в колонках играет: Underoath - Young And Aspiring

срываясь на скрим и оставляя все объяснения на «потом». я таю.

 

кутаясь в объятья таежных цветов. трескаясь и рассыхаясь точно по швам от разлуки.  встречу новую эру молочных рек и кисельных берегов. и вспомню времена когда уставшие стопы не знали подошв. могли греться зарываясь в ржаво золотистый песок и сгорали от смеха щекочимые перьями молодого покрывала травы. вспомню времена когда рожденные босыми не знали стеснений. и когда рожденные радужными на свежих лицах носили оттенки бархата ночных фиалок. загара персиков наполненных нектаром. а вовсе не украшали веки заплеванными черными брызгами. я вспомню времена когда воздушно струилась невесомая одежда.  не существовало потаенных карманов для перочинных ножей. и глубоких штанин для припрятанных дул пистолетов. я вспомню времена когда рожденные сводными захлебывались немыслимой волей а не давились фабричным смоком через негодные распираторы. я обязательно вспомню это время. а если всего этого и не существовало прежде. то обязательно выдумаю. в особенности людей. идеально прозрачных и тонких. в развевающихся одеждах и сияющих красками солнечных брызг. таких с которыми давно хочу уйти.

в далеких пространствах своих дочерей называют альфа центавра.а тут улыбки как старые болячки засохнув отваливаются. опадают  лепестками засохших бутонов. отклеиваются от обветренных губ и выпадают прямо из беззубых ртов.  давай сыграем в антисошиал. не будем как все. и вместо порно фильмов по круглосуточному каналу будем смотреть слюнявые мультики. запивая обиды дня не терпкой водкой скрючивающей в одиночество. а горячим обволакивающим горло сладостью шоколадом. и не дождавшись петухов на электронных будильниках. стукнув победоносно кулаком по столу и решив нанести последнюю пощечину  общественному вкусу. выйдем прямо на проспекты. едва успев скинуть смешные плюшевые  пижамы и сменив безразмерные потешные  тапки на «босиком». пусть все знают что ты под своим строгим костюмом носишь идиотские трусы с жирафами или в темпераментный  горошек. а я по утрам вечно опаздывая не успеваю найти одинакового цвета носки. и поэтому очередной раз в одном оранжевом а другом ядерно зеленом. быть может наш антисошиал дойдет до верхов и смешные существа с тремя глазами навыкате возьмут прокатиться по вселенной с ветерком. я буду гаммой. ты бетой. в далеких пространствах. куда не психов не пропустят вовек.

берлинская стена поперек горла. разделила суку на общественную и обособленно личную. если будущее существует. то обязательно зацепит за воротник и протащив вдогонку по оврагам ударит о перрон. чтобы взбодрилась. начала делать по утрам зарядку и влюбляться в каждого встречного. обладателя пухлых губок и распахнутых пронзительно голубых глаз. а я все также преданно люблю старые мешковатые толстовки и рваные выцветшие джинсы. наряжаться как шестнадцатилетняя и обхватив колени сворачиваться комочком в безразмерном кресле. не двигаясь в направлении улицы. и пусть твердят что в таком виде неженственно безродный цветок. я не девочка. я в капюшоне. сейчас вытяну через хрупкое исхудавшее запястье растянутые струны и подарю любому талантливому мальчику. чтобы сыграл трогательно и задушу беруще пропел. я не унываю. стелю постельку чтобы выспаться навсегда и дрожу в ожидании колыбельной. только не ври. я безобидна до невозможности. даже когда стараюсь казаться злой изо всех сил.

девочка плачет от бескомпромиссно долбящего панк рока. от потоков слов. вылетающих изо ртов брутальных дядь готовых порвать на части оголтелую публику. девочка переворачивает с ног на голову лиричность и трогательность расшивая бисером прозаичности. разве не опасно связываться с такой девочкой. чтобы после попасть в капкан наваждений неотложностей и залитых сиропом наслаждений. потерять остатки рассудка и заплевать стены узорами крови. лучше не связываться с этой девочкой и преодолеть расставленные капканы в полпрыжка. ненавидя всех влюбленных. и разбивая в дребезги невиданную девочку из красной книженции с переплетом людских страстей и вкладышами несовершенных самоубийств.

я сама захлебнусь в своих соплях. во всем виноваты бесы. я бы положила хуй на то что всем похуй. если бы только тот был. назло кажущимся голосам раздражаюсь и крашусь. зная что после все будет как слякоть по проселочным дорогам. зато на моей ладошке крошечный серый бегемотик с розовым ушками. настолько махонький что невозможно не умиляться при всей нетерпимости к мягким игрушкам. бегемотик вечно улыбается и умещается в домик сомкнутых ладошек. я так люблю этого малыша что делаю успокоительный вдох выдох и вытираю заляпанную прозрачными каплями клавиатуру. когда самый главный человек найдет. я буду уже невменяема. родители послушных правильных девочек вовек не находят оправдания размазанным по асфальту тельцам. просто не знают что во всем виноваты бесы. зато у моего серо розового друга пуговки глазки. как жаль что я такой урод по сравнению с.

