Минеральные Воды - город (70 тыс. жителей) в Ставропольском крае на, как нетрудно догадаться, Кавказских Минеральных Водах. В нём нет нарзанов, горячих источников, лермонтовских мест, старинных галерей и особняков, но есть вокзал, который на заглавном кадре, и аэропорт, куда мы в прошлой части прилетели из Москвы нестандартным маршрутом. Что-то кроме аэропорта и вокзала туристы в этом городе видят очень редко, но для меня, как водится, нет лучшей рекламы чем "да там же нечего смотреть!". Что в 2014-м, когда я впервые попал на КавМинВоды и написал о них полтора десятка постов, что в 2022-м, когда ездил с "Неизвестной Россией" по ущельям Балкарии, я немного прогулялся и по городу-у-ворот, причём по разным местам в каждый из двух приездов. В моём посте 2014 года подробно описаны вокзал и пара весьма необычных церквей, а сегодня речь пойдёт про центр Минеральных Вод с дореволюционной архитектурой и памятниками.

Так как ехал я отсюда в Кабардино-Балкарию, заодно покажу озеро Тамбукан ближе к Пятигорску, но на её границе.

Как можно понять из "Героя нашего времени", курорт на Кавказских Минеральных Водах процветал уже в начале 19 века. Сперва тут лечили раненных солдат, затем поправляли здоровье их офицеры, постепенно начавшие привозить сюда семьи из далёких столиц, и вот уже в "водное общество" стали входить те, кто шашку в руке не держал и вообще падал в обморок при виде черкеса в папахе. В 1810-20-х годах "санаториями" служили калмыцкие кибитки (юрты), которые выставляли у источников дельцы и отставные генералы, в 1830-50-х в дело пошли деревянные, быстровозводимые, но всё же постоянные здания гостиниц и купален, а к концу столетия Кавказское Пятиградье охватил строительный бум, наполнивший курортные городки шедеврами русского модерна. Главной проблемой курорта, как водится, оставалась логистика - из столичного света в такую даль попробуй доедь да по русским дорогам! И хороший дождь вполне мог запереть водное общество в Пятигорье, пока не подсохнет жирный ставропольский чернозём. Так что нетрудно догадаться, как изменила жизнь КавМинВод железная дорога... В 1875 году была пущена магистраль Ростов - Владикавказ, частная и одна из самых прибыльных в России, и крупнейшей по пассажирообороту её станцией после двух конечных стала Незлобная в предместьях купеческого Георгиевска. Без малого 20 лет она оставалась главными воротами главного русского курорта, а заодно - окном в мир для кабардинцев, черкесов, абазин, карачаевцев и балкарцев. Однако и от неё было не миновать десятков вёрст русской дороги с её распутицами, и вот в 1894 году Владикавказская магистраль приросла линией до Пятигорска, Ессентуков и Кисловодска с ответвлением к Железноводску. Её началом стала второстепенная станция Султановская близ ногайского села Канглы, между лакколитов Змейка и Кинжал. Посёлок Султановский, оформившийся ещё в 1878 году, с пуском курортной линии пошёл в стремительный рост, так что в 1906 году его даже уважительно переименовали в Илларионовский - в честь нового Кавказского наместника Иллариона Воронцова-Дашкова. В 1922 году и станция Сулатновская, и посёлок Илларионовский (разросшийся до 14 жителей и тогда же ставший городом) получили общее название Минеральные Воды, как бы намекающее, что они здесь та самая вешалка, с которой начинается театр.

2.


От дореволюционной станции остались какие-то технические, возможно снятые с баланса постройки из жёлтого кирпича. В 1955 году воротами нарзанного рая стал огромный вокзал в высоком сталинском стиле. Кульминацией его истории можно считать, пожалуй, Встречу Четырёх Генсеков - одного действующего и 3 будущих. 17 сентября 1978 года Леонид Брежнев, в сопровождении Константина Черненко (привёт, yapet!) ехавший поездом в Баку, встретился на станции с руководителем Ставропольского края Михаилом Горбачёвым и Юрием Андроповым, который как бы просто отдыхал на водах. Причём я бы даже не сказал, что эта встреча была простым курьёзом - считанные месяцы спустя Горбачёв отбыл в Москву на повышение, а о самой встрече в его мемуарах не написано ни слова.

3.


Но вокзал с его интерьерами, колоннадой и Орлом, терзающим змею (символ КавМинВод) я подробно показывал в 2014-м, так что отсылаю в свой тогдшаний пост. Теперь же выйдем на площадь, которая в городе транспортников более чем привокзальная. По её дальним сторонам расползается в несколько переулков огромное лежбище "газелей" до курортных городков и аэропорта, а железнодорожные образы тянутся за пределы станции, как шлейф. Вот сбоку от вокзала путейская контора с очаровательными паровозиками на воротах:

4.


Ещё один паровозик на радость детям стоит на другой стороне. В этом углу не видать маршруток, но народу всегда много - тут подаются автобусы туристическим группам. И везут кого отдыхать в санаторий, кого - ходить с рюкзаком по горам, а кого - и смотреть достопримечательности, например с "Неизвестной Россией".

5.


И только посреди площади стоит на постаменте одинокий солдат Великой Отечественной. Он глядит на вокзал, а значит - уходит на фронт.

6.


Между "ободранными" сталинками с двух прошлых кадров начинается главная транспортная артерия Минеральных Вод с непроизносимым названием Проспект 22-го Партсъезда, застроенный в основном в 1960-70-х годы, когда курортное дело остепенившегося Советского Союза вышло на новый уровень и как следует набрал обороты основанный ещё в 1925 году аэропорт. По главным улицам легко подумать, что Минеральные Воды - город многоэтажный, но это обманчиво: по спутниковой карте хорошо видно, что капитальная застройка тянется несколькими полосами в один квартал шириной среди бесконечного частного сектора. В 2014-м году я ходил через этот сектор к двум храмам: Никольская Старая церковь интересна тем, что построена в 1957 году, а Покровский собор 1990-х годов являет собой один из лучших образцов той грубой, низкобюджетной, местами безвкусной, но потрясающей искренней архитектуры церквей Перестройки.

7.


И в общем в тот приезд я был абсолютно уверен, что кроме этих церквей и вокзала в Минеральных Водах не на что смотреть. Ну правда, чего ждать от города, если в списках его достопримечательностей неизменно фигурирует обыкновенный в общем ресторан "Холбург" за пару кварталов от станции?

8.


На самом деле красоты Минеральных Вод - это что-то сродни "секретной локации" в компьютерных играх: город для своих лежит чуть в стороне от путей, которыми ездят с вокзала курортники. От привокзальной площади налево (если стоять к вокзалу лицом) уходят параллельные улицы Ленина (прежде Султановская) и Пушкина (Атамановская), вдоль которых и протянулся на полтора километра Старый Илларионовский, местами чередующий со Старым Султановским. Кроме того, есть ещё и Локомотивная улица почти вдоль путей, на которую я свернуть не догадался - а симпатичные старые домики остались и там. Всё это открывает Благовещенский храм (2010-12) по мотивам разрушенного предшественника (1886) - большой и яркий, но совсем не заметный от станции:

9.


Около храма - пара старинных гимназий. Эта была мужской (1886):

10.


А эта - женской (1906):

11.


Не знаю, чему принадлежал очаровательный флигелёк, ныне оказавшийся на территории детского сада:

12.


Если меж двух школ стояла церковь, то меж двух садиков - Дом детского творчества, прежде видимо ДК Железнодорожников, а изначально - Народный дом посёлка:

13.


Его фасад обращён на улицу Ленина, но по мне так даже интереснее смотрится с улицы Пушкина, на которую теперь и перейдём:

14.


Здесь примечательны ещё одна школа в бывшем реальном училище (1910):

15.


И Минераловодский железнодорожный колледж, огромное здание которого было построено в 1913 году как жильё и переделано в 1922-м под образовательные цели.

16.


Школы, церкви и станционные здания - вот и всё, что было капитального в Султановском-Илларионовском. А в основном посёлок был застроен саманными и турлучными хатами, постепенно переходящими в советский уже частный сектор.

17.


Среди всего этого сверкает церковь Николая и Александры Страстотерпцев (2003-12) - имеются в виду, если кто не понял, Николай II и его супруга. К храму прилагается ещё и небольшой музей казачества, куда меня зазывал молодой дьяк, но увы, я к тому времени спешил в аэропорт.

18.


Самая интересная деталь этого в общем довольно симпатичного храма - мозаики на углах:

18а.


А на стене около школ попалось граффити со всей неформальной географией города.

19а.


С улицы Пушкина свернём на перпендикулярную Ставропольскую, вдоль которой через пару кварталов начинается тянущийся через полгорода Центральный рынок. 24 марта 2001 года у его главного входа на углу Ставропольской и Маркса взорвался "жигуль", припаркованный на обочине. То не были бандитские разборки: автомобиль оказался начинён металлическими осколками, которые разлетелись по рыночной толпе - 24 человека погибли, а около полутора сотен получили ранения. В тот же день ещё один автомобиль взорвался в Ессентуках - но видимо, в не столь людном месте: при двух десятках раненых, никто не погиб. Третья машина же рванула близ Черкесска при проверке, убив двух милиционеров... но сам подрывник Арасул Хубиев остался жив и вскоре давал показания. Оказался он не чеченец, к коим террористов тогда относили по умолчанию, и даже не ингуш - так силовики вышли на след Карачаевского джамаата. Его основатели Ачимез Гочияев и Юсуф Крымшамхалов ещё в 1990-х прониклись идеями ваххабизма и пришли в ученики к самому Хаттабу (см. Ведено). По сути (если не лезть во всем известную конспирологию) Карачаевский джамаат был проектом Чёрного араба, творившего свои злодеяния руками иного народа: карачаевцы не стали воевать с Россией на своей земле, а сосредоточились на терактах. Тут стоит сказать, что прежде Гочияев строил дома, а стало быть - хорошо знал, как их разрушить: взрывы в Буйнакске (64 погибших), Волгодонске (18 погибших) и Москве (224 погибших) в сентябре 1999 года стали делом рук именно Карачаевского джамаата. В 2000-2001 годах центр их активности сместился к Ставрополью, но большинство взрывов с единицами погибших и десятками раненых выглядели скорее как беспокоящая активность, пока готовилось что-то более серьёзное. Так ли это - мы вряд ли узнаем: следом за Хубиевым была арестована верхушка Карачаевского джамаата, хотя и позже он смог совершить несколько терактов (например, убить полсотни людей двумя взрывами в Московском метро в 2004-м), а теоретических и до сих пор существует. О трагедии в МинВодах же напоминает памятник, установленный в 2002 году, в первую годовщину теракта:

19.


Он замыкает перспективу Стометровки - так назывался в народе обустроенный в 1988 году пешеходный бульвар проспекта Карла Маркса от проспекта 22-го Партсъезда до Ставропольской улицы, который и можно считать современным центром Минеральных Вод. На него нанизана и очевидная главная площадь с огромным ДК Железнодорожников 1960-х годов:

20.


Напротив - центральный парк с забавной новой аркой. От него рукой подать до Старой Никольской церкви, а в створе дворца, парка и площади несколькими кварталами дальше стоит и Покровский собор.

21.


Дальше по улице - Георгиевская часовня (2012), о происхождении которой никаких подробностей я не нашёл. Обратите внимание на вывеску киоска по соседству: агломерация Минеральных Вод, в особенности Ессентуки - это столица российских греков, и гиро да сувлаки тут не менее популярны, чем шаурма и шашлык.

22.


Мэрия 1950-х годов зареставрирована до аляповатости:

23.


Но герб выдаёт оригинал эпохи "высокого сталианса":

24.


В Стометровке же на самом деле 1200 метров, и может из-за этой разницы в 12 раз прозвище бульвара давно вышло из обихода. Но - осталось за автобусной остановкой на проспекте 22-го Партсъезда, на которую глядят замыкающий аллею Ильич (1957):

25.


И фасад почтамта, по архитектуре видимо 1930-х годов:

26.


Не считая предместий за железной дорогой, Минеральные Воды представляют собой почти правильный квадрат шириной 2,7 километра. Другую его сторону образует трасса "Кавказ", она же Бакинка (в народе), она же Советская улица (в черте города), она же - кратчайший путь в аэропорт. На ней расположен и автовокзал, а неподалёку вдоль всё той же Ставропольской улицы в створе рынка протянулась площадь 30 лет Победы. Её открывает Миг-17 на постаменте (1973) у Поста №1 (1997) - основанный в 1977 году, изначально это был домик для почётного караула, со временем разросшийся в музей боевой славы и центр патриотического воспитания, среди горожан известный своим тиром. За переулком мемориал продолжает Аллея Героев...

27.


...упирающаяся в Огонь Вечной Славы (1976) на вершине кургана:

28.


Особо эффектен он, конечно, при взгляде со стороны города, на фоне скал Змейки. Но барельефы тут по пяти сторонам - а как иначе может быть в Пятигорье и Пятиградье?

29.


И пусть кто только скажет, что этот монумент - не святилище!

30.


Над площадью 30 лет Победы нависает неожиданно огромное, больше похожее на гостиницу издательство "Кавказская здравница" (1965-72) - фактически, Дом печати миллионной агломерации КавМинВод.

30а.


Идём дальше вдоль Советской улицы.

31а.


В створе ДК Железнодорожников, Центрального парка и Покровского собора город замыкает памятник Алексею Ермолову (2008) - между прочим, крупнейший в России. А если учесть, что мимо него каждый день проезжают чеченец или ингуш, кабардинец или дагестанец, то можно оценить масштаб и откровенность намёка:

31.


Ещё километр - и мы снова выходим к проспекту 22 Партсъезда, поворот на который с трассы "Кавказ" отмечает въездная стела:

32.


Но всё же главное, что притягивает взгляд в пейзже Минеральных Вод - это гора Змейка (по-тюркски Жлактау), благодаря изрядной высоте (994м) и расположению отвечающая среди 17 лакколитов за фасад. Лакколиты - это лавовые купола, невзорвавшиеся вулканы, вспученные лавой, но так и не пропустившие её на поверхность Земли. "Дети" Эльбруса, который является спящим вулканом, они образовали на плоскости россыпь одиноких гор да поросли роскошными широколиственными лесами, добавив нарзанному курорту пешеходных маршрутов и романтичности облика. Однако не обязательно быть геологом, чтобы понимать - лавовые купола таят в себе природные богатства, да и нарзаны отсюда же текут. Встречаются здесь и уникальные породы - например, бештаунит, ценнейшее сырьё для антикоррозионных стройматериалов. Советская эпоха принесла в курортный уголок индустрию: Бештау изрыта крупнейшими в России заброшенными катакомбами уранового рудника (1950-75), самый северный из 17 лакколитов Кинжал в 1960-70-х срыли почти до основания, а неповторимый облик Змейки, сбоку больше похожей на носорога, определили карьеры. С 1930-х годов до конца советской эпохи тут добывали открытым способом бештаунит, а в те же 1940-е, что и на Бештау, искали в недрах Змейки уран. Была здесь и канатная дорога - но только совсем не такая, как в Пятигорске, Кисловодске или Нальчике:

33а.


А на склонах горы даже издали отлично читаются дороги, которыми ездили грузовики и экскаваторы. Там осталось немало рудничных следов - входы штолен и оголовки шахт, подпорные стенки, основания опор канатки и даже ржавые колёса наклонных конвейеров. Но в основном Жлактау - это задний план КавМинВод:

33.


С какой стороны ни взгляни. Кадр выше снят с дороги на Ессентуки, Пятигорск и Кабардино-Балкарию, кадр ниже - с дороги к Железноводску, Кисловодску и Карачаево-Черкесии:

34.


Но второй путь - пока не для нас, и Змейку огибаем слева. Здесь же проходит железная дорога на Кисловодск, странное внутрикурортное метро с ежечасными электричками и очень красивыми вокзалами, которые с 2014 года, кажется, РЖД успела проредить. Кадр снят на платформе Машук, который тут виден лишь непроходимой зеленью подножья:

35.


Машук ассоциируется с Пятигорском, стоящим по другую его сторону. Но эта платформа обслуживает Иноземцево - гигантский ПГТ (27 тыс. жителей) к югу от Минеральных Вод, при этом входящий в состав Железноводска и заметно превосходящий его по размерам. Он назван в честь начальника Владикавказской железной дороги Ивана Иноземцева, который при строительстве железной дороги застолбил землю под свою дачу и сделал рядом станцию имени себя. Тем более что основали селение, до 1959 года называвшееся Каррас, именно что иноземцы - шотландские миссионеры из Эдинбурга (прибыли в 1801 году) и немецкие фермеры из Саратовской губернии (с 1809). К 1830-м годам вторые полностью вытеснили первых, и именно у одного из этих немцев обедал Лермонтов накануне своей последней дуэли. Старый Каррас находится близ станции Иноземцево, и я подробно рассказывал о нём в 2014 году. Но тогда я не нашёл сохранившуюся Новую кирху (1906) - дело в том, что она находилась не в Каррасе, а в Николаевской колонии, отпочковавшейся от него на юг в 1835 году. Колхозная улица с домиками колонистов и кирхой начинается как раз близ платформы Машук за Бакинкой... но фотографии оттуда я внёс в свой старый рассказ.

36.


За Машуком же начинается Пятигорск, над которым нависает с другой стороны и сама Пятигора - Бештау. У неё 5 вершин, 5 (вместе с ней самой) гор-спутников (Шелудивая, Острая, Тупая и Медовая) и 5 (опять же вместе с ней) гор-соседей - Машук, Железная, Развалка и Змейка. Все вместе они образуют центральный ансамбль лакколитов КавМинВод, ещё в летописях упоминавшийся как Пятигорье. Бештау я пересекал пешком из Пятигорска в Железноводск, а самому Пятигорску посвятил пару дней и рассказал о нём в конечно же 5 частях (От вокзала на Цветник. || Центр "для своих" || Курортный центр || Машук || Окраины и предместья). Официально в этом красивом и очень колоритном городе живёт всего-то 150 тыс. человек, а вот фактически - больше миллиона: если для курортников агломерация КавМинВод вполне полицентрична, то для местных все её нити сходятся к Пятигорску. Своим ритмом жизни он определённо превосходит тихий Ставрополь: если там - центр региона, то здесь - всего Северо-Кавказского федерального округа. В 2022-м я неоднократно проезжал Пятигорск насквозь, а вот погулять по нему не случилось - в первый раз я достаточно хорошо осмотрел этот город, а всё, что мог бы увидеть теперь - не более чем штрихи к портрету.

37


Почти ничего нового я не напишу в этот раз и про соседние Ессентуки (Город || Курортный парк || Окраины) - между прочим, официальный центр Минераловодских курортов. Зато и в 2014-м, и в 2022-м я в Ессентуках предпочитал ночевать - с точки зрения туриста без своей машины их отличает самое удобное расположение. В 2014-м именно с привокзальной площади Ессентуков я впервые увидел Эльбрус, а теперь любовался им из окна отеля "Ника" на окраине:

38.


Хотя и не без досады вспоминая о том, что вблизи полюбоваться главной российской горой мне помешала безобразная погода.

39.


И "Ника", и "Натали" в центре Ессентуков, где я останавливался в ту же поездку, запомнились мне одними из лучших гостиниц, где я когда-либо ночевал: хоть и популярный тут курорт, а с инфраструктурой для отдыхающих всё в порядке. "Натали" запомнилась мне семейной атмосферой в старом доме, где хозяева встречали постояльцев на машине и выдавали ключ от входной двери, а "Ника" - интерьерами: Ессентуки пронизывает греческий колорит, причём поддерживают его далеко не всегда сами греки.

40.


И даже у воинского памятника где-то по дороге на Георгиевск - отчётливо античный вид:

40а.


А вот композиция из камней в Ессентуках недалеко от той же "Ники" и выезда на Пятигорск намекает, видимо, на то, что на Кавказе живут народы, куда более древние, чем Эллада.

41.


На двери магазина кто-то намалевал танк - можно понять, в знак поддержки чего:

41а.


Да и вообще, все мы знаем что:

42а.


