводства на основе состязательности и равноправия сторон, предусмотренного ст. 23 УПК РК, частью шестой которой предусмотрено, что суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создает необходимые условия для выполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. В частности, защита лишена возможности самостоятельно истребовать от оператора мобильной связи сведений о соединении двух абонентов. Суд, осознавая это, не только не создал необходимых условий для осуществления права на защиту, но, напротив, по надуманным мотивам, якобы для сохранения тайны оперативной деятельности Мухамеджанова, отказал в удовлетворении соответствующего ходатайства. Речь не шла о получении информации обо всех звонках. Просьба заключалась в истребовании сведений только о соединении двух определенных абонентов с известными номерами телефонов, даже без истребования содержания разговора.
Нарушен также принцип всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, предусмотренный ст. 24 УПК РК. Частью 3 этой статьи предусмотрено, что рассматривающий уголовное дело суд, сохраняя объективность и беспристрастность, создает сторонам обвинения и защиты необходимые условия для реализации их прав на всестороннее и полное исследование обстоятельств дела.
Судом не была обеспечена полнота исследования дела. Суду было заявлено ходатайство защиты о назначении повторной судебной психолого-филологической экспертизы по вопросу о наличии пропаганды неполноценности граждан по признаку их отношения к родовой и сословной принадлежности. Для этого были все основания: отсутствие правильного определения понятия «родовая и сословная принадлежность», наличие заключений трех специалистов религиоведа Трофимова, политолога Колчигина, филолога Карымсаковой о том, что выводы эксперта Буровой ошибочны и недостаточно обоснованы. Однако суд необоснованно отклонил это ходатайство, даже не объясняя причин отказа. Не были истребованы сведения от оператора мобильной связи. Неправильно дана оценка показаниям всех свидетелей защиты.
Нарушение принципа полноты, всесторонности и объективного исследования обстоятельств дела влечет безусловную отмену приговора.
Нарушение ряда принципов уголовного процесса повлекло также нарушение принципа оценки доказательств по внутреннему убеждению, предусмотренного ст. 25 УПК РК. Поскольку суд не был независим при рассмотрении настоящего дела, то и оценка доказательств была произведена соответствующим образом. Все доказательства защиты отвергнуты. Доказательства обвинения взяты на веру, причем без объяснения причин, почему доказательствам обвинения дано предпочтение в ущерб доказательствам защиты. Грубо нарушено правило о том, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. Не давая критической оценки заключениям эксперта Буровой, судья взяла его в основу обвинения. Показания свидетелей обвинения приведены искаженно, не так, как они прозвучали в суде.
В связи с нарушением судом указанных принципов уголовного судопроизводства приговор подлежит отмене на основании части 1 статьи 415 УПК РК, так как эти нарушения напрямую повлияли на постановление правосудного приговора. Приговор суда под председательством судьи Кейкибасовой З.Б. по настоящему делу не может быть признан правосудным.
4) В связи с неправильным применением уголовного закона (пункт 1 статьи 416 УПК РК).
В соответствии со статьей 3 УК РК (Основание уголовной ответственности) единственным основанием уголовной ответственности является совершение преступления, то есть деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом. В действиях Дреничевой Е.Е. признака «пропаганда» не имеется. Здесь следует указать, что речь Дреничевой Е.Е. на семинаре нельзя отнести к пропаганде. Ее речь можно отнести только к разряду социальной рекламы. В соответствии с определением, признанным в теории и практике, социальная реклама — это вид коммуникации, ориентированный на привлечение внимания к самым актуальным проблемам общества и его нравственным ценностям, ориентированный на актуализацию проблем общества. Ее предназначение — гуманизация общества и формирование его нравственных ценностей. Миссия социальной рекламы — изменение поведенческой модели общества, его поворот к позитивному восприятию мира. Причем социальная реклама может осуществляться путем проведения различных акций и мероприятий (праздники, конференции, сессии, конкурсы, семинары, фестивали, выставки и т.д.). Под пропагандой же понимается лишь политическая или идеологическая пропаганда, осуществляемая с целью формирования у масс определенного политического мировоззрения. Политическую пропаганду можно рассматривать как систематическое воздействие на сознание индивидов, групп, общества в целом для достижения определенного результата в области политического действия.