только не хлопай наивно непонимающими глазками и не спрашивай почему не верю в великое благоденствие. иначе придется схватить за воротник и приблизить твою смазливо довольную мордашку к лицу одной из этих девочек. одетой с черкизовского рынка. с вечно грязными волосами. неухоженными руками и армянскими мелодиями. раздающимися из разрывающегося новомодными звонками телефона. становление личностью проходит в кумаре зассаных подъездов. по обычаю сжимая в одной детской ладошке дешевую сигарету. в другой не менее дешевое пойло. девочка ощущает неописуемую взрослость и теряет в этом же подъезде все что пряталось за маленькой тщедушной душонкой. какая к черту девственность в 12 лет. это теперь не модно. вся классическая литература сжата в одном вордовском документе готовых сочинений и кратких содержаний. зато завтра девочку звали курить гашиш вместо школы. давай же смотри в эти пустые глаза. мы с тобой все равно умрем раньше оглохнув от своего рок н ролла или превысив грань в самоуничтожении. только вот  такие девочки это будущее нашей страны. и я абсолютно не уверена что подобные воспитают нормальных здоровых детей и вырастят поколение лучше нас. непатриотов  разгильдяев и наркоманов. я не верю в великое благоденствие. когда каждый второй прохожий на улице вызывает чувство омерзения. я научилась доверять только музыке. классике и явлениям природы.

воспаленный март сведет с ума и не подающий надежд апрель оденет в белую рубашку.  если руки безбожно свяжут за спиной  и стены сделают мягкими. если на завтрак и ужин пропишут сотню веселых таблеток. я стану твоей медсестрой. шикарной красавицей в коротеньком тесном больничном  халате и туфлях на высоченном каблуке. возьму под опеку палату с номером тринадцать и буду смывать прописанные лекарства в канализацию. сидеть по ночам на краешке скрипучей койки гладя спутанные волосы пока так нервно будешь метаться в бреду. и вывозить на кресле каталке в убогий малюсенький дворик с единственно невзрачным деревом. сломанными скамейками и высокой бесцветной стеной с высоким напряжением. неважно что родственники и друзья навестив однажды и увидев отсутствующий взгляд водянисто расплывчатых глаз. впалые щеки и неестественную худобу. забудут о твоем существовании не одаряя больше визитами. главное что я буду рядом. и если совсем потеряешь рассудок и не будешь в состоянии вымолвить слова. сделаю вид что тоже сошла с ума. быстро и бесшумно уйдем из этого мира. заметая обуглившиеся следы. ставлю внутри лишь особое чувство приятной заботы о самом главном человеке. пускай сумасшедшем. пускай потерявшем рассудок. это будет момент когда я поверю в то что способна любить и готова на все. даже на самопожертвование ради.                                          

мы маленькие джанки с горящими ненасытными глазками. прыгающими расширенными зрачками и трясущимися от нехватки дозы руками. наши походки плавны а взгляды по обычаю затуманены. в ожидании очередного кайфа и липкого приступа эйфории мы сваливаемся с диванов  и скребем по холодному паркету крючкообразными пальцами. порой доползаем  до кафеля в ванной и рисуем послевоенные узоры на запотевших четырехугольниках. в каждом очертании сюрреалистическая картина. еще бы. ведь мы так часто  бываем за гранью реальности. двигаем руками бордюры и рассматриваем деревья в кислотно несуществующих цветах. мы знаем о кажущемся и воображаемом все. все что нужно для того чтобы жить. мы любим курить. бросая в желто рыжее костры охапки осенних листьев  и наблюдая как огненные краски превращаются в отвратительный пепел. мы любим глотать таблетки. крупные капли проливных слез с едкой примесью сверкающей радуги и осколков стекольных обид. мы даже не пренебрегаем внутривенным. впрыскивая под кожу залпы жуткой ненависти и безумной любви. и если становится особенно грустно нюхаем. вдыхаем несвежесть полуночных городов и замираем в экстазе от мигающих фонарей и витрин. мы маленькие джанки и наш наркотик это сраная жизнь а вовсе не травка и кокаин. и мы заплатим любую цену только бы боги дилеры вовремя открывали доступ свободы к нашим легким.  разрешали убиваться и сбивать друг друга с ног обычным воображением. и думать мозгом не распухшим от синтетических допингов.

в мультяшных футболках. потертых джинсах и пиджаках. у нас свои семидесятые. я сцарапаю от безумного напряжения красный лак а после протру коповские очки и возьму в руки невидимую бас гитару. среди паленых людей. отдающих привкусом гари и кутающихся в подделки сверкающих фирм я хочу зажигать и становиться свежее с каждым новым аккордом. говорят что в англии хуже чем в чернобыле. давай лучше сдохнем безумно пьяными и от выхлопных газов великобритании захлебываясь брит попом чем останемся тут. смотреть на глупых девочек не знающих ужина и метающихся по лестнице чтобы влезть в еще более узкие джинсы. и не задумывающихся об узости мышления. такая нелепая весна. в глупую суку влюбляются гламурные дамы и эмо девочки. домогаются по асе и требуют встречи. эй ведь я хочу именно с тобой удобно усесться на радуге и жевать разноцветные мармеладки. только с тобой строить маленький домик с большими подоконниками и укутываться старым теплым пледом. эй эй где же мой [ candy man ]

эта истина стара как мир. плохие девочки засыпают с незнакомыми мальчиками. хорошие девочки стискивают в объятьях мягоньких медвежат. а я не терпя непонятных мальчиков в собственной постели и воротя нос от плюшевых игрушек. ложусь спать вместе с плеером. как насчет акустики твоего нервного сердца в моих наушниках. я уже давно ищу  психа очаровательного в своем безумии. а кругом только жеманно женственные джанки и мужепободные шлюшки.