Трасса "Кавказ", между тем, огибает Пятигорск по окраинам, и окраины эти весьма наглядно демонстрируют, чем этот город является для Кавказа. Ведь пойдёт ли осетин на базар к ингушам, а азербайджанец - к армянам; договорятся ли о "крыше" над другими чеченец и грузин и добьётся ли правды авар, если его "кинет" даргинец? Полсотни народов, отношения между которыми сплетены в причудливый клубок родства, деловых интересов и застарелой вражды, просто не смогли бы сосуществовать без возможности контактов на нейтральной территории. Идеальным местом для этих целей и оказался Пятигорск, со стороны Кабардино-Балкарии встречающий колоссальными рынками. Их комплекс раскинулся на несколько километров, а разные части имеют свои названия - "Людмила" (исходная в этой системе, по которой и называют иногда весь торг), "Лира" (крупнейший), "Казачий майдан" и другие. Особняком стоит Шубный рынок - миниатюрный, вынесенный на 5 километров в степь и работающий лишь рано утром пару дней в неделю: по вторникам - на готовые изделия, по пятницам - на полуфабрикат. Довольно неожиданно, что Шубной столицей России стал знойный город на самом юге, а регулярные шуб-туры соотечественников в Грецию навели меня на мысли, что видимо и тут греки сыграли свою роль. Но нет: подпольные шубные мастерские КавМинВод зародились ещё в советское время в Георгиевске, и встречавший меня там человек лично знал тех, кто это всё начинал. Потом, конечно, и греки с их связями подсуетились, и горские евреи, эти незаметные хозяева межнациональных базаров России, за дело взялись, но как и всюду в стране, слава дикой торговли понемногу уходит в прошлое. Глобальное потепление вкупе с экологической модой порядком порядком сбили спрос на меха, а главное - зачем шить шубу самому, если недалёкому курортнику под видом крафтовой одежды можно продать за те же деньги китайский ширпотреб?

42.


Да и сами торговые центры как-то незаметно обрели китайский колорит:

43.


Ну а прорвавшись через рынки, сделаем напоследок ещё одну остановку на обочине Бакинки и сперва оглянемся назад. В створе трассы высится многовершинная Бештау, а пара знаков у дороги отмечают границу Кабардино-Балкарии и Ставрополья:

44.


Которая проходит прямо через Тамбукан - небольшое, мутное, пахучее озеро, название которого кабардинцы возводят к своему князю Мурзабеку Тамбиеву, павшему здесь в начале 18 века в одной из многих войн с Крымским ханством. Поэтому "кровью Тамбия" иногда называют и главное богатство этого озера - целебную грязь, которую добывают здесь для лечебниц.

45.


Подходить к озеру запрещено, да и сам топкий травянистый берег не располагает. На стороне Ставропольского края привлекают взгляд пара домиков грязепогрузочной станции:

46.


Тамбуканская грязь "работает" по отлаженному циклу: отсюда её привозят в чаны под лечебницами и оставляют на 3-4 месяца. Затем - нагревают до 40 градусов и выпускают на процедуру, длящуюся 20-30 минут, а по окочании возвращают в чаны, где она ещё 3-4 месяца "отдыхает". После 2-3 процедур (а это как бы год времени) грязь приходит в негодность, и её сливают назад на Тамбукан, где примерно за 10 лет её восстанавливают здешние микроорганизмы. Впервые грязелечение на КавМинВодах упоминается в 1886 году, а в 1910-м грязь была изучена столичными учёными, после чего пополнила курортный "арсенал". Самая роскошная грязелечебница, ни дать ни взять древнеримские термы, была построена в 1913-15 в Ессентуках, и пару дней в неделю по ней водят экскурсии. Но ни в 2014-м, ни 2022-м эти дни не совпали с моим приездом - а это задел на третий визит в Пятигорье:

47.


Пока впереди - Кабарда! О которой - в следующей части.

47а.


ОГЛАВЛЕНИЕ-2022.

Кавказские Минеральные Воды-2014.
Минеральные Воды и Иноземцево.
Железноводск-Кисловодск. Железная дорога КМВ.
Бештау. Центр КМВ.
Ессентуки. Город.
Ессентуки. Курортный парк и Грязелечебница.
Ессентуки. Виктория, Санамер и Белый Уголь.
Пятигорск. От вокзала на Цветник.
Пятигорск. Центр "для своих".
Пятигорск. Центр курортный.
Пятигорск. Машук.
Пятигорск. Окраины и предместья.
Железноводск. Город.
Железноводск. Курортный парк.
Кисловодск. Курортный бульвар.
Кисловодск. Крепость и закоулки.
Кисловодск. Курортное.
Медовые водопады в Карачаево-Черкессии.

https://varandej.livejournal.com/1149173.html

Молодые бетонные советские города ассоциируются с глухими углами Сибири и Средней Азии, однако и в многолюдных южнорусских степях есть место для великих строек. С важным отличием: если на перифериях создавались моногорода с негласным девизом "география - это судьба", то в Средней полосе одни индустриальные гиганты часто прирастали другими. Волгодонск и соседний Цимлянск были основаны при Сталине как посёлки ГЭС и судоходного канала, и жило в них тогда по 9 тысяч человек. При Хрущёве близ гидроузла вырос химический завод "Кристалл", и Волгодонск стал городом на 40 тысячами жителей. В брежневскую эпоху партия одарила его грандиозным заводом "Атоммаш", и за десяток лет население Волгодонска выросло уже до 180 тысяч. На закате советской эпохи здесь начали возводить ещё более колоссальный завод "Энергомаш", а что-то проектировщики явно держали в уме: Прекрасный Волгодонск Будущего должен был вмещать 750 тысяч жителей и администрацию новой чернозёмной области, простиравшейся этак от Маныча до Урюпинска. Старый город, район первых двух строек, я показывал в прошлой части вместе с самим гидроузлом. Сегодня же покажу воздвигнутый третьей стройкой Новый город, правда без самого "Атоммаша", на котором мне довелось побывать год назад. Ну а четвёртая стройка, как вы понимаете, не состоялась.

Старый и Новый города Волгодонска разнесены не столько во времени, сколько в пространстве: 4-кратный рост за 10 лет не мог не изменить облик и более старых районов, где выросли причудливые памятники и многоэтажки улучшенных серий. Граница двух частей Волгодонска - это Сухо-Солёновский залив Цимлянского водохранилища, который вдаётся в берег на 6 километров, прорезая город насквозь. Начнём сегодняшний рассказ всё же в Старом Волгодонске: хотя прошлая часть начиналась с того, что мы прибыли в город на поезде, я так и не показал в ней собственно вокзал. Железная дорога тянется вдоль залива, от центра Старого города порядком в стороне:

2.


Тупиковая ветка длиной 66 километров была проложена в 1949-51 годах от станции Куберле на магистрали Волгоград - Новороссийск. Одновременно другой тупик от станции Морозовской на магистрали Москва - Ростов подвели к будущему Цимлянску, а в 1952 две тупиковых ветки соединились по плотинам гидроузла в сквозную. Станция Волгодонская до 1964 года называлась Добровольской, и с тех времён поодаль уцелела водонапорная башня (кадр выше), а вот так выглядел первый вокзал (1951):

2а.


В 1977 году заменённый нынешним вокзалом в стилистике не в меру развитого социализма:

3.


На фасаде его - Атомные часы, в текущих реалиях напоминающие о Часах Судного дня из голливудских фильмов:

3а.


В зале ожидания - тихо и пусто. Настолько, что даже камера хранения здесь не модная автоматическая по цене скромной гостиницы, а старая добрая с ключом у дежурной за 150 рублей в день. К тому, что она вдруг кому-то понадобится, здешний персонал жизнь не готовила: однопутная линия Морозовская - Куберле столь малодеятельна, что её рельсы в бурьяне легко принять за заброшенный путь. Транзитным пассажирам в Волгодонске просто неоткуда взяться: трафик тут сводиться к паре дальних неежедневных поездов (Екатеринбург - Кисловодск курсирует через день круглый год, а Петербург - Адлер только летом) и электричкой через Сальск до Ростова.

4.


Проще попасть в Волгодонск через станцию Зимовники в 40 километрах от города на всё той же магистрали Волгоград - Новороссийск, которая соединяет Урал и Сибирь с всесоюзными здравницами Кавказа. Здесь только с 21 до 22 часов на моих глазах прошло три поезда с конечными в Кисловодске и Адлере, вот только сели на них буквально несколько пассажиров, а в симпатичном старинном вокзальчике (1899) даже кассы нет, или по крайней мере она не работала в это время.

5.


Во внешний мир волгодонцы предпочитают добираться самолётом из Ростова или (последние полгода) Волгограда, а на привокзальной площади и в городе, и в Зимовниках жизни куда больше, чем на платформах. Основной трафик волгодонского автовокзала, для которого недавно построили отдельный павильон - это "газели" в Цимлянск и огромные междугородние автобусы, едущие в Москву из Калмыкии и Дагестана. Кажется, где-то ближе к выезду есть ещё автостанция "Дон-Экспресс" для связи с Ростовом, но я видел её лишь на карте. Вокзал отделяет от кварталов Старого города Морская улица, за которой магазины и кафешки да вечно переполненная автобусная остановка: пешком в Новый город идти далеко.

6.


...Связь между Волго-Доном и Атоммашем - на самом деле совершенно прямая. Атомная энергетика в 1950-х годах раскачалась от по сути экспериментальной Обнинской АЭС до крупных потребительских электростанций, в 1970-х строившимся на просторах Союза одна за другой. Ещё активнее СССР строил атомные подводные лодки, и вот два производивших реакторы завода в пристоличных Подольске и Колпино неумолимо подходили к пределу своих мощностей. Да и располагались не очень-то удобно: ядерный реактор - штуковина слишком громоздкая для железной дороги и слишком герметичная для транспортировки по частям. Для перевозок крупного промышленного оборудования незаменимой оказалась Единая водная система Европейской части России, создававшаяся в сталинские времена ценой бесчисленных сломанных судеб и необратимых экологических катастроф. Речных портов, конечно, в этой системе было множество, но Волгодонск глянулся госплану ещё и возможностью воткнуть крупный город в самую середину гигантского аграрного ромба между Ростовом, Воронежем, Ставрополем и Волгоградом. В 1972-74 годах был спроектирован ВЗТМ (Волгодонский завод тяжёлого машиностроения), вскоре, с лёгкой руки корреспондента "Известий" Владимира Чемонина, получивший куда более звучное название "Атоммаш". Всесоюзная комсомольская стройка, начатая в декабре 1975 года, получилась поистине УДАРНОЙ: от закладки фундамента до сдачи первых цехов прошло всего около года. В 1977-м дала первый ток Волгодонская ТЭЦ-2 (420 МВт) с 270-метровой трубой, достигшая проектной мощности к 1989 году, а в 1978 году и сам "Атоммаш" приступил к работе над первым заказом. Со штатом более 20 тысяч человек это был едва ли не последний советский завод столь грандиозного масштаба. В верховьях Сухо-Солёновского залива видно начало промзоны, которая тянется буквально за горизонт, примерно на 3 километра в каждую сторону. На "Атоммаш" приходится лишь половина этого простнатсва, но издали виден его корпус №1 - крупнейшее во всей России промышленное здание размером 750 на 380 метров и в полсотни метров высотой:

7.


Через Сухо-Солёновской залив, ширина которого 300-500 метров, перекинуто два моста: низенький Красноярский (по станице Красный Яр, примыкающей к Старому городу) ведёт напрямую в промзону, а высокий безымянный связует центры Нового и Старого городов. Ниже по заливу с 2019 года идёт стройка третьего моста, ну а объекты "Атоммаша" с обеих сторон замыкают панорамы. Выше по заливу стоят стеной зелёные цеха, а ниже хорошо видна жёлтая кракозябра в окружении синих бочек: это Спецпричал Атоммаша, на котором упакованные для транспортировки реакторы и парогенераторы ждут погрузки на речные суда. В первый раз кран Спецпричала работал в 1981 году, когда баржа увезла вниз по Дону реактор ВВЭР-1000 для Южно-Украинской АЭС. Разработанные в 1970-х годах водо-водяные энергетические реакторы (ВВЭРы) представляли собой новое поколение атомной техники, несравнимо более эффективные и безопасные, чем их предшественники РБМК, вошедшие в историю как "реакторы чернобыльского типа". Но разве будет вчитываться в аббревиатуры перепуганная толпа, на которую свалилась Гласность? Чернобыльская катастрофа и закономерный после неё всплеск радиофобии, а затем и вовсе крах Советского Союза оставили завод без заказов. К середине 1990-х на "Атоммаше" осталось около 4 тыс. сотрудников, да и те месяцами не получали зарплату. Волгодонск 1990-2000-х плотно вошёл в новостные сводки как рассадник оргпреступности и терроризма. На деньги с продажи миллионов тонн металлолома можно было купить не то что виллу в Испании, а всю, наверное, Испанию целиком... однако начальство пренебрегло этой возможностью и в трудные времена упорно боролось за сохранение гиганта. К началу 21 века "Атоммаш" освоил производство оборудования для металлургии, нефтегазовой промышленности и всяческих штучных изделий вроде установщика ракет "Морского старта". Но смута прошла, а "Росатом" сумел не повторить судьбу "Роскосмоса" и сохранить мировое лидерство, помехой которому снова грозил дефицит производств. В 2012 году корпорация взяла "Атоммаш" в долгосрочную аренду, а уже в 2013 году объём заказов на заводе увеличился пятикратно. В 2015 году на Спецпричал привезли первый за 30 лет реактор - ВВЭР-1200 для Белорусской АЭС.

8.


За Сухо-Солёновским заливом поднимается Добровольский бугор, по которому в 1951 году получила названия железнодорожная станция. Не застроенный и не благоустроенный, пока он остаётся кусочком дикой степи в центре города, лишь в постсоветское время начавшегося вклиниваться в бурьян. Ниже моста - белая ротонда Набережной, которая тут представляет собой скорее круглый сквер у Кургана Казачьей Славы (2008) - довольно необычного памятника, для меня ставшего пожалуй главным упущением в Волгодонске: хорошие фото есть, например, здесь. С другой стороны - Троицкая церковь (2011-13), при взгляде с моста полностью закрывающая миниатюрный Ильинский храм (1992) в её дворе.

9.


Мост продолжается проспектом Строителей, у начала которого почти подряд расположены стела Строителям Волгодонска (2011), симпатичный въездной знак и ещё одна странная стела-цветок (1982), до недавнего времени завешанная рекламой. И в "лепестках" её теперь сложно представить 15 гербов некогда братских республик. За стелой едут троллейбусы - их система появилась в Волгодонске в 1977 году.

10.


Широкий и шумный, проспект Строителей врезается в микрорайоны на 1,5 километра, и машины на нём несутся как поток заряженных частиц, пытающихся расщепить Мирный Атом. На полпути к нему, у перекрёстка с улицей Энтузиастов, удобнее всего выходить:

11.


Здесь левее проспекта, у подножья трёх многоэтажек (1979-86), архитектура которых хорошо знакома всякому по панорамам Припяти, раскинулась безымянная, но огромная и людная площадь среди магазинов и ларьков. На другой стороне улицы Энтузиастов - зановоделенный кинотеатр "Комсомолец", а перед ним монумент (1981) со звучным названием "Корчагинский поход продолжается!". Что за поход - теперь и нагуглить не так-то просто, но в общем вполне умозрительно ясно, что это отсылка к Павке Корчагину из романа "Так закалялась сталь". Корчагинцы - это, в общем-то, те же стахановцы, только в следующем поколении: основателями движения считаются молодые комсомольцы военного времени, дни и ночи у мартеновских печей не смыкавшие за родину очей. Позднесоветские комсомольцы становились уже третьим поколением, и самое, пожалуй, впечатляющее в монументе - выписанные в столбик великие стройки, которые его авторы считали, видимо, самыми славными в истории СССР: БАМ, Атоммаш, Камаз, Целина, Турксиб, Магнитка, Днепрогэс, Комсомольск-на-Амуре и Боярка. Последняя, что совсем не очевидно из нынешних времён - это посёлок под Киевом, где Павка Корчагин со товарищи прокладывали узкоколейку сквозь Гражданскую войну.

12.


Пройдёмся чуть дальше по улице Энтузиастов, мимо гостиницы "Атоммаш" (1979) с на редкость стильными часами на фасаде:

13.


За бульваром Великой Победы - рынок "Олимп" с мозаиками, напоминающими о том, что прежде в здании был спорткомплекс:

14.


В сквере перед ним - ротонда (1995) весьма неожиданного в таком облике памятника афганцам:

15.


Вернёмся на проспект Строителей, за которым привлекает взгляд впечатляющая майолика:

16.


Но интереснее, перейдя проспект, углубиться во двор, от пейзажа которого на меня странно повеяло БАМом:

17.


Квартал пятиэтажек - пожалуй, самое невзрачное место во всём Новом городе. Но зато - исходное: первый дом (1976) "атоммашевской" стройки опознаётся по стеле "Ключи" (1982) у торца:

18.


Впечатляющий сюжет - дождь из ключей как аллегория города новостроек:

19.


Дальше по улице Энтузиастов - сквер с советским названием "Дружба" (1977) и совсем не советским дизайном:

20.


Мне в нём запомнились не корчагинцы за шахматами на заслуженном отдыхе, а аллеи с надписями из плитки:

21.


Новый Волгодонск состоит из микрорайонов с номерами В№ - цифры в них доходят до 22 (правда, не знаю, подряд ли), а вот буква "В" неизменна. В отличие от многих других городов, построенных в ту эпоху, дома тут нумеруются всё же классически, по улицам, да и приставка "микро" явно лишняя: внутри районов проходят целые улицы, а сами они огромны, как атоммашевские цеха. И Первый дом, и сквер "Дружба" - часть, причём даже в совокупности меньшая часть, самого обширного микрорайона В2, раскинувшегося на километр до залива. В1 с другой стороны улицы Энтузиастов заметно меньше, а внутри почти от угла до угла пересечён наискось широкой аллеей. По ней, вместо проспекта Строителей, я и направился в сторону Мироного Атома:

22.


На аллее обнаружились - скульптура "Весна" (1985):

23.


Мозаика на торце школы №13 (1978):

24.


И Донской казак с пушкой (1986):

25.


26.


От него уже рукой подать до Мирного Атома (1981):

27.


Расположенный на кольце в Т-образном перекрёстке проспекта Строителей и проспекта Курчатова, это главный памятник Волгодонска, композиционный центр города, примерно как Собор Василия Блаженного в Москве или Медный Всадник в Петербурге. Атом, видимо, принадлежит какому-то очень экзотическому, наблюдаемому в ядрах квазаров изотопу цимляния-100500, у которого электроны образуют пучки наподобие гроздей винограда:

27а.


С другой стороны проспект Курчатова упирается в зелёную стену цехов "Атоммаша":

28.


К концу 2010-х годов завод наконец превзошёл советские показатели: в 2021 тут было в работе 6 реакторов и 32 парогенератора (их к каждому реактору прилагается 4) против 4 реакторов в 1989-м, а вот рабочих на нынешнем "Атоммаше" порядка 6 тысяч, немногим больше, чем в смутные времена. Современные станки, в основном конечно же импортные, не требуют такого количества рабочих рук, как старые, и по словам местных, жизнь Волгодонска давно уже не завязана на "Атоммаш". В городе развита сфера услуг и хватает других предприятий: например, прямо на площадке "Атоммаша" немногим уступающий Первому цеху корпус №4 с 2018 года арендует компания "Нова-Винд", развернувшая там производство ветроэлектростанций. Ну а лучший вид на промзону открывается, наверное, с вот этих двух свечек, их крыш и балконов на верхних 17-х этажах:

29.


Между Свечками и Мирным Атомом раскинулась ещё одна безымянная площадь, отвечающая в Новом Городе за центр культуры и власти. Над площадью нависает огромный Дворец культуры имени Игоря Курчатова (1989):

30.


Барельефы которого напоминают о том, что изначально это был Дом культуры "Строитель":

31.


Органы государственной власти Волгодонска все в Старом городе, на том берегу Сухо-Солёновского залива. В Новом Волгодонске же за власть "Росатом", тем более "Атоммаш" не единственный его объект. С учётом всех сложностей в транспортировке ядерных реакторов, логичным решением было бы их использовать здесь же: в 1979 году в 20 километрах от Волгодонска на берегу Цимлянского водохранилища была заложена Ростовская АЭС о 4 энергоблоках, которая должна была стать третьей по мощности СССР после Запорожской и Ленинградской. Однако дальше грянул Чернобыль, и почти достроенная станция оказалась в центре внимания экоактивистов, а с ними и просто всех тех, кому хотелось хоть с чего-нибудь сорвать покровы. Город бурлил митингами, казаки при шашках и ногайках перекрывали дороги строительной технике, инженеры робка предлагали вынести вопрос пуска АЭС на референдум, а дети стояли с плакатами "Спасите нас!". В 1990 году, ещё до распада Союза, стройка было остановлена. Жертвой "чернобыльского синдрома" стало целое поколение атомных станций, как например в Горьком, Воронеже, Татарстане, Башкирии, Крыму, Одесской, Минской или Харьковской областях. Но если Крымскую АЭС или Воронежскую атомную ТЭЦ бросили готовыми на 75-80%, то готовность первого энергоблока РоАЭС оценивалась в разных местах в 95-98%. По сути готовую атомную станцию почти сразу законсервировали до лучших времён, которых ждать пришлось не так уж недолго. Стройка возобновилась в 2000-м году, и хотя без казаков и экоактивистов вновь не обошлось, уже к 2001 году Волгодонская АЭС из одного энергоблока всё же дала первый ток. Ещё три энергоблока были один за другими введены в строй в 2009-18 годах, сделав теперь уже полноценную РоАЭС 6-й по мощности (4070 МВт) электростанцией России - после Саяно-Шушенской, Енисейской и Братской ГЭС, Сургутской ГРЭС-2 и Ленинградской АЭС. Но трудное рождение и близость Кавказа (а теперь и Украины) сказываются: о строгости местной охраны, которая вполне может не пропустить заранее согласованных корреспондентов из-за не указанных в заявке проводов или батареек, промоблоггеры слагают легенды. Но - всё-таки пишут и про РоАЭС.