Ввиду отсутствия признака преступления «пропаганда» Дреничева Е.Е. не может быть привлечена к уголовной ответственности за отсутствием в ее действиях состава преступления.
Пунктом 1 статьи 416 УПК РК (Неправильное применение уголовного закона) предусмотрено, что неправильным применением уголовного закона является: нарушение требований общей части Уголовного кодекса Республики Казахстан. В данном случае судом нарушено требование 3 УК РК (Основание уголовной ответственности), так как в действиях Дреничевой Е.Е. отсутствуют следующие признаки: «пропаганда», «неполноценности», «родовой и сословной принадлежности». Неправильное применение уголовного закона согласно п. 1 ст. 416 УПК РК влечет отмену приговора.
Несмотря на то, что суд переквалифицировал действия Дреничевой Е.Е. с части второй на более легкую — часть первую статьи 164 УК РК, исключив из обвинения признак неоднократности, тем не менее, сторона защиты считает оценку судом действий Дреничевой Е.Е. как подпадающими под уголовную ответственность, неправильной, а само наказание — чрезмерно суровым.
В приговоре указано, что при определении вида и размера наказания суд принимает во внимание характер и степень тяжести общественной опасности совершенного деяния, то, что преступление относится к категории преступления против мира и безопасности человечества, поведение Дреничевой как до совершения преступления, так и после него. Однако статьей 10 Уголовного кодекса (Категории преступлений) предусмотрены только следующие категории преступлений, в зависимости от их характера и степени общественной опасности: преступления небольшой тяжести, преступления средней тяжести, тяжкие преступления и особо тяжкие преступления. Других категорий преступлений уголовным законом не предусмотрено. Преступление, предусмотренное статьей 164 ч. 1 УК РК относится к категории преступлений средней тяжести, так как максимальное наказание в нем предусмотрено в виде лишения свободы сроком до 5 лет.
При наличии смягчающих обстоятельств и отсутствии отягчающих суд все равно избрал наказание в виде лишения свободы, хотя санкцией статьи 164 ч. 1 УК РК предусмотрен ряд альтернативных видов наказания, таких как: штраф в размере от двадцати пяти месячных расчетных показателей до одной тысячи месячных расчетных показателей (т.е. от 31825 тенге до 1273000 тенге) или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до десяти месяцев, либо арестом на срок до шести месяцев, либо исправительными работами на срок до двух лет. В приговоре указано, что судом обсуждался вопрос о возможности назначения наказания не связанного с лишением свободы, либо условного наказания, однако «учитывая ее личность, характер и обстоятельства совершения преступления, суд не находит оснований к этому». При этом судом не конкретизируется, что понимается под ее личностью, характером и обстоятельствами совершения преступления. Что касается личности, то суд сам же в приговоре указал на наличие только смягчающих обстоятельств, отсутствие прежней судимости, положительные характеристики. Характер преступления также не дает оснований для применения суровых мер наказания, так как согласно статье 10 УК РК характер и степень общественной опасности выражены в отнесении этого преступления к категории преступлений средней тяжести. Обстоятельства совершения преступления указаны в описательно-мотивировочной части приговора: отсутствие вредных последствий, чтение семинара только небольшому количеству слушателей, религиозная тема семинара. То есть в приговоре не указывается, почему Дреничева заслуживает строгих мер наказания. Не учтена ее молодость, то, что мера наказания применяется к девушке, которая, как видно из ее личности и поведения до и после судебного разбирательства: добросовестная, исполнительная, требования подписки о невыезде и надлежащем поведении не нарушала, — может быть исправлена без изоляции от общества.
Суду заявлялось, что в случае необходимости сторона защиты в состоянии обеспечить ответственность подсудимой путем внесения залога или штрафа.
Что касается доказательной базы, то сторона защиты считает, что государственный обвинитель не смог доказать вины подсудимой, напротив, сторона защиты привела достаточные и достоверные доказательства ее невиновности, чему суд не дал надлежащей оценки.
Так, основным доказательством суд считает заключения экспертов-политологов от 17.06.2008 г. № 6141 (первичное) и от 30.07.2008 года (дополнительное).