 

помоги пережить эпоху постмодернизма. развесь информационные таблички или издай закон. разворошив к чертовой матери существующие конституции. бей по рукам шлепай по губам. можешь даже оцепить пространство. делай что хочешь только запрети купаться в дешевых ценностях. забывать моральном и духовном. разорвись только не разреши взрослым. не позволь оставлять подростков на крышах затопленных домов в то время как спасают только младенцев. разбейся в кровь только не дай разрешение. заставлять молодые глотки давиться  слюной популярной музыки и нюхать порошок массовых искусств. лучше разъеби и оставь на помойке с истрепанными игрушками. только не оставляй на растерзание постмодернизма. я закрою уши и начну тараторить детскую считалочку. только бы не слышать как на виселице ван гога поставят на одну ступень с художником из подворотни. как классические оперы приравняют к пьяному ору. как наслаждение возвысят до псевдоискусства. и пока так незатейливо развлекаешься по подъездам источающим запах разврата и недетских шалостей. я так боюсь. так боюсь постмодернизма. и кажется даже бог покинул эти сердца в далеких "до нашей эры".

 обожаю эти маленькие уютные кухоньки. всегда кажется что в воздухе переливаются блестки волшебства и свет прокрадывающийся с озаренных светом улиц наполняет лица особым весельем. даже привычный чай кажется неповторимо вкусным и откупоренные бутылки вина опьяняют сразу же приятным ароматом. обожаю эти домашние посиделки и дружное пение под гитару старых добрых песен из детства. в такие минуты хочется остановить все вокруг и на мгновение до абсолютного головокружения набрать полные легкие воздуха. пронизанного невероятно теплотой и дружественной атмосферой. обожаю  лежать на коленях и мурчать. слушать акустику гитары и допивать свой бокал. обожаю звонко смеясь класть карту во время всеобщей глупой игры. обожаю обнимать и трепать волосы. обожаю дни в которые воспоминания усевшихся в круг подростков о младших классах. нелепых выходках и запомнившихся поездках связывают в общее полотно. обожаю верные мысли о том. что все еще остались безумно близкие люди.

такие судьбы с примесью революций. и даже во рту вкус телевизионного бетона. детишкам двадцать первого века сладость материнского молока заменили пузырьки шипучей газировки. и вместо засунутых в петличку свежих цветов продырявили иглами губы. вдыхая  синтетический мир и разогревая модифицированные блага. чувствуй насколько все искусственное. и если ткнув пальцем в живот пройдешь растянув кожу на сквозь. не пугайся. в этом веке каждый резиновый бог. макулатурный отброс. и собирая как губка фабричный смок. выдыхая эфир инстинктов. любой понимает любовь как опасность. зато у несломленных нас. прячущихся по подвалам и готовящих революцию. короткие ногти алый лак и такие глаза. будто бы уже все заранее выстрадали.                                                                     

бережно обнять хрупкое тело. умереть прямо сейчас чтобы не знать что все может быть совершенно по другому. когда в самый первый раз. так просто ловить дыхание и складывать из вздохов эйфорию. если хочешь быть шлюхой то просто будь. я вскрою чужие золотые вены и богатства хлынут сквозь дрожащие замерзшие пальцы. куплю твою полупрозрачность и идеальные черты лица. отдам все только за бархат и нежность молочных шелков. когда оболочки глаз удерживают искры и по щекам размазывают уголь. я так хочу найти. и просто отобрать. у всех.

как маленькому ребенку который день подряд покупают мороженое. шоколадно карамельное. я снова на нуле и карманы предательски пусты. быть может в микки маусной огромной сумке в которую с легкостью можно уместить целый фейерверк карамелек спрятались настоящие сокровища. или под подушкой притаился настоящий клад. я только безучастно развожу руками и с полной беззаботностью надуваю кислотного цвета пузырь детского бабл гама. я снова хулиганка и не в силах сдерживать свою шаловливую сторону. все эти стиляжные малыши в полосатых свитерках и кедах с досками больше собственного роста. миниатюрные девочки малышки с развеселыми бантами и косичками несущиеся на самокатах. удивительные бабушки и дедушки разъезжающие на роликах и прелестные парочки заставляют расплываться в улыбке.  [ i`m the motherfucking princess ]

очень хочется пряничную пони. крохотную лошадку с короткими нелепыми ножками и гладенькой приятной на ощуп шерсткой. у пони обязательно должна быть пушистая грива. мохнатая мягкая челка и забавный предлинный хвост. я буду каждое утро расчесывать гриву и вплетать милые бантики из разноцветно атласных лент и любоваться огромными влажными глазками в оперении длиннющих ресничек. я буду трогательно гладить свою малютку и на ладошке протягивать сладкий сахар. чувствуя как теплый мокрый носик упирается в руку. я буду любить пони как самое дорогое существо на свете и напевать прижавшись щекой к маленькой мордочке сладкие колыбельные. у нас с лошадкой будет маленький домик в отдаленной деревне и каждое утро мы будем ходить к прохладной речушке. а после валяться в зеленой траве и разглядывать в очертании ванильных облаков других стремительно плывущих по небосводу пони. просто ночью я проберусь в зоопарк и украду эту малютку из вольера. ведь так трудно было оторвать взгляд от этого прелестной лошадки. вместе с пони мы убежим из этого города навсегда. я назову её мери.

когда пар агрессии выходит до последней капли. становишься беззащитнее только что родившегося котенка. это так нелепо. мурчать и требовать ласки после того как несколько секунд назад разрывался криком раненого зверя.

я полный фрик и люблю тупой панк рок. на стол колодой карт швырну кучу поводов чтобы злые эстетически необразованные люди назвали сумасшедшей. пафосной сукой. сошедшей с катушек и съехавшей с петель. захочу и взорвусь изгоем. понадобится зажгусь вершиной хит парадов. не так уж важна масть туза или шестерки. когда в рукаве греются заветные козыри. я же сука. я же безрассудная. и все же если за пеленой безумия сумеешь разобрать черты нежной девочки сложившей бантиком губки. и с восторгом пускающей мыльныепузыри. то тоже не ошибешься. я многогранна как алмаз завалявшийся в сейфе безразличного богача.