32.


Идём дальше. За домом культуры, как принято в Волгодонске, скрывается парк - на этот раз подзапущенный Сквер Машиностроителей (1984):

33.


Обратите внимание, что он старше своего ДК, ну а старше сквера - фонтан "Любовь" (1981), пожалуй самый интересный из бесчисленных волгодонских памятников:

34.


Хотя бы потому, что фактически это ни что иное, как первый в мире памятник Владимиру Высоцкому:

35.


Напротив парка в парад памятников и многоэтажек вклинивается ещё один элемент - церковь Василия Блаженного (1994-95). Ещё одно отличие казачьего Юга от Сибири - тут действительно немало верующих людей, а потому церкви то и дело сверкают позолотой в серости микрорайонов:

36.


Дальше на восток уходит улица Кошевого - но не подпольщика Олега Кошевого из "Молодой гвардии" (см. Краснодон), а генерала Петра Кошевого, героя той же великой войны, отличившегося при освобождении Крыма. Родом с Херсонщины, к Волгодонску он не имел отношения, а необычный, прямо таки конструктивистский памятник ему поставили в 1985 году просто по названию улицы.

37.


Ну а в общем, за парадом многоэтажек и памятников в моём рассказе легко не заметить людей. Хотя стройки, каждая из которых учетверяла население, должны были сделать Волгодонск городом пришлых, по ощущениям тут вполне себе казачий Дон. Больше скажу, казаки-пролетарии - это оооочень гремучая смесь! Даже по самому поверхностному общению волгодонцы оставили впечатление людей вспыльчивых, жёстких, но очень открытых, и самое пожалуй точное слово - лихих. В одном месте гопницкого вида паренёк нарочито медленно, даже с остановками, переходил на красный свет многополосную шумную улицу, криво ухмыляясь и пуская сигаретный дым, а в другом месте мальчишка лет 10 со звонким голосом кого-то крыл по телефону таким матом, что уши бы повяли даже у прожженных работяг. Но с резкостью этой соседствуют отзывчивость и какая-то особая коммуникабельность: так, мужик, объяснивший мне дорогу и увидевший, что я пошёл не туда, не поленился меня догнать за пол-квартала, а покупка винограда с дачи на одном из многочисленных уличных рынков превратилась в милый диалог. Сами базарчики опять же напоминают, что мы хоть и среди многоэтажных домов - но в самом сердце плодородного черноземья. И может из-за этой открытости и лихости каждый человек тут словно преумножен: хотя в нынешнем Волгодонске 168 тыс. жителей, "на глаз" я был дал ему тысяч 250-300.

38.


Улица Кошевого выводит на пустыри так и не состоявшегося парка "Молодёжный" - заложенный в 1981 году, он должен был, раскинувшись на 23 гектар, стать крупнейшим в городе... и всё же меньше атоммашевского цеха №1. Парк в итоге так и не прижился, и там, где могли шуметь листвой аллеи, теперь машины поднимают пыль. Не удались ни аллея Победы, ни даже аллея Крымской весны, заложенные в середине 2010-х, и даже Рождественский собор так и строится с 2001 года, а открыт в нём пока лишь малый храм в подвале:

39.


Дальше сходят на нет и памятники, а за следующим проспектом Мира начинаются отголоски 4-й стройки заложенного в 1979-м завода "Энергомаш". Он мог бы превзойти "Атоммаш" числом рабочих (25 тысяч человек против 21 тысячи) и размером площадки, фактически став его второй очередью: "Атоммаш" в получившейся системе должен был сосредоточиться на изготовлении реакторов, а "Энергомаш" взял бы на себя заготовки для них, как и другое оборудование вроде парогенераторов. Второй его специализацией планировалось сделать оборудование для нефтегазовой промышленности... но стройка буксовала все 1980-е годы. Буксовала в самом прямом смысле слова: сколь идеальна для тяжелого машиностроения была география Волгодонска, столь и фатальна - его геология. В советских описаниях "Атоммаша" с гордостью пишут, что если на КамАЗе или АвтоВАЗе под каждую сваю цехов закладывалось 10-15 кубометров бетона, то здесь аж в полсотни (!) раз больше - 750 кубов. И дело было не только и даже не столько в исключительной капитальности и масштабности цехов, а в том, что весь Волгодонск стоит на лессовых "просадочных грунтах". Такой грунт как бы пышный, под микроскопом напоминающий соты, крошечные полости в которых начинают схлопываться под действие тяжести или воды. Каждая из великих строек здесь превращалась в борьбу логистов с геологами, и вот на "Энергомаше" геологи наконец взяли верх. Фактически работы на заводской площадке не велись с 1981 года, а в 1991 проект был похоронен официально. И лишь "энергомашевские" микрорайоны выросли за проспектом Мира и заселились людьми. В микрорайон В-У между проспектом Мира и Октябрьским шоссе я и направился ближе к закату:

40.


Здесь дома не случайно убраны в сайдинг, а один из них надстроен верхним этажом и как бы укорочен: ранним утром 16 сентября 1999 года следом за привычными уже нищетой, наркоманией и преступностью в Волгодонск пришла ещё одна беда смутных времён - терроризм. Причём даже не сказать, чтобы чеченский: одной из самых опасных террористических организаций тогдашнего Кавказа стала Карачаевский джамаат под началом Ачимеза Гочияева и Юсуфа Крымшамхалова, которых увлёк идеями ваххабизма окопавшийся в Ичкерии Чёрный араб Хаттаб. Тот самый, в бою с которым на выходе из Аргунского ущелья пал Сергей Молодов, памятник которому я показывал в прошлой части. Если чеченские террористы преуспели в захватах заложников, то карачаевские ваххабиты сделали ставку на взрывы жилых домов, даром что до увлечения ваххабизмом в 1997 году Гочияев дома не разрушал, а строил. Серия взрывов началась 4 сентября 1999 года в Буйнакске, продолжилась 8 и 13 сентября в Москве и завершилась ещё 3 дня спустя в прежде не затронутом терактами Волгодонске. Здесь карачаевские ваххабиты купили грузовик у азербайджанца Аббакули Искендерова, с вечера загрузили его картошкой и предложили владельцу с утра отогнать машину на рынок, где можно будет, пока корнеплод торгуется, и все документы подмахнуть. Аббакули не знал, конечно, что под картошкой спрятана взрывчатка, по обычаю Карачаевского джамаата расфасованная в сахарных мешках, и что взрыватель должен сработать через определённое время после запуска мотора. Террористы предполагали, что взрыв случится на рынке, однако не учли того, что драндулент у Искендерова был слишком стар и требовал основательного прогрева: выйдя с утра, Аббакули завёл машину и ушёл домой пить чай. А в 5:57 утра город проснулся от взрыва... Там, где стоит теперь памятник, изначально находилось три подъезда красного дома с кадра выше - разрушение были такие, что их осталось лишь сломать, а оставшуюся часть дома временно расселить, так как восстановление её затянулось на годы. Мощность взрыва оценивалась до 2 тонн в тротиловом эквиваленте, что сравнимо с ударом тяжёлой авиабомбы: обломки грузовика разлетелись по всему микрорайону, а в доме на другой стороне квартала ударной волной прогнуло внутрь железную дверь. И всё же взрыв снаружи дома не сравним по разрушительной силе с взрывом внутри: если московские теракты унесли сотни жизней, то в Волгодонске в то утро погибло 19 и было ранено 89 человек.

41.


Ну а откуда я знаю подробности? Двое возрастных мужиков, культурно выпивавших рядом на лавочке, сперва довольно агрессивно потребовали меня подойти, а дальше мы хорошо разговорились. Один воевал в Первой Чеченской, другой - во Второй. Один жил в той зелёной многоэтажке, что на кадре выше обращена к нам торцом: хотя тогда она была закрыта от взрыва секциями ближнего (ныне красного) дома, сотрясение земли перевернуло всю квартиру и разбило оконные стёкла. Другой товарищ оказался пенсионером "из органов", в расследовании теракта принимал самое непосредственное участие, а позже, по странной иронии, и квартиру в том же красном доме получил. Рассказать они успели многое, причём не только страшного. За спинкой лавочки был забор РУВД, и вот в ту ночь один коллега рассказчика нёс ночную смену, а под утро не удержался и лёг на диван подремать под вентилятором из кабинета начальника. Проснулся он от грохота и тряски, обнаружив себя уже не в кабинете, а в коридоре, среди обломков и пыли. Первая мысль его была "Нифига себе вентилятор бахнул!", а вторая - где его табельный пистолет?! Найдя ствол, вылетевший вместе с обладателем чуть дальше, милиционер успокоился, а выйдя на улицу, увидел, ЧТО на самом деле произошло. Из всех служб мужики больше всего хвалили пожарных, объявившихся на месте взрыва буквально через несколько минут: спасли они, наверное, многих, так как в повреждённой части дома многие квартиры были охвачены огнём. Больше всего же из всех жертв теракта мои собеседники вспоминали самую младшую, 17-летнюю Юлю Ананьеву, которая вообще из другого района приехала, а в ту злополучную ночь осталась в гостях у подруги...

42.


Дальше Михалыч (так звали того мужика, что из органов) позвал меня в гости: в восстановлено доме теперь ТСЖ, строгая консьержка и идеальная чистота в подъездах. В просторной холостяцкой квартире с пушистым котом он показал мне китель и награды да плёночные фотографии с Чеченской войны. Там были горные пейзажи, вертолёты в мутном небе, обветренные лица сослуживцев, тела двух боевиков на снегу, окрасившемся неестественно красной кровью, да всяческие суровые ребята из чеченцев пророссийских тейпов и дагестанских силовиков, один из которых был Михалычу столь близкий друг, что не смог отказать, когда тот попросил разрешения "хазануть" (ни за что б не догадался, что это значит "поцеловать"!) его жену в губы. Михалыч заварил чрезвычайно вкусный чай из смеси зелёного и каркаде, да положил туда домашнего мёда, а на мои намёки, чтобы пора бы мне уже идти, отмахивался "не тарахти, мы, казаки, такое не любим!". Наконец, мы всё-таки вышли во двор и в компании беженки из Чернигова стали ждать такси, которое он заказал мне до вокзала.

43а.


Напоследок - несколько видов Ростовской АЭС через простор водохранилища со стороны Цимлянска. Как на ладони все четыре энергоблока и колоссальные градирни по 171 метр высотой - наряду с такими же градирнями строящейся Нововоронежской АЭС-2 они крупнейшие в России.

43.


С завтрашнего дня Ростовская АЭС будет уже не 2-й в России (после Ленинградской), а третьей - у Запорожской АЭС мощность 5700 МВт. И с другого берега Днепра последняя выглядит так же...

44.


Так что слова "в следующей части" пока не рискну написать.

Волгодонск и окрестности (2021-22)
Обзор поездки и другие посты из неё.
Цимлянск.
Гидроузел и Старый город.
Новый город.
Атоммаш.

https://varandej.livejournal.com/1131325.html

Волгодонск - большой город (168 тыс. жителей) в Ростовской области, в самом сердце бескрайних степей Русского Юга. И хотя степи эти с их полями и станицами не похожи на сибирскую тайгу, от любых ориентиров Волгодонск далёк вполне по-сибирски. До Ростова-на-Дону отсюда 230 километров узких убогих дорог, а до Волгограда - все 300, и нет рядом ни аэропорта, ни скоростной трассы, ни магистральных железных дорог. Советская власть видела сам Волгодонск будущим центром притяжения, на исходе своего существования построив в нём колоссальный завод "Атоммаш", который я увидел на год раньше города. Что же до транспорта, то как нетрудно догадаться из названия, основной путь сюда должен был пролегать не по воздуху, асфальту или рельсам, а по речной воде. Главная достопримечательность Волгодонска - его гидроузел с Доном и двумя каналами, завершивший соединение Пяти морей. С одной его стороны расположен маленький и очень колоритный Цимлянск, который я показывал в прошлой части, а с другой - старая часть Волгодонска, которую покажу сегодня вместе с самим гидроузлом.

Волга и Дон - две главные реки Русского Юга, текущие почти параллельно, однако - в разные моря. Примерно на одной широте Волга сильно сдаёт на запад, а Дон - на восток, в нынешней Волгоградской области образуя самый настоящий Волгодонский перешеек порядка 60 километров шириной. И конечно, во все века все жившие между Пяти морей цивилизации пытались соединить две голубые дороги. С незапамятных времён известна Волгодонская переволока, на порядок более простая, чем многочисленные русские волоки: на всём её протяжении, кроме волжских яров - плоская голая мягкая степь, где не надо было корчевать лес и строить сложные судоподъёмники. Переволока исправно работала при Хазарском каганате и Золотой Орде, а вот с её распадом в 14-15 веках опустела надолго. Даже когда Россия овладела всей Волгой, перешеек виделся скорее рубежом, который лучше перепахать для надёжности: низовья Дона удерживались Крымским ханством и Османской империей, в 1569 году пытавшейся экстренно восстановить переволоку для переброски флота на помощь татарским ханствам.

1а.


Вновь о прямом выходе в Дон задумался Пётр I, в своих Азовских походах столкнувшийся с тем, что верфи и оружейные производства под эту кампанию пришлось создавать с нуля (см. Воронеж). По чисто логистическим причинам: потенциал оружейных заводов Москвы, Тулы или Казани не мог быть использован из-за этих несчастных 60 степных километров! Так возник Петров Вал: государь пытался соединить Волгу и Дон не перевалкой, а полноценными судоходными каналами, правда не напрямик, а через притоки Иловля и Камышанка. Первый канал длиной 15 километров и шириной 27 метров с 10 шлюзами и 4 плотинами в 1697 году начали строить голландский адмирал норвежского происхождения Корнелий Крюйс и немец Иоганн Бреккель, но кажется, в проект их закралась ошибка. К 1698 году строители прошли 4 километра, но стоило было запустить воду - как она смыла большую часть их трудов. Приглашённый на роль кризис-менеджера английский инженер Джон Перри, которого царь приметил ещё в своём Великом посольстве, предложил новую трасса канала шириной уже 40 метров, и к 1702 году стройка, на которой было задействовано до 15 тыс. человек, продвинулась на 8 километров. Затем, однако, внимание Петра I полностью переключилось на Балтику, сухие русла двух каналов казаки и крестьяне последующих веков принимали за валы и рвы, и даже нынешний город Петров Вал был основан в 1942 году там, где их пересекла Волжская рокада. Основным транспортом переволоки так и остались тяжёлые телеги, называвшиеся хорошо известным современным человеку словом "фуры":

1б.


Идея канала меж Волгой и Доном оказалась забыта надолго, а новую попытку хотя бы улучшить переволоку предприняли полтора века спустя псковский помещик Дмитрий Васильчиков, тамбовский декабрист Александр Сабуров и советник коммерции Николай Попов, в 1843 году учредившие "Компанию железно-конной дороги между Волгой и Доном". К 1846 году была проложена Дубовско-Качалинская конно-бычья железная дорога длиной 63 километра. Сами по себе железные дороги на гужевой тяге к тому времени плотно вошли в обиход и порой, как например на рудниках Змеиногорска, были впечатляюще сложны. Вот только звать рудничных мастеровых для прокладки магистрали - идея явно не лучшая: на большей части пути рельсы были уложены даже без насыпи, так что линия регулярно выходила из строя в распутицу. Большинство из 142 вагонов, рассчитанных на 3,2 тонны груза, пришли в негодность в первый же год. Но самым фатальным недостатком ДКкбЖД оказалось то, что проходила она лишь по ровному плато - 4 километра спуска к Дону и 350 метров яра перед Волгой оказались не под силу конно-бычьей тяге. Таким образом, товары между Волгой и Доном приходилось перегружать аж четырежды, и потому совсем не мудрено, что успехом дорога не пользовалась. В первый год она перетянула на себя лишь 15% грузооборота переволоки, убыток превышал прибыль как бы не втрое, и уже в 1852 году проект был закрыт, а рельсы проданы, и вновь от насыпей близ Дубовки остались валы. Однако Васиьчиков и Сабуров были на верном пути: уже в 1858 году нефтяной магнат Василий Кокорев из бакинского Сабунчи и судовладелец Николай Новосельский, владевший в Баку пароходством "Кавказ и Меркурий" и мечтавший о выходе в Чёрное море, организовали новое акционерное общество. К проекту был привлечены ведущие инженеры Петербургско-Московской и Петербургско-Варшавской железных дорог, и хотя хищения и произвол на стройке были таковы, что в 1859 году здесь случился мор, а в 1860 настоящее восстание рабочих, к 1862 году изолированная Волго-Донская железная дорога длиной 78 километров с 5 станциями связала Калач-на-Дону и Царицын. Большая, по сравнению с Дубовско-Качалинской линией, длина компенсировалась гораздо более удобными выходами на речные порты. Насыпи и пути были уложены по всем магистральным стандартам, да и составы тягали не кони и быки, а паровозы. В 1878 году ВДЖД соединилась веткой до станции Грязи с общероссийской сетью железных дорог, однако географы, чиновники и предприниматели по-прежнему мечтали о пути меж двух морей без перевалок. Достаточный для этого ресурс удалось консолидировать лишь при Советах...

2а.


Собственно, советские инженеры быстро поняли ошибку всех своих предшественников: те пытались взять перешеек "в лоб", проложив канал меж двух рек напрямую. Хотя сама трасса Волго-Донского канала намечалась там же, между Калачом и Царицыном (к тому времени успевшим превратиться в Сталинград), ключевым элементом проекта должно было стать водохранилище на Дону, которое бы обеспечило нужное соотношение уровней воды, да и на не слишком могучей реке улучшило бы условия для судоходства. И пока "заключённые каналоармейцы" соединяли Москву с Каспием, Каспий - с Балтикой, а Балтику - с Белым морем, инженеры и госпланщики искали оптимальное место для плотины, чтобы прицепить ко всему этому ещё Азовское и Чёрное моря. Окончательный проект под руководством Сергея Яковлевича Жука был представлен в 1944 году, а в 1948 году, чуть только оправившись от войны, Страна Советов начала его реализацию. Среди руководителей которой были такие личности, как Карп Павлов, (прежде начальник "Дальстроя") или Василий Барабанов (прежде строил Трансполярную магистраль): на стройке было задействовано 100 тысяч пленных немцев, 20 тысяч заключённых и десятки тысяч вольнонаёмных работяг. В глухой голой степи работ был непочатый край: ближайшая крупная станица Цимлянская - и та попадала в зону затопления. В 1950-52 годах в под Сталинградом был сооружён сам канал длиной 101 километр (из них 45 по водохранилищам) с 13 шлюзами, а в Ростовской области выросли Цимлянская ГЭС, сложный гидроузел и города Цимлянск и Волгодонск для их обслуживания. Чуть раньше, в 1949-50, была проложена железная дорога, изначально представлявшая собой две разные линии: Морозовская - Цимлянск (89км) от магистрали Москва - Ростов и Волгодонская - Куберле (66км) от линии Волгоград - Новороссийск. Соединившаяся к 1952 году по 12-километровой дамбе гидроузла, линия Морозовская - Куберле так и осталась малодеятельной однопуткой: единственный (!) дальний поезд Петербург - Адлер проходит Волгодонск раз в два дня летом и раз в неделю зимой. И вот на рассвете этот поезд вёз меня берегом Цимлянского моря, навстречу башням и колоннадам античного облика:

2.


Дон - река не сказать чтобы мощная: с расходом воды 680 м³/с он в 12 раз уступает Волге и вдвое - Оке. Однако не просто так Дон прозвали тихим: течение его медленное, пойма широкая, а уклон русла небольшой. Как результат, даже весьма средняя по размерам Цимлянская ГЭС образовала на нём пятое по площади водохранилище России: крупнее искусственные озёра лишь у Жигулёвской, Братской (на Ангаре), Рыбинской и Волгоградской гидроэлектростанций. При площади 2702 км², Цимлянское море вытянулось 310 километров до Калача-на-Дону и Пятиморска огромной лентой с почти постоянной шириной около 15 километров. Если в большинстве случаев гидроэлектростанции строились для получения тока, а водохранилища становились неизбежным злом, в котором госплан был вынужден искать хоть какую-то пользу, то здесь всё выходило иначе: Цимлянская ГЭС строилась в первую очередь для регулирования воды в Доне и питания Волго-Донского канала, а электрическая мощность (211 МВт - меньше средненькой ТЭЦ в облцентре) выходила скорее приятным бонусом.