Суд, не приняв доводов защиты, необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о назначении и проведении повторной судебной психолого-филологической экспертизы по данному делу. По мнению защиты заключения экспертов недостаточно обоснованы, их правильность вызывает сомнение, а научный метод применен неправильно. Данные заключения являются необоснованными по ряду причин.
В первую очередь, эксперты намеренно или по недопониманию ошибаются в определении терминов: «родовая», «сословная» принадлежность.
В контексте статьи 164 Уголовного кодекса Республики Казахстан понятие «родовая принадлежность» имеет определенный смысл, а именно: кровная связь между определенным кругом лиц, наличие у них одного предка. Применительно к Казахстану понятие: «родовая принадлежность» имеет конкретное историческое значение. В основе лежит широко известное объединение казахского народа из трех основных групп родов: старшего, среднего и младшего жузов. В уголовном законодательстве других стран признак «родовая принадлежность» не применяется, ввиду отсутствия для этого исторических и других оснований.
Слова «сословная принадлежность» также неправильно трактуется экспертами, а следом за ней и судом. «Сословная принадлежность» подразумевает объединение людей, в основном, по профессиональным интересам. Сюда же можно включить объединение людей в соответствии с устаревшими понятиями: податные сословия (крестьяне, мещане), привилегированные сословия (дворянство, купечество).
Эксперты дают слишком широкое, доходящее до абсурдности, определение этим понятиям. Они поясняют, что «неполноценность по признаку родовой принадлежности выражена в постоянном и незавуалированном разделении людей на так называемых «совершенных» и «несовершенных», которое подчеркивает несостоятельность последних и преимущества первых. Неполноценность по признаку сословной принадлежности выражена в том, что адептами движения осуществляется искусственное возведение вымышленных иерархий людей: совершенный человек — несовершенный человек, спасенные — заблудшие, а также различных социальных групп, включая семейные: «истинные», «идеальные» семьи и «не истинные» семьи».
Экспертами неправильно применен научный метод: контент-анализ. Данный метод предполагает использование абстрактных категорий в исследовании речи человека, что на взгляд защиты недопустимо, так как в уголовном праве используются конкретные понятия, а не отвлеченные. Кроме того, нарушен порядок применения этого контент-анализа. При применении этого метода исследователь должен сначала разработать таблицу — основной рабочий документ, с помощью которого проводится исследование. Тип таблицы определяется этапом исследования. Данная таблица должна наглядно показывать те или иные закономерности, которые выявлены в исследуемой речи.
После установления дополнительной судебной видеофонографической экспертизой, назначенной во время судебного разбирательства, дословного содержания некоторых выдержек из речи Дреничевой Е.Е. ее высказывания, которые были процитированы в заключениях политологов, сократились вчетверо, что явно не соответствует количественным показателям в соответствии с контент-анализом. Кроме того, эксперт Бурова заявила суду, что кроме смыслового содержания выступления Дреничевой ею использовалось чувственное восприятие ее действий: тональность, жестикуляция, эмоциональность, использование наглядной информации. Насколько можно понять, эксперт Бурова не является психологом и не может давать заключения по поводу психологического характера выступления лектора. Кроме того, в оценке наличия высказываний о неполноценности по родовой и сословной принадлежности учитывание психологического фактора не допустимо.
Кроме всего этого, эксперты-политологи по специальности не юристы, и они не могут давать толкование признаков, указанных в уголовном кодексе. Судья в приговоре не дала юридическую оценку определениям терминов: «родовая» и «сословная» принадлежность, которые даны экспертами, хотя только она должна была указать юридическое значение этих понятий.
Не дана судом оценка доказанности или недоказанности наличия в действиях Дреничевой Е.Е. признака «пропаганды». По мнению защиты, в действиях Дреничевой Е.Е. содержится не пропаганда, а социальная реклама.
Суд неправильно дал оценку показаниям всех свидетелей по делу, как свидетелей обвинения (необоснованно приняв их за основу), так и свидетелей защиты (необоснованно отвергнув их).