думала перестану и брошу. займусь абсолютно другим. и все же каждый рассвет выбивающий прозрачные стекла и врывающийся в распахнутое настежь окно прохладой. пахнет днями прошлого лета. в этом еще не раскаленном воздухе витает аромат утренних смс «просыпайся скоро катать». и эти два балкона расположенные в домах стоящих друг на против друга напоминают как в шесть утра стояли и наслаждались еще не начавшим дрыгаться и плеваться выхлопными газами городом. в твоих руках по обычаю сигарета в моих стакан апельсинового сока. и после без денег на электричку в обнимку с досками перелезаем без билетов через забор. и мчимся высунув голову из окна вагона с безумной музыкой в наушниках. каждый день убиваясь каждый день проводя в компании сумасшедших идиотов. засыпая на газонах и собирая целой толпой мелочь для покупки хотя бы воды. я так все четко вспоминаю разглядывая забавные фотографии. вдыхаю невероятный запах свободы и чувствую как вскипает кровь. я обещаю что как только поступим снова начнем катать и все будет даже лучше чем прежде. не перестану и не брошу. родной шум проезжающих под окном досок переворачивает все внутри. все же слишком рано становиться серьезной и взрослой.

и точно прежде не было боли. в нежданно первый раз поднимаю тонкие веки и взмахиваю веером ресничек. выплываю расширенными зрачками вырываясь из объятий пелены. по детски робко и несмело делаю первый шаг. не припоминая как называется пылающий позолотой шар и пронзительно лазурное покрывало над головой. я делаю глубокий вдох и блаженно. будто бы аромат цветущих полей дурманит впервые. смотрю на каждого с игривой полуулыбкой словно не зная что скрывает каждая правильная черта лица. я впервый раз стараюсь поймать на ладошку бабочку и застываю посреди улицы заслушавшись перешептыванием расшумевшихся птиц. и точно не было боли растекшейся узором по щекам. и точно не было обид застывших каменными глыбами в сердце. я такая беспечно свежая и впервый раз стою на земле.

хор голосов ноет об отсутствии любви и отношений. затирает особенные три слова до дыр так что уже тошнит от обилия и банальности фразы. хор голосов требует внимания и любого тела с которым можно посмотреть слюнявый фильм и отмаршировать за ручку по тротуару. хор голосов капризничает и выпрашивает чувство на которое не способен. тыкает пальцем в грудь и доказывает брызжа слюной ничтожность существования без храпящего рядом в постели. хор голосов извергает в постах наигранные выклики и вопли обрамляя все безумно сентиментальной сценой. и дополняя кроваво депрессивной фотографией. хор голосов зомбирует и впускает в свои ряды очередных идиотов боящихся остаться наедине с собой и тащащих в постель любого встречного. хор голосов выдумывает чувство приписывая немыслимые страдания или наоборот наслаждения. я вытошню все это за углом и больше не стоит вливать под кожу рассказы о несчастной любви и своих негодяях вторых половинках. противно смотреть на всю эту фальш. и такая любовь не нужна скрипеть песком на зубах. и в такой любви не нуждаюсь плескаться в глупости собственной фантазии. протирать колени и захлебываться в слезах. я хочу немыслимого волшебного сумасшедшего. не такого как у всех разжеванно переслащенного и пущенного по рукам чувства. я хочу и не собираюсь размениваться по мелочам.

В колонках играет: Double Fault – Обычный День

забей на всё зови друзей не напрягайся будет веселей
и если вдруг тебе всё лень устрой сегодня необычный день

пьянее не бывает и распевая именно эти строчки я скакала у сцены прошлым летом. теперь же достаю давно забытые разноцветные снепы и смешные детские часы. старые конверсы с яркими шнурками и одеваю футболку с обожаемым микки маусом. теперь в наушниках самые жизнеутверждающие мелодии и пусть завидуют все моим забавным танцам и настроению которое не испортят даже грядущие экзамены. шоколадно карамельное мороженое и безостановочный поп панк вперемешку со ска заставляют таять от восторга на солнце. на нос высыпали милые веснушки и глаза от такого количества радости становятся пронзительно голубыми. я доживу до лета быстро и радостно. прыская энергией как только что научившийся ходить ребенок.

в твои двадцать пять наверное планета в правильную сторону крутится. и законы выведенные великими кажутся верными. в мои семнадцать все так ненадежно и движимо. и теоремы не нуждающиеся в доказательствах кажутся вздорными. в твои двадцать пять наверное несносно и вредно жмут налакированные ботинки. и в строгом пиджаке походка должна быть безупречно качественна. в мои семнадцать кеды пружинят. и невесомой походкой приходится балансировать по бордюрам от краски не успевшим высохнуть. в твои двадцать пять наверное приелись строго изысканные блюда. и разговаривать приходится тактично и выверено. в мои семнадцать со смеху лопаются разноцветные пузырьки бабл гама. и лепетать без устали можно беспричинно и славно. в твои двадцать пять наверное слишком много познанного и изученного. в свои семнадцать я не хочу заранее все знать.

осточертели нервные срывы. я видимо нуждаюсь в личном психологе. засунуть пару купюр в карман и ныть и выплескивать бьющие через край эмоции на чужую голову. только бы молча выслушивал весь этот бред и не лез с умными советами. и еще было бы здорово если бы в компетенцию психолога входила услуга избиения. чтобы вдоволь поорав и нажаловавшись на трудное житье можно было излупить ногами двинуть по челюсти и совершенно уравновешенной и морально успокоенной отряхнуть пальто поправить прическу и выйти из кабинета. не забыв еще схватить за волосы и размазать лицом по стенке. ведь сеанс оплачен и я хочу дать своей жестокости волю. хотя какой к черту психолог. я просто слишком много времени не была на концертах. хочу оставить свою агрессию на стенах переполненного помещения и разбитых смазливых лицах. как обезумевшее животное.