3.


Со стороны Цимлянска его ГЭС встречает первой из объектов гидроузла. До 2006 года по ней проходило соединяющее два города Цимлянское шоссе, но расширять его здесь было некуда, а потому новую дорогу меж двух городов проложили ниже по течению. Теперь проехать по ГЭС можно только на поезде, с верхней стороны она лучше всего вида из Цимлянска (см. прошлую часть), а вот чтобы полюбоваться снизу - нужно сделать 20-километровый крюк почти что через Волгодонск. От старого шоссе остался тупик среди дачных товариществ, где ещё стоят заброшенные придорожные кафешки. Ближе к Дону дачи сменяются базами отдыха, и ниже базы "Теремок" я вышел на тинистый берег:

4.


Бетонная плотина Цимлянской ГЭС в общем-то невелика по меркам советского гидростроя - 45 метров высотой, 496 метров по гребню. Но как и многие сооружения Волго-Дона, это архитектурный шедевр своего жанра:

5.


Даже в сугубо утилитарных частях - настоящий "высокий сталианс", как в вокзалах городов-героев или московских высотках.

6.


На башне главного здания же не меньше советского герба впечатляет современный логотип: Цимлянской ГЭС владеет не "РусГидро", не территориальная генерирующая компания, не какой-нибудь из окрестных заводов, а "ЛУКойл", которому принадлежит ещё пяток мини-ГЭС в Краснодарском крае и Адыгее: для добычи углеводородов вполне можно использовать и безуглеродные источники энергии.

7.


Но - вернёмся на главную дамбу, тянущуюся из Цимлянск в Волгодонск. ГЭС остаётся позади, однако гидроузел только начинается, и впереди, в просторе Цимлянского моря, хорошо видно ещё пару дамб. Северная дамба уходит на 1,5км перпендикулярно берегу и не примечательна в общем ничем, а Восточная дамба представляет собой искусственный остров длиной 1580м, увенчанный небольшим маяком со стороны моря:

8.


Дамбы образуют аванпорт, на берег которого можно выехать опять же лабиринтами дачных товариществ, столь причудливыми, что иные встречные говорили таксисту, что проезда тут вовсе нет, а кругом бдит охрана. Но таксист помнил, что проезд существует, и не с первой попытки, накрутив рублей 100 лишних по счётчику, таки вывез меня на бетонный берег залива Цимлянского моря:

9.


На кадре выше - ненадолго оставшаяся без железной дороги береговая дамба, через которую перекинуты трубы водозабора, и Северная дамба на заднем плане. За Восточной дамбой - кварталы "атоммашевского" Нового города с заложенным в 2001 году собором Рождества Богородицы:

10.


Ближе высится монумент "Соединение Пяти морей":

11.


Канонически подразумевающий Балтийское, Белое, Чёрное, Азовское и Каспийское моря, но думаю, этот список не у меня одного вызывает вопросы? Оставим за скобками спор, считать ли Каспийское море озером, но что тут делает Чёрное море? Волга-Днепр - это не канал, а грузовая авиакомпания, и ни одна из связанных Единой глубоководной системой рек в Понт не впадает. Если мы считаем Чёрное море как продолжение Азовского, то где же тогда Мраморное и Средиземное моря? А если речь идёт только о морях, омывающих берега России, то где же Баренцево море, в которое суда неизбежно приходят из Белого моря? Самый, пожалуй, логичный критерий - это доступность для судов "река-море": одно и то же судно может пройти берегами да каналами из Махачкалы или Севастополя в Калининград или Архангельск, а вот из Тартуса в Мурманск путь только в обход Европы, ибо такой класс судов не пролезет в канал.

11а.


Ну а место для памятника выбрано не случайно. К 101 километру и 13 шлюзам Волга-Дона под Волгоградом добавляется ещё 5,5 километров и 2 шлюза здесь. Фактически, конечно, это не канал, а судопроход Цимлянской ГЭС, однако нумерация шлюзов сквозная. Первоначально шлюзы планировалось сделать двухниточными, но в итоге канал так и остался однопутными: кадры выше сняты с края мрачного, похожего на заброшенный док недостроенного шлюза №14а:

12.


Рядом - сам Четырнадцатый шлюз с огромной аркой, лучший вид на которую открывается опять же из поездов:

13.


С моста, который в 1951-52 годах замкнул линию Морозовская - Куберле:

14.


Лучший вид на него, в свою очередь, открывается с автодорожного моста (1998-99), предшественник которого (1951-52) был повреждён в 1993 году ударом не попавшей в габарит судовой мачты. Теперь от него осталась лишь арка такого вида, словно не Дон тут течёт, а Танаис:

15.


Вниз вдоль канала по правому берегу тянется странная однополосная дорога - в смысле у неё не одна полоса в каждую сторону, а одна полоса всего. В сентябре, однако, по ней весьма активно ездят рыбаки, порой пропускающие друг друга на специальных "карманах":

16.


Где-то в 1,2км от Цимлянского шоссе над лесом появляются Казаки - две скульптуры с заглавного кадра, в 1953 году увенчавшие последний волго-донской шлюз №15. Такой кадр, думается, в свете нынешних событий уже не сделать: шлюз обнесён высоченным забором, из-за которого только статуи и видны, и я внаглую просунул объектив через ворота прямо под камерой.

17.


А после изрядно напрягся, когда на хвост нам сел неспешный полицейский джип... Дорога тянется ещё 3,5 километра, упираясь в ворота детского лагеря "Маяк":

18.


Слева, за полосатый шлагбаум - ещё несколько сотен метров до настоящего маяка у выхода в канал из Дона:

19.


Высота ныне заброшенной башни - 25 метров, а архитекторы явно вдохновлялись маяками Античности. Подойдя к основанию, я подёргал за железную дверь, и дверь, к моем удивлению, открылась. Внутри оказался тёмный пыльный зал и усеянные голубиным помётом крутые шаткие лестницы без перил, с которых страшно упасть не столько самому, сколько вместе со всей конструкцией. Но разве я мог не влезть под ротонду?

19а.


Сперва оглянемся назад, на арки и пилоны обоих шлюзов:

20.


За Казаками виден элеватор в речном порту: почти через весь Волгодонск врезается Сухо-Солёновский залив, получивший своё название по двум затопленным мелким речкам. В устье залива и расположен немаленький по речным меркам порт, а сам залив делит Волгодонск на Старый город гидротехников и химиков и Новый город атомщиков и машиностроителей.

21.


Канал и русло Дона сходятся к маяку почти равнобедренным треугольником, и повернув голову левее, полюбуемся на сам тихий Дон:

22.


Вдали видны обе нитки Цимлянского шоссе, ныне представляющего собой что-то вроде буквы Y. Старое, как уже говорилось, шло по плотине ЦимГЭС, а новое проходит по открытому в 2006 году мосту длиной 775 метров:

23.


Левее виднеется Камшацкий бугор, в 1950-52 годах покрывшийся Цимлянском - станица, в честь которой назван этот городок, стояла в 30 километрах выше. Издали хорошо заметны обрывы и ротонда Приморского парка и сталинки Городка Энергетиков на площади Победы, включая ДК и высокую башню бывшего управления гидроузлом. Я прозвал её Белая Вежа - ведь этот древний город, основанный в 834 году хазарами и византийцами как Саркел, покорённый в 965 году Святославом, разрушенный в 1117 году половцами, а населённый во все времена аланами и тюрками, лежит под водой где-то рядом.

24.


Левее в мареве просматриваются ещё две белых вежи: 30-метровая Стела памятника гидростроителям (1952) и далёкая башня Цимлянского винзавода (1962) - всё это я показывал в прошлой части:

24а.


Ещё левее - собственно, стрелка Дона и Волга-Дона, которые здесь примерно одной ширины:

25.


Стрелку отмечает деревянный обветшалый "Челн Степана Разина" (1981), в котором можно заподозрить ещё и памятник главному инженеру строившегося гидроузла Николаю Разину.

26.


Полюбоваться памятником можно и с берега... но только лучше с другого берега или фарватера, на который и глядят речные пираты. Больше всего же меня удивили бакланы - судя по всему, ренессанс этой прожорливой напасти переживает не только Байкал.

27.


И совсем не очевидно, что из Цимлянского водохранилища выходит не один, а два канала: в километре ближе к Волгодонску начинается ещё и Донской магистральный канал. Он длиннее Волго-Дона (195 километров), но гораздо мельче и извилистее - тот рассчитан на проходы судов длиной до 145м, шириной до 18м и осадкой до 4,5м, а этот лишь орошает засушливые Сальские степи, жарким летом выгорающие до состояния полупустынь. Он тянется вдоль Сал-реки, заканчиваясь в Весёловском водохранилище на Маныче:

28.


Дороги к ЦимГЭС, аванпорту и устью канала расходятся почти что от въездного знака на шоссе, который на этом фото слева. За ним мост через судоходный канал, далее начинается неприметный внешне посёлок первостроителей Шлюзы между двух каналов, а окончательно Волгодонск вступает в свои права за оросительным каналом. Об этом напоминает ещё один въездной знак - Мирный Атом:

29.


Итак, Цимлянск и Волгодонск начинались синхронно как даже не города-братья, а города-коллеги: первый строил и обслуживал ГЭС, второй - каналы. И цимлянской белой площади Победы вторит тёмная волгодонская площадь Ленина, застроенная в те же времена. С одной её стороны - бывшее Управление Гидросооружений (1951), ныне ставшее мэрией:

30.


К крыльцу которой кто-то поставил Мирный Атом как напоминание, что Новый город - тоже Волгодонск: это уменьшенная копия монумента, который я покажу в следующей части.

30а.


Главный памятник на площади - "Гидростроитель и речник" (1952). На другой стороне - Здание-под-Шпилем (1953), занятый всяческими организациями, старейшая из которых - почтамт. Замыкает ансамбль Дворец культуры "Юность" (1957), до 1962 года клуб лесоперевалочной базы:

31.


На краю площади, за ДК - памятник "Пётр I и Антиох Кантемир", поставленный в 2018 году по случаю визита в Россию молдавского президента Игоря Додона, на которого Кремль тогда возлагал большие надежды. Пояснительный текст гласит, что господарь Антиох Кантемир, искавший у России защиты, а в итоге бежавший сюда после поражения Петра I в Прутском походе, привёз с собой в том числе молдавских виноделов, помогавших цимлянским казакам (см. прошлую часть) в этом деле.

32.


От площади на юг тянется улица Ленина, арка на которой ведёт в парк "Юность" (1952) за ДК:

33.


Его аллея упирается в удивительно красивый фонтан в виде жемчужниц (1979):

34.


А чуть в стороне от неё в облике Социалистического Ангела запечатлён Виктор Лецко (1978) - советский ас, живший, однако, в наимернейшее время, а потому прославившийся как чемпион мира по высшему пилотажу и разбившийся на одной из тренировок.

35.


Уходим из парка. Вот так выглядит фига в кармане:

36.


Улица Ленина, уходящая дальше на юг, представляет собой изумительно тенистый, хотя и странно узкий бульвар:

37.


Ближайшие к площади кварталы застроены сталинками знакомых по Цимлянску проектов. Первые из них сданы в 1950 году, то есть это старейшие здания двух городов:

38.


Среди них стоит памятник Пушкину (1982) с кадра выше, а вот местная то ли больница, то ли аптека, судя по барельефу, лучше всего лечила от червей:

38а.


Но в общем сталинок хватает дай бог на пару кварталов, а дальше пейзаж Волгодонска становится абсолютно заурядным и простым. Даже позднесоветское здание кинотеатра "Восток" (он же с 2003 ДК "Радуга", с 2017 - Волгодонский молодёжный драмтеатр) тут кажется откровением:

39.


В основном же глаз цепляется за многочисленные памятники 1980-х годов...

40.


...и узорчатые балконы хрущёвок:

40а.


И сейчас уже совсем не очевидно, что изначально в паре Волгодонска и Цимлянска ведущим выходил скорее Цимлянск. Вернее, тогда, в начале 1950-х, это были посёлки городского типа Цимлянский и Волго-Донский, оба с населением по 9 тысяч человек. Портом Пяти морей быть, конечно, почётно, но всё же советский город по-настоящему шёл в рост лишь с появлением крупной промышленности. И Волго-Донский обязан превращением в город уже не гидрострою, а Большой Химии: в 1955 году близ города началось строительство Комбината синтетических жирозаменителей - советская власть резонно рассудила, что используемые для технических целей продукты сельского хозяйства лучше техническим же способом и получать. Позже специализации завода менялись, и к 1976 году КСЖЗ превратился в Волгодонский химический комбинат имени 50 лет ВЛКСМ, специализирующийся на синтетических моющих средствах, а в 2006 получил звучное название "Кристалл". И именно с этой стройкой, уже в 1956 году, ПГТ Волго-Донский стал городом Волгодонск, а к середине 1970-х разросся до 40 тыс. жителей. Центром города химиков стала площадь Победы с высокой воинской стелой (1970)...

41.


...неплохим, говорят, Волгодонским историко-экологическим музеем (1969) и ДК "Октябрь" (1967), столь невзрачным, что я его не то что не снимал, а тупо не увидел: лишь задний план вот этого кадра с военной техникой напоминает мне, что он тут вообще есть. Рядом - памятник "Детям войны" (2020):

42.


И всё это - на опушке обширного парка "Победа", разбитого в 1965 году:

43а.


В середине его - перекрёсток аллей с монументом Воину-Освободителю (1985):

43.


От него направо (если идти с площади) уходит Аллея Материнской Славы:

44.


Налево - Аллея Воинской Славы:

45.


С довольно необычным памятником Городам-Героям:

46.


Дальше в парке - прогуливающийся народ, открытые кафешки и аттракционы среди живописных форм искусственного рельефа:

47.


48.


И пилоны с факелами, отмечающие начало и конец главной аллеи:

49.


Вернёмся на площадь. В гостинице на ней я жил ещё в прошлогодний приезд на "Атоммаш", а в ресторане за искусственным водопадиком наш блог-десант обедал. Ну а параллели двух площадей завершает памятник: если на площади Ленина был увековечен молдаванин Кантемир, то на площади Победы - болгарий Георгий Димитров (1982), вроде бы никакого отношения к Волгодонску не имевший.

50.


Улица Ленина тянется дальше на юг, и я фотографировал даже не все её памятники:

51.


В одном из скверов есть ещё и Аллея Семейной Славы, на которой висят фотографии "золотых пар", проживших 50 лет вместе:

52.


По мере удаления от гидроузла Волгодонск всё больше делается обычным южнорусским городом с его толчеёй, шумом машин, громкими разговорами, стихийными крестьянскими базарами, хитрыми взглядами армян, цепкими руками цыган, хэканьем и шоканьем. Один из самых индустриальных городов страны, Волгодонск не впечатляет индустриальной атмосферой, как столь же чернозёмные города Донбасса. Нет, здесь ни дать ни взять окраина Краснодара или Воронежа!

53.


Улица Ленина приводит к площади Молодова, которая в Старом городе отвечает за третью градацию центра (после административной и культурной) - торговую. К ней примыкают советский ЦУМ "Радуга" (кадр выше), новодельный "Донской привоз", торговые ряды, ларьки и просто развалы фруктов и овощей на лотках и ящиках. А посреди всего этого буйства жизни - молодой герой безнадёжного боя русских десантников в Аргунском ущелье:

54.


Здесь я свернул на улицу 30 лет Победы среди высоких домов уже следующего, "атоммашевского" периода волгодонской истории. Среди них - стела 40 лет Мира:

55.


Улица привела меня на площадь Дзержинского со стелой Штык (1981), поставленной в честь пограничников:

56.


Фактически всё это уже Новый город: в 1970-80-х, с появлением "Атоммаша", Волгодонск снова разросся в 4 раза - теперь до 180 тысяч жителей, и с той поры, как водится, немного сдал. Но будем верны устоявшейся географии: Старый город - всё, что на этом берегу залива, и когда я спросил, как ехать до Нового города, удалой донской мужичок проводил меня к автобусной остановке.

56а.


Конечно, в Старом Волгодонске я увидел далеко не всё: памятники (обзор их есть здесь), а так же две церкви Елисаветы Фёдоровны (1995-96) и Крестовоздвижения (1997) почти равномерно рассеяны по микрорайонам. Не успел я и в Красный Яр - район на самом юге, до 2004 года отдельная станица, в 1949 году перенесённая из зоны затопления. Перенсённая, отчасти, в прямом смысле: там есть казачий курень 19 века, в 2003 году оборудованный под музей. Но сентябрьского дня на Волгодонск и Цимлянск едва хватило, а за Сухо-Солёновским заливом есть ещё и Новый город. О котором будет следующая часть.

Волгодонск и окрестности (2021-22)
Обзор поездки и другие посты из неё.
Цимлянск.
Гидроузел и Старый город.
Новый город.
Атоммаш.

https://varandej.livejournal.com/1131059.html

Южнорусские степи в четырёхугольнике между Ростовом-на-Дону, Ставрополем, Волгоградом и Воронежем - столь же густонаселённые, сколь и глухие места. Тут много станиц, хуторов и сёл, да и городов хватает - но города эти невелики и с виду те же станицы. Под конец своего существования СССР задумал сделать центром этого пространства Волгодонск, само название которого намекает на расположение, так и требующее соорудить завод чего-нибудь слишком габаритного для перевозок по железной дороге. Таким заводом стал "Атоммаш", под металлическом небом колоссальных цехов которого я побывал почти что ровно год назад. Ну а теперь, по пути на Кавказ, добрался и до самого Волгодонска, однако рассказ о нём начну с другого берега, где стоит весьма колоритный и очень симпатичный городок (14 тыс. жителей) с почти библейским именем Цимлянск.

Дата основания Цимлянска столь же условна, как и сам его въездной знак, странно расположенный на захолустной окраине среди пустырей и пыльных тупиковых улиц. На самом деле эту дату можно сдвинуть как на тысячу лет назад, так и на три века вперёд: первый город на этом месте строили ещё византийские зодчие для Хазарского каганата, а нынешний - гулаговские зэки для советского гидростроя.

2.


Ведь сама аббревиатура з/к означает "заключённый каналоармеец" - подобно древним фараонам, советская власть использовала подневольный труд для прокладки каналов. Ещё до войны появились пути от Балтики к Белому морю (1931-33), от Москвы-реки к Волге (1932-37) и по мотивам царских ещё водных систем - с Волги на Балтику. "Легко сказать - разбор скалы, а вот посмотрите, КАК её разбирают", - запомнилась мне подпись к чёрно-белой фотографии толпы людей в робах и с ломами в какой-то перестроечной книге. Но трудились зэки не только среди холодных скал и комариных топей: три из пяти морей, портом которых сделалась Москва, лежат на юге. Там, посреди степи, где Волга всего на полсотни километров сближается с Доном, ещё еврейские купцы-раданиты возили товары по Шёлковому пути и турки пытались перебросить свой флот на подмогу ханской Астрахани. Россия пыталась соединить две главные реки своего Юга не единожды, ну а советские инженеры быстро поняли ошибку своих предшественников со дворов царей, султанов, каганов и василевсов - те неизменно заходили "в лоб", планируя стройку из района нынешнего Калача-на-Дону к опять же нынешнему Волгограду. Советский гидрострой поступил хитрее: основой канала должно было стать водохранилище, которое бы поддерживало в нём напор и на самом Дону порядком улучшало условия для судоходства. Где перекрыть Дон, инженеры и госпланщики спорили все 1930-е годы, в итоге найдя оптимальное место в трёх десятках километров ниже устья Цимлы. В 1949-51 годах здесь была построена единственная на Дону, и не слишком в общем-то большая Цимлянская ГЭС (211 МВт), однако в плоских степях она подпёрла 5-е по величине (после Братского на Ангаре и Куйбышевского, Рыбинского и Волгоградского на Волге) водохранилище России. Цимлянское море раскинулось на 2702 км², вытянувшись на 310 километров до Калача-на-Дону и Пятиморска широкой лентой с почти постоянной шириной около 15 километров. Его воды поглотили Цимлянскую станицу со старейшими в России виноградниками, городище древнего хазарского Саркела, участок железной дороги Ростов-Сталинград и многое другое, но сделались узлом путей пяти морей и двух океанов. Для гидростроителей и выселенцев в 1950-52 годах на высоком Кумшацком бугре был построен "под ключ" ПГТ Цимлянский, в 1961 году превратившийся в город Цимлянск.

3.


В 1952 году, к запуску Цимлянского гидроузла, над Кумшацким бугром поднялась 30-метровая белая Стела, как называют цимляне памятник гидростроителям. Издали она смотрится гордо, а вот вблизи у монумента жалкий заброшенный вид:

4.