Так, суд не указал, что свидетель обвинения Худайкулов М. вообще не понял, о чем была речь на семинаре. В судебном заседании он пояснил, что русским языком плохо владеет, так как обучался на родном языке. Кроме того, на вопросы защиты он не смог ответить, что он понимает под словами: «секта» и «главный сектант», не мог сказать, в чем именно заключается оскорбительность для него и других лиц высказываний Дреничевой. Произвольно приведены в приговоре показания другого свидетеля обвинения Узакова Д. Тот так же, как и Худайкулов М., не смог объяснить суду, в чем он видит «неполноценность граждан по родовой и сословной принадлежности», якобы содержащаяся в высказываниях Дреничевой.
Судом не дана оценка высказываниям Худайкулова М., Узакова Д., Рыжкова Е., Одоева Мусы, запечатленным на видеозаписи о том, что они знакомы между собой и пришли на семинар вместе. Одоев Муса при этом говорил о таких подробностях личной жизни Худайкулова М., о которых может знать только друг. Однако, забыв об этих обстоятельствах, Худайкулов и Узаков как на предварительном следствии, так и в суде заявили, что с Одоевым Мусой и Рыжковым Евгением (внедренным под именем Медведев Сергей) они познакомились в первый день семинара, т.е. 1 апреля 2008 года. Почему возникли такие противоречия в их высказываниях, суд не стал выяснять, более того, не дал этому факту должной оценки, так как Худайкулов, Узаков и Рыжков дали суду ложные показания. Знакомство этих людей очевидно, что наталкивает на мысль о наличии провокации, что недопустимо в судебной практике. Ввиду заинтересованности Узакова и Худайкулова в исходе дела к их показаниям следовало бы отнестись критически.
Неправильная оценка дана показаниям свидетелей защиты Остащенко Е. и Горянского И., которые в зале судебного заседания опознали среди всех присутствующих оперативного уполномоченного КНБ Мухамеджанова Р., который ранее в ноябре 2007 года представился им по имени «Ержан». Именно «Ержан», он же Мухамеджанов Р., приходил в ноябре 2007 года вместе с Одоевым Мусой в Церковь Объединения, слушал вводную лекцию, а Одоев Муса кроме того, записал в журнале посетителей, что его пригласил «Ержан». Горянский И. показал суду свою записную книжку, в которой под датой «19 ноября 2007 года» был записан Ержан и номер его мобильного телефона, что Ержану он дал номер телефона Остащенко Евгении. Мухамеджанов Р. суду показал, что телефон, названный Горянским, действительно принадлежит ему. Остащенко Е. подтвердила, что именно с этого телефона «Ержан», он же Мухамеджанов Р., звонил ей на мобильный телефон перед тем, как придти в Церковь Объединения.
Ходатайство защиты о необходимости истребования от оператора мобильной связи сведений о звонках с телефона Мухамеджанова на телефон Остащенко суд оставил без удовлетворения, хотя для этого не было оснований, ничьих интересов и прав при этом не нарушалось бы. Напротив, этим действием суд мог бы обеспечить право Дреничевой на защиту от необоснованного обвинения. При этом судья допускала наводящие вопросы Мухамеджанову о том, что он, как оперативный работник часто ведет служебные разговоры со своего телефона. Тем не менее, в ходатайстве защиты не говорилось об истребовании всех телефонных контактов.
Неправильно была дана судом оценка показаниям и других свидетелей защиты. Все свидетели защиты говорили о том, что в семинаре, который читала Дреничева, ничего такого, что можно было расценивать как пропаганду неполноценности граждан по признакам их отношения к родовой и сословной принадлежности, не было. Напротив, она всегда говорила о нравственных ценностях, необходимости людей совершенствоваться, независимо от любой их принадлежности.
Если проанализировать содержание приговора в его буквальном значении слов, то появляется следующая картина.
Судья в приговоре указала, что Узаков Д. показал суду о том, что его с его другом Худайкуловым пригласила незнакомая девушка при продаже брелка. Якобы с Сергеем и Мусой они познакомились только 1 апреля, когда пришли на семинар. О том, что у него проповедь Дреничевой вызвала у него чувство неполноценности, в приговоре не указано.
Далее в приговоре указано, что аналогичные показания дал Худайкулов. Фактически Худайкулов никаких показаний суду не дал. Он не смог ответить, что означает слово секта, кого он подразумевал под главным сектантом, как это указано в протоколе его допроса, он даже не знает, что такое главный сектант. Не смог он объяснить, какие негативные эмоции у него вызвало выступление Дреничевой, так как он вообще ничего не понял из сказанного ею. Более того он ничего понять из русской речи не может, так как может говорить и понимает только казахскую речь.
