Миссия Рамакришны проникнута верованием в тождество Макрокосма и Микрокосма, вселенского «Я» и личного «я», поскольку она знает, что ни одна реформа в обществе не может быть глубокой и прочной, если она не основывается на сокровенном преобразовании индивидуальной души, — она более всего заботится именно о создании вселенского человека. Она стремится выработать новый человеческий тип, в котором соединились бы самые высокие способности, до сего дня разрозненные, — все разнообразные и дополняющие друг друга способности человека: вершины разума, поднимающиеся над облаками, священный лес любви, потоки действия. Великий Ритм души бьется от одного полюса до другого, от интенсивного сосредоточения до «Seid umschlungen, Millionen!» из «Оды к Радости» Бетховена — до объятий, охватывающих весь мир. Если такой идеал с трудом может быть достигнут отдельным человеком, то Миссия Рамакришны пытается осуществить его в своей Вселенской Церкви, символе своего учителя, «в своем Матхе, представляющем физическое тело Рамакришны».



Мы видим здесь, как повторяется ритм истории. Для нас эти чаяния напоминают чаяния Христовой Церкви. Обе они — сестры. И тот, кто хочет изучать церковь, насчитывающую более тысячи девятисот лет, поступит правильно, если не будет искать ее в умирающих книгах, а приложит ухо к груди ее сестры и прислушается к молодому биению ее сердца. Я не провожу сравнения между двумя образами их человеко-богов, из которых старший всегда сохранит над другим преимущество тернового венца и удара копья на кресте, тогда как другой влечет неотразимым обаянием своей блаженной улыбки, не покидающей его даже в муках агонии, и ни один не уступает другому в кротости и мощи, в божественности сердца и универсальности. Я лишь отмечаю, в качестве добросовестного историка Вечного Евангелия, который пишет под диктовку, что в каждом из своих новых исходов Евангелие росло вместе с человечеством.



Ромен Роллан

Вселенское Евангелие Вивекананды

В сердце человечества родилась маленькая любовь. Она была очень мала, и даже теперь еще не велика. Сначала она относилась к племени, обнимая почти всех его членов, и бог или боги, которых племя почитало, любили только это одно племя. Таким образом, каждый бог был богом покровителем племени, и члены племени иногда считали себя потомками этого бога, подобно тому, как кланы в разных странах считают себя прямыми потомками основателя клана. В древние времена были, и есть даже теперь люди, заявляющие претензию быть потомками не только этих Богов, но также солнца и луны. В старых санскритских книгах вы можете прочесть о великих героях-царях из династии солнечной и лунной. Они были первыми почитателями солнца и луны и постепенно пришли к мысли, что сами – потомки бога солнца, бога луны и т.п. Когда эти идеи начинают развиваться, появляется зародыш любви, смутная идея об обязанностях по отношению друг к Другу, маленькая общественная организация, – и немедленно возникает вопрос: "как можем мы жить вместе, без снисходительности и терпения? Как может человек жить с другим, – хотя бы одним человеком не подавляя по временам своих побуждений, не останавливая себя, не удерживаясь от поступков, к совершению которых побуждает ум.



Все общественное устройство основано на идее о сдержанности, и все мы знаем, что мужчины и женщины, которые не научились терпеть и уступать, ведут самую плачевную жизнь. Когда зарождается этика, или, что то же, идея о сдержанности, проблеск высшей религии озаряет человеческий разум. Старые боги, свирепые, дерущиеся, пьянствующие, пожирающие мясо, которым самое большое удовольствие доставляли запах жареного мяса и возлияние крепких напитков, – такие боги оказались неудовлетворительными.



Рассказывают, например, что Индра иногда так напивался, что падал на землю и начинал издавать нечленораздельные звуки. Такие боги не могли быть более терпимы. Возникла мысль исследовать побуждения, и сами боги были призваны на допрос. Какое основание было у такого-то и такого-то бога сделать то или другое? – И разумного основания не оказывалось. Поэтому люди отказались от своих богов, или, правильнее, выработали более высокие идеи о богах. Они собрали вместе все те действия и свойства богов, которые не могли гармонировать с их новым идеалом самообуздания, и соединили также те, которые были понятны и гармоничны, обозначив всю совокупность последних именем Дева-Дева, или Бог богов вселенной.



Бог, чтобы ему поклонялись, не мог быть больше только символом силы; от него требовалось уже нечто большее. Теперь он стал нравственным Богом, любящим человечество и делающим ему добро. Но идея о Боге все же осталась; только его нравственное значение, а следовательно, и могущество увеличились. На него стали смотреть не только как на самое могущественное существо во вселенной, но также и как на самое нравственное.



Свами Вивекананда

Гйана-йога

Майя и эволюция понятия о Боге