Въездной знак среди тупиковых улиц на депрессивной окраине вовсе не случаен: до конца 2000-х именно здесь находился главный въезд в город из Волгодонска. Первоначально соединяющее два города Цимлянское шоссе проходило прямо по плотине, но в 2008 году открылся новый путь в обход. Техническая трасса, которую было тупо некуда расширять между откосом дамбы и железной дорогой, по сей день хорошо видна от Стелы:

5.


До первых кварталов Волгодонска отсюда дай бог десяток километров, но заслуживают эти километры целого отдельного поста: дорога пересекает сам Дон с гидроэлектростанцией, Волго-Донский канал с арками шлюзов и Донской магистральный канал для орошения манычских полупустынь. ГЭС во всю длину видна на кадре выше, а вот её основное здание на фоне 14-го шлюза Волго-Донского канала и кварталов Старого Волгодонска за ним:

6.


Правее виднеется последний 15-й шлюз на фоне химзавода "Кристалл", пущенного в 1955 году и ставшего крупнейшим предприятием Старого Волгодонска. Ныне он производит стиральные порошки и моющие средства под маркой "Фэнси", а труба принадлежит Волгодонской ТЭЦ-1 (1958), с 2011 года используемой как зимняя котельная:

7.


Правее, за аванпортом с маяком на характерной дамбе, откуда начинаются и судоходный, и оросительный каналы, виден Новый Волгодонск, построенный в 1970-80-х вместе с "Атоммашем", к которому прилагается ТЭЦ-2 (1977-89, 420 МВт) с довлеющей над городом 270-метровой трубой:

8.


От Стелы пойдём в центр, за пределами которого Цимлянск представляет собой типично южное море частного сектора:

9а.


Среди которого выделяется пара новодельных церквей - Никольская (1996-2000):

9.


И Пантелеймоновская (1992-97), построенная как её времянка:

10.


Рядом с церквями, на Морской улице, уже попадаются первые сталинки Городка Энергетиков - этакие советские коттеджи с верандами:

11.


О многих зданиях и планах городов раннего СССР пишут в учебниках и путеводителях, что они строились в форме серпа и молота. Я, натыкаясь на такое при подготовке к поездке или написании поста, обычно долго вглядываюсь в карту или спутниковый снимок, но рабоче-крестьянских инструментов не вижу обычно в упор. Цимлянск тут - исключение: его серп-и-молот хоть и растворён в обычных улицах, а всё же на карте отлично читается. Морская улица служит прямой ручкой серпа, а продолжающая её за поворотом (вернее, аж тройной развилкой) у Пантелеймоновской церкви полукольцевая Набережная улица - лезвием:

11а.


На сгибе лезвия - колонны Цимлянской гидрометеорологической обсерватории (1951), обеспечивавшей прогнозами судоходство Волго-Дона. Теперь вид её полузаброшенный:

12.


По левой стороне Набережной улицы тянутся белые домики:

13.


13а.


По правой - запущенный Приморский парк:

14а.


В дебрях которого ещё стоит заброшенный бювет "Атлантида" (1986) над 300-метровой скважиной минеральной воды:

14.


Вскоре улица Набережная выводит на площадь Победы, представляющую собой боёк геральдического молотка. На опушке парка - памятник воинам-освободителям, небольшой отряд которых во главе с хакасом Георгием Сульберековым ворвался в Цимлянскую станицу на Новый 1943 год, совершив лыжный бросок через мёрзлую степь из руин Сталинграда.

15.


Над площадью высится самая настоящая Белая Вежа бывшего управления гидроузла (1952), позже занятого вечерней школой:

16.


По другую сторону Советской улицы, отвечающей в плане Цимлянска за ручку молота - бывшая гостиница для командировочных. В 1981 году её занял Цимлянский санаторий - тихий городок над морем оказался идеальным курортом для трудящихся с заводов Волгодонска и окрестных колхозов. Но потому и заброшен бювет, что теперь санаторий не действует:

17.


Напротив памятника Освободителям - типовой, но от того не менее монументальный Дворец культуры "Энергетик" (1955-56):

18.


Советская улица же на позапрошлом кадре глядит аккурат на колоннаду Приморского парка (1954-55), за которой начинается его небольшая, но ухоженная часть у центральной аллеи:

19.


По разные её стороны стоят памятники афганцам и чернобыльцам, столь простенькие, что я решил не перегружать пост их фотографиями.

19а.


200-метровая аллея выводит к Ротонде на высоком берегу:

20.


Над простором Цимлянского моря:

21.


Берег Камшацкого бугра тут неожиданно крут и высок: заходя в парк, рассчитываешь выйти на пляж с зеленоватой цветущей водой, но не замедлив вовремя шаг, можно улететь с отвесного обрыва:

22.


Справа видны все те же ГЭС, шлюзы Волго-Дона и трубы "Кристалла":

23.


В их ракурсах изменилось разве что взаимное расположение:

24.


Напротив просматривается аванпорт, где помимо маяка виден ещё и огромный четвероногий кран - это Спецпричал "Атоммаша", где "изделия", то есть пока ещё не знавшие топлива ядерные реакторы, грузят на баржи.

25.


Новый Волгодонск отличается вертикальностью:

26.


Но больше труб ТЭЦ-2 впечатляют крупнейшие во всей России цеха "Атоммаша" - в них только по потолку 45 метров, а по кровли они существенно выше, чем многоэтажные микрорайоны и строящийся с 2001 года собор Рождества Богородицы. Ещё поразительнее горизонтальные размеры - крупнейший цех №1 раскинулся на 30 гектар (750 на 376 метров), что сравнимо с Московским кремлем или Киево-Печерской Лаврой.

27.


Почти напротив Цимлянска, где дальний берег становится тонкой чертой между водой и небом, видна Ростовская атомная электростанция. Вторая по мощности в России после Ленинградской (пардон, теперь уже третья после Запорожской и Ленинградской), она же и самая, пожалуй, несчастливая. И нет, сколько-нибудь опасных аварий на ней не случалось, но заложенная в 1979 году, с эпохой гласности и чернобыльской радиофобии она оказалась в центре внимания различных активистов. Резко замедлившаяся уже в конце 1980-х стройка окончательно встала в 1992 году. Ростовская АЭС имела все шансы повторить судьбу своих Крымской, Татарской, Башкирской родственниц, но спасло её видимо то, что она находилась в куда более высокой степени готовности. К 2000 году стройка возобновилась под крики народных протестов, речи депутатов и стихийные митинги, но менее чем через год первый энергоблок с сделанным тут же на "Атоммаше" реактором ВВЭР-1000 дал ток. Он долго оставался единственным, и в те времена атомная станция фигурировала под известным мне из школьного курса географии названием Волгодонская АЭС. Наконец, в 2009-18 годах заработали ещё три энергоблока - мощность теперь уже Ростовской АЭС достигла 4070 МВт. Трудное рождение и ныне о себе напоминает: охрана РоАЭС лютует так, что согласованного корреспондента или блогера могут не пропустить из-за какого-нибудь провода или батарейки, если он не указал их в заявке.

28.


Теперь же посмотрим левее, на правый берег Дона, где индустриальные пейзажи сменят простор степей. И как много в окрестностях городка с почти что библейским названием скрывают мутная вода и высокие травы!

29.


Сейчас уже мало кто помнит, что помимо Pax Romana, Pax Mongolica или Pax Americana был и Pax Khazarica, по-русски говоря - Хазарский мир. Порядка полутора тысяч лет назад между Волгой и Доном объявились огуры - степняки, отпочковавшиеся от тюрок ещё до того, как те стали тюрками, не говоря уж о разделении на кипчаков и огузов. Самыми долговечными из огур оказались булгары, ныне известные как чуваши, а самыми успешными - хазары, к 650 году построившее крупное государство. Оно называлась Хазарским каганатом, но каган уже в 8 веке сделался священной фигурой без реальной власти, так что если дела в стране шли плохо - его полагалось ритуально умертвить. Фактически Хазарией правили беки (хамалехи), образовавшие в 8 веке самостоятельную династию Буланид. При этом основоположником её во всех документах числится Обадия, а почему умалчивается сам Булан - толком не ясно: есть версия, что во власть он пришёл из купечества. Столицами Хазарии, возможно каганской и бекской соответственно, были Итиль у дельты Волги и Семендер в нынешнем Дагестане на Каспии. А за Каспием, в Иране, лежит остров Абескун (Ашур-Ада), представлявший собой крупнейшую факторию раданитов - странствующих еврейских купцов без подданства, на которых держалась торговля Великого Шёлкового пути. Как хазары соотносились с раданитами - история до сих пор не знает ответа, но судя по всему, связь их была совершенно прямой: расцветы и упадки Хазарии и раданитства почти совпадали по времени, а из всех религий бек Булан, в отличие от остававшегося язычником кагана, принял не ислам (как татары или булгары), не буддизм (как монголы или маньчжуры), не христианство (как найманы или аланы) и даже не манихейство (как уйгуры), а иудаизм, получив в нём имя Савриил. Не обладая столь развитой цивилизацией, как византийцы или персы, и столь могущественной армией, как арабы, пару веков хазары был как бы не влиятельнее них. В современном мире Буланидскую Хазарию можно сравнить, наверное, с Саудовской Аравией - в общем-то весьма отсталая страна, способная одним движением руки обрушить всю мировую торговлю. Подчёркивала эту особую роль география: отделённая от высоких цивилизацией морем и Кавказскими горами, Хазария как бы нависала над Шёлковым путём, вынесенная в Великую Степь и остававшаяся неотъемлемой частью Турана. По сути хазары сделали с Диким полем ровно то, что европейцы полтысячи лет спустя с океаном - превратили его из непреодолимой преграды в простор для торговых путей. А потому влияние Хазарского каганата простиралось далеко-далеко за пределы его фактической территории, до Армении, Хорезма, Булгарии, Крыма, Карпат... И не случайно старейший из известных науке документ Руси - это письмо, отправленное в Каир еврейской общиной Киева. Подписавшиеся представителе которой носили мягко говоря не слишком семитские имена - Кабар, Савар и Гостято.

30.


Там, на западе, у края Хазарского мира, тьма веков как тёмные воды донских и днепровских водохранилищ, скрывают Русский каганат. Сущность эта загадочна примерно как тёмная материя Вселенной: о Русском каганате нет ни малейших прямых свидетельств, которые бы объясняли хотя бы, где он находился, какие вмещал города или реки и к каким историческим событиям был причастен, однако осталось множество вполне достоверных свидетельств косвенных. Каган русов то мелькает в переписке греков с франками, то "селится" арабскими географами на таинственном болотистом острове среди холодной воды, упоминается то в древнерусских трактатах и панегириках, то в граффити на стенах Киевской Софии. Тут же можно вспомнить и предположение, что русы - не славяне вовсе, а варяги, и даже лично Тура Хейердала, который искал Асгард то на Азове, то в Азербайджане, утверждая, что Один и Тор со товарищи - обожествленные вожди некой степняцкой династии, добравшейся до северных земель. Меж Пяти морей в 7-9 веках происходило нечто таинственное, пока не понятое и не объяснённое исторической наукой, но достоверно здесь то, что русский каган старше русского князя: впервые "chacanus gens Rhos" упоминается под 839 году в хронике Бертинского монастыря на севере Франции. Более того, там же упоминается, что "народ Рос" - часть народа свеев, то есть скандинавов, которые, видать, и бросили вызов хазарам в контроле над мировой торговлей. До Великого Шёлкового пути дотянуться, конечно, русам было слишком далеко, хотя в 10-м веке их набеги на Персию по Волге и Каспию происходили регулярно. Но русы быстро сделались частыми незваными гостями на Дону, естественном западном рубеже "основной" Хазарии, в "буферных" землях салтово-маяцких аланоязычных племён - оседлых скифских потомков. Из Приморского парка отлично видна увенчанная обелиском Белая гора, скрывающее Правобережное Цимлянское городище:

31.


Там археологи нашли хорошо заметные остатки стен из белого камня, воздвигнутых в 8 веке, когда Хазария твёрдо стояла на ногах. Судя по всему, крепость контролировала важную переправу, но была разрушена и опустошена в 820-е годы.

31а.


В 834 году же в Херсонесе сошёл на землю с византийского корабля Петрона Каматир - спафарокандидат императора Феофила (правил в 829-42 годах), приглашённый хазарскими каганом и беком строить новую крепость Шуркил ("Белый дом"), более известную под греческим названием Саркел. Впрочем, миссия Петроны была скорее политической - стены и башни из обожженного кирпича, слагавшие правильные прямоугольник размером 193 на 133 метра, выглядели памятником вполне себе хазарского зодчества, где явно византийской оказалась лишь небольшая полосатая базилика, колонны для которой Петрона привёз с собой. Крепость была именно крепостью, форпостом на опасном рубеже, где тюркский гарнизон проходил ежегодную ротацию, а посад был представлен лишь юртами кочевников да круглыми полуземлянками алан, где даже мастерские едва покрывали местные нужды. К руинам на Белой Горе хазары даже не приближались, полагаясь не столько на укрепления, сколько на естественную преграду Дона: с Саркелом отождествляется Левобережное Цимлянское городище. И кого же за рекой так боялись хазары?

31б.


Видимо, славян, которые, кажется, и стали главными выгодополучателями таинственных процессов между Пятью морями. Колонизируя будущую Русь, русы-варяги так и не построили империю с центром где-нибудь в Фюне или Сконе, но создали новое государство вдоль Пути из Варяг в Греки, где их вожди за пару поколений растворились без следа. Походы русских князей то за Балтику, то за Понт, то на Каспий выглядят тут уже неким лавированием между старыми центрами силы, из которых Хазария оказалась самым слабым звеном. Олег, Святослав и Владимир втоптали могущественный каганат в степную пыль, сделав добычей для кочевников, и где то в 11 веке Хазария тихо и навсегда пропала из хроник. Почти одновременно зачахла раданитская торговля, но и Дикое поле, лишившись центра притяжения, снова начало дичать. Саркел, видимо по старой памяти о правобережной крепости, славяне называли Белой Вежей, и под таким именем он стал частью Киевской Руси, в 965 году взятый Святославом. Отделённый от Змиевых валов бескрайними степями Дона и Северного Донца с их аланским населением, Беловежье стало самой что ни на есть заморской (если считать морем Великую Степь) колонией Киева. Славяне, кажется, даже не жили тут постоянно: гарнизон крепости по-прежнему составляли тюрки, а порядком разросшийся при новых хозяевах посад - аланы. Вот только иудейство в Белой Веже потеряло актуальность, заместившись христианством - причём ещё до Крещения Руси. О здешнем укладе кто-то нацарапал целый рассказ на стене Киевской Софии - из граффити следует, что в Саркеле был поп с тюркскими именем Тятькюш, а богослужения вели и эпитафии писали беловежане на своих языках. По сути Белая Вежа так и осталась Саркелом: славяне не заселили далёкий город, а последний гарнизон, выставленный в 1103 году Владимиром Мономахом, состоял из лояльных Киеву печенег. Которые в 1117 году не одолели своих главных врагов - половцев, окончательно разоривших крепость. Руины Беловежья, никому не нужные и пустые, пролежали на донских берегах более полутысячи лет, пока здесь не утвердились Войско Донское, а с ним и Российская империя. Белый камень Правобережья и хазарский кирпич Левобережья разошлись на строительство Крепости Дмитрия Ростовского (ныне Ростов-на-Дону), куреней Старочеркасска, храмов казачьих станиц. Единственные серьёзные раскопки на Левобережном Цимлянском городище проводились накануне строительства ГЭС, да столь спешно, что к ним привлекли даже 180 женщин-заключённых. Но двух лет оказалось слишком мало: 2/3 бывшего Саркела, так и оставшихся необследованными, поглотила мутная вода.

31в.


Перезагрузка здешней истории началась в 1672 году, когда донские казаки основали чуть выше бывшего Беловежья городок Усть-Цимла. Значение его было таково, что уже в 1695 году лично Пётр I устроил там пороховые склады, когда же вокруг городка выросла станица Цимлянская - точной даты нет. Она располагалась где-то там, за поворотом, и если бы существовала ныне - то из неё был бы не виден Цимлянск:

32.


Входившая в Области Войского Донского в 1-й Донской округ с центром в Константиновске, Цимлянская представляла собой очень донскую, крепкую и богатую станицу с обилием двухэтажных домов-куреней:

32а.


И совсем городской главной улицей:

32б.


Замыкавший её перспективу Никольский храм (1839) построили вроде как по проекту Ивана Старова, автора Потёмкинского дворца в Екатеринославе, Екатерининского собора в Херсоне или церкви Сурб-Хач в Нахичевани-на-Дону. По преданию - из камней Белой Вежи:

32в.


К храму примыкала часовня-памятник Александру II (1884), а на околице села стоял "Памятник в память проезда Е. И. В. Вел. Кн. Цесаревича Александра Александровича" (1869):

32г.


Теперь всё это под водой, и нам остаётся лишь продолжить прогулку по Цимлянску. К Приморскому парку примыкает стадион:

33.


Мимо которого я вернулся на площадь:

34.


Чтобы пойти по Советской улице вдаль от берега:

35.


Сталинки советской Белой Вежи продолжаются и здесь:

36.


Я свернул на боковую улицу Нахимова, чтобы выйти к острию "серпа", где расположена больница. Там обнаружился сквер с зеркальным глобусом:

37.


И модного вида детской площадкой:

38.


Параллельной улицей Карла Маркса, мимо пожарного депо...

39.


...я вернулся на Советскую. Улица Маркса буквально поводит черту Городку Энергетиков - дальше тянутся пятиэтажки с полосатой, словно в память спафарокандидата Петроны, кладкой:

40.


Вскоре Советская заворачивает, но за поворотом тянется через весь городок. В квартале от последних сталинок - Пионерский парк с обелиском Цимлянской дружине:

41.


Так называлась местный орган советской власти: 66 человек в него были набраны в августе 1917 года и все до единого перебиты казаками 2 апреля 1918 года на Щегловом хуторе близ нынешней РоАЭС.

41а.


Поодаль от Городка Энергетиков - ещё один квартал сталинок, построенный, видимо, как административный комплекс Цимлянского района. На Советской улице - кинотеатр "Комсомолец":

42.


На перпендикулярной улице Ленина - пара административных зданий напротив друг друга:

43.


44.


Между - Аллея Героев Цимлы, как войны, так и труда. Самый же неоднозначный из увековеченных здесь людей - это Иван Добробабин. Патриотам он известен как один из 28 панфиловцев, героически оборонявших Москву у разъезда Дубосеково. Либералам - как полицай: хотя сформированная в Алматинской области панфиловская дивизия одержала немало достойных побед, конкретно Дубосековский бой всё же скорее собирательный образ. Добробабин где-то в Подмосковье был контужен и пленён, а из плена, когда родственники-украинцы подкупили венгра-коменданта, уехал в родное село Перекоп под Харьковом, где действительно подался в полицаи. Дальнейшая его история же рвёт шаблоны вне зависимости от политических взглядов: при отступлении фашистов Добробабин бежал под Одессу, а с её освобождением вновь примкнул к Красной Армии. После триумфальной Ясско-Кишинёвской операции он стал Героем Советского Союза и в звании сержанта дошёл до австрийского Инсбрука. В 1949 году Добробабина таки вычислили как полицая, арестовали и лишили всех наград, но в военных преступлениях он замечен не был, а потому уже в 1955 году освободился и уехал жить к брату в Цимлянск. Здесь он до конца жизни боролся за свою реабилитацию, для многих окончательно скомпрометировав себя огромным количеством вымышленных подвигов. Так и не реабилитированный, Добробабин умер в 1996 году, а в 2006 местные жители поставили ему памятник, который новые активисты так же через суд теперь пытаются разрушить.

45.


С другой стороны - Сталинградский сквер, разбитый в 2012 году к 70-летию битвы, в ходе которой была освобождена и Цимла.

46.


Дальше центр заканчивается, а Советская улица набирает высоту:

47.


Здесь узнаётся пейзаж станицы:

48.


И деревянные курени вполне могли быть перевезены сюда как из Цимлянской...

49.


...так и из станицы Кумшацкой: именно она, в 1950 году также перенесённая на 20 километров севернее, стояла ближе всего к нынешнему Цимлянску. На склоне бугра высился Богоявленский храм (1869), однако обратите внимание на другую деталь - виноградники.

49а.