Поэтому указание суда в приговоре о том, что свидетель Худайкулов в суде дал аналогичные показания — это сильная натяжка в пользу позиции обвинения, иными словами — обстоятельство, не основанное на исследованных судом фактических данных. Судом, мягко говоря, искажены показания Худайкулова. Судом не дана оценка показаниям Худайкулова, данным им на предварительном следствии, не дано сравнение тому, что он показал суду, а в итоге не дана оценка, почему Худайкуловым были даны ложные показания на предварительном следствии, тогда как он не может произнести всего того, что он якобы говорил следователю. Налицо — подтасовка фактов, фальсификация доказательств со стороны обвинения. Судья, заслушивая показания Худайкулова, говорила, что все ясно, что этот свидетель ничего не сможет сказать по существу дела. Однако в приговоре приведена фраза, совершенно отличающаяся от установленного во время судебного следствия. По меньшей мере, суд должен был признать недопустимыми показания Худайкулова М., данные им по настоящему делу, в качестве доказательства.
В приговоре судья уделила 10 строк для того, чтобы указать, что во время предварительного следствия Узаков и Худайкулов опознали Дреничеву, что в суде указали на нее как на лицо, читавшее им лекцию. Однако нигде в приговоре судом не указано на то, что свидетели защиты Остащенко и Горянский среди всех лиц, присутствовавших в зале судебного заседания, опознали Мухамеджанова и указали на него как на лицо, представившееся им в ноябре 2007 года Ержаном, который приходил в Церковь Объединения с Одоевым Мусой, несколько раз разговаривал по мобильному телефону с Остащенко. Суд не дал никакой оценки этому факту опознания. Просто, как будто этого не происходило в суде. Тем не менее, опознание Дреничевой преподносится как достижение обвинения, хотя факт чтения лекции и присутствия на нем Узакова и Худайкулова никем не отрицается. В отличие от позиции обвинения, защита расширяет круг лиц, участвовавших в посещениях семинара. Защита указывает, что на вводную лекцию в ноябре 2007 года приходил также оперуполномоченный КНБ Мухамеджанов Р., назвавшийся тогда Ержаном. С ним в ноябре 2007 года приходил также Муса Одоев — человек, личность которого якобы не установлена следствием. Муса Одоев оставил о себе запись в журнале посетителей, в котором указал, что его в Церковь Объединения привел Ержан. В апреле 2008 года Муса Одоев привел с собой Узакова Д., Худайкулова М., Медведева С., который оказался сотрудником КНБ Рыжковым Е. На видеозаписи, признанной вещественным доказательством по делу, запечатлено, что Одоев Муса, представляясь, сказал, что он пригласил и привел с собой Узакова Д., Худайкулова М., Медведева С. На видеозаписи также запечатлено, как Узаков Д., Худайкулов М., Медведев С., представляясь, подтвердили, что их в Церковь Объединения пригласил и привел Одоев Муса. Вся эта видеозапись демонстрировалась в ходе судебного разбирательства, суд слышал эти высказывания Одоева М., Узакова Д., Худайкулова М., Медведева С., однако в приговоре никакой оценки этому обстоятельству не было дано. Так же, как будто этого ничего не было. На предварительном следствии и в суде Узаков Д., Худайкулов М. и Рыжков Е., он же Медведев С., дали другие показания, что они якобы познакомились только 1 апреля перед тем, как зайти в Церковь Объединения на семинар. До этого друг друга не видели и не знали. Суду демонстрировалась видеозапись за 1-е апреля 2008 года, где на скрытую видеокамеру запечатлен Узаков Д., сидевший на переднем пассажирском сиденье легкого автомобиля, следовавшего на семинар. Эта видеозапись свидетельствует о том, что Узаков Д. и Рыжков С. знали друг друга до семинара, и вместе едут на лекцию. Зачем они дают ложные показания, суд не дал этому факту никакой оценки. Опять-таки как будто ничего этого суд не видел, хотя при демонстрации этого эпизода с поездкой на машине на семинар судья соглашалась с тем, что этот факт представляет интерес для дела.