страх поджигает внутривенно. в одних только джинсах и задрав ноги на стену. потеряться в простынях и прохладе раскрытого настежь окна. сладкий воздух переворачивает дребезжание внутри и каждый аккорд возвращающихся ассоциаций заставляет порывисто дышать. какие бы трудные времена не наставили я наслаждаюсь каждым сезоном будто в последний раз. только бы люди с безупречно отточенным чувством стиля. совершенно бесподобной игрой на гитарах и безумной страстью в глазах не переставали творить. этой весной у меня нет ничего и одновременно все ради чего стоит жить. музыка любых существующий параллелей и граней. необъятный небосвод в который так удивительно падать. и косматое солнце играющее в бликах луж. только я и бит безумного сердца. больше ничего и не надо. на все остальное плевать.

я слишком во многом не права. пришло время отложить черновик прошлого и начать аккуратно и разборчивым подчерком заполнять еще нетронутые страницы ежедневника. старые листы небрежно измяты. разорваны в некоторых местах в приступах злости. корявые буквы ползут с абсолютно ровных полос. и строчки расплывшиеся от разводов упавших слез и капель вечернего алкоголя. в местах где кончились чернила дописаны кровью. небрежно вклеенные фото с измалеванными после лицами и отпечатки губной помады. все это ветхая тетрадь прошлого которую откладываю на верхнюю полку. с затаенным дыханием смотрю на разноцветные хрустящие странички пахнущее свежей бумагой. вот разноцветные фломастеры. вот мое безумное желание начать заново и с красной строки. очередной этап как неисписанный ежедневник. и я такая стремящаяся стать настоящей писательницей. я исправлюсь и все будет хорошо. ай промис ю.

оставим как есть. все будет путем. а виноватых найдем.

The leaves will fall. And so will you. When you do bury me under them too.

сегодня осень. под кружение листвы пастельно ласковых оттенков я обнажаю плечи и. по пыльным улицам опечаленный ветер несет обрывки газет и стучит отдаленно по асфальту жестяной банкой. пахнет лирикой и не успевшей остыть после лета землей. сегодня осень. и в замерзших пальцах дрожит кленовый букет и скромные веснушки не успели сойти с кожи. сегодня осень. и под протяжный надрыв саксофона и невесомый бит. позволяю запечатлеть на выцветшей кинопленке очертания ключиц и тонкие запястья. сегодня осень. и путаясь в локонах пушистых волос я жду своего самого первого снега. самого нежного и.

все будет хорошо.

как бездомная собака с восторгом смотрю на каждого решившегося приласкать. всякий раз надеясь что брошенный кусок хлеба и дружественно протянутая ладонь означает приглашение домой. и это всего лишь подачки. ненужная жалость от которой становится еще противнее. домой покупают породистых изящных собачонок с пестреющей заслугами родословной и крохотными медальками за немыслимые заслуги. дворнягам дарят всего лишь раздраженно снисходительный взгляд и после унизительного пинка удивляются почему собаки становятся озлобленными. и я всего лишь захлебываюсь щедрым одиночеством под аккомпанемент анимал джаза. делаю глоток горячего молока с медом и удивляюсь влажным ресницам. ведь все что могло быть совершенно важным утеряно. половину отобрали загребущие руки и сверкающие ненавистью взгляды. другое растеряла по собственной глупости. все это подобно кольцевой метро. в углу непонятного по счету вагона сижу я. с растрепанными волосами в наушниках закрыв лицо варежками. на каждой станции вливается толпа людей. одни становятся поодаль и смотрят исподлобья. другие оценивающе окидывают взглядом и отворачиваются. некоторые садятся рядом и улыбаясь обещают не бросать. и вот на следующей станции выходят все. и плохие и хорошие. ненавидящие тайно и обещающие не уходить. бросая печальный взгляд на двери наблюдаю новых протискивающийся людей. все начнется снова и снова. по кругу раз за разом и в углу вагона лишь неменяющаяся я. я которая ожидает что в вагоне появится особенный человек. который сядет рядом обнимет и просто станет другом. выведет за руку из кольцевой из подпольного метро и покажет другой мир. хочу настоящего друга. просто знать в такие моменты что существует человек который готов отдать жизнь за.

у меня нет друзей.

олдскульные очки и узкие штанишки. мультяшные футболки и море счастья выходит из берегов глаз. натянуть глупую панаму до самых глаз и не заметить как солнечная позолота запутается в волосах. как зажмурятся и захохочут встречные прохожие в многокрасочных феньках браслетах и ободках. как заискрится бодростью целый город. знать наизусть как летом бурлит и пестреет любой забитый и невзрачный. и ведь можно попробовать научить и научиться. только бы дожить до беспечных дней и не прекратить разрисовывать одноцветное в радугу. только бы не остановиться стирая в пыль подошву и разбивая руки в кровь. только бы дождаться и очень удивиться когда начнут сбываться самые смелые мечты. рядом.

самое страшное что я уже не воссоздам в памяти тональности голоса. не распознаю родное объятье из множества других. я даже не уловлю знакомый запах и не соберу в воображении черты самого близкого человека. все что было плотью и кровью со временем превратилось в размытый образ. все что осталось это старое фото в черно белых тонах с рассыпчатой неповторимой улыбкой и жизнерадостно светящимися глазами. я бы отдала все на свете только бы этот человек хотя бы на мгновение смог увидеть любимое время года с умытыми дождем улицами и пробивающейся изумрудной травой. я бы отдала все на свете только бы успеть сказать все то что не успела в детстве. знаешь теперь не заботятся и даже не обнимают. знаешь теперь все говорят что уже взрослая. знаешь даже не думают о том что за оболочкой суки может скрываться девочка. и девочке страшно. так страшно. даже страшнее чем тогда в одиннадцать лет.