Местное предание гласит, что в 1695 году к казаку Клемёнову заехал переночевать некий офицер необычайно высокого роста. Казак с офицером засиделись до ночи, хорошенько выпили и долго спорили о том, до какой ручки отечество доведёт новый царь, который как раз вот со дня на день приедем сюда для подготовки Азовского похода. Каково же было удивлением Клемёнова, когда царь приехал и оказался ни кем иным, как его постояльцем. Легенда легендой, а Пётр Великий и правда бывал здесь не раз. Вряд ли зная о том, что виноград в Беловежье растили ещё хазары, Пётр I увидел в Долине Дона подходящие условия для развития русского виноградарства и виноделия. По другой версии, виноград тут расти и не прекращал, а император завёз на Цимлу скорее какие-то новые технологии его выращивания, селекции и переработки. Вскоре в Долине Дона оформился старейший русский автохтонный сорт "цимлянский чёрный", а уже в 1717 году Пётр I презентовал 20 бочек русского вина королю Франции. Позже появились и другие сорта с забавными названиями красностоп и плечистик: первый известен с 1814 году и выведен был в станице Золотовской, а второй везде упоминается как "древний сорт" так, будто остался ещё от хазар. К 1786 году казаки опытным путём научились делать шампанское из плечистика, и в общем уже в 19 веке цимлянское вино плотно вошло в культурный код России. Отдельную рекламу ему сделал, конечно, Матвей Платов, со своими казаками торжественно распивший 3000 бутылок в покорённом Париже, после чего французы, видать, и узнали слово "бистро!". Не чужды цимлянского были и герои Пушкина и Чехова (вот тут цитаты), а на сайте винзавода и вовсе сказано, что оно стоило 15 рублей за ведро, в то время как крымские вина редко стоили дороже 2 рублей. Подобно нынешним псевдонемецким брендам (Erich Krause, Thomas Münz), располагало цимлянское и звучной нерусскостью своего то ли средиземноморского, то ли закавказского названия. Почти два века вино Долины Дона было исключительно домашним, и лишь в 1880 году великий князья Константин Николаевич построил первый винзавод. При Советах на Дону работали совхозы, отправлявшие виноматериал в Ростов, а строительство Цимлянской ГЭС сопровождалось Великим переселением виноградников: черенки кустов из зоны затопления кропотливо пересаживали в подходящие балки на плато. В 1962-66 годах на окраине, ближе к Саркелу, заработал Цимлянский завод игристых вин:

50.


В 2017-19 годах он был на грани закрытия, но теперь выглядит безупречно:

51.


За забором - бочки и винодавильни наподобие тех, что использовали казаки. В ограде - фирменный магазин, половину ассортимента которого не купишь в "Пятёрочке" и "Магните". Названия здешних вин весьма колоритны - "Хазарское" или "Крепость Саркел", цены же варьировались от 300 до 1500 рублей. Большинство вин - купажи с местными сортами. Не особо разбираясь в вине, я просто спросил, какое здесь самое автохтонное и взял за 600 рублей бутылку цимлянского чёрного.

52.


Виноград Долины Дона же я попробовал в Волгодонске - на стихийных уличных базарчиках его продают местные женщины, и судя по цене (меньше 100 рублей за кино, а солидных размеров гроздь я взял за 30) он честно выращен ими самими на даче. Сорта на фото, правда, не автохтонно-донские, но по вкусу не хуже, чем в Средней Азии:

53.


Напоследок - пара остановок у дороги на Волгодонск, по дизайну которых нетрудно отличить, где старое Цимлянское шоссе, а где открытое в 2008 году новое. Но при всей близости, Цимлянск не стоит считать дальним районом Волгодонска: два города держатся особняком, и даже цимлянские таксисты в Волгодонске едва ориентируются.

54.


О дороге к Волгодонску через гидроузлы и о его старых районах расскажу в следующей части.

Волгодонск и окрестности (2021-22)
Обзор поездки и другие посты из неё.
Цимлянск.
Гидроузел и Старый город.
Новый город.
Атоммаш.

https://varandej.livejournal.com/1130900.html

Немногие из моих путешествий обладали такой нелинейной предысторией!
Осенью 2020 года меня занесло в Краснодар, где я осмотрел всё, кроме самого главного - Красной улицы. Ведь гулять по ней надо в выходные, когда она делается пешеходной, однако выходные я провёл с "Неизвестной Россией" на Апшеронской узкоколейке. Дальше я собирался ехать в Адыгею, но за полсотни километров до Майкопа понял, что всё спланировал неправильно и повернул.
Следующей осенью 2021 года я попал в блог-тур "Росатома" на завод "Атоммаш" в Волгодонске, однако город за пределами грандиозных цехов увидел лишь из окон такси.
Той же мирной прошлой осенью я собирался посетить и Волгодонск, и Краснодар, и Адыгею, да ещё до кучи Армавир, но за неделю до поездки словил ту почти забытую ныне хворь, от которой пропадает обоняние, и остался дома.
Наконец, весной уже нынешнего года я отправился на Центральный Кавказ - по Карачаево-Черкесии самостоятельно и по Кабардино-Балкарии с "Неизвестной Россией", устроившей на майские три выезда подряд по её главным ущельям. И я, и "Неизвестнач" всё спланировали вроде бы идеально... однако на нашем пути встала погода, такого тотального невезения с которой у меня не было за все 20 лет путешествий: из-за небывало затянувшейся весны я в горах не увидел много озёр, водопадов и перевалов, а кое-где - и самих гор.

Теперь в сентябре я наконец-то наверстал упущенное, проехав через Волгодонск, Армавир, Адыгею и КЧ/БР. Не сложилось только с Краснодаром: веселье на Красной улице осталось в довоенном прошлом. Как и многое, кажется, другое уйдёт в это прошлое: начало поездки выпало на Балаклейский прорыв, а окончание - на первый день мобилизации.

Дурная примета - ехать в ночь с Восточного вокзала! Ведь в прошлый (он же первый) раз я садился здесь на поезд в середине февраля:

2.


Самый новый вокзал Москвы, впрочем, я тогда не увидел - это и не нужно, если приезжаешь на метро, где из вестибюля сделан выход на платформы. Теперь же мой поезд из Петербурга на юг проходил Москву глубокой ночью, и приехав на такси, я осмотрел сам вокзал да скоротал часок в зале ожидания. Здание Восточного вокзала только кажется маленьким - на самом деле оно уходит на пару этажей вниз и вместимостью вполне достойно вокзалов в крупных облцентрах.

3.


Ехать мне предстояло около суток, но после Воронежа я почти не смотрел в окно, а ночь прошла тревожно и почти бессонно. Окно мне мне заменили каналы военкоров в телеграме, а сон - мучительные раздумия над тем, не сойти ли на ближайшей станции и не уехать ли в Москву встречным поездом, пока война не ворвалась на юг. Но за раздумьями этими я всё же заснул, а на утро в тусклом рассвете мимо потянулись Цимлянск и Волгодонск - два города по разные стороны Цимлянского водохранилища, Дона и Волго-Дона:

4.


Цимлянск примечателен нетривиальной сталинской архитектурой и винзаводом на старейших русских виноградниках, где я даже обрёл бутылку сухого вина к намеченному на конец поездки дню рождения. Волгодонск - могучий советский город с интересной архитектурой 1970-80-х и обилием колоритных памятников. А поверх всего этого - такой не похожий на атмосферу знакомых по Сибири городов-новостроек бойкий колорит казачьего Юга:

5.


Гулял по Волгодонску я опять же поминутно глядя в телеграм и пытаясь строить прогнозы. Прогнозы были мрачные, но к моему ужасу - сбывались буквально по часам. К вечеру я обозначил для себя критерии ситуации, при которой на следующий день всё же уеду домой, а пока что рванул на такси в соседний городок Зимовники, из которого мне предстояло ехать дальше. В забегаловке у вокзала хозяева-дагестанцы меня покормили бесплатно - я хотел взять последний чуду за сто рублей, имея в кармане лишь 5000-ю купюру, а у них не было ни терминала, ни сдачи. По станции же шатались небольшими кучками молодые цыгане, которых курировал странный, полный смутным чувством опасности, долговязый русский дед, то и дело проезжавший прямо сквозь вокзал на велосипеде. Цыгане прикидывались дагестанцами, рассказывали, что ехали из Ростова в Махачкалу, потеряли все деньги и машину и вот бомжуют тут третий день. Один даже добавил "у нас деньги есть дома, но мы туда позвонить не можем - мама у нас старая, у неё инсульт был недавно, пугать её не хотим". Я сочувственно кивал и советовал ехать в Махачкалу автостопом: поехали бы сразу - уже были бы там. Цыгане просили то денег (но у меня всё равно не было мелких наличных), то еды, а когда я предложил им яблок и хлеба, они ответили, что лучше будет, если я куплю им минералки и ещё чего-нибудь в соседнем магазине. В общем, сидеть на пустом вокзале в таком окружении было не слишком комфортно, но я сидел и всё так же глядел в телеграм, просто не имея моральных сил придумать маршрут релокации. Потихоньку в зал начали подтягиваться пассажиры: вечером Зимовники прошли три поезда подряд. Я ждал самого позднего из них поезда Тында - Кисловодск, который прежде знал по другой оконечности его почти недельного маршрута. Зайдя в душный, словно усталый и взмокший вагон, я расположился в плацкарте с благообразной на первый взгляд семьёй кавказского вида. Ложась спать, я по сибирской привычке спокойно оставил на столе часы и телефон на подзарядке, а с утра обнаружил, что Юг - не Сибирь: часы (купленные в Москве рублей за 200) исчезли, а телефон лежал хоть и на месте, но с активированной точкой доступа вай-фая, пароль которой кто-то заменил на несколько единиц.

6.


Я покинул вагон на станции Армавир, где встречал меня Сергей armavi - историк-регионовед, умеющий видеть в улицах своего города пейзажи других эпох. Это умение тут очень кстати: нынешний Армавир не лишен достопримечательностей и колорита, однако его прошлое с крепостью кровожадного генерала Засса, аулом черкесоязычных армян, удивительным национальным составом, торгово-промышленным бумом начала ХХ века и статусом села с 4-этажными домами и 60-тысячным населением было колоритнее стократ.

7.


За полтора дня Сергей показал мне центр и окраины да свозил по окрестным сёлам с развалинам мостов железной дороги, которая дошла только до Туапсе, а в фантазиях её акционеров должна была вести через Берингов пролив в Америку. Сергей сетовал, что приезжать в Армавир мне надо было дня на три: таких плотных экскурсий по своему городу он ещё не проводил. И мы этот темп выдержали, а вот мой фотоаппарат - нет: под вечер у него сдохла матрица. К счастью, вот уже пару лет я всегда беру с собой два фотоаппарата, но запасной - он потому и запасной, что картинка с него заметно хуже.

8.


Украденные часы же и поломка техники мне тогда казались знаками судьбы: утром из канала "Два майора" я узнал, что сформулированная ещё в Волгодонске ситуация на фронте таки наступила строго по графику, и недолго думая, буквально на ходу да с телефона, я взял билет на завтра из Армавира до Москвы. Наташа, которая через несколько дней должна была присоединиться ко мне на КавМинВодах, согласилась принять любое моё решение. День экскурсии по Армавиру прошёл в раздумиях, и поняв, что ситуация непредсказуемая, а рациональные аргументы тут бессильны, я стал просто прислушиваться к ощущениям. Ощущение же нарисовали мне совсем не ту картину, что разум: я отчётливо представил, как льющийся с фронта поток печальных новости через пару дней замедлится и сменится стоячим болотом разбора полётов, а я буду, сидя в Москве, кусать себе локти, что мог бы в этот день видеть Эльбрус. В общем, билет на поезд я сдал, и к полудню направился на автовокзал, чтобы ехать в Адыгею. На проходящий автобус Ставрополь-Майкоп не было свободных мест, так что основным вариантом выходило ехать в Лабинск и далее пробираться в Майкоп автостопом. Для очистки совести я всё же подошёл к шоферу и спросил, не возьмёт ли он меня стоя, а услышавшая наш диалог молодая кондукторша сходу придумала, как мне помочь: добрая половина пассажиров майкопского автобуса выходили в Лабинске, а на автовокзал прибыл опаздывавший автобус на Псебай, который поедет по трассе быстро и без остановок и прибудет в Лабинск даже чуть раньше. Втроём с водителем майкопского автобуса мы разработали план действий, и вот с короткой пересадкой в Лабинске я таки добрался в Meinkopf:

9.


Несколько часов в котором, впрочем, использовал довольно бестолково - прошёлся с рюкзаком по безликими советским районам между вокзалом и центром, пообедал в (почти не) национальном адыгейском кафе "Дышепс", купил на рынке сладкого инжира да уехал с этого же рынка маршруткой в Каменномостский. Впрочем, такое название знают в Адыгеи разве что чиновники, а простой житель может даже не понять, что ты имеешь в виду - в обиходе этот посёлок у начала плосковершинных лесистых гор известен под черкесским именем Хаджох. Приехав в сумерках, я сразу же направился в семейную гостиницу "Надежда" - большой дом среди частного сектора, откуда на машине выезжают в посёлок кружным путями, а пешком ходят по висячему мостику через тёмный овраг. В Хаджохе меня ждали ароматный воздух широколиственных горных лесов, пряное тепло южной ночи и по-птичьи громкие трели сверчков. Страх и отчаяние вдруг отпустили меня, и я крепко спал тихой ночью, по утру же не будильник меня поднял, а крик петуха.

10.


Утро встретило дождём, к которому я даже был готов морально - все прогнозы погоды гласили, что на плато Лаго-Наки будет солнечно. Оставалось лишь попасть на это плато, и первым делом я пошёл на автостанцию, размышляя по пути, такси мне вызвать или ловить попутку от поворота у соседней станицы Даховской. В итоге поехал на редком в Хаджохе яндекс-такси, да не один, а (скинувшись на троих) в компании двух украинок. Да, именно так: две женщины средних лет приехали в отпуск из Ялты, но обе когда-то, ещё в 1980-х, попали в Крым "с материка": про одну я узнал, что она родилась на Волыни, а про другую - что училась в Донецке. У них были звонкие голоса и певучие интонации, мелодичный суржик, так что к концу дня я сам зашокал и загхэкал, какая-то почти детская наивность и такая же почти детская наглость - компанию я обрёл сразу и без спроса на два дня. В Ялте мои новые спутницы работали в администрации то ли города, то ли района, но мысленно жили по-прежнему на Украине, в её Автономной республике Крым. Они почти дословно цитировали Арестовича, были преисполнены чувством неизбежной перемоги и несколько раз доказывали мне, что украинская армия уже взяла Херсон, только от незадачливых росiян это пока что скрывают. Найдя в такой компании этнографический интерес, я почти не спорил, а лишь задавал наводящие вопросы, слушал и кивал. Тем более что были у них и правдоподобные мысли: например, что Медведчук, Азаров и другие персонажи из "Комитета спасения Украины" жили на российские бюджеты, поставляя в Кремль ту информацию, которую хотели услышать там. Например, что Киев сдатстся за три дня, а население встретит русскую армию цветами... Впрочем, говорили мы не только о политике, вспоминая то Трускавец, то Киев, то Карпаты. И к моему удивлению, мои собеседницы даже не спорили с тем, что кабы не Евромайдан - не было бы и всего последующего кошмара... Такси довезло нас по асфальтовой дороге до Большой Азишской пещеры, в которую мои спутницы гордо не пошли, вспомнив свои Мраморную и Мамонтовую пещеры. Я прежде был и в той, и в другой, ну а эта оказалась их достойна:

11.


Яндекс-такси на 30 километров от Хаджоха до пещеры стоило 850 рублей. Такси-УАЗ на 7 километров от пещеры до начала плато обошёлся в 2000, и это была явная разводка - дорога, ужасы которой нам перед посадкой расписывал шофёр (в зависимости от сезона чередующий роли гида на Кавказе и промыслового моряка на Дальнем Востоке), оказалась вполне себе сносной. Один я бы точно поехал автостопом, но втроём счёл, что скинуться проще и быстрее. Такси привезло нас на плато Утюг, от которого мы сперва спустились в долину Курджипса к естественным лестницам пересохшего по осени водопада Ступени Мудрости и естественному тоннелю Овечьей пещеры, сквозь который на наших глазах прошла с рюкзаками целая группа туристов:

12.


А за Курджипсом - и само Лаго-Наки с его высокой травой альпийских лугов и головокружительными видами с обрывов Каменного моря. По лугам этим натоптано много маршрутов, уходящих к самому Туапсе, но ими интереснее ходить в июне, когда травы зелены и сочны, а между ними обильны цветы. Сквозь луга мы прошли всего лишь пару километров за КПП заповедника, к огромным карстовыми воронками, в одной из которых, как где-нибудь в Якутии, скрывается круглогодичный ледник:

13.


Напоследок закупившись у колоритного горца адыгейским сыром, мы спустились в Хаджох на попутке:

14.


С прогулки по Хаджоху я и начал следующее дождливое утро. Новый день я решил посвятить ближайшим окрестностям посёлка, изобилующим совершенно сюрреалистическими формами рельефа. Вот например Хаджохская теснина, которую сотню лет назад можно было перейти через естественный мост:

15.


Хаджохский замок - это всего-навсего заброшенный известковый завод, действующие карьеры которого оглашают своим грохотом окрестные горы:

16.


В компании всё тех же крымских украинок я съездил в посёлок Победа со старинным Михайло-Афонским Закубанским монастырём, надземные храмы которого весьма необычны для России по своей архитектуре, а подземные доступны для экскурсий:

17.


В лесу по пути к Хаджоху мы зашли к весьма малоизвестной достопримечательности - пока ещё не рухнувшим естественным мостам:

18.


Там нас накрыл такой ливень, что с одной стороны дороги едва просматривался лес на другой стороне. Таксист из Хаджоха приехал только с окончанием дождя и очень впечатлился нашим мокрым видом, равно как и я - сухим асфальтом в в Каменномостском, ниже всего-то в несколько километрах по горизонтали и в паре сотен метров по вертикали. Сухим остался и мой фотоаппарат, который уберегла мембранная куртка, а потому напоследок я заехал ещё и в ущелье Руфабго с каскадом водопадов и причудливых скал. Тем временем в Кисловодске заселялась на снятую через "Суточно.ру." квартиру Наташа...

19.


Крымчанки дочери офицера же и в третий день были не против погулять со мной по самым уютным в России горам, но у меня были другие планы. Около полудня я уехал в Майкоп:

20.


И во всём этом тихом, зелёном, очаровательно уютном городе лишь одна площадь с мечетью, монументом и национальным музеем отвечает за адыгский колорит. А в основном Майкоп - вполне себе русский, или скорее общероссийский город, где самые красивые постройки - винный и пивной заводы из красного узорчатого кирпича:

21.


Купив на центральным рынке пары кило адыгейских сыров и переночевав в гостевом доме "Дольмен", в огромном двухкомнатном номере с бесконтактным заселением, утром я ещё немного покатался на такси по отдельным достопримечательностям города да поехал на автостанцию на маршрутку Майкоп - Черкесск. Мой путь на ней занял без малого 4 часа с 20-минутными стоянками в Лабинске, Мостовском и Псебае, а миновав границу Карачаево-Черкесии (границу почти реальную, судя по тщательности досмотра на посту ГИБДД), я сошёл в первом же за ней селении Курджиново:

22.


Основанное в 1930-х годах у лесозавода, руины которого впечатляют по сей день, и расположенное в сказочно красивых пейзажах, это русское село в кавказской республике впечатляет не прошлым, а настоящим. Так повелось, что Курджиново, а в первую очередь его присёлок Ершов - всероссийский центр вайшнавизма, более известного как кришнаизм. И стройные бритые люди в деревянных бусах часто встречаются на здешних улицах, а точки их притяжения - два храма в обычных с виду хатах, небольшой ашрам на краю села да современная и комфортабельная клиника восточной медицины и гимнастики. Преданные (так кришнаиты называют себя и братьев по вере) оказались очень дружелюбными и открытыми людьми, охотно проповедующими заезжему блогеру своё учение:

23.


Ночевать, однако, они меня не пригласили, да и в мои планы это не входило: два дня Наташа осматривала Кисловодск и Пятигорск, мне знакомые с 2014 года, а дальше пришло время нам встретиться. Спустившись из Ершова на трассу, я ждал автобус, курсирующий из далёкой Москвы в станицу Суворовскую, от которой рукой подать до КавМинВод. Но чуть раньше его предполагаемого прибытия меня подхватил "Камаз" до станицы Преградной, а заглянув в интернет, я понял, что автобус этот ходит только через день, причём - не тот день, когда мне было надо! Я понимал, что в сгущавшихся сумерках успею доехать в лучшем случае до Черкесска, и даже написал Наташе, что с 99% вероятностью мы встретимся только на следующий день. Но 1% вероятности - это не 0%: не успел я покинуть Преградную, как поймал машину с парой карачаевцев, пересекавших свою республику буквально из конца в конец, от присёлков Курджинова до Учкекена, который отделяют от Кисловодска 20 километров по дороге и 500 рублей за такси!

24.