По мнению защиты тот факт, что Мухамеджанов Р., Одоев М., Рыжков Е., Узаков Д. и Худайкулов М. были знакомы между собой до семинара, не вызывает сомнения, и свидетельствует о том, что со стороны КНБ была провокация, а впоследствии — фальсификация доказательств — лжесвидетельство свидетелей обвинения: Мухамеджанова Р., Рыжкова Е., Узакова Д. и Худайкулова М.
В приговоре судья указала в показаниях Мухамеджанова, что якобы Худайкулов и Узаков обратились с заявлениями добровольно. Это противоречит установленным по делу обстоятельствам. Худайкулов и Узаков были якобы вызваны в КНБ 13 июня 2008 года, где они написали объяснительные, а впоследствии — были допрошены в качестве свидетелей. В материалах дела нет данных о том, что Худайкулов и Узаков якобы писали заявления. В своих показаниях они указали, что они писали объяснительные (т. 2 л.д. 103−106, т. 2 л.д. 146−150). Поэтому этот довод о том, что провокации со стороны КНБ не было, не нашел подтверждения. Судом не дано оценки этому обстоятельству.
Судом заключению психолого-филологической экспертизы, показаниям экспертов-политологов Буровой Е.Е., Байсалбаевой Ж.А. (показания последней даны по протоколу ее допроса, однако, сама она не допрашивалась в суде, хотя стороной защиты заявлялось ходатайство о ее допросе, а судом это ходатайство было отклонено, чем нарушены требования о непосредственности и устности судебного разбирательства, порядке допроса экспертов, предусмотренные ст.ст. 311, 354, 355 УПК РК), уделено 3 страницы приговора.
Однако заключениям специалистов:
1) политолога — доктора философских наук, профессора, заведующего отделом онтологии и теории познания Института философии и политологии МОН РК, лауреата премии им. Ч. Валиханова Колчигина С.Ю., работающего в том же Институте, что и Бурова Е.Е.;
2) религиоведа — члена Совета по связям с религиозными объединениями при Акимате Карагандинской области, кандидата философских наук, профессора Карагандинского института актуального образования «Болашак» Трофимова Я.Ф.;
3) филолога — кандидата филологических наук, доцента КазНГУ им. Аль-Фараби Карымсаковой Рахиля Даулетбаевны (специальность: «10.02.06 — Тюркские языки, 10.02.01 Русский язык», стаж работы по специальности 35 лет, стаж экспертной работы — 6 лет);
в приговоре не уделено никакого внимания, как будто заключений этих специалистов в деле нет, кроме Трофимова Я.Ф.
Судья вырвала из контекста заключения и показаний специалиста Трофимова Я.Ф. сведения об обряде благословения, что само по себе не несет какой-то смысловой информации для данного дела, придав его заключению искаженный вид. Дело, со слов самой судьи, касается только выступления Дреничевой Е.Е., а не идейной доктрины Движения Объединения. Зачем судья привела эту выдержку из выступления Трофимова Я.Ф., непонятно. Видимо, для эмоциональной окраски. Однако — это общеизвестные факты и отношения к квалификации действий Дреничевой не имеют.
Настораживает другое, что судья ни словом не обмолвилась в приговоре о сути заключений указанных специалистов.
Тем не менее, в их заключениях указано следующее:
Профессор Колчигин С.Ю. в заключении указал: 1. Понятие «род» имеет значение общности, основанной на единстве происхождения. В точно таком же смысле оно используется и в юриспруденции (см. статью 164 Уголовного кодекса Республики Казахстан). Поэтому суждение о том, что Движение Объединения пропагандирует «противопоставление людей по признаку их совершенства/несовершенства» является ошибочным. Если бы оно было верным, то такое же точно обвинение надо было бы предъявить, например, всем воспитательным и образовательным учреждениям: ведь они исходят именно из презумпции «несовершенства» одних (учеников) и «совершенства» других (учителей).
Обвинения, предъявляемые Е. Е. Дреничевой в том, что она утверждает изначальную греховность, несовершенство людей, несправедливы. В своей лекции Дреничева лишь передает свое понимание Библиийской легенды о первородном грехе, которая входит в состав современных христианских представлений о природе человека.