я как совершенно неправильная девочка не умея так искусно выставлять чувства на показ и давиться обилием аплодисментов за истинные таланты. поступлю очень просто не ломая головы и не пытаясь ставить невиданные рекорды. посреди комнаты я поставлю стул и заберусь с ногами. и точно как в детстве преисполнившись ребяческой гордости начну бойко рассказывать стихотворение. в пышном платьем настоящей принцессы с обилием рюшечек и оборочек. с огромными белоснежными бантами в упругих кучеряшках и с совершенно невозмутимым выражением лица. не важно что я не люблю поэзию и рассказываю без выражения смущаясь сбитого дыхания. это стихотворение небывало простодушное и не отягощенные пафосом насущным проблем. бесхитростное и простосердечное. не обнажаясь для восхищенный взглядов. не вылезая из кожи вон. не гримасничая и не вытряхивая содержимое карманов. я поймаю взоры людей всего лишь простым детским стихотворением и может быть увижу слезы умиления на очерствевших лицах. я правда не нуждаюсь в особенных уловках чтобы рассказать кем являюсь на самом деле. все что осталось сберечь из детства укрыв от хищных лап реальности я смело несу в этот мир.

когда я вырасту и превращусь в лысого солидного дядю с отъетым в лучших ресторанах столицы солидным пузиком. я подарю твоим расширенным от удивления и расплывчатым от кокаина зрачкам настоящую аристократически гордую англию. цепляясь взглядом за наглаженные воротнички аккуратные жилетки и безупречно уложенные волосы будешь держать на ладошках тауэрский мост и теряясь в вымощенных камнем улочках слать приветы в северную столицу возведенную по указанию дерзкого правителя. просто лысому солидному дяде с отъетым в лучших ресторанах солидным пузиком тоже подарят город славной мечты. даже не думай что англия спряталась под покрывалом отложенных рейсов. отгородилась стеной выложенной стопкой купюр и затерялась в незапланированных обстоятельствах. я в плеске невы и кокаиновая девочка в шуме темзы. когда я стану богатым дядей или настоящей волшебницей со стиснуснутой в руках палочкой выполняющей желания.

и может быть просто в питер. без всяких сердечек в статусе.

я не умею любить. каждый раз на ходу придумывая чувства. преображая непродолжительные эмоции в более долгие. перенося вымышленные качества и образы на человека не сумеющего вынести такой ноши. развивая банальный сценарий. задыхаясь в предугаданных сценах. разрываясь и взлетая на небеса от собственной фантазии. падая и разбиваясь о несуществующий миф. я не умею любить и терпеть не могу затертую до дыр банальную романтику. вот эти второпях купленные букетики. стандарные слащавенькие фразы и бесмысленные общания с отвратительно мелькающим "я всегда". не выношу целенаправленные походы в кинотеатр и обилие постов с "я люблю" на совершенно примитивном уровне. не осознаю разграниченные обязанности и наоборот чрезмерную развязанность. любовь это взять сорваться и. и вовсе не сваленная за диван гора мягких игрушек и плюющийся приторными фразами телефон.взять сорваться и. не умея любить.

хочу футболку с микки маусом огромные смешые очки и летом на обрывках бумаги записывать отдельные главы для будущего бесцеллера.

бесят твои розовые очечки всемирного благоденствия. вечные сопливые сюсюканья и почти все твои странно непонятные друзья. раздражает твой придуманный мирок который лопнет как пузырь бабл гама столкнувшись со стеной реальности или разлетится мыльными остатками бесплодных мечтаний. все что держит это школа и после разные институты с разными друзьями и вовсе не общим летом. начнется время учебы и все закрутится привычным чередом. редкие звонки и может раз в несколько месяцев вместе в кино. я знаю как это случается даже с самыми близкими людьми. знаешь разве нормально когда лучше друзья вместо того чтобы быть вместе переписываются стуча пальцами по клавиатуре и даже не отвечают друг другу на смс. давай полируй стекла розовых очечков и тверди что все просто отлично. когда потеряем друг друга будешь жалеть что. и можешь наслаждаться ароматным чайком в своей маленькой уютной кухоньке и обсуждать какая же я неуравновешенная и вечно недовольная. я вывела одну простую истину. чтобы люди не упрекали в том какое депрессивное и капризное дерьмо не стоит рассказывать о своих проблемах и том что волнует. надеясь на поддержку и понимает в конечном итоге услышишь упрек. не нужно общих фраз о том что дружба жвачка и лучшие друзья не теряются. теряются и еще как. по крайней мере у нас было одно на двоих детство в котором на пару несли свет.

и если раньше хотелось твердить всем и каждому то теперь рот на замок. каждая сука кричит только для того чтобы скрутили руки заставили замолчать а после облили нежностью между строк. такая неправильная препозиция когда проходя мимо лавочек с цветами чувствуешь отвращение. из жилистых неухоженных рук трупики склонивших бутоны цветов по каждой квартире убогой хрущевки или элитного высотного дома. наивные люди радуются весенним ароматам посреди кладбища увядших растений. давайте отрубим конечности и поставим в вазу. посмотрим как будите благоухать и радовать глаз. цветы должны расти в земле. люди должны жить вне прутьев железных клеток. и добрый маленький принц выращивающий розы на своей планете только в сахарных снах.