Так я поставил своеобразный рекорд, за один день побывав в 4 регионах - Адыгее, Краснодарском крае, Карачаево-Черкесии и Ставропольском крае. И вот поздним вечером Наташа угощала меня приготовленной курочкой и купленной чурчхелой в маленькой квартирке запрятанного в уютный южный дворик конструктивистского дома, где нет батареи, но есть печь. Вот прошла короткая ночь, а хмурым утром под непроглядными, но очень высокими тучами мы пошли на вокзал Кисловодска, чтобы доехать электричкой в Ессентуки, на платформу Белый Уголь у трассы. Туда, хоть и с получасовым опозданием, вскоре подъехал Смешной Машинк - так я прозвал чёрный лупоглазый Nissan Note, который мы взяли в аренду у рекомендованного несколькими читателями прокатного сервиса "Автостиль-26" с базой в Минеральных Водах. На следующую неделю тесноватый салон "Ниссана" стал нашим домом в большей степени, чем все сменявшие друг друга квартиры и отели. В них мы ночевали, а в Смешном Машинке - жили, я за навигатором, Наташа за рулём.

25.


Ну а карачаевцев, подбросивших меня от Преградной до Учкекена, я благодарил не только за сам подвоз, но и за путь который они мне показали. Прежде я был уверен, что с КМВ в КЧР ведут всего две дороги - хорошая, но очень длинная по равнине через Суворовскую и Черкесск и очень плохая, хотя и красивая, через перевал Гумбаши и Карачаевск. Как оказалось, есть и третья дорога от Усть-Джегуты между ними, на карте отмеченная как просёлка, а на деле - сносная по качеству, не перегруженная трафиком и населённым пунктами, в меру серпантинистая и живописная. В итоге я проехал по ней пять раз, а Наташа за рулём - четырежды.

26.


Сперва мы махнули в Домбай, по пути отведав осетинских пирогов в осетинском же Селе имени Косты Хетагурова. На Домбае весной было солнечно, но снег ещё не сошёл ни то что с окрестных гор, а даже из ущелий с их лесами и водопадами. Осмотрев тогда аланские Шоанинский и Сентинский храмы, конструктивистские дома Карачаевска, деревянные аулы Большого Карачая, тихую Теберду и сам посёлок Домбай с канатной дорогой на близлежащую гору Муса-Ачитара, я остался не доволен тем, что почти не увидел домбайских окрестностей.

27.


Но так себе идея начинать в 10 утра путь длиной 180 километров в каждую сторону по горам и аулам. По тёмному ущелью Аманауза под горой Домбай-Ульген (в переводе Убитый Зубр) мы успели дойти лишь до водопада Чёртова Мельница, а от пути дальше, к куда более зрелищному Суфруджинскому водопаду, нас отговаривали хором встречные - по километрам до него столько же, а вот по времени в 2-3 раза дольше. Не попали мы и на канатную дорогу, заканчивающую работать в 16 часов, и в ставшее последней надеждой не продолбать день Гонахчирской ущелье, куда заповедник перекрывает въезд после 17. От полного разочарования спас лишь придорожный развал, где у карачаевки, которую Наташа прозвала Рыжей Ведьмой, мы купили колбасы из мяса яка и неимоверно вкусной черничной халвы.

28.


На следующий день мы поставили несколько менее амбициозные планы съездить в Архыз, стартовав к тому же не в 10, а в 7 утра. В Архызе весной даже лучше, чем осенью, вот только заложил я тогда на него один день, чего явно было мало. В апреле я осмотрел Нижне-Архызское городище с его тройкой аланских храмов да съездил с Еленой maurisio в небольшую обсерваторию, откуда она следит за космическим мусором. Однако обсерваторий в этих горах находится целых 5 штук, и в том числе две рекордных - крупнейший в мире радиотелескоп РАТАН-600, который легко перепутать со стадионом:

29.


И крупнейший в России оптический телескоп БТА в самой высокой в мире обсерваторной башне. На РАТАН я договорился об экскурсии заранее, а БТА по выходным фактически становится музеем, куда группы ходят одна за другой.

30.


Выше обсерватории же я весной и вовсе не поднимался, а осенью мы обнаружили дальше по ущелью современный, построенный с нуля горнолыжный курорт Романтик:

31.


Суматошную поляна Таулу, напоминающая майдан (в исходном смысле этого слова) между цивилизацией и горами:

32.


И похожий на мелкие курорты Крыма или Байкала посёлок Архыз, где есть свои мелкие достопримечательности вроде скрытого в лесу древнего камня с крестом или забавного крутящегося домика на тракторной рессоре. И - множество кафе, в одном из которых, над тёмной водой быстрой речки Зеленчук, я ел самые вкусные, что когда-либо пробовал, карачаевские хычины.

32а.


Что из Домбая, что из Архыза мы выезжали затемно, а в Кисловодск возвращались на ночь глядя. Спали недолго, но крепко, и просыпались до странного легко. Третий день на колёсах должен был стать кульминацией путешествия: мы собирались на Джилы-Су. Так называется долина в 80 километрах на юг от Кисловодска, у северного подножья Эльбруса на границе Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии, а по факту - снаружи всех измерений: на дороге хороший асфальт, но нет ни единого населённого пункта. Дорога проложена поперёк хребтов, чередуя головокружительные виды с перевалов и тяжёлые крутые серпантины глубоких долин. То ли из-за этих серпантинов, то ли просто по самодурству "Автостиль-26" требует за поездку на Джилы-Су ещё и дополнительную плату в 3500 рублей независимо от арендованной машины, причём менеджер сразу припугнул нас, что оплачиваемая зона начинается от выездного знака Кисловодска. Помня о риске поехать в горы, но не увидеть гор, мы договорились принять решение утром в день выезда по фактической погоде. Погода, прежде хмурая, вдруг оказалась ИДЕАЛЬНОЙ:

33.


Джилы-Су с его альпийскими лугами, головокружительными каньонами, острыми скалами, разноцветными нарзанами и огромными водопадами, бьющими из расщелин под напором, стал сильнейшим впечатлением всего путешествия. Я надеялся забраться наверх, в висячую долину Немецкий Аэродром, прозванную так за гладкое горизонтальное дно и легенды о самолётах "Аненербе". Но туда от водопадов набор высоты 500 метров, а воздух Джилы-Су сухой, словно в пустынях, и вскоре, видимо от обезвоживания, я напрочь выбился из сил. Через скальный Калинов мост над одним из водопадов мы дошли лишь до средней ступени - Поляны Эммануэля с целебными серебряным ключом, а затем стали спускаться, понимая, что серпантины проезжать лучше засветло.

34.


Четвёртый день, отоспавшись и выселившись из квартиры, мы решили посвятить самим КавМинВодами. Гуляли по Кисловодску, где я осмотрел несколько мест, упущенных в 2014-м году и весной:

35.


В Ессентуки не углублялись, а лишь осмотрели на окраине Рио-де-Кавказ - так некоторые в шутку называют комплекс современных, и крайне необычных для России храмов, построенных на окраине города местными греками.

36.


В станице Суворовской - купались: здесь есть горячие источники, удивительные в первую очередь тем, что избавляют жителей Кавказских Минеральных Вод от участи "сапожника без сапог".

37.


В Железноводск я решил заехать в первую очередь ради советского Нового города, но и по Старому городу мы чуть-чуть погуляли, пока не наступила ночь.

38.


А в Пятигорске поели отменного шашлыка в рекомендованной моим другом Сергеем шашлычке "У Бормана" посреди армянского района Гора-Пост. Оттуда на ночь глядя поехали в гостиницу "Жара" в Горячеводске, при выборе которой я руководствовался единственным критерием - поближе к выезду по трассе "Кавказ" в Кабардино-Балкарию. Полюбовавшись с утра озером Тамбукан с его лечебными грязями да заглянув в знакомый мне с весны Баксан снять денег в банкомате...

39.


...мы свернули в Баксанское ущелье. Проще говоря - в Приэльбрусье, и сами не заметили, как оказались посреди высоких гор.

40.


Именно в Приэльбрусье в весеннем путешествии невезение с погодой достигло апогея: на вторых майских тучи над Баксанской долиной стояли так низко, что мы, без преувеличения, просто не видели гор. Обрезанный низким небом, Кавказ напоминал в лучшем случае Хибины, а то и вовсе что-нибудь вроде Мещёры. Тогда мы осмотрели мрачный Тырныауз и колоритное ущелье Адыр-Су ниже по долине, а вот в окрестностях Терскола, последнего посёлка по дороге вверх, погодой оказалось испорчено буквально ВСЁ. По канатным дорогам и ущелью Адыл-Су мы катались тогда просто в тумане, а к водопаду Девичьи Косы было вовсе ни проехать ни пройти из-за глубокого снега. Вернувшись в сентябре, на Девичьи косы мы и отправились - за неимением "буханки", пешком:

41.


А в итоге взошли на пик Терскол (3120м), набрав от посёлка 900 вертикальных метров. Этот пик на километр выше моей прошлой, по совместительству первой вершины - горы Поп Иван в украинских Карпатах. Но что роднит обе горы - это обсерватории на вершинах: там - заброшенная с 1940-х годов, тут - построенная в 1970-е годы.

42.


Путь наверх же отмечало странное Знамение:

43.


На вершине Терскола мы проводили тревожный закат и уже в потёмках спустились по широкой, проезжей для квадриков и "буханок", тропе обратно в посёлок. Там нас ждала гостиница "Терскол" с номерами квартирного типа - между прочим, самая дорогая гостиница, в которой я когда-либо ночевал за свой счёт. Но причины раскошелиться были: я приехал под Эльбрус встречать на его склоне свой 36-й день рождения. И вот собрались на столе вино из Цимлянска, адыгейские сыры из Майкопа, ячья колбаса с Домбая и самодельный торт из купленных в пятигорском "Магните" ингредиентов, а в кадр попал ещё и ремень - подарок Наташи.

44.


Изначально я хотел отмечать день рождения непосредственно на Эльбрусе, но зайдя в интернет утром своего дня рождения, я в коем то веке был огорчён отнюдь не новостями с фронта. На фронте всё было именно так, как подсказал мне внутренний голос: поток поражений замедлился и сменился болотом разбора полётов. Актуальнее каналов телеграма для меня стал сайт Поляны Азау: зайдя проверить веб-камеры со склонов Эльбруса, я обнаружил, что канатная дорога закрыта, и будет закрыта ещё 3 дня. Канатка на соседнюю гору Чегет сломалась ещё днём раньше, и было не ясно, починят её или нет. Да и погода не радовала - над горами сгущались тучи и порой налетали мелкие дожди. Но Кавказ всё-таки подарил мне праздник: дойдя на Поляну Чегет без особой надежды, мы обнаружили открытой для пассажиров запасную канатку, которой обычно возят пограничников и рабочих, а наверху вдруг ненадолго выглянуло Солнце.

45.


Так и сидели мы на гребне горы, и столом для тех же блюд стал плоский камень. Наташа припасла воздушного змея и запустила его на ветру:

46.


На кадре выше видно горное озеро Донгуз-Орунбаши в естественной дамбе ледниковых отложений, куда спустились мы, налюбовавшись долинами да выпив вина с сыром и тортом.

47.


А вот такой вид открывался в другую сторону: на дне долины - посёлок Терскол и поляна Азау, напротив - пик Терскол с куполами обсерватории, где мы были вчера, а позади - Эльбрус. Если весной я увидел на нём лишь вершины, выступавшую над верхней станцией канатки из низких облаков, то осенью вышло наоборот: мне открылось всё, кроме вершин, так и уходивших в серое облако.

48.


Потом из долины поднялся туман, а с наступлением темноты началась гроза, и я прежде не видел такого, чтобы молнии сверкали и громы гремели через каждые пять минут пять часов без перерыва. Гром разбудил меня глубокой ночью, и я вдруг осознал все те новости, которые мозг блокировал днём, чтобы не портить день рождения - конечно же, речь о мобилизации... До утра я не спал, снова глядя в телеграм всю ночь до подъёма.

49.


Так наступил последний день. Со вздохом выселившись из уютной гостиницы, мы погнали на Смешном Машинке вниз по долине, вскоре снова выехав под ясное синее небо. Заглянули на Поляну Нарзанов:

50.


В опустошённое селем 2017 года ущелье Адыл-Су, над которым проступили те вершины, что в мае прятались в облаках:

51.


И в посёлочек Нейтрино, название которого читается именно так, как вы подумали: здесь гигантский подземный телескоп, уходящий на километры вглубь горы, ловит субэлементарные частицы.

52.


В предгорьях над дорогой вновь сомкнулась мгла, совершенно такая же, как была весной:

53.


А мы заехали в соседнее Чегемское ущелье - я хотел посмотреть на Малый Чегемский водопад, до которого весной так и не доехал:

54.


Да показать Наташе основные Чегемские водопады и напоследок пообедать балкарскими хычинами, жаубауром и форелью в знакомом кафе "У Курмана". Глядя на часы в телефоне, я понимал, что мы всерьёз рискуем опоздать на самолёт, однако самолёт "Уральских авиалиний" великодушно согласился подождать нас - вылет перенесли с 20:30 на 21:20.

55.


Самолёт повёз нас домой, в неизвестность... Но Домодедово встретило не толпами беженцев, а гулкой пустотой в огромных залах терминала.

Теперь о дальнейшем. Если не случится совсем уж тотального ППЦ типа ядерной войны, то я продолжу вести журнал. В моё военном билете записано "негоден" (именно так, в одно слово!), и если диплом вуза я быстро и благополучно потерял, то военный билет так и пролежал без малого 20 лет в ящике стола. Если не встанет вопрос а ля "подмосковное ополчение в 1941-м", призвать и даже взять добровольцем меня могут только в нарушение закона и устава. А потому не стоит искать меня ни на Украине, ни в Казахстане и Грузии. В конце концов и в Великую Отечественную Шостакович писал симфонии, а на эвакуированных в Алма-Ату и Ташкент киностудиях снимали добрые светлые фильмы. С лета же у меня остались обязательства как минимум перед Якутией, которую я посещал при поддержке тамошних властей и лично депутата Госдумы РФ Сарданы Авксентьевой, а значит ближайшие месяцы я не то что буду, а обязан вести этот блог. Что дальше - не знаю, да и никто не знает. Но как сказал, кажется, один американский генерал во время Войны Севера и Юга, когда к нему пришли мормоны сообщить про намечавшийся Апокалипсис, "Если завтра случится Конец Света - пусть он застанет меня на рабочем месте".

Так что примерный план рассказа:
- Волгодонск и Цимлянск (3 поста на 2 города)
- Армавир (2-3 поста)
- Майкоп (1-2 поста)
- Хаджох и окрестности
- Лаго-Наки
- Курджиново
- Домбай (детали к постам на весеннем материале)
- Архыз (1-2 поста + весенние)
- Джилы-Су (2-3 поста)
- Кисловодск (1-2 поста вместе с весенним материалом)
- Желеноводск, Ессентуки, Суворовская (1 пост либо дополнения к постам 2014 года).
- Приэльбрусье (3-4 поста)
- Чегемское ущелье (дополнение к постам на весеннем материале).

P.S.
Отдельная личная благодарность Виталию, который на день рождения перевёл мне 10 000 рублей в Варандей-Фонд. Это крупнейший перевод за последние два года, и я уже не верил, что такие ещё когда-нибудь мне придут. Но это очень своевременно, учитывая, что в 2022 году Яндекс-Дзен сильно просел и не может полностью покрыть мои дорожные бюджеты.

https://varandej.livejournal.com/1130635.html

Георгиевск, старейший русский город Кавказа и "пятый элемент" Кавказских Минеральных Вод, за свою историю оброс весьма впечатляющей системой станиц и посёлков. Если в самом городе живёт лишь 65 тысяч человек, то в агломерации - 120 тысяч. И я бы сказал, окрестности Георгиевска как бы не более интересны, чем сам показанный в прошлой части город: тут есть деревянные церкви, старинные усадьбы, заброшенная железная дорога, крупнейшее и старейшее дерево всея Руси и одно жутковатое заведение из стереотипов тёмного Средневековья.

Наш сегодняшний маршрут образует кольцо, южная сторона которого - 30-километровая трасса, ведущая в Георгиевск из Пятигорска. По улицам она проходит как бы не больше, чем по полям, но предместья двух городов разделяет Лысая гора - самый плоский и невзрачный из 17 КавМинВодских лакколитов. Я даже толком её не заснял, как и куда более эффектные виды - за Лысой горой маршрутка буквально пикирует в долину Подкумка, вдоль которого лежит станица Лысогорская (12 тыс. жителей). В отличие от большинства станиц, расставленных по степи волей императоров и атаманов, Лысогорка возникла спонтанно и не от хорошей жизни: в 1836 году кабардинцы из аула Бабуков внезапно устроили ночной набег на станицы Александрию и Подгорную, где пожгли хутора и околицы. Станицы к тому времени разрослись, многие казаки имели наделы поодаль, а потому и отстроились к ним поближе - против Лысой горы на левом берегу Подкумка. К 1860 году станичникам стало тесно и там, а кто-то заметил, что на правом берегу под горой гораздо больше воды в колодцах, и вот к началу ХХ века Лысогорская почти полностью переползла на правый берег. Историю наглядно отражает планировка - в отличие от большинства станиц, планы которых напоминают тетрадный лист в клеточку, улицы Лысогорской извилисты, как в среднеазиатских кишлаках. Станица вытянулась вдоль реки на 9 километров, однако трасса пересекает её поперёк. У маршруток в сторону Георгиевска в Лысогорской долгие стоянки и посадка как бы не больше, чем в Пятигорске - станичники едут в райцентр:

2.


В сотне метров от остановки - и основная достопримечательность станицы: деревянная церковь Рождества Богородицы, срубленная в 1875-77 годах воронежским мастерами:

3.


Местная легенда гласит, что атаман был против самовольного переселения казаков даже между соседних станиц, и когда те пришли к нему с прошением построить церковь, поставил условие - уместить её "на шкуре барана", которого ему привезли. В результате шкуру нарезали на тонкие ремни и выложили ими периметр храма... но это явно пересказ каких-то горских архетипов: с русскими чиновниками в 19 веке дела так не делались.

3а.


А может быть, под "атаманом" скрывается турецкий паша, а под "казаками" - болгары или армяне? Вполне вероятно, что легенду пересказал кто-то вернувшийся с русско-турецкой войны: строили церковь проштрафившиеся казаки, а отличившиеся - увековечены в её зале.

4а.


Где лишь в 1937-42 годах не проводились службы. Открыл храм председатель колхоза Архип Пискарёв в полгода немецкой оккупации. Позже он отправился под суд как коллаборационист (тем более это могло быть не единственным его деянием под фрицем), но вновь закрывать храм не стали.

4.


А в качестве альтернативы воздвигли рядом монументальный Дворец культуры (1961):

5.


Где-то в полях вокруг Лысогорской остались заброшенные бюветы: прежде из под Лысой горы сочились нарзан и термальные воды, вот только я узнал об этом лишь при написании поста. От Лысогорской всего 7 километров до следующей станицы Незлобной, а на полпути между станиц до недавнего времени путника ждал "Автобус". Как-то в нулевых годах армяне из Незлобной поехали в Пятигорск торговать шашлыком, да только между станицами их микроавтобус сломался. День был знойный, с помощью вышла какая-то накладка, и от безнадёги армяне поставили мангал и начали готовить шашлыки прямо на обочине дороги. Делали они это явно в ударе, цену занизили, чтобы хоть что-то продать... и в общем зашло дело так хорошо, что на следующий день отремонтированный микроавтобус приехал не в Пятигорск, а сюда же. "Шашлыки из автобуса" стали настоящей достопримечательностью дороги в Георгиевск, и "автобусом" местные по старинке называли павильон, построенный всё на том же месте через несколько лет успешной торговле. Ну а в итоге дорогу сделали скоростной и оснастили физическим разделением, да и шашлык, скорее всего, успел стать "не тот" - теперь от "Автобуса" даже следа не осталась. Последнее напоминание - тропка в лес, на высокий берег невидимого в своей пойме Подкумка, где прежде народ отдыхал за шампурами.

6.