В качестве эксперта-религиоведа и философа, должен в этой связи подчеркнуть следующее. Грех — это сознательно совершаемая ошибка. Человек знает, что чего-то делать нельзя и тем не менее делает это. Делает по привычке, из духа противоречия, по слабости плоти и т.д. Поэтому Библиийская легенда о первородном грехе, в сущности, отражает действительное положение дел: сущность человека — духовна, однако природно-инстинктивные проявления слишком часто берут над человеком верх.
В той части лекции Дреничевой, где говорится о человеческом совершенстве, рассказывается о заповеди евангельского Христа: будьте совершенны, как Отец ваш Небесный. В лекции нет утверждений, будто все последователи Муна — «совершенные» люди, а все остальные — «несовершенные». Речь идет совершенно о другом: каждый человек должен стремиться к совершенству, прежде всего — духовному, так как именно оно выражает человеческую сущность.
Кроме того, надо отметить, что Е. Е. Дреничева (в конце первой лекции) прямо указывает: все люди разные. Именно все. То есть речь отнюдь не идет о делении всех людей на два законченных типа: «совершенных» и «несовершенных». Все люди, действительно, разные, в том числе по степени интеллектуального, физического, психического, духовного развития. Вот почему ставится вопрос — не может не ставиться! — о воспитании, образовании, самосовершенствовании личности. Вот почему каждый нормальный человек, если оно осознал свое несовершенство в том или ином отношении, тянется к развитию, к преодолению своих несовершенств. В этом и только в этом и состоит суть вопроса, затронутого Е. Е. Дреничевой.
В лекциях Е. Е. Дреничевой представлен принципиально верный подход к феномену человека. В них не содержится признаков пропаганды исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к родовой принадлежности.
2. Сказанное выше относится и к одному из важных для Церкви Объединения понятий, а именно к понятию «идеальная семья». Эксперты-политологи сочли, что в данном случае проводится завуалированная пропаганда некоей «исключительности по признаку сословной принадлежности». С этим, однако, нельзя согласиться ни по каким параметрам.
Понятие сословной принадлежности имеет четко очерченный социальный смысл. Сословие — это общность, основанная на единстве социальных корней. Говоря более конкретно, сословие — это группа людей, обладающая правами и обязанностями, закрепленными в традиции или законе и передающимися по наследству. Сословия прямо предполагают определенную иерархию в обществе, связанную с неравенством положения и привилегий.
Следовательно, обвинение Е. Е. Дреничевой в том, что она совершила «умышленное преступление против мира и безопасности человечества», надо квалифицировать как несправедливое и неадекватное. Даже в случае, если бы эксперты-политологи сумели доказать конкретную вину Е. Е. Дреничевой, такая формулировка обвинения была бы вопиюще чрезмерной.
3. Нельзя не сказать и о методах исследования экспертов-политологов Е.Е. Буровой, Ж.А. Байсалбаевой, А.А. Устименко. Приходится констатировать: в их экспертном заключении не видно собственно политологического подхода. Он подменяется — быть может, неосознанно, — подобием религиоведческого и правового подходов, которые, однако, не входили ни в задачу, ни в компетенцию экспертов-политологов.
Что касается цитат из лекции Е. Е. Дреничевой, то эксперты интерпретировали их односторонне и потому тенденциозно. Вот один из примеров. Не соглашаясь с Е. Е. Дреничевой в понимании сущности семьи, эксперты пишут, что семья — это социальная группа, в основе которой лежат «кровнородственные отношения и взаимная экономическая, социальная, моральная ответственность родителей и детей, мужа и жены друг перед другом» (с.14 Заключения экспертов № 6978 от 30 июля 2008 г.). Но эксперты забывают добавить, что все эти отношения и взаимная ответственность подразумевают прежде всего взаимное духовное тяготение людей: в противном случае семья оказывается сугубо хозяйственной единицей. В лекциях Е. Е. Дреничевой понятие «идеальной» семьи используется именно в смысле безусловного приоритета духовно-нравственных начал в семейных отношениях.
4. Общий вывод профессора Колчигина С.Ю. таков.
В представленных объектах не имеется признаков пропаганды исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по их родовой и сословной принадлежности. Мнение же экспертов-политологов представляется непрофессиональным и недостаточно объективным.
