Как-то давно довелось мне счастье раздобыть билеты в театр Романа Виктюка
И не на какую-нибудь там занюханную "Саломею" или набившую оскомину "Последнюю любовь Дон-Жуана"
А на "Мастера и Маргариту"!!!!
Конечно я весь растекся от гордости за свою удачливость и в течение недели мы с Танечкой трепетали от долгожданной встречи и соития в творческом лобзании одного гения с другим
И вот он долгожданный день

Как писал великий Станиславский в благодарственном письме к цеху гардеробщиков МХАТ, которые, в свою очередь, поздравляли его с 70-летием: "Наш Художественный театр отличается от многих других театров тем, что в нем спектакль начинается с момента входа в здание театра".
Потом какой-то остряк-самоучка переиначил невинные слова гения в липнущее к мозгам и языку о начале театра с "вешалки".
И вот, попав в этот храм Мельпомены, я даже не подозревал, что нас подстерегает далеко не невинная "вешалка", а натуральная виселица

Как только раздались кулисы тайная тревога ни с того, ни с сего захолодила сердце
Что-то подсказывало мне, что увижу я нечто такое, от чего глаза на лоб полезут
И не ошибся...

С первых же реплик актеров стало ясно кто есть кто
Кто положительный и кто наоборот

Вот перечень положительных героев:
Мастер - откровенно нетрадиционный хлопец
Коровьев, Азаззело, кот Бегемот - спившаяся и спевшаяся голубятня
Воланд - содомит и в теме
Ванечка Бездомный - широполый бисексуал
Понтий Пилат - закаленный в боях с варварами иноходец-задокрут
Маргарита - розовая меньшевичка

У отрицательных же и откровенных негодяев, как-то критик Латунский, книгочей Берлиоз, дурак Степа Лиходеев, предатель Иуда грязным пятном на лбу чернело позорное тавро "Натурал"
Детали спектакля уже неинтересны, но все время не покидала тревога за судьбу Мастера и Маргариты
Все время аж скребло на сердце: как стрингоносец Мастер подберет ключики к сердцу белочки с острова Лесбоса - Маргариты
Ну а роман?
Какой там на хер роман!
Не о нем речь...

В антракте я шатающейся иноходью подкрался к буфетной стойке и запил свое потрясение большим бокалом шампанского, закусив его бутербродом с красной рыбой
Кто-то пил коньяк
Всем было стыдно и за себя и за своих жен, которых они с дуру приволокли на этот пир духа, и которые разоблачали их одним своим присутствием, как откровенных бездарей и врагов чистого искусства