распсиховаться и закапризничать. захочу переверну к черту все столики опустевших кафе. захочу забьюсь в угол и не выпросить даже если за запястья и протащить по паркету. можно показаться во всей красе. раздаться шлепком пощечины общественному вкусу и под надзором бесчисленного количества глаз встать в недосягаемую позу. толпа всенепременно жаждущая мычать прилипла к плоскостям экранов и наблюдает за чужими надрывами. в программе за стеклом каждый талант выложен пикселями и попробуй ответь за каждый стереотип в чужой голове. вау вау вау. предпочитая элитарное искусство массовому я ухожу в тень. не дожидаясь когда потоки дерьма хлынут в мои распахнутые двери.

кушаю шоколадные торты ложкой слушаю thursday и захлебываюсь температурой. не общайтесь со мной. иначе я заплачу.

сейчас наверное действительно трудно удивить или поразить людей. испорченные жители больших городов уже не изумляются переодетым в короткие юбки мужчинам с бритыми ногами. сбросившимся с крыш детишкам и сводкам новостей с дикторами давно уже забывшими когда последний раз вещали о положительном. я помню девочку жаждущую снять видео о том как среднестатистический подросток заходит в вагон метро. демонстративно достает лезвие и не наблюдая проявления реакции у пассажиров со всей силы ударяет вдоль по венам. брызги крови разлетаются кругом. молниеносной вспышкой окропляют надпись не прислоняться и остаются даже на очках сосредоточенного мужчины с дипломатом ломящимся от важных бумаг. что же делает представитель среднего класса. достает белый платочек и беспристрастно вытирает стеклышки. и вот та дама без особых эмоций припудривает нос стирая со скул красные капли. вагон раскачивается из стороны в сторону бомж завалившись в углу мирно посапывает другие продолжают монотонно жевать жвачку. на следующей станции перешагнут через обескровленное тело подростка и может даже пнут. мол загадил пол и мешает честным гражданам платящим налоги выходить из вагона. страшно. ведь самое пугающее это равнодушие. схватишься за сердце в приступе и свалишься за поворотом. даже не обернутся. естественный отбор. читая учебники по обществу и антропологии осознаю неизбежный регресс. каждый желает отхватить кусок побольше и даже если не съест лучше умрет от обжорства. бедные философы если знали бы знали что все термины морали истины совести равноправия взаимопомощи так и останутся узором букв в давно не читаемых молодежью книгах. горько глотать ежедневно потоки эгоизма и варварства. и все же если мир еще держится значит есть достойные плечи способные удержать и не прогнуться под тяжестью дешевых ценностей. мало верить в хороших людей надо хотя бы пытаться быть на таковых похожими. сквозь улыбку грусти не обращаю внимания на выпады считающих глупым философом сосредоточенным на неразрешимых проблемах. кто если не я? какой будет совесть если не поддержу идеи великих людей которые отдавали жизни и надеялись что сквозь века пойдут чистые идеи? легче всего разбогатеть и гадить в унитаз покрытый позолотой чем подумать о том сколько голодных во время войны можно было бы накормить за эти деньги. я не слишком хилая и не слишком слаба чтобы повестись на все что другие называют счастьем.

все хорошее тает. просачивается сквозь пальцы как рыже ржавый песок. стекает по щекам разъедая гладкую кожу и оставляет рассыпь блестящей влаги на пухе ресниц. любые тонкие черты стираются потоками дней. время не жалея самые прекрасные лица разрезает бархат изгибами морщин. самые главные люди уходят навсегда. на память застывая запахом или строчкой с аккомпанементом нот. в толпе остается обманываться схожими силуэтами и сжимать в руках подаренный сувенир. все в этом мире достигая своего пика уходит под землю чтобы возвратиться вновь. мы не первые в круговороте рождений и смертей и далеко не последние. все что остается просто ловить моменты и каждое доброе воспоминание складывать в копилку. чтобы не забыть и навсегда прощаясь с небом точно знать что несколько секунд в этой жизни был счастлив.

и сквозь охрипшее горло и мартовский кашель все еще есть силы пропеть шепотом о том что не сбылось. пожалуй в уютной толстовке и старых поношенных кедах есть больше смысла чем во всем шевелении городских ледников. я не мальчик и не девочка когда спрятанные в капюшоне глаза таят всемирный вопрос. когда растрепанные волосы и перепачканная обувь содержит уровень беспечной свободы. и не нужно вылезать из кожи чтобы по предписанию быть женственной и хрупкой. не сумев стать идеальной обложкой превращусь в спасителя когда начнется всемирное похолодание. всех дрожащих людей спасу огнем своей души и костром разведенным из разорванных журналов. женских хитростей которых так и не смогла постичь. я не девочка и не мальчик когда в потертых джинсах и с плеером в дырявом кармане пойду по пустынной дороге. встречая рассветы сливовых оттенков и шепот пугливого дождя. и если в лужах тоска то в моих просьбах к немилостивому богу идти не останавливаясь и провожать взглядом новые горизонты с непознанными традициями и городами. быть не мальчиком и не девочкой. ребенком космических трасс. на моих застывших холодом губах и в сквозных мыслях только вечное путешествие.

когда молодость стучит в висках. не так уж важно переспал ли выдуманный мальчик со своим обманом. когда душа так робко и осторожно просит. не так уж важно насколько капризно и дерзко требует сладострастное тело. когда вскрытые вены всего лишь прихоть скучающих детей. не так уж важно сколько остается путаться в раскинутых силках чужих объятий. когда я родная и не боящаяся услышать правду. не так уж важно сколько откровений вольется в сосуды и сколько падающих придется схватит за рукав. я как волшебница обещаю что все будет хорошо. взмахиваю волшебной палочкой. плохим прощаю все что не успели совершить и хорошим извиняю перепачканное прошлое. я нежная и всегда лишь только друг.