Профессор Трофимов Я.Ф. в своем заключении указал, что:
Учения Церкви Объединения и Мун Сан Мена не имеют в своей основе идею о неполноценности граждан по признаку их отношения к сословной или родовой принадлежности. Так, по их учению, в целях создания расы безгрешных людей разработана т. н. «брачная церемония». Церковь Объединения учит, что все люди на земле являются сыновьями и дочерями Бога и поэтому равны в своих правах и обязанностях между собой. Никому при этом не дается предпочтение или привилегии.
Вывод следователя о «совершении умышленного преступления против мира и безопасности человечества» является бездоказательным и противоречащим здравой логике.
Доцент Карымсакова Рахиля Даулетбаевна в своем письменном заключении, представленном суду и показаниях, лично данных в судебном заседании, показала, что Пропаганда неполноценности граждан — это распространение дискриминационных оценок граждан в зависимости от их отношения к религии, а также сословной, национальной, родовой или расовой принадлежности.
В основе термина родовой лежит понятие рода. Принадлежность к роду — важнейшая характеристика человека, определявшая как его собственное поведение, так и отношение к нему окружающих.
Одно из традиционных определений рода — это родственная экзогамная группа, связанная особыми отношениями солидарности, родовыми ритуалами и нормами поведения.
Термин сословный образован от слова сословие.
Сословие — это «сложившаяся на основе феодальных отношений общественная группа со своими наследственными обязанностями, закрепленными обычаями или законами. Податные сословия (в России до середины 19 в.: крестьяне, мещане). Привилегированные сословия (дворянство, духовенство, в некоторых странах гильдейское купечество) (2, 750).
Сословие — «1. Социальная группа с закрепленными законом наследственными правами и обязанностями (окончательно сложившаяся на основе классового деления феодального общества). Привилегированные сословия (дворянство, духовенство). Податные сословия (крестьянство, мещанство). Третье сословие (во Франции до революции 1789 года: непривилегированные податное население, крестьяне и горожане) (1, 1240).
В советской историографии сословие определяется как социально-правовая группа, «каждая из которых oтличалacь своим юридическим положением, определенными правами и обязанностями в обществе; в развитом, сложившемся виде сословия характеризовались наследственностью, относительной замкнутостью, осознавали свое единство, закрепленное в общегосударственном масштабе».
Таким образом, исследование материала согласно поставленной задаче осуществлялось с учетом содержания приведенных понятий. Методом контент-анализа в текстах выявлялось наличие или отсутствие слов, фраз или высказываний, содержащих семантический компонент, относящийся к какому-либо роду или какой-либо социальной группе (сословной группе). Высказывания, содержащие пропаганду неполноценности граждан какого-либо одного рода или сословия по сравнению с другим родом или сословием, не выявлены. ВЫВОД:
Высказывания, содержащие пропаганду неполноценности граждан какого-либо одного рода или сословия по сравнению с другим родом или сословием, в представленном материале отсутствуют.
Сторона защиты оставляет за собой право в дальнейшем до рассмотрения апелляционных жалоб по настоящему делу предоставить в апелляционную инстанцию дополнительные доказательства, которые в настоящее время истребованы, а также подать дополнение к своим жалобам.
С учетом изложенного, в соответствии со ст.ст. 3, 10 УК РК, ст.ст. 19, 21−25, пунктом 2 части 1 статьи 37, пунктом 3 части 2 статьи 59, пунктом 8 части 1 статьи 117, ст.ст. 396, 403, 404, 410, 411, п.п. 1, 2, 3, 4 статьи 412, ст.ст. 413−416, 418, 423−1 УПК РК,
прошу:
Приговор Алмалинского районного суда г. Алматы от 09.01.2009 года в отношении гражданки России Дреничевой Елизаветы Евгеньевны отменить за необоснованностью, прекратить уголовное дело в отношении Дреничевой Е.Е. за отсутствием в ее действиях состава преступления.
Меру пресечения — арест отменить сразу же при поступлении уголовного дела в Коллегию по уголовным делам для рассмотрения апелляционных жалоб, то есть до рассмотрения жалоб по существу дела и освободить Дреничеву Е.Е. из-под стражи немедленно.
Защитник Б.О. Идрисов
Источник
http://forum.truesite.ru/viewtopic.php?p=25725&f=2#p25725