Чуть дальше начинается сама Незлобная - гигантская (20 тыс. жителей) станица, другим концом фактически приросшая к окраинам Георгиевска. История её сошлась в 1862 году из двух линий, начинавшихся в 1780-х годах. В 1783 году под стены Георгиевской крепости перекочевал с Чегема целый кабардинский аул Бабуков, основным населением которого, впрочем, быстро сделались абазины - северокавказские абхазы, ещё в 10 и 15 веках двумя волнами заселившие предгорья нынешней Карачаево-Черкесии. Они и по сей день живут там, помнят язык и происхождение, но культура и быт их за века полностью унифицировались с черкесскими. В 1821 году Бабуков аул был преобразован в станицу, а горцы приняты в казаки, но как показала история о появлении Лысогорской, соседство их с русскими казаками оказалось отнюдь не мирным. В 1861 году бабуковцы вернулись в Кабарду и Абазинию, а на их места переехала из Кабарды станица Незлобная, зародившаяся в 1786 году на реке Золке. Первопоселенцы поняли это название как "злюка", а так как злюкой быть нехорошо, село своё нарекли Незлобным. Переселенцами этими были в первую очередь однодворцы - так называлось то ли упразднённое в 1866 году сословие, то ли ещё живой по курским и воронежским сёлам субэтнос. Потомки служилых дворян, охранявших границы Русского царства, с концу 17 века они обеднели настолько, что в хозяйстве и быту не отличались от крестьян, однако имели право владеть не то что землёй, а теми же крестьянами. И, конечно же, держались особняком, стараясь не родниться с мужиками. С покорением Кавказа власти вспомнили, что однодворцы были стражами границ, и активно приглашали их на новые границы с перспективой перехода в казаки. В 1833 году Незлобное село стало станицей Волгского полка Кавказского линейского казачьего войска, а в 1862 его жители перебрались на Подкумок.

7.


С собой казаки перевезли деревянную церковь Михаила Архангела, но её фотографий, кажется, не сохранилось в природе. Новый Михайло-Архангельский храм освятили в 2009 году:

8.


И вышел он, я бы сказал, просто неожиданно удачным - легко принять его за памятник "кирпичного стиля" 1860-х:

8а.


Сам Михаил Архангел во дворе присматривает за порядком:

8б.


В основном Незлобная - это море частного сектора с высокими заборами, аляповатыми фасадами и кислотными цветами крыш. Кабардинцы и абазины сюда не вернулись, а вот армяне - без малого четверть жителей. В бескрайнем пространстве станицы есть и несколько старых зданий - вот, скажем, школа:

9.


А это больше похоже на станичное правление, отмеченное в списке памятников архитектуры по другому адресу:

10.


И в общем, как и всё незлобное, была станица эта небольшой и бедной, но жизнь изменилась в 1875 году - сюда пришла железная дорога. Была это одна из самых прибыльных в России частных линий Ростов - Владикавказ. Ну а значение Незлобной переоценить было трудно: окружённая плодородными полями, станица сделалась воротами Ессентуков, Пятигорска и Кисловодска. По сути дела она заняла то же место, что сейчас Минеральные Воды, где действует крупнейший аэропорт Северного Кавказа. Незлобная сделалась главной промежуточной станцией Ростов-Владикавказской магистрали, по объёмам пассажирского трафика и перевалки грузов уступавшей лишь самому Ростову. Коммерсанты везли сюда товары всей страны на ярмарку к станичникам и горцам, курортники пересаживались на фаэтоны, и без преувеличения для нескольких народов (!) Незлобная сделалась главным окном в мир. И при взгляде с объездной, выныривающей из Георгиевска по северным околицам станицы, над Незлобной старый элеватор высится как кафедральный собор:

11.


Одну из самых современных в тогдашней России механическую мельницу построил в 1908 году торговый дом "Кащенко и сыновья", основатель которого Василий начал торговать хлебом в 1860-х годах в воронежской Бутурлиновке, а здесь дело отца продолжил младший сын Александр. Тут стоит заметить, что магнаты из народа всегда по особому смотрели на народ, то убегая от него как безжалостные эксплуататоры, то воздавая долг как меценаты. Кащенко были из вторых, а потому Незлобную Александр Васильевич обогатил школой с кадра №9 и больницей практически в ограде мелькомбината:

12.


Теперь здесь что-то административное - больницу в огромном селении явно построили и поновее. Александр Кащенко после революции бежал в Иран, но там, где хлеб всему голова, мельница продолжила работать.

12а.


С возвращением капитализма, напротив, мелькомбинат с его устаревшим энергоёмким оборудованием оказался на грани закрытия. В 2009 году производство здесь остановилось, но дальше - Крым, санкции, обвал рубля, импортозамещение.... К 2016 году мелькомбинат прошёл модернизацию и заработал вновь:

13.


А в глубине его так и стоит старая мельница Кащенко:

14.


На комбинате заканчивается и железная дорога, чуть дальше образующая странный тупик, перпендикулярный основному направлению:

15.


Ржавые рельсы, бурьян между шпал, пасущиеся прямо на путях бараны - так выглядит теперь некогда крупнейшая станция Кавказа:

16.


В домах у насыпи ещё можно опознать если не вокзал, то какие-нибудь путейские казармы, товарные конторы, железнодорожные больницы:

17.


18.


Табличка на одном из дворовых сараев прямо извещает, что это Железнодорожные дома, а улицы вокруг - Узловая, Вокзальная, Станционная:

18а.


С улицы Ленина, ведущей в Георгиевск, хорошо видна путейская будка. В 1913-15 годах отсюда была проложена на север железная дорога - сперва 11 километров до дальней окраины Георгиевска, затем - ещё 94 километра до Святого Креста, что Советы переименовали в Будённовск. Вокзал в Георгиевске, где теперь останавливаются поезда что до Ростова, что до Владикавказа, я показывал в конце прошлой части: ветка от Незлобной к Георгиевску превратилась в ветку от Георгиевска до Незлобной, а магистраль в ХХ веке каким-то странным образом поменяла ход, сместившись буквально на несколько километров на север. Но распутать этот железнодорожный узел мне пока не удалось - рунет молчит о датах и обстоятельствах тех реконструкций.

19.


Станичная улица Ленина незаметно переходит в городскую улицу Калинина, приводящую на показанный в прошлой части автовокзал у центральной площади Победы. Теперь проедем Георгиевск насквозь, но чтобы он не выпадал из маршрута - покажу несколько фотографий утраченных зданий, не попавшие в прошлую часть. Вот например церковь Пантелеймона Целителя (1902-12), стоявшая на полпути до центра города от нынешнего Георгиевского собора:

20а.


Хуже, чем церквям, в Георгиевске не везёт кинотеатрам. Если "Аврора" просто стоит заброшенной на главной площади, то начинавшийся в 1912 году как синематограф Кривозубенко "Ударник" и вовсе исчез без следа - в 1985 году его собирались реконструировать со сносом, но осуществить успели только первую часть.

20б.


Дом культуры, построенный в 1930-е годы, из-за каких-то ошибок строительства сразу пошёл опасными трёщинами, и с его сносом Георгиевску пособили немцы.

20в.


Самым же ценным, пожалуй, из утраченных памятников Георгиевска был Казённый мост (1853), к которому спускалась от Водяных ворот крепости Святого Георгия показанная в самом начале прошлой части Шоссейная улица. Тогдашний Подкумок был мощный шумной рекой, плеск волн которого был слышан даже в центре города. Крепость стерегла единственный брод, становившийся непроходимым в половодья и паводки. С упразднением крепости местные жители соорудили деревянный мост, но и на нём вода порой перехлёстывала через полотно, сбивая с него экипажи. Наконец, кавказский наместник граф Михаил Воронцов пошёл на радикальное решение проблемы, соорудив капитальный каменный мост длиной порядка 800 (!) метров - рискну предположить, крупнейший в тогдашней России за пределами Петербурга. В 1930-х годах он ещё стоял, а что сгубило его - Великая Отечественная война или плановая реконструкция дороги, - я опять же не смог разобраться.

20г.


Нынешний прозаичный бетонный мост выводит к двум прудам в пойме Подкумка:

20.


От прудов можно повернуть к Георгиевской бальнеолечебнице - пятым элементом КавМинВод я назвал этот город не только потому, что он ровесник Ессентуков, Пятигорска, Железноводска и Кисловодска и даже старше их, но и потому, что здесь тоже есть минеральные воды. Текут они, правда, не из природных ключей, а из пробуренных в советскую эпоху скважин:

21.


Причём воды здесь не железистые, как в Железноводске, не сероводородные и радоновые, как в Пятигорске, не хлоридно-гидрокарбонатные, как в Ессентуках, и даже не сульфатно-гидрокарбонатные, как в Кисловодске, а йодобромистые. На российских курортах такой тип воды, кажется, самый редкий, да и пить их нельзя - только купаться. Вместе с Георгиевском получается, что на КавМинВоды оказались представлены как бы ли не все основные типы целебных вод. Однако что-то не сложилось - открывшаяся в 1976 году бальнеолечебница так и осталась на этом курорте единственной, и кажется, даже не менялась с той поры.

22.


Бальнеолечебница стоит в лесу, за которым в паре километров от моста дорога выводит к окраинам Георгиевской станицы. Сам этот лес некогда был крупнейшим на равнинах Предкавказья, и именно обилие дичи, грибов и ягод, дров и стройматериалов предопределили роль Крепости Святого Георгия как флагмана в колонизации Кавказа. Потихоньку лес свели, от чего и присмирел Подкумок, и всё же довольно крупный массив, частично восстановленный в советское время, тянется от Незлобной на 15 километров вниз вдоль реки. Вглубь этого леса мы и направились дальше, вернувшись в Георгиевск и проехав его по пыльным, полузаброшенным окраинам:

23.


В тенистую чащу здесь уходит грунтовка, по которой весной как ни в чём ни бывало гуляют фазаны. Самца с длинным хвостом я заснять не успел, но пусть хоть курочка будет в кадре:

23а.


Где-то в километре за опушкой от дороги ответвляется направо хорошо заметная, даже проезжая, тропа. И вот куда она приводит:

24.


Патриарх Георгиевского леса - серебристый тополь, возраст которого оценивается то ли в 400, то ли в 800 лет. Вроде бывают деревья и постарше, однако ствол его у основания достигает в обхвате 12 метров, и кора напоминает кожу космогонического слона. Это самое большое дерево как минимум Ставропольского края, а может - и всей нашей северной страны:

25.


Вернее, было таковым до 2014 года - в Крыму есть дубы и помощнее. Уверенно могу сказать, что это самое могучее дерево России из тех, которые видел я лично, хоть Чудо-тополю Георгиевска далеко до Стельмужского дуба в Литве и совсем уж колоссального, крупнейшего во всём бывшем Союзе, платан Тджре в Карабахе.

26.


Ещё километр, и лесная дорога выводит на Сафонову дачу - в лесу скрыт романтического вида:

27.


Изначально, впрочем, усадьбу называли Ильинкой: терем в глубине чащобы построил в 1895-99 годах генерал Илья Сафонов, выйдя здесь на покой. Был это потомственный казак и отчаянный вояка, прошедший все крупнейшие кампании Кавказской войны и под конец её командовавший дивизией. Дивизия это была вооружена не просто берданками, а сафоновскими берданками - генерал лично усовершенствовал конструкцию винтовки и добился её внедрения в войска. Принимая гостей в обличие светского графа, Илья Иваныч порой удивлял их, например, разрубая шашкой на лету кусок сукна или за считанные минуты разбирая и собирая пулемёт Максима. Обосновавшись близ КавМинВод, и их отставной генерал пытался улучшить, например проспонсировав (видимо, не единолично) новый курзал в Кисловодске. На коронации Николая II Илья Иванович нёс балдахин, а на похороны генерала в 1896 году приходил целый Чехов.

28.


Всё подготовив для безбедной старости, распорядиться Ильинкой старый Сафонов уже не успел, так что основным владельцем имения стал его сын Василий. Так Ильинка и сделалась Сафоновой дачей - пианист, дирижёр и преподаватель жил в основном в Петербурге, а сюда приезжал отдыхать. В 1905 году он "не принял демократических преобразований", а потому и вовсе махнул в цитадель демократии: в 1906-09 годах Wassily Safonoff был главным дирижёром филармонии в Нью-Йорке. В память о нём на башне усадебного дома начертаны ноты:

29.


Ну а третьей поколенье владельцев этой дачи было представлено Анной Васильевной, верной женой Верховного правителя России Александра Колчака. Более известна она как Анна Тимирева, но эта фамилия досталась Анне Сафоновой в 1911 году от первого мужа адмирала Сергея Тимирева, от которого у неё родился сын. Влюбившись в 1918 году в другого адмирала, Анной Колчак она так и не стала - в лихое время было не до свадеб. И хотя в январе 1920 года Тимирева добровольно пошла с Колчаком под арест, расстреливать её вместе с Верховным правителем не стали. Третий брак за инженером-строителем Книппером оказался у Анны Васильевны самым долгим (муж умер в 1942 году), и за это время она многое пережила. Например, тюрьмы Иркутска, Новониколаевска и Москвы, бараки Бамлага и Карлага, ссылки в Рыбинске и Вышнем Волочке, бесконечный поиск работы, а в 1938 - расстрел сына. Но воля к жизни у "мадам Колчак" (как знали её в бараках) оказалась потрясающей - она дожила до реабилитации, а умерла в 1975 году в квартире на Плющихе. Интеллигенция знала Анну Книппер как художницу и поэтессу, а на старости лет ещё и актрису, успевшую сыграть эпизодические роли дворянки на балу в "Войне и мире" Сергея Бондарчука и туристки на теплоходе в "Бриллиантовой руке" Леонида Гайдая.

30


Помнила ли она эту дачу? Хотела ли снова её посетить? С 1934 года терем стал главной усадьбой Подкумского лесничества, но сейчас его вид скорее заброшенный. Вокруг - мехбаза, на которой кипит уже другая, рабочая жизнь. На машине типа УАЗа можно было бы уехать ещё дальше в лес, где лесничество разводит маралов.

31.


Более короткий путь на Сафонову дачу - через Краснокумское, ещё одно огромное село (19 тыс. жителей), плотно приросшее к Георгиевску за железной дорогой и простирающееся аж до слияния Подкумка и Кумы. Как ни странно, оно даже чуть старше города - в 1776 году здесь был основан, как сказали бы в советскую эпоху, "временный посёлок строителей" крепости. Позже от него остался госпиталь, вокруг которого разрослась Госпитальная слободка, или Красная Слободка в 1919-34 годах. Вот только смотреть там особо не на что, кроме новодельной Троицкой церкви (2015), а к Сафоновой даче ведёт оттуда только пешеходный мост. На машине мы снова поехали по тенистой дороге в Георгиевск, на этот раз пересекая его практически через центр. И чтобы снова отметить присутствие в городе, покажу столь нетипичную для моего блога вещь, как магазин и музей антиквариата. Дело в том, что в гостях у человека, который меня встречал, я приметил всякие рогатины, кадки да тележное колесо, и он рассказал, что коллекционирует старые вещи. Часть из них он отдал другу, который держит антикварный магазин, и вот привёз меня туда показать вещи из своей коллекции. Надо сказать, в антикварных лавках я обычно не бываю, и даже сравнить-то толком мне "Георгиевского Антиквара" не с чем, но всё же пяток кадров я сделал и тут:

32.


33.


34.


Больше всего озадачил столбик с цитатой Дзержинского - присягу на нём чекисты дают, что ли?

35.


С вещами, которые можно купить, соседствует память, которая не продаётся:

36.


По Октябрьской улице, на которой старые домики из прошлой части заканчиваются довольно быстро, снова покидаем Георгиевск. Изначально проходившая через Александровские ворота крепости, которые вели на Москву, в дорогу к столице Октябрьская переходит и ныне. Георгиевск провожает руинами промзон, печальным даже по меркам остальной России:

37.


У перекрёста - станица Подгорная (6 тыс. жителей), примечательная тем, что каждый пятый житель в ней - цыган. Но искать что-то похожее на цыганские трущобы Румынии и Болгарии там не стоит - это цыгане оседлые, с участками, домами и работой сторонящиеся своих кочующих соплеменников, и разве что в праздники выдающие себя пышностью нарядов и танцев. На фоне Подгорной же видна нынешняя магистраль Северо-Кавказской железной дороги. Обратите внимание на кладку: судя по тому, что на карте 1918 года железные дороги имеют ещё старую конфигурацию, а на карте 1940 уже современную, этот участок был отстроен в 1920-е годы взамен разрушенного Гражданской войной.

38.


На кадре выше чернеют тоннели транзитной дороги, уходящей в бескрайние поля Ставрополья:

39.


...но мы сворачиваем в другую сторону и едем по тихой просёлке, загибая круг обратно к лакколитам КавМинВод:

40.


Здесь притаился крошечный после буйства окрестных станиц посёлочек Терский (700 жителей):

41.


Местами он не отличим от парка или пышного советского санатория для номенклатуры, и лишь явно конспиративное название (до Терека ещё целая Кабардино-Балкария!) смутно предупреждает, что здесь что-то не так. Дальней стороной посёлок упирается в заборы и подсобки, где стоит тоскливый запах лежалого белья и кислых щей.

42.


И объехав забор, невольно цепенеешь от иррационального, первобытного страха перед вывеской на неприметных воротах. От слова "лепрозорий" веет смрадными каменными улицами и докторами в птичьих масках, но здесь это слово значит то же самое, что значило и в Средние века. Сейчас проказу относят к так называемым "забытым болезням" - не исчезнувшим без следа, но отступившим куда-то на край человечества. В средневековой Европе существовали тысячи лепрозориев, а прокаженные, даром что отпеты и символически погребены, расхаживали по улицам укутанные в плотные одежды и увешанные трещотками. В СССР действовало 14 лепрозориев, ну а в нынешней России осталось 4 - научный в Сергиевом Посаде, тюремный в Астрахани и жилые в краснодарском Синегорске и здесь. Основанный в 1897 году неким батюшкой и названный по тогдашней губернии, Терский лепрозорий - крупнейший, и к тому же при нём находилась единственная в бывшем Союзе психбольница для лепробольных. Местные с мрачным юмором называют Терский "республикой прокажённых" - и сотня работников с семьями, и несколько десятков больных живут обособленно от внешнего мира, для которого на них клеймо. Жители, однако, не болеют лепрой: в отличие от другой "забытой болезни" чёрной оспы проказа отступила не под натиском медицины. Её возбудитель передаётся воздушно-капельным путём, но во-первых лишь при очень длительном контакте (вполне закономерном в тесных средневековых городах), а во-вторых - только тем, кто изначально генетически к ней расположен. Изоляция прокажённых в конечном счёте сделала своё дело - генетические линии лепроуязвимых в большинстве своём попросту пресеклись. Теоретически, современный прокажённых может жить в крупном городе, ездить в метро, ходить на работу, не опасаясь никого заразить... но не не зря выражение "убегать как от прокажённого" означает непреодолимый и панический бойкот. Лепрозорий защищает не здоровых от больных, а больных от здоровых - здесь они живут замкнутой общиной, иные по полвека и больше, и даже образуют семьи и рожают детей. Дети их в большинстве случаев здоровы, но детей этих мало: почти все пациенты лепрозория - старики. От старости здесь в основном и умирают: непрерывные профилактика и лечение позволяют не доводить лепру до знакомых по книгам симптомов. Мы заходить в лепрозорий не стали хотя бы по этическим соображениям (люди всё ж таки не живность в вольере), а в общем-то журналисты тут совсем не редкий гость: проникновенные тексты о Терском можно прочесть, например, здесь, здесь или здесь.

42а.


Чуть дальше дорога начинает закругляться уже к Лысогорской, и по правую руку отлично видны лакколиты Пятигорья, похожие на странный архитектурный ансамбль. В кадре, слева направо, Бештау (1400м) о 5 вершинах, миниатюрные лакколиты Железноводска (до 767м), лежащие с другой стороны от него Железная (853м) и Развалка (926м), перед которой - Змейка (994м) с её карьером во весь склон. Правее и поодаль видны Бык (817м) и Верблюд (885м), первыми встречающие со стороны Ставрополя:

43.


Особенно эффектна Змейка, нависающая голыми скалами над степью от Минеральных Вод до Георгиевска:

44.


На кадре выше, однако, обратите внимание на поросшие кустами полосы перерытой земли, которые пересекает и грунтовая дорога:

45.


Поравнявшись с ними, мы покинули машину и пошли в сторону Минеральных Вод по краю между кустами и полем. Жирный чернозём налип на ботинки тяжеленными калошами, в которых было сложно не то что не поскользнуться, а не упасть, потеряв равновесие. Шли долго, километр или около того, держа полосу кустов по правую руку, а над нами, словно приглядывая, кто влез на поле, пролетел небольшой вертолёт:

45а.


В какой-то момент я нашёл тропку в кустах, и тропка вывела меня на ровную поляну, с двух сторон обрывавшуюся отвесно. Чуть отойдя вбок, я понял, что это мост, или скорее дренажная арка: кусты - ни что иное, как насыпь железной дороги Ростов-Владикавказ, проходившей с 1875 года через тот тупик в Незлобной.

46.


С полей видно, как она спускается в предместья Минеральных Вод, по которым гремят поезда нынешней магистрали:

47.


И я надеюсь, что вновь увижу эти степи очень скоро - сегодня ночью я выезжаю на юг. В Волгодонск, Армавир, Адыгею и далее на Центральный Кавказ увидеть то, что весной (ОБЗОР и ОГЛАВЛЕНИЕ!) не увидел из-за погоды и отметить день рождения на склоне Эльбруса.

https://varandej.livejournal.com/1130165.html