сыновья начнут надевать элегантные платья и искать на свой недетский размер ноги утонченные туфельки. лепетать о модных салонах и делать закладки в толстенных блестящих от глянца журналах. дочери с каждым разом остригая волосы все короче начнут бушевать на футбольных стадионах и выполнять трудную непосильную работу играя литыми мышцами на мозолистых руках. начнут насиловать невинных представителей противоположного пола по неосвещенным подворотням и считать службу в озверевшей армии своим долгом. измученные мужья пропуская излюбленные плаксивые сериалы не будут успевать управляться с ноющими детьми и одновременно готовить быстрые обеды просыпая готовые порошки мимо бурлящих кастрюль. неверные жены начнут не возвращаться домой и под освещение убогих серых зданий слабыми лучами будут вползать в коридор выдыхая в заплаканные лица супругов водочный дурман. все окончательно сойдет с ума и перевернется под невероятным углом. непримиримо жаждущие равенства и алчущие немыслимых свобод захлебнутся революционностью исполненных мечтаний. каждый город абсолютно одинаков и убог. по тротуарам разбросаны легализованные наркотики и льющийся через край алкоголь на удивление не в моде. на каждом углу беспроигрышные казино изумительно пусты и каждая девушка продающаяся за пылкий взгляд и учащенное сердцебиение не востребована и не нужна. витрины рассыпались осколками стекол и ожиревшее от коррупции правительство выпотрошено и валяется на красных дорожках с перерезанными глотками. бесполые существа бесцельно бродят по городу и все что остается это пинать драгоценные украшения и скармливать синтетические булки тараканам. все изогнулось дугой и отразилось в искривленном зеркале. бейтесь за американскую мечту и продавайтесь за любое сомнительное благо. я всего лишь приподняла занавес и на мгновение обнажила трагический конец пьесы о существах ставших бездушными эгоистичными тварями.

моя маленькая преданность размером с кровоподтек. моя кроткая скромность со звучанием фортепиано. моя сладкая нежность со вкусом клубничного варенья. мое верное сердце цвета алых тюльпанов. не станут золотом и спасением для утопающего не станут. когда тысячи глаз ожидают, когда я превращусь в неразменянную купюру и очередное тело на незастеленном диване для безразличных мальчиков.

В колонках играет: Blink 182 – Feeling This

fate fell short this time
your smile fades in the summer
place your hand in mine
i'll leave when i wanna

старый добрый поп панк разгоняет кровь. в висках стучит одно лишь слово лето и хоть сейчас срываться и бежать под теплым проливным дождем с разбега прыгая в лужи. и хохоча над тем как забавно чавкают кеды. летом такая ваниль в небесах и сахарные облака в которые можно запускать кисти рук и разглядывать различные фигурки. как в детстве можно распластаться на спине засунув между зубов сочную травинку или свешиваться вниз головой и разглядывать яркий мир вверх тормашками. летом хочется прокатиться на всех существующих аттракционах. чтобы голова кружилась и в зажмуренных глазах прыгали звездочки и чтобы после невозможно было ровно стоять и земля под ногами плясала и вертелась. летом так здорово выдувать мыльные пузыри. звонко смеяться и искренне радуясь пытаться поймать переливающийся радугой шарик. очень забавно покупать множество воздушных шариков и раздавать встречным прохожим. и так хочется брызгаться в фонтанах. совершенно беспечно кататься в неразрешенных местах и после схватив доску убегать от стражей правопорядка. цветастые феньки бантики и ленточки пестрые футболки и множество летящих улыбок. разве можно не любить лето за плещущийся через край алкоголь безумные порывы концертов и томные закаты цвета переспевшей черешни. каждый день просыпаться в предвкушение беспричинного счастья вываливаться по пояс с балкона и вдыхать свежесть еще не пропекшегося города. срывать охапками ромашки и мечтательно отрывать лепестки. ускоряться с каждым днем под щебетание птиц и настроение которое не испортит банальная суета. разве можно не заставлять свое безумно сердце биться в бешеном ритме и чувствовать как оно выпрыгиваетиз груди. я так люблю лето я так люблю молодость и я так хочу жить.

В колонках играет: Thursday - Running form the Rain

oh I'll be with you running from the rain

как идеально прозрачные люди нежно небесного свечения. пропускать сквозь бесцветно обманчивую кожу ласковые лучики солнца. дождаться самого первого теплого ливня и с замиранием сердца наблюдать как свинцовые тучи сливовых оттенков ползут по ватному горизонту. пушистый ветер по всем направленьям и я в совершенно невесомом платье. воздушная и прощенная целым необъятным миром. в больших городах с величьем натягивает струны гром. с шипением вскипают гигантские капли целуя разгоряченный шершавый асфальт. в воспаленном прогретом воздухе больших городов вспышкам рассыпаются молнии. по наводненным проспектам бегут в прилипших к телу платьях и загребают потоки дождя налакированными туфлями. сквозь струи не распознать. слизывать с больших городов привкус паники и ажиотажа. и только здесь на самом краю земли я все еще стою по колено в изумрудной траве и ловлю волосами порывы ветра. все более чем нежно и запах полевых цветов. поставить этот трек в мировое пространство и взявшись за руки смеяться убегая от дождя. после промокнуть насквозь и стать идеально прозрачными. сливаясь с воздухом и играя с лучами. остается найти того кто возьмет за руку и поставит в мировое пространство этот трек. away away away running from the